Текст книги "Сны призрака"

Автор книги: Константин Якименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– Несколько минут вытянет… а больше и не надо. Мне бы лучемет сейчас…

– У меня есть.

– Это надо вырубать поле. Боюсь, потом снова не включу. Эта фигня, как ты говоришь, очень капризная… а здесь – тем более.

– Мало тебе за нее заплатили! – усмехнулся разведчик.

– Ничего не заплатили. Я продаю только готовое, а это экспериме…

Квалин зашипел, указывая на вход. Бойцы вот-вот должны были появиться. Диранст умолк и спрятался за спиной разведчика.

Михаил с трудом разглядел появившиеся по углам трубки импульсников. В следующую секунду зал осветился вспышками.

Лучи отразились от защитного экрана, многократно ослабившись при этом и став вполне безобидными. За первыми выстрелами последовало еще несколько. Все сдержало поле, а один ушел далеко вправо и ударил в стену за пультом. Затем попытки прекратились – «интера» поняли, что только напрасно тратят заряд.

Некоторое время было тихо, лучеметные трубки замерли и не шевелились. Потом раздался голос:

– Кто здесь?

– Мы, – сказал Диранст.

– Только ты и Квалин?

– Войдите и проверьте.

– Не стреляйте! Сопротивление бесполезно. Вам сохранят жизнь, если не причините вреда моим солдатам.

– Кто это так лихо распоряжается нашими жизнями? – поинтересовался Михаил. Конечно, он прекрасно понимал кто, но не преминул высказаться.

– Вы принимаете условия? – Командир оставил выпад без внимания.

– Я вам не верю, – сказал Квалин.

– Я тоже, – согласился Диранст. – Но давайте попробуем.

Вслед за лучеметами показались руки, а потом и сами солдаты, которые вдвоем проследовали в зал, держа оружие перед собой. Тут же, не сводя прицелы с ученого и разведчика, они разошлись – один вправо, другой влево. Потом правый боец обернулся и приглашающе взмахнул рукой.

За ними вошел Доул, который до этого и говорил с Михаилом и Койтлем. Его лицо было скрыто под шлемом скафандра. Он остановился посредине, глядя в упор на Квалина. Наклонив голову, заметил лежащий на полу генератор экрана:

– Что это?

– Защитное поле.

– Сам вижу. Как отключить?

– Никак, – сказал Диранст. – Ждать, пока само не сдохнет.

Доул снова посмотрел на разведчика:

– Положи лучемет. Оба лучемета!

– Я и так не выстрелю, – возразил Квалин. – Даже если бы хотел…

– Тем более! Не провоцируй меня!

Михаил опустил перед собой свой комбик и тот лучемет, что забрал у убитого «интеровца».

– Два шага назад! – скомандовал Доул.

– Не могу – тут поле.

– Черт с тобой, – пробурчал тот. Еще раз окинул взглядом зал. – И без шуток! Сейчас войдет хозяйка и еще несколько солдат. Любое неверное движение сократит вашу жизнь. Ясно?

– Чего ж неясного, – процедил Диранст.

Некоторое время было тихо. Бойцы, стоя по бокам, держали под прицелом Койтля, Доул в центре не спускал глаз с Квалина. Затем Михаил услышал шаги, и внутрь прошествовала остальная группа. Первым шел солдат с лучеметом. За ним – Мэри Уинслоу с откинутым шлемом и распущенными волосами. Следом семенил Патрик Хиеши – разведчик узнал специалиста только по его комплекции, поскольку он как раз закупорился полностью. Замыкали шествие еще двое бойцов.

Мэри сразу подошла к Доулу и стала рядом, окидывая взглядом пульт и все вокруг. Квалин видел, как она жмурится, пытаясь рассмотреть источник, к которому стремилась. Патрик пристроился за их спинами, остальные рассредоточились по помещению.

– Прикройся, дура, – сказал Михаил. – Тут радиация, знаешь ли.

Она взглянула на него презрительно, будто желая сказать, что какая-то там радиация не станет помехой для президента «Интергалактик». А может, подумалось тут же, она ее и не чувствует. Я, дурень, никак не привыкну, что реальность «Призрака» можно менять. Чуть где-то собьюсь – и опять приходится начинать с начала.

– Вы оба здесь, – произнесла Мэри.

– А ты кого ожидала? – спросил Диранст. Она не удостоила его ответом:

– Вы натворили столько, что мне хочется убить вас без разговоров…

– Ага! – воскликнул Михаил. – Я же говорил, что третий раз еще будет!

– Своим поведением ты только усиливаешь это желание, – сказала девушка, и сейчас она действительно выглядела железной леди, каковой ее считали многие. – Но я вижу, что вы уже все подготовили. Ключ на месте, источник работает – осталось последнее. И я готова пощадить вас. Если вы сейчас же, немедленно, покинете этот зал!

– Вы так великодушны, императрица! – воскликнул Михаил.

Мэри вздрогнула и опустила взгляд.

– Не испытывай мое терпение, герой, – сказала вполголоса.

– Боюсь, что не смогу ничего сделать. Этот сумасшедший ученый запер меня под экран, как видишь. Теперь я вроде как у него под колпаком.

– А этот сумасшедший разведчик отрубил мне руку! – жалобно протянул Диранст.

– Хватит паясничать! – выкрикнула Мэри.

– Но это чистая правда, – возразил Койтль, демонстрируя рассеченную кисть. – Без правой руки я больше не смогу работать. Мои дни будут тяжкими и печальными…

– Довольно с меня, – сказала президент. – Можете остаться, вы все равно не сможете мне помешать. Отойди, Койтль!

– Мэри? – окликнул ее Квалин совсем другим тоном.

Она обернулась к нему – не могла не обернуться. И когда их глаза встретились – его, нахальные и одновременно мудрые, и ее, властные и одновременно печальные, – он произнес:

– Огонь. Сжигает все, до чего может дотянуться. А потом умирает сам. Помнишь?

– Ну так что же? В этом его предназначение.

– А твое?

– Сейчас не время для дурацких вопросов, – сказала она.

– Потом его тем более не будет.

– Кто ты такой, чтобы задавать их мне?

– Ответь не мне. Хотя бы самой себе.

– Себе я давно ответила. – Мэри вскинула глаза и закричала: – Идиоты, стреляйте!

Квалин обернулся и увидел, как Диранст, воспользовавшись паузой, входит в сиреневый круг. И как, обволакивая Койтля, до потолка вздымается фиолетовый столб – полупрозрачный, переливающийся в сиянии источника.

– Не стреляет… – проговорил боец удивленно-извиняющимся тоном, кивая на лучемет.

– И у меня, – подтвердил другой.

– Идиоты, – повторила Мэри.

Она кинулась к ближайшему солдату, вырвала у него из рук оружие и, направив на цель, нажала кнопку. Луч достиг синеватого свечения, в которое Диранст уже погрузился полностью, и растворился в нем. Тут же с другой стороны ударил еще один луч, но не похоже было, чтобы выстрелы привели к какому-то результату.

– Интересное ощущение, – сказал Койтль. Его тело виднелось в переливающемся цилиндре, будто в прозрачной воде. Квалин обратил внимание на правую руку ученого – та снова была целой, без следов ранения и крови, насколько мог видеть разведчик.

– Вытащите его, бездари! – крикнула Мэри.

В ее голосе слышалась злоба, но Квалин уловил в нем и… нет, не просто испуг – нарастающий ужас.

– Никому не двигаться, – произнес Диранст, хищно улыбаясь.

Это были не просто слова, а гвозди, упавшие с неба и приколотившие ноги к земле. Михаил замер, понимая, что никто не в силах ослушаться такого приказа. И еще понимая, отчего запаниковала Мэри.

– Очень интересно, – повторил ученый. – Теперь ясно, как это работает.

– Койтль, постарайся не наделать глупостей, – сказал Квалин, опасаясь, как бы его не подвел голос.

– О чем ты говоришь, какие глупости? Можешь не сомневаться, наша маленькая сучка наделала бы их в тыщу раз больше! Ты, – он указал на Мэри, – подойди сюда.

Осторожными, неестественно мелкими шажками она направилась к светящейся колонне.

– Нет, не касайся ее! – поспешно остановил девушку Койтль. – Стой здесь! Так… опустись на колени. Лижи землю под ногами! Только не касайся света!

Мэри медленно склонилась перед ним. Квалин увидел, как ее голова достала до пола. Он почувствовал острое желание отвести взгляд, словно стал свидетелем чего-то непристойного.

– Встань! – скомандовал Диранст, и разведчик вздрогнул. – Так… подойди к коротышке, девочка. Сними с него шлем – хочу видеть его лицо. Опустись перед ним. Теперь расстегни его штаны. Лижи у него между ног!

– Койтль, не дури, – проговорил Михаил, чувствуя, как бешено колотится сердце.

– В чем дело, Квалин? Жалко подружку? Ты ведь переспал с ней на Чундрауде?

– Да, – сказали губы против его воли.

– Она не стоит твоей жалости. Лучше бы это она мне… но не сейчас, когда я здесь.

– Скотина! – выкрикнул Михаил, вновь ощутив свободу. – Зачем овладевать такой силой, чтобы… – голос вдруг сорвался, а мысли спутались и потерялись.

– А почему нет? Для чего вообще ей овладевать? Ты что, ничего не понимаешь? Эта дрянная девчонка управляет половиной Галактики! А я управляю ей! Могу сделать с ней все, что мне вздумается! Видишь, Квалин? Смотри!

Он смотрел… И видел голову Мэри у Патрика между ног. Смотрел… И видел остекленевший взгляд самого Патрика. И замершие статуи солдат по периметру зала.

– Ты обещал, что мы потом его взорвем… – Михаил сам понимал, насколько абсурдно сейчас звучат его слова, но ничего лучшего в голову не пришло.

Диранст захохотал, и его смех обрушился на Квалина камнепадом, под тяжестью которого разведчик едва удержался на ногах.

– Ну ладно, хватит пока, – сказал Койтль. – Встань, сучка! Посмотри на меня. Веди себя естественно.

Михаил на секунду глянул в ее глаза – глаза испуганного, затравленного зверька – и поспешил отвернуться.

– Тебе понравилось? – спросил ее Диранст.

– Нет…

– Скажи: нет, повелитель!

– Нет, повелитель.

– Так-то! Работает! – воскликнул Койтль, будто до сих пор сомневался. – Ну, ладно… Мне кажется, нас тут слишком много. Многовато лишних…

У Квалина внутри похолодело.

– Вы двое – ты и ты, – Диранст указал на солдат, первыми вошедших в зал. – Поднимите лучеметы. Нет, не туда – друг на друга. Целься… Огонь!

Они сделали, как он приказал. Два импульса вырвались навстречу – и два тела упали по краям комнаты.

– Вы двое! Видели, что они сделали?

– Так точно!

– Повторить. Немедленно!

– Койтль, зачем? – спросил Квалин.

– А просто так! Зачем нужна сила? Чтобы почувствовать ее!

– Но зачем так? Почему они должны платить жизнями за твою силу?

– Потому что слабый всегда платит! Это же и есть суть жизни, Квалин. На уровне клеток или в масштабах Галактики – разницы нет… Так, командир, теперь ты. Застрели последнего солдатика!

Михаил не смотрел на бойню. Он снова встретился взглядом с Мэри и увидел, как она одними губами произнесла его имя.

«Что я могу сделать?» – спросил мысленно, и вдруг ему показалось, что он слышит ответ:

«Не знаю… Ты же герой».

«Это слова. Они ничего не значат».

«Значат! Иногда – очень много». «Боюсь, геройством тут не поможешь…» Разведчик ждал новой реплики, но ее не было. А потом с небес обрушилось, как удар молота:

– Ты слишком много говоришь, Квалин. Пора тебе поработать. Развернись к Доулу!

Ноги повернулись прежде, чем он успел подумать.

– Возьми у него лучемет. И открой шлем.

Должно быть, упругий экран уже выдохся, а может, Диранст отключил его мысленной командой. Михаил сделал шаг и вырвал оружие из рук «интеровца». Потом откинул с его лица черное забрало. Прикованный к месту Доул смотрел на него, как кролик на волка.

– Это его люди напали на тебя, когда ты летел на Кумбиэн. Так отомсти же! Пристрели его!

«Нет, – подумал Квалин. – Нет, я не сделаю этого. Нет, ну нет же! Нет, ни за что, ни в коем случае, нет! Ну нет, я сказал… – думал он, наводя трубку на голову, чтобы убить наверняка. – Нет, я не выстрелю, я не подчинюсь, не буду, нет, нет, нет!!!»

– Нет, не надо… пожалуйста… – бормотал Доул едва слышно в такт мыслям Квалина.

Палец нажал кнопку, тело командира отряда под напором мощного импульса отлетело назад и грохнулось на пол. Нет, но это же не я, лихорадочно думал разведчик, опуская комбик. Да, мои руки подняли лучемет и выстрелили, но это был не я, не я…

– Ну что, Квалин? Как ощущения? – насмешливо спросил Диранст. – Тебе должно было понравиться – ты же застрелил врага!

– Я давно знал, что ты псих, – ответил Михаил. – Но не думал, что настолько.

– Думаешь, ты лучше? Ты само совершенство? Все должны быть по твоему образу и подобию?! Ладно, теперь замри… Уинслоу?

Она вздрогнула:

– Койтль…

– В чем проблема?

– Пожалуйста, хватит, – попросила устало.

– И это говоришь ты? Ты же была готова на что угодно! Даже на галактическую войну! Лишь бы встать сюда, где стою я!

– Я бы не стала делать того, что делаешь ты.

– А я еще ничего не делал! Это только подготовка, проба сил! По большому счету я даже не начинал! Так, ладно… У нас остался всего один лишний! Коротышка?

– Ч-что… – едва выговорил Патрик. Квалин видел, как его всего трясет от страха.

– Боишься, да?

– Д-да…

– Не волнуйся: скоро твои страхи закончатся навсегда. Не шевелись! Ты, сучка, подойди к нему!

Мэри без слов выполнила приказ.

– Сорви с него шлем… вот так! Возьми за горло… А теперь души! Души, пока он не сдохнет!

Глаза японоамериканца полезли из орбит еще до того, как девушка сжала руки у него на шее. Не способный пошевелить и пальцем, он лишь дрожал мелкой дрожью, а потом начал издавать жуткие, непередаваемые звуки по мере того, как Мэри стискивала все сильнее. В ее тонких пальцах было слишком мало сил, чтобы сдавить как следует, но она очень старалась. Квалин не мог видеть выражения ее лица и подумал, что это к лучшему. Не хотелось смотреть в глаза собственному отражению.

– Хочешь помочь, Михаил? – Диранст будто уловил его мысли – а может, и без всякого «будто». – Нет, она должна сама! Пусть почувствует, как это – убивать своими руками!

– Маньяк… – пробормотал Квалин вполголоса.

Патрик тем временем хрипел все слабее и наконец затих. Его взгляд затуманился; Мэри разжала руки, и он медленно сполз на пол. Наконец тело замерло у ног, а сама девушка застыла, будто парализованная. Казалось, теперь уже она вот-вот задохнется.

– Ну, отомрите! – крикнул Койтль. – Повернитесь ко мне оба!

Мэри сделала пол-оборота – и тут у нее подкосились ноги. Квалин подбежал к ней, не давая упасть. Президент «Интергалактик» была на грани обморока. Михаил похлопал ее по щекам – взгляд оставался затуманенным, он будто говорил: оставьте меня наконец в покое!

– Так не пойдет! – сказал Диранст. – Я же попросил отмереть, а не наоборот!

– Койтль, оставь ее! – выкрикнул Квалин. – Издевайся надо мной, а ее не трожь!

– А ты разве передумал ей мстить? Что, понравилось трахаться с президентшей? Хочешь показать ей, что «герой» – это не просто слово? – Диранст изобразил вампирскую улыбку. – Ты что же, так и не понял? Я ведь вижу вас насквозь! Ну не виноват ты в том, что Лилька умерла! Столько лет, а ты не можешь простить… Гоняешься с собой наперегонки… Прыгаешь выше головы… И заставляешь других делать то же самое… Но тебя ничего не устраивает! Ты же бесконечно задираешь планку! И так будет все время… пока не простишь!

Михаил хлопал глазами, молча гладил распушившиеся волосы Мэри.

– А ты, маленькая девочка? Все сидишь в запертой комнате? Слышишь, как чудовища скребутся сквозь стены? Опомнись! Твоего Старикана Джозефа давно нет! Он гниет в могиле, ему глубоко наплевать, что ты делаешь. Правильно ты делаешь или неправильно… Успешно или провально… Нет для него никаких успехов и провалов! Ничего нету! И его самого нету! Открой двери комнаты – пусть они войдут! Поздоровайся с ними – и пошли всех к дьяволу!

Слеза, выкатившись из глаз девушки, упала разведчику на ладонь. Мэри была прекрасна сейчас. Да, думал Михаил, именно такая: со спутанными волосами, с заплаканными глазами и лицом без следов косметики. Открытая, ранимая, беззащитная… и настоящая. Квалин прижимал ее к себе, понимая: чем бы все ни закончилось, так уже никогда не будет.

А в следующую секунду он увидел, как преображается зал. Как серые стены расцвечиваются горным хрусталем, а с потолка вместо декоративных железяк свешиваются неестественно сверкающие сталактиты. Еще немного – и помещение обернулось сияющей пещерой, в которой пульт оказался здоровенной глыбой с диковинными грибами-экранами и разноцветными камнями вместо кнопок. Только панель с ключами, ничуть не изменившаяся, смотрелась чужеродно. Труба с источником не изменилась тоже, но она, напротив, удивительно вписывалась в новые реалии «Призрака», оставаясь их незыблемым центром.

Диранст удовлетворенно обвел свое творение взглядом и остановил глаза на Мэри и Михаиле:

– А из вас могла бы выйти неплохая пара! Да почему, собственно, могла… Все только начинается! Лишних больше нет, остались только вы… только мы. Не пора ли перейти к сути? Прекращайте эти обмороки. Соберитесь с силами! Посмотрите на меня!

Они одновременно повернули головы. Но по пути Квалин углядел еще кое-что. Красно-коричневое, оно висело над пультом, медленно меняя форму. Как та тварь, что преследовала их в коридоре по пути сюда. От которой Диранст бежал, наделав в штаны…

Боковым зрением Михаил заметил еще одну такую же – у противоположной стены. Она не шевелилась – будто выжидала чего-то.

– Ты уверен? – поинтересовался Квалин негромко. – Что здесь только мы?

Койтль настороженно оглянулся по сторонам.

– Что за… – Он недоговорил.

– Это в твой план не входило?

Ученый несколько раз повернул голову справа налево и обратно.

– Страшно, Койтль? – спросил Михаил. – Их ведь ты насквозь не видишь?

Диранст с полминуты сосредоточенно разглядывал создания, возникшие из ниоткуда. У него был вид человека, который усиленно пытается что-то вспомнить.

– Они мне не помешают, – сказал не слишком уверенно. – Они ничего мне не сделают.

– Ты оптимист, – грустно улыбнулся Квалин. – Как всегда.

– Ничего не сделают! – повторил ученый, словно убеждая самого себя. – Это же призраки!.. Призраки тех, кто когда-то обитал здесь. Они никому ничего не сделают. Они… просто… смотрят…

Михаил пожал плечами: тебе, конечно, лучше знать. А Мэри тихо прошептала:

– Они просыпаются…

– Уинслоу, как ты себя чувствуешь? – спросил Диранст. Голос вновь звучал твердо.

– Уже лучше.

– Это хорошо! Потому что ты мне нужна. Мне нужен твой «Мозговой штурм». Мы возьмем твои ретрансляторы и поставим здесь. И они будут передавать на все обитаемые планеты… ты же так хотела?

– Так. Но за техническую часть отвечал Патрик. А теперь он… его больше нет.

– Это неважно! Подумаешь, Патрик… Разберемся без Патрика! Я сам разберусь. Так выйдет дольше, но спешить нам некуда. Ни Хейгорн, ни Совет нам не помеха. Побеждает не тот, у кого больше денег и власти… А тот, кто оказывается в нужном месте в правильное время! Как я! Так что разберемся, включим – и они узнают… Я научу их, как надо жить! Все будет иначе! Намного лучше, вот увидите!

– Да уж представляю, – вставил Квалин. – С таким-то учителем…

– Думаешь, ты сумел бы лучше?

– Еще чего не хватало!

– А ведь ты можешь стать адмиралом космофлота. Единого галактического! Стать первым, кто полетит в другую галактику! Только подумай, Квалин…

– Ага. Нести туда свет очей непревзойденного императора нашего Койтля Первого! Послушал бы ты себя со стороны…

– Заткнись! – рявкнул Диранст, и Михаил едва не прикусил язык.

А потом существо, висевшее в воздухе ближе всего к потоку силы, вдруг преобразилось. По бокам бесформенного сгустка вытянулись два отростка, а два других образовались снизу и достали до пола. Еще один вырос сверху, и вслед за ним тело удлинилось, обретая все большее сходство с человеческим. Конечности выровнялись и разгладились, голова округлилась, на ней проступили впадины и выдался вперед нос. Многочисленные змейки устремились в стороны и обернулись волосами. Цвет существа менялся на глазах, становясь из багрово-коричневого бледно-розовым. Секунда-другая – и вот уже он, Кейвон Хаймс, на этот раз без всякой одежды, стоял напротив Диранста и взирал на его окутанный фиолетовым туманом облик.

– Уйди оттуда. Немедленно, – сказал он, и Квалину показалось, что сила, заключенная в его словах, сейчас ненамного уступает мощи приказов Койтля.

– Что за глупости, Хаймс? Почему бы просто не признать свое поражение?

– Здесь нет поражения или победы. Процесс скоро станет необратимым. Уйди.

«Призрак» – не то, что вы думаете, вспомнились Михаилу слова Хаймса, сказанные еще при первой встрече, и холодок побежал по позвоночнику.

– Уйти? – переспросил Диранст и рассмеялся: – Не-ет! Это ты уйди! Не стой у меня на дороге!

– Я только хотел предупредить, – сказал чужак.

– Хорошо, ты это сделал – а теперь убирайся! Исчезни навсегда! Я приказываю тебе, слышишь?! Сгинь, растворись во тьме! Провались в небытие! Это я приказываю, Хаймс! Ты не можешь ослушаться! Исчезни немедленно!

– Жаль… – произнес тот.

Он хотел сказать что-то еще, но тело его начало искажаться и расплываться, теряя человеческий облик. Оно возвращалось к чужеродной форме, но сейчас обращение шло в несколько раз быстрее. А потом, вернувшись к первоначальному виду, существо полыхнуло яркой вспышкой, краткий миг соперничавшей с сиянием источника. Она тут же угасла, сузилась до маленького красного шарика – и это было все, что осталось от неведомого создания. А потом шарик уменьшился еще, будто провалившись внутрь самого себя, съежился до едва заметной точки… Наконец и точка пропала с глаз, но Квалину казалось, что Хаймс еще некоторое время был здесь: вот он стал размером с клетку… с молекулу… с атом… и наконец исчез вовсе, как того хотел Диранст, будто и не существовал.

А Койтль хохотал: существо, которое было неизмеримо выше его, тем не менее оказалось не в силах ему противостоять. Он приказал ему исчезнуть – и оно исчезло, даже не попытавшись сопротивляться. Да оно и не могло сопротивляться, и никто во всей Галактике не мог! Диранст едва не давился от смеха, тыча пальцем в то место, где только что растворился в воздухе красный шарик. И молча взирали на него призраки, никак не выражая своего отношения к происходящему. И так же безучастно и отстраненно смотрела Мэри…

И только Квалин смотрел совсем в другую сторону. Он видел, что Койтль, сосредоточившись на Хаймсе, не следит за остальными. За долю секунды разведчик понял, что нужно делать. На само действие у него оставалось не больше нескольких секунд.

Мгновенно Михаил метнулся к панели с ключами. Только не смотреть, не смотреть, повторял он про себя. Пока я лишь думаю о нем, пусть даже касаясь его, – я могу бороться. Но стоит увидеть красную вспышку – и все. Эффект накопления, да, а во мне накопилось столько этой гадости, что один мимолетный взгляд равносилен прямому приказу Диранста, наделенного силой «Призрака». Нет, я не буду смотреть – руки справятся сами.

Квалин нащупал гладкий эллипс ключа. Первым побуждением было выяснить, который это из них: левый, правый или средний. Разведчик тут же подавил желание: не смотреть! Сцепив зубы, он дернул ключ на себя. Тот не хотел выходить из выемки. А может, это и есть необратимый процесс, подумал Михаил. Его нельзя остановить так же, как реакцию деконцентрации, и поэтому нельзя вытащить ключ? Да и, собственно, зачем выта…

Он волевым усилием пресек мысли – все сразу, не разбирая, где правильные, а где нет. Тренированное тело и так знало, что делать. Упершись ногами, Квалин с силой потянул и едва не отлетел назад, когда ключ вышел наружу. Казалось, пальцы даже сквозь перчатки ощущают его холод. Михаил тут же шагнул к панели, перегнулся через нее – и взгляд обрушился в яму, уносящую трубу источника в бездну. В следующий миг он размахнулся, и снесенное «Призраком» яйцо полетело вниз.

Всего секунду Квалин видел ключ, исчезающий в темных глубинах, и самым сильным желанием разведчика было прыгнуть следом. Катак, сказал он себе мысленно, вряд ли понимая в тот момент, что значит это слово, и тем не менее оно сработало. Михаил отдвинулся, чувствуя себя пьяным и опустошенным. Глаза сами повернулись к источнику: его сияние угасало с каждым мгновением.

Перестали мигать цветные кристаллы на глыбе, недавно бывшей пультом. Померкли красочные сталактиты, почернели экраны на грибных шляпках. Пропали призраки чужих форм жизни, так и не успев пробудиться ото сна. А главное – исчез фиолетовый поток, в котором питал силу Диранст. Не осталось даже подсвеченного круга на полу.

– Как тихо… – прошептала Мэри.

И тотчас тишину нарушил вопль Койтля:

– Ты! Га-ад! – Трясущейся рукой он указывал на Квалина.

Тот встретился с ним взглядом.

– В нужном месте, – сказал Михаил, ухмыляясь. – В правильное время.

Диранст зарычал как раненый зверь, глядя то на разведчика, то на погасший источник. Потом посмотрел направо от себя и тут же рванулся туда. Квалин сообразил мгновенно: Койтль тянется за ближайшим лучеметом. Михаил углядел неподалеку от себя труп бойца, даже после смерти сжимающего оружие в руках, и кинулся к нему.

Ученому было ближе, но более молодой и крепкий разведчик двигался быстрее. Лучеметов они достигли одновременно и одновременно подняли их, наводя на цель. Это конец, понимал Михаил. Сейчас мы застрелим друг друга, а Мэри, которая и так с трудом соображает, останется наедине с источником… а потом тоже сойдет с ума. Неожиданно Койтля загородила от него чужая спина – это и была она, Мэри.

– Стойте! – кричала она, обращаясь прежде всего к Дирансту, к которому повернулась лицом. – Прекратите, идиоты!

Лилька, подумал Квалин. Он сам не знал, почему это имя возникло сейчас в голове – просто так, ни к чему не привязанное. Лилька, повторил еще раз, глядя на густую копну волос совсем другой девушки. Он отвел лучемет, но не убирал палец с кнопки.

А потом Мэри охнула и пошатнулась.

И снова тело разведчика отреагировало быстрее, чем мысль. Только девушка опустилась достаточно, чтобы за ней стал виден Диранст, Квалин выстрелил навскидку, почти не целясь. Тут же отклонился вправо – и вовремя, чтобы пропустить луч слева от себя. А затем, переждав, пока Мэри упадет, послал в Койтля усиленный импульс. Тот успел стрельнуть в ответ еще раз, но лишь по инерции, далеко в сторону от разведчика. Повезло, отметил Михаил вскользь, что ближайший к нему лучемет оказался не комбинированным. Диранст замер, больше не в состоянии стрелять. Как, впрочем, и делать что бы то ни было еще.

И только теперь, когда маячок в голове сухо сообщил, что угроза устранена, Квалин закричал.

Он подскочил к Мэри и склонился над ней. Открыл сумку, достал аптечку. Руки тряслись, хотя, когда он обрабатывал рану себе, ничего подобного не было. Расстегнул комбинезон девушки – там уже все залило кровью: импульс ударил ее прямо в сердце. Алая жидкость продолжала струиться из глубокой раны. Губы Мэри шевельнулись.

– Прости… – сказала она едва слышно. – За третий раз…

– Но его же не было! – воскликнул Квалин. – Не было третьего…

– Но я хотела… – прошептала она. – Прости…

Он осторожно щупал рану, пытаясь найти артерии, которые можно пережать и остановить кровь. Потом делал укол в сердце – вводил раствор… Нет, спохватился тут же, так нельзя! Так я остановлю ей сердце и убью окончательно, надо другое… Лихорадочно извлекая из глубин памяти все свои медицинские знания, Квалин ставил зажимы, а холодный рассудок говорил, что все бесполезно, что он уже опоздал. Ничего не помогало – кровь не хлестала, как в первые секунды, но все равно текла безостановочно. Мэри закрыла глаза и больше не шевелилась. Я не справляюсь, думал Михаил: я знаю множество способов, как отнять жизнь, а вот сохранить не умею… Он взывал к «Призраку»: вот тебе моя воля и моя вера, пусть сосуды срастутся, сейчас я присмотрюсь как следует – и увижу, что кровь больше не течет… Он вглядывался, но ничего не менялось: «Призрак» оставался глух к его молитвам.

Прошло несколько минут, прежде чем Квалин поднял голову. Его руки были красными, и весь костюм стал багровым. Девушка давно уже не подавала признаков жизни. Михаил поднял глаза на убийцу: Диранст неподвижно замер у стены. Со стороны могло показаться, что он просто устал и присел отдохнуть, но разведчик видел, что его тело тоже залито кровью.

– Мы точно идиоты!.. – сказал Квалин вслух и нервно хихикнул. Снова взглянул на Мэри. – Почему?..

Почему она это сделала, думал он, почему встала между нами? Сама ведь говорила, что после всего, что они натворили, мечтает об их смерти. А тут у нее была отличная возможность избавиться от обоих, даже не прикладывая усилий, – так почему же? Вдруг показалось, что эти мысли – полная ерунда, что он не понимает чего-то важного, и пока не поймет – нечего даже пытаться найти ответ. Все это действительно ерунда, подумал Квалин и повернулся к источнику. Сделал шаг, другой – и вот уже карабкался на глыбу бывшего пульта.

Бомба была перед ним, все там же, на трубе – только протянуть руку. Но Михаил почему-то опустил глаза. Он ясно увидел картину: вот ключ падает по яме. К ее стенам тут и там примыкают трубы, уходящие в нутро «Призрака». «Яйцо» цепляется за выступ у одной из них и уже скачет по ней. Узкая трубка вскоре заканчивается решеткой, но та приоткрывается, и ключ перелетает в более широкую – знакомую разведчику зеркальную трубу. Скользит по ней, набирая скорость, лихо делает виражи на поворотах… на одном из них неожиданно проваливается в люк – и падает в небольшую комнатку.

Квалин абсолютно четко видел эту комнатку с мертвыми механизмами и шкафом в углу, возле которого приземлился ключ. Если я выйду отсюда, думал он, и немного пройдусь по коридорам, то легко ее найду. Тогда я возьму ключ, вернусь сюда, вставлю его на место и войду в фиолетовый круг. И первое, что я сделаю, – чтобы она жила. Чтобы все они жили! По крайней мере, постараюсь. А потом… потом…

Михаил дотянулся до панели управления. Какой там код показывал Диранст? На миг Квалину показалось, что он забыл его, но память тут же указала нужную ячейку, и он увидел всю последовательность от первой до последней цифры. Я мог бы многое сделать, думал разведчик, нажимая кнопки одну за другой. Прежде всего я сделал бы так, чтобы люди больше не воевали. Чтобы отпала необходимость в оружии, потому что им не надо будет никого убивать. Но тогда надо, чтобы людям было незачем воевать… Что ж, пускай будет единая Галактика. Единое правительство… Но правительство, власть – это тоже источник смертей. Одни стоят наверху, а другие лезут туда же, чтобы скинуть их и занять их место… Не надо власти, надо как у маризян: только ответственность. Пусть каждый будет властен лишь над собой, если же тебе подконтролен кто-то еще – знай, что ты теперь отвечаешь за его действия так же, как за свои. Но подконтролен он может быть лишь в одном вопросе и только на время его решения, во всем остальном же – свободен, как ветер. Нет власти, нет верхов и низов. Каждый сам себе хозяин, сам за себя и сам по себе… но у маризян это хорошо работает, потому что их не так много. А как быть землянам, кумбиэнцам, хайламцам? Что делать с теми миллионами, миллиардами людей, которые не хотят ответственности? Которым нужно, чтобы за них отвечал лидер, ведущий их… неважно, куда. Главное, что он – впереди, а они – за его широкой спиной.