Текст книги "Семнадцать мгновений весны. Кривое зеркало Третьего рейха"

Автор книги: Константин Залесский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

К. Залесский
Семнадцать мгновений весны
Кривое зеркало Третьего рейха

Культовый фильм «про разведчиков»

Когда заходит речь о первом советском телесериале – «Семнадцать мгновений весны», – в эпитетах трудно удержаться от превосходных степеней: талантливый сценарий, великолепная режиссура, блестящая игра актеров. Одним словом – великий, культовый, эпохальный фильм, который открыл новую страницу в фильмографии, посвященной нашим противникам во Второй мировой войне, отойдя от складывавшегося годами стереотипа. Он положил конец одним легендам… и создал новые.

С того самого момента, когда 11 августа 1973 года с экранов телевизоров прозвучали звуки мелодии Микаэла Таривердиева, фильм «Семнадцать мгновений весны» сразу же завоевал любовь зрителей: моментально и на долгие годы. По прошествии 30 лет со времен своего создания он все также неизменно собирает перед экранами рекордное число зрителей, когда время от времени идет по различным программам. А совсем недавно в День Победы один из каналов – по-моему, это было НТВ – его показывал целый день: все двенадцать серий подряд. Более того! Какая еще кинокартина удостоилась такой чести, что был снят документальный фильм, рассказывающий об истории ее создания, событиях, происходящих в ней, ее героях. Имеется в виду фильм кинокомпании «Дикси» «Семнадцать мгновений весны 25 лет спустя», показанный по НТВ в 1998 году. Фильм состоит из двух полноформатных серий: 1-я – 55 минут 16 секунд, 2-я – 49 минут 06 секунд. Ведущий – Леонид Парфенов, автор идеи проекта – Евгений Киселев, автор сценария – Сергей Костин, режиссеры – Сергей Кожевников и Александр Левин. Этот фильм – своеобразное объяснение в любви к «Мгновениям», дань уважения, которую люди, которые видели его в детстве, отдают гениальным создателям культового сериала. И эта книга имеет ту же цель. Ведь, чтобы написать ее, надо искренне любить фильм, надо посмотреть его бессчетное количество раз, обращая внимание на любые мелочи, вторые и даже третьи планы, на элементы униформы и особенности поведения героев.

Я очень хорошо помню тот август 1973 года, когда фильм был показан впервые. Мне тогда было семь лет, и я с мамой находился в Крыму. А отец, работавший в Московской областной коллегии адвокатов, писал нам из Москвы: «Не волнуйтесь. У нас юридическая консультация заканчивает работу на час раньше, чтобы все успели доехать до дома к началу «Мгновений»». Улицы российских городов в буквальном смысле вымирали, даже в Солнечногорске во время показа можно было увидеть только тех курортников, у которых не оказалось «доступа» к телевизору. Отец рассказывал, что в эти дни резко упало число совершаемых преступлений. Весь советский народ каждый день в течение двух недель приникал к телеэкранам, чтобы с затаенным дыханием следить за филигранной работой советского разведчика Максима Максимовича Исаева – штандартенфюрера СС Макса Отто фон Штирлица. К сожалению, премьерный показ мне увидеть не удалось, но следующий я уже смог посмотреть. С того самого момента я начал интересовать историей Третьего рейха и через два года вычертил первую схему СС – абсолютно неправильную, ведь я пытался основываться на этом фильме. Фактически можно сказать, что именно «Семнадцать мгновений весны» стали отправной точкой для меня как историка Третьего рейха, и именно им я обязан тем, что через тридцать лет – в 2004–2006 годах – смог написать и выпустить пятитомную энциклопедию Третьего рейха. [1]1
  См. Залесский К.А. СС. Охранные отряды НСДАП. М., 2004; Он же. Вермахт. М., 2005; Он же. НСДАП. Власть в Третьем рейхе. М., 2005; Он же. Кригсмарине. Военно-морской флот Третьего рейха; Он же. Люфтваффе. Военно-воздушные силы Третьего рейха. М., 2006.


[Закрыть]

Но вернемся к истории самого фильма: в 1976 году за картину «Семнадцать мгновений весны» Государственную премию получили режиссер Татьяна Лиознова, автор сценария Юлиан Семенов, исполнитель главной роли Вячеслав Тихонов и оператор Петр Катаев. Еще через девять лет – в 1983 году – Тихонов получил звание Героя Социалистического Труда; Татьяне Лиозновой и Ростиславу Плятту достались ордена Октябрьской революции; Леониду Броневому, Евгению Евстигнееву и Олегу Табакову – ордена Трудового Красного Знамени, а Екатерине Градовой – орден Дружбы народов.

Но не только эти люди внесли свой вклад в создание этого великого фильма. И ниже я привожу список всех, кто участвовал в работе над фильмом, сыграл в нем большие и маленькие роли. Им всем я посвящаю эту книгу. Единственно, о ком я не могу сказать доброго слова, – так это о консультантах. Прочитав книгу до конца, вы поймете почему…

«Семнадцать мгновений весны»

(12 серий, 1973 год). Список действующих лиц и исполнителей соответствует титрам фильма, а в квадратных скобках помещены некоторые комментарии.

В ролях:

Штирлиц [Макс Отто фон Штирлиц, штандартенфюрер СС, VI управление (СД/Заграница) РСХА, он же советский разведчик полковник Максим Максимович Исаев] – Вячеслав Тихонов.

Кэт [Кэтрин Кинн, она же Екатерина Козлова, советская «пианистка», то есть радистка] – Екатерина Градова.

Эрвин [Эрвин Кинн, связной Штирлица, муж Кэт, погибает в время авианалета] – Николай Волков.

Сталин [Иосиф Виссарионович, маршал Советского Союза, генеральный секретарь ЦК ВКП(б), Верховный главнокомандующий РККА] – Андро Кобаладзе.

Владимир Николаевич Громов [генерал-лейтенант, в 1-й серии он упомянут в ролях как «Начальник советской разведки»] – Петр Чернов.

Александр Сергеевич Коваленко [подполковник, сотрудник Главного разведывательного управления] – Владимир Рудый.

Жена Исаева – Элеонора Шашкова.

Емельянов [сотрудник советской разведки, который сопровождал жену Исаева на встречу с мужем] – Евгений Лазарев.

Васильев [сотрудник советского МИДа, который зачитывает ноту британскому послу Кэрру] – Геннадий Петров Плейшнер [Вернер, профессор, младший брат многолетнего помощника Штирлица профессора медицины Карла Плейшнера; отправлен Штирлицем в Берн, где провалился и покончил жизнь самоубийством] – Евгений Евстигнеев.

Пастор Шлаг [Фриц, настоятель кирхи в Берлине; отправлен Штирлицем в Берн] – Ростислав Плятт.

Гитлер [Адольф, фюрер и рейхсканцлер Германии] – Фриц Диц (ГДР).

Геринг [Герман, рейхсмаршал, главнокомандующий люфтваффе, официальный преемник фюрера] – Вильгельм Бурмайер (ГДР).

Борман [Мартин, рейхслейтер, начальник Партийной канцелярии] – Юрий Визбор.

Гиммлер [Генрих, рейхсфюрер СС] – Николай Прокопович.

Кальтенбруннер [Эрнст, обергруппенфюрер СС, генерал полиции и войск СС, шеф СД и полиции безопасности] – Николай Жарковский.

Генерал Вольф [Карл, обергруппенфюрер СС, генерал войск СС, начальник Личного штаба рейхсфюрера СС, Верховный руководитель СС и полиции в Италии] – Василий Лановой.

Мюллер [Генрих, группенфюрер СС, генерал-лейтенант полиции, начальник IV управления (гестапо) РСХА] – Леонид Броневой.

Шелленберг [Вальтер, бригадефюрер СС, генерал-майор полиции и войск СС, начальник VI управления (СД/Заграница) РСХА] – Олег Табаков.

Айсман [Курт, оберштурмбаннфюрер СС, сотрудник IV управления (гестапо) РСХА] – Леонид Куравлев.

Холтофф [оберштурмбаннфюрер СС, сотрудник IV управления (гестапо) РСХА] – Константин Желдин.

Шольц [штандартенфюрер СС, сотрудник управления (гестапо) РСХА] – Лаврентий Масоха.

Биттнер [штандартенфюрер СС, сотрудник IV управления (гестапо) РСХА] – Юрий Заев.

Гюнтер [Гюнтер Радке, следователь, видимо, криминальной полиции, посланный расследовать пропажу «пианистки»] – Сергей Юдин.

Питер [Питер Хилле, следователь, по-видимому, криминальной полиции, посланный расследовать пропажу «пианистки»] – Александр Крюков.

Дольман [Ойген, штандартенфюрер СС и полковник полиции, сотрудник Вольфа, сопровождавший его на переговоры с Даллесом] – Ян Янакиев.

Рольф [Юрген, штурмбаннфюрер СС, сотрудник IV управления (гестапо) РСХА] – Алексей Сафонов.

Барбара [Барбара Крейн, унтершарфюрер СС, сотрудник IV управления (гестапо) РСХА] – Ольга Сошникова.

Гельмут [Гельмут Кальдер, СС-манн, который спасает Кэт от Рольфа] – Отто Мелиес (ГДР).

Клаус [секретный агент VI управления РСХА и провокатор гестапо] – Лев Дуров.

Фрау Заурих [знакомая Штирлица из кафе «Элефант»] – Эмилия Мильтон.

Габи Набель [журналистка в кафе «Элефант»] – Светлана Светличная.

Физик Рунге [немецкий физик-ядерщик, арестованный гестапо] – Григорий Лямпе.

Аллан Даллес [резидент Управления стратегических Служб США в Швейцарии] – Вячеслав Шалевич.

Геверниц [Геро фон, сотрудник Даллеса] – Валентин Гафт.

Гюсман [Макс, сотрудник Даллеса] – Алексей Эйбоженко.

Краузе [отставной немецкий министр, находящийся в эмиграции в Швейцарии; в романе Юлиана Семенова это был экс-канцлер Германии Брюннинг] – Владимир Кенигсон.

Страховой агент [приходил в больницу к Кэт, он же начальник районного отделения гестапо, штурмбаннфюрер СС] – Виктор Щеглов.

Генерал в вагоне – Николай Гриценко.

Хозяин явочной квартиры [гестаповец, обманувший в Берне Плейшнера] – Владимир Смирнов.

Хозяин птичьего магазина [его магазин в Берне, на Блюменштрассе] – Евгений Гуров.

Сторож коттеджа Штирлица – Алексей Добронравов.

Одноглазый – Рудольф Панков Первая медсестра в приюте – Манефа Соболевская.

Вторая медсестра в приюте – Зинаида Воркуль.

Эксперт – Владислав Ковальков.

Советник посольства [немецкого посольства в Швейцарии] – Владимир Паулус.

Связник – Паул Буткевич.

Секретарь Кальтенбруннера – Станислав Коренев.

Девица в баре – Инна Ульянова.

Сотрудник Даллеса – Владлен Давыдов.

Шуцман [то есть рядовой полиции] – Виктор Головин.

Кюре [представитель Ватикана в Швейцарии] – Владимир Козел.

Текст от автора читает Ефим Копелян.

В эпизодах:

И. Ананьева, Б. Андреев, Ю. Багинян, А. Бояршинов, В. Бурмайстер, В. Бутенко, Б. Буткеев, И. Василенко, С. Вехов, В. Вешке, И. Вишневский, С. Голованов, В. Головин, В. Глухов, А. Гольцин, Н. Горлов, И. Гусев, Т. Давыдов, В. Даныиин, Н. Делекторская, Н. Дрожжина, Е. Емельянов, Е. Еремеев, В. Забзин, Г. Зоммере, Н. Зорина, П. Иванов, Э. Изотов, Р. Казаков, Л. Карпеев, М. Кондрашов, Н. Коротков, С. Коршунов, Л. Крашенинникова, Ю. Кристи, В. Ловковский, Ю. Лягушев, А. Маркова, Е. Новиков, Е. Перов, Н. Подрубаев, П. Полев, А. Порошин, Г. Пронашко, К. Протасов, Н. Пянтковская, В. Рождественский, В. Сез, Р. Семило, А. Смирнов, Ю. Соковнин, Т. Хлыстов, Г. Шевцов.

Автор сценария– Юлиан Семенов.

Режиссер-постановщик– Татьяна Лиознова.

Главный оператор —Петр Катаев.

Художник-постановщик —Борис Дуленков.

Звукооператор– Леонард Бухов.

Композитор– Микаэл Таривердиев.

СтихиРоберта Рождественского.

МонтажКсении Блиновой, И. Дорофеевой, В. Потаповой.

Художник по костюмам– М. Быховская.

Художники-гримеры– В. Аустовалова, Е. Бочкарев.

Режиссер– 3. Гензер.

Оператор– А. Буравчиков.

Комбинированные съемки:

Операторы– К. Алексеев, В. Осминкина.

Художник– С. Петерсон.

Ассистенты режиссера– А. Габриелян, А. Заболоцкая, Л. Нюжгирова.

Ассистенты оператора —А. Гарибян, И. Проскурин.

Мастер по свету—С. Соколов.

Ассистенты художника– В. Орлов, Ф. Ростоцкий, И. Фадеева.

Художник-фотограф– А. Гольцин.

Главный консультант– генерал-полковник С.К. Мишин [2]2
  За этим псевдонимом скрывался генерал-полковник Семен Кузьмич Цвигун, заместитель председателя КГБ СССР.


[Закрыть]

Главный научный консультант —доктор исторических наук В.Д. Ежов.

Консультанты:

кандидат исторических наук полковникГ.В. Колх

полковникВ.Р. Стогов Н.М. Борисов Х.А. Браун.

Редактор– С. Клебанов Эстрадно-симфонический оркестр Центрального телевидения и Всесоюзного радио Дирижер —Ю. Силантьев Государственный симфонический оркестр кинематографии.

Дирижер– А. Петухов.

Директор картины —Е. Лебединский.

Добавим, что текст песни исполнил Иосиф Кобзон, но в титры его имя не включили.

Главной движущей силой в создании «Мгновений» была, конечно же, режиссер фильма Татьяна Лиознова – именно ей в первую очередь мы должны сказать спасибо за появление этой картины (конечно, не только ей, но, повторю, ей в первую очередь – она, так сказать, «первая среди равных»). Прочитав повесть Юлиана Семенова, она буквально «отвоевала» сценарий у «Ленфильма», а затем приняла самой активное участие в его переработке – так что дошло даже до конфликтов с автором. Рассказывают, что был скандал по поводу того, что в титрах она должна была стоять как один из авторов сценария. Семенов не хотел, и даже пригласили в качестве третейского судьи Микаэла Таривердиева, который решил вопрос в пользу драматурга. Как бы то ни было, при сравнении фильма и произведения Семенова хорошо видно, что хотя «документальная повесть» и стала первоосновой киноэпопеи (в ряде случаев идет просто дословный текст), но разница между этими двумя произведениями огромна – в этом чувствуется рука Лиозновой. (Заметим, кстати, что в повести значительно меньше фактических ошибок; большинство их появилось именно в фильме; Семенов все же лучше знал и Германию, и то, что там происходило, чем Лиознова, хотя и у него ошибок хватает.) Блестящий актер Лев Дуров так вспоминал о работе над «Мгновениями»: «Мне кажется, что главная его удача принадлежит именно Татьяне Лиозновой – как режиссеру и соавтору сценария. Ведь она небольшую повесть Юлиана Семенова кардинально переписала, и в процессе работы между ними произошел разрыв. Их помирил успех сериала. Ее заслуга в стопроцентном «попадании» в актеров. Начиная от Штирлица (Тихонова) и заканчивая закадровым голосом Ефима Копеляна». [3]3
  Интервью со Львом Дуровым «Сейчас мы живем в иллюзорно свободном обществе» с его официального сайта www.levdurov. ru.


[Закрыть]

Семенов писал свою повесть как документальную, пытаясь как можно дальше уйти от чисто человеческих переживаний своих героев. Для него главной была «шпионская интрига», подвиг советского разведчика. Лиознова же, как и положено режиссеру художественных фильмов, стремилась внести в канву чисто игровые, эмоциональные и психологические моменты. Она упорно проводила свою линию, и не всегда удачно – не все зрители (и критики) считают, что так уж необходима была довольно значительная по времени сцена, в которой Штирлиц у себя дома «гуляет» фрау Заурих и Габи Нагель. А эти персонажи появились именно благодаря Лиозновой. Вот как она сама вспоминает об этом: «Фрау Заурих возникла в сюжете «Семнадцати мгновений весны» случайно, ее не было ни в романе, ни в сценарии. Я ввела этот персонаж в повествование, чтобы как-то очеловечить образ разведчика, «утеплить», смягчить слишком уж серьезного героя. Я попросила Юлиана Семенова написать пару сцен с участием старой немки, надеясь, что ее сыграет Фаина Раневская. Семенов нехотя что-то сочинил – получилась жуткая ахинея. Но я сразу решила, что придумаю все сама в процессе съемок. Мы пришли к Раневской домой и показали сценарий. Фаина Георгиевна прочла и ужаснулась. «Это что за идиотство?! – воскликнула она. – Разве это можно сыграть…» Тут я и вспомнила про Эмилию Мильтон». Но не все сцены, придуманные Лиозновой, вошли в фильм. Кстати, на мой (возможно, слишком субъективный) взгляд, совершенно дико в «Мгновениях» смотрелась бы такая сцена, о которой рассказывает Лиознова: «У меня была даже написана сцена, можно сказать, любовная сцена, которой должна была начинаться вся картина. Штирлиц лежит на траве в лесу, а Габи собирает цветы. И когда она сплела венок и обратилась к нему с каким-то вопросом, вдруг увидела, что он спит. И тут во сне он восклицает по-русски: «Мама!» Заявочка для начала фильма была будь здоров!» Лиознова сама отвергла эту сцену, но можно представить, какой шок она произвела на Юлиана Семенова!

Но какие бы перипетии ни предшествовали созданию фильма и выходу его на экран, можно с уверенностью сказать одно: это был не просто фильм, не просто первый телесериал – он стал эпохальным событием в советском кинематографе, возможно, определившим в чем-то его дальнейшее развитие. А уж о всенародной любви к этому фильму и говорить не приходится – настолько она очевидна. Многие фразы фильма стали поистине народными поговорками. Вот лишь несколько примеров таких фраз из «Семнадцати мгновений», ставших крылатыми:

Он спал глубоко и спокойно, но ровно через 20 минут он проснется. Это тоже одна из привычек, выработанная годами.

Не зарывайтесь, Штирлиц! Не зарывайтесь!

Нет, ничего, валяйте, со мной можно, с другими не советую.

Пьяный воздух сыграл с профессором Плейшнером шутку.

Что это значит! Вы что, с ума сошли, Штирлиц!

Что знают двое, то знает свинья.

Я закрою глаза, а Вы шандарахнете по голове, как бедного, наивного Холтоффа.

Это не ерунда, это совсем даже не ерунда, дружище Битнер. Особенно в таком деле!

Ну, хватит! Что Вы, словно мальчик, пускаете туман, или Вас зовут Монте-Кристо?

Я не верю в это, а, в общем, покажите. Мне как-то показывали, но я не верю этому.

Истинный ариец. Характер нордический, выдержанный. Беспощаден к врагам рейха.

А вас, Штирлиц, я попрошу остаться…

Сейчас верить нельзя никому. Даже себе. Мне можно.

Мифы «мгновений»

Один из наиболее распространенных мифов, связанных с «Семнадцатью мгновениями весны», состоит в том, что в фильме лишь незначительное количество фактических ошибок. Раньше по рукам, а ныне по Интернету гуляет список так называемых киноляпов из этого фильма, которые в большинстве случаев были озвучены и в фильме Парфенова. Этот список ограничивается пятнадцатью позициями, причем большинство из них – это даже не ляпы, а лишь незначительные ошибки, за которыми не уследил ассистент режиссера: вроде того, что на немецком вагоне где-то на заднем плане проскочила надпись «МЕСТ ДЛЯ СИДЕНИЯ…». (Эти ошибки мы также упомянем в книге, но лишь конспективно, не останавливаясь на них подробно, – они не играют абсолютно никакой роли, и на самом деле их очень немного по сравнению с другими фильмами. Тем более что никто, например, не требует, чтобы Берлин снимался именно в Берлине, – главное, чтобы было максимально похоже.) Чтобы их заметить, надо быть истинным энтузиастом и поклонником фильма, честь и хвала тем внимательным зрителям, от которых не ускользнула ни одна мелочь, – таких благодарных поклонников можно пожелать любому фильму!

Более того, этот список как бы дополнительно подчеркивает – посмотрите, если в двенадцати сериях всего пятнадцать ошибок, то можно смело сказать, что все в этом фильме выверено до мельчайших деталей. На самом деле это абсолютно не так. И когда меня иногда спрашивают: «Скажите, а что в «Семнадцати мгновениях» не соответствует действительности?», я чаще всего отвечаю: «Проще сказать, что действительности соответствует: то, что был март 1945 года». На самом деле это, конечно, преувеличение, но не очень большое. Того мира – мира Третьего рейха, – который был показан в фильме, никогда не существовало. Талантливо созданный авторами фильма миф лишь заменил собой другой, существовавший до этого. Ранее наших противников в войне показывали законченными негодяями, лишенными человеческих черт, сумасшедшими подонками, единственной целью которых являлись бессмысленное, озлобленное уничтожение мирного населения и разрушение городов. Армию вели в бой безмозглые генералы, террором руководили кровавые маньяки, а во главе государства стояли погрязшие в роскоши демагоги и патологические личности. Надо ли говорить, что такое упрощение рождало лишь неполиткорректные вопросы: никакое государство не может состоять из патологических убийц; бездарные военачальники не могут захватить всю Европу и дойти до Москвы.

Фильм же создал новый миф: мы увидели, что немцы, служившие Гитлеру, тоже люди – плохие, подловатые, неуравновешенные, но люди. Со своими недостатками и даже положительными чертами. Германия была показана как некое идеальное тоталитарное государство, по-европейски правильное и привлекательное, форма была красивой, а главные противники Штирлица – обаятельными. (Ведь нельзя же отказать в обаянии Табакову, Броневому, Визбору, Куравлеву и многим, многим другим.) Но самое интересное было в том, что, создавая свою картину Третьего рейха и Семенов (как автор романа и созданного на его основе сценария), и Лиознова (как режиссер и соавтор сценария) непроизвольно, неосознанно переносили на нацистскую Германию черты совсем другого тоталитарного режима – а именно советского. Созданный ими образ Главного управления имперской безопасности (РСХА) больше напоминает НКВД, чем собственно РСХА. Также нарисованная в фильме широкими мазками картина партийного государства значительно больше подходит советской, а не нацистской модели общества. Зрители на «ура» приняли новую модель нацистского государства, и новый миф Третьего рейха успешно внедрился в создание нашего общества. Но он не просто внедрился, он завладел умами. И доказательством этого является то, что до сегодняшнего дня подавляющее большинство считает этот фильм чем-то вроде откровения, а все показанное на экране – чуть ли не как истину в последней инстанции.

На самом деле советский и нацистский режимы довольно сильно различались. Конечно, между ними было и кое-что общее. Все тоталитарные и авторитарные режимы имеют общие черты: непререкаемая власть первого лица в государстве, усиление спецслужб, массовые репрессии. В то же время советская система имела более организованную, более устойчивую структуру – в том числе и структуру аппарата подавления. Особенность гитлеровского режима в том, что он был фюрерским. Это значит, что в основу власти в Германии закладывался принцип фюрерства как на высшем, так и на нижестоящих уровнях: каждый из нацистских бонз получал от фюрера полномочия в области своей компетенции и полномочия крайне широкие, то есть становился фюрером какого-либо определенного направления. При этом часто полномочия были довольно расплывчаты и в результате сталкивались с полномочиями других «фюреров». Тот, кто действовал наиболее активно, наиболее результативно, и заслуживал благосклонность Гитлера, получал возможность расширить свою компетенцию. Тот, кто проигрывал, наоборот, расплачивался за поражение сужением полномочий. Все это приводило к росту дублирующих друг друга бюрократических аппаратов и вело к «хаосу компетенций». В данном случае положительным являлось то, что в каждой отрасли в результате подобной борьбы к власти приходил наиболее инициативный функционер. Причем ему было нужно не только захватить определенные полномочия, но и ежеминутно удерживать их в жестокой конкурентной борьбе с желающими получить их. Причем именно получитьполномочия, а не занять место: как правило, даже после проигрыша тот или иной высокопоставленный функционер свои посты сохранял, просто они постепенно превращались в фикцию, в синекуру. При такой системе контроль над своими паладинами Гитлер мог осуществлять исключительно с помощью своего непререкаемого авторитета, своего исключительного положения. Ему не было надобности пристально следить за соратниками – они это делали сами, сражаясь за полномочия.

Но подобная система основывалась на том, что в своей области каждый из руководителей имел возможность действовать практически бесконтрольно и, пока он был в силе, мог блокировать любое проникновение конкурентов в свою область. Вермахт, спецслужбы и партия фактически не пересекались, и тот же рейхслейтер Борман, несмотря на свои огромные полномочия и близость к фюреру, не имел возможности оказывать влияние на действия другого рейхслейтера – рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. И тем более, не информируя Гиммлера, приказывать шефу РСХА Эрсту Кальтенбруннеру(как это происходит в 12-й серии «Мгновений») вызвать в Берлин Карла Вольфа, который, кстати, не являлся подчиненным Кальтенбруннера (как это можно было бы заключить из его слов, когда в 8-й серии в Берне на вопрос Геверница «Как вы видите будущее своего шефа?» Вольф спрашивает в ответ: «Вы имеете в виду Кальтенбрунера?»).

Для того чтобы вызывать на совещание к фюреру, у Бормана были свои каналы, партийные. Но в фильме он не просто вызывает, а отдает приказ об аресте начальника Личного штаба рейхсфюрера СС! Да, к концу войны, пользуясь своей близостью к фюреру, Борман сумел стать наиболее влиятельной фигурой в рейхе, но и рейхсфюрер СС не утратил контроля над созданной им системой СС. Подтверждением чему может служить тот факт, что, даже когда лично Гитлер в своем завещании отрешил Гиммлера от должности и назначил на его место гаулейтера Нижней Силезии Карла Ханке, эсэсовцы (насколько это было возможно в условиях хаоса) сохранили верность своему рейхсфюреру – фюрера уже не было в живых и образовавшийся вакуум заполнить было некому. Кальтенбруннер же мог вызвать Вольфа, только основываясь либо на приказе рейхсфюрера СС, либо лично Гитлера – что вообще-то было бы странным, обычно Гитлер таких указаний главе секретной службы не отдавал.

Но и у Гиммлера не было возможности хоть в какой-то мере контролировать партийные структуры, подчиненные Борману. Его службам было категорически запрещено не только прослушивать разговоры партийных функционеров, но и даже собирать информацию о внутрипартийных делах. Правда, информацию СД продолжало собирать, но за это Гиммлер постоянно получал сильнейшие разносы и затем снова и снова запрещал СД заниматься подобной деятельностью.

Повторяем, созданный Юлианом Семеновым и фильмом Лиозновой миф о Третьем рейхе имел в своей основе именно советскую систему, где Сталиным был создан аппарат тотального контроля всеми за всеми, когда, с одной стороны, органы государственной безопасности жестко контролировали партийных чиновников и армию, а с другой – аппарат ЦК и секретари на местах неусыпно следили за лояльностью руководства НКВД.