Текст книги "Регон: колониальные войны"

Автор книги: Константин Чистин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Да нет, это верхней четвертью лезвия меча его так рубанули.

Я поморщился. Маньяки. Рядом с солдатами деловито раздевали тела Внук и Ник-рыбак.

– Эй, Рапан, присоединяйся! – заметив меня, широко улыбнулся и помахал рукой Внук.

Я подошёл, с отвращением наблюдая, как ловко они обчищают трупы.

– Мы уж думали, тебя совсем убили, – сказал он, срезая пуговицы с залитой кровью куртки на смотрящем застывшим взглядом в небо мертвеце. – Дед говорит, ты молодец – двух сам завалил и третьего помог убить. Для новичка так вообще замечательно. Вот только на Чёрного барона зря так прямо побежал, надо было другого противника выбрать, полегче. Ты не стой, хотя бы сапоги с мерзавцев снимай. Надо успеть раздеть, пока они через десять минут не воскресли. Пусть побегают с голой задницей, может умнее станут.

Я присел на корточки возле парня со страшной раной на горле и с сомнением посмотрел на сапоги. Обирать покойников – преступление. Но в памяти всплыли свежие воспоминания о мече в животе и пожар злости снова разгорелся. Душа жаждала мести и плевать хотела на христианское всепрощение. В конце концов, оправдывал себя я, это всего лишь игра. Враги бы поступили бы точно так же.

– А почему вы содержимое заплечных мешков не забираете? – спросил я, снимая сапог.

– На время теста вещи из рюкзака не выпадают, – отмахнулся Внук. – Личный мешок может открыть только владелец. Говорят, после запуска это правило сохранят.

Старик зашипел на него, но было поздно. Я замер и медленно повернулся.

– То есть мы могли бы разложить лут с речного крокодила по рюкзакам и спокойно дойти до аукциона? – спросил я, глядя прямо в глаза Николая Ивановича.

– Не буду скрывать, могли, – ответил старик, выдерживая гневный взгляд.

– Тогда зачем нужен был весь этот…, – я запнулся, подбирая нужное слово, – зачем нужна была эта бойня? Наверняка и сундук был пустой. Я ведь прав? Скажите, я прав?!

– Я преследовал несколько целей. Во-первых, мне нужно было посмотреть, как ты поведешь себя в реальном бою. Можно сказать, что сегодня ты сдал экзамен, многие новички не выдерживают местного… реализма и ломаются или просто трусят. Во-вторых, на сундук, как на приманку, я выманил из тени большинство врагов, это чистая психология. Теперь мы знаем их в лицо. Понимаешь, в Северной колонии появились недовольные нашим отрядом люди. Они считают, что мы зарвались и слишком много берём на себя. И Чёрный барон, тот умелый мечник в чёрной одежде, которого последним зарубил мой внук, главный из них. Он почувствовал нашу силу и решил поставить на место, собрав целую толпу. Но мы всемером уделали двадцать человек. Это не только заставит игроков уважать наш отряд, но и нанесёт серьёзный удар по репутации Чёрного барона. Теперь те, кто собираются всерьёз обосноваться в Северной колонии, дважды подумают прежде чем стать нашими врагами. Именно поэтому я уговорил командира патруля не слишком спешить на место разборок. Сегодня мы поставили себя в Регоне. Кроме того, командир патруля начислил всем уцелевшим в бою очки игровой репутации.

Он ещё что-то говорил, но я поднялся с колен и пошёл прочь. Если сейчас Николай Иванович использует меня в своих играх втёмную, то что будет потом? Сядет на шею и будет погонять, крича, что медленно бегу? Пошёл он куда подальше, этот старик. После боя навалилась усталость, но не физическая, в игре не сильно устаёшь. Усталость была душевная. Мне казалось, что руки всё ещё липкие от крови убитых мной людей. Почувствовал себя грязным убийцей. Достало всё, ненавижу смерть, ненавижу боль, ненавижу маньяков-разработчиков. Сзади раздались торопливые шаги. Если это Внук, то пусть он хоть сто раз военный, я сумею сделать ему больно. Резко обернулся с занесённым для удара кулаком.

– Не бейте Сью, господина! – заверещал маленький туземец, закрывая голову. – Сью не хотеть делать плохо, Сью решить идти помогать господина.

Я опустил руку. Бить этих туземцев то же самое, что бить животных или детей.

– Что тебе нужно? – угрюмо спросил я. – Если ещё денег, то держи серебряную монету. Больше не дам. Чтобы кушать, надо работать. Понимаешь?

Я повернулся и пошёл дальше. Из-за спины донеслось:

– Спасибо, добрый господина! Сью понимать. Сью скоро вернуться работать.

Куда я вообще иду? Туда, где можно будет отдохнуть и где не будет видно гнусных рож Внука и его заигравшегося во власть деда. Взгляд привлекла яркая вывеска – огромная жестяная кружка с витой надписью “Винный погреб дядюшки Рума”. Хорошая мысль, почему бы не зайти в местный кабак? Солнце поднялось уже высоко, полутьма палатки манила, обещая покой и прохладу. Толкнув деревянные воротца, как в фильмах про ковбоев, я прошёл внутрь. Напротив перегородившей палатку барной стойки всего два столика. Один из них уже заняла шумная компания. За другим столиком откинулся на спинку массивного стула господин в белоснежной рубашке, бархатном берете набекрень и наброшенном на плечи тёмном камзоле. Перед ним стоял кувшин, полный темно-рубиновой жидкости, из которого он постоянно доливал себе в высокую глиняную кружку. Лицо господина приобрело малиновый оттенок, ворот рубашки был расстёгнут почти до живота, а мутные разбегающиеся в стороны глаза безуспешно пытались сфокусироваться на кружке. Похоже, он надирается с самого утра.

– Желаете кружечку сладкого южного вина? Или предпочитаете терпкое гранское? – любезно спросил хозяин. Затем разглядел мой потрепанный вид и холодно проронил, – пива не держим.

– Нет, спасибо, мне воды. Со льдом, если можно.

Пожав плечами, хозяин налил из стоящего под барной стойки хрустального графина стакан воды, бросил кубик льда из маленького сундучка и требовательно протянул руку:

– Сначала оплата. Четыре трезубца.

Я отсчитал монеты, взял стакан и поднёс ко рту. Но хозяин погребка перехватил мою руку и серьезно сказал, глядя в глаза:

– Пошёл слух, что вы боец и задира, добрый господин. Я не люблю битой посуды и поломанной мебели в моём заведении. Вы меня понимаете?

– Я здесь чтобы развеяться, – пожал плечами и отпил вкусной ледяной воды. Дожился, обо мне уже ходят слухи. Оказывается, репутация в Регоне как и в жизни бывает разной. Вот как теперь объяснить ему, что я белый и пушистый? Отойдя от стойки, чтобы не нервировать хозяина погребка, решил подсесть к нетрезвому господину. Пора уже привыкать к квестовой системе. Может этот бариец расскажет что-нибудь интересное об окружающем мире или даст задание. Не зря ведь он так пьёт.

– Не возражаете? – решил проявить вежливость , придвигая к столу свободный стул.

– Ик, присаживайтесь! – великодушно разрешил краснолицый господин.

– Вы здесь с утра сидите? Никак случилось чего? – спросил с намёком.

– Случилось, ик. Владельцы игры – п******ы! За ногу бы их да об стенку! – выругался собеседник и погрозил кулаком куда-то вверх.

Я чуть со стула не рухнул:

– Так вы не НПС?!

– Что, НПС?! – расхохотался он. – Нет, я обычный человек, такой же как, надеюсь, и вы. Со вчерашнего вечера сижу и смотрю на эти картонные морды. Надоело!

– Стоп, получается здесь можно напиться игровым вином? Вот этим набором цифрового кода? – неверяще сказал я и показал на кувшин с тёмной жидкостью.

– Конечно. Хотите попробовать? – протянул он кружку. – Отличное красное вино, я такое пробовал только на юге, ик, Франции по пятьсот евро за бутылку.

Я осторожно, будто гранату с выдернутой чекой, поймал выписывавшую затейливые восьмёрки кружку и сделал большой глоток. Потом ещё несколько. Конечно, Арсений Мельников не ценитель вин и по Франциям не шастал, но на вкус весьма неплохо. Прислушался к себе – жидкость скатилась по пищеводу в желудок и начала разгораться внутри пламенем. Вмиг стало жарко, чуть зашумело в голове, и я расстегнул верхние пуговицы рубашки.

– Работает, как и должно. Невероятно! – изумлённо выдохнул я.

– Ещё бы. Засранцам из “G.W.E.” удалось невозможное, – усмехнулся господин. Его заметно качало, и для устойчивости наклонился вперёд, опираясь локтями на стол. Собеседник пьяно поманил меня пальцем, мол, что-то на ухо скажу. Я придвинулся ближе, но сохранял дистанцию – кто знает, что у пьяного на уме?

– Разработчики, мать их, сумели разработать движок, имитирующий физику реальности на девяносто процентов, – доверительно зашептал господин. – Это ведь идеальная среда для моделирования, разработки и испытания любой техники! Мои техники сейчас доступными методами исследуют возможности движка и не устают поражаться. А я сижу здесь и жду официального запуска игры. А знаешь, почему?

– Почему? – с любопытством спросил я. Этот господин явно знал больше обычных игроков.

– Потому что я, как исполнительный директор компании по производству специфического оборудования для космоса, пришёл вчера к владельцам этой игрушки и сказал: ребята, давайте жить дружно! В смысле, господа, давайте заключим долговременный контракт – вы мне отдельное виртуальное пространство на сервере и инструменты для работы, а я взамен сумму с нечетным количеством нулей на счёт. И знаешь, что они в ответ показали? Вот!

Разгневанный господин выставил вверх средний палец и показал его мне.

– Вот, что они мне показали! Меня, уважаемого человека и без пяти минут академика, просто послали! “Игровой мир общий для всех, единый и уникальный. Ни для кого поблажек не будет. А если вам так надо, то входите в игру на общих основаниях и делайте что угодно в разумных пределах. И вообще, у нас на носу официальное открытие сервера, уйдите, вы нам мешаете!” – кривляясь, передразнил он кого-то. Отпив ещё вина, господин расхохотался. – Раз эти идиоты отказали, то я пошёл официальным путём, и буду делать то же, что и хотел, но теперь почти бесплатно! Представляешь, супердвижок их паршивой игры позволяет любые технологические процессы, начиная с выплавки железа из руды. Удалось узнать, что имитируется даже космическое пространство. Ха-ха, да их сервера будут работать на меня! За жалкую сотню баксов абонплаты и пару тысяч за кокон я получу то, на что трачу сейчас миллионы.

Он сделал паузу, доливая в кружку рубиновое вино из кувшина.

– На мой взгляд, их игрушка простое баловство, – продолжил свой монолог господин. – Ребята из компании могли бы прямо сейчас зарабатывать миллиарды – начиная от разработки космических двигателей и моделирования условий внутри атомного реактора, и заканчивая виртуальным борделем. Ты знал, что в игре доступен секс? Поверь, занимаясь им, ты испытаешь полную гамму ощущений. Всё, как и в реальности. Владельцы движка дураки. Использовать его для игры всё равно, что устраивать из межпланетной ракеты праздничный салют.

Господин достал толстую сигару, откусил зубами кончик и закурил. От этого его заштормило ещё сильнее.

– Что-то устал я. Один Бог знает, сколько в этом баре сижу. Пора в реальность. Ну что же, приятно было поболтать. – Он коснулся красного камешка на браслете и скомандовал. – Выход!

Голова господина перестала раскачиваться, взгляд утратил всякую осмысленность, и он безжизненной куклой рухнул лицом на стол. Отпив из его кружки, стал смотреть, что будет дальше. Шло время, а тело всё не исчезало. Я мог бы десять раз обчистить его карманы. Значит, не зря в лагере есть гостевая палатка. На будущее запомню, что нельзя бросать игровое тело при выходе просто так, на улице. И вот, примерно через десять минут, тело “уважаемого человека и без пяти минут академика” стало терять четкость линий, подёрнулось мутной дымкой, вспыхнуло и рассыпалось небольшим облачком искр. Я огляделся – хозяин погребка сосредоточенно протирал полотенцем кружки, компания молодых парней за соседним столиком бурно обсуждала достоинства какой-то Клеоны. Никто не бегал и не кричал, что только что на глазах сгорел человек, и даже не встревожился. Следовательно, местные не замечают, как игроки покидают игру.

Расслабленно откинувшись на спинку стула, я задумался над словами так и не представившегося господина. В его последних словах почувствовал искреннее недоумение и горечь. По-видимому, деловой человек до мозга костей, он не понимал, как можно использовать серьёзные вещи для развлечения. Мне тоже показалось это странным. Сегодняшний излишне кровавый бой, зрелище пьяного игрока, поведение и уровень интеллекта встреченных мной НПС – всё слишком реально для игры. Как мне кажется, для современного уровня технологии это почти невероятно. Что-то здесь нечисто. Ладно, время уже далеко за полдень и желудок урчит, напоминая о себе. Можно, конечно, съесть что-нибудь в игре, но реального плотного обеда цифровой бутерброд не заменит. Я поднялся из-за стола и подошёл к барной стойке.

– Мой собеседник не был ничего должен?

– Нет, в заведениях временного лагеря везде предоплата. Это старинная барийская традиция.

Я усмехнулся. Знаем мы ваши традиции, наверняка предоплата введена потому, что игроки прямо из-за столика способны выскользнуть в реальность. Нет человека – нет оплаты. Выйдя на улицу, поискал взглядом Сью, но паренёк пропал, будто его и не было никогда. Странный туземец.

Я пошёл по первой линии, рассматривая лавки торговцев. Вот смуглый горбоносый пузан в длинном халате и характерном тюрбане расхваливает финики, сушёный абрикос и различные ароматические масла. Наверняка по игровой легенде выходец из Восточной империи. В соседней лавке продавец занят – усевшись на маленькую подушку, тачает обувь. На деревянном щите рядом с ним привязаны образцы товара. Здесь не только тяжелые сапоги воинов, но и лёгкие женские босоножки, и крошечны детские башмачки. Чуть поодаль я заметил то, что искал с начала игры – лавку часовых дел мастера. Сам мастер, пожилой мужчина, сгорбился за маленьким столиком, на котором валялись различные шестерёнки и маятники. Я с любопытством оглядел товар. У боковой стены рядами стояли большие, башенного типа часы в резных деревянных корпусах. Напротив, на деревянных вешалках висели настенные, менее громоздкие ходики с бронзовыми гирями-шишками. В самой глубине палатки, в застеклённом шкафу-витрине, лежали главные предметы моего интереса – маленькие часы в серебряных, латунных и золотых корпусах. Среди допотопных луковиц на цепочках с защёлками, лежали несколько современного вида часов с браслетами и маленькими белыми циферблатами.

– Сколько? – спросил я и показал на самые большие из них.

– Это самые простые, пять золотых драконов, – оторвался от работы мастер и я увидел, что он носил большие круглые очки в проволочной оправе. – Те, что рядом, подороже будут. Могу отдать за семь и десять золотых соответственно.

– Ничего себе, цены! Побойтесь Бога, меч и то стоит меньше золотого.

– Это очень тонкая работа, – объяснил мастер. – Например, я такие часы не смогу изготовить. Эти были привезены мной из Барии. Когда записывался в колонисты, их только-только научились делать.

Ну, вот как всегда – нужные вещи всегда стоят дороже всего.

– Жаль, – вздохнул я. – Такой суммы у меня нет.

– Ничего, приходите, когда появятся, – доброжелательно улыбнулся он. – У меня есть небольшой запас.

Знаем мы ваш “небольшой запас”. Появится спрос – будете таскать часы из-под прилавка одни за другими, словно у вас там филиал фабрики “Ролекс”.

Я ещё раз облизнулся и с сожалением покинул лавку. Какие часы, о чем вы? У меня и оружия, кроме трофейного топора, пока нет. Я загнул пальцы, прикидывая, что надо купить в ближайшее время. Для ближнего боя нужно что-нибудь полегче двуручного топора. Например, кинжал. Нужно заплатить за курсы боя холодным оружием. Я не ищу сражений, но в этой игре они сами находят меня. Нужно наполнить флягу отваром и создать небольшой запас еды. А то получу очередную рану и истеку кровью. Нужно поспрашивать бинты и поискать то зелье, которым в бою вылечился старый лучник. Нужно, наконец, залатать куртку и пришить на неё деревянные бочонки-пуговицы. А на всё про всё лишь маленькая горсточка серебряных волков. И не думаю, что теперь мне хоть что-то перепадёт после продажи добычи из речного крокодила. Пробежавшись по лавкам, я купил самого дешёвого чёрного хлеба и купил отвара прямо во фляге, которые были здесь одноразовыми, как пивная тара в реальности. Затем отдал портному латать куртку, за которой нужно заглянуть вечером. Нашёл лавку травника и подивился цене на магическое лечебное зелье в три золотых. Высокую цену запросили потому, что травник привез небольшой запас из королевства, а прибывшие с колонистами маги делать его не умели или не хотели. Похоже, это универсальная отговорка местных торговцев. Купил у него бинтов и слабой заживляющей и обезболивающей жидкости. Такой же поливала мою рану патрульная девушка-маг. По пути в гостиницу решил заглянуть в лазарет. Насколько я понял, после обследования у лекаря смогу просмотреть свои численные характеристики. Если они сохранят эту систему после запуска, то я на стене палатки начальника лагеря лично напишу всё, что думаю о разработчиках. Так сказать, буду продвигать социальные сети в виртуальности.

Лекарь оказался на месте. Странно, если бы оказалось иначе. Он сидел в углу за столом и что-то записывал в толстенную книгу. Похоже, даже в игре не обойтись без бюрократии. Заслышав шаги, он поднял на меня глаза, огромные сквозь очки.

– Залечить простой порез – пять медяков, заштопать серьезную рану – серебряный волк. Вправить руку – двадцать медяков. Слабая обезболивающая и заживляющая жидкость – тридцать медяков. Лечебная мазь – золотой дракон, бинты по десять… – монотонно начал перечислять доктор. Господи, неужели из-за моей репутации каждый НПС будет считать задирой? Хотя надо признать, что цены тут более выгодные, чем у травника.

– Спасибо, я пришёл не за этим. Мне нужно узнать свои характеристики.

– Характеристики? – наморщил он лоб. – А, вы хотите оценить возможности тела по шкале Кашера. Проходите и присаживайтесь вот на этот стул. Раздеваться не надо.

– А кто такой Кашер? – поинтересовался я, устраиваясь удобней на жестком стуле.

– Когда-то давно в Барии, когда магия постепенно начала превращаться из интуитивного умения в целую науку, жил молодой маг Кашер, – рассказывал доктор, пристраивая мне на голову кожаный шлем с пришитым на уровне лба крупным кристаллом зелёного цвета. – Он представлял новое поколение магов, которые стремилась перевести все известное магам в числовой вид. Кашер же стал известен тем, что добился приёма у короля и заразил его идеей создать универсальную шкалу возможностей человеческого тела. В то время взошёл на трон Дарал Третий, который также увлекался магическими науками. Король выделил Кашеру денег и дал разрешение исследовать людей. Молодой маг изобрёл устройство для измерения возможностей, такой же, какой сейчас у вас на голове. Пять лет Кашер измерял особенности десяти тысяч взрослых людей. Он распределил получившиеся значения по шкале от одного до десяти. Так, при измерении силы, единицей стал обозначаться уносимый ветром хлюпик, а цифрой десять – силач, способный унести под мышками двух быков. Конечно, при измерении не обошлось без несчастных случаев, повлекших за собой гибель людей…

– Что?! – вскричал я и сорвал шапочку, отбросив её словно ядовитую змею.

– Успокойтесь и присаживайтесь обратно. Это всего лишь шутка, – засмеялся доктор. Он сложил руки лодочкой и сказал, – прими мою жертву, Вечный шутник. Вы слишком впечатлительный. Я хотел ещё вчера предложить вам пройти исследования, но забыл. Слишком уж замотался с найденными на реке колонистами-барийцами.

– А что с ними случилось? – спросил, вновь садясь на стул и терпеливо ожидая, пока доктор приладит на мою голову измерительное устройство.

– Я вылечил их тела, но не души. Они пока где-то очень далеко. Вы тоже, после того, как вас нашли, два часа не приходили в себя. Кстати, я вспомнил, что не представился. Батен Зорин, маг-лекарь высшей категории.

– Рапан, колонист-новичок с не заслуженной репутацией драчуна и задиры.

– Ну почему не заслуженной, – посмотрел поверх очков доктор. Слово “лекарь” мне не нравилось своей примитивностью. – Лоя рассказала о вашей битве. Выстоять всемером против двадцати – тоже подвиг. И вы знаете, негодяи заслужили по заслугам. Чтобы нападать в пределах лагеря, нужно быть законченными головорезами.

– Лоя – эта патрульный маг? – оживился я. – Симпатичная девушка. (“Жаль даже, что она бот, – добавил про себя”)

– Да, она. Лоя – моя ученица. Она не захотела бросать учителя, когда… Впрочем, это печальная история и я не хочу сейчас о ней рассказывать.

Не хочешь – не надо. У любого человека есть в шкафу засушенный скелет таракана. Но здесь опредёленно скрыта какая-то печальная история.

– Мне показалось странным, что лазарет находится на первой линии, а гильдия магов во второй. Почему так далеко, ведь вы тоже маг?

– Понимаете, дорогой Рапан, колония это всегда поначалу неудобство. Палатки, землянки, не налаженный быт – всё это отталкивает привыкших к комфорту людей. Таких, как маги. Особенно пожилые и опытные.

– Вы хотите сказать, что сюда послали самых молодых и ненужных?

– Да, самых никчемных магов. А ещё – неугодных, тех, у кого есть своё мнение и кто готов за него постоять, – печально сказал он. – Я не желаю иметь ничего общего с боевыми магами из так называемой гильдии. Видите ли, в чём дело – в общей массе маги склонны или к разрушению, или к созиданию. Разрушители становятся боевыми магами, они умеют лишь убивать и разрушать. Созидатели становятся или лекарями, или магами-исследователями, которые и двигают прогресс магической науки. Среди исследователей попадается много хороших артефакторов. Один из таких, Хладиус, в древности создал Ковчеги.

Рапан, я лекарь – маг, решивший посвятить себя служению человеческому здоровью. Но это не значит, что можно надо мной насмехаться лишь потому, что умеешь зажечь свечу в десяти шагах от себя. Эти мальчишки забыли, что каждый лекарь умеет не только возвращать жизнь, но и лишать её. Я вот могу остановить человеку сердце в ста шагах, но не убивать же спесивых молокососов, верно? Кроме того, один из них – сын начальника лагеря.

Спорное утверждение, я бы проучил одного, чтобы остальные боялись.

– А как же Лоя? Почему она работает не в лазарете, а ходит с патрулём?

– Лоя вечерами обучается у меня лекарскому искусству, а остальное время проводит, набираясь опыта в патруле. Девочка маг-универсал. У неё одновременная склонность и к разрушению, и к созиданию одновременно. Редко, но такие дети рождаются. Они всегда обладают исключительным даром. Но стоит завидовать – таких магов раздирают противоречия, они жаждут битвы, но в то же время жалеют врагов. В их сердцах сплелись жизнь и смерть, любовь и ненависть. Судьба таких людей не определена, но чаще всего их ожидает трагический конец… – покачал доктор Зорин головой. Он будто стряхнул оцепенение и нажал что-то на кристалле. – Теперь потерпите, может быть больно.

Кристалл на шапочке вдруг загудел и ярко засветился, словно зелёная лампочка. Я почувствовал, что от макушки до пяток распространилась волна горячего жара. Доктор достал из-под стола несколько предметов: большую гирю, деревянный шар размером с кулак и небольшую дубинку.

– Начнём, – сказал он и поправил очки, становясь при этом удивительно похож на доктора из одного старого советского мультфильма. – Сделайте отжимание от пола. Так-с, теперь поднимите эту гирю. Хорошо, теперь другой рукой. Присядьте и постарайтесь подняться с максимально возможной скоростью. Замечательно.

Доктор Зорин взял со стола шар, подбросил вверх и страшно крикнул:

– ПОЙМАЙ ШАР!

Я дернулся от неожиданности и в невероятном прыжке попытался схватить предмет. Летящий по сложной траектории шар стукнулся о пальцы и отлетел куда-то под стол.

– М-да, с координацией движений у вас не очень, – протянул доктор. – Ладно, теперь последнее испытание. Я буду бить вас этой дубинкой, а вы попытаетесь уклониться. Если попаду – не бойтесь, вылечу.

– Вы с ума сошли! – воскликнул я, но доктор уже схватил дубину и попытался ударить по голове. Я отшатнулся, дубинка ощутимо задела плечо. Следующий удар был направлен в ноги, пришлось подпрыгнуть, чтобы пропустить дубинку.

Раскрасневшийся доктор Зорин отложил дубинку и участливо сказал:

– Не сильно вас ударил, Рапан?

– Да ничего страшного, – отмахнулся я, потирая плечо. Синяк точно будет.

– Тогда осталось последнее испытание. Пробегитесь до стены и вернитесь обратно с максимальной скоростью.

Челночный бег? В памяти всплыла школьная раздевалка, обрисовываемая нами, и оттого вечно пахнущая краской. Я выполнил требуемое, кабанчиком метнувшись туда и обратно. С шапочкой Кашера на голове чувствовал себя участником дурацкого розыгрыша.

– Так, теперь подождите минуту. Нужно обработать результаты. – Доктор Зорин снял с моей головы шапочку и сел за стол. Он всматривался в кристалл и записывал что-то на листке бумаги, при этом неразборчиво бубня под нос.

Почему-то ярко представилось, как невропатолог бьёт со всей силы пациента железным молотком по ноге, потом спрашивает, не сильно ли он его ударил, а затем садится записывать результат. Земные врачи должны завидовать местным лекарям – эти хоть как-то могут обороняться от назойливых пациентов. Наконец, Батен Зорин, маг-лекарь высшей ступени, закончил писать и поднял посмотрел на меня.

– Откройте личный журнал, я положу туда листок. Чтобы быстро его достать, просто произнесите слово “Журнал”. Результаты исследования сами добавятся в раздел “характеристики колониста”. Эту систему разработал гениальный маг-исследователь.

Ну да. Или хорошим программист вместе с плохим сценаристом.

– А так прочитать нельзя?

– Можете попробовать, но у меня ужасный почерк. Поверьте, читать из журнала будет легче.

Лучше, так лучше. Я достал журнал и доктор положил внутрь листок. Я ожил сияния, как при работе ксерокса, но Батен Зорин просто показал жестом, что можно открывать.

Характеристика колониста:

Имя – Рапан.

Прозвище – нет.

Место проживания – временный лагерь Северной колонии.

Подданство – королевство Бария.

Общественное положение – колонист-новичок.

Вероисповедание – послушник Вечного шутника.

Класс или звание – воин.

Специализация – топорщик.

Профессия – нет.

Репутация – задира.

Свойства тела:

Сила (общая) – 3.

Координация движений – 2.

Скорость реакции – 3.

Скорость передвижения – 4.

Зрение – 7.

Свойства разума:

Интеллект – 5.

Склонность к магии – небольшая склонность к созиданию. Рекомендация лекаря – развивать нецелесообразно.

Свойства души:

Харизма – 2.

Удача – 5.

По результатам обследования получается, что я умный, удачливый, быстро бегающий зоркий слабак, который спотыкается о каждую кочку и при этом неуклюж, словно ленивец спросонья. У меня появились вопросы.

– А когда вы успели исследовать мой интеллект? Вроде я не делал никаких упражнений на испытание разума.

Или делал? Ах вы, жулики из игрового центра. Вот зачем вам понадобилось столько тестов! Чуть ли не томографию сделали. Хотя черт знает, что в их коконе за начинка, может и сделали.

– Я, как и любой лекарь, могу исследовать ваш разум, прикасаясь к вашей голове. Неглубоко и совсем недалеко, но этого вполне хватает.

Телепат?! Ну, вот тут разработчики точно перегнули палку.

– А исследования души? Что это за “харизма” и “удача”? Только не говорите, что вы можете видеть души!

– Нет, что вы! Видеть души могут только жрецы. Я могу лишь видеть невидимую обычным зрением метку бога-покровителя и определять, сколько удачи он вам отмерил при появлении на свет. А ваша харизма зависит от того, насколько вас уважают люди. Это тоже отпечатывается в душе.

Ладно, сделаю вид, что поверил. Красиво у них тут всё сделано – чего не коснёшься, на всё есть своя легенда.

– Скажите, шкала ограничивает развитие всего лишь в десять пунктов?

– Что вы! Развитие любого человека безгранично и только он ставит перед собой какие-то рамки. Шкала – это всего лишь способ измерения. Среди тех десяти тысяч просто выбрали самых-самых и поставили им максимальную отметку “десять”. Вам никто не запрещает совершенствовать себя и, например, развить силу до отметки пятнадцать или сто пунктов. Просто нужны было от чего-то отталкиваться. По среднему результату и разграничили шкалу.

– А почему вы поставили мне приговор “развивать способности мага нецелесообразно”?

– Потому что вам придётся учиться и тренироваться год, чтобы, например, научиться затягивать порезы. У вас слабый дар и крайне маленький запас сил. В королевстве Барии, например, при обследовании о таком бы вообще не упомянули. Думаю, единственное, что вам будет доступно из магии, уважаемый Рапан, это изготовление слабых лечебных отваров. Если хотите, дам на досуге пару уроков, но не бесплатно. С вас, кстати, десять медяков за бумагу и потраченную энергию. – Эх, ничего в этом мире не делается просто так. Я отсчитал и положил на стол монеты. – А теперь разрешите откланяться – у лекарей тоже бывает обед. Приятно было поговорить, колонист Рапан.

Ну что же, намёк понял. Я попрощался, вышел из палатки и с изумлением заметил, что солнце скатилось уже довольно низко. За разговорами время пролетело незаметно. Я поспешил в гостиницу. Игра игрой, но засиживаться не стоит. С характеристиками разберусь позже, поищу информацию в интернете, раз уж до библиотеки не доберусь. Немного огорчило, что не быть крутым магом, но я и в реальной жизни не проявлял особых способностей. А вот умение варить зелья будет кстати. Но вряд ли доктор оценит свои уроки в медных трезубцах. Нужно завтра с утра срочно решать денежный вопрос. Пока одни затраты.

– Тебе одноместный номер, красавчик? – хриплым голосом спросила когда-то красивая битая жизнью женщина с ярко накрашенными губами. Я обернулся – за мной никого не было. Глупый вопрос.

– Конечно, одноместный.

– На сколько дней?

– Давайте пока на сутки.

– Десять трезубцев и он твой.

Я бросил на стол серебряную, и, ожидая сдачу, осмотрелся. Гостевая палатка больше всего напоминала купейный вагон. Вход загораживал столик дежурной. Сразу вправо от входа уходил длинный коридор, вдоль которого тянулся длинный ряд дверей, прикреплённых кожаными петлями к вкопанным в землю столбам. Наконец, женщина высыпала мне в горсть монеты.

– Пятая комната.

Я осторожно пошёл по полутёмному коридору. На грубо склоченных дверях непонятно чем были нанесены цифры, нумерация шла от столика. Толкнув дверь, оказался в тёмной комнатушке, больше всего напоминавшей деревенский сортир – и площадью, и убранством. На полу лежала охапка соломы, на которую была наброшена облезлая шкура. В изголовье стоял небольшой сундук. И всё. Я с сомнением потрогал полотняную стенку “комнаты”. Ладно, буду надеяться, что не ограбят. Выход!