Текст книги "Неразведанная территория"

Автор книги: Конни Уиллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Отлично! – проворковала КейДжей, наклоняясь в сторону Эва. – У нас будет больше времени познакомиться поближе. – Она уцепилась за его локоть.

– А я ничем не могу помочь, чтобы мы отправились побыстрее? – предложил Эвелин. – Нагружать пони или еще как-нибудь. Мне прямо не терпится!

КейДжей с омерзением выпустила его локоть:

– Не терпится три недели спать на голой земле и слушать эту парочку?

– Шутите? – сказал он. – Я завербовался четыре года назад ради шанса отправиться в экспедицию с Карсоном и Финдридди! Работать с ними представляете?

– Представляю. – Она свирепо поглядела на нас с Карсоном. – Грубые, грязные, нарушают все правила, а что они все время собачатся, не впадайте в ошибку, это у них такое развлечение. – Она положила палец на палец. – Их двоих никто не выдержит.

– Знаю, – сказал Эв. – В выпрыгушках они…

– Что еще за выпрыгушки? – спросила я. – Головидики?

– МГВ, – ответил Эв, будто это все проясняло. – Есть целая серия о вас, Карсоне и Булте. – Он умолк и посмотрел на Булта, скорчившегося над компьютером под защитой зонтика. – Разве Булт ест не с вами?

– Не разрешается, – сказал Карсон, накладывая себе мясо.

– Правила, – добавила я. – Загрязнение культуры. Пригласите его есть за столом серебряным ножом и вилкой – чистейшей воды империализм. Мы можем его развратить земной пищей и застольными манерами.

– Где вам! – КейДжей отобрала у Карсона блюдо с мясом. – Застольными манерами от вас не заразишься.

– И пока мы едим, – сказал Карсон, нагребая картошку в тарелку, – он там заказывает кофейные и столовые сервизы на двенадцать персон. Никто еще не обвинял Большого Братца в избытке логики!

– Никаких Больших Братцев! – Я погрозила ему пальцем. – Касательно очередной нахлобучки: с этого момента члены экспедиции титулуют правительство по всей форме.

– Это как же? Сборище Идиотов? – сказал Карсон. – И какие же еще блистательные инструкции они для нас сочинили?

– Требуют, чтобы территории мы обследовали больше. И отвергли одно из наших названий. Горную речку.

Карсон поднял голову от тарелки:

– Черт дери, чем им Горная речка не угодила?

– В комиссии по путям и средствам состоит сенатор Гор. Выявить связи с ним не удалось, а потому штраф наложен минимальный.

– Некоторые люди носят такие фамилии, как Озер и Реч, – заметил Карсон. – Если кто-нибудь из них попадет в комиссию, что нам делать тогда?

– По-моему, жуткая нелепость, что вам не разрешают давать названия в честь людей, – вмешалась КейДжей. – Правда, Эвелин?

– Но почему? – спросил Эв.

– Правила, – ответила я. – Касательно наименований геологических формаций, водных потоков и т.п. в честь исследователей, членов правительства, исторических личностей и т.п. указанная традиция свидетельствует об угнетательской колониалистской позиции и отсутствии уважения к туземным культурным традициям и т.д. и т.п. Передайте-ка мне мясо.

КейДжей взяла блюдо, но мне не передала.

– Угнетательская! Да ничего подобного. Почему нам нельзя назвать что-нибудь в честь нас? Это мы торчим на этой жуткой планете месяцы и месяцы на неразведанной территории совсем одни, и неизвестно, какие опасности нас подстерегают! Должны же мы хоть что-то получить взамен!

Мы с Карсоном слышали эту речь раз сто, если не больше. Она имела обыкновение пробовать свои тирады на нас, пока не пришла к выводу, что стажи заметно податливее.

– На Буте же сотни гор, рек и речек! Неужели же вы не нашли бы способа хоть что-то назвать в честь кого-то! Правительство и не заметит!

Вот тут она ошибалась. Их августейшие величества тщательнейше проверяют каждое название, и попытайся мы протащить даже самую малюсенькую козявку под названием КейДжей, то были бы немедленно изгнаны с Бута.

– Собственно, есть способ запечатлеть свое имя на карте, КейДжей, сказал Карсон. – Почему ты раньше не сказала, что тебя это интересует?

– Это какой же? – КейДжей прищурила глаза.

– Помнишь Стюарта? Член первой пары на Буте, – пояснил он Эву. – Угодил в сель, и его шмякнуло об обрыв. Обрыв Стюарта, как его назвали в память погибшего. И тебе достаточно подняться завтра на верте, нацелить его на объект, которому хочешь присвоить свое имя, и…

– Очень остроумно! – сказала КейДжей. – Я отношусь к этому очень серьезно. (Она повернулась к Эву.) Ведь вы согласны, что вполне естественно желать, чтобы ваше пребывание здесь было бы чем-то отмечено, чтобы после вашего отъезда вас не забыли, чтобы сохранился памятник вашим свершениям.

– Дерьмо мое! – сказал Карсон. – Если речь зашла о свершениях, так назвать что-то следует в честь Фин и меня. А, Фин? Хочешь, чтобы твое имя осталось на карте?

– Зачем бы? А хочу я мяса! – Я протянула руку за блюдом, но никто и внимания не обратил.

– Озеро Финдридди, – сказал Карсон. – Нагорье Фин.

– Трясина Финдридди, – сказала КейДжей.

Пора было переменить тему, не то я так и осталась бы без мяса.

– Так, значит, Эв, – сказала я, – вы сексозоолог.

– Экзосоциозоолог, – поправил он. – Я изучаю инстинктивное брачное поведение внеземных биологических видов. Ритуалы ухаживания и типы сексуального поведения.

– В таком случае удачнее места вы не нашли бы, – сказал Карсон. КейДжей…

– Расскажите мне про интересные виды, которые вы изучали, – перебила КейДжей.

– Ну, они, собственно, все очень интересны. Типы поведения животных в подавляющем большинстве инстинктивны, так сказать, встроены, но репродуктивное поведение отличается большой сложностью. Оно представляет собой комбинацию врожденных повадок и стратегии выживания, что дает множество вариантов. Угольноящеры на Отьяле спариваются в кратерах действующих вулканов, а на Земле птица шалашник сооружает подобие беседки в пятьдесят раз больше себя, а затем украшает ее орхидеями и ягодами, чтобы привлечь самку.

– Ничего себе гнездышко, – сказала я.

– Но это не гнездо, – ответил Эв. – Гнездо строится возле беседки, причем самое обычное. Беседка предназначается только для ухаживания. А ритуалы разумных видов даже еще интереснее. Мужчины инкиксов отрезают пальцы на ногах, чтобы покорить женщину. Ритуальное ухаживание опантисов разумного населения Джево – длится шесть месяцев. Девушка опанти придумывает ряд трудных заданий, которые мужчина обязан выполнить, прежде чем она позволит ему совокупиться с ней.

– Ну просто КейДжей, – сказала я. – А какие задания должны опантисы выполнять ради своих женщин? Называть их именами реки?

– Задания бывают самые разные, но чаще всего – подношение даров в знак уважения, доказательства смелости, испытания силы.

– Но почему ухаживать всегда должны мужчины и самцы? – спросил Карсон. – Дарить им конфеты и цветы, доказывать свою мужественность, строить беседки, а баба просто сидит и решает, да или нет.

– Потому что самца занимает только спаривание, – ответил Эв. – А самку заботит оптимальный шанс для выживания ее потомства, а это значит, что ей нужен сильный партнер или сообразительный. Однако самцы не несут весь груз ухаживания на себе. Самки подают сигналы, поощряя и привлекая самцов.

– Вроде посадочных огней? – осведомилась я.

КейДжей прожгла меня взглядом.

– Без этих сигналов ритуал ухаживания нарушается и остается незавершенным, – сказал Эв.

– Учту, – сказал Карсон и вылез из-за стола. – Фин, если мы думаем отправиться через два дня, надо бы взглянуть на карту. Я схожу за новыми топографическими данными. – И он вышел.

КейДжей убрала со стола, а я оторвала Булта от компьютера, набрала карту, экстраполировала на две дырки топографики и вернулась к столу.

Эв вперился в карту.

– Это Стена? – спросил он, тыча в Язык.

– Не-а. Это Язык, а Стена вот, – сказала я, всовывая руку в голограмму, чтобы показать ему ее расположение.

– Я и не знал, что она такая длинная! – изумленно проговорил он, прослеживая ее извивы вдоль Языка и дальше в Кучипони. – А где неразведанная территория?

– Белая часть, – ответила я, глядя на огромные западные просторы. Обследованные секторы выглядели каплей в ведре.

Вернулся Карсон, подозвал Булта вместе с зонтиком, и мы начали обсуждать маршрут.

– Мы не нанесли на карту ни одного северного притока Языка, – сказал Карсон, обводя эту область графическим маркером. – Где можно перебраться через Стену, Булт?

Булт наклонился над столом и осторожно указал на два разных места, тщательно следя, чтобы его палец не окунулся в голограмму.

– Если мы переберемся тут, – сказала я, отбирая маркер у Карсона, – то сможем срезать вот тут и двинуться вверх по Черношлихтовому кряжу. – Я чиркнула светом до сектора 248-76 и через дырку. – Как по-вашему?

Булт указал на другой пролом в Стене, держа многосуставный палец высоко над столом:

– Сссюда быссстрее.

Я посмотрела на Карсона:

– Твое мнение?

Он ответил мне долгим взглядом.

– А мы увидим деревья с серебряными листьями? – спросил Эв.

– Возможно, – ответил Карсон, все так же глядя на меня. – По-моему, оба пути одинаково хороши, – сказал он Булту. – Я проверю погоду и посмотрю, где она удобнее. Похоже, тут будет много дождей. – Он ткнул пальцем в маршрут, предложенный Бултом. – И надо проверить профили. Фин, ты займешься этим?

– Угу, – сказала я.

– Так я проверю погоду и посмотрю, нельзя ли проложить маршрут через рощу серебрянок для нашего Эви. – Он вышел.

– Можно, я посмотрю, как вы проверяете профили? – спросил Эв.

– Угу, – ответила я и пошла к компьютеру. Там уже сидел под зонтиком Булт и заказывал рулетку.

– Мне нужно разработать наиболее легкий маршрут, – сказала я. – Можешь вернуться за покупками, когда я кончу.

Он вытащил свой журнал.

– Дискриминационное насилие, – сказал он.

Что-то новенькое!

– Зачем тебе столько штрафов, Булт? – сказала я. – Копишь на… – Я чуть было не договорила «казино», но к чему было наталкивать его на идеи? – …на что-то большое?

Он опять ухватил журнал.

– Мне нужен компьютер, если ты хочешь, чтобы я ввела штрафы, которые ты нынче набрал на джипе.

Он поколебался, взвешивая, не оштрафовать ли меня за «попытку подкупа туземного проводника». Выгоднее ли это, чем штрафы за джип? А затем выпрямился сустав за суставом и уступил мне место.

Я уставилась на экран. Проверять профили, когда я уже знала, какой маршрут меня устроит, было незачем, а заняться журналом под надзором Булта и Эва я не могла и потому начала подводить итог штрафам.

Несколько минут спустя явилась КейДжей и уволокла Эва в попытке убедить его, что Старший Братец его не изловит, если он назовет какую-нибудь вершинку «гора Кейдж». Но Булт все еще болтался у меня за спиной, нацелив зонтик мне между лопаток.

– Почему бы тебе не разгрузить зонты и занавески для душа, которые ты накупил? – сказала я, но он не оставил свою позицию.

Мне пришлось дождаться, пока все легли спать, включая КейДжей, которая опустилась на свою койку в почти невидимой ночной рубашечке, а затем привстала и пожелала Эву «спокойной ночи», в заключительный раз дав ему возможность налюбоваться вдосталь. И только тогда рискнула заглянуть в журнал.

Я полагала, что Булт возле ворот распаковывает свои приобретения, но его там не оказалось. Из чего следовало, что он все еще «лавчит» и мне так и не остаться наедине с компьютером. Но и в столовой его не оказалось.

Я проверила кухню, а потом пошла к конюшне. На полпути я увидела полукруг огоньков у кряжа. Я понятия не имела, чем он там занимается возможно, пытается штрафовать багажников, – но, во всяком случае, с компьютера он слез.

Я прошла дальше, чтобы убедиться, что это действительно он, а не просто его зонтик, а тогда вернулась в столовую и попросила Исходные Ворота сообщить данные по Вулфмейеру. И получила их, хотя толк от этого был невелик. Булт, продавая фальсифицированные данные, мог заработать куда больше, чем штрафуя нас.

Я запросила трассировку, затем проверила остальных пролаз. У нас были маячки на Миллере и Абейте, а Шоудамир был заперт в карцере «Пауэлла». Следовательно, оставались Караджик и Редфокс. Но они болтались где-то в Ветви.

Трассировка показала, что до середины вчерашнего дня Вулфмейер был на Дазиле. Я подумала, а затем набрала журнал с координатами для каждого кадрика и откинулась в кресле, всматриваясь в них.

Я не ошиблась. Сектор 248-76 примыкал к Стене примерно в двадцати кмах от нашего маршрута – район сероватых сланцевых холмов, заросших по колено щетинником, – возможно, потому мы и предпочли его обогнуть. Я запросила аэроснимки. КейДжей, возвращаясь домой, как-то пролетела над 248-76. Я поставила заглушку и запросила визуали. Все было, как мне запомнилось: холмы, щетинник, парочка-другая дорожников. Согласно визуали мелкозернистый аспидный сланец с листовым силикатом по всей глубине. Я запросила предыдущий журнал с более южным маршрутом. Опять холмы и щетинник в этом направлении.

Аспидный сланец на Буте не был золотоносным, не имелось и никаких признаков соли или дренажных аномалий, из чего следовало, что это не антиклиналь. И у нас оба раза были веские причины обойти эту часть сектора стороной. В первый раз мы двигались вдоль Стены, ища пролом, а во второй раз пытались избежать 246-73. У меня не было никаких данных, что и в том и в другом случае обход подстроил Булт. Но если даже и так, то просто потому, что пони могли испугаться крутизны холмов.

С другой стороны, мы дважды оказывались совсем рядом, а в этих холмах можно укрыть что угодно, включая и ворота.

Я стерла свои запросы, убрала заглушку и отправилась в спальный барак поговорить с Карсоном.

К двери прислонялся Эв. Глаза у него были такие обалделые, а вид такой расслабленный, что я спросила себя, не сжалилась ли КейДжей над ним. Была у нее такая манера, а потом она наседала на стажей, чтобы они назвали что-нибудь в честь нее. Только обычно они забывали, и она пришла к выводу, что лучше действовать наоборот. Но, судя по тому, как она поглядывала на него за обедом, такой вариант не исключался.

– Что вы тут делаете? – спросила я.

– Мне не спалось, – ответил он, поглядывая в сторону кряжа. – Все еще не могу себя убедить, что я действительно здесь. Такая красота!

Он не преувеличивал. Все три луны Бута взошли цепочкой и обливали кряж лиловым светом. Я прислонилась к другой стороне двери.

– А как там – на неразведанных территориях?

– Да так же, как эти ваши брачные ритуалы, – ответила я. – Частично врожденные повадки, частично стратегия выживания, что дает множество вариантов. А в основном – пыль и тригосъемки, – добавила я, хотя и знала, что он мне не поверит. – Ну и еще кучи пони.

– Мне так не терпится! – вздохнул он.

– В таком случае вам пора на боковую, – сказала я, но он не тронулся с места.

– А вы знаете, что очень многие биологические виды совершают брачные ритуалы? – сказал он. – Например, козодои и антаресские короволягушки.

– И желторотые юнцы, – сказала я и зевнула. – Нам обоим пора на боковую. Утром дел будет много.

– Нет, я не засну, – возразил он все с тем же обалдением. Мне пришло в голову, что я, пожалуй, зря решила, будто он не так уж глуп.

– Я видел голо, – сказал он, – но им до действительности как до неба, сказал он, глядя на меня. – Я понятия не имел, как тут красиво.

– Вам бы следовало адресовать эту фразу КейДжей и ее рубашечке, заметил Карсон, высовывая голову из двери. Он был в исподнем и сапогах. Что тут происходит, черт дери?

– Я говорила Эву, что ему следует лечь спать, чтобы мы могли выехать с утра, – сказала я, глядя на Карсона.

– Правда? – воскликнул Эв, разобалдеваясь. – Завтра?!

– На восходе, – сказала я. – Так что забирайтесь-ка на койку. Следующий ваш шанс соснуть на матрасе появится не раньше чем через две недели. Однако он не шелохнулся, а поговорить с Карсоном при нем я не могла.

– А куда мы отправляемся?

– В неразведанные территории, – ответила я. – Но вы уснете в седлокости и ничего не увидите, если сейчас же не ляжете спать.

– Да какой тут сон! – сказал он, глядя на кряж. – Я так взволнован!

– Ну так упакуйте свое снаряжение, – посоветовал Карсон.

– У меня все упаковано.

Появилась КейДжей (на рубашечку она набросила невидимый халатик).

– Мы выедем на восходе, – сообщила я ей.

– Так скоро? Не может быть! – И она втащила Эва внутрь.

Карсон поманил меня на середину двора между спальным бараком и конюшней:

– Что ты обнаружила?

– Дырку в секторе двести сорок восемь семьдесят шесть. Мы дважды промахивались по ней, и оба раза вел нас Булт.

– Напластования окаменелостей?

– Нет. Метаморфические породы. Возможно, дело лишь в том, что вчера днем Вулфмейер был на Дазиле, а при перепроверке – у Исходных Ворот. Думаю, был он где-то еще.

– Чем он, по-твоему, занимается? Разведкой?

– Не исключено. Или просто устроил там лагерь, пока не осмотрелся.

– Где, ты говоришь, эта дыра?

– Сектор двести сорок восемь семьдесят шесть.

– Дерьмо мое! – произнес он вполголоса. – Это жутко близко от двести сорок шесть семьдесят три. Если это Вулфмейер, так он найдет. Ты права. Нам лучше быть там. – Он покачал головой. – Жаль, что придется тащить с собой этого стажа. И чего он торчал тут? Отдыхал между раундами с КейДжей?

– Мы обсуждали брачные ритуалы, – сказала я.

– Сексзоолог! – сказал он. – Секс может сорвать экспедицию быстрее всего другого.

– Эв с КейДжей совладает. И ведь в экспедиции ее не будет.

– КейДжей меня не беспокоит.

– Что же в таком случае тебя беспокоит? Что он попробует назвать один из притоков «река Крисса»? Построит гнездо в пятьдесят раз больше себя? Так что же?

– Не важно, – буркнул он и зашагал в сторону ворот.

– Я скажу Булту, а ты нагружай пони.

Экспедиция 184. День 1

В результате КейДжей доставила нас до Языка. Мы с Карсоном посчитали, сколько времени нам потребуется, чтобы добраться до неразведанной территории, и сколько штрафов мы наберем по дороге, и пришли к выводу, что полет на верте обойдется дешевле даже и со всеми штрафами за пользование воздушным транспортом. А КейДжей пришла в восторг, что у нее появились дополнительные шансы подцепить Эва на крючок. Она усадила его рядом с собой и не отпускала всю дорогу.

– Хватит прохлаждаться с Эви, пошли его сюда, – крикнул Карсон, когда на горизонте показался Язык. – Надо проверить его снаряжение.

Эв тут же возник в кабине, сияя, как ребенок.

– Мы уже над неразведанной территорией? – сказал он, присаживаясь на корточки и заглядывая в открытый люк.

– В прошлый раз мы нанесли на карту весь этот берег реки, – сказала я. – Правила возбраняют алкоголь, табак, стимуляторы, кофеин. Что-нибудь из этого у вас имеется?

– Нет, – ответил он.

Я протянула ему мик, и он повесил его на шею.

– Никаких технических приспособлений, кроме научного оборудования, – ни камер, ни лазеров, ни огнестрельного оружия.

– У меня есть нож. Его взять можно?

– При условии, что вы не убьете им ничего эндемичного, – сказала я.

– Если вам приспичит убить, прирежьте Фин, – сказал Карсон. – За нас не штрафуют.

Верт спустился к Языку и завис над нашим берегом.

– Первым вы, – распорядилась я, толкая его к дверце. – За приземление штраф слишком уж велик, – проорала я ему в спину. – КейДжей зависнет пониже. Мы сбросим вам снаряжение.

Он кивнул и приготовился прыгнуть, но Булт отпихнул его, выстрелил зонтиком и спланировал вниз, как Мэри Поплине.

– Вторым! – гаркнула я. – Постарайтесь не приземляться на флору!

Он опять кивнул, глядя вниз на Булта, который уже достал свой журнал.

– Стойте! – КейДжей слетела с кресла пилота и проскочила мимо Эва и меня. – Я не могу отпустить вас не попрощавшись, Эв, – сказала она и повисла у него на шее.

– Ты спятила, КейДжей? – завопил Карсон. – Ты знаешь, какой штраф положен, если грохнуть верт?

– Он на автомате, – ответила она и обслюнила Эва. – Я буду ждать, сказала она между вздохами. – Удачи. Надеюсь, вы найдете много всякого, что надо будет называть.

– А мы уже ждем, – сказала я. – Ну ладно, Эв, вы с ней распрощались, а теперь прыгайте!

– Не забудь! – прошептала КейДжей и наклонилась, чтобы опять его облобызать.

– Вниз! – сказала я и подтолкнула его. Он прыгнул, а КейДжей ухватилась за край люка и смерила меня свирепым взглядом. Я ее проигнорировала и начала передавать ему спальники и съемочное оборудование.

– Не ставьте терминал на флору! – завопила я с опозданием: он уже поставил его на кустик щетинника.

Я взглянула на Булта, но он стоял у самой воды и смотрел в свой бинок на противоположный берег.

– Извините, – крикнул мне Эв, ухватил терминал и начал высматривать проплешину в флоре.

– Хватит болтать, прыгай! – сказал Карсон у меня за спиной. – Мне надо выгружать пони.

Я выбрала пролысинку и прыгнула, но даже не успела приземлиться, как Карсон завопил:

– Ниже, КейДжей! – И я чуть не вмазала макушкой в верт, когда попробовала распрямиться.

– Ниже! – взревел Карсон через плечо, и КейДжей еще снизилась. – Фин, бери поводья, черт тебя дери. Чего ты ждешь? Своди их.

Я ухватила болтающиеся поводья, естественно, без всякого толка, как всегда, но Карсон всякий раз ждет, что пони вдруг поумнеют и сами попрыгают на землю. А они, как обычно, вставали на дыбы, артачились и оттесняли Карсона к стенке. И он, как обычно, рявкнул:

– Безголовые идиоты, слезьте с меня! – И Булт занес это в свой журнал.

– Устное поношение эндемичной фауны.

– Придется их столкнуть, – сказала я, как обычно, и полезла назад.

– Эв! – крикнула я вниз. – Мы спустимся до максимума. Просигнальте, КейДжей, когда верт коснется щетинников.

КейДжей сделала вираж и снизилась.

– Чуть повыше! – сказал Эв, показывая рукой. – Хорош!

Мы были в полуметре от земли.

– Попробуем еще раз, – сказал Карсон, как обычно. – Бери поводья!

Я взяла. На этот раз они придавили его к спинке кресла КейДжей.

– Чертовы твари, дерьмо у вас вместо мозгов! – завопил он из-под их задов. Они наперли на него посильнее.

Я пролезла сбоку и подняла заднюю лапу того, который стоял на его покалеченной ноге. Пони перекувыркнулся, будто его анестезировали. Мы подтащили его к дверце и вывалили наружу. Он приземлился с чем-то вроде «уф» и замер.

Эвелин подбежал к нему:

– По-моему, он разбился.

– Не-а, – сказала я, – просто показывает норов. Посторонитесь!

Мы скувыркнули остальных трех на первого и спрыгнули.

– Но ведь надо же что-то сделать! – сказал Эвелин, тревожно поглядывая на нелепую кучу.

– Не раньше чем мы все приготовим, – сказал Карсон, подбирая свое снаряжение. – В таких позах они не способны испражняться. Эй, Булт, надо собираться.

Булт все еще был на берегу, но бинок опустил и, примостившись у воды, всматривался в сантиметровую глубину.

– Булт! – заорала я, подходя к нему.

Он встал и вытащил журнал.

– Возмущение водной поверхности, – сказал он, указывай на зависший верт. – Генерация волн.

– Да здесь воды даже на одну волну не наберется, – сказала я, опуская в нее кисть. – Тут и пальца не намочишь.

– Введение инородного тела в водный поток, – сказал он.

– Инородного… – начала я, но меня заглушил верт. Он пролетел над Языком, взбудоражив сантиметровый слой воды, и сделал вираж над самыми кустами. КейДжей пронеслась мимо нас, посылая воздушные поцелуи.

– Знаю, знаю, – сказала я Булту. – Возмущение водных потоков.

Он подошел к щетиннику, развернул руку, сунул ее под ветки и вытащил руку с двумя увядшими листками и сморщенной ягодой.

– Ущерб урожаю, – сказал он.

КейДжей сделала еще вираж, помахала и полетела на северо-восток. Я проинструктировала ее пролететь над сектором 248-76 и попробовать заснять его. Оставалось только надеяться, что она не настолько зафлиртовалась с Эвом, чтобы забыть обо всем.

А Эв смотрел на юг, на горы.

– Это Стена? – спросил он.

– Не-а. Стена вон там. – Я указала на другой берег Языка. – А это Кучипони.

– И мы отправимся туда? – Глаза у Эва опять стали обалделыми.

– Не в этот раз. Мы пройдем вдоль Языка на юг несколько кмов, а затем повернем на северо-запад.

– Может, вы там перестанете любоваться видами и начнете нагружать пони? – крикнул Карсон. Он уже поднял пони и приторачивал широкоугольник к лукокости Быстрого.

– Слушаюсь, сударыня, – сказала я, и мы с Эвом направились к нему, петляя между пучками травы. – Не изнывайте из-за Стены, мы ее вдоволь насмотримся. Нам надо будет перебраться через нее, чтобы попасть туда, куда мы направляемся, а затем мы двинемся вдоль нее до речки Серебрянки.

– Если, конечно, эти пони будут когда-нибудь навьючены, – сказал Карсон. – Ну-ка, – добавил он, вкладывая поводья пони в руку Эва, навьючьте Циклона.

– Циклона? – Эв с опаской покосился на пони, который, по-моему, готовился снова хлопнуться на землю.

– Сущие пустяки, – сказала я. – Пони…

– Фин права, – перебил Карсон. – Только воздержитесь от внезапных движений. А если он попробует вас сбросить, цепляйтесь что есть сил. Циклон бесится, только если чувствует ваш страх.

– Бесится? – нервно повторил Эв. – Я мало ездил верхом.

– Возьмите моего.

– Дьяболо? – сказал Карсон. – По-твоему, это разумно, после того что произошло? Нет уж, лучше берите Циклона. – Он взял в руки стремя. – Суньте ножку сюда, а потом держитесь за лукокость, легонечко, не торопясь.

Эв положил руку на лукокость, словно на гранату с выдернутой чекой.

– Ну, ну. Циклон, – бормотал он, медленно поднимая ногу к стремени. Хороший Циклон, хороший…

Карсон поглядел на меня. Кончики его усов подрагивали.

– Как у него отлично получается, а, Фин?

Я проигнорировала его и продолжала приторачивать широкоугольник к груди Бестолочи.

– А теперь перекиньте другую ножку, только очень медленно, а я его подержу, пока вы не усядетесь, – сказал Карсон, крепко сжимая уздечку. Эвелин все выполнил и вцепился в поводья смертельной хваткой.

– Валяй! – крикнул Карсон и хлопнул пони по боку. Пони сделал шаг вперед, Эв уронил поводья и ухватился за лукокость. Пони сделал еще два шага и наложил кучу высотой с Эверест.

Карсон подошел ко мне, хохоча во все горло.

– Чего ты взъелся на Эва? – спросила я.

Он еще похохотал, а потом ответил:

– Ты сказала, что он не так глуп, как кажется. Вот я и проверил.

– Лучше бы ты проверил своего проводника, – сказала я, кивая на Булта, который опять смотрел в бинок. – То есть если хочешь сдвинуться с места сегодня.

Он еще посмеялся, а потом направился к Булту. Я кончила грузить оборудование. Булт вытащил журнал – видимо, Карсон опять наорал на него.

Я взгромоздилась на Бестолочь и подъехала к Эву.

– Похоже, мы еще долго проторчим тут, – сказала я. – Хочу извиниться за Карсона. Это у него такая манера шутить.

– Я понял. В конце концов. А какую он носит кличку на самом деле? – Эв показал на своего пони, который сделал еще шаг и опять остановился.

– Быстрый.

– И это его обычный аллюр?

– Бывает и помедленнее, – сказала я.

Бестолочь задрал хвост и облегчился.

– А они все время так? – спросил Эв.

– Не совсем, – ответила я. – Иногда после полета на верте их слабит.

– Чудесно, – сказал он. – Наверное, внезапные движения их не ввергают в панику?

– Их ничто в панику не ввергает, – ответила я. – Даже кусаки, когда вгрызаются им в пальцы. Если они пугаются или просто не хотят чего-то делать, то останавливаются как вкопанные и дальше не идут.

– А что им не нравится?

– Чтобы на них ездили люди, – сказала я. – Горы. Уклоны больше двух градусов. Возвращаться по собственным следам. Идти бок о бок. Ну, еще вдвоем так-сяк. Идти быстрее кма в час.

Эв поглядел на меня с опаской, словно думая, что и я его разыгрываю.

– Честное скаутское, – сказала я, поднимая для убедительности руку.

– Так ведь быстрее было бы идти пешком!

– Нет, если за оставленные следы положен штраф.

Он наклонился и посмотрел на лапы Бестолочи:

– Так ведь они тоже оставляют следы, верно?

– Они эндемики, – сказала я.

– Так как же вы обследуете территории?

– А мы и не обследуем, и Старший Братец ест нас поедом, – сказала я, поглядывая на Язык. Карсон уже не орал, а смотрел, как Булт говорит что-то в свой журнал. – Да, кстати, мне следует ознакомить вас с остальными правилами. Никаких личностных голо или фотографий, никаких сувениров, цветов не рвать, фауну не убивать.

– А если на нас нападет опасное животное?

– Вам предоставляется выбор. Если, по-вашему, вы переживете инфаркт, который получите, увидев цифру штрафа и все отчетности, которые должны заполнить, то валяйте. Но проще позволить ему убить вас.

Он опять посмотрел на меня с подозрением.

– Там, куда мы направляемся, опасных животных быть не должно, – сказала я.

– Ну а кусаки?

– Дальше на север. Да и вообще ф-и-ф практически опасности не представляют, а туземы народ мирный. Обчистят вас до нитки, но физического вреда не причинят. Мик носите не снимая. – Я протянула руку, сняла с него мик и опять повесила ему на грудь, только ниже. – Если отобьетесь, оставайтесь на месте. Не пытайтесь никого искать. Лучший способ погибнуть.

– Но вы же сказали, что ф-и-ф опасности не представляют.

– Так и есть. Но мы отправляемся в неразведанные земли. А это подразумевает обвалы, молнии, дорожников, пропасти, сели. Можете ободрать руку о щетинник и заработать сепсис или забраться слишком далеко на север и замерзнуть насмерть.

– Или оказаться на пути спаниковавших багажников.

Про них-то он откуда знает? Наверное, выпрыгушки или как их там.

– Или забрести в такую глушь, где вас никто никогда не разыщет, как случилось с Сегура, напарником Стюарта, – сказала я. – И в вашу честь даже обрыва не назовут, а потому оставайтесь на месте, через двадцать четыре часа вызывайте КейДжей, и она прилетит за вами.

– Знаю. – Он кивнул.

Нет, надо выяснить, что такое эти выпрыгушки.

– Вызывайте КейДжей, – повторила я, – и предоставьте ей позаботиться о том, чтобы отыскать нас. Если получите травму и не сможете ее вызвать, она запеленгует вас по вашему мику.

Я помолчала, соображая, о чем еще его следует предупредить. Карсон снова разорался на Булта – я его даже тут слышала.

– Никаких подношений туземам, – сказала я. – Не учите их, как изготовить колесо или прялку. Если вы вычислите, к какому полу принадлежит Булт, никаких братаний. И не орать на туземов, – сказала я, глядя на Карсона.

Он шел к нам, и его усы снова подрагивали, но как будто не от смеха.

– Булт говорит, что тут мы переправиться не можем, что тут в Стене пролома нет.

– А когда мы сверялись по карте, он сказал, что есть, – заметила я.

– Он говорит, его заделали. Он говорит, что нам надо двинуться на юг к другому пролому. Сколько до него?

– Десять кмов, – ответила я.

– Дерьмо мое, на это все утро уйдет! – сказал он, щурясь на Стену. Когда мы составляли карту, он ни о каких починках не говорил. Свяжись с КейДжей. Может, она ее щелкнула.

– Нет, – сказала я. Повернув на север к сектору 248-76, снять начало нашего маршрута она никак не могла.

– Черт дери! – Он сдернул шляпу, словно намереваясь швырнуть ее наземь, но тут же передумал, а только поглядел на меня и затопал назад к Языку.