Текст книги "След оборотня"

Автор книги: Конрад Левандовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 35 страниц)

– Хорошо, – согласилась она и скрылась в лесу. Она чувствовала, что свершается ее предназначение. Ей хотелось остаться одной…

Мино лег на спину и закрыл глаза. Он заснул, прежде чем успел об этом подумать. Его разбудил сухой треск. Был ясный день. Ириан и Каад разбирали смерзшиеся головешки на пожарище. Оба уже явно потеряли терпение. Красноглазая тащила когтями одну из балок, а змеи приподнимал ее собственной спиной. Вскоре раздался хруст ломающегося льда. Мино быстро встал. Рана на груди заболела столь сильно, что он даже зашипел. После трех шагов у него закружилась голова. Неожиданная волна слабости охватила все тело. Ошеломленный, он рухнул на землю. Над собой он увидел голову Каада и Ириан. Он даже не заметил, когда они появились. Последних мгновений он просто не помнил.

«Потерял сознание…» – удивленно подумал он.

– Мино, что с тобой? – В голосе Ириан звучал страх.

– Не знаю, – прошептал он. – Я проснулся, хотел встать…

– Рана все еще кровоточит, – заметил змей. – А должна уже затянуться!

– В самом деле… – Красноглазая раздвинула рубашку. – Мино, что он с тобой сделал?

– Это был летун.

– Летун?! – забеспокоился Каад. – Что же ты раньше не сказал?!

– Я думал, вы сами догадаетесь…

Оба демона переглянулись.

– Я был уверен, что Тагеро лишь наложил на тебя чары, лишающие силы, – махнул хвостом Каад.

– И что теперь? – Мино оперся об одно из колец Каада и сел.

– Летуны ранят душу, – сказала Ириан. – Из-за этого из нее уходит жизнь. Такие раны никогда не заживают…

– Это правда, – подтвердил змей.

Мино побледнел.

– Значит, я умру? – с усилием спросил он, пытаясь сохранить спокойствие.

– Твоему телу уже не хватает жизненных сил даже для того, чтобы заживить рану на груди. – Каад опустил голову. – Если смерть не наступит от потери крови, то в течение ближайших недель придет глубокая старость…

Красноглазая молчала. Мино избегал ее взгляда.

«Я солдат, – подумал он, – солдат… Смерть – обычное дело…»

– Прежде чем я сдохну, я хочу увидеть его труп, – процедил он сквозь сжатые зубы. – Помогите мне встать!

– Только осторожно, без резких движений, – предупредил Каад. – И как?.. – спросил он чуть позже.

Мино уверенно стоял, слегка расставив ноги.

– Когда не двигаюсь, не чувствую слабости, – вполголоса сказал он.

– Идем! – толкнула змея Ириан. – Нужно сделать проход…

Они оставили Мино и принялись за дело, яростно разрывая, ломая и круша дерево и лед, преграждавшие путь в подземелье. Мино медленно шел к ним. Когда он добрался до пепелища, Красноглазой удалось пробить когтями небольшое отверстие. Каад тотчас же просунул туда голову и уперся, словно огромный живой лом. Вскоре груда обуглившихся балок, скрепленных черным от копоти льдом, с грохотом треснула, поднялась вверх и с треском отлетела в сторону.

– Готово! – Змей распрямил шею и стряхнул с головы грязь и сажу.

Все трое склонились над дырой в земле. Это был выход наклонной шахты, из которой исходил сильный, но не раздражавший глаза свет. Солнечные лучи не в силах были его затмить. Гладкие овальные стены покрывала блестящая стекловидная масса. Ириан вошла туда первой, за ней Каад и Мино. Парень опирался на выгнутую вверх спину змея. Они осторожно преодолели несколько десятков шагов. Тагера мог быть впереди.

Сначала они заметили темное пятно на фоне мерцающего в глубине коридора сияния. Чародей отбрасывал тень длиной в десять с лишним шагов. Многократно отраженный от стен шахты свет смазывал очертания. Тагеро заметил их значительно позже. Ириан, Мино и Каад шли в сторону источника света, и потому тень оставалась позади них. Они появились перед магом словно привидения.

– Стоять!!! Не приближаться! – крикнул Тагеро.

– Идите смело, – неожиданно проговорил он голосом Ксина.

– Отойдите, иначе я похороню здесь себя и вас! – Чародей явно был напуган, – Я прикажу потолку рухнуть!

Угроза подействовала. Красноглазая, поколебавшись, остановилась. Змей выдвинул вперед голову и тоже замер. Наступила напряженная тишина.

– Он лжет, – заявил Ксин, на мгновение захватывая власть над своим телом.

Они бросились вперед.

– Эй! – Мино судорожно вцепился в змея. – С ума сошли? – тяжело прохрипел он. – Он не уйдет…

– Верно! – Красноглазая остановилась.

– Извини. – Каад помог Мино удержаться на ногах.

Они снова медленно пошли дальше. Коридор все время опускался. Искрящийся, дрожащий свет, казалось, находился все на том же расстоянии. Через триста шагов Мино снова стало плохо. Змей заботливо обернул его хвостом и понес, столь осторожно, как только мог. Шли минуты. Кровь текла у Мино по животу – медленно, но непрерывно. Жгучая боль пронизывала грудь. Страх, неуловимый, неопределенный, подавлял любые мысли. Мино искал слова, которые помогли бы ему принять приближающуюся смерть, воплотить ее, назвать, лишить таинственности и страха. Однако все, за что он пытался уцепиться, было слишком маленьким, хрупким, ненадежным. Разум его извивался перед лицом неизбежного, словно червяк под сапогом. Его вдруг охватила уверенность, что существует формула, которая обеспечит ему бессмертие. Лишь бы найти ее! Убедить самого себя, а потом вместе с ней спокойно уйти в ничто. Но все было тщетно. Когда накатывала волна страха, все слова растворялись в ней словно соль в воде, исчезали, теряли смысл. После них оставалась пустота, заполненная жалкими ошметками истин. Единственное, на что он еще был способен, – не скулить, не выть, не рыдать. Хотя, в сущности, и это не имело никакого значения. Насколько легче умереть в бою, от одного удара стали, обрывающего жизнь прежде, чем это успеет понять разум…

– Пришли! – сообщила Ириан.

– Можешь стоять? – спросил Каад.

– Да, – ответил Мино, и змей поднял его и осторожно поставил на ноги.

Шахта здесь расширилась, переходя в камеру, которую наполовину заполняла огромная, похожая на лед глыба, светившаяся подобно раскаленному добела железу. Жар этот, однако, не обжигая и вообще не был горячим. Глыба вырастала из пола и стены, так что то что они видели, могло быть лишь небольшой ее частью, словно вершина айсберга.

– Огненный Камень… – послышалась мысль Красноглазой.

Тагеро стоял, вжавшись в угол между камнем и стеной камеры. Упыриха направилась к нему.

– Давай договоримся по-хорошему, – предложил чародей.

– Незачем с ним разговаривать, – заявил Ксин.

– Помнишь, тогда, во дворце, – обратился Тагеро к Ириан. – Ты хотела пойти по моим следам. Я сказал тебе тогда, что стоит лишь захотеть. Ты хотела…

– Он проверял, удастся ли ему привлечь тебя на свою сторону, – перебил его Ксин. – Я помешал ему, передав тебе свои мысли.

– Просьбу о помощи? – переспросила Красноглазая.

– Да…

Тут Ксин и Тагеро начали говорить одновременно, из-за чего стоящее перед ними существо издавало лишь нечленораздельное бормотание. Наконец верх одержал Тагеро:

– Посмотри, сколь многого я сумел достичь, имея в распоряжении свою магию и знания Ксина о природе демонов. Если бы мне помогла еще и ты, весь мир лежал бы у наших ног.

– Как я могу помочь тебе, отец? – спросила Ириан.

– Убей его.

– Ты не можешь убить только меня. Мы погибнем оба, ибо он живет благодаря мне.

Красноглазая беспомощно посмотрела на своих спутников.

– Он говорит правду, – подтвердил Каад. – Я все время слушаю его мысли.

– В борьбе с королевой-матерью погиб котолак, но в Ксине оставалось еще кое-что, и это нечто выжило только благодаря мне.

– Вопреки твоей воле, – ответил Ксин. – Убей его, Ири, я ничего не почувствую. Убей его как злобную тварь.

– Отец, Я не смогу, – прошептала она.

– Давай договоримся, – повторил Тагеро. – Если сейчас мы прикончим Редрена, ты без труда станешь властительницей Суминора…

– А потом произойдут события, которые все изменят, – отозвался Каад. – Зло никогда не может достичь цели, оно лишь бесконечная цепь причин и следствий. Одна из черт добра – способность перерезать эту цепь, и иногда это требует поступать вопреки логике и рассудку.

– В этой войне я выиграл все сражения, – сказал Тагеро.

– Но войны тебе не выиграть, – заявил змей, – так гибнет твоя логика.

– Я не случайно убедил его прийти сюда, – сказал Ксин. – Моя жизнь совершила круг… Думаю, такова была ее цель. Я прошел этот мир, чтобы познать очищение. Постепенно действительность грубо сдирала с меня все то, что меня с ней связывало. Даже ты, Тагеро, был частью этого процесса…

– Он снова бредит, – заявил чародей. – Иногда с ним такое бывает…

– Ты слишком привязался к действительности, – ответил Каад, – это типично для тех, кто считает себя умнее философов, А это лишь текущая река событий.

– Пора кончать! – прошептал Мино.

Ириан приобрела облик упырихи.

– Скажите Ханти, что я ее любил, – проговорил Ксин.

– Не-е-ет!!! – В руке Тагеро сверкнул серебряный стилет.

Когти Красноглазой мгновенно сжались на запястье чародея. В движениях упырихи чувствовались уверенность и спокойствие. Рванув на себя руку с нацеленным оружием, она вывернула ее и сломала, словно сухую палку. Тагеро пронзительно взвыл, и лезвие звякнуло об пол. Вторая лапа ухватила мага за горло, придушив вырывавшийся изо рта вопль. Ириан отпустила размозженную руку и раздвинутыми когтями закрыла выпученные в непередаваемом ужасе глаза несостоявшегося властелина мира. Сжав голову, она резко дернула ее назад. Хрустнули шейные позвонки, и с резким треском разорвались соединявшие их связки. Шея была сломана, но Красноглазой этого показалось мало: она свернула шею Тагеро и дёрнула еще сильнее. Кожа и мышцы лопнули с чавкающим хрустом. Из разорванных артерий ударили струи крови. Быстрым движением челюстей упыриха перегрызла несколько оставшихся жил, и голова чародея покатилась по стеклянистому полу. Оттолкнув содрогающееся тело, она вновь приобрела человеческий облик и утерла тыльной стороной ладони кровь с лица.

– Как тварь! – напомнил Мино.

– Знаю… – Красноглазая наклонилась и, подняв стилет, с размаху вонзила его в оторванную голову. Потом встала.

– Все кончено, – спокойно подытожил змей.

Ириан молча подошла к Огненному Камню и, поколебавшись, положила на него обе руки, а потом оперлась лбом. Постояв так некоторое время, она повернулась и огляделась вокруг.

Взгляд ее упал на выроненный умирающим чародеем белый камешек, светившийся так же, как и Огненный Камень. Ириан взяла Осколок и, найдя место, от которого он был отбит, приложила его туда. Он тотчас же прирос к Камню.

В это мгновение обезглавленное тело Ксина начало испаряться: исчезали кожа и мышцы, показались белые кости. Все чары, использованные для его создания, теряли силу. Человеческая, звериная и демоническая природы начали отделяться друг от друга. В грудной клетке что-то зашевелилось. Из дыры между ключицами появились острые уши и короткая мордочка. Мгновением позже из скелета выбрался черный котенок. Мяукнув, он подошел к онемевшей Ириан, потерся о ее ноги, после чего, задрав хвост не спеша направился в сторону шахты и вскоре исчез в белом сиянии. Возле Огненного Камня остались лишь белые кости и черный череп, пробитый серебряным острием.

Все трое не смели даже вздохнуть. На их глазах свершился акт белой магии. Они долго молчали, не в силах пошевелиться.

– В этом Камне живут существа, которых Вы и называете эльфами, – неожиданно сказала Красноглазая. – Ксин стремился к тому, чтобы стать одним из них, но

слишком многое связывало его с этим миром. Это и решило вопрос о его последнем Превращении. Последним его желанием было вернуться к Ханти…

– А каково твое желание? – спросил Каад.

– Наверняка не война бок о бок с королем, это я поняла вчера вечером, – ответила она. – Для настоящих созданий Онно понятия войны не существует. Природа Онно не знает войны, даже борьбы за существование. Наш мир, когда они в нем оказались, показался им внушающим ужас и непонятным. Так было вначале. Потом они обнаружили, что тем не менее могут здесь жить и даже размножаться, используя и преобразуя мертвые тела, то есть то, что вышло из бесконечно продолжающейся здесь игры. Самым страшным их врагом оказалась человеческая ненависть. Если труп, который должен был дать начало эльфу, был ею поражен, он превращался в чудовище. Столь же опасной стала позднее злая воля, вооруженная чарами и заклинаниями…

Ириан подошла к Кааду.

– Ты и я, – сказала она, касаясь его головы, – очень странные создания. В нас сплелось столь много противоречий, что мы зависли меж двух миров. Не знаю, как тебя, но меня это мучило всегда. В глубине души я чувствовала, что когти и клыки упырихи – вовсе не то, что я на самом деле должна иметь. Я лишь не знала, как это изменить. Теперь знаю… – она замолчала и медленно сняла кольчугу, а затем остальную одежду. Полностью обнаженная, она подошла к Мино. – Я должна была дать ответ на твое предложение… – она посмотрела ему в глаза.

– Это уже не имеет значения… – прохрипел Мино.

– Ты ошибаешься, мой же ответ – нет. – Она грустно улыбнулась. – Любовь, которую я к тебе испытываю, – часть твоего мира и твоей природы. Это прекрасная составляющая человеческого бытия, но я ее потеряю, когда освобожусь. А освободиться я должна, ради тебя… Чтобы ты мог жить. Смотри! – Она быстро отступила на три шага и, подняв вверх правую руку, превратила пальцы на ней в когти. – Я не думала, что это так просто! – Решительным движением она вонзила когти, в собственное сердце.

– Ирити!!! – Мино отчаянно рванулся вперед и, если бы его не придержал Каад, рухнул бы на пол.

Красноглазая упала на колени, сжалась в комок и вырвала когти из собственного тела. Ее сотрясла сильная судорога. Задрожали руки и спина. Она сжалась еще сильнее и застыла.

– Ири! – Лицо Мино приобрело пепельный цвет. По вискам потек пот.

– Спокойно! – Мысль Каада полна была безграничного удивления. – Я чувствую, она…

– Не бойтесь! – мягко и, звонко прозвучал голос Ириан.

– Ири… – прошептал Мино.

Она подняла голову и встала. Между грудей не осталось даже следа раны. Глаза утратили красный цвет. Теперь из них исходило зеленовато-голубое сияние. Свет Огненного Камня, проникая сквозь тело девушки, делая его мелочно-прозрачным. Материальная сущность куда-то исчезла, осталась лишь форма.

– Это произошло бы и с Ксином, если бы не звериная часть его натуры и Тагеро, – сказала она. – Подойди ко мне, – обратилась она к Мино.

Шатаясь как пьяный, парень сделал несколько шагов.

– Я все помню… – Ириан положила ладони на его грудь.

Могучий горячий поток окатил сердце и мозг. Слабость и боль исчезли. Вернулась сила и ясность мыслей. Угасшие было чувства ожили словно огонь, в который подбросили дров. И самым сильным из них была любовь.

– Ириан! – страстно воскликнул он и хотел было заключить ее в объятия.

– Нет! – остановила она его, предостерегающе подняв руку. Он застыл как вкопанный. Вытянутые руки упали.

– Ириан…

– Это лишь имя, – ответила она. – Я должна уйти.

– Останься!

– А зачем?

Ошеломленный, он не знал, что сказать.

– Я исполнила последнее желание существа, которым была вплоть до этого мгновения. Не знаю, почему это было для него столь важно, но я это сделала. Чего ты еще хочешь?

Мино опустил голову.

– Уже ничего. Прощай, – беспомощно вздохнул он.

Ириан повернулась и вошла в Огненный Камень – просто погрузилась в него и исчезла.

Мино стоял и смотрел. Наконец Каад толкнул его кончиком хвоста.

– Идем отсюда, нам больше нечего здесь делать, – мысленно передал он.

– Но…

– Не пытайся их понять. Они слишком иные.

– Наверное, ты прав, – Мино, сгорбившись, начал подниматься вверх по шахте.

Вскоре они выбрались на поверхность. Была середина дня.

– И что же теперь? – Они посмотрели друг на друга.

– Я отведу тебя на край леса, – ответил змей, – а потом вернусь сюда. Прослежу, чтобы никакой новый Тагеро никогда больше до них не добрался. Стану стражем эльфов. Кто знает, может быть, они меня в конце концов полюбят? Может быть, я сумею понять их природу? А ты?

– Не знаю. – Мино пожал плечами. – Не знаю.

Они углубились в лес и долго брели, не говоря ни слова. В какой-то момент Каад чуть опередил Мино, повернулся, поднял голову и хитро взглянул на него.

– Думаю, я мог бы тебе кое-что посоветовать, – сообщил он.

– Что? – Мино остановился.

– Женись, наконец, на нормальной девушке, парень!