Текст книги "Ангелическая по-этика"

Автор книги: Константин Кедров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

авторы / произведения / рецензии / поиск / о сервере / вход для авторов

Ангелическая по-этика

Кедров-Челищев

http://yashik.tv/video/view/98624/

Константин Кедров

Ангелическая по-этика

Генрих Сапгир

МетаМЕТАФОРА Константина Кедрова

Я бы сказал, что стихи Константина Кедрова – звёздная стихия, которая и породила самого поэта, и это в стиле и духе его поэтики. Поэт рождает стихи, но и стихи рождают поэта. Поэт открыт миру и космосу и хвалит Бога. «Восьмигласие Верфьлием» – цикл стихов, написанных на основе и на мотивы православных молитв, – магическая тёплая поэзия. Поэма «Астраль»:

Астралитет – таково моё кредо.

Верую, потому что астрально.

В этом ряду и драматург АСТРовский (Островский), и Лев АСТРой (Лев Толстой) – зеркало русской АСТРолюции (революции). Будто смотрит поэт в некую звёздную сферу, где отражается Россия и мы с нашей самоиронией.

Ещё одно слово приходит ко мне – метаметафора. Кедров – теоретик новой русской поэзии. В своё время поэт сочинил «Компьютер любви» – поток метаметафор:

Небо – это высота взгляда

Взгляд – это глубина неба...

И так далее, поток разливается всё шире и стремится обнять весь мир, поток становится всё глубже и стремится понять человека. Само стихотворение и есть метафора. Вот что такое метаметафора на уровне определения, по крайней мере.

Для меня Константин Кедров – поэт, который внёс в поэзию целый ряд новых художественных идей. Если постараться понять одним словом, одной метаметафорой, стихи его – настоящая литургия.

АНГЕЛИЧЕСКАЯ ПОЭТИКА – I

Дирижер тишины

Я – ДИРИЖЕР ТИШИНЫ

ОРКЕСТР – ЗВУКОВАЯ РАМА

НОТЫ – ЗАПРЕТНЫЕ ПЛОДЫ НА ДРЕВЕ ПОЗНАНИЯ

ВСЕ ИНСТРУМЕНТЫ – ВАРИАНТЫ СКРИПИЧНОГО КЛЮЧА

НОТНЫЙ СТАН – ЗВУКОВАЯ КЛЕТКА ДЛЯ ПТИЦ

ПТИЦЫ – УСКОЛЬЗАЮЩИЕ НОТЫ

СИМФОНИЯ – СТАЯ ПТИЦ

ОПЕРА – ГОТИКА ГОЛОСОВ

ПЯТЬ ГОРИЗОНТОВ – ЛИНИЯ НОТНОГО СТАНА

ПАРТИТУРА – ПАШНЯ, ЗАСЕЯННАЯ ПРОРОСШИМИ НОТАМИ

РОЯЛЬ – ПРОСТОР ТИШИНЫ

АРФА – СИЛОК ДЛЯ ЗВУКА

СКРИПКА – ДЕРЕВЯННЫЙ СКРИПИЧНЫЙ КЛЮЧ

СМЫЧОК – БРОДЯГА СТРУН

ПАЛЬЦЫ – БРОДЯГИ КЛАВИШ

КЛАВИШИ – ПРОВАЛЫ МОЛЧАНИЯ

СУДЬБА – МЕЛОДИЯ ЖИЗНИ

ДУША – ПРОСТРАНСТВО МЕЖДУ ДВУМЯ МЕМБРАНАМИ

БАРАБАН – ХРИСТИАНСКИЙ ИНСТРУМЕНТ:

УДАРЯТ В ПРАВУЮ ЩЕКУ – ПОДСТАВЛЯЕТ ЛЕВУЮ

ГОЛОС – СГУСТОК ВОЗДУШНОЙ ЛАСКИ

ПЕНИЕ – ЛАСКА ЗВУКОМ

СТРУНЫ – РАДУГА ЗВУКОВ

ЛИТАВРЫ – ЛЕТАЮЩИЕ МЕМБРАНЫ

КЛАССИКА – МУЗЫКА ЛЮДЕЙ ДЛЯ ЛЮДЕЙ

АВАНГАРД – МУЗЫКА АНГЕЛОВ ДЛЯ БОГОВ

ГАРМОНИЯ – ЛОГИКА ЗВУКА

НЕБО – ПАРТИТУРА ЗВЕЗД

ГАЛАКТИКИ – СКРИПИЧНЫЕ КЛЮЧИ

ЛУНА И СОЛНЦЕ – ЛИТАВРЫ СВЕТА

ЗЕМЛЯ – ОРКЕСТРОВАЯ ЯМА

ТИШИНА – ПАРТИТУРА, ЗАБИТАЯ НОТАМИ ДО ОТКАЗА

МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ – ЛИНИЯ ЛАДОНИ

СУДЬБА – ЛАДОНЬ НЕБЕСНОГО ДИРИЖЕРА

НОЧНОЕ НЕБО – ПРИПОДНЯТАЯ КРЫШКА РОЯЛЯ

Мелодия для зурны

Увидев ее, хан воскликнул:

«О дюляра бикич!» – что значит

«прекрасная».

О Дюляра, о бикич!

Лара де бю и чек бюль

Полон тьмой тонколистной и зноем

резанул

закапала кровь

полон крови фонтан

весь высох.

Правоверные в мраморных чалмах

спят на кладбищах правоверных

хрястнул саблей –

Ал-лах! –

закапал фонтан кровавый

арабской вязью струясь.

О Дюляра!

А Дюляра!

У Дюляра!

Ы Дюляра!

АОУЫ Дюляра…

Душистый прах в садах

и праха колесо

в котором вертится воздушное лицо

там ворох лепестков

их имена похожи

на груди женские

наполненные негой

направленных сосцами на восток

наполненный дворцами

все это густо орошает кровью

безжалостный

но и не злой садовник

в садах уснули розы

как рыбы золотые спят в садках.

Бьют в ладони друг в друга сады

аплодирует семенем прах

и порхает

рыхл и тепл

Аллах.

И сказал:

– Разгневан Аллах

и прах Аллах превращает в прах

но милостию Аллаха

мы все из праха!

Птица Рух снесла яйцо голубое

и улетела

даже птица Рух

стала прах

и – порх.

Кто семя свое уронил

на каменное лоно

опавших роз лепестками

тот знает начало

только камни дети Аллаха.

Не плачьте жены Востока

личики ваши рисует зурна

над пепелищем дворца

Дай и ай и мне и ты

звени-звени

щебечет грудь

а в устах кровь густа

млеет лал-ла

клюет виноградную печень

розы о розы – звенит муэдзин

отрывая от капли каплю

содрогается

грудки сгрудил

восторг исторг

сладок Восток

колыхнулся

затих

рассыпал зурну

дай

и

ай

и

мне

и

ты

.

.

.

Бахчисарай 1979

Шахматный рояль

Отлегло уже от зубного

и навалилось глазное

шахматы знают белый ритм клавиш:

ход конем – ЛЯ

партия ферзя – ДО

белые начинают – СИ

черные заканчивают – РЕ

Можно сыграть шахматную партию на рояле:

«Концерт-турнир

черно-белых рыцарей ладьи и рояля!»

Вливается

вливается рояль

в ладью

и затихает ЛадьЯ

пролетая по скользким волнам

НЕгр

НЕистовствует в рояле

ОН

изгОНяет себя из ДОски

дабы ДОска была только

ЧЕРНОЙ

дабы клавиши были

БЕЛЫЕ

лебеди

имени Чайковского

и Вана Клиберна

ОН

склОНяется нАД ДОской

как Фишер(-Дискау)

над РЕбусом из 2-х букв

извлекает некий квадрат Малевича –

черный на белом

белый на черном –

и улетучивается

в шахматный ритм ДОски.

1983

Девятая симфония для Бонапарта

Колонны мертвых движутся равномерно

Впереди всех новый Наполеон

Он как все – равномерно мертвый

но не на поле он

а на поле не он

Послушно вошли в пятачок поля и легли рядами

драгуны с конскими хвостами

на них уланов настил

как младенцы рядами лежат в роддоме

кто сколько мог картечи в себя вместил

Где-то над ними в облаках конь выделывает коленца

скачет по облаку спиной на всаднике

В координату Минковского ушла колонна

намалеванная на заднике

Повторяя команду как молитву

Наполеон

в колонну вошел

и вышел в другую битву

Там бился с Гектором Агамемнон

Немирович с Данченко

Станиславский с Мейерхольдом

Залп – веер

Упал расстрелянный Мейер

Станиславский в треуголке покинул сцену

уводя полки всей системы

Надо хоронить всех в одном месте

тогда потомки будут знать

где кого искать

Раз-два-три-четыре-пять

я иду искать

Ищу генерала с оторванной головой без ног

ищу ногу без генерала

в овраге где гол и наг

Мейерхольд лежит с улыбкой дегенерата

Наполеон всегда помнил в лицах

как Бетховен помнил в агонии

партитуру Аустерлица –

полигон 9-й симфонии

Там в финале сгрудились кони

и ржали на всех наречиях

– Обнимитесь ми-и-и-лионы –

залп по коням картечью

Конская мишень стала кругом

дабы в десятку слиться

в самих себя и друг в друга

мясо – солнце Аустерлица

В сущности наплевать на политику

только музыка важна в гуле

Как сперматозоиды яйцеклетку

атакуют поле драгуны

Оплодотворенье = победе

Поражение – незачатие

В партитуре это пробелы

почему-то не пропечатанные

Обнимитесь – залп

Миллионы – снаряд

разорвался

крик стал молитвой

Каждый конь был нотой

но нотный ряд

был нарушен битвой

Армия нот атакует Жозефину

Луиза выходит замуж из боя

Армия окружает Луизу сзади

Жозефина отступает

уступая гобою

Овладев боем

Наполеон уходит в палатку

Здесь ждет его раскладной рояль

Он снимает саблю и треуголку

в тональности ля-бемоль

мажор

нисходя к минору

минор

восходя в мажор

Брату моему, королю Милана

Брату моему, королю Богемии…

Обнимитесь миллионы

королей без роду и племени

Бетховен открыл зеркальный рояль

Свет вникал в него

как в Титаник течь

В черных клавишах была ночь

Он не то играл не то смотрел

Наполеон смотрел в раскладной рояль

как в трюмо

Перед ним он брился

чистил зубы

засыпал

играя «баю»

Рояль, – говаривал Наполеон, –

необходимая вещь в бою

Его выдвигал на передовую генерал-маршал

рояль играл боевые марши

Во все стороны от него свет слад

в пространство зеркальных лат

Лучи скрестились – началась битва света

Наполеон зажмурился и упал с коня

А в небе Лондона вместо битвы

лучи показывали мираж-кино

В небе стоял зеркальный Наполеон

Зеркальные пушки палили из света в свет

Светлое воинство брало в небесный плен

всех кто в битве зеркал пересилил смерть

Залп

и луч летит мириады лет

огибая Медведицу и Кассиопею

так сплетаясь в клубок из небесных тел

образует зеркальное поле боя

Пока гнался Наполеон за Кутузовым

Кутузов ушел в леса

Пока гнался Кутузов за Наполеоном

Наполеон ушел в небеса

Там две армии напрасно ищут друг друга

натыкаясь на черные дыры

Скачет с пакетом всадник

Но пока он доскачет до поля битвы

поле зарастет васильками

и бересклетом

Наполеон в битве любил гамбиты

Бетховен переделывал их в квартеты

Говорят что струны пронизывают весь мир

говорят галактика наша один рояль

где глухой Бетховен или слепой Гомер

повторяют один и тот же ночной хорал

Слепота начинается там

где свет переходит в звук

Глухота начинается там

где звук переходит в свет

Жизнь кончается там

где смерть переходит в жизнь

Смерть кончается там

где жизнь переходит в смерть

Как театральный пожарный тушит пожар

пока от огня остается только железо

так на пожар Москвы приходит Пожарский

князь

с толпой чугунных головорезов

Театр военных действий давно опустел

200 лет всадники скачут в кругу светил

Минин чугунную длань над нами простер

и железный занавес опустил

Так Наполеон напрасно искал поле боя

бой от него уходил куда-то

Он и сейчас водит по небу за собою

облачных кавалеристов Мюрата

Потом поле боя искал Кутузов до ночи

но находил одни гати

Не хвались на рать идучи

а хвались идучи с рати

Меч Пожарского неотделим от чугунных ножен

тем и прекрасен этот чугунный меч

Так луч света бежит и догнать не может

от него уходящий луч

1994

Паровоз тел

Не ищи свое тело

в пространстве других

неизведанных тел

Если взыграет огненный плотник

и сколотит из пламени табуретку

или стул из огненной плоти

тут тебе и Крест и Табу

Табу и Крест

Присоединяя себя к пазам

ты втыкаем во все пазы

как сустав подвижен

потому так приятен

к пазам позыв

Чем ближе пазы

тем позыв ниже

Я только поршень

Ты только паровоз

Бесконечное тело уходит вдаль

как смычок в перспективу

Фа Диез – струны рельс

играемых вдоль

Я только поршень

Я только поршень – поршень

в паровозе лет тел

летел

1994

Сонет-нет

Первая строка – Атака

Вторая строка – Наступление

Третья строка – Победа

но можно и поражение

Атака Наступление

Победа Поражение

Победа Поражение

Атака Отступление

Девятая строка – Музыка

Десятая строка – Пауза

Одиннадцатая – Му-

Ка

Двенадцатая строка – Муза

Мука – Муза

Пауза – музыка

Пауза – Муза

Музыка – Мука

1997

Дзэн-наездница

Ямбообразная Дзэн-наездница

Октавия

я умоляю тебя

будь на октаву выше

голоса

голос –

это изнанка пороха

выворачивание

взрыв

поделил

друг на друга

поровну

пол–полумертвых

пол–полуживых

Господи

это молитва пороха

2 Х 2 = 3

Дзэн-наездница

Внутри голоса

Вну–три–три

Внутри три

3 внутри

1994

Колокольный напев

Отупев

от

си-

ре-

невых утр-

ат

утро

вст-

ре-

тил

колокольный паяц

о-

ко-

ло

лиц

пляс

оком

вле-

комый

коло-

кольный

напев

и

высь

об-

на-

жа-

я

нож

бала-

гана

нага-

я

дрожь

лики

нимбы

бел

паяц

тре-

пе-

щет

а

Колом-

бина

хо-

хо-

чет

ха

ха

ах

ах

паяц

выпускает

птиц

1978

Т О Н Н ОТ

Иероглиф Бога

возможно

что Бог

в середине Китая

летает витая

витает летая

1993

* * *

Моему дому

Твоему знаку

Огненному столпу

творения

Голосом

не знающим боли

Отгородиться

и плакать

горько

Медленно

полыхая

ах я

уже

в хоре

Но не тебе

и не мне

по кругу

каждому

свой вскрик

и невеста

Обворожительно

Окрыленно

Преображенно

Нежно

1994

Аэроэра

Все что пережито – не пережито

Мы предопределены

но не предрешены

Эра аэродромов

уходит в прошлое

Наступает эра

аэро-

тишины

1994

* * *

Твое сердце

и мое сердце

любят друг друга

как сон и ночь

Твое сердце

и мое сердце

любят друг друга

как снег и дочь

дочь летит в середине снега

снег образует свидетелей

из стекла

Я из снега

и ты из снега

каждый из снега

в себе стена

1995

Улетающая птица

только приближает пространство

Как пять пальцев прячутся в гамму

догоняя одной нотой

другую ноту

Скажешь ДО

оно уже СОЛЬ

Скажешь СОЛЬ

оно уже ДО

ДО встречи

1994

Плиний

Пленяя Плиния

сладким пленом

она дала ему пару птиц

которые

содрогаясь

взял в руки Плиний

Плиний не подозревал

как это возможно

сжимая птиц

он пел

историю

неистово

исторгая

оргии

здравого смысла

на коих помешан Рим

Здравый смысл

тем более отвергаем

чем более очевиден

чем боль ее очевидней

Он взял щит и меч

и ощетинился

копьями во все стороны

Так вы полагаете что Боги?..

Как я уже доказал

боги равнобедренны

и прямоугольны…

Плиний отпустил одну птицу

И охладил ладонь

Но далее

Речь была нечленораздельная

– Рим должен отпустить птиц…–

1990

Миледи

В сломанном рояле дрожит мелодия

Эхо от любого прикосновения

Жаль что д’Артаньян не вкусил Миледи

до начала шеи усекновения

Все просек топор кроме этой тайны

Я ее просек сквозь сюжет казенный

Эшафот Миледи был только спальней

Д’Артаньян конечно же спал с казненной

До свидания Фрейд и Дюма-отец

Некогда мне думать о ваших планах

Поезд переполненный стаей птиц

Небо в поездах и аэропланах

1990

Дуэль нот

В вагоне который давно на запад

увез последнюю стаю птиц

я уже давно погрузился в завтра

в царствие без времени и границ

Традиционно как петля на шее

в мине как в рифме сахар и динамит

как повешенный звук на кончике нот

звенит уходя в зенит

Пляска повешенного дает мелодию и тонирует

когда сыплются головы сыгранных ДО

скрипичный ключ надежно гильотинирует

все семь нот от ДО и до ДО

Нота РЕ застряла в бедре

ДО и ДО скрестились как шпаги

ФА улетело и СИ не стало

вылетело с последним вздохом ЛЯ

Теперь пусть сражаются без меня

в вышине

эти летные звуки

1989

Крестная сила

Как на кресте распятый иудей

разводит горизонт прибитыми руками

так я плывущий в небе и воде

раздвинул небо вместе с облаками

Потом раздвинув Восток и Запад

раскрыла бабочка два крыла

потом раздвинул Вчера и Завтра

и оказалось завтра вчера

В небе синем и море синем

в теле сильном и слабом Бог

с нами Господи крестная сила

раздвигаемых рук и ног

1993

Камертон

Камертон взволновавший море –

я извлек свое ЛЯ из скал

ЛЯ ласкало скалы

и летело тело

в море РЕ

РЕ редуцировалось пере-

летая

тая и

тая

РЕ говорило тело

ЛЯ в разъяренный звук

лья

Накал страстей достигает выси

я пьянею от страсти

а ты от мысли

В любви все до единого новички

если утонули в зрачках зрачки

Здесь любое знание заблужденье

даже наслажденье – не наслажденье

1994

Один

На одной чаше весь мир и Бог

На другой чаше лишь я один

А во мне плюс-минус тройка богов

Адонис-Адонай-Один

Единица – вздор

единица – вздор

но Один всегда один

в середине гор в глубине озер

Адонай и Один един

Чаша изливает себя до дна

Я один Адонис и ты одна

Ничего не весит предвечный Бог

оставаясь только собой

Стрелка на весах – нулевой итог

Я и Бог – итог нулевой

1993

Камень вер

Краеугольный камень всех вер

кроме Архитектора никому не нужен

так в глубинах зуба таится нерв

и болит когда он разрушен

1993

Кальвин

Он то к виселице подходит

то костер поправит туфлей

Кальвин истину не находит

ни на небе ни под золой

Кальвин думает:

– Справедливость, –

и в гортанную грусть нуля

он проходит

как в арку голубь

оставаясь внутри себя

1994

За взор

В бесконечности есть

зазор из розы

раз-

верз-

ающий

другие миры

Я – МИ

МИ –

мо РЕ

РЕю

от

ДО

до

ДО

где все ноты

Сливаются в одну

СОЛЬ

где все слезы

сливаются в одну

соль

где

все РЕки

сливаются в одно

РЕ

где

уМИрают

МИры

из МИ

и ДОносится

ДО

до

МИ

из мемб-

раны

СИнего

СИ

1994

Диалог губ

В солнце столько слез

сколько в слезах солнц

Все во мне переполнено твоим летом

Так начинается словесная битва губ

Губы говорят

«ЛЮБ-

лю

ГУБЫ»

«ЛЮБ-

лю

ГУБЫ»

отвечают губы

Растерзай меня своими крыльями

Отдай голосу дыханье

дыханью голос

1994

* * *

Можно сто раз повторять слово «однажды»

но однажды оно тебя повторит

Когда ниспадают с двух тел одежды

тело вспыхивает как сухой спирт

Как спириты

вращая блюдце

возвращаются к одной цели

так два тела в одно сольются

оставаясь в собственном теле

1993

Памяти моей мамы – актрисы

Надежды Владимировны

Челищевой-Юматовой-Кедровой

МАМА

МАМА

МАМА

Я

ЯМА

ЯМА

ЯМА-

МА

ЯМА

ЯМА

Я МА-

МА

МАМА

МАМА

МА-

МА

Я

1991

Миредо

Я – МИ

МИ –

мо РЕ

РЕю

от

ДО

до

ДО

1994

РЕ – МИР

Ре-мир,

или РЕ-МИ-р,

или Ре-миссия,

или Ре-мессия,

или Стихия СИ

Под колоннами Ми Милана

под колоннами ЛЯ Ля Скала

где Миланский собор

боролся с самим собой

мимо Рима катится голова

апостола Павла

катится и поет:

ла-ла-ла

На месте отсечения

источник под Римом

источник на месте отсечения

и еще в другом месте

где остановилась голова

остановилась когда катилась

остановилась и заговорила

– Ла-ла

Ис-

конные

Скульп-

туры

Скульп-

кони

Скульп-

короли

Скульп-

ферзи

Скульп-

Пешки

Флоренция и Рим

как шахматная доска

где каждый переулок – ход конем

и всегда в тупик

Конь Аврелия умен как Аврелий

Конь Медичи свирепей всадника

Медный всадник в Петербурге

свирепее своего коня

Белые монахи ДО – МИ – никанцы

поют ДО и МИ

МИ и ДО

от–

да–

ются

звуку

двое на двое

друг против друга

как мяч в угол летит рулада

по диагонали к другой руладе

умножая друг друга

руладой на два

Монах ДО:

Кирие Элейсон

Монах ФА:

МИ-зе-РЕ-РЕ

ДО – МИ –нус

Монах МИ:

ДО – МИ –нус

МИ-зе-РЕ-РЕ

Монах РЕ:

Ки – РЕ-е Элейсон

В галерее Уффицы взорвалась бомба

Копченая Венера Аполлон в саже

В комнате 4-х стихий

Верхний ярус воздуха – ФА

Второй ярус воды – ДО

Третий ярус огня – ЛЯ

Четвертый ярус земли – МИ

Фа – синий купол

ДО – торец из ракушек

Красные стены – ЛЯ

Мраморный пол – МИ

После взрыва земля

не поет МИ но поет ЛЯ

воздух не поет ФА

но поет ЛЯ

Но вода не говорит Да

не поет ДО

Лишь огонь говорит: Огонь! –

Из огня доносится ЛЯ

Аполлон агонизирует в незримом пламени ЛЯ

А потом вода сказала ДА

Вышла из берегов

И только храм на вершине горы

был один посреди воды

Вода наводнила храмы

целуя фрески Джотто и Боттичелли

так в храм Всех Богов в Риме

сквозь отверстие в куполе

вошла стихия воды

вошла и вышла в мраморный водосток в середине храма

в стихию земли

и Зем-

ЛЯ

поглотила воду

как Древний Рим

оставив в воздухе одни колонны

белые клавиши –

колонны Тиверия

а между ними пролет

из воздушных клавиш Христа

Христос никогда не был в Риме

где в то вРЕмя правил Тиверий

правил и правил не подозревая

что началась эпоха Христа

Христу было не ДО Тиверия

Тиверию было не ДО Христа

Первый раз в Риме

я бродил у собора Святого Павла

где здесь туалет?

Свернул направо вдоль анфилады

Страж с алебардой

похожий на валета

отсалютовал и сказал

– Прего –

самое распространенное слово в Риме

пРЕго –

и я вошел

но не в туалет а в алтарь

в кругу почетных гостей

почти столкнулся с маленьким папой

Шел в туалет а попал в алтарь

А в России бывало наоборот

Зайдешь в старинный собор

и ст-РЕ-МИ-тельно выйдешь

Мерзость запустения в святом месте

Кроме стихии

ВОЗДУХА – ВОДЫ – ЗЕМЛИ – ОГНЯ

есть в России пятая –

стихия ДЕРЬМА

В 1917 пятая стихия вышла из бе-РЕ-гов

затопила Рос-СИ-ю на 71 год

а потом в 25-ом прорвало канализацию

пятая стихия разлилась по Красной площади

затопила Мавзолей

И тогда промолвил тихо

патриарх Тихон:

– По мощам и елей –

лей

Папа Павел –

славянин в Риме

римлянин в славянине

Апостол Павел –

евРЕй в РиМИ

как Рим в евРЕе

Я покидаю линию РЕ и МИ

Я возвращаюсь в РосСИю

где нота СИ

И ничего нет римского в этой сини

если бы в Петербург построенный РосСИ

не приезжал РосСИни

И ничего нет нового в этой вони

если бы кРЕмль не строил Алоиз Новый

И не узнали бы черти чертоги рая

если бы римлянин не строил Бахчисарая

Словно срывают парик и смывают грим

я возвращаюсь из Вечного Рима

в Невечный Рим

а за холмами маячит четвертый

пятый

шестой

восьмой

и

девятый Рим

1994

ТЕАТР ТЕНЕЙ

Поэма ниши

Я складываю карту

в колоду игральных карт

Африка – бубны

Азия – крести

Перетасованные многократно

страны

остаются

на том же месте

Я однажды видел:

кариатиду

унесли

оставив карниза ношу

Может только здесь

а может и всюду

где я был

осталась пустая ниша

Может я человек

но скорей карниз

и стена пустующая отвесно

когда кто-то уходит навеки «из»

остается пустое место

Так слепой при утрате поводыря

полон странных смешанных чувств

Так при выходе крестного хода из алтаря

алтарь остается пуст

Я однажды примерил клобук монаший

а потом снимал его выше-выше

Так когда вынимают мощи из ниши

святой становится ниша

В содроганье тунгусских недр

до сих пор угасает болид

так в замерзшем мамонте один нерв

все еще болит и болит

Пустота постигается как утрата

потому пустота болит

Виноградник вымершего Урарту

слаще яблока Евы и губ Лилит

В многомерных сотах

откуда выкачан мед

обязательно затерялся шмель

После нас на земле остается медь

или глина древних шумер

Этот шмель поет оставшимся там

где закончилось бытие

или Дон Жуан припавший к устам

донны Анны

и пьет ее

Или город Пальмира во время оно

в сирийской пустыне мертвых

где раструбчатые колонны

стоят как пустые соты

В том театре я выходил на сцену

декламировал каменному Колизею

аплодировали тенями тени

музе каменного музея

И когда я выходил из амфитеатра

под каменную сень тени

уходя в пустующий Тартар

моя тень простиралась к сцене

от Эсхила до Еврипида

уходя в кулисы теней

в край Орфея и Эвридики

в лабиринт где блуждал Тезей

Я заметил не стало темней на сцене

от избытка других теней

Если тень становится тенью

тень не делается темней

Я заметил когда я вышел

что театр уже не пустеет

вместо нас остаются ниши

пустоты

Пустота густеет

Опускайся на дно колодца

и зачерпни коллодий

Как колодезный журавль

выделывает коленца

так карты скачут в колоде

Колоннады жуткого света

упираются в Рим незримо

обладающий правом вето

умирает уже без грима

Не как актер в середине сцены

а как гример теряющий тени

Мемб(рана)

На главной клавише западая

я уже коснулся нежного дна

где немеющий звук

от меня уходит в тебя

любя

где тела трепещут

в двойном аккорде

где звук отслаивается от слова

как горячий смычок от струн

Тронь трэнь трынь трень

Трепет трения вдоль стана стона

В небе моего голоса

ты летаешь

отдаляешься приближаясь

приближаешься отдаляясь

Я потерял себя

в глубинах ЛЯ

Так звук становится молчанием

в себе самом

Мембрана не звучит

а лишь дрожит

Озноб ее мы называем звуком

Я весь из раны

внутри мембраны

1994

Евл – лев

Внутри Колизея

лев

терзает христианина

на дне

нуля

Лев и христианин

не видят друг друга

лев – от ярости

христианин – от страха

Лев

распростер

передние лапы

крестообразно

стал

звериным распятием

христианина

Два живых креста

внутри нулевой арены

Лев

замер

роспятый

изнутри

И когда умер Лев

взревел Колизей

Нуль распался

Зрители растеклись по Риму

Два раба сняли

шкуру с льва

ЛЕВ

вывернутый наизнанку

стал

ЕВЛ

РИМ

вывернутый наизнанку

стал

МИР

1992

Саломея

Возьми мою голову Саломея

Вот уже перевернулось небо

в отрубленной голове

Я сказал

– Саломея

зачем мне

моя голова

разве только в твоих руках –

Саломея несет мою голову

мимо света

Вижу я

за горизонтом

тонет оса и мысль

Нет ничего воздушнее

чем Саломея

пляшущая в последнем пламени

отсеченного поцелуя

1995

Пилигрим

Из династии темных туземцев

к нам пришел золотой пилигрим

с ним пришли золотые младенцы

разминая ручонками грим

Говорят колокольные ноги

пилигрим-пилигрим-пилигрим

Так идет пилигрим по дороге

по дороге идет пилигрим

Повторяют усталые ноги

И вбирается в елочный шар

Пилигрим что идет по дороге

Т зеркально растянутый шаг

Злые дети терзают пространство

кружит пес посредине двора

и становится страшно и странно

и немного страшней чем вчера

Пилигрим пилигрим

Саваоф – Элогим

Элогим – Саваоф

Снег снегов

Смерть – любовь

1984

Теневая радуга

Тень от тени легла на тень

оттеняя подобье тени

Я взошел на теневой мост

по ступеням тени

Тень прогибалась

Вот она – лестница Иакова

радуга из теней

Эту радугу

глаз едва различает

Здесь легкость – прикосновение

пустота – единственная опора

Здесь ходьба от полета неотличима

упасть то же самое что взлететь

В переходном спектре между тенями

я увидел линию горизонта

между двумя громами

Оглушенный

я вошел в гром

Ослепленный

вышел из грома

Розы из грозы

и сады из грома

висели посреди звука

Горы состояли из ЛЯ

РЕ было небом

ДО – единственная опора

Я сел на СИ

Я был МИ

Выдохнул ФА

Тут я увидел душу

Она оказалась ЛЯ

Я рассыпал ноты

гора стала тенью

душа горою

мосты из шепота

города из вздоха

только ад оказался всхлипом

извне незаметным

Тогда загромыхало молчание

Я увидел Ангела

Он был

– Ах –

В это время Магомет

выронил кувшин

и оттуда вылилась тишина

1989

Второисайя

Театр

военных действий

подчиняется законам галактики

где любое

поле боя

вписывается в эклиптику

эклиптика – в поле боя

Может быть

прав был все же

Тейяр де Шарден

говоря о слиянии

точки Омега и точки Альфа

Наполеон стал Кутузов

Кутузов – Наполеон

Группа Альфа

оказалась совсем не Альфой

а Омегой

семидесяти трех лет

нескончаемого доноса

где в чугунные буквы донос отлит

от Навуходоносора

до на-ухо-доноса

Горе городу

который изверг

праведника из города

где изваян

чугунный изверг

где глядят чугунные морды

где отчетливей Отче наш

и всегда у всех на виду:

Кто отлил их из чугуна

тот чугунным будет в аду

1991

Алла Кессельман

Метаметафора – новое онтологическое пространство

Опыт чтения метаметафорического текста

Возникнув по библейскому варианту в первый момент творения вместе со Светом, язык унаследовал основное его свойство: называя, порождать отражения, другими словами – проявлять мир, отражаясь от него.

Из этого можно заключить, что зеркальность является первичным, имманентным свойством языка, свойством его природы; в этом случае отражение возникает раньше зеркала, либо неотделимо от него. Языку, как зеркальной системе, присущи и все структуры зеркальности: анаграмма, палиндром, симметрия, инверсии, парности, образные миражи и т. д., среди которых рифма – не что иное как внутренний надрез языка, в котором видно, как микроструктуры слов отражаются в себе и друг в друге.

Не оставляет сомнений, что тотальная рифма является проявлением тотальной зеркальности языка (т.к. первое Слово было целиком зазеркалено).

Естественное следствие этого – анаграммное строение священных текстов, еще не потерявших голографической цельности первоначального Слова., Глазам Бога текст предстает в образе сферы или шара, центр которых везде, а радиус бесконечен (трансцендентальные модели текста в сферах Н. Кузанского и Т. де Шардена). Структура голографического целого восстанавливается по его осколкам. В том, что Божественный акт творения является осуществленным актом отражения в зеркальном мире, мы убедимся, обратившись к библейскому описанию сотворения женщины. В качестве инструмента – материала Бог использует Адамово ребро. Зеркально восстанавливая это слово, мы увидим, что его ближайшей (материнской) анаграммной надстройкой является слово серебро – тайная, амальгамная поверхность зеркала. В тексте это тщательно вуалируется многократным повторением слов «глиняный», «земляной» – материал, из которого создан сам Адам (Кадмон). Таким образом, проведя несложный «спектральный» анализ, мы видим, что женщина отделилась от мужчины, отразившись от него.

Несколько другой точки зрения на проблему зеркальности придерживается Е. Кацюба – поэт-метаметафорист, археолог языка, высвобождающий его палиндромическую природу-руду.

В тексте Зола Креза – исследовательской экспедиции в оптическую систему языка, Е. Кацюба выдвигает следующую теорию происхождения Зеркала: «... Отсюда главный вопрос: когда в мире появилось зеркало, то есть отражение? И ответ: когда Бог создал человека, то есть зрение. Сам Бог не нуждался в зрении чтобы видеть. Он также обладал и отражением, но был с ним неразделен. Следовательно, первый акт творения – это разделение Творца и его Отражения». Вселенная здесь начинается только с момента появления в ней Человека.

Метаметафора всегда имеет дело с преображенной реальностью, которую сама и преображает. При этом возникает множество новых структур и связей, требующих от читателя нового сознания, новой, преображенной души. Метаметафорический текст требует нового типа чтения.

Ниже мы предлагаем один из возможных вариантов чтения книги «Метаметафора».

Евангелие от звезды

I.

Если эту книгу освободить от корешка, лестница страниц приведет вас на небо.

Лестница – это форма воздушного текста и транспорт воздуха: ее извилистый хребет – единственная у людей мера измерения волнистого пространства.

Лестницы всегда хроматичны и, в основном, октавны. Изгибаясь в октавных суставах, клавиатурное тело лестницы закручивает себя вверх. Порез воздуха от этого движения начинает светиться.

В виде такой пылающей лестницы увидел во сне Иаков амфитеатр небес (амфитеатр Млечного Пути, с Земли видимый сбоку).

Остыв, лестницы остаются каменными книгами пространства. Но под сеткой текста, на огромной глубине, в них все еще плавится звездное вещество, и чем ближе оно к поверхности, тем священнее озаренный им текст.

Память о звездном происхождении зашифрована в тексте Библии:

«Библия – это вечное созвездие светил, горящее над нами в небесах, в то время как мы движемся, в мире житейском, созерцая их все в неизменном, но и в новом положении для нас» (о. С. Булгаков).

В каждой книге сковано желание распрямиться, став лестницей от земли к небу – алфавитом. Его вторая проекция горит в кольце Зодиака.

В книге «Метаметафора» алфавит расслоен в 3-х физических и в бесконечном множестве метафизических пространств. Текст этой книги – о бессмертии самого Текста. Рукописи не горят, они переходят в свет.

II. Озаренное время

Возможно «звездной» родословной текста объясняется его структурное сходство с библейским.

Кроме того, книга написана на языке Поэзии, обладающем каноничностью и неподвижностью священного. Язык метаметафорический священен в языке поэзии: слово поэтическое объемно, слово метаметафорическое – пространственно, и в этом приближается к Божественному.

В начале было Слово: в храме языка поэт-первосвященник.

«Ангелическая поэтика» начинается с перечисления родов («родословной в обратной перспективе»), восходящей к Иисусу Христу.

Сквозь текст Бытия проступает текст Воскресения. Родословная здесь – лестница ангелического времени, идущего вспять, к моменту, когда Воскресение предшествовало Творению. Расшифровывается это так: прежде сотворения человечества была сотворена его световая голограмма:

Человек Сотворенный непрозрачен, Воскрешающий же – зеркален. Он меняется с небом звездной кожей и, сливается с ним в единое пространство. Человек наполняется небом, а время пустеет.

Хронос сына ест, а сын пуст...

Пустота времени, наполненная небом, называется вечностью. Озаренное время внутри человека – рай.

III. Мельница зеркал

Стихи – линзы текста.

Кедров вышивает прозой по стихотворной канве и вращает текст, как глобус, на оси стиха.

В первой главе эта ось – шахматы и зеркала.

Гамма шахмат умножается на гамму зеркал, получая недостающее «или». Человек расширяет себе пространство между белой и черной шахматными клетками, выгнув их. Выгибая плоскость нашего времени до окружности сферы, К. Кедров смещает фокус, и воскресение (выворачивание) оказывается посреди жизни.

Вот два рукава спирали, на которые закручивается текст:

1.

Шахматы

мистерия Свадьба

Поединок Гамлета и Лаэрта

Цикл суток (творения)

Поле родового герба

Морской прибой

Шахматный рояль

На черном озере белый лебедь

2.

(Шахматы в «Бесконечной»)

Зеркала

Дека – эхо (зеркало) звука