Текст книги "Поведение"

Автор книги: Константин Крылов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

ДОПОЛНЕНИЕ. БАЗОВЫЕ ЭМОЦИИ
ТРИ СВОЙСТВА СОЗНАНИЯ

Предварительные замечания

Несмотря на то, что теория поведения может быть изложена без каких-либо отсылок к мотивам действий, что позволяет не обсуждать психологическую проблематику, мы сочли возможным высказать некоторые соображения по этому поводу, а также затронуть ряд других вопросов, представляющих, как нам кажется, самостоятельный интерес. Все это, однако, не является необходимой частью содержания книги.

Индивид: субстанциональное определение

До сих пор мы рассматривали индивидов только с одной точки зрения: как участников общественных отношений. При этом мы не вдавались в рассмотрение одного существенного вопроса: что, собственно, позволяет индивидам жить в обществе? Иными словами – какими свойствами должен обладать индивид для того, чтобы быть способным к участию в общественных отношениях?

Для этого необходимо выполнение трех взаимосвязанных условий. Возможными участниками общественных отношений могут быть любые существа, способные воспринимать окружающий мир и воздействовать на него, осознающие свои действия, и наделенные разумом.

Восприятие и действие: «бессознательное»

Известно, что все живые существа имеют какие-то органы чувств (то есть способны воспринимать окружающий мир) и органы действий (способны воздействовать на него). Столь же очевидно, что их восприятия и их действия связаны между собой: отсутствие всякой связи между тем, что живое существо воспринимает, и тем, что оно делает, немедленно привело бы к его гибели.

Как правило, у каждого живого существа имеется система односторонних связей органов восприятия с органами действия, называемая «системой рефлексов», «реакциями», или как-то иначе. При этом живое существо вначале нечто воспринимает, потом действует определенным образом в зависимости от результатов восприятия. Так, после повышения температуры воздуха на дереве набухают почки; в ответ на запах еды у собаки выделяется слюна; и т. п.

Однако эта система связей не может называться сознанием. Скорее, это можно было бы назвать "бессознательным".[44]44
  Разумеется, не в психоаналитическом смысле слова.


[Закрыть]

Сознание

Сознание – это способность иметь представления о своем будущем, особенно о возможных последствиях своих действий. Подсолнух, поворачивающийся к свету, делает это бессознательно. Человек бессознательно отдергивает руку от горячего. Но, например, заяц, удирающий от лисы, мечется, ища кратчайший путь бегства, – то есть пытается выбрать из нескольких вариантов своего будущего поведения наилучший.

Следует иметь в виду, что сознание направлено не на всякое «будущее», а именно на свое будущее, точнее говоря – на свое будущее поведение.

Почему общественные отношения возможны только среди существ, обладающих сознанием? – Именно потому, что общество – это система отношений, а понятие «отношения» предполагает готовность к некоторому поведению в будущем. Живые существа, не обладающие сознанием, могут воздействовать друг на друга, или взаимодействать друг с другом; иногда кажется, что они препятствуют или содействуют друг другу – как, например, большое дерево, заслоняя собой свет, «мешает» расти другим деревьям, или как кишечные бактерии «способствуют» перевариванию пищи. Но подобное взаимодействие не является отношением. Дерево, заслоняющее свет, не пытается противодействовать росту побегов. Оно точно так же отбрасывало бы тень на землю, даже если бы на ней ничего не росло. Кишечные бактерии вырабатвали бы те или иные вещества вне зависимости от того, нужно это для переваривания пищи или нет. Такого рода существа действуют как автоматы, влияя друг на друга, но никак друг к другу не относясь.

Напротив, существа, воспринимающие свои действия, могут находиться в тех или иных отношениях между собой. Они способны к ожиданию чего-то в будущем – а, значит, и к тому, чтобы действовать, ожидая реакцию на свои действия. Между ними возможны отношения сотрудничества или соперничества, что приводит к появлению образований, обладающих некоторыми свойствами общества.

Разум

Разум мы рассматривали прежде всего как способность устанавливать те или иные отношения с другими людьми по своей собственной воле. В данном случае слова «разум» и «свобода воли» являются синонимами.

Проявления бессознательного в сознании: базовые эмоции

Бессознательное (то есть система связей между восприятием и действием), сознание и разум каким-то образом взаимодействуют друг с другом. Особый интерес при этом представляет взаимодействие бессознательного с сознанием.

Для того, чтобы успешно функционировать, сознание должно иметь возможность воспринимать бессознательное.[45]45
  С этой точки зрения сознание является частью системы органов восприятия, и его можно рассматривать как своего рода «шестое чувство», только направленное не вовне, а внутрь себя.


[Закрыть] Бессознательное – как система автоматических реакций – пытается ответить на каждый акт восприятия каким-то действием. Сознание способно вмешиваться в этот процесс, приостанавливая некоторые автоматические реакции бессознательного: иначе оно не было бы способно к выбору вариантов поведения. Кроме того, оно способно «провоцировать» бессознательное, манипулируя системой восприятия (например, вызывая в памяти яркие воспоминания или создавая воображаемые картины).

В тех случаях, когда сознание активно, оно подавляет все бессознательные реакции, не позволяя индивиду действовать автоматически. В этом случае задержанные действия проявляются в сознании как импульсы к совершению действия, то есть как чувства и эмоции.[46]46
  Если импульс к совершению действия немедленно реализуется, ни о каких эмоциях говорить нельзя. Эмоция – это побуждение к действию, а побуждение можно испытывать только в том случае, если действие не совершается.


[Закрыть]

В дальнейшем мы будем говорить только о тех эмоциях, которые связаны с основной категорией социальной жизни – а именно, с тем, что мы называем «своё».

Четыре базовые эмоции

Все значения слова «свое» были уже рассмотрены нами выше. Поэтому, не уточняя, что именно является «своим», мы будем рассматривать все возможные действия субъекта по отношению к нему. Для этого надо ответить на вопрос, что вообще можно сделать с тем, что мы называем «своим», или что с ним может произойти?

Существует три основные формы действий, которые возможно совершить по отношению к «своему». Их можно выразить словами сохранить, отнять и вернуть. Каждому из этих действий соответствует импульс, побуждающий его совершить, то есть некая эмоция. Кроме того, одной из возможных форм поведения является отказ совершать какие-либо действия, подпадающие под эти три категории, и этому отказу тоже соответствует определенный эмоциональный импульс.

Все базовые эмоции являются отрицательными: испытывать их неприятно. Это связано с тем, что они являются импульсами к совершению действия, причем совершение мотивированных ими действий (и получение результата) их прекращает. Если бы они были приятными переживаниями, человек не стремился бы избавиться от них, и задерживал бы действие, вместо того, чтобы его совершать.

Желание сохранить своё: страх

Сохранение – это поведение, направленное на то, чтобы своё осталось своим, то есть не было бы повреждено, уничтожено, или присвоено другими. Группа эмоциональных импульсов, побуждающих к подобному поведению, называется страхом. Таким образом, страх – это всегда страх перед потерей (жизни, имущества, свободы, чего угодно).

Страх всегда направлен на некоторое возможное будущее, на то, что может произойти: невозможно бояться того, что уже произошло или происходит сейчас.[47]47
  Когда говорят о страхе перед прошлым, всегда имеется в виду страх перед повторением прошлого в будущем, или страх перед несостоявшимся вариантом прошлого, который переживается как будущее (что описывается выражениями типа «мне страшно это вспоминать, ведь я же мог погибнуть»).


[Закрыть] Таким образом, будущее является универсальным объектом страха.

В социальной жизни страх всегда связан с возможными действиями – своими или чужими. Строго говоря, боятся не кого-то, а чего-то. В частности, можно бояться собственных будущих действий (например, рискованного прыжка через пропасть, или предстоящей тяжелой работы[48]48
  Так называемая «лень» является своеобразной разновидностью страха, обычно с примесью других базовых эмоций (чаще всего скуки или ненависти).


[Закрыть]).

Страх является простейшей базовой эмоцией. Для того, чтобы испытать страх, достаточно просто понимать разницу между ситуацией обладания своим и ситуацией лишения этого. При этом совершенно не предполагается какое-либо представление о «не-своём», «чужом». Для страха безразлично, будет ли «своё» просто уничтожено, или присвоено другим: главное здесь – это чувство возможного лишения.

Желание присвоить чужое: зависть

Присвоение – это поведение, направленное на то, чтобы нечто чужое (или ничьё) стало своим. Группа эмоциональных импульсов, побуждающих к подобному поведению, часто называется просто «желанием». Мы используем термин зависть, понимая его в самом широком смысле слова – как всякое желание обладать чем-то, сделать его своим (собственностью, правом, положением, чем угодно).

Зависть всегда направлена на нечто, существующее сейчас, то есть на настоящее. Разумеется, возможно испытать зависть к чему-то, имевшему место в прошлом или возможному в будущем, но для этого требуется вообразить это существующим сейчас – или вообразить себя существующим тогда. Обобщая, можно сказать, что настоящее является универсальным объектом зависти.

Зависть связана не с действиями, а с отношениями. Зависть – это всегда зависть к чему-то, причем не к действиям, а именно к отношениям (как правило, к отношениям обладания или участия).

Зависть является более сложной эмоцией, нежели страх, поскольку предполагает не только различение ситуаций обладания и лишения, но и представления о том, что обладать чем-то могут и другие (или никто), то есть представления о «чужом» (или "ничьём").

Желание вернуть своё: ненависть

Желание вернуть своё принципиально отличается от желания присвоить чужое. Оно возникает в ситуации, когда своё продолжает признаваться субъектом именно своим, а тот факт, что им обладает кто-то другой, воспринимается как помеха. С этой точки зрения объект ненависти не обладает тем, что субъект считает своим, а просто мешает субъекту обладать тем, что ему принадлежит.[49]49
  Например, тиран или диктатор вызывает ненависть не потому, что присвоил себе чужие права, но потому, что не позволяет другим обладать ими.


[Закрыть] Поэтому единственным способом вернуть себе возможность обладания своим является не «обратное присвоение» (своё не признается чужим), а уничтожение помехи, препятствующей должному отношению к своему (например, ненавидимого человека[50]50
  В таких случаях говорят нечто вроде «он мешает мне жить».


[Закрыть]). Ненависть предполагает, что «правильное положение вещей» восстановится само, как только будет убрана помеха.

Ненависть всегда направлена на прошлое. Невозможно ненавидеть кого-то или что-то за то, чего ещё не произошло. С этой точки зрения прошлое в целом является универсальным объектом ненависти.

Ненависть является личным чувством: ненавидят не что-то, а кого-то. Ненависть – это ненависть к участникам отношений.

Ненависть явлется наиболее сложной из всех базовых эмоций, поскольку предполагает понимание разницы между отношениями и их реализацией, а также зависимость отношений от действий их участников.

Безразличие к своему: скука и отчаяние

Особой формой поведения следует признать безразличие по отношению к своему. Отказ от усилий по удержанию, присвоению или возвращению своего также мотивирован эмоциональным импульсом. Соответствующую базовую эмоцию можно называть по-разному. Наиболее характерные ее формы – это скука и отчаяние.

Следует отличать безразличие от невнимания. Невнимание к чему-то может быть случайным. Безразличие – это сознательный отказ уделять внимание данному объекту. В таких случаях человек обычно говорит, что "это его не интересует". В той ситуации, когда он по какой-то причине все же вынужден направлять внимание на то, что не вызывает у него страха, зависти или ненависти, он чувствует "отсутствие интереса", то есть «скуку», "желание отвлечься".

Крайним случаем "желания отвлечься" является отчаяние. Это ситуация, когда необходимость направлять внимание на что бы то ни было настолько неприятна, что единственным выходом начинает казаться прекращение деятельности сознания, то есть его разрушение, смерть, или трансформация самой его структуры. В этом смысле отчаяние не обязательно парализует всякую деятельность человека: в некоторых случаях оно является импульсом к совершению действий, которые не способны мотивировать ни одна из перечисленных выше базовых эмоций.

Базовые эмоции и этические системы: мотивационные соответствия

Ранее мы уже упоминали о том, что существуют мотивационные соответствия между этическими системами и базовыми эмоциональными импульсами.

Имеется в виду следующее. Само по себе знание о том, как нужно себя вести, вовсе не приводит к правильному поведению. Желание быть этичным невыводимо из этики. Это значит, что существуют особые этические мотивации, которые побуждают человека вести себя «правильно».

Разумеется, этические мотивации ни в коей мере не сводимы к самим базовым эмоциям. Напротив, этические мотивации являются их отрицанием, то есть вызваны желанием избавиться от переживания базовых эмоций. Напомним, что все они являются отрицательными, а их переживание неприятно. Этичное поведение с этой точки зрения вызвано желанием избежать этих переживаний – то есть оно является своеобразной профилактикой. Это эмоции по поводу эмоций, «эмоции второго порядка».

Вообще говоря, отношение к неприятным переживанием может быть двояким: им можно поддаться (и тогда они исчерпают себя в действиях), или можно попытаться не допустить их появления. Этические мотивации относятся именно ко второй категории.

Разумеется, отдельный человек, ведущий себя сообразно этическим нормам, тем самым еще не застрахован от неприятных переживаний. Но если этим нормам следуют все, или хотя бы значительная часть людей в обществе, уровень проявлений базовых эмоций заметно снижается.

Первая этическая система направлена на преодоление скуки и отчаяния, то есть разных форм нежелания жить и действовать. Она делает это простейшим способом: советует чем-нибудь заняться, и лучше тем же самым, чем занимаются все. Люди, следующие нормам Первой этической системы, все время нуждаются в том, чтобы их как-то занимали общими делами. Именно этим объясняется их «коллективизм».

В рамках данной этической системы любые эмоции кажутся чем-то привлекательным, поскольку они отвлекают на себя внимание. Это относится и к трем базовым эмоциям, то есть страху, зависти и ненависти: они хороши уже тем, что вызывают интерес[51]51
  В частности, именно по этой причине таким людям часто свойственна невероятная жестокость: это их развлекает.


[Закрыть] и желание жить, которые являются позитивным эмоциональным результатом следования Первой этической системе. Принято, чтобы те люди, которые считаются (разумеется, в рамках данной этической системы) «достойными людьми», демонстрировали повышенный интерес к жизни, энергию и витальную силу.

Как уже говорилось, Вторая этическая система связана с базовой эмоцией страха, а мотивационным импульсом является нежелание его испытывать. Сама традиционная формулировка Второй этической системы, то есть «золотое правило» – не делай другим того, чего не хочешь, чтобы делали тебе – может быть заменена на такую: не делай другим того, чего ты сам боишься.

Это значит, что всеобщее следование нормам Второй этической системы позволяет каждому человеку существенно снизить уровень опасений по поводу своей жизни, своего положения, и т. д. и т. п.

Таким образом, Вторая этическая система – это своего рода "этика осторожности". Соответственно, позитивным эмоциональным результатом следования Второй этической системе является спокойствие.«Достойные люди» в рамках Второй этической системы ведут себя, как правило, подчеркнуто невозмутимо.

Для Третьей этической системы базовой эмоцией, связанной с ней, является зависть (понимаемая широко, – как «желание получить»), а мотивационным импульсом – нежелание переживать эту эмоцию. Для этого общество должно способствовать тому, чтобы каждый человека имел возможность что-нибудь получить, а для этого – хотя бы не мешать его деятельности в этом направлении. Третья этическая система учит людей не мешать друг другу добиваться своего. Ее можно переформулировать так: «не мешай другим делать то, что ты хочешь делать сам».

Третья этическая система – это "этика достижения". Позитивным эмоциональным результатом следования ей является успех. В этом случае в обязанности «достойного человека» обычно входит демонстрация своей высокой самооценки, уверенности в себе и т. п.

Четвертая этическая система связана с ненавистью. Соответственно, мотивационный импульс для ее принятия есть нежелание испытывать ненависть к кому-либо. Поскольку всякий человек, потерпевший ущерб в результате чьих-то злонамеренных действий, обречен испытывать ненависть к тому, кто их совершил, то единственный способ избежать этого – не становиться жертвой. В рамках Четвертой этической системы человек обязан защищать себя от тех действий, которые он ненавидит Соответствующее этическое правило звучит так: «Никому не позволяй делать с собой то, что ты ненавидишь». Как уже говорилось выше, основным грехом в данной этической системе считается нежелание связываться со злом, готовность смириться с ним, и тем более потворствование ему. Четвертая этическая система – это «этика предвидения и сопротивления».

ЧАСТЬ V. ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ БЛОКИ

Социальные образования во властной и культурной сферах

Помимо реальных объединений людей (то есть коллективов), объединенных общим делом, и общностей, косвенным образом объединенных отношенями к собственности,[52]52
  Разновидностями общностей являются и т. н. «классы».


[Закрыть] следует выделить еще два типа социальных образований.

Во-первых, это структуры, образованные властными отношениями. Это разного рода организации, самым известным примером каковых являются государства. Но, вообще говоря, к ним относятся все управляемые объединения людей, в которых имеют место отношения руководства и подчинения.

Во-вторых, это образования, объединяющие людей общей культурной сферой. Самым известным примером таковых являются культуры, но сюда же относятся и локальные образования, именуемые «субкультурами» или как-то еще.

Иерархия социальных объектов

Каждое социальное образование может охватывать какое-то количество людей (большее или меньшее). Самыми «узкими» являются образования, функционирующие в сфере коммунальных отношений, то есть коллективы. Коллектив не тождественен «контактной группе», но тяготеет к ней. Идеальный коллектив – это небольшая контактная группа, в которой каждый знает, что ему делать.

Более «широкими» являются общности, образованные отношениями собственности. Общность может состоять из людей, не имеющих никаких общих дел и даже не общающихся между собой (если, конечно, отношения собственности не меняются): чтобы входить в общность, вполне достаточно учитывать чужие права и интересы, и пользоваться таким же признанием своих прав со стороны других членов общности.

Властные отношения способны объединить еще большее количество людей. Так, государство (через свои органы управления) может координировать деятельность миллионов людей. Это связано со спецификой отношения P S. Власть есть обладание тем, частью чего является сам управляющий. Но из этого не следует, что «управляемое» непременно должно быть единым коллективом. Один и тот же человек может быть членом нескольких коллективов – и, тем более, один и тот же начальник может управлять несколькими коллективами подчиненных. Например, государственная власть участвует в деятельности различных объединений людей (или вмешивается в нее) "по определению".

Наконец, культуры (разумеется, не все) могут охватывать сколь угодно большое количество людей. Сам принцип отношений в этой сфере (признание права не совершать опредленные действия и поиск заменителей) настолько широк, что позволяет включить в одну культурную сферу всех, или почти всех людей.

Цивилизационные блоки

Различия в этических системах вносят дополнительные различия в человеческое общество. Как уже было сказано, этические системы являются основой существования цивилизационных блоков. Все четыре цивилизационных блока в совокупности составляют человеческую цивилизацию, – которая, впрочем, не тождественна «человечеству» в целом (поскольку не все человечество «цивилизовано»).

Цивилизационные блоки состоят из коллективов, общностей, государств, культур, образующих единое целое. Удобно считать, что ядро каждого цивилизационного блока составляют государства, а также и иные организации, имеющие отношения к властной сфере. В некоторых случаях, однако, цивилизационные блоки взаимодействуют более сложным образом – например, в каком-то «пограничном» обществе одни отношения основаны на одной этической системе, а другие – на другой (особенно это касается сферы культуры). Последней границей каждого блока, однако, является сфера коммунальных отношений: по ней можно судить о том, к какому цивилизационному блоку "на самом деле" принадлежит данное общество.

В каждом цивилизационном блоке функционирует считается одна, и только одна, этическая система. Разумеется, среди жителей государств, составляющих основу каждого блока, имеются люди, придерживающиеся другой этической системы, или не принимающие вообще никакой. Главным является то, что данная этическая система является общепринятой, и все отношения между людьми, особенно официальные, устанавливаются и регулируются, исходя из нее.

Границы между блоками являются достаточно произвольными. В силу различных исторических случайностей за цивилизационными блоками закрепились «географические» названия: Юг, Восток, Запад, Север. Мы будем пользоваться этими названиями, не придавая им, однако, какого-либо значения: это просто условность, не имеющая отношения к реальному положению дел. Так, «западной» сейчас называют любую страну с определенным типом общественных отношений (в том числе Австралию или Южно-Африканскую Республику).

Кроме четырех цивилизационных блоков, существуют объединения людей, чье поведение основано на «внеморальных» принципах, и даже на принципах, противоположных этическим. Последние являются силой, противостоящей человеческой цивилизации в целом, а первые – неким промежуточным звеном между цивилизацией и ее противоположностью.

Нормы поведения в рамках этических систем

Рассмотренные выше общие нормы поведения, относящиеся к четырем сферам деятельности, являются универсальными. Однако, в каждом цивилизационном блоке существует своя специфика поведения, зависящая от принятой этической системы и соответствующего ей типа полюдья.

Нормы поведения в рамках Первой этической системы

Этическая система: f(I, O) = f(O, I)

Я должен вести себя по отношению к другим так, как они ведут себя по отношению ко мне.

Относись к другим людям так же, как они относятся к тебе.

Полюдье: f(I) = f(O)

Будь как все.

Как все, так и я.

Поведение в рамках Первой этической системы, в общем, подчиняется принципу «Будь как все». То есть, если другие что-то делают тебе, ты должен поступать с ними так же. В дурном варианте человек вообще во всех случаях будет делать то же самое, что и все остальные (в данный момент.) Надо выть вместе со стаей. Если тебя кусают, ты должен укусить в ответ. Если тебя хвалят, ты должен ответить тем же (хочется тебе этого или нет). Если с тобой говорят, поддерживай разговор. Если все идут куда-то, иди вместе со всеми. И так далее, и так во всем.

Главной добродетелью в рамках данной этической системы является честное подражание. Возникает, правда, вопрос, откуда берутся образцы для такого подражания. Ответ ясен: из властной сферы. Некто берет на себя право инициативы – делает что-то первым, никому не подражая, а все остальные делают то же самое следом за ним. Тот, кто может так себя вести, является лидером, вождем, главарем данного сообщества людей. Управляет такой лидер не столько приказами, сколько личным примером. Если он бежит куда-то, все бегут за ним. Куда он свернет, туда и все остальные. Что он делает, то же пытаются делать и другие, и так далее. В рамках Первой этической системы приказы воспринимаются плохо, а лидер, который дает много указаний, быстро теряет авторитет, поскольку он сам не делает того, к чему принуждает других. Власть в рамках Первой этической системы всегда устроена просто.

Такое поведение возникает, скажем, в подростковых кампаниях. Стайка ребят, вьющихся вокруг заводилы, следуют именно таким моделям поведения. То же самое можно видеть в среде некоторых примитивных народов.

Не следует, однако, считать подобное поведенеие конформистским. Человек, следующий Первой этической системе, подражает другим потому, что считает подобное поведение моральным долгом. Его можно не принуждать к этому – он это делает сам, своими силами и по своей воле.

Возьмем, к примеру, такую вещь, как "национальная солидарность" у каких-нибудь горских народностей. Каждый из них по отдельности достаточно слаб и труслив. Но если их много, их поведение меняется. Они становятся беспредельно наглыми, а страх куда-то отступает. Если их надо запугать, их придется запугивать сразу всех вместе. Это тяжело, поскольку каждый из них следит за реакцией других и никогда не покажет первым, что он испугался. По идее, первым должен продемонстрировать новое поведение лидер группы: если удается повлиять на него, это автоматически влияет на всех, они теряют уверенность в себе и начинают нервничать, а то и откровенно трусить. Другое дело, что лидер старается держаться до последнего, поскольку такие эпизоды подрывают его авторитет, то есть право принимать самостоятельные решения и быть образцом для подражания.

Чем все это объясняется? Подражание друг другу (в том числе, разумеется, и поддержка друг друга в разных жизненных ситуациях) воспринимаются как нечто в высшей степени похвальное, а нежелание быть вместе со всеми – как предательство. Не стоит, однако, усматривать в этом какую-то твердость характера, несгибаемую волю и иные "свойства национального духа". Эти ошибки широко распространены среди тех, кто сталкивался с подобным поведением, но все-таки это ошибки. Например, такие люди очень часто кажутся честными, верными своему слову. Это действительно так: они честны и верны слову, но вполне могут нарушить любые клятвы и даже не вспоминать о них, если только они это сделают коллективно, все вместе. Они стыдятся только друг друга, больше никого, индивидуальной совести у них нет, и если они все вместе (всем коллективом) решат кого-то предать, чего-то не сделать и вообще совершить любую подлость, они это сделают, и никакие угрызения совести их не будут беспокоить.

Народы, имеющие в качестве основы поведения Первую этическую систему, как правило, живут, разбитые на небольшие группы или кланы, каждый со своими, отличающимися от соседей, обычаями, преданиями, а главное – авторитетами. Размер клана определяется возможностью непосредственного знакомства и контакта каждого человека с группой лидеров клана (а по возможности и со всеми остальными людьми клана), поскольку нужно все время иметь перед глазами образец для подражания. По этой причине такие народы никогда не бывают большими, поскольку они все время делятся на мелкие группы, относящиеся обычно друг к другу безразлично или (чаще) враждебно.

Разумеется, сознание представителей народа, принадлежащего цивилизационному блоку Первой этической системы, воспринимает в каком-то виде все основные ценности – разумеется, воспринимает по-своему, в своей интерпретации. Это значит, что у таких людей есть стыд, совесть, представления о добре и зле, чувство справедливости, желание превосходства над другими людьми и какие-то мечты о свободе. Остается разобрать все это по существу.

Начнем с представлений о справедливости. Первое этическое правило гласит: относись к другим так же, как они – к тебе. Из этого вытекает ряд необходимых следствий. Например: веди себя во всем так же, как остальные. Такого рода общества не поощряют оригинальности ни в чем, особенно во внешних проявлениях: необходимо даже выглядеть одинаково. Например, такого рода люди очень часто одинаково одеваются – как будто существует некая униформа или неписаная мода. Достаточно вспомнить внешний вид тех же самых горцев, чтобы убедиться в этом. Другое дело, что в современных условиях полная униформа настораживает, и ее приходится избегать по прагматическим соображениям. На худой конец, должна быть какая-нибудь деталь одежды (скажем, кепка или шляпа), играющая роль стандарта.[53]53
  Вообще говоря, везде, где в поведении работает первая этическая система или ее компоненты, обязательно возникают униформа и контроль за внешностью. (Например, в армии, где принцип «будь как все» является организующим и направляющим.)


[Закрыть]

Еще один вывод из первого этического правила: поступай с другими так, как они поступают с тобой. Это относится и к друзьям, и к врагам (из своих). Понятно, что первое порождает своеобразный культ приятельства (сводящийся обычно к демонстрации щедрости), второе – к идеям мести, нередко доходящей до мести кровной.

Польза (и добро) как ценности в рамках Первой этической системы понимаются в самом приямом смысле. "Сделать добро" (себе или другому) – значит принести пользу, материальную или какую-то другую. Если совместить представление о добре и принцип: "делай другим то же, что они тебе", получим понятие о добре, как оно функционирует в рамках Первой этической: делай другим больше, чем они сделали тебе. Например, если тебя пригласили в гости и хорошо приняли, ты сам должен пригласить этих людей к себе и принять еще лучше: это и будет значить, что ты хороший (добрый) человек. И так во всем. Это приводит к своеобразному соревнованию за право называться «самым лучшим».

Здесь важно понять, что это самое «больше» является чем-то чисто количественным, а потому не противоречит понятию «то же самое», поскольку оно – качественное. Разумеется, в рамках понятия о справедливости лучше всего воздавать абсолютно тем же самым, но (как мы уже это обсуждали) чаще всего существует набор представлений о взаимной компенсации тех или иных действий. Так что совсем не обязательно в ответ на какую-то услугу оказывать ту же самую в большем объеме (это зачастую бывает просто бессмысленно и ненужно), но ее можно чем-нибудь заменить.

Интересно, что тот же самый механизм работает и в тех случаях, когда речь идет о воздаянии за зло (понимаемое как вред). Справедливым кажется воздаяние за зло равным количеством зла, а понятие добра требует нанесения даже большего ущерба противнику. (Например, в отместку за кражу хочется убить, за убийство – истребить всю семью и т. п.) Заметим, что ничего «эгоистического» в таких желаниях нет. Это именно следствие представлений о добре и справедливости, не более того. Очень часто месть превращается в опасное и дорогостоящее занятие, требующее огромных затрат сил и времени. В фольклоре народов, живущих по Первой этической системе, всегда имеются истории о великих мстителях, потративших на это занятие всю жизнь и жестоко страдавших при этом.

Теперь о понятии превосходства. Человек, каким-либо образом его заслуживший (то есть имеющий власть или авторитет), может позволить себе инициативу, то есть имеет возможность задавать другим нормы поведения – в тех случаях, когда их еще нет. Допустим, происходит что-то новое, как на это реагировать – непонятно, и все ждут, что другой отреагирует раньше: тогда можно просто подражать его реакции. Лидер имеет право первым отреагировать на сложившуюся ситуацию. Когда никто не знает, куда идти, именно он первым поворачивает направо или налево, а остальные бегут за ним. Но в случае неудачного выбора в нем обвиняют именно того, кто его сделал первым, а не себя. В этом смысле моральная ответственность лидера за поведение группы очень велика. Сами же члены коллектива не чувствуют почти никакой моральной ответственности за то, что они делают, – пока они это делают в рамках привычного подражания друг другу (и в конечном итоге лидеру группы).