Текст книги "Великие учителя церкви"

Автор книги: Константин Скурат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

«Высокое житие» блаженных жен

«Описал… не только знаменитых мужей, проводивших отличную жизнь, но и блаженных и честных жен, подвизавшихся в высоком житии… в пример любви к Богу для жен, хотящих украситься венцом воздержания и чистоты». [с. 9, 10]

Представив подвиги святых мужей, епископ Палладий говорит, что почел нужным упомянуть и о блаженных женах, которые также отличились высоким житием. «Видел я, – свидетельствует он, – много между ними благочестивых и встречал много дев и вдовиц таких, которые мужественно подвизались в добродетели» [с. 160]. Святитель сразу же отмечает и причину, почему он считает необходимым говорить о «доблестных» женах: «Чтобы женщины беспечные не изнеживались и не ссылались на то, что они слишком слабы для подвигов добродетели и жизни благочестивой» [с. 160].

Подобно святым мужам и подвиг святых жен был многообразен.

Девица Юлиания "считалась ученейшей и усерднейшей в вере" [с. 178]. Блаженная Сальвия, страдая от различных недугов, "не ложилась спать на постель" и не позволяла, чтобы ее носили на носилках [с. 175]. Добрая Азелла отличилась примерной кротостью [с. 167]. Славная Геласия "с ревностью проходила путь бессмертия и благочестно несла иго девства". Никогда солнце не заходило в ее гневе [с. 178]. Девственница Таора безвыходно в рубище (ветхая, изодранная одежда) "сидела в келье за своим делом" [с. 170]. Старица Аматалида, проведя восемьдесят лет в подвиге, достигла полнейшего бесстрастия [с. 170]. Мужественная Вазианилла "благоговейно упражнялась в добродетели" [с. 167]. Подвижница Усия была "во всех отношениях почтеннейшая" [с. 167]. Многих других блаженных жен превзошла "достойная Бога" Авита, ибо "совершенно освободилась от всякого греха". К жизни святой, воздержной и добродетельной она привела "от жизни рассеянной и роскошной" своего мужа с дочерью [с. 167].

О преподобных Мелании и Олимпиаде в "Лавсаике" рассказывается более подробно.

Блаженная Мелания, оставшись молодой вдовой (на двадцать втором году жизни), "обручила себя Вечному Жениху" и возлюбила Его до конца земных дней. Продав свое имение, она отправилась к святым отцам в Нитрийскую гору. Из вырученного от продажи она щедро помогала храмам, монастырям, заключенным в темницах, странникам… "Никто из приходивших не отходил от нее без пособия". Блаженная раздала все до последней монеты и "из своего имущества прекрасно выработала для честной главы своей неувядаемый венец славы и, украсившись им, с великим дерзновением перешла ко Господу" [с. 159–162].

Святая Мелания наставила и утвердила в вере и свою внучку – младшую Меланию – с ее мужем. Родители младшей Мелании заставили ее вступить в брак. Но после смерти двух сыновей она предалась богоугодной жизни и уговорила мужа отказаться "от всех мирских благ". Ревность по Боге она возбудила и в своих родственниках, "так что и они стали вести, подобно ей, богоугодную жизнь" [с. 162–165].

"Достохвальная" Олимпиада шла к Небу с великой ревностью – "во всем последовала правилам Божественного Писания". Она с благоговением покорялась епископам, почитала священников, уважала всех церковнослужителей, преклонялась пред подвижниками… "Безмерная любовь" ее к людям привела к тому, что она все свое земное богатство раздала. "Помогала просто всем без различия". Выкупила из рабства множество рабов и "сделала их равночестными своему благородству". Святая Олимпиада достигла высшей степени смирения и кротости. "Кротость ее была такова, что превосходила простоту самих детей. Никто из близких к ней никогда не замечал, чтоб эта христоносица порицала кого-нибудь". Свой жизненный подвиг она завершила исповедничеством в борьбе за истину. "Все благочестивые жители Константинополя считают ее по жизни исповедницей" [с. 176, 177].

В подвиге святых жен подчеркивается весьма важное – совершеннейшее целомудрие.

"Евстохия, – отмечается в "Лавсаике", – жена целомудреннейшая" [с. 166]. Также и Фотина – дева целомудреннейшая [с. 167]. Благочестивая Магна вела "самую строгую и целомудренную" жизнь [с. 168]. "Доблестная" Кандида, целыми ночами моловшая муку и пекшая просфоры, была целомудренна и чиста [с. 178]. Блаженная Александра, чтобы сохранить свое целомудрие и не допустить до греха полюбившего ее человека, оставила город и заключилась в гробнице. Здесь ей подавали скудную пищу "чрез отверстие, а сама не показывалась на глаза ни мужчинам, ни женщинам" [с. 17]. В городе Коринфе одна благородная дева имела несчастье понравиться нечестивому судье. Не склонив ее к согласию, он сначала подверг ее различным мучениям, а потом отослал в "бесчестный дом".

Но целомудренная дева умно отклоняла неистовых искателей, объявляя себя больной, пока Хранитель спасения не исторг ее отсюда [с. 179, 180]. Когда другую, прекрасную лицом девицу Потамиену, по указанию сластолюбца, не добившегося обольщения, решили (после долгих мучений) бросить в котел с кипящей смолой, предварительно раздев ее, девица взмолилась перед палачом: "Заклинаю тебя жизнью императора, которого ты боишься, – прикажи по крайней мере не раздевать меня, если ты уже присудил мне такую казнь, а вели понемногу опускать в смолу, и ты увидишь, какое терпение даровал мне Христос, Которого ты не знаешь" [с. 15, 16]. А одна христианка, жена сановника, чтобы не попасть в руки распутника, пронзила себя мечом [с. 180, 181]. "Слушайте, – призывает "Лавсаик", – и устыдитесь, девы, признающие себя невестами Христовыми и изменяющие Ему своими нечистыми вожделениями" [с. 181].

Есть и описание особых событий в житии жен, которые имеют и особое поучительное значение. Из них можно выделить три.

К одной деве, пребывавшей в безмолвии и затворе двадцать пять лет, пришел святой Серапион и спросил ее, зачем она заключилась в келье и ни с кем не видится. Та отвечала, что она "умерла для мира". Тогда святой, чтобы научить ее подлинному смирению и сокрушить ее гордость, велел: "Сними с себя все платье, как вот я… положи его на плечи и ступай по городу; а я без стыда пойду вперед тебя в таком же виде". Девица, оказалось, не смогла выполнить сие веление. Услышав ее отказ, бесстрастный Серапион сказал: "Смотри же, сестра, не величайся, будто ты святее всех, и не хвались, что умерла для сего мира. Ты вот узнала, что жива еще и угождаешь людям. Я могу быть более мертвым, нежели ты, и что я умер для мира, могу доказать делом, – именно тем, что равнодушно взираю на него; ибо, не стыдясь и не соблазняясь, могу сделать то, что приказывал тебе" [с. 133, 134].

Некая девица из Кесарии Палестинской, совершив грех, оклеветала в своем падении одного чтеца. Епископ немедленно отрешил чтеца от должности. Тогда чтец упросил епископа и отца девицы, чтобы ее отдали ему в жены. Юноша позаботился устроить ее в монастырь "до разрешения от бремени". Сам же предался усердной молитве. Когда наступило время родов, начались у роженицы жестокие и нестерпимые страдания. В несносных муках клеветница раскаялась. После совместной молитвы епископа и чтеца она тотчас разрешилась. "Сие написал я, – заключает автор "Лавсаика", – чтобы за клевету никто не попал в сети врага и не подвергся несносным страданиям в сей жизни, как случилось с упомянутой лжесвидетельницей, а по отрешении от плоти, чтобы не был предан мукам вечным и нескончаемым" [с. 171–174].

Весьма примечательно свидетельство о своем подвиге самой блаженной Александры, проведшей около десяти лет в гробнице. "С самого утра, часа до девятого, – рассказывала она, – я молюсь и с час пряду лен, в остальные часы припоминаю себе сказания о вере святых отцов и патриархов, о подвигах блаженных Апостолов, Пророков и мучеников. Когда наступает вечер, я, принесши славословие Господу моему, ем свою долю хлеба, а ночь всю провожу в молитве, ожидая конца своего, когда разрешусь отселе с благой надеждой и явлюсь лицу Христову" [с. 17].

Представив "высокое житие" блаженных жен, епископ Палладий сам подводит и итог. "Я, – заявляет он, – изложил добродетели этих славных жен не без цели, но чтобы знали мы, что из разных случаев, если захотим, можно извлекать многоразличную пользу" [с. 179]. Святитель сознается, что он сказал далеко не о всех святых женах и не все. "В городе Анкиере много и других дев: около двух тысяч или более, – все они подвизаются в святой, добродетельной жизни, хранят воздержание и живут весьма смиренно, как прилично кротким. Есть также знаменитые и отличные жены, с великой ревностью совершающие богоугодный подвиг" [с. 168].

«Низвержение» в бездну греха и восстание

«Упомянул я и о тех мужах и женах, которые, достигши самой высокой добродетели, по высокомерию и тщеславию низверглись в самую глубокую бездну… но благодатью Спасителя нашего и попечительностью святых отцов… возвратились к прежней добродетельной жизни». [с. 10]

В духовной жизни бывает немало искушений, происходящих от нашей плоти, от мира и от действующего в нем князя власти воздушныя (Еф. 2, 2) – от лукавого (См.: Мф. 6, 13). И люди даже строгого подвижнического жития подчас вводились в те или иные искушения и впадали в грех. Но Господь, по Своей бесконечной милости, по молитвам других братий, помогал им прийти в себя (См.: Лк. 15, 17), осознать свое преступление – восстать.

Так, монах Авраамий вел "весьма суровую и строгую" жизнь в пустыне, но впал в самомнение: стал утверждать, что ночью был рукоположен во пресвитера Самим Господом нашим Иисусом Христом. Святые отцы, заставив его ослабить подвиг, исцелили от гордости, а "своими молитвами восстановили его в прежнюю добродетельную жизнь" [с. 151].

Впал в самообольщение и некто Валент. Ему представилось, что с ним беседуют Ангелы и даже ему служат. А однажды он так поддался обману, что принял за Спасителя злую силу, окруженную демонами в образе Ангелов. В упоении гордости Валент еще более стал превозноситься и дошел до того, что начал отвергать самые Тайны Христовы – Тело и Кровь. "Я не имею нужды в приобщении", – заявлял он. Святые отцы вылечили и его – истребили в нем гордость своими молитвами, разными унижениями и суровостью, "врачуя противное противным" [с. 68, 69].

А одна "дева-подвижница", проживя десять лет благочестиво, была обольщена некиим певцом, "согрешила с ним и, зачавши во чреве, родила". Но вскоре осознала свое падение и стала глубоко сокрушаться. Соблюдая строгое воздержание, она в течение тридцати лет самоотверженно служила больным и увечным женщинам. Этим она так преклонила милость Божию, что одному святому пресвитеру было открыто: "Такая-то угодила Ему более покаянием, нежели девством". "Это пишу я, – заключает повествователь, – чтобы мы не презирали тех, которые хотя много согрешили, но и от сердца раскаялись: ибо и сия блаженная, сокрушив свое сердце и жизнь свою проведши в смиренномудрии, не была презрена Господом кающихся" [36]36
  Палладий, епископ Еленопольский. Лавсаик. СПб., 1850. С. 285–286. В московском издании 1992 года используемый здесь параграф «О девственнице обольщенной и раскаявшейся» опущен.


[Закрыть].

Чудеса «земных Ангелов»

«Лицо у аввы Феоны было, как у Ангела [с. 95]…Старец по имени Виссарион… будто земной Ангел [с. 158]».

Само по себе житие святых мужей и святых жен, их подвиг (нередко и покаянный), превосходящий обычные человеческие силы, их мужество в перенесении испытаний, скорбей, страданий, их самоотверженное служение Богу и людям – есть уже чудо. Но Господь сподобил их, этих земных собеседников Ангелов (Ангельского общения сподобивыйся, – говорится в молитве преподобному Сергию Радонежскому), и особого дара – творить от Его Имени и Его Именем чудеса, то есть такие «дела, которые не могут быть сделаны ни силой, ни искусством человеческим, но только Всемогущей силой Божией» [37]37
  Пространный христианский катехизис Православной Кафолической Восточной Церкви. Рязань, 1992. С. 13.


[Закрыть].

Все святые в той или иной мере были чудотворцами. Потому-то в "Лавсаике" о подвижниках монастыря аввы Исидора говорится: "Все могут совершать знамения" [с. 125].

Преподобные Амун, Ор, Павел Простой, Иннокентий, Сисиний получили от Бога власть изгонять бесов [с. 23, 25, 63, 149, 153], "так что многие из одержимых ими громко проповедовали" о житии подвижников, хотя последние и не желали того [с. 25]. А преподобные авва Иоанн [с. 117], авва Феона [с. 95], Домник [с. 133], Аммоний [с. 29], Моисей [с. 140] и Вениамин [с. 29] врачевали от различных болезней. Об авве Иоанне сказано, что ему иногда для освобождения от болезни достаточно было послать больным только благословение [с. 117]. Авва Феона, не выходя из кельи, возлагал через отверстие руки на больных "и отпускал их здоровыми" [с. 95]. По кончине преподобного Домника "даже постель его исцеляла болезни" [с. 133]. О гробнице преподобного Аммония говорили: "Исцеляет от простуды" [с. 29]. Преподобный же Вениамин был сам тяжко болен водянкой, но других исцелял – "в таком неисцелимом недуге он еще врачевал от различных болезней" [с. 30].

Преподобный Стефан удостоился такого дара, "что всякий, у кого была какая-нибудь печаль, побеседовав с ним, отходил от него без печали" [с. 67]. Когда на преподобного Гаддана напали злые люди и хотели убить его, "рука державшего меч иссохла, меч нечувствительно выпал у него" [с. 153]. Преподобного Савватия лев только поверг лапой на землю, но не растерзал – "схватил осла старцева и удалился. Тот, Кто даровал Савватию жизнь, вместе утолил и голод зверя" [с. 154]. О святом Памво читаем: "Раб Божий почил без болезни и без всякого страдания телесного. Он плел корзину и послал за мною (блаженной Меланией. – К. С.). Когда вплетен был уже последний прут, он сказал мне: возьми эту корзину из моих рук на память обо мне; другого ничего не могу оставить тебе. Он отошел, предав дух свой Господу, без болезни, семидесяти лет от роду" [с. 27].

Когда авву Вина упросили крестьяне прогнать бегемота, производившего опустошения, он "стал у реки и, увидевши зверя огромной величины, кротким голосом сказал ему: именем Иисуса Христа повелеваю тебе не опустошать более этой страны. Зверь, как будто прогнанный Ангелом, совсем скрылся. Точно так в другой раз прогнал он и крокодила" [с. 95]. А святой Аммун привел из пустыни двух больших драконов и поставил у своей двери на страже – охранять жилище от часто приходивших разбойников. Когда разбойники, по своему обыкновению, явились, то, увидев чудо, онемели от страха. Авва Аммун поднял их и, укоряя, сказал: "Посмотрите, сколько вы свирепее зверей; вот они ради Бога повинуются нашей воле, а вы и Бога не боитесь, и христианского благочестия не уважаете". Потом он ввел их в свою келью, предложил им телесную пищу и духовную. Последнее на них оказало не меньшее действие: разбойники покаялись, совершенно изменили свою жизнь, "а через несколько времени и сами стали совершать такие же знамения" [с. 108].

Странноприимец Илия небольшим количеством хлеба накормил досыта многих пришедших к нему братий, "и еще остался один хлеб" [с. 154]. Преподобный Элпидий воткнул в землю ветвь винограда, "как бы сажая, хотя это было и не вовремя. Ветвь принялась, и вырос такой виноград, что закрывал всю церковь" [с. 152]. Диакон Евагрий, когда был потерян ключ от двери в церковь, осенил "замок знамением креста и, призвав имя Христово, толкнул дверь рукой и отворил ее" [с. 138]. Авва Сурус только помолился Богу о том, чтобы без утомления достигнуть того места, где подвизался авва Анувий, как тотчас явилось судно, подул благоприятный ветер, и в одно мгновенье он и его спутники "очутились на месте, хотя плыли против течения" [с. 111]. Авве Эллину однажды в пустыне захотелось меду – "скоро нашел он под камнем соты". В другой раз он удалился в пустыню, взяв с собой необходимые вещи. Увидев пасущихся диких ослиц, он именем Христа Спасителя велел одной из них прийти и взять на себя его ношу. "И тотчас одна прибежала к нему. Положив на нее свои вещи, он сел на нее и в один день прибыл к пещере" [с. 113, 114].

Авва Анувий ежедневно получал от Ангела небесную пищу [с. 112]. Преподобный Пахомий получил от Ангела иноческий устав, который "приняли весьма многие монастыри" [с. 75]. Марку Подвижнику Ангел преподавал Святые Тайны Христовы, о чем свидетельствует другой "дивный муж" – святой Макарий Александрийский [с. 50].

А о мученике Аполлонии замечено: "О чем бы он ни помолился – скоро бывал услышан: так почтил его Спаситель" [с. 123]. Подобное читаем и об авве Аполлосе: "Услышал глас Божий, говоривший к нему: Аполлос! Аполлос!.. Все, чего ты ни попросишь у Бога – получишь" [с. 97]. "Все просимое тотчас было ему даруемо Богом" [с. 99].

Привлекает внимание свидетельство о чудесах аввы Коприя. Вот что произошло в монастыре аввы при посещении его епископом Палладием со спутниками. Когда святой авва по настойчивой просьбе святителя рассказывал о жизни своей и своих предшественников, в монастырь пришел один поселянин с корзиной, полной песка. Подойдя близко к беседовавшим, он терпеливо ожидал своего часа. Недоумевающие посетители спросили авву: "Чего хочет этот поселянин с песком?" На это авва ответил: по соседству земля была бесплодной. Владевшие ею земледельцы, оглашенные и крещенные иноками, обратились к последним с просьбой помолиться об урожае. Авва им сказал: "Если вы имеете веру в Бога, то и этот пустынный песок будет приносить вам плод". Поселяне немедленно набрали песку и принесли для благословения. После молитвы святого они посеяли песок вместе с зернами – и земля принесла самый обильный плод в Египте. "Таким образом, – заключил авва, – привыкнув это делать, они ежегодно приходят к нам с прежней просьбой" [с. 109, 110]… В этом повествовании обращает на себя внимание не только чудо само по себе, но и то, что поселяне приходили за благословением ежегодно перед посевными работами, а не считали достаточным полученное однажды. Из контекста рассказа следует, что и святой авва считал такое поведение поселян правильным.

Множество других чудес было совершено силой Божией через святых его угодников. Святитель Палладий заявляет, что перечислить их невозможно [с. 97], потому он выделяет некоторые – "только сии" [c. 50] (Ср.: с. 37, 47, 96…)

Читая свидетельства "Лавсаика" о многих чудесах, невольно думаешь о том, что все это было давным-давно. А что есть сегодня? Могут ли совершаться и совершаются ли и сейчас чудеса? И на сие дан пророческий ответ в том же творении: "А разве не люди были святые Пророки и Апостолы, которые предали нам сие делать? Или тогда был Бог, а ныне нет Его? Бог всегда может делать это; для Него нет ничего невозможного" [с. 104].

Наставления «совершеннейших в знании и добродетели»

«В учении не нуждается один только Бог всяческих… а все прочее имеет нужду в учении, потому что сотворено и создано… Совершеннейшие в знании и добродетели учат несовершенных в познании. Итак, думающие о себе, что не имеют нужды в наставниках, недугуют невежеством, которое есть мать гордости». [с. 11]

В «Лавсаике» святые мужи и жены учат, прежде всего и главным образом, примером своего жития. Когда к авве Аполлосу приходили иноки и «предавали ему свои души, как родному отцу», то святой, читаем в этом чудесном творении, «сперва сам на деле показывал то, к чему склонял других словом» [с. 98]. «Все наставления его точно соответствовали его жизни» [с. 106]. Но и словесные поучения имеют также весьма важное значение, ибо исполнены совершеннейшего знания, богопросвещенной мудрости, великого духовного опыта. Это уже следует из свидетельства о блаженном Памво, который «из страха Божия был весьма осмотрителен в своих ответах; так что их принимали с благоговением, как бы изречения Самого Бога» [с. 27].

Лейтмотив наставлений всех святых – не должно "навсегда оставаться детьми и младенцами", но должно "восходить к совершеннейшему (курсив мой. – К. С.) разумению, достигать мужеского возраста и возвышаться до самых великих добродетелей" [с. 117]. Так, авва Питирион учил: «Кто хочет изгонять бесов, тот должен сперва поработить страсти: ибо какую страсть кто победит, такого и беса изгонит. Мало-помалу должно вам поработить страсти, чтобы изгнать демонов этих страстей. Например, бес действует посредством чревоугодия: если вы преодолеете чревоугодие, то изгоните и демона его» [с. 126, 127]. А

святой Евлогий, получивший "благодать видения", внушал отрешаться и от худых мыслей. Идущих к Жертвеннику он останавливал и говорил: "Как вы осмеливаетесь приступать к Святым Тайнам с худыми мыслями… Удалитесь на некоторое время от Святых Таинств и покайтесь от души, чтобы получить отпущение грехов и сделаться достойными общения со Христом. Если же не очистите сперва мыслей, то не можете приступить к Благодати Христовой" [с. 127].

Святые подвижники призывают пребывать в постоянном созерцании Бога. Преподобный Диокл говорил, что ум, перестающий созерцать Бога, «становится или демоном, или скотом». А происходит это так: «Ум человека, как скоро удаляется от созерцания Бога, по необходимости впадает во власть или демона похоти, который увлекает его к распутству, или злого духа раздражительности, от которого рождаются безумные порывы». Сладострастное вожделение есть свойство скотское, а порыв раздражительности – демонское [с. 146]. Как бы продолжая преподобного Диокла, святой Макарий решительно выступает против начетнического, механического, чисто внешнего богопочтения. Когда к нему пришел один инок и стал укорять себя за то, что не может совершить более трехсот молитв в сутки, святой Макарий ответил: «Я вот уже шестидесятый год совершаю только по сто положенных молитв… и однако ж ум не укоряет меня в нерадении. Если же ты, совершая и по триста молитв, осуждаешься совестью, то явно, что ты или с нечистым сердцем молишься, или можешь больше молиться, и однако ж не молишься» [с. 55].

Обращают на себя внимание наставления "блаженного и духоносного" Иоанна Ликопольского. "Не думайте, – учил он, – что, сделав доброе дело, вы все сделали, а подражайте добродетелям ваших отцов. Если вы и приобрели все их добродетели (что редко бывает), и тогда не должны полагаться на себя… Смотрите, хорошо ли молитесь, не омрачается ли чистота вашей мысли, не развлекается ли ум ваш во время молитвы другими заботами… Смотрите, искренно ли ваше отречение от мира… не ищете ли в добродетелях суетной славы… Смотрите, чтобы вас не возмущала какая страсть… Не почитайте себя праведными… К Богу надобно приближаться со страхом и постепенно… свободно от всего постороннего… Смерти должно ожидать, как перехода к лучшей жизни и не должно слишком заботиться о немощах плоти… Надобно терпеть ныне тесноту и скорби, чтобы наследовать широту Царствия Божия" [с. 86, 87].

Интересно указание святой Мелании как вести себя с людьми гордыми, немилосердными. Обличая корыстолюбивого судью, поступившего с ней несправедливо, она решительно заявила: "С бесчувственными должно, говорят, обращаться, как с коршуном, смело наступать на них в случае их дерзости" [с. 161].

Назидательно и убедительно учил и жизнью и словом авва Аполлос. Святой авва, прежде всего, настоятельно убеждал пресекать худые помыслы при самом их появлении. "Когда у змия, – говорил он, – сокрушена глава, то все тело его мертвое; и Господь заповедует нам сокрушать главу змия. Это обязывает нас к тому, чтобы мы не только исторгали из ума своего постыдные мечтания, но и вначале не допускали в душу свою худых и нечистых помыслов". Он призывает братию украшаться добродетелями ежедневно и стараться "превзойти друг друга в добродетелях" [с. 99], не нарушать без нужды посты, как можно чаще – даже ежедневно приобщаться Святых Христовых Тайн, "потому что кто удаляется от Святых Тайн, тот удаляется от Бога" [с. 106]. Принимать братий надо с любовью, "кланяться приходящим", ибо, учил он, – ты кланяешься не им, а Богу, видя брата твоего, ты видишь Господа Бога твоего – и это мы приняли от Авраама (Быт. 18)" [с. 106].

Тем, которые получили от Бога дар творить чудеса, святой авва заповедовал не гордиться, как бы уже имеющим все, не надмеваться, будто бы они выше других, и не показывать всем, что имеют такую благодатную силу: в противном случае можно впасть в обольщение и лишиться благодати [с. 99]. Если преподобный Аполлос замечал кого-либо в печали, то немедленно спрашивал его о ее причине. "Не должно, – говорил он, – на пути спасения скорбеть тем, которые имеют наследовать Царство Небесное; пусть стенают язычники, плачут иудеи, скорбят грешники, а праведники должны радоваться. И если помышляющие о земном в земном находят радость, – как же нам, удостоенным толикой надежды, не радоваться непрестанно, когда и Апостол побуждает нас всегда радоваться, непрестанно молиться, о всем благодарить (1 Сол. 5, 18)" [с. 105]. И еще читаем в наставлениях святого аввы: «Много порицал он тех, которые носят оружие и отращивают волосы, ибо такие люди, по его словам, тщеславятся и стараются нравиться людям. Им должно бы постом изнурять свое тело и делать добро втайне, а они, напротив, выставляют себя пред всеми» [с. 106]. "Мир имейте между собою" [с. 106] (курсив мой. – К. С.) – вот к чему призывал святой Аполлос и что объединяет в наставлениях всех Божиих угодников.

Зная подвиг святых, читая их наставления, естественно спросить: а сами они считали себя совершенными? Ответ – убедительный, глубокий, мудрый дает святой Памво. Перед самой своей кончиной – "в самый час преставления" – он сказал: "Теперь отхожу к Богу так, как бы еще не начинал служить Ему" [с. 27]. "Не должно, – говорил другой святой (Иоанн Ликопольский), – превозноситься своими подвигами", а "надобно смиряться" [с. 88].

* * *

Творение епископа Еленопольского Палладия «Лавсаик» читается легко, с неослабевающим интересом и несомненной пользой. Каждая строка его исполнена добрейшего желания автора показать земному жителю путь к тихой небесной пристани и научить прийти к ней. Глубокая любовь автора к человеку, озабоченность, искренность – очевидны. Душа его как бы невольно свидетельствует: «Не лгу… Не сомневайся в подвигах святых отцов, напротив, прославляй сих достославных и истинно блаженных мужей, которые и имена получили соответствующие святым трудам их в подвижничестве» [с. 36]. Ложь чужда Христу и христианам, по малому или по важному делу будет она сказана. Если даже для доброй цели говорят ложь, – и это не похвально, ибо ложь, по слову Спасителя, от диавола есть (См.: Ин. 8, 44) [с. 85].

Подходя к заключению данного обозрения, хочется вспомнить сказанное преподобным Антонием Великим, так как оно может быть венцом всей нашей веры и всех наших упований. "Целый год молился я, – рассказывает он, – чтобы мне показано было место праведных и грешных. И вот увидел я огромного черного великана, который поднимался до облаков и досягал руками до неба, под ним было озеро величиною с море. Потом увидел я души человеческие: они летали, как птицы, и которые перелетали через руки и голову великана, все охраняемы были Ангелами, а которых он ударял своими руками, те падали в озеро. И пришел ко мне голос: те, которых видишь ты перелетающими через голову и руки великана, это души праведников, – Ангелы охраняют их в раю, а те, которых черный великан ударяет руками, погружаются в ад, потому что увлеклись пожеланиями плоти и предались памятозлобию" [с. 60].

"Довольно с меня, – скажем, прославляя и благодаря Господа, вместе со святителем Палладием, – что я удостоился, по милости Божией, все это упомнить и передать письменно… Усердно читая эту книгу, чрез познание добродетельного жития знаменитых подвижников, их деяний, трудов, терпения и такой строгой жизни, доставишь немалую пользу бессмертной душе своей в день воскресения праведных. Следуй им ревностно, питаясь благим и нетленным упованием… Молись и за меня" [с. 183, 184].