Текст книги "Колонисты(СИ)"

Автор книги: Коротыш Сердитый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Я же работал в лавке, также как и Горшок, помогал Кувшинке, на которую матери свалили всю работу. Мелкие сестры тоже уже подросли и помогали по хозяйству, так что стало полегче, Светка пошла в "первый класс", Шелковичка попала вместе с ней в одну ступень. Кувшинка же училась ни шатко ни валко, занимаясь выпечкой и изобретательством возле печи. Ее булочки и хлебцы, плюс некоторые рецепты из моей головы, которые подсказала ей сестра так полюбились нашим поселковым, что они их расхваливали на всю колонию и даже из Городка изредка приезжали покупатели, напрашиваясь в попутчики к водителям самосвалов, которые возили добытую породу в обогатительный цех. Древляна начала пробную добычу авидиума и теперь наш виг был ей просто необходим как воздух. Сталевары (у которых сила не только в плавках) получили первые пробные образцы материала, которые тут же опробовали на испытательном полигоне. Можно было приниматься за изготовление игл для лучевиков и энергопушек, осей для генераторов, износостойких рам и машин, и если последние мы могли использовать в нашей колонии, то первые детали предназначались на экспорт, запасы которых можно было создать заблаговременно. Все равно только два завода в Метрополии производили оружие – айны никогда бы не отдали такую технологию в колонии.

Я еще в училище выбрал специализацию слесаря на рембазе. Ну а что, материал всегда под рукой, запчасти и металлы мы теперь можем производить сами, выплавляя нужные в формах. Вот только один недостаток сплава авидиума и вига – он очень прочный и совершенно не поддается обработке. А получить деталь можно только отлив в первоначальной форме, а изготовление индивидуальных форм это та еще морока, так что ограничились пока рамами с крепежными отверстиями, осями, рулевыми тягами (ну да, я ввел рулевую трапецию, которой у орков не существовало. Мотоциклетный руль не в счет, он просто поворачивал одно колесо) и рессорами. Крепежные болты тоже изготавливали из сплава, что было конечно расточительно, но зато про ремонт вообще можно было забыть, а наша рембаза довольно быстро превратилась в конструкторское бюро, где вместе с гоблинами я вспоминал устройство автомобиля. Очень сильно помогала память Зорьки, которая все же чуть усилила и мою – вспоминалось легче и чертеж был более четким и доскональным. Одновременная учеба, работа в лавке и на рембазе, где мы потихоньку переоборудовали машины для добычи на конструкции из сплава, меняя рамы, ножи и буры. Тем же самым занимались и гоблины в Городке, так что выходы из строя могли случиться только если электродвигатель не выдержит нагрузки и обмотки ротора либо замкнут либо расплавятся. Щетки опять же были вполне себе расходным материалом, а графитообразного проводника землемеры пока не могли найти, хотя излазили все близлежащие горы вдоль и поперек.

Собственно, сейчас в колонии были напряги с бытовой техникой, потому что закрытый для нас портал прервал этот поток, хотя сейчас мы себя полностью обеспечивали продуктами и голод нам не грозил. Деньги как таковые тоже в скором времени должны были отменить, потому что накопленную монетную массу некуда было тратить, да и ходили они по кругу, возвращаясь в Управу в виде налогов и отчислений, а оттуда уже в виде зарплаты. Нилина да и остальные бухгалтера заметили эту особенность и доложили Древляне, после чего наша светлая голова крепко задумалась, что же делать дальше. Наштамповать монет из вига? А смысл, если орки практически уже перестали пользоваться монетами, предпочитая бартер. Например, фермер за мешок зерна получал от мельника полмешка муки, а то и сам строил минимеленку и молол свое же зерно для себя, сдавая излишки в Управу, предпочитая рассчитаться товаром. Шахтеры добывали полезные ископаемые и им капала приличная зарплата, но вот куда им тратить монеты, если товар не реализовывался, а новые штаны можно было получить у того же Кнута, который открыл неплохое ателье и использовал местное сырье, которое получали из злака вроде льна. Ткачихи тоже трудились на благо колонии, производя ткань, все были заняты делом, но вот шахтерам и некоторым другим рабочим, да тем же ремонтникам нечего было предложить в виде бартера таким производителям как пекари, ткачи, швеи и другие. Но где же взять тогда монеты, ведь их количество в колонии ограничено? Вот Древляна и морщила ум, пока я ей (ну не ей, а Жгуту, который напряг Зорькины мозги, а той уже подсказал я) не подсказал ввести трудовые карточки, по которым и рассчитываться. Рабочий, отпахав смену, получил свои восемь часов и может их потратить на штаны или еще куда, надо только правильно рассчитать расценки и можно вообще обойтись без тяжеловесных монет, а потом, когда придет время открыться остальному миру, снова ввести оплату труда деньгами. Ведь сейчас мы живем обособлено, колония маленькая, все друг друга знают (ну, большая часть, наш поселок так вообще как все родственники в деревне) и дают не просто в долг, а дарят просто так. Кувшинка в лавке завела себе тетрадь и теперь записывает кто что сколько взял. Потом, к Городскому мельнику мы уже не мотались, наш фермер дядька Хлоп вырастил на поле отличный урожай, перемолол его в муку и теперь мы у него были единственными покупателями, вот он нам бартером и давал – мы ему сладкие крендельки, он нам мешок муки. Кстати, вместо сахара, который здесь не знают – это субстанция вроде меда, которую выделяют привезенные с Метрополии растения. Матери удалось все же получить в местной среде здоровое поколение, раньше колония завозила часть продуктов из "главка".

С Лесными Клыкарями удалось здорово подружиться. Как-то случилась жуткая гроза, молнии так и сверкали в небе, били мощными разрядами по верхушкам деревьев ну и подожгли лес. Дух Грозы на что-то рассердился и довольно серьезный пал пошел в сторону поселка. Зорька первая почувствовала панику лесных обитателей, сообщила Сарумяну, тот поднял тревогу. Согласно составленной Шорохом карте на пути лесного пожара находилось две "деревни" Клыкарей, пожар был не верховым, а вообще все выжигал. Срочно все бросили работы, укрыли детей с няньками в помещениях рембазы и кладовых, а сами выдвинулись на пожар. Как предполагалось его тушить, я не понял, потому что цистерн с водой у нас не было, да и технику мы не взяли. Гроза была сухой, без дождя и поэтому только наделала бед, хотя тучи и бродили где-то в небесах, но вот тушить пожар совершенно не собирались.

Клыкари уже собирались бежать в нашу сторону – первый их поселок уже настигли языки пламени и взрослые посадили детей на спины, те вцепились лапками в мех, некоторые взяли с собой немного заготовленной пищи – все же кочевать они не привыкли, чисто территориальные особи. Шаманы и ученики, которых набралось где-то с полную руку, встали напротив огня полукругом, Зорька тоже примкнула к ним, а мы все расселись на земле и взялись за руки. Я тоже в этом участвовал, не понимая, что происходит. Шаманы затянули песнь и к ним стали постепенно примыкать остальные мои сородичи, помогая настроится менталистам. Я тоже стал подпевать, постепенно вникая в их смысл, а может быть это Зорька помогала. Шаманы вызывали сильный дождь, прося Духа Грозы смилостивиться, а Духа Ветра и Духа Дождя направить сюда напитанные влагой тучи. И буквально через несколько черт упали первые капли, а потом хлынуло как из ведра. Дух Огня жалобно зашипел, постепенно затухая, огонь остановился перед плотной стеной дождя и хотя нам удалось немного сбить пламя, но пожар уже серьезно повредил деревья и кусты. Клыкари нам не мешали, наблюдая из-за наших спин за действиями шаманов, которые были как выжатый лимон. Оно и понятно очень серьезная нагрузка на мозг. Зорька была очень слаба, остальные шаманы тоже были не лучше и мы понесли их в поселок на руках. Вождь Клыкарей, если его можно было так назвать, протянул нам несколько грязных корней – формой и цветом напоминающих женьшень. Шорох кивнул – можно, мол, их пожевать. Отвар здорово восстанавливает силы и я тут же скормил Зорьке часть и попробовал кусочек. Корень был терпким и напоминал по вкусу имбирь и после его употребления по телу разлилось обжигающее тепло.

Любопытный детеныш Клыкаря потрогал еще тлеющий уголек и завопил от боли, ну что ж, отрицательный опыт тоже опыт. Мать тут же принялась зализывать его лапку, а Шорох приблизился к ним – Клыкари смотрели настороженно, но не убегали и не звали сородичей на помощь – извлек из рюкзака кусочек сырого мяса (недавно поймал аналог земного кролика, которых здесь зовут Прыгунами) и зарыл его в горячие угли. Клыкари смотрели с интересом. Думаю, что тролль уже давно это задумал. Поселковые возвращались назад, я же остановился поглазеть, да и Зорька тоже пришла в себя. Должен сказать, что Слияние действует на нас обоих – как только ее вырубило, я тут же почувствовал слабость, захотелось лечь и не вставать, через силу заставил себя двигаться, поэтому и употребил кусочек живительного корня, чтобы прийти в норму. Шорох извлек из углей чуть подкопченный кусочек мяса и протянул его Клыкарю. Тот осторожно понюхал жареное мясо, не нашел что оно отравлено, попробовал сначала маленький ломтик, а потом чуть не отхватил Шороху руку вместе с добычей. После чего пролаял что-то остальным и члены племени кинулись к углям, закапывая свою мороженую добычу. Шорох покачал головой и попытался объяснить, что мясо должно быть свежим, прежде чем подвергаться термической обработке. Но Клыкари уже получили определенный опыт и теперь плевались, а некоторых охотников "вождь" отправил в лес для поимки добычи. В общем, Шороху удалось наладить кое-какой контакт с ними и к неудовольствию Ведуна, он стал чем-то вроде шамана племени. Наладить диалог пока не получалось, даже шаманы не могли распознать их речь и привлекли такого знатного лингвиста как Зорька. Та наморщила ум и морщила его на протяжении нескольких недель, чтобы хотя бы выделить основные звуки и привязать их к движениям, которые совершают Клыкари по велению "вождя". Итогом ее работы стала небольшая брошюра, написанная рунами – язык лесных зверей беден, отображает основные понятия, такие как "еда", "бег", "охота", "свой", "чужой". Никаких предлогов и союзов, глаголы отсутствуют, только существительные, обозначающие предметы. Действия не обозначаются совсем, только взмахи лапами и рыки. В общем, работы для единственного лингвиста еще хватало. Ну и я был рядом, вроде как на подхвате.

Спарринги с четверкой я еще устраивал, но уже без прошлого интереса – все же стал более резким, гибким и сильным, превосходил даже Шороха, хотя тот мог легко выдрать дерево с корнями. Ну, если не выдрать, то наклонить. Силушкой своей я не хвастался, мне это не зачем, хотя будь я каким-нибудь прыщавым юнцом, у которого гормон в голову ударил, то да, развернулся бы на полную. А так зачем? К тому же надо было плотнее заняться Зорькой, а то девочка вся с головой ушла в мозговую деятельность, а такое хорошо слаженное тело пропадает. Я оторвал ее от пробирки, вытащил в лес и заставил тренироваться. На меня ее ментальные удары не действовали – все же вторая половина, так что она на меня серьезно обиделась первое время, совершенно не понимая, зачем ей нужно учиться руками махать. Да так, на всякий случай, я же не буду всегда рядом, тем более, что Дух решил устроить нам проверку. Так что надо было поднатаскать ее в исполнении приемов, тем более, что неумехой она вроде не была, а сноровки и рефлекторной реакции тела не хватало. Так что я соорудил новую макивару и внимательно следил за ее движениями. Зорька постоянно сбивалась на хихи и хаха, но я не велся на ее провокации, был строгим и справедливым учителем, подмечая ее ошибки и она, в конце концов, сдалась. Начала прилежно учиться, приучая тело совершать нужные движения. И если с мозгами у нее было все в порядке, то зафиксировать мышечную память с каждым днем удавалось все лучше и лучше. Я все равно был ее сильнее и быстрее, но вскоре, почти через лето тренировок, она стала вполне так на уровне хорошего бойца. Я учил ее работе с кинжалом и метательными ножами, все же уповая на доработанный мной игломет, зарядами для которого служили дротики из сплава, пробивающими любой доспех, ну кроме того, что был сделан из того же материала. Разбирая игломет, я подивился самой простоте конструкции – обойма с зарядами, маленький генератор, создающий узконаправленное электромагнитное поле, которое и посылает иглу в полет. Прицельная дальность не более трех-четырех прыжков, то есть оружие явно ближнего радиуса действия. Для дальнего есть лучевики, по сути тот же лазер, только поражающая способность огромная, дырку в теле делает на раз. Спасает только доспех из сплава – его луч пробить не в силах. Энергопушка – тот же электрошокер, валит противника с ног, используется как парализующее оружие. Есть еще более мощный Растворитель – смесь кислотного и молекулярного оружия, перед которым пасует даже сплав авидиума, но у нас такого в колонии нет, да и вообще ни у кого нет, кроме имперской гвардии. Которое они держат на случай бунта, например. Так что про него можно забыть. Я же занялся модификацией игломета – повысить дальность стрельбы и его точность, благо, что такие пушки мы могли производить и сами.

Увеличить мощность генератора и батареи не проблема, но тогда оружие превращалось в тяжелую турель, которую даже тролль поднять был не в силах, так что пришлось ломать голову и идти по другому пути. Я сначала задумал простой огнестрел, но потом подумал, а почему бы не сделать гибрид. Но для пороха нужна селитра, а такого вещества я пока не встречал. Что если взять чуть-чуть аламита, который используют для взрывных работ. Изготовить гильзу не проблема, потом пьезоподжиг, а электромагнитное поле нужно будет для стабилизации полета дротика. Попробовал – игломет порвало от взрыва, хорошо что я догадался закрепить его на стенде. Похоже, переборщил с аламитом. Или может быть попробовать раздельное заряжание? Но тогда это получится туфта – пока засыплешь заряд, потом пулю, тебя уже несколько раз пристрелить успеют, так что это тоже не вариант. Придется придумывать с гильзой.

Аламит оказался очень взрывоопасным веществом – буквально несколько крупинок хватало, чтобы устроить небольшой бум, а расположить их в гильзе – не срабатывал пъезоподжиг. Тогда я придумал делать капсуль прямо из аламита и изменил форму дротика – теперь с тыла он напоминал пульку для пневматики. Испытания показали, что такая конструкция может жить, осталось только изменить саму форму заряда и провести уже полевые стрельбы. Провозившись так дня два, я вышел со своим модернизированным иглометом, поставил полена на пень и произвел серию выстрелов – дротики пробили полено насквозь и улетели в лес, где я кое как нашел два, остальные бесповоротно потерялись. Изобретение продемонстрировал Жгуту, тот покивал, одобрил и Древляна распорядилась, чтобы переделали все имеющиеся в нашем распоряжении оружие и произвели как можно больше патронов к нему.

Горшок женился как раз на той самой Лили, которую я так бесцеремонно склонял к... к этому самому. Она знала в какую семью идет и с радостью согласилась, да еще и родители ее вроде как не держали на меня зла за тот случай. Вокруг повзрослевшей Кувшинки тоже крутились парни из нашей деревни и мне была непонятна такая настойчивость, пока Зорька не объяснила. Быть принятым в семью, в которой есть боевая двойка очень почетно. Все родители надеются, что их чадо, когда родит, то внук будет иметь хоть немного тех генов, которые достались двойке, короче серьезную роль играет родословная. Так что Горшок даже не испытывал сопротивления со стороны Лили – сама на шею кинулась. Ну еще бы, брат ведущего бойца в двойке! Его дети точно получат толику удачи от дядьки. То же самое и с девочками Нилины, раз Зорька стала такой сильной в ментальном плане, то и у ее сестер возможно родится будущий шаман, который и прославит род. А я еще первое время этих горе-ухажеров гонял. Услышу в торговом помещении лавки, что приперся очередной велеречивый соискатель руки нашей Кувшинки, выйду так, перекатывая кусок теста в лопатообразных лапищах (весь в папашу!), строго так посмотрю, чуть приобнажив клыки, которые были не фига не маленькими, даже взрослые завидовали. Ну вроде того как мальчишки членами меряются, так и орки – клыками. Соискатель что-то там промямлит и тут же испариться, а Кувшинка так на меня посмотрит и скажет:

– Что же ты, Молчун, всех моих женихов распугал?

– Чего они тут крутятся? – отвечаю, – ладно бы помогали, а то только посетителям мешают.

– Так ведь нет никого.

– Вот поэтому никого и нет, там этих воздыхателей поди толпа стоит и сейчас жребий тянут, кто следующий. – Я улыбнулся и подошел к двери.

Открыл – точно, собрались стайкой и рты пораскрывали, когда меня увидели.

– Так, – объявил я, – Кувшинка сегодня уже никого не принимает, так что приходите завтра. А лучше, мы устроим смотрины, тот, кого выберет, тот и получит право приходить в лавку в любое время. Как вам такое?

– А когда смотрины? – спросил самый храбрый высокий орк, мой погодок Укол, – не врешь, Молчун?

– Отвечаю, – голосом переводчика Гоблина-Пучкова сказал я. – Сейчас решим и сообщим дополнительно.

Толпа загудела – воздыхатели требовали немедленно ответа.

– Тихо! – рявкнул я и они мигом заткнулись. Знали, с кем имеют дело. Крепко меня уважали в училище, да и вообще в нашей деревне. – Ждите.

Вернулся назад.

– Ну что, королева булки, выбирать будешь будущего ухажера?

– Да я... – замялась Кувшинка и позеленела. – Я как-то об этом не думала, а тут их столько много, вдруг остальные обидятся, если их не выберу?

– Я им сразу шеи посворачиваю, чтобы мстить не вздумали. – Черный юморок прорезался, а сестренка выпучила глаза.

– Не надо. – Замахала она руками.

– Да я пошутил. – Улыбнулся я. – Ну что, давай после учебы, оборотам к трем пусть подтягиваются на заросшую поляну, там и решим. Добро? – Кувшинка кивнула. – Сейчас я им объявлю.

Дверь лавки открылась и вошла моя половина, неся под мышкой кипу книг, а в левой руке таща сумку, где виднелся кулек с мукой. Видно к Хлопу заходила.

– Это что там за сборище влюбленных идиотов? – спросила она, взяв свежую булку и отхватив сразу половину.

У меня набралась, подумал я, вздохнув. На меня даже не смотрела – глядела на сестру, которая опустила глаза.

– Что, Молчун опять твоих женихов гоняет? И правильно делает, среди них нет ни одного достойного.

– Это как? – вскинулась Кувшинка.

– Меня увидели, так сразу как испуганные Шуршунчики разбежались, разве это женихи?

– Так они боятся, что ты им мозги в трубочку скрутишь. – Я улыбнулся.

– А тебя, значит не боятся, что ты им руки переломаешь?

– Руки что, заживут, а вот мозги точно спекутся.

– Что решили? – зачем спрашивала если уже знает, но это так, только для Кувшинки.

– Завтра смотрины. – Сестра посмотрела прямо в глаза Зорьке.

– Я тоже приду.

– Не надо! – завопила Кувшинка. – Тебя увидят, как сейчас разбегутся.

– Значит, будем выбирать из самых храбрых. – Сказал я, сложив руки на груди. Тесто легко поместилось в ладони. – Или ты хочешь, чтобы твой будущий муж шарахался от каждой тени?

– С боевой двойкой под одной крышей жить – можно головушку сложить. – Зорька ухмыльнулась.

– Вы двое и так всю деревню в страхе держите.

– Боятся – значит уважают. – Я поднял палец вверх.

– Ничего. – Пробормотала Кувшинка. – Вот увидите, как только совершеннолетними станете, тут-то вас из поселка и выкинут.

– Это еще почему? – не понял я, а вот моя половина задумалась и ответила за сестру.

– Потому что мы не просто другие – мы чужие здесь. Мы же своего рода оружие, которое держат для обеспечения собственной безопасности, мирная жизнь нам не светит. – Она повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза, передавая мысль. – Мы несем угрозу для обычных граждан, Ведун не мог этого не знать и только то, что мы еще несовершеннолетние нам позволено жить здесь. Действительно, наиболее лучшим выходом для всех будет то, что мы уйдем из поселка в леса и поселимся отдельно.

– Значит, я зря тут напрягаюсь?

– Ты насчет лавки? Не зря, будет на кого дело оставить. – Зорька кивнула на сестру. – А если мы понадобимся, нас вызовут.

– Через тебя?

– Да.

– Ну, тогда надо повеселиться напоследок, выбрать сразу женихов для сестер, оставить задел на будущее.

– Тогда завтра в три?

– В три. – Я пошел к двери, но вспомнил. – А кому объявлять, все же разбежались?

– Да там они, за углом стоят. Самые храбрые. Двое точно не придут – убежали далеко, слабы духом.

– Ну ладно, посмотрим этих, а может вообще сразу всех парней поглядеть?

– В деревне тридцать два оболтуса подходящего возраста, замучишься разглядывать.

– Ничего, как-нибудь справлюсь.

В общем, объявление я сделал и на поляну пришли не только соискатели, но еще и любопытные взрослые, а гоблинов так вообще было не счесть. Поляну неспроста именовали заросшей – кусты опоясывали ее полным кругом, а в центре произрастала вкусная ягода, напоминающая по вкусу землянику, вот только формой она была круглая и черная, как смородина. Мы с Зорькой сели в центре, сунули Кувшинку, зеленую от стыда и внимания между нами, ну еще бы, столько народу собралось посмотреть на представление. Даже мать прибежала – узнала на работе. Нилина и Золянка отлучиться не смогли – заняты были сильно, а то так бы тоже поприсутствовали. Даже Жгут пришел, теребя по привычке подбородок, сел среди зрителей, которые облепили кусты. Вырубать их никто не собирался – все же орки ценили природу, так, раздвинули чуть-чуть, а самые сообразительные принесли с собой переносные стульчики, тоже, кстати, мое внедрение. Мелкие гоблины залезли на плечи к троллям и все уставились на центр поляны, где выстроилась первая пятерка. Зорька считала эмоции парней, я же просто сидел рядом, играя мышцами, тугие клубки которых перекатывались под плотной кожей.

– Так, – объявила моя половина. – Этот кривой, этот хромой, этот глухой, этот дальше своего носа не видит, а этот вообще дурак!

Кусты вздрогнули от смеха, а парни дико смутились и уже собрались тикать, как шаманка остановила их рукой.

– Это была шутка. – Добавила она. – А так, ребята вы хорошие, но наша сестра вам не подходит. Дело не в вас, а в ней. Потомство будет слабым и хилым – ваши энергии не совпадают.

Уж что-что, а в этом она здорово разбиралась, смотрела биотоки тел и циркуляцию Ци, чтобы не было расхождения и конфликтов (ну не знаю я, как эту энергию назвать, у орков вообще никакого обозначения нет). Все же она у меня лекарь и шаман в одном лице. Я махнул рукой, провожая их с поляны и крикнул:

– Выводи следующих.

Так и пошло. Народу стало интересно смотреть на сам процесс отбора. Пока Зорька набрала восьмерых, которые более-менее подходили нашей Кувшинке. Один так вообще вписывался идеально, хотя и не был красавцем, да и возрастом был даже чуть ее младше, но на это орки плевали с высокой колокольни – главное сочетание энергий. Когда Зорька закончила свой осмотр, я встал на ноги. Парни настороженно посмотрели на меня.

– Теперь выбирать буду я. – Объявил я. – Нападайте как хотите, кто простоит две черты, тот и выиграл. Можете выбрать оружие. Вилку не трогать, как самую опасную.

Народ веселился в кустах, гоблины, орки и тролли радовались моей придумке – что-то, а мордобой они никогда не пропустят.

– Так их, Молчун!

– Бей в полную силу!

– Руки только не ломай!

– Аккуратнее с ребятами. – Проревел Жгут, перекрыв вопли. – А вы тихо, не на Арене!

– А пусть бы и на Арене, да здесь даже веселее! – крикнул немного поддатый гоблин. И где успел уже приложиться. Я ведь специально все самогонные аппараты разобрал, но эти мелкие прохиндеи все равно умудрялись ходить на работу навеселе. Уволить их за это было невозможно – гоблин работал много и четко, но вот только его язык чуть заплетался, да и пахло от него тоже не цветами.

Я вышел в круг. Все восемь с напряжением смотрели на меня, зажав в потных ладошках ножи. Я предупредил Зорьку, чтобы не лезла в бой, а то получится не просто нечестно – избиение младенцев. Оно мне надо? Наконец самый правый решился и с воплем атаковал, пытаясь нанести удар ножом мне в грудь. Вместе с ним ринулись и остальные, да только не учли одного – максимум атаковать могут только четверо, остальные мешают друг другу. Двое столкнулись и повалились на траву, толпа завопила от восторга и зрелища. Первый, который кинулся с ножом, уже отдыхал на траве, а его оружие валялось рядом с ним – так, только слегка подправил его траекторию, чтобы он не просто пропахал носом землю, а еще и боднул своего товарища головой в живот. Итак, четверо пока выведены из игры – один очнется через черту, остальные встанут раньше, но им это не поможет. Оставшиеся кинулись сразу с четырех сторон и я крутанулся к самому опасному, пнув попутно в бедро вооруженного топором, принимая удар на предплечье сверху – рука сама провела захват и глаза у противника расширились от ужаса – он понял, что его тело помимо его воли несется на нож его товарища. В самый последний момент я выбил ногой нож из руки и противник рухнул на траву с облегчением. Стоит сказать, что двигался я все же немного быстрее их – сказывалась трансформация тела. Так что для стороннего наблюдателя все смешалось в единый клубок тел и рук, из которого один за другим повылетели ухажеры, пока на ногах не остался один, самый умный, который не полез с воплями на меня и не стал мешать своим товарищам, которые были для него соперниками. Он спокойно сжимал в руке рукоять топора и смотрел на меня, а его товарищи лежали рядом, постанывая. Вот еще двое кинулись на меня – эти были из первой четверки – и снова легли отдыхать на траву.

– А ты чего ждешь? – спросил я.

– Когда истечет время. – Спокойно ответил тот. – Ты же сам сказал, кто останется стоять на ногах, тот и победил. А насчет того, что нужно драться, ты не говорил.

– Вот ведь хитрец! – воскликнула Зорька. – В следующий раз, Молчун, правильно формулируй предложения!

– Этим у нас ты занимаешься. – Я улыбнулся и подошел к настороженно стоявшему в стойке парню. – Ладно, герой, ты выиграл. Как он тебе, Кувшинка, глянулся? – я обернулся к сестре, которая не поднимала глаз от земли.

– Посмотрим. – Ответила она, также не отрывая взгляда от травы.

– Ну что ж, концерт окончен. – Сказал я. Зрители завыли в голос – хотели продолжения банкета. – А ты можешь приходить в лавку в любое время, мое слово тверже камня. – Я похлопал худенького парня по плечу, это тот самый молокосос, который лучше всех подходил нашей сестрице, сообразил как вывернуться, ну что ж, хорошая будет партия. – Только, если ты не против, я тебя немного подучу сражаться, хорошо?

– И меня, и меня!! – заголосили со всех сторон.

– В очередь, сукины дети, в очередь! – ответил я, веселясь и видя на лице Жгута довольную ухмылку.