Текст книги "Хрустальные сны"

Автор книги: Константин Рогов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

17

Они ждали меня с раннего утра. Естественно не снаружи, а в кабинете. У таких, как они есть ключи от всех замков. Они открывают любые двери, заходят без приглашения, наведываются «в гости» когда вас нет, переворачивают все вверх дном... Или же просто осматриваются, составляют психологический профиль, изучают досье, копаются в ваших файлах, а потом сидят и ждут, чтобы задать вам несколько вопросов. Уж что-что, а вопросы у них никогда не кончаются, всегда найдется еще что-то, о чем они хотели бы знать, даже если это не их собачье дело.

Особого бардака в кабинете не наблюдалось, так что я решил, что пока что мы разыгрываем второй вариант, который проходит в учебниках под названием "цивилизованная беседа".

– Шмелев, – представился один, прожигая меня внимательным взглядом и едва заметно кивая – то ли в знак приветствия, то ли своим мыслям. – Отдел внутренних расследований.

Здорово. Просто здорово. ОВР. Конечно, я ожидал этого визита, но подобные встречи всегда застают врасплох.

Шмелев... Невысок, одет неброско, слегка сутулится, даже сидя в кресле, и смахивает на пронырливого телевизионного сыщика по имени Коломбо, только лет ему, наверное, едва за сорок, да и лицо у него другое. Усталый, измученный человечек на паршивой, неблагодарной работе – настолько привычный типаж, что мне пришлось напомнить себе, что это не скин, потому что не Диптаун.

Его напарник на голову выше, шире в плечах, моложе и рассматривает меня оценивающе, словно прикидывая сколько раундов я выдержу, прежде чем сломаюсь и расскажу им все. Он подпирал стену плечом, неподвижный, словно каменный атлант. У меня создалось впечатление, что он готов был, если понадобится, простоять в этой позе до самого вечера, ожидая пока я появлюсь на работе.

– Гордиевский, – отрывисто бросил он.

Я не стал врать про "очень приятно". Обошел его, словно стоящий на пути предмет мебели, снял куртку и повесил на крючок за дверью, обошел статую атланта еще раз, сел в свое кресло, закинул ногу на ногу, устраиваясь поудобнее и впервые прямо посмотрел на этих людей.

– Чем могу быть полезен?

– Интересно у вас тут, Дмитрий Сергеевич, – Шмелев рассматривал нашу, как любят ее называть в бухгалтерии, "аппаратуру". – Модель 4T, верно?

Ха! Удивил. Дураку понятно, что ты проверил все, что можно, пока вы меня ждали.

– С незначительными модификациями, – сказал я.

– Windows Office?

– Да.

– Лицензионный?

– Спросите у ребят из технического отдела – это они его ставили, а не я.

– Как это получается, что вы работаете на машине, даже не зная, что на ней установлено? – вмешался Гордиевский, усмехнувшись. – Какой же вы после этого технический работник?

Если он пытался меня разозлить, то напрасно. Конечно, большая часть программного обеспечения установленного у нас на машинах – пиратские копии. Деньги на обновление "софта" ДСН выделяют раз в четыре года по большим праздникам вроде выборов президента, а попробуйте-ка поработать в глубине с программами устаревшими на пару лет. Хотя с простым пользователем может ничего и не станется, если не будет лезть куда его не просят, а нам, извините, за то и платят, чтобы мы лезли туда, куда обычные люди не суются. В чужие дела, например. Тут не просто головную боль заработаешь, когда в тебя пальнут, да из глубины вышибут. Тут заявки на замену спаленного "харда" затрахаешься подавать. Дурацкий вопрос, короче. Даже школьники знают, как на него отвечать.

– К сожалению, я недостаточно компетентен, чтобы утверждать, являются ли все программы установленные на моем компьютере лицензионными. – Сладкая улыбка. – Но, по крайней мере, меня уверяли, что это именно так.

– Кто же именно вас в этом уверял?

– Не помню. Какой-то мужчина, который ставил нам "софт". Это было довольно давно.

– А хакерские программы у вас там есть?

– Хакерские? Я государственный служащий. В мои обязанности входит борьба с подобными вещами, если они не лицензированы, конечно.

– Я слышал, что именно не лицензированные хакерские разработки зачастую оказываются более удобными и совершенными, – сказал Гордиевский. – Это правда?

– Часто? Ну... – я подумал. – Вас не совсем верно информировали. Почти всегда. Поэтому-то с их распространением так сложно бороться.

– Вот как, – Гордиевский со значением покачал головой и бросил взгляд на своего, казалось, откровенно скучающего напарника. – Значит по части программного обеспечения вы у нас человек опытный, с простеньким вирусом справитесь?

Дошел до дела, наконец? – подумал я. – А я-то уж начал сомневаться. Все какие-то намеки, экивоки и прочая никому не нужная ерунда.

– С простеньким – конечно. Это входит в базовый курс подготовки работников ДСН. Вы же и сами знаете.

– К сожалению, недостаточно компетентен, – каменный атлант чуть шевельнул плечами. Я так понял, что его эквивалент жесту бурного отрицания.

"Недостаточно компетентен" он, конечно! Да кому же ты тогда сдался бы на этой работе, милый? Я был уверен, несмотря на внешность, что техником в этой паре был именно он, причем техником, наверняка, более умелым, знающим и талантливым, чем я сам. Солома, пожалуй, мог бы с ним потягаться, но только не я. К счастью, Гордиевский потерял ко мне интерес и инициатива перешла к Шмелеву.

– Дмитрий Сергеевич, – тягуче, почти нараспев, проговорил он. – Это вы ответственны за инцидент произошедший в минувшее воскресенье в диптаунском клубе "Желание", принадлежащем компании "Русская Зона Развлечений"?

Мне не потребовалось ни секунды на размышление.

– Нет.

Оба молча глазеют на меня, ожидая продолжения. Не дождутся.

Я закурил сигарету, стряхивая пепел в пустую бутылку из-под "Жигулевского".

– Нет? – наконец переспросил Шмелев.

– Нет.

– Вот так даже? – Он тяжело вздохнул. – Нас предупреждали, что вы будете все отрицать.

– Не сомневаюсь. С какой стати я стал бы на себя наговаривать?

– У вас были проблемы с РЗР в последнее время. Вас обвиняют...

– Я знаю в чем меня обвиняют, – прервал я его. – Надежда Николаевна Жукова, мой непосредственный руководитель подробно и с нескрываемым удовольствием ознакомила меня с поступившей из компании РЗР жалобой.

– И вы полностью отрицаете все обвинения?

– Мы всегда действуем исключительно в рамках закона.

– Мы?

– Наш отдел. Как и ваш. Как и вся Диптаунская Служба Надзора.

Гордиевский нахмурился, а Шмелев только саркастически улыбнулся. Если первому ублюдку я просто не понравился с первого взгляда, то второй не верил ни единому моему слову. Я мог его понять. Если ты работаешь в Диптаунской Службе Надзора, а особенно – в ее Отделе Внутренних Расследований, то цинизм пропитывает тебя насквозь, как вода губку. Перестаешь верить людям, начинаешь подозревать всех и каждого. Единственный способ не сойти с ума – это сосредоточится на мишенях, которые тебе указывает начальство. Сегодня в роли такой мишени выступал я.

– Дмитрий Сергеевич, вы не могли бы изложить нам свою версию событий? – Щмелев приготовил электронный блокнот, чтобы делать заметки. Он сидел достаточно близко, чтобы я мог рассмотреть эту не очень новую модель фирмы "Toshiba". В таких есть и микрочипы расширенной памяти и встроенные микрофоны, так что они могут использоваться в качестве диктофонов. Говорят, писатели просто обожают. – С чем, по вашему мнению, связаны, жалобы в ваш адрес?

– С моей профессиональной деятельностью. Кое-кому в РЗР я сильно не нравлюсь.

Гордиевский гадко ухмыльнулся, сделавшись похожим на горгулью.

– И взятку в две штуки баксов ты тоже, скажешь, не брал, да? – переходя на "ты" спросил он.

– И взятку тоже! – огрызнулся я. – А ты ее видел, эту взятку?

Шмелев сделал вялый успокаивающий жест рукой.

– Ваш коллега Валерий Котенков утверждает обратное.

– А у моего коллеги Валерия Котенкова рыльце в пушку по самые яйца.

– Вот так даже? Проверим.

– Да. Проверьте.

– Проверим, проверим, вы не волнуйтесь. Все, что нужно проверим, всех опросим, все найдем, выясним, установим и накажем виновных, естественно. -Шмелев черканул что-то в книжке и повернулся к напарнику. – У тебя есть еще к этому вопросы?

Тот казалось, не шелохнулся, но и я и Шмелев каким-то образом поняли, что вопросов у него нет.

И это все? Ознакомительная беседа закончена?

– Хорошо. Тогда последний вопрос, Дмитрий Сергеевич, – Шмелев задумчиво постукивал себя кончиком электронного карандаша по зубам. – Куда это запропастился ваш напарник?

– Апраксин?

– Да, Апраксин его фамилия. У меня так записано. Это верно?

– Верно-верно. Семен Апраксин... Он на больничном.

– Вот так даже? – Шмелев снова улыбнулся. Я уже понял, что это его любимая присказка. – А вот вчера он был здоров.

– Нет, не был. Он еще в субботу нехорошо себя почувствовал, все воскресенье вообще пластом пролежал – это, кстати, есть в его объяснительной записке, да и в моей тоже упомянуто, вы их видели наверное. В понедельник Сема вышел на работу с небольшой температурой, но этот скандал, обвинения... – Я неопределенно помахал рукой. – Знаете, все это выздоровлению не способствует. С сегодняшнего дня он на больничном.

– В субботу, говорите? – Еще одна пометка в блокноте.

– Да, в субботу. Мы даже скорую помощь на дом вызывали, вызов должен быть зафиксирован, можете проверить, поговорить с врачом, если хотите. – Я продиктовал Шмелеву адрес, который, уверен, и без того у него уже был. – "Скорая" приехала около одиннадцати вечера, точнее где-то между одиннадцатью часами и половиной двенадцатого.

– А где сейчас ваш напарник, Дмитрий Сергеевич? Дома лечиться?

– Нет, он сказал, что поживет пока у своей девушки.

– Адрес, телефон?

– Не могу помочь.

– Не можете или не хотите?

– Просто не знаю. Он не посвящает меня в подробности своей личной жизни.

– С трудом вериться, – заметил Шмелев. – Вы, судя по всему, знакомы уже достаточно давно, верно?

– Со школы. Класса с четвертого или с пятого, не помню точно.

– Вместе работаете, даже живете в одной квартире. Такие близкие друзья и вдруг какое-то "не посвящал".

– А суеверный он, – сказал я. – Сглазить боялся.

Несколько секунд Шмелев остолбенело смотрел на меня, потом тихо засмеялся. Кажется, я его удивил.

– Сглазить, надо же! А вы глазливый? – спросил он.

Я молча плечами.

– Ладно, Дмитрий Сергеевич. Я вам выписываю повестку, – Он щелкнул дешевой шариковой авторучкой и принялся строчить что-то на листке бумаги. – Явитесь к нам завтра в три часа дня. Кабинет номер сто семнадцать, корпус "Б". Знаете где это?

– Бывать не приходилось, но найду.

– Вот и хорошо. Распишитесь в получении... Вот здесь. Хорошо... Значит завтра мы с вами подробно поговорим обо всем и вы нам все расскажите. Кто давал взятку, кто брал и так далее...

– О'кей.

– О'кей? – Это выражение его тоже рассмешило. – О'кей, так о'кей, Дмитрий Сергеевич. Если вы ну хотя бы случайно встретите Апраксина, сообщите ему, что мы хотели бы и с ним тоже поговорить.

– Вряд ли, но я скажу, если случайно...

– Ну, не вечно же он будет от нас по больницам бегать, да у своей знакомой отсиживаться... Если надо, обратимся в милицию, объявим в розыск, хотя, думаю, это не понадобится. До завтра.

– Всего доброго, – вежливо сказал я.

Гордиевский только смерил меня на прощание взглядом, но ничего не сказал.

Дверь за ними захлопнулась и я остался сидеть разглядывая желтый листок повестки. Шестеренки механизма пришли в движение и машина начала набирать ход. Пока все шло так, как мы с Соломой и предполагали.

18

Над землей тусклой пеленой стелился туман. Подошвы сапог скользили по мокрой траве и Вика ступала осторожно, чтобы не упасть и запачкать одежду. Глупо, конечно, заботиться об одежде в виртуальности, но привычки порой оказываются превыше разума. Да и любителей падать на свете не так уж много.

Черные стены башни, стоящей в центре лесной прогалины поблескивали от капелек конденсата. Девушка остановилась, прислушиваясь и оглядываясь. Ничего подозрительного.

Массивная дверь заперта, замок выглядел неповрежденным. Вика открыла его криптоключем, вошла, закрыла дверь и поднялась по винтовой лестнице на самый верх, очутившись на смотровой площадке. Все в порядке. Все как обычно. Спокойно, обыденно и скучно. Она почувствовала легкое разочарование.

– Питер?

– Да, Вэнди?

– В чем дело, Питер?

– Зафиксировано несанкционированное проникновение во второе убежище, Вэнди.

– Питер, каково точное время проникновения?

– Тринадцать часов тридцать две минуты сорок секунд по московскому времени, Вэнди.

– Питер, когда нарушитель покинул убежище номер два?

– Данных нет, Вэнди.

Вика вытащила пистолет. Это значит, что некто проникший в башню все еще здесь, внутри. Как она могла не заметить его во время подъема? Никак, – сказала она себе, – здесь нет никаких архитектурных излишеств, никаких помещений внутри, просто лестница.

Девушка медленно обошла смотровую площадку, затем не спеша спустилась по вниз и проверила дверь еще раз.

– Питер, есть данные о местоположении нарушителя?

– Данных нет, Вэнди.

– Питер, есть данные о личности нарушителя?

– Данных нет, Вэнди.

– Питер, есть данные об использованном нарушителем программном обеспечении?

– Данных нет, Вэнди.

Вика почувствовала легкое раздражение. Надо бы расширить его лексикон, решила она. Подключить дополнительные базы данных или еще что-нибудь.

– Питер, предоставь мне все данные о проникновении нарушителя во второе убежище. Отчет в письменной форме.

Трехсекундная пауза. Мир вокруг подернулся полупрозрачной пеленой. Перед глазами девушки поплыли строчки отчета. В тринадцать часов тридцать две минуты и сорок секунд дверь башни была открыта. Через четыре секунды дверь закрылась. Питер поднял тревогу. Все.

Девушка покачала головой.

Питер ошибся, в башне никого не было. Вопрос: почему, взломав криптоключ, нарушитель не попытался войти в башню? Еще один: как ему вообще удалось его взломать?

Вика вытащила пейджер и, немного подумав, набросала небольшое сообщение Дику. Он-то должен знать, что за чертовщина тут может происходить. Надо наведаться в "Убик".

Неожиданное появление человека застало ее врасплох. Полупальто, брюки, ботинки и кепка – все черного цвета того мягкого оттенка и текстуры, что поглощает свет без остатка. Аккуратно подстриженные седые волосы. Он не вписывался в окружающую действительность.

– Привет, – сказал он дружелюбно улыбаясь.

– Привет, – Вика повернула ключ, запирая дверь, и положила его в карман куртки. Нащупала пистолет, сняв его предохранителя. – Кто вы?

– Что?

– Кто вы и что здесь делаете?

– Я просто.., – казалось мужчина удивился заданному вопросу. – Просто решил прогуляться. А в чем дело?

– Это неподходящее место для прогулок.

– Я не знал об этом.

– Я вам говорю. Теперь знаете.

– Это частные владения?

– Эта башня. – Девушка махнула рукой. – Частное владение. И вам лучше держаться от нее подальше.

Мужчина улыбнулся, огляделся по сторонам и, не найдя ничего подходящего для того чтобы присесть, опустился прямо на траву.

– Иначе что?

– Иначе вы об этом пожалеете.

– Если вы не хотите, чтобы кто-нибудь находился здесь, то вам следует купить не только права на недвижимость, но и права на прилегающий участок. Пока вы этого не сделали, я имею полное право здесь находиться.

– Почему бы вам не понаходиться в каком-нибудь другом месте?

– Мне здесь нравится. Я решил устроить небольшой пикничок на природе, – мужчина поднял руку, демонстрируя невесть откуда взявшуюся корзинку. Вика не поняла, где он ее прятал. Чертов фокусник. – Немного вина, закуски и все такое. Не желаете присоединиться?

– Нет, спасибо. У меня сегодня еще много дел.

– Дела, дела... Все сейчас чем-то заняты. Люди крутятся пытаясь заработать себе на кусок хлеба с краской икрой, самоутверждаются, что-то кому-то доказывая. Мы живем в сумасшедшее время, вы не находите? У большинства даже нет времени на то, чтобы остановиться и подумать о том, что они делают. Вот вы, к примеру. Вы хорошо подумали о том, что собираетесь сделать?

– Что вы имеете в виду?

– Только то, что сказал. Вы все как следует обдумали, прежде чем принять решение?

Девушка усмехнулась. Если он одна из шавок посланных РЗР, то это не очень удачная попытка. Или?.. Ей пришло в голову еще одно предположение.

– Виктор, а ты, оказывается, донельзя упрям.

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Боюсь, вы меня с кем-то путаете.

– Думаю, что нет. – Вика внимательно следила за ним, готовая в любое мгновение выхватить оружие. – Ты ведь работаешь на РЗР, верно Виктор? С самого начала работал. Можешь мне сказать, зачем тебе понадобилось следить за Анатолием?

– Вы не понимаете. Я не Виктор Кривцов. Я его даже не видел никогда в жизни.

Вика попыталась вспомнить, упоминала ли она фамилию. Память иногда проделывает странные вещи, ни в чем нельзя быть уверенным, но, кажется, это не тот случай.

– Значит, вы все же слышали о Кривцове, так?

– Кое-что, – уклончиво ответил мужчина. – Не хотите перекусить, пока мы будем разговаривать?

Он достал из корзинки шуршащий пакет, расстелил на траве кусок клеенки и принялся вынимать из пакета свертки. Салаты в пластиковых упаковках. Колбаса, сыр, огурцы и помидоры. Хлеб.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю не затягивать это представление надолго.

– Присядьте, – мягко сказал мужчина. – Мне будет приятно.

– Я вовсе не собираюсь делать вам приятное. – Вика прислонилась к стене башни. Холод обжег спину. Блузка мгновенно пропиталась влагой. Не самая уютная обстановка.

Мужчина быстро, но аккуратно нарезал продукты и привычным уже неуловимым жестом поставил на клеенку два бокала. Они оказались полны до краев.

– Как вы это делаете? – не удержалась девушка.

– Что?

– Фокус с вином.

– Ах, это... – Мужчина задумался на несколько мгновений. – У таких, как я есть некоторые преимущества по сравнению со всеми прочими. – Он улыбнулся, словно тонко пошутил. – Вы тоже могли бы освоить этот трюк, но боюсь вам не подойдет цена.

– Цена за те самые преимущества?

– Верно. Если вы не голодны, то хотя бы выпейте со мной пару глотков. Или вы боитесь, что вино отравлено?

Он снова улыбнулся.

Вика взяла бокал и снова отошла назад к башне.

– Не очень удобно разговаривать, когда приходится все время держать одну руку на оружии, – указал мужчина. – У вас ведь в кармане оружие, верно? Я обещаю, что не причиню вам вреда.

– Ничего, мне так спокойнее, – отрезала Вика. – Что вы знаете о Кривцове? Он работает на "Русскую Зону Развлечений"?

– Да. Хотя это только половина правды.

– Вот как? А где же вторая?

Мужчина неожиданно расхохотался, словно она сказала нечто смешное.

– Извините. Ради всех Богов извините, – сказал он, утирая слезы. – Просто вы невольно процитировали одну вещь... Я не ждал, что вы это сделаете. Воистину, жизнь полна иронии.

– Я жду ответа на свой вопрос.

– Его не будет. Извините, еще раз.

– Зачем тогда весь этот разговор?

– Я просто решил посмотреть на вас, чтобы оценить все лично. Думаю, теперь могу сказать вам, что мы обеспечим вам поддержку. Не открытую, конечно, а в рамках разумного... Уж о Кривцове-то вы точно можете не беспокоиться.

– Кто это "вы"? От чьего имени вы говорите?

Мужчина внимательно посмотрел на нее.

– Я думал, что вы догадаетесь, когда сделал оговорку, насчет богов.

– О. – Вику осенило. – TLOS?

– Верно.

Девушка коротко выругалась.

– Какого черта вам от меня надо? – осведомилась она. – Я никогда не испытывала симпатии к сектантам, да и к официальным религиозным течениям тоже, если уж на то пошло.

– Ничего нам от вас не надо. Просто продолжайте делать то, что собирались. Это будет нам на руку.

– Не понимаю, каким образом.

– Вам и не надо понимать.

– Вам лучше ответить, если не хотите заработать головную боль, – Вика вытащила пистолет, направив его на незнакомца. – Я не собираюсь играть в загадки с религиозным фанатиком.

– Я так понимаю, вы говорите буквально, насчет головной боли. – Мужчина внимательно следил за дулом пистолета. – Это первое поколение виртуального оружия, так?

– Именно так.

– В таком случае я, пожалуй, промолчу. Головная боль – небольшая цена, поверьте мне.

– Как пожелаете, – сказала Вика глядя ему в глаза. – Это ваш выбор.

Потом она два раза нажала на курок.

19

Я решил позвонить из телефона-автомата в квартале от нашего дома. Если уж за расследование взялись ребята из Отдела Внутренних Расследований, то ничего нельзя исключать. С них вполне станется поставить на прослушку рабочий телефон, а РЗР могла прослушивать домашний. Закон и конституционные права в наши дни мало что значат.

– Да?

– Стас? Стас, это Дима.

– Дим, привет! – Голос в трубке хрипловатый, по обыкновению запыхавшийся, но радостный. Стас Немцов – самый дружелюбный человек из всех кого я знаю. Он всегда рад, когда вы звоните, он всегда рад вашему приходу и он никогда никому не отказывает в помощи. Я стараюсь этим не злоупотреблять. – Сколько лет, сколько зим!

– Пара недель. – Мы на самом деле не виделись уже порядком. В последний раз я забегал к нему весной, чтобы проконсультироваться по одному вопросу. – Нормально дела, ты там как?

– Ты знаешь, запарка та еще. Какой-то умелец наладил выпуск левых чипов для ККМ. Начальство словно с цепи сорвались.

ККМ? Ничего особенного, разве что налоговики должны кипятком писать. Впрочем, подумал я, им это полезно. Никто не любит мытарей и я не исключение. Внезапно мне пришло в голову, что моя неприязнь к Котенкову во многом основана именно на этом.

– Стас, да такое каждые два месяца происходит.

– Да, но работает спец, хороший спец, черт, нам бы в отдел такого! Мы все перерыли – найти не можем.

– Спец? Микросхемы для ККМ? Не такое уж большое дело. Берешь программатор...

– Эй, избавь меня от своих дилетантских лекций! – шутливо возмутился Стас. – Сам все знаю, сам все умею, но работа ювелирная, ее в музей надо, на выставку, на ВДНХ!

Да было бы что выставлять! Ну микросхемы, ну и что? Кому это интересно? Вот японцы робота-дельфина сделали, вот это да, посмотреть есть на что. Плавает, как живой, орет, только что не размножается...

– А что, ВДНХ все еще работает? – поинтересовался я.

Стас только рассмеялся. Он подумал, что я пошутил. Не знаю почему, но он считал меня шутником. Нет ничего более далекого от истины.

– Ладно, Димка, так ты по делу звонишь или как?

– По делу. Слушай, Стас, мне бы хакера...

– Побойся бога! Где я тебе возьму хакера? У наших знаешь сколько работы?

– Да мне ваш не нужен, мне бы левого. Работка не совсем официальная.

Он помолчал несколько секунд. Неофициальная – это совсем не то, что ему нравилось. Такие парни как я устраивают всякие неофициальные штуки, а таким парням, как Стас расхлебывать последствия.

– И какой уровень? – наконец спросил он.

– Диптаунскому серверу месяца три-четыре, дыры, ясное дело вычистить не успели, но компания крупная, могла и профи нанять.

– Крупная! Их знаешь сколько крупных! Вон наше МПС тоже вроде ничего, а сравни ты с ихней DHL...

– "Русская Зона Развлечений". РЗР.

– О! – Стас вмиг посерьезнел. – Так, значит, ты и правда крупно влип?

– Ну... Стало быть и ты слышал уже?

– Как тут не слышать! Говорят, на тебя с Апраксиным телегу накатали.

– Мир не без добрых людей, – вздохнул я.

– Плохих людей нет, – парировал Немцов. – Из ОВР к тебе уже заглядывали?

– Да. Сегодня прямо с утра. Захожу, а они сидят в нашем кабинете, как у себя дома.

– Кто?

– Некто Шмелев и некто Гордиевский, – я выдержал паузу. – Знаешь о них что-нибудь?

– У-у-у... Эти церемониться с тобой не будут, – чуть помедлив сформулировал вердикт Немцов. – Если ты и в самом деле брал, то лучше сразу пиши "по собственному желанию". Дешево отделаешься.

– Я так и понял, – сухо проронил я, – но как-то неохота на себя наговаривать.

Стас вздохнул, помолчал немного.

– Хакер значит нужен? Лир, ты знаешь, сколько у меня работы?

– Примерно догадываюсь. Стас, я честно скажу, без тебя мне на этот раз не выплыть. Ни мне, ни Соломе. Нас живьем закопают.

– Эх. Как же ты так, Дим?..

По его тону я понял, что он почти согласился.

– Ну Ста-а-с, ну пожа-а-алуйста, – дурачась затянул я.

– Ладно-ладно, посмотрю! – Он снова засмеялся. – Загляни ко мне завтра часа в два. Сможешь?

– У меня еще разговор со Шмелевым и Гордиевским. Как только они меня оттрахают, так сразу бегу к тебе.

– Ладно... Ты там с ними поосторожней, много не болтай.

– Да сам знаю.

– Ничего ты не знаешь, – Стас посерьезнел. – О них поговаривают кое-что...

– Что?

– Ничего такого, что я стал бы обсуждать по телефону. Понял?

– Ясно, – я решил, что понял. – Учту, Стас. Спасибо.

– До встречи.

– Пока.

Я повесил трубку, огляделся, не заметил ничего подозрительного и вышел из кабинки.

С пасмурного неба лениво моросил дождь. На город спускались сумерки. Напомнив себе, что это не Диптаун, я отказался от мысли поймать такси и принялся искать маршрутный автобус, который отвез бы меня домой.