Текст книги "Немного о работе"

Автор книги: Константин Рогов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Артур. – Первое задание всегда простое, но это не значит, что к нему можно отнестись наплевательски. Понял?

– Да.

– Сегодня вечером ты прогуливаешься по этой улице. Ровно в шесть пятьдесят пять – часы есть, я надеюсь? Так вот ровно без пяти минут семь ты подходишь к этому дому. Останавливаешься, куришь, читаешь газету, рассматриваешь витрины все что угодно. Как только городские часы пробьют четверть восьмого – там кстати будет слышно, ты можешь продолжить прогулку. Но ты должен задержать любого, кто попробует войти в дом в данный промежуток времени. Ясно? Задержать, не привлекая лишнего внимания.

– Примерные способы? – поинтересовался Алекс.

– Попроси сигарету, заговори о погоде, завяжи политическую дискуссию. Если это будет девушка – скажи пару комплиментов и договорись о свидании. Узнай как пройти к Школе Магов и прикинувшись дурачком, заставь человека объяснять тебе битых двадцать минут элементарные вещи. В худшем случае можешь затеять драку или имитировать попытку ограбления, но убедись, что успеешь смыться до появления Стражи.

– Насколько далеко я могу зайти?

– С девушкой – до конца, если она не против. Но никаких убийств. И от нанесения тяжких телесных повреждений тоже постарайся воздержаться. Сегодня ты только страхуешь, и в худшем случае ребята смогут выкарабкаться сами. Все ясно?

– Да.

Артур вздохнул, зажег курительную палочку и откинулся на спинку кресла.

– Тогда выполняй, лейтенант.

XV.

– Господин занимается спортом? У господина очень хорошая фигура! Господин великий атлет!

Маленький смуглый хозяин магазина, казалось вот-вот захлебнется от восторга. Он бегал вокруг Пипкина кругами, время от времени хватая его за полы плаща и стряхивая с него несуществующие пылинки.

Маг задумчиво смотрел в зеркало, оценивая приглянувшийся ему плащ. Старый давно уже поистрепался, был застиран и покрылся странными пятнами непонятного происхождения.

– Вы просто великолепны господин! Великолепны! – завизжал продавец, заламывая руки.

Пипкину даже показалось, что этот юркий человечек в восточной чалме сейчас упадет на пол и начнет целовать обляпанные грязью сапоги.

– Я беру, – поспешно сказал маг в тот момент, когда колени продавца начали угрожающе сгибаться. – Сколько?

– Сущие пустяки! – вскричал продавец. – Старый бедный Фаид отдаст вам этот чудный плащ за жалкую сумму в двадцать золотых!

Настал черед Пипкина завопить.

– Что?!!! Двадцать монет?!!!

– Бизнес идет очень-очень плохо! – возражал Фаид. – Моя семья голодает и только крайняя нужда заставляет меня продавать этот великолепный предмет гардероба по такой смешной цене! У себя на родине я заплатил за него тридцать!

– Я могу купить хороший плащ и за пять!

– Хороший плащ за пять монет? – Фаид закатил свои хитрые глаза и издал жалобный стон. – Разве тут можно купить хороший плащ? Это варварская страна! Здесь не знают, что такое хороший плащ! Зачем такому важному господину "хороший плащ"? Я отдаю тебе первоклассный плащ! Сам сии'ссарский султан никогда не носил такого плаща!

– У вас там жарко. Солнце, песок и горбатые лошади, – выложил все свои познания о восточных странах Пипкин. – Зачем султану носить такой теплый плащ?

– Ах! Ничего ты не понимаешь, великий господин! Этот плащ никогда не порвется! Он не пачкается! Ты сможешь передать его своему сыну, а он отдаст своему, а он – своему...

– Ну это вряд ли, – пробормотал Пипкин. – У меня нет сына. А что он действительно не пачкается?

– Такой сильный господин, наверняка имеет много-много прекрасных наложниц. У тебя будут сотни сыновей! Этот плащ никогда не пачкается, не будь я Фаид сын Фаида!

– Запачкается, – уверенно сказал Пипкин. – Если ты уступишь мне его за пять монет.

– Никогда! – торговец с остервенением вцепился себе в бороду. – Пусть лучше мои дети умрут с голоду, но я не дам господину смеяться над Фаидом! Господин придет к своим друзьям и скажет: "Вот какой глупый торговец Фаид! Я купил у него превосходный плащ всего за пятнадцать монет! Ха-ха-ха!"

– Семь монет, – согласился Пипкин.

– Двенадцать монет и клянусь, Каллхым покарает меня за то, что я опозорил свой род!

– Каллхым?

– Каллхым великий и единственный бог отругает мне на небесах: "Ах какой ты Фаид! Продал чудесный плащ за десять золотых монет!"

– Восемь.

– Снимай! – закричал торговец. – Снимай плащ и отдай его мне! Я не стану его продавать!

– У меня нет с собой десяти монет, – сказал Пипкин.

– Что? У такого важного господина нет с собой жалких десяти монет? О чем мы тогда говорим?!!

– У меня есть.., – Пипкин внимательно изучил состояние своего кошелька. Есть девять золотых и немного серебра.

– Оставь мне девять, десятую принесешь завтра. А я пока вычищу плащ, упакую его в золотую бумагу и положу в красивую коробку, чтобы тебе не было стыдно принести его домой, – предложил торговец.

– Ладно.

Пипкин отсчитал торговцу монеты.

– Глазам своим не верю.

– О, достопочтенный Рэммел, – лицо маленького торговца расплылось в кислой улыбке. – Рад видеть тебя.

– Э-э-э... я, признаться, тоже не верю своим глазам, – пробормотал донельзя изумленный маг.

Его друг Рэм был в свое время преуспевающим наемником-воином. Потом преуспевающим наемным убийцей. Потом... потом его вроде, как убили...

– Тебя вроде как убили...

Крепкий загорелый мужчина оскалил зубы.

– Вроде как не до конца...

– О Темный! Рад тебя видеть!

Пипкин с чувством пожал старому другу руку.

– Брось!

Рэм обнял Пипкина. Они похлопали друг друга по спине и отступили на шаг, все еще не веря своим глазам.

– Я и сам слышал, что тебя убили, – сообщил Рэм. – Вроде как с месяц назад. Собирался проверить – так ли это и разобраться с кем надо... К счастью, ты жив...

– Неприятная вышла история, – поморщился Пипкин. – Но все обошлось, к счастью...

– Подожди минутку, мне надо, поговорить с другом Фаидом, -извинился Рэммел. – А потом, можно сходить куда-нибудь, выпить за встречу.

– Мне тоже надо кое с кем поговорить. Тут дом через дорогу.

– Вроде как дом Сваве?

– Ага. Мой братец завтра женится на их дочери.

– Уже слыхал. Ладно. Я закончу здесь и буду ждать тебя на улице.

– Хорошо.

Пипкин выскочил на улицу.

Семейству Сваве принадлежал целый двухэтажный дом, который хотя и примыкал к двум другим на этой улице, но стоил состояние. Махина и серого камня с балконом, какими-то цветами и крепкой дверью.

Маг постучал.

Дверь открыла сама Кэрол.

– Привет. Входи.

Привет.

Пипкин вошел.

Девушка закрыла за ним дверь и потерла ладонью лоб. Вид у нее был усталый.

– Тебе нездоровится?

– Простыла, наверное.

– Это из-за меня, – расстроено сказал Пипкин. – Ты вымокла под дождем.

– Чепуха! Поправлюсь, – отмахнулась Кэрол. – Извини, что не приглашаю пройти, но у нас жуткая суматоха – все готовяться к свадьбе, а сегодня вечером еще и в храм ехать... Не представляю, как я туда пойду.

Пипкин на мгновенье задумался.

– Вообще-то тебе это не обязательно.

– Обязательно.

– Нет. В храме получают наставления семьи, но жених с невестой получают наставления перед венчанием, так что тебе не обязательно туда сегодня ехать.

– Правда?

– Да.

– Хорошо...

Кэрол снова потерла лоб.

– Я вообще-то на минутку заскочил, посмотреть как ты тут, – заторопился Пипкин. – Меня там приятель ждет.

– Почему он не зашел?

– Ну-у-у... Не думаю, что твой отец бы это одобрил. Мой приятель он, вроде как, довольно известный в определенных кругах наемный убийца. О, Темный! Я уже начинаю говорить совсем как он.

– Да? – в глазах Кэрол появилось любопытство. – Ты меня с ним познакомишь? Вы могли бы зайти вечером, когда все уедут в храм.

– Хорошо. Во сколько?

– Около семи.

– Мы будем, – пообещал Пипкин. – А сейчас, мне пора, извини.

– Спасибо, что зашел. Значит, жду в семь.

– Ладно.

Кэрол потянулась вперед и поцеловала Пипкина в губы.

Маг потряс головой, стараясь привести свои мысли в порядок. Улыбнулся. Махнул рукой, прощаясь.

Рэм ждал его у дверей магазина.

"Это был просто дружеский поцелуй, дурачина, – старался успокоить, разыгравшееся воображение Пипкин. – Она не имела в виду ничего такого. У нее завтра свадьба".

– Все нормально?

– Ага.

– Куда пойдем?

– Ты здесь живешь, ты и веди.

– Тут есть небольшая забегаловка – "Тень повешенного". Там неплохо готовят.

– Я там часто бываю.

Рэм внимательно посмотрел на мага.

– Ты не перестаешь меня удивлять.

Часть II

Похороны.

Подозреваю, что мои мысли во время похорон

ничем от самых заурядных не отличались.

Они были абсолютно типичны.

Подобно Блюму из "Уиллиса"

я обычно в такие моменты думаю

о самых мирских вещах.

В промежутках мои мысли вольно блуждают.

Роджер Желязны "Хроники Амбера"

I.

Духота. Равнодушная и давящая.

Пипкин встал с постели, швырнув скомканное покрывало на пол. Повозившись с заржавевшими задвижками открыл окно и высунулся наружу.

Воздух был прохладный, но какой-то тягучий. Это была неправильная погода. Даже для Шэмрока – неправильная. Маг с тоской подумал о давно выпавшем уже анвассокм снеге, шумных забегаловках и холодном пиве.

В этом городе даже надраться как следует не получается.

Плохо. Пипкин понял, что заснуть ему сегодня больше не удасться. Да и то что было сном назвать сложно, скорее так – тревожная дремота перемежающаяся с кошмарами.

Кажется, это была Кэрол. Она сидела возле него, обнаженная и мертвая. Это он потом понял, что она мертвая – потому что глаза у нее были как стеклянные. И она вдруг запрокинула голову и закричала, а Пипкин почувствовал, как горячие руки сдавливают ему горло. Девушку охватило пламя...

Маг с трудом подавил всхлип, грозящий перейти в рыдание. Кошмары. Они стали слишком часто сниться ему по ночам.

Натыкаясь на разбросанные в комнате вещи Пипкин добрался до книжного шкафа и нащупал бутылку. Снова подошел к окну, отхлебнув.

Кэрол здесь нет. Она сейчас лежит дома. Вернее там лежит то, что от нее осталось. В деревянном, уже заколоченном, ящике.

Еще глоток. Алкоголь обжигал горло и пищевод, но привычного облегчения не приносил. Пипкин пожалел, что в Шэмроке не делют привычного кислого эля.

В город уже заглядывало солнце. Усталый фонарщик тушил последние фонари. Прошагал мимо патруль. Мальчишка-молочник катит куда-то свою тележку.

Никому нет дела? Похоже, что и вправду – нет.

Снизу доносились голоса.

Значит, кто-то из домашних уже встал.

Пипкин опустошил бутылку, пробормотал несколько слов, сотворив осветительное заклинание. Съел засохший кусок сыра, валявшийся на подоконнике. Интересно, как он сюда попал?

В древнем шкафу нашлась подходящая случаю одежда. Шкаф стоял здесь столько сколько Пипкин себя помнил. Массивный, почерневший от времени, с отломанной ножкой, вместо которой кто-то подложил деревянный брусок.

Сполоснув лицо, маг оделся, бросил в зеркало скучающий взгляд и спустился вниз.

В холле, опираясь на дубовый стол ладонью, стоял Огниус Длиннобородый. Он вполголоса разговаривал с каким-то тихим печальным человеком, столь неприметной внешности, что Пипкин ничуть не усомнился – перед ним сотрудник похоронного бюро.

Закончив разговор великий волшебник повернулся к сыну и долго молча вглядывался в его лицо.

Пипкин с легкой печалью отметил, что отец, казалось еще больше постарел, морщины на лице его углубились, а борода стала еще растрепаннее.

– Здравствуй, сынок.

– Здравствуй, папа.

Старый волшебник подошел к Пипкину и, немного подумав, положил руку ему на плечо.

– Тяжело?

– Нелегко, – согласился Пипкин, вытаскивая бутылку. – Будешь?

Вопрос был риторическим. Огниус бросил пить в тот день, когда узнал, что его любовница забеременела. Ну-у-у... Почти бросил. Во всяком случае бросил пить с утра.

– Рано еще пить. Утро.

– Утро, – согласился маг, делая глоток. – Когда церемония?

– В полдень. Как Дэннис?

– Все еще в лечебнице, но вроде бы ничего опасного. Башку, конечно, раскололи, но...

Пипкин хотел сказать "До свадьбы заживет" и запнулся. Не будет свадьбы. Только неторопливые похороны.

– Как мама?

– Хлопочет над сыном. По ее разумению ничего страшного не произошло – они ведь не успели обвенчаться.

– Это правда. Однако, девочка уже почти стала членом нашей семьи. Это горе касается и всех нас тоже.

– Для мамы горе ограничивается принесением формального соболезнования, – с горечью обронил Пипкин.

Огниус промолчал. Ему было немного неловко, из-за того, что его сын отзывается о матери в таком тоне, но еще большую неловкость причинял ему тот факт, что Пипкин был прав.

– Она уже подыскивает Дэнни новую кандидатуру, – продолжал маг. – Думаю, тот не будет сильно противиться.

– Ты что любил ее, сынок? – спросил волшебник, пораженный внезапной мыслью.

– Нет наверное. Не успел полюбить. Я... я спал с ней.

– Это не так страшно, – облегченно вздохнул Огниус.

– Она была хорошим человеком. Просто гадко то, что какой-то мерзавец просто вот так походя отнял у нее право жить.

– Еще не установили, кто это сделал?

– Какое-то расследование начали, конечно и отец Кэрол достаточно большая шишка, чтобы Стража перевернула весь Шэмрок. Может быть они и найдут эту мразь.

Огниус задумчиво почесал бороду.

– Сходи после похорон к капитану Стражи. Надави на него. Это ускорит дело.

– Может быть.

II.

Когда работаешь без лицензии рано или поздно попадаешь в переплет. Ведь лицензия как раз для того и существует, чтобы ограждать законопослушных преступников (забавное определение – правда?) от подобных случаев. С другой стороны лицензия стоит немалых денег и, что еще более важно для ее получения необходимо пройти множество бюрократических процедур. Именно поэтому Ласка Кортэ никогда даже не задумывалась всерьез о получении воровской лицензии. Тех мучений, что она испытала для вступления в Лигу Приключенцев, ей вполне хватило. И что же теперь? Она всегда знала что это – паршивая работа, но теперь...

Теперь остается лишь задавать вопросы типа "Почему?", "За что?" и "Где здесь ближайшая лечебница?"

Последний вопрос уже отошел на второй план. Левая рука Ласки висела на перевязи, рана на боку – заштопана, а на синяки и ссадины наложены легкие исцеляющие заговоры. Правда клок волос, который она потеряла, зацепившись за водосточную трубу при падении с крыши, прикрепить на место не удалось, но волосы – отрастут.

Итак, на очереди вопросы – "Почему?" и "За что?"

Девушка задумалась. Горячий чай пришелся как раз кстати. Намазав маслом и вареньем сдобную булочку Ласка принялась сосредоточенно жевать, не переставая искать ответ. "Почему?" "Возможно, потому, что я влезла туда куда не стоило влезать, – решила она. – Конкуренты. Лицензированные воры, а может быть и убийцы. Попалась под горячую руку. Это, конечно, неприятно, но не фатально. Все-таки, кое-какими деньгами я разжилась. Надо выждать пару дней, посмотреть – сильный ли шум поднимется в городе. Если что – просто линять отсюда куда-нибудь. Может быть в Дрос Дельпокс. Или в Анвас. А можно и мамочку навестить".

Допив чай, Ласка встала и осторожно подойдя к окну бросила взгляд на улицу. Вроде бы, ничего подозрительного... Хотя это еще ничего не значит.

III.

Улыбка Артура Пендрагона была на удивление сонной.

Он развалился в кресле, глядя в потолок и посасывал курительную палочку.

По примеру остальных сотрудников Алекс постарался занять свое место за столом максимально бесшумно.

– Так, – сказал начальник Конторы тихим невыразительным голосом.

Алекс почувствовал, как волосы у него встают дыбом.

– Я хочу знать, что пошло не по плану.

Реа и Горр нерешительно переглянулись. Алексу пришло в голову, что он еще ни разу до этого не видел по настоящему испуганного тролля.

– Кто-то нас опередил, – сказал Горр. – Все шло четко по плану. Каждый провел предварительный осмотр места, мы с Реа изучили планы строения, просмотрели распорядок работы Гильдий, поданные заявки от воров, взломщиков, грабителей, мошенников, убийц. Мы...

– Я понял, – прервал его Артур. – Предварительная подготовка была проведена на соответствующем уровне. Реа, что случилось в доме?

– Когда я туда зашла, то сразу почувствовала запах дыма, – сказала девушка. – В одной из спален на втором этаже находился труп дочери хозяина дома. У двери ее спальни лежал человек с разбитой головой. В спальне уже горел огонь – убийца поджег книги, наверное стараясь замести следы. Я заметила, что практически все комнаты на втором этаже кто-то обыскал. Я прошла в кабинет хозяина, но бумаг там уже не было. В это время Горр подал сигнал через амулет. Согласно плану для того, чтобы покинуть дом я воспользовалась балконом, который выходит на задний двор. На балконе были чьи-то следы, но рассматривать их у меня не было времени. Все.

– Все... Горр, почему ты подал сигнал тревоги?

– К дому подошел человек. Маг, сын Огниуса Длиннобородого, по имени Пипкин. Алекс задержал его на несколько минут, но я решил, что Реа должна убираться оттуда как можно скорее.

– Почему?

– Огонь уже разгорелся достаточно сильно, чтобы привлечь внимание, пояснил тролль.

– Как только этот тип – маг, увидел дым, но просто оттолкнул меня и побежал в дом, – вставил Алекс. – Я решил, что задержал его на достаточное время и не стал пытаться его остановить.

– Правильно, – вздохнул Артур. – Ты действовал так, как я тебе сказал, хотя логичнее было бы последовать за магом и помочь ему прикинувшись добросердечным прохожим. Может быть и узнал бы что-нибудь, чего не заметила Реа.

– Я осмотрела все настолько тщательно, насколько позволяла обстановка! запротестовала девушка.

Артур Пендрагон не обратил на нее никакого внимания.

– Я хочу услышать твое мнение Горр.

– Кто бы это ни был, но он или она проник в дом немногим раньше нас через балкон с обратной стороны дома. Убил дочь хозяина, попытался убить ее жениха, унес с собой все ценное, что мог унести, устроил пожар и сбежал тем же путем каким и вошел. Скорее всего – не по улицам, а по крышам домов. Обычный вор прежде подал бы заявку в Гильдию, так что действовал одиночка. Скорее всего он захватил бумаги просто так – на всякий случай, вместе с прочими ценностями. Тем не менее, возможен вариант, что действовал профессионал, который только имитировал обычную кражу.

– Последний варинт заставляет задуматься, да? – кисло усмехнулся Артур. И признаться совсем мне не нравиться.

Он оглядел столь же кислые лица своих подчиненных.

– Работайте день и ночь, но найдите мне эту сволочь.

IV

Небо было почти бесцветным.

Его затянула пелена тусклых облаков, сквозь которые каким-то образом ухитрялось проглядывать бледное красноватое солнце.

Облаченный в траурные белые одежды священник, которого, как успел узнать Пипкин, звали Бел, монотонно читал какую-то молитву. Его заглушали профессиональные плакальщицы, которые весьма натурально рыдали, размазывая по лицам слезы. Некоторые из них то и дело пытались выдрать у себя клочья распущенных волос. Так требовал обычай.

Пипкину было тошно наблюдать за этим фальшивым заунывным воем. Они играли на публику. Одна из плакальщиц, заметив взгляд Пипкина внезапно зашлась неразборчивым истерическим криком в котором с трудом можно было разобрать что-то вроде "На кого ж ты нас покинула-а-а-а?!!!" Маг не выдержал и перевел взгляд на небо.

Безразличные ко всему происходящему на земле облака почему-то были куда честнее натужного рыданий этих незнакомых людей.

Родители Кэрол стояли возле священника. Мать девушки тихонько плакала, утирая глаза платком. Отец держался, хотя и выглядел порядком измотанным и постаревшим. Тут же стояли, уставясь в землю, трое братьев Кэрол, все как один с окаменевшими лицами. Двое, как знал Пипкин, пошли по стопам отца, третий был военным.

Огниус Длиннобородый, стоящий в стороне, шепотом беседовал о чем-то с агентом похоронного бюро. Старик носил траурные одежды без малейшей неловкости и Пипкин внезапно задался вопросом сколько же раз его отцу приходилось принимать участие в похоронных церемониях? Он поискал взглядом свою маму.

Та, аккуратно баюкая в руках букет цветов перевитый белой лентой, о чем то оживленно беседовала с незнакомыми магу женщинами, которые судя по одежде были мамиными подругами из высшего общества. Брат Бел на миг прервался, чтобы перевести дыхание и Пипкин явственно услышал, как его мать озабоченно интересуется – будут ли поданы к кладбищу экипажи, чтобы перевезти всех присутствующих на поминальный обед.

Маг посмотрел на засыпанный цветами гроб. Цветы наверняка стоили целого состояния. Вообще-то Кэрол будет похоронена в фамильном склепе семьи Сваве, так что гроба могло бы и не быть, если бы тело девушки так ужасно не обгорело... К горлу подкатил жесткий ком.

Священник перелистнул страницу молитвенника и вновь принялся читать что-то о белоснежной ладье, которая унесет невинную душу девушки ко двору Богини.

К Пипкину подошел брат Кэрол. Тот который военный. Он был примерно одного возраста с магом, но выглядел значительно старше. Крепкий, подтянутый, симпатичный.

– Вы – Пипкин?

Маг сглотнул, тихонько кашлянул, стараясь, чтобы голос его прозвучал естественно.

– Да. Вы – Эрбин?

– Да. Жаль что мы знакомимся в таких обстоятельствах.

– Мне жаль не меньше, поверьте. Она была... хорошим человеком. Примите мои соболезнования...

– Да.

Они на некоторое время замолчали глядя в пустоту.

– Что с Деннисом?

– Все в порядке. Останется несколько шрамов. У него мозготрясение и лекарь предписал ему полный покой.

– Я взял увольнительную, – медленно сказал Эрбин. – Ехал на свадьбу сестренки, а попал на ее похороны. Как это случилось?

– Не знаю.

– Вы были там.

– Я оказался слишком поздно, – устало выдохнул Пипкин. – Там вовсю бушевал огонь. Увидел Кэрол, но она была мертва, и я ничем не мог помочь. Успел дотащить Дэнни до дверей, прежде чем потерял сознание. Дым... Там было много дыма. Извини...

– Это не твоя вина. Просто мне хотелось бы повидать того гада, который сотворил это с ней.

– Мне тоже.

– Ты маг. Можешь что-нибудь сделать?

– Расследование ведет Шэмрокская Стража. Я слышал они хороши в таких делах.

– Верно. Ни одно преступление в Шэмроке не остается безнаказанным. Кроме лицензированных, разумеется. Но на ТАКОЕ лицензию не выдали бы.

– Тогда нам остается только ждать.

– Да. Это все, что нам остается, – горько сказал Эрбин.

Бел закончил молитву, закрыл книгу.

Плакальщицы зарыдали с новой силой. Госпожа Сваве сорвалась, бросившись к гробу дочери. Муж едва удержал ее, прижав к груди.

Шестеро безымянных служителей подхватили гроб и медленно потащили его вниз по ступенькам – в сумрак фамильного склепа.

Пипкин отвернулся.

V.

Шэмрок мог демонстрировать свое благополучие всем и каждому, но в любом городе есть свои трущобы. Трущобы Шэмрока были вынесены за городские стены. Жалкие лачуги нуждались в срочном капитальном ремонте, хотя, по правде говоря, их стоило снести и отстроить дома заново.

Найти в таком районе нужного человека очень сложно, поэтому такие районы и существуют. Городская Стража не слишком-то следила здесь за порядком. Это было то, что подходило Ласке как нельзя лучше.

"Виноградная Гроздь" притулилась у самой городской стены. Это было двухэтажное каменное заведение с прохудившейся крышей и хозяйкой уставшей от тягот жизни.

Полноватая женщина с серым лицом не проявила к девушке абсолютно никакого интереса.

Ласка заплатила две серебряные марки и получила разрешение жить в комнате целую неделю. В самом городе за такую сумму можно было разве что переночевать.

– У нас лучшее вино во всем Шэмроке, – вяло сообщила хозяйка. – Пять медяков за кувшин. – Лучшее, домашнее вино. Я делаю его по древним рецептам, которые передала мне моя прабабка. Из розового винограда... лучшее вино.

Она замолчала, видимо устав говорить.

– Дайте мне кувшинчик на пробу, – согласилась Ласка.

Хозяйка принесла вино и вышла, оставив девушку одну.

Искательница приключений без особого интереса оглядела комнату, в которой ей предстояло провести ближайшие несколько дней. Кровать, тумбочка, рукомойник, выцвевшая картина на стене – вот и вся обстановка. Запах пыли и плесени. Девушка пошире открыла окно, чтобы проветрить комнату, отхлебнула вина. Сломанная рука страшно ныла.

Вино оказалось примерно таким, как она и предпологала. Невыдержанное, сладковатое, с минимумом алкоголя. Впрочем, это неважно. В сумке у Ласки был запас чайных листьев.

VI.

Дерево оказалось на удивление мягким. Пипкин сообразил, что эти чертовы стулья стоят здесь уже не один десяток лет и за это время порядком прогнили. Покрытые желтоватым налетом грязи и жира они слегка поблескивали в лучах осветительных шаров, но внешнее их великолепие было лишь ширмой, прикрывающей неприглядную, гнилую сердцевину. Маг не стал задумываться о скрытой символике. Ему уже до смерти надоела эта тягомотина, но он знал, что это – отличительная черта всех государственных учреждений. Без проблем он преодолел лишь стражников у ворот, после чего попал к капралу, который отослал его к сержанту, который, после долгих раздумий сплавил лейтенанту, который нехотя порекомендовал обратиться с этим делом к капитану, под патронажем которого и расследовалось убийство Кэрол. Вся эта чехарда сопровождалась непременным ожиданием у дверей кабинетов, блужданиями по сумрачным коридорам внутренних помещений стражи и ежеминутными проверками пропуска, который считал необходимым вытребовать у Пипкина практически каждый, проходящий мимо стражник. В конце концов маг сообразил как прицепить пропуск себе на грудь, выставив на обозрение всем документ на основании которого он имел полное право находиться здесь.

Слово "ЗДЕСЬ" вышло довольно корявым. Буквы плясали вверх-вниз и шатались словно пьяные. "БЫЛ" оказалось не в пример лучше. Пипкин успел вырезать на подлокотнике кресла еще "ПИП", но тут дверь открылась и его пригласили войти.

Кабинет у капитана был просторный и светлый – не в пример зачуханной коморке капрала, в которой не было даже окон. Пипкин расценил это как доказательство того, что ему удалось добраться до человека способного решить дело.

Сам капитан, седовласый усатый мужчина с непонятной гримасой на лице наблюдал за тем, как маг устраивается в кресле, аккуратно пряча складной нож в карман.

– Вы – Пипкин?

Тон капитана был скорее утвердительным, а поэтому Пипкин не счел нужным отвечать.

– Сын Огниуса Длиннобородого, – продолжил капитан.

Маг изучил морщинки собравшиеся возле глаз капитана и наконец, сообразил, что непонятное выражение на его лице являлось гримасой брезгливого презрения.

Так. В чем же дело? В расхлябанном штатском который за пол-дня проведенных в этом учреждении успел достать половину персонала?

– Пологаю вы здесь по поводу дела об убийстве Кэрол Сваве, – сказал капитан.

Голос его на этот раз несколько изменился. Молчание мага стало его... нет, не раздражать и уж тем более не пугать, а скорее беспокоить.

– Нет, – наконец соизволил произнести хоть слово Пипкин.

Маг скривил губы и оглядел капитана со всем пренебрежением на которое был способен. В конеце-концов он тоже может играть по этим правилам. "Я не нравлюсь тебе, но и ты мне тоже, козел", – подумал маг.

– Меня не интересует дело об убийстве. Меня интересует убийца. Надеюсь вы можете уловить разницу?

– Без сомнения. Убийца будет нами найден. Мы уже проводим необходимые оперативно-разыскные мероприятия. Это пока все, что я могу вам сказать.

– Меня не интересуют ваши мероприятия, – подчеркнул Пипкин. – только убийца.

– Я уже все вам сказал.

– Вам удалось установить личность?

– Я не обязан перед вами отчитываться.

– Мне не нужен ваш отчет. Только имя. И я надеюсь, что вы понимаете, капитан, что чем скорее вы скажете мне его, тем скорее вернетесь к своему обычному безмятежному сонному образу жизни.

– Забываешься, сынок, – улыбка капитана вдруг стала чуть шире. – Это тебе не паршивый Анвас. Я могу привлечь тебя за неуважение, и ты в одно мгновенье окажешься в темном и сыром подземелье. Смею тебя уверить, там тебе совсем не понравиться.

– Привлеки меня, старичок, и увидишь, как твое засранное подземелье разлетается на тысячи ма-а-ахоньких кусочков.

– У нас в Страже тоже есть маги.

– Уверен, что ни один из них не может похвастаться таким отцом, как я.

Угроза была более чем ощутимой.

– Мой отец тоже теряет терпение. Со дня убийства прошло уже пять дней, а результатов никаких. Вы ничего не выяснили.

Капитан откинулся на спинку кресла. Взгляд его стал стальным.

– Мы делаем все, что можем. На меня давят все кому не лень, начиная с тебя сопляка и кончая Советом Города. Так что убирайся отсюда и дай мне делать мою работу.

– Надеюсь мой визит поможет вам собраться с новыми силами, и делать ее еще лучше, чем прежде, – сказал Пипкин.

– Не сомневайся, сопляк.

Уходя Пипкин не потрудился закрыть за собой дверь.

VI.

– Это не принципиально, – говорил Горр. – Монархия нужна нам скорее как символ власти, символ независимости. Все мы естественно знаем, что это не более чем фикция, но королева Элизабет достаточно благоразумна, чтобы предоставить графу Пеку самому решать все наиболее важные вопросы.

Алекс зевнул. Спор о политике его интересовал меньше всего. Зато тощий специалист по единоборствам – Патрик, кажется находил в этом какое-то извращенное удовольствие.

– Я говорил не о королеве. Я говорил о графе Пеке и той своре бездельников...

Из окна дома вылетел человек. Он красиво перекувыркнулся в воздухе и шлепнулся на мостовую. Раздался противный треск ломающихся костей.

– Быстро! – рявкнул Горр, мгновенно оценив ситуацию.

Тролль рванул к парадному. Входная дверь задержала его на долю секунды, прежде чем разлететься в щепки. Правда троллю пришлось согнуться почти вдвое, чтобы протиснуться в дверной проход рассчитанный на людей.

Патрик ухитрился проделать ряд совершенно удивительных акробатических упражнений и исчезнуть прямо в окне второго этажа, откуда вылетел человек. Алекс решил не пытаться повторить этот подвиг и бросился вслед за Горром.

В холле на первом этаже он обнаружил два тела. Одно из тел слабо шевелилось, поэтому Алекс задержался для того, чтобы пнуть подонка в голову. "Никогда не оставляй врагов за спиной", – говорил ему сержант-инструктор. Алекс свято верил в необходимость точно следовать инструкциям.

Перепрыгивая через три ступеньки лейтенант взлетел на второй этаж. Судя по шуму здесь шло настоящее побоище. Нужную комнату Алекс определил сразу – возле нее валялся труп.

Из комнаты выскочил человек. На правой щеке его кровоточил свежий порез.

Алекс преградил дорогу.

Он успел сделать один обманный выпад прежде чем что-то врезало ему по шее. Лейтенант скатился на один пролет вниз по лестнице и осторожно помотал головой, ожидая когда перед глазами перестанут кружить яркие пятна. Поднялся на ноги. Увидел как Патрик рванул вверх по лестнице – вслед за незнакомцем.