Текст книги "Птицы в воздухе. Строки напевные"

Автор книги: Константин Бальмонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Константин Бальмонт
ПТИЦЫ В ВОЗДУХЕ
Строки напевные

«Мы уйдем на закате багряного дня…»

Мы уйдем на закате багряного дня

В наш наполненный птичьими криками сад.

Слушай их, меж ветвей. Или слушай меня.

Я с тобой говорю – как они говорят.

Миновала зима. И в воздушность маня,

Это – сердце душе говорит через взгляд.

Эти птицы поют о дрожаньях Огня.

Их понять торопись. Пропоют, улетят.

В ЯРКИХ БРЫЗГАХ

ДВАЖДЫ РОЖДЕННЫЕ

Мы вольные птицы, мы дважды рожденные,

     Для жизни, и жизни живой.

Мы были во тьме, от Небес огражденные,

     В молчаньи, в тюрьме круговой.

Мы были как бы в саркофагной овальности,

     Все то же, все то же, все то ж.

Но вот всколыхнулась безгласность печальности,

     Живу я – мой друг – ты живешь.

Мы пьяность, мы птицы, мы дважды рожденные,

     Нам крылья, нам крылья даны.

Как жутко умчаться в провалы бездонные,

     Как странно глядеть с вышины.

С ВЕТРАМИ

Душа откуда-то приносится Ветрами,

     Чтоб жить, светясь в земных телах.

Она, свободная, как вихрь владеет нами,

     В обманно-смертных наших снах.

Она как молния, она как буревестник,

     Как ускользающий фрегат,

Как воскрешающий – отшедших в смерть —

                               кудесник,

С которым духи говорят.

Душа – красивая, она смеется с нами,

     Она поет на темном дне.

И как приносится, уносится с Ветрами,

     Чтоб жить в безмерной вышине.

ХМЕЛЬНОЕ СОЛНЦЕ

Летом, в месяце Июле,

В дни, когда пьянеет Солнце,

     Много странных есть вещей

     В хмеле солнечных лучей.

Стонет лес в громовом гуле,

Молний блеск—огонь червонца.

     Все кругом меняет вид,

     Самый воздух ум пьянит.

Воздух видно. Дымка. Парит.

Воздух словно весь расплавлен.

     В чащу леса поскорей,

     Вглубь, с желанною твоей.

В мозге нежный звон ударит,

Сердце тут, а ум оставлен.

     Тело к телу тесно льнет.

     Праздник тела. Счастье. Вот.

Ночь приходит. Всем известно,

Ночь Иванова колдует.

     Звездный папоротник рви.

     Миг поет в твоей крови.

Пляшет пламя повсеместно.

Мглу огонь светло целует.

     Где костры сильней горят,

     Ройся глубже, вспыхнет клад.

ВИНО

Хорошо цветут цветы, украшая сад.

Хорошо, что в нем поспел красный виноград.

Был он красным, темным стал, синий он теперь.

Хорошо, что вход раскрыт – что закрыта дверь.

Чрез раскрытый вход вошел жаждущий намек.

И расцвел, и нежно цвел, между нас цветок.

Виноград вбирал огни. Будет. Суждено.

Счастье. Дверь скорей замкни. Будем пить вино.

ПЧЕЛА

Пчела летит на красные цветы,

Отсюда мед и воск и свечи.

Пчела летит на желтые цветы,

На темносиние. А ты, мечта, а ты,

Какой желаешь с миром встречи?

Пчела звенит и строит улей свой,

Пчела принесена с Венеры.

Свет Солнца в ней с Вечернею Звездой.

Мечта, отяжелей, но пылью цветовой,

Ты свет зажжешь нам, свечи веры.

ХАОС

Пусть Хаос хохочет и пляшет во мне,

Тот хохот пророчит звезду в вышине.

Кто любит стремительность пенной волны,

Тот может увидеть жемчужные сны.

Кто в сердце лелеет восторг и беду,

Тот новую выбросит Миру звезду.

Кто любит разорванность пляшущих вод,

Тот знает, как Хаос красиво поет.

О, звезды морские, кружитесь во мне,

Смешинки, рождайтесь в рассыпчатом сне.

Потопим добро грузовых кораблей,

И будем смеяться над страхом людей.

Красивы глаза у тоскующих вдов,

Красиво рождение новых цветов.

И жизни оборванной белую нить

Красиво румяной зарей оттенить.

Пусть волны сменяются новой волной,

Я знаю, что будет черед и за мной.

И в смехе, и в страхе есть очередь мне,

Кружитесь, смешинки, в мерцающем сне.

СКРИПКА

Скрипку слушал я вчера

О, как звонко трепетала,

Человечески рыдала

Эта тонкая игра.

В нарастающем ручье,

Убедительном, разливном,

Так мучительно призывном,

Дух подобен был змее.

Бриллиантовой змеей

Развернул свои он звенья,

Вовлекал в свои мученья,

И владел моей душой.

И пока он пел и пел,

Увидал я, лунно-сонный,

Как двойник мой озаренный

Отошел в иной предел.

Был он в море белых роз,

С кем-то белым там встречался,

С ярким звуком оборвался,

И вернулся в брызгах слез.

МЫСЛИ СЕРДЦА

Уж я золото хороню, хороню.

Песня игорная

Золото лучистое я в сказку хороню,

Серебро сквозистое приобщаю к дню.

Золото досталось мне от Солнца, с вышины,

Серебро – от матовой молодой Луны.

Песнь моя – разливная, цветут кругом луга,

Сказку-песнь убрал я всю в скатны жемчуга.

Жемчуг тот – из частых звезд, звезд и слез

                                     людских,

Мысли сердца – берега, сердце – звонкий стих.

ВЗВОДЕНЬ

Взводень, бурное волненье,

Беломорский ветер встал,

Волны взвел, затеял пенье,

Загудел, зарокотал.

И волну на море Белом

В вал косматый превратил,

В торжестве освирепелом

Взводит стаю водных сил.

Строит город многостенный,

В каждой капле быстрый глаз,

Взводень стал – и с шумом, пенный,

Своды рушил, веселясь.

ХМЕЛЬ

Я решил своим весельем

Разрушать чужую грусть.

Вы, объятые похмельем,

Я вас знаю наизусть.

Ваши деды были пьяны

Властным хмелем смелых грез,

Знали сказочные страны,

Счастье им не раз зажглось.

Счастье им всегда светило,

Не гнела их мысли мгла,

Оттого, что в сердце сила

Не подавлена была.

Вы же, в хмеле видя зелье,

Видя в грезах только яд,

Скучным обликом похмелья

Заслонили вешний сад.

Сад смеялся вам цветами,

Здесь мы каждый миг в саду,

Но кошмар владеет вами,

В утомительном бреду.

Вы замкнули сердце в клетке,

И дивитесь – нет цветов,

Лист сухой на мертвой ветке —

Символ пасмурных умов.

Мне-то что! Я хмель веселый.

Мне-то что! Я вьюсь и вьюсь

Вкруг меня мелькают пчелы,

С каждой соком я делюсь.

Зыбко светят крылья-краски

Мотыльков и пестрых мух,

Нежный ветер шепчет сказки,

Песней ласки входит в слух,

Эй вы, хмурые, идите,

Уж и вас развеселю,

Хмель прядет цветные нити,

Всех пьяню я, все люблю.

ЦАРЬ—ЦАРЮ

Царь царю послал подарок,

И сказал через посла.

Край твой дальний пышно-жарок,

Мощь твоя светла.

Я же – Северного края

Бранно-льдяный властелин

Буду – данник, только зная

Свет снегов и льдин.

Дар его был мех богатый,

Белый царский горностай,

Три копья, и шлем крылатый,

Брату, в Южный край.

Счастлив был властитель Южный

Слышать слово, видеть дар,

В ожерелье, в круг жемчужный

Вделал символ чар.

Круговой излом рубина

Вделал в жемчуг круговой:—

Два нас, в мире, властелина,

Двое нас с тобой.

Отослал он, благодарный,

Ожерелье в царство льдов,

В дивный край луны полярной,

Царственных снегов.

И свершилося с царями

Чарованье сил иных.

Южный край покрылся льдами,

Говор в нем затих.

Словно копья – льдов изломы,

Южный край воздушно-нем.

Стынут царские хоромы,

Светит царский шлем.

Между тем, как камень красный,

Встал на Севере закат,

Весь – живой, цветочно-страстный,

Встал, как пышный сад.

И под облаком жемчужным

Стынет там другой один,

Дух полярный с сердцем Южным,

Царь светящих льдин.

СТИХ ВЕНЧАЛЬНЫЙ

Я с мечтою обручился и венчальный стих пою,

Звезды ясные, сойдите в чашу брачную мою.

Сладко грезе светлой спится далеко от тьмы земной,

Там, где звездный куст огнится многоцветной пеленой.

Куст восходит, возрастает, обнимает все миры,

Слышны песни от равнины, слышны громы от горы.

Жар-цветы и цвет-узоры смотрят вниз с ветвей

                                            куста,

Светом помыслы одеты, в звездных ризах Красота.

Бриллиантовою пылью осыпается жар-цвет,

Манит душу к изобилью сказка огненных примет.

Искры, жгите, вейтесь, нити, плющ, змеись по Бытию,

Звезды ясные, сойдите в чашу брачную мою.

ЦВЕТНАЯ ПЕРЕВЯЗЬ

Мы недаром повстречались в грозовую ночь,

И дождались, чтобы сумрак удалился прочь.

Мы сумеем, как сумели, быть всегда вдвоем,

И в разлуке будем вместе в ярком сне своем.

Мы сплетем, один к другому, серебристый мост,

Мы от Запада к Востоку бросим брызги звезд.

Мы над Морем, полным темных вражеских чудес,

Перебросим семицветно радугу Небес.

Мы расцветшими цветами поглядим в лазурь,

И лазурь дохнет ответно дуновеньем бурь.

Мы красиво уберемся в бриллианты гроз,

Хороши цветные камни в темноте волос.

БЛЕСТЯЩИЕ МУХИ

Сколько блестящих мух

В нашем зеленом саду!

Радость – Весна. Я счастливый иду.

Повсюду медвяно-жасминный дух.

Лучше что есть ли, чем цвет?

Есть ли что лучше, чем травы?

Травы – в цвету! Знаю, бесы лукавы,

Но, при лукавстве, в Аду – этого счастия нет.

МОЙ ДОМ

Я себе построил дом посреди дубравы.

Посадил вокруг него шелковые травы.

И серебряным его окружил я тыном.

И живу теперь я в нем полным властелином.

В этом доме – терема, не один, четыре.

В этом доме свет и тьма радостней, чем в мире.

Светит солнце с потолка, за день не сгорает.

Месяц с звездами в ночах серебром играет.

И когда я из окна брошу взор к пустыням,

В небе светится Луна, Солнце в море синем.

Светят миру, но порой траур ткут им тучи.

А в моем дому они без конца горючи.

И ворота у меня без замков железных,

Но закрыты как врата областей надзвездных.

Лето, Осень, и Зима, с нежною Весною,

Говорят душе: «Люби. Хорошо со мною».

Лето, Осень, и Зима смотрятся в оконца.

Без конца поет Весна, что хмельное Солнце.

Нежно, шелково шуршат шепчущие травы.

Хорошо построить дом в тишине дубравы.

ТРАВА-ХВАЛИХА

Трава-хвалиха взрощена пустыней,

     Четыре цвета есть на ней,

Багряно-красный цвет, зеленый, черный, синий,

     Четыре пламени огней.

Сорви ее, как будешь чист душою,

     Четверократно ты поймешь,

Что можно, как своей, жить радостью чужою,

     И правду расцветить, как ложь.

Хвалить восторг, и восхвалить усталость,

     За ярким раем жаркий ад,

Понять, что в бархат тьмы красиво входит алость,

     Что Небо и Земля – горят.

СЕМИЦВЕТНЫЙ МОСТ

Расцвела на дальнем небе Радуга-цветок.

Семицветный мост оперся о земной поток.

Красный, желтый, и зеленый, разные цвета.

Фиолетовый, и синий, углится мечта.

Только углится не мраком, золотым огнем.

Каждой краске повелела быть в неделе днем.

Мак и розы в понедельник, а во вторник лен.

В среду лютик, всю неделю разноцветный сон.

В воскресенье полноцветность всех семи

                                    цветов,

Чтобы пояс для недели был сполна готов.

Чтоб одна к другой неделя яркая пошла,

Чтобы, с месяцем венчаясь, вся была светла.

Чтобы месяцы, женившись на неделях тех,

Самоцветными камнями рассыпали смех.

Чтоб, собравшись как двенадцать, спел их

                                    хоровод:

«Полночь Года! С Новьм Счастьем! Новый Год

                                      идет!»

БЕЛАЯ ПАННА

Белая панна гуляла по Небу, сеяла там маргаритки,

Светлые тучки кругом завивались в длинные белые

                                          свитки.

Белая панна протяжным напевом вызвала гроздья

                                           сирени,

Белой сирени вкруг белых балконов, в замке,

                                 где белы ступени.

Вишенье млело, цветы осыпались, новые нежно

                                         блестели,

Белые сосны высоко вздымались, белые пышные ели.

Заячьим пухом убрались дорожки сада и частого

                                             бора,

Заячьи уши мелькали меж веток, в матовых

                                    сцепках узора.

Лебеди стаей сбирались, кружились, белым сияньем

                                           светили,

С Белою панной играли, резвились, лили ей отсветы

                                            крылий.

Белая панна взяла одуванчик, все разлетелись

                                           пушинки,

Дети земные окутались в иней, звездно плясали

                                          снежинки.

СОЛНЦЕ

Солнце – всемирное пламя,

Окно небесных пиров,

Круговое желтое знамя,

Над битвой и пляской миров.

Солнце – яркая чаша,

Зеркало дружных светил,

Радость и молодость наша,

Зелень стеблей из могил.

Солнце – кружащийся гений,

Учащий ликом своим,

Пьяность зверей и растений,

Рдяность и пьяность сквозь дым.

С ВЫСОКОЙ БАШНИ

С высокой башни

На мир гляжу я.

С железной башни

За ним слежу я.

Несется Ветер,

Несется Ветер,

Несется Ветер,

Кругом бушуя.

Что миг текущий,

Что день вчерашний,

Что вихрь бегущий,

Как зверь, над пашней.

Бегущий мимо,

Неуловимо,

Как гроздья дыма,

Вкруг стройной башни

На мир всегдашний,

Светло гляжу я.

С высокой башни

За ним слежу я

И злится Ветер,

Кружится Ветер,

И мчится Ветер,

Кругом бушуя.

В ЯРКИХ БРЫЗГАХ

То, в чем страх для вас,

     Вечно-близко мне

Я – Змеиный глаз,

     Я горю в Огне.

Я – Перистый змей,

     Изумрудный сон,

Я – Волшебный Фей,

     Мне мой смех– закон.

Захочу чего,—

     Вот оно уж тут,

Вот я мчу его,

     На крылах минут

На огне минут,

     В брызгах ярких слов.

Хорошо цветут

     Опьяненья снов.

ЗЕЛЕНЫЕ СВЯТКИ

ЗЕЛЕНЫЕ СВЯТКИ

        Уйдемте под тень,—

О, панны! О, панны!– и будем играть в поцелуйные

                                             прятки.

        У Поляков Троицын день

        Зовется Зеленые Святки.

Уйдемте под свежую тень, поцелуи под тенью так

                                              сладки.

        О, лес, ты нас тайной одень!

За вегками ветки, прогалины, глуби, лесные загадки

        То, панны, ваш день,

        Не белые, нет, изумрудные Святки.

Уйдемте в мгновеньях под вечную тень, поцелуи

                                  под тенью так сладки.

ПЕРВОВЕСТЬ

Ты помнишь, в нежной ясности,

Равнины, в их безгласности,

И весь сквозистый лес,

Тоскующий, и чующий,

Что вот, теплом чарующий,

Уж близок час чудес.

Все было в ожидании,

И в утреннем мечтании,

И пахло так землей,

Еще вчера оснеженной,

Сегодня же разнеженной

Фиалковой мечтой.

НА ГРАНИ

Блаженно, став на грань предела,

Не жаждать больше ничего.

Ты так красиво опьянела

От приближенья моего.

Сейчас последняя завеса

Совсем растает между нас

О, как красиво в храме леса,

Неповторяемости час!

СВЕТЛОЕ – ТЕМНОЕ

Светлое платье на темной подкладке

     Было надето на ней.

Стал я играть с ней в загадки и в прятки,

     Между расцветами дней.

Стал я играть с ней под куполом Ночи,

     Звезды слагались в цветы.

Бездна возникла живых средоточии,

     Ярких среди черноты.

Сказки слагались, и страшны, и сладки,

     С каждой минутой страшней.

Белое платье на темной подкладке

     Было так тесно на ней.

ТРИ МОЛОТА

Несет кузнец три молота.

Святочная песня

Кузнец, кузнец, ты скуй мне венец,

Ты скуй мне венец золотой,

Чтоб жизнь мне светила по самый конец,

И была бы всегда молодой.

Из остатков, кузнец, скуй мне перстень злат,

Скуй мне перстень злат поскорей,

Чтобы, к счастью пойдя, не пришел я назад,

К пустырям тех изношенных дней.

Из обрезков ты скуй золотую иглу,

Золотую иглу ты мне скуй,

Чтобы вышил я в ткани мирской, там в углу,

Век горящий, один поцелуй.

ЛАДА

Ко мне пришла

Богиня Лада.

Нежна, светла,

Она была,

Как предрассветная прохлада.

Я целовал,

Твердя: «О, Лада!»

Я ей давал

Любви фиал,

Она шепнула мне: «Не надо!»

Но день алел,

Как розы сада.

И стал я смел,

Любил, горел,

И стала розовою Лада.

И понял я.

Что есть услада.

«Моя! Моя!»

«О, ты змея!»

Шепнула мне, слабея, Лада.

ПРАЗДНИК ВЕРБЫ

Уже распались куколки,

     Их бабочки прожгли.

Пушистые распуколки

     На вербах зацвели.

Пред Вербным воскресением,

     Всех тех, кто молодой,

С усмешками, и с пением,

     Обрызгали водой.

Водою обливали их:

     Пусть свежей будет грудь.

И вербой ударяли их:

     Как верба нежным будь.

Втыкали вербу малую

     За образа, в углах,

Чтоб силой смертно-алою

     Не встал пожар в домах.

Свети нам, радость здешняя,

     Цветы, земля, вода.

Цвети нам, верба вешняя,

     Цвети с Весной всегда.

ЛЮБ-ТРАВА

На что ж тебе люб-трава?

 – Чтобы девушки любили.

Народная песня

На опушке, вдоль межи,

Ты, душа, поворожи.

Лес и поле осмотри,

Три цветка скорей бери.

Завязавши три узла,

Вижу я: Заря – светла.

И срываю я цветок,

Первый, синий василек.

И тая в душе завет.

Я срываю маков цвет.

И твердя любви слова,

Вижу третий: люб-трава.

Вижу, вижу, и зову: —

Сердце, рви же люб-траву.

Но душа едва жива:

Опьянила люб-трава.

Все цветы я рвал, спеша,

И смела была душа.

Только тут минуту длю:—

Слишком люб-траву люблю.

Как сорвал я василек,

Было просто невдомек.

И не спрашивал я, нет,

Как сорвать мне маков цвет.

А уж эту люб-траву

Как же, как же я сорву?

Сердце, знак! Отдай скорей

Люб-траву – любви моей!

ВОЗДУШНОСТЬ

Воздушность. Несколько цветков,

Знакомых, полевых,

Из тайных, в сердце, родников

На волю манят стих.

Цветок склоняется к цветку,

И стебель к травке льнет.

– Куда тебя я завлеку?—

Цветок цветку поет.

О, сердце, только ты поймешь

Безмолвный разговор.

Куда меня ты увлечешь?

В неволю? На простор?

ЛЕТНИЙ СНЕГ

Послала меня, послала любезная свекровь,

За зимнею весной, за летним снегом.

Литовская песня

Послал меня, отправил причудник-чародей,

Он задал мне задачу, чтоб мне погибнуть с ней.

– Ступай, сказал волшебник, за зимнею весной,

Еще за летним снегом – не то беда со мной.—

Смущенная, пошла я, куда глаза глядят,

И, чу, запели птицы, и травы шелестят.

– Иди на берег Моря, иди в зеленый лес.

Они научат душу наукою чудес.

В лесу увидишь в вешнем зеленую сосну,

На летнем Море вещем вспененную волну.

Сломивши ветку хвои, ты зачерпни рукой

Пригоршню снежной пены, снежистости морской.—

Как птицы мне пропели, как молвили цветы,

Я сделала, вернулась. Ну, где, волшебник, ты?

Ты девушку встревожил, но побежден ты мной.

Я – здесь, я – с летним снегом и с зимнею весной.

КРАСНАЯ ГОРКА

Красная Горка. Парни и девицы

Друг друга обливают водою ключевой.

Липки березки. Хмельные в небе птицы.

Звон разливается влагою живой.

Красная Горка радостей Пасхальных,

Брызги веселья и влажностей живых,

Светлые встречи взглядов обручальных,

С Неба на Землю – в лучах идущий стих.

Красная Горка, таинство мгновений,

Праздник причастья Солнца и Воды,

Розовым цветом утро обновлений

Празднует силу смарагдовой Звезды.

ЖЕМЧУЖИНЕ

Жемчужное виденье,

Избранница мечты,

Ты примешь песнопенье,

Возьмешь мои цветы?

В них нет гвоздик тревожных,

В них нет пьянящих роз,

Молений невозможных,

В словах укрытых слез.

Тебе лишь тонкий свиток,

Тебе, моей красе,

Весенних маргариток,

И ландышей в росе.

В них тоже опьяненье,

И в них влюбленность есть.

Жемчужное виденье,

Путей любви не счесть.

Но, если сон твой станут

Пьянить мои цветы,

Их вздохи не обманут.—

Скажи, ведь веришь ты?

ЦАРЕВНА-НЕДОТРОГА

Царевна-Недотрога,

Скажите, ради Бога,

     Чем так я вам не люб?

Зачем себя гневите,

Зачем вы так кривите

     Кораллы нежных губ?

Царевна-Недотрога,

Трудна была дорога,

     Я все ж ее прошел.

И куст был весь тернистый,

Когда с зарею мглистой

     Шиповник ваш расцвел.

Царевна-Недотрога,

У Змея у Зловрога

     Весьма был лютый взгляд.

Я все же изловчился,

С победой воротился,

     С цветком пришел назад.

Царевна-Недотрога,

Скажите ж, ради Бoгa,

     Когда я буду люб?

Иль вновь шиповник острый,

Вновь—Змей, и злой, и пестрый,

     Перед кораллом губ?

РОСА
Загадка

Заря-заряница,

Красная девица,

К церкви ходила,

Ключи обронила,

Месяц увидел,

Солнце скрало.

Заря-заряница,

Красная девица,

К людям ходила,

Алмаз уронила,

Ум засмеялся,

Сердце рыдало.

Заря-заряница,

Красная девица,

Ум разлюбила,

Сердце озарила,

Сердце и светится,

Бьется так ало.

ОН МНЕ СНИЛСЯ

Он мне снился призраком долгие года,

Я ждала избранника, я ждала всегда.

Я не видя помнила, верила в него,

Не могла не слушаться сердца моего.

Светлая, холодная, думала всегда,

Как о Солнце думает подо льдом вода.

Он смутил мне девичьи тающие сны,

Он дышал мне воздухом лета и весны.

И пришел неведомый, близко стал ко мне,

Я была как облачко в солнечном огне.

Он взглянул так пристально, он вздохнул

                                   едва,

Говорил мне ласково стыдные слова.

Я не видя помнила, светлого, его,

И душа не вспомнила больше ничего.

Чем при нем исполнилась вся душа моя,

Что он сделал с девушкой – ах, не знаю я!

РОЗА-ШИПОВНИК
Загадка

Цветы ангельские,

Когти дьявольские,

Уж не древо ли райское ты?

Древле данное нам,

И отобранное,

Чтоб нам жаждать всегда Красоты?

Верно, это и есть

Изъясненье того,

Что все женщины любят тебя?

Цветы ангельские,

Когти дьявольские

Тянут к нам, нас любя, нас любя!

ЮНОЙ КУБАНКЕ

Когда я близ тебя, мне чудится Египет,

Вот ночи Африки звездятся в вышине

Так предвещательно и так тревожно мне,

     Фиал любви еще не выпит.

Еще касался я так мало черных глаз,

И ночь твоих волос я разметать не смею

Я дам тебе века, царица, будь моею,

     Смотри, Вселенная—для нас!

ТЫ ДАЛЕКО

Ты далеко, но говоришь со мной,

В чужих краях, но мы с тобою близки

Так не сумеет, в час ночной,

Араб быть близким к одалиске

Цветочный сон! Кто там идет, спеша?

Какая мысль сейчас волнует!

Твоя освобожденная душа

Меня целует.

МУХА
Загадка

Легко порхает,

Сама не знает,

Куда летит, зачем живет

Звенит для слуха,

Всегда старуха,

Всегда ей первый для жизни год.

Легко порхает,

Жужжит, не знает

Что так внимал ей – Фараон.

И будет виться,

И так кружиться

На тризне крайней – всех, всех времен.