Текст книги "Архивраг. Книга третья. Контрмеры(СИ)"
Автор книги: Константин Стригунов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)
– "Клинок", я "Сокол-десять", девять-четыре, прием.
– "Сокол-десять", я "Клинок", два-один, конец.
– Я "Сокол-десять", четырнадцать семь, повторяю, четырнадцать семь, конец, – ответил командир экипажа и направил вертолет к поляне.
***
Взрыв привел к значительному ослаблению интенсивности огня со стороны наступавшего противника, но вопрос заключался в том, насколько этого хватит или у фанатиков имелись дополнительные резервы. Боеприпасы заканчивались, отчего Меткий с разочарованием посмотрел на единственный оставшийся магазин к своему автомату, но через несколько секунд выпустил короткую очередь по врагу.
– Сталкер, беги к посадочной зоне и укажи ее огнями! – в наушниках голос грушника Меткий едва услышал из-за собственной стрельбы, но все же верно понял приказ.
– Прикрой меня! – крикнул он и кинулся к поляне, на ходу из подсумков доставая сигнальные шашки. В этот раз добраться к обозначенному месту было проще, поскольку на электронной карте Меткий указал не только само место для вертолета, но и безопасный путь к нему.
– Сталкер быстрее, вертолет уже над тобой! – подгонял Фауст.
Взглянув в верх, Меткий увидел метрах в семидесяти над собой вертолет, с которого вели пулеметный огонь по фанатикам. Гул винтов становился все сильнее, когда сталкер встал в первой точке и, сняв специальный колпак с фальшфейера, он резко провел его концом по терке на колпаке. Из сигнального устройства тут же пошли искры и повалило ярко-красное пламя с дымом.
"Первый готов"
Положив горящее пиротехнического устройство, он установил остальные в нужных точках и отошел по безопасному пути. Заметив отмеченную область, первый пилот вертолета, с трудом удерживая под контролем летающую машину, принялся снижаться. Это и без того непростое занятие осложнялось восходящими потоками воздуха от срабатывавших "жарок" и "воронок", что стало одним из непредвиденных факторов, которые следовало на будущее учитывать. Если, конечно, будущее наступит.
– Десантной группе приготовиться, – сообщил второй пилот, глядя на приближение земли. Наконец, он заметил человека в защитном костюме, который пригнувшись стоял в десятке шагов от места приземления. От винтов исходил мощный вихрь, заставлявший пригибаться высокую траву и Меткий увидел, как вертолет завис приблизительно в метре над землей. Открылись боковые двери и из грузового отсека стали выпрыгивать облаченные в защитное обмундирование вооруженные солдаты. Махнув им рукой, сталкер дождался пока первый из них в камуфляжном костюме не подбежал к нему.
– Идите цепью точно за мной, здесь полно аномалий! – крикнул он первому встречному бойцу и тут же стал уводить десантников в сторону обороняющихся грушников. Несмотря на удар с воздуха, плотность огня вновь усилилась, что говорило о возможной поддержке, которую получили фанатики, но теперь при помощи десантной группы у грушников появился шанс выбраться из этого пекла. Ее бойцы немедленно заняли боевые позиции, а их командир вместе с Метким подбежал к внушительному дереву, где сталкер оставил Егорова.
– У нас двое трехсотых, это – командир группы, – сталкер указал на майора, – он без сознания и не может самостоятельно передвигаться.
– Понял, – ответил десантник, – забирайте своих раненых, а мы прижмем этих уродов!
Сталкер кивнул и схватил Егорова.
– Говорит Одиннадцатый, – произнес в эфир Меткий, назвавшись своим позывным, – срочно нужна помощь, я один не вытащу Первого.
Оценив, ситуацию, несколько грушников уже успели отыскать сталкера и совместными усилиями взяли за руки и за ноги майора. Тем временем враги приблизились настолько, что можно было услышать их команды.
– Валите скорее! – голос принадлежал командиру десантников и Меткий под свист пуль вместе с бойцами стал отходить к вертолету по безопасной тропинке, хорошо заметной на стоптанной траве.
– Напрягитесь мужики, осталось немного! – крикнул один из грушников, но Меткий его не узнал. В груди все горело от интенсивности бега, а под костюмом, казалось, семь потов сошло, и вот впереди уже была видна открытая боковая дверь откуда выглянул кто-то из экипажа, подзывая их рукой. Последние метры – и сталкер запрыгнул внутрь вертолета. Изнутри он подхватил Егорова и вместе с другими бойцами затянул майора, уложив его на пол грузового отсека. Пришедшая на помощь группа солдат, отходила по узкой тропинке к вертолету и представляла превосходную цель для атаковавших, поскольку десантникам не было где укрыться, а пространство для любого маневра до предела ограничивалось аномалиями. Причуды Зоны буквально не давали сделать лишний шаг в сторону без риска погибнуть в адском пламени "жарок". Укрывшись за деревьями, фанатики обстреливали отступавших и, как заметил сталкер, трое или четверо солдат погибли, скошенные смертоносным огнем.
– Заходим, заходим! – подгонял оставивший свой пулемет бортовой техник и помог грушникам втащить раненного Барса, а затем и остальным забраться внутрь вертолета.
– Где мы? – очнулся Егоров и осмотрелся по сторонам. На нем уже не было противогаза и майор растерянно вертел головой по сторонам. – Нас эвакуируют?
– Да, командир, – ответил Фауст и глянул на остальных.
– Девять! – закончил подсчет техник. – Все, кроме шестерых из штурмовой группы, в сборе.
– Четверо погибли, – отозвался кто-то и выглянул через дверь вертолета. – Не отстреливайтесь, просто бегите!
Меткий посмотрел наружу и разглядел бежавших двоих из оставшихся солдат. В суматохе боя бегущий впереди боец не заметил, как начал смещаться в сторону.
– Вернись назад на тропу! – что есть мочи крикнул Меткий и махнул рукой в ту сторону, куда следовало вернуться. Боец увидел знак, но из-за инерции не успел должным образом отреагировать и влетел в еле заметное колебание воздуха, которое через секунду словно вжалось в одну точку, а потом плотной ударной волной разорвала человека. В стороны на много метров вокруг разлетелись только его ошмётки.
«О нет...» – мысленно произнес Меткий.
Бежавший сзади десантник заметил шокирующее зрелище, но выдержки и мозгов ему хватило, чтобы не останавливаться и уже через несколько секунд он запрыгнул в вертолет.
– Есть! Командир на месте, – сообщил техник и тут же дал команду: – Взлетаем!
Вертолет рывком принялся набирать высоту, а по его корпусу едва не отбивали чечетку пули, выпущенные внизу фанатиками, одна из которых разбила иллюминатор, но не задела никого внутри. Пилот развернул машину и на предельно возможной скорости стал уводить "терминатор" от опасной области, а через пару минут вышел на выбранный курс.
Меткий чувствовал смертельную усталость, но еще больше его посетила странная отрешенность. Сейчас он летел вместе с людьми, от подобных которым он когда-то вместе с прочими нелегалами уходил по Зоне, а теперь стал полноценной частью их команды. Он не был за пределами Периметра уже очень давно и факт скорой встречи с Большой Землей вне пределов Зоны, воспринимался им с изрядной долей волнения. Группе удалось добыть информацию и улизнуть из костлявых рук смерти и, глядя как Первому и раненному бойцу оказывали медицинскую помощь, сталкер надеялся, что жертвы и затраченные усилия были не напрасными. Заметил он и мрачное выражения лица командира десантников, который молча, но выразительно окинул взглядом людей, в спасении которых принимал непосредственное участие. Потерять пятерых человек в одной операции – это было слишком. Меткий понимал чувства десантника, поскольку и сам раньше терял своих боевых товарищей. Поэтому, чтобы там в рюкзаке не находилось, оно должно стоить отданных за него жизней.
А пока сталкер, не взирая на адреналин после недавнего боя, провалился в черную бездну, в объятьях которой он так давно хотел оказаться.
***
Никогда в своей жизни Самонин не мог бы подумать, что вид вертолета будет радостнее всего, чего он когда-либо видел. Подразделение, с которым он сейчас наблюдал за спуском винтокрылой машины, заняло круговую оборону возле площадки с зависшим над ней вертолетом и высматривало в лесу любой намек на угрозу. Навстречу им выбежала еще одна вооруженная группа людей и кто-то из них подхватил под руку Самонина, сопроводив до самого летательного аппарата. Он послушно последовал за ним и с превеликим трудом запрыгнул внутрь, смотря как остальные тоже забирались в предвкушении скорейшего вылета из ненавистной им Зоны. Алексей хотел было снять маску и нормально вдохнуть воздух, но присевший рядом один из бойцов, входивший в спасательную команду, проверил его дозиметром и отрицательно покачал головой.
– Лучше потерпи еще немного, так безопасней, – сказал солдат и по-дружески похлопал по плечу инженера. Тот послушно кивнул в ответ, ощущая, как по телу распространяется нервная дрожь и он, сжав кулаки, старался не показывать свое волнение и страх.
"Неужели этот кошмар закончится? Я просто не могу поверить... Домой, домой"
Он посмотрел на командира отряда и тот, словно угадал его мысли подмигнул ему, что было заметно даже через смотровое стекло противогаза. Вертолет качнуло и, наконец, настал долгожданный миг, когда они вылетят и больше никогда не вернуться сюда. Никогда.
Как только в голове Самонина эта мысль окончательно закрепилась, произошло то, чего он никак не мог ожидать и чего не хотел бы увидеть ни за что на свете. Не успев закрыть боковую дверь, стоявший возле нее член экипажа был буквально сбит с ног одной из тех тварей, которые разорвали биолога Руденко.
– Не стреляйте или мы перебьем друг друга! – заорал Филиппов, схватив существо за правое псевдокрыло. Ему на помощь кинулись остальные бойцы, но яростное сопротивление мутанта не позволяло его хоть как-то скрутить и вытолкнуть наружу. Вертолет стремительно набирал высоту, а по внутренней связи раздался голос первого пилота:
– Какого хрена у вас происходит?! Нас болтает как... вот чёрт!!
Резкая смена курса привела к тому, что все, включая и дико ревевшую тварь, повалились на правую сторону. Самонин увидел, как мутант резко дернулся вперед и вцепился в того самого солдата, который проверял его дозиметром двумя минутами ранее. Существо вгрызлось ему в противогаз и сквозь шум двигателя, криков, мата и грохота падающих тел, послышался хруст, а секундой позже тварь буквально вырвала лицо десантника. На противогаз Самонина попала его кровь пока одновременно с этим несколько человек наносили твари колотые раны своими ножами Она словно обезумела в попытке добраться до жертв, а ее рукокрылья вцепились в мертвое тело бойца, увлекая его за собой. Филиппов воткнул нож почти на всю длину лезвия в зверя, а затем руками со всех сил потянул на себя. В этом ему помогли еще трое человек и тварь ощутила сильнейшую боль. Усилия грушников принесли плоды и, наконец, ее уволокли к выходу, откуда внутрь влетал ветер. Стрелять все еще опасались, тем более основная борьба разворачивалась в той стороне, где был экипаж. Очередная встряска заставила упасть на пол почти всех, за исключением Самонина и одного из десантников, успевших ухватиться за угол. В результате инженер оказался ближе всех остальных к автомату, выпущенному из рук одним из бойцов и скользившему по металлическом полу в зависимости от угла крена вертолета. Оценив ситуацию, Алексей кинулся за ним, слыша за спиной голоса сразу нескольких человек.
– Что ты делаешь?! Не вздумай стрелять!! – едва ли не хором кричали они, но Самонин об этом даже не думал. Грушники пытались вытолкнуть тварь, однако усилий было явно недостаточно, чтобы справиться с разъяренным порождением Зоны. Кто-то из них попытался достать пистолет и открыть огонь с тем расчетом, чтобы выпущенные пули в существо, прошив его тело, вылетали наружу через проем за ним, а не срикошетили внутри отсека вертолета, но из этого ничего не вышло – в тряске и запале борьбы пистолет упал и укатился в сторону. Тогда Самонин что есть мочи заорал:
– Автомат!
Филиппов мгновенно понял задумку инженера и отпрянул от твари.
– Бросай! – крикнул он.
Алексей тут же отреагировал и здоровой рукой кинул оружие капитану ГРУ, который снял с предохранителя автомат и дал команду:
– РАЗОЙДИСЬ!!! – в тот же миг державшие тварь бойцы, бросились в разные стороны, а Филиппов выпустил очередь в жуткое порождение Зоны. Две пули выбили кусок черепа уродливой головы, а следующие пробили оба его сердца. Потеряв остаток сил, существо разжало хватку своих пальцев с мощными когтями и выпало, поглощенное наступившим туманом. Спецназовцы немедленно задвинули дверь и устало повалились на пол. Погибшего десантника обернули в спальный мешок возле стенки.
– Доложите обстановку, – затребовал командир вертолета.
– Подверглись атаке мутанта, погиб один человек, – сообщил один из военных. Пилот произнес ругательство, услышанное всеми и после короткой паузы тихо сообщил: – Летим домой, парни.
Филиппов присел рядом с Самониным и одобрительно похлопал его по плечу. В ответ инженер лишь устало кивнул.
– Спасибо тебе, парень, если бы не ты, неизвестно, чем бы все закончилось. А теперь постарайся заснуть, это тебе сейчас надо больше всего.
Оставив наедине Алексея, капитан ушел к своим, а изумленный Самонин, наконец впервые полностью осознал ненапрасность всех стараний и жертв. Пережитое за последние две недели привело к полному бардаку в голове и до слов этого человека, инженер не знал, как ему быть после пройденного кошмара.
«Неужели жизнь может быть настолько безумной?» – спросил он себя. Единственное, чего ему больше всего хотелось, чтобы усилия сотрудников комплекса, а также Руденко, погибших под ракетным ударом спецназовцев и этого десантника не пропали даром. Так не должно быть, ведь нельзя просто бросить стольких людей на смерть, а может даже на нечто худшее, чем смерть? В истории имелись прецеденты, но Самонину искренне хотелось верить, что сейчас все будет по-другому и, глядя на мужественных людей, пришедших за ним в самое сердце тьмы, он в этом окончательно убедился.
***
Поступившая на командный пункт информация о безопасном нахождении обоих вертолетов, принесла колоссальное облегчение и Селезнев на минуту закрыл глаза от морального переутомления.
– Товарищ генерал-майор, – обратился к нему один из офицеров, – получены последние данные.
– Докладывайте капитан, – ответил Селезнев, быстро придя в себя от радостной новости.
– Товарищ, генерал-майор, идея выслать дополнительно четыре вертолета для введения в заблуждение противника сработала. Мы не зафиксировали ни единого вылета натовской авиации. Сейчас все шесть наших вертолетов пересекли Периметр. Два из них с группами разведчиков направились к четырнадцатой военной базе седьмого приграничного участка. Общие потери группы Егорова – два человека, потери группы Филиппова – шесть, столько же погибших десантников. Егерь выжил.
Селезнев почувствовал, как участилось его сердцебиение. Вместе с Егоровым летел Пророк – человек, которого он, можно сказать, выпестовал. Знать, что он был жив и выполнил задание – ощущение непередаваемое. Увидев красноречивый взгляд стоявших рядом Остапова и Клюева, он глубоко вздохнул и остальные заметили, как его лицо просветлело, словно генерал очнулся от длительного кошмарного сна и с пониманием улыбнулись. После этой необходимой паузы шеф ГРУ отдал приказ:
– Подполковник, распорядитесь, чтобы всем обеим группам оказали всю необходимую помощь. Категорически запретить кому бы то ни было расспрашивать о целях, миссиях и материалах, собранных группами в Зоне. Ответственность возложить лично на начальника базы.
Офицер отдал честь и ушел выполнять приказ. Кирилл Петрович повернулся к своему заместителю и Селезневу.
– О результатах спасательной операции я и Василий Александрович лично доложим в Генштабе и Президенту. Вы оба – молодцы, я знал, что могу на вас рассчитывать. Пока рано делать окончательные выводы, но, полагаю, Николай Федорович, ваша позиция об использовании агентуры в сталкерской среде найдет нужное понимание в высших эшелонах власти. Теперь отдохните.
– Так точно, Кирилл Петрович. Разрешите идти?
– Ступайте, – ответил Остапов, смотря в след Селезневу. Впервые у него появилась надежда на появление шанса выкрутиться из сложившегося положения. Погибло много славных парней, отдавших жизни за один-единственный шанс сделать неожиданный ход в этой партии Большой игры, который застанет противника врасплох. Наверняка такого шанса больше не будет, подумал Остапов уже сидя в своем просторном кабинете. Противник умен и опасен, пусть на этот раз нам удалось вырваться вперед и немного отквитаться в первую очередь за счет работы одного агента и случайно выжившего в бойне инженера, но вряд ли он позволит себе не сделать должные выводы и отныне будет готов к любым поворотам.
Начальник военной разведки просмотрел справки, присланные ему штабными офицерами, отсеявшими для высокого начальства информацию наибольшей важности из аналитических отделов. Особое внимание привлекли сообщения из США и Ирана, которые заставляли как минимум обратить на них внимание больше, чем обычно. В докладе не упоминались источники и способы получения информации, но подозрительные и не совсем понятные шевеления в иранском руководстве, а также резкая активизация американской и британской агентуры в Тегеране заставляли задумываться о возможных серьезных событиях, которые могут последовать в дальнейшем.
"Последние заяв ления рахбара и вся активность Г осдепартамента мало чем о т личаются от их предыдущей риторики, но похоже, что в этот раз все по-другому"
По мере того, как Остапов читал аналитические сводки, у него все больше росло ощущение чего-то очень нехорошего. Все его инстинкты, опыт и знания в один голос говорили, нет, кричали и требовали уделить более пристальное внимание этим фактам. Следствием подобных размышлений стал запрос на более подробное ознакомление со всеми сообщениями, полученными по указанным в сводках каналам. Через час он будет полностью погружен в их изучение, а пока Кирилл Петрович вновь достал папку с материалами под заголовком "Черный орёл".
***
Вашингтон
Отвечать на телефонные звонки рядовому сотруднику страховой компании было делом привычным, особенно, когда требовалось разъяснить некоторые особенности работы деятельности компании, и мужчина, взяв трубку телефона, как всегда, по-деловому произнес затертые до дыр слова.
– Офис "Вашингтон Лайф", – в его голосе слышалась усталость от своей работы.
– Можно мистера Райли? – спросил женский голос.
– Извините, но вы ошиблись, – ответил мужчина.
– О, прошу прощения, видимо я что-то перепутала. Всего доброго.
Раздались гудки и страховщика вдруг проняло до самых костей. Он с опаской посмотрел на телефонную трубку, словно от нее исходила угроза, а затем аккуратно положил ее назад и откинулся на спинку своего вращающегося стула. Почувствовав появление испарины на лбу, мужчина достал из нагрудного кармана пиджака платок и вытер капли проступившего пота. Впервые за все время его работы связным, перед ним возникла угроза разоблачения.
"Такого просто не может быть! – подумал страховщик. – Только не со мной!". До этого момента вся угроза представлялась ему чем-то эфемерным, совершенно нереальным особенно с ним, заурядным человеком и простым винтиком в огромной системе. Воображение моментально нарисовало картину, как сотрудники ФБР приходят за ним домой и на глазах у жены и двух малолетних сыновей арестовывают его и увозят на допрос. Это означает конец всего того, ради чего он пошел на согласие работать за деньги, ведь он лишь хотел обеспечить своих детей достойным образованием, которое стоило так дорого. Впервые за все время мистер Райли пожалел о согласии на сотрудничество, не успев потратить ни единого цента из тех денег, которые за него получил. Мужчина сглотнул, вдруг почувствовав жжение в груди и нехватку воздуха. Старясь не привлекать внимание, он встал и быстрым шагом направился мимо офисов своих коллег в сторону туалета.
– Эй, Джерри, сыграем сегодня в боулинг? – окликнул его старый приятель, но мужчина не обратил на него никакого внимания и зашел внутрь помещения с обозначением "WC" на двери. К облегчению внутри никого не было и связной подошел к умывальнику перед зеркалом. Набрав в руки воды, он тщательно умылся, но общее состояние от этого не улучшилось. Сердце в груди бешено замолотило одновременно с ощущением сильной отдышки, быстро переросшей в удушье. Мужчина содрогнулся от приступа сухого кашля и почувствовал, как теряет сознание от чего рухнул на пол, так и не успев добраться до двери. Десятью минутами позже его друг обнаружил тело мужчины и немедленно позвал на помощь, а еще через двадцать минут приехавшие медики констатировали летальный исход вследствие острой сердечной недостаточности, которую связной скрывал как от своей семьи, так и на работе, боясь угрозы увольнения.
***
– Вы знаете, сейчас пик популярности таких костюмов прошел, но все еще остается в ходу. Да, конечно. Если вас у вас появятся еще вопросы, я с радостью буду готова помочь вам. До свидания.
«Теперь все кончено» – подумала Кэтрин и посмотрела на улицу через стекло витрины. Для осенней поры стояла чудесная погода.
***
Вашингтон
Одной из тех вещей, которые Джанет любила едва ли не больше всего на свете, было принятие ванны. Ни одна процедура не подходила лучше для релаксации, чем нагретая до нужной температуры вода и возможность побывать в ней час или больше. Накопленная усталость давала о себе знать, а напряжение, ставшее частью ее существования, требовало чтобы с ним считались. Френсис не знала, смогла бы она пробыть на свободе, не умей как следует расслабляться. Для этих целей в ванную было налито ромашковое масло, отлично подходившее для снятия головной боли и нервного напряжения. Затем, скинув с себя свой домашний халат, она легла в ванную и закрыла глаза от блаженства, которое постоянно испытывала в такие моменты. Чтобы никто не нарушил ее покоя, она отключила свой телефон, предавшись полной безмятежности. Казалось, все проблемы на свете, вся тяжесть работы отходили на второй план, растворялись в приятном тепле, проникавшим в ее тело. Головная боль, сопровождавшая на протяжении целой недели, неожиданно пропала, будто некий целитель прикоснулся своей рукой к ее голове. На время мир больше не казался чем-то опасным, сосредоточением противостоящих друг другу сторон, а больше походил на нечто мягкое и теплое, в которое можно укутаться без страха получить вред от него. При такой мысли женщина слегка улыбнулась от собственной наивности, находившей на нее в такие минуты. Какие наркотики, какой алкоголь! Разве вся эта гадость может сравниться с этими бесценными минутами? Да никогда! Где-то так и рассуждала Френсис, хотя сейчас ей просто хотелось полностью отключиться от реальности и беззаботно предаться охватившему ее блаженству. Такое полусонное состояние она продержала еще час. Порой Френсис включала тихую музыку (обязательно классическую) и под волшебные мелодии Чайковского или Штрауса усиливала приятные ощущения, но сейчас ей почему-то хотелось побыть в тишине.
Когда настало время прекратить процедуру, Джанет потянулась за полотенцем и, выбравшись из ванны, тщательно им вытерлась. Через десять минут она, приведя себя в порядок, высушила волосы и посмотрела в свое отражение в зеркале, в котором только сейчас заметила прибавление пары морщин. Хмыкнув, Джанет подошла к своему рабочему столу и включила на нем свой компьютер без подключения к Интернету. Подумав с минуту над содержанием теста, который предстояло ей набрать, женщина защелкала клавишами.
"Последний опыт с объектом КА-084, прошедший тройной этап трансмутации под воздействием наносекундного лазерного импульса, сумел поглотить до семидесяти восьми процентов энергии. Наблюдаемое явление сопровождалось побочным эффектом в виде выделения неизвестного нейротоксина..."
Написание полного отчета заняло два часа и еще столько же ушло на верстку и перепроверку. В конце концов, Джанет не хотела невольно дезинформировать русских, хоть и понимала, что каждую ее букву, цифру или знак проверят с наивысшей тщательностью. После завершения всей работы она как обычно сохранила на отдельную флэш-карту сам файл и зашифровала его специальной программой. Наконец, работа была закончена, после которой каждый раз Френсис не покидало ощущение, будто ее заставили пробежать кросс по пересеченной местности – столь изматывающе действовало написание донесения. После короткой паузы она снова проверила текст и, убедившись в отсутствии ошибок и наличии четкой последовательности выводов, женщина достала флэш-карту. Для хранения носителя использовалось неприметное потайное местечко в паркете возле стены своей спальни, куда помещался носитель в миниатюрном футляре. Оттуда его всегда можно было довольно быстро достать и в случае надобности изъять карту с последующим уничтожением информации на ней.
Взглянув на настенные часы, Джанет заметила, что сейчас шел второй час ночи и ей следует немедленно ложиться спасть, если она не хочет опоздать на работу.
***
– И над чем это она так долго работала? – удивился агент ФБР, сидя в неприметном фургоне в ста метрах от дома Френсис.
– Может, проверяла очередные расчеты, – предположил его напарник, всматриваясь в монитор, куда приходила картинка со скрытой камеры наблюдения, установленной напротив рабочего стола женщины. – В конце концов, у одинокой женщины ее лет выбор должен быть невелик.
– У нее никого нет? – зевнул первый агент.
– Мы проверили – никаких постоянных встреч. С бывшим мужем она связи не поддерживает. Во всяком случае с их номеров не поступало звонков друг другу, равно как и обмена письмами по электронной почте.
– Анализ соцсетей проводили?
– Ими она не пользуется, что вполне логично с учетом ее образа жизни и постоянной занятостью.
Второй агент встал со стула и постарался размять затекшие ноги. По этой причине он больше всего ненавидел данный аспект своей работы. Кому понравится часы напролет подсматривать за кем-то в фургоне, где даже нельзя встать во весь рост?
– Легла спать? – спросил второй агент.
– Похоже на то. Завидую ей.
– Не ной и лучше налей еще кофе. Черт, да у меня на него скоро выработается аллергия.
Оба оперативника устали, но похоже, решили они, пока у них будет возможность по очереди вздремнуть, а скрытые камеры, установленные в отсутствие Френсис двумя специалистами беспристрастно запишут все. Им пришлось хорошо постараться, чтобы не оставить следов своего пребывания и не попасться на какой-нибудь прием, по которому объект разработки может понять, что в его отсутствие у него дома кто-то побывал. Однако сотрудники обладали достаточным опытом в подобного рода операциях и не допустили ошибок, столь свойственных новичкам в их работе. Кроме того, у женщины, пришедшей усталой с работы, уровень внимания существенно падал, что было совершенно естественно. Эти два фактора оказались ключевыми, о чем Френсис не подозревала.
***
Рано утром записи с камер наблюдения просматривал в техническом отделе лично Джон Фостер. Техникам объяснили важность информации, которая может быть получена в ходе изучения записей, относящейся к категории совершенно секретной, что, впрочем, было лишним, ведь техники и сами знали, что за разглашение всего увиденного им грозит очень длительный срок в тюрьме строгого режима. Остановившись на том моменте, когда женщина начинала что-то набирать, Фостер прильнул к монитору.
– Можете приблизить? – спросил он у техника с длинными волосами, собранными в тугой хвост.
– Да, – последовал незамедлительный ответ. – Еще одну секунду... готово!
Теперь набранное Френсис стало немного размытым, но вполне разборчиво отображалось на экране. Провернуть такой фокус позволяла высокая разрешающая способность камеры и ее близость – не более четырех метров – до монитора, за которым сидела женщина.
– Прочесть сам текст возможно? – поинтересовался Боб, стоявший рядом с Фостером, на что техник вполне определенно ответил:
– Не все, но если поиграть с контрастом совместно с использованием программ обработки, думаю, у нас получится.
– Хорошо, – спецагент похлопал по плечу специалиста. Затем сделав знак Бобу, они отошли в другой конец помещения.
– Есть что-нибудь по ее заместителю? – полушепотом, дабы никто из посторонних не мог услышать, спросил Фостер.
– Нет, – однозначно ответил Боб. – Ничего подобного он не делал. Занимался бытовыми делами по дому, поиграл с детьми и лег спать в половину двенадцатого. К своему компьютеру даже не подходил, записей на бумаге не оставлял.
– Ясно, продолжайте наблюдение. Нужно узнать, чем он занимается.
Вернувшись к техникам, оба спецагента еще раз просмотрели запись в ускоренном режиме. Ничего особенного не происходило до того момента, пока Джон не сказал "стоп", когда заметил на экране, как Френсис достала какой-то предмет.
– Что у нее в руках?
– Флэш-карта, – ответил техник. Такие используют в качестве электронного носителя.
– Это я знаю, – раздраженно ответил фэбээровец, которому не нравились эти умники, принимавшие его за ископаемое прошлого века. – А куда она ее относит? – спросил он, глядя как женщина в своем домашнем халате достала предмет и, положив его в футляр, унесла в другую комнату. – Где план дома?
– Вот он, – ответил Боб, разложив на столе схему. – Точками отмечены положения камер наблюдения. Здесь ее кабинет, а выйти из него направо относительно камеры она могла только в свою спальню.
– Там у нас камер нет?
– Ни одной. Во-первых, отсутствует подходящее место, а во-вторых, маловероятно, чтобы она там могла заниматься своей работой. Кроме того, установка камеры в комнате, где человек бывает чаще всего и знает ее лучше любой другой, существенно увеличивает шанс случайного обнаружения устройства.
Фостер покачал головой.
– Над этим следует поработать. Если она перенесла на карту памяти секретные данные, то непонятно зачем. В исследовательском центре есть строгие правила, касающиеся их работы и в них нет пункта, где разрешалось бы выносить с собой или переносить любую информацию такого рода на другие носители вне лабораторий. Сам по себе данный факт дает основания для расследования, но для чего ей понадобилось потратить несколько часов неизвестно на что? Если данные секретные, то почему их надо сохранять на отдельный носитель? Если она хочет его передать, то нашей задачей становится поиск ответов на вопросы "кому?" и "с какой целью?". Наконец, где и когда должна состояться встреча?
– Нужно тщательно обследовать спальную в ее отсутствие. Там может находиться тайник. – Боб поднял голову и приглушенно спросил: – Джон, неужели мы вышли на след?
