Текст книги "Герой ее мечты"

Автор книги: Конни Брокуэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 9

Ноубл уехал. Венис видела, как он ушел несколько часов назад, когда на предрассветном небе появились розовато-лиловые облака. Она думала, что обещание денег и, возможно, еще сохранившийся остаток нежности к ней смогут удержать Ноубла здесь. Но она ошиблась.

Венис заставила себя улыбнуться юному Блейну Фарли, который выглядел так же ужасно, как и она сама.

– У вас все хорошо, мистер Фарли? – спросила она.

Блейн кивнул, и от движения головы его налитые кровью глаза слегка затуманились.

– Просто прекрасно, мадам. – Его тон не убедил Венис. – Куда отнести этот прилавок? – Блейн указал на большой стол из досок, который он вытащил из магазина похоронных и парикмахерских принадлежностей Германа.

– Если ты с ним справишься, то можешь поставить его вон туда. – Венис указала на ближайшую лужайку.

Не сказав ни слова, Блейн поволок стол туда, где другие мужчины устанавливали всяческие тенты, палатки и киоски.

Венис посмотрела на луг, который просто преобразился. В центре под полосатыми тентами были установлены дюжины столов; мужчины деловито развешивали сотни ярких китайских фонариков, которые Гарри Гранди нашел сваленными в углу кладовой; одна из девушек, живших в гостинице, помогала другой нести огромную корзину картошки к подвешенному на треноге котлу. По какой-то причине «ситцевые девушки» Сэлвиджа были в поразительно веселом настроении и проявляли друг к другу редкую доброжелательность. Девушки суетились, готовя еду для нескольких сотен человек, и их полосатые корсеты, тонкие блузки и яркие платья мелькали то здесь, то там.

– Мисс Лейланд! – приветственно окликнул ее подошедший Тим Гилпин, румяное лицо которого блестело от пота. – Ваш груз прибыл!

– Правда?

– Да, мадам! – Тим наклонился вперед и громко выдохнул. – Я велел ребятам убрать их с разгрузочной платформы. В чем дело, мисс Лейланд? У вас не слишком счастливый вид.

– Извините, мистер Гилпин. Разумеется, я рада этому известию. Мне просто хотелось бы, чтобы мистер Маккэнихи был здесь и получил удовольствие от праздника.

– Почему? – нахмурился Тим.

Венис была слишком расстроена, чтобы обидеться на его бесцеремонный вопрос.

– Мы с мистером Маккэнихи знаем друг друга с детства.

– Вот как?

Венис не стала вдаваться в подробности.

– Мир тесен, – буркнул Тим. – Но, знаете, Ноубл не уехал. Я только что видел его на станции. Не более чем десять минут назад.

И радость мощной волной захлестнула Венис.

– Это правда?

– Да.

– Замечательно! О, это великолепная новость, мистер Гилпин!

– Судя по тому, как вы улыбаетесь, я бы сказал, что она более чем великолепная, – протянул Тим.

– О, сэр! – рассмеялась Венис. – Это самая-самая бесподобная новость! – Венис схватила и сжала руки Тима. – Спасибо вам!

– К вашим услугам, – сухо отозвался Тим.

– Мистер Фарли! – крикнула Венис, и Блейн, подняв взгляд от бумажной скатерти в полоску, которую прибивал к одному из столов, внимательно посмотрел в ее сторону. – Мистер Фарли, не будете ли добры оказать мне услугу?

– Я сделаю все, что захотите, мисс Лейланд. Хотите денег – я стану миллионером. Хотите воды из океана – сию же минуту отправлюсь за ней. Хотите снега с Северного полюса…

– Ничего такого сложного, мистер Фарли. Пожалуйста, попросите нескольких мужчин сходить на станцию и принести товары, которые мне доставили для праздника. – Она замолчала. – Нет, пожалуйста, подождите минутку.

Венис стояла на коленях посреди зала железнодорожной станции, держа в руке лом, который выпросила у станционного работника. Четыре из пяти адресованных ей ящиков уже были открыты, их содержимое тщательно осмотрено и возвращено на место.

Ноубл, стоявший, прислонясь плечом к стене, с нарочитым безразличием пнул ногой ближайший к нему открытый ящик – бутылки с вином, полный ящик, – и взглянул на Венис. Она, должно быть, почувствовала его взгляд, потому что подняла голову и подарила ему еще одну ослепительную улыбку. Ноубл крепко сжал губы, стараясь не ответить на ее искушающий призыв.

Оторвав с помощью железного лома петлю и скобу на последнем ящике, Венис открыла его и, увидев, что он доверху заполнен кедровыми стружками, нахмурилась.

– Не помню, чтобы я заказывала что-то, что требовало бы упаковки в древесные стружки, – пробормотала Венис. – По правде говоря, я вообще не помню, чтобы заказывала пятый ящик. – Она нагнулась и наклонила голову, чтобы прочитать надпись. – Однако имя мое. Странно.

Выпрямившись, Венис начала выбрасывать на пол стружку, пока не оказалась посреди огромной горы. Ароматные кедровые стружки, застрявшие у нее в волосах, зацепившиеся за юбку и прилипшие к блузке, придавали ей чертовски привлекательный вид.

Фыркнув от презрения к себе, Ноубл повернулся и пошел к двери. Он невидящим взглядом смотрел на улицу и слушал, как у него за спиной возится Венис. Аромат дерева смешался с какими-то духами, которыми она пользовалась: свежесть горной долины и чувственность. Два запаха должны были уничтожить друг друга, но этого не произошло.

Наоборот, комбинация ароматов оказалась яркой, соблазнительной, волшебной и покоряющей, как сама Венис.

– О Господи! – тихо вскрикнула Венис, и Ноубл повернул голову. Венис сидела на полу, прижав руки к груди, и он, мгновенно оказавшись рядом, поднял ее и заключил в объятия, а она, прильнув к его груди, уткнулась лицом в плечо.

– Что случилось, Венис? В чем дело?

– В ящике.

Не отпуская ее от себя, Ноубл освободил одну руку и, наклонившись вперед, стал шарить среди древесных стружек, пока пальцы не наткнулись на что-то холодное, гладкое и твердое. Он нетерпеливо отгреб в сторону стружки, и показались белые, близко расположенные, изогнутые дугой кости – скелет грудной клетки.

Ноубл потянул. Появилась половина скелета, Ноубл с любопытством вытянул его весь и, вскрикнув от отвращения, бросил обратно в ящик.

Кто-то приделал рог антилопы к тому, что выглядело как череп койота или степной лисицы. Было что-то наводящее ужас, что-то исключительно омерзительное в идее соединить не подходящие друг другу части мертвых животных. Это выглядело не просто неестественно, это было жутко.

– Венис снова спрятала лицо на шее Ноубла.

– Почему ты так держишь мисс Лейланд? – В глазах стоявшего в дверях Блейна Фарли горели негодование и ревность.

Горячий молодой дурень, подумал Ноубл и выругался. Со смешанными чувствами Ноубл попытался убрать руки Венис со своих плеч, но она не позволила, а Ноубл, который никогда ни в чем не мог отказать Венис, понял, до глубины души презирая себя, что не готов сейчас отпустить ее. Решительно положив руки ей на спину, он еще крепче прижал Венис к себе и угрожающе посмотрел на покрасневшего Блейна, который, дрожа от негодования, стоял на пороге.

– Блейн, если ты только поднимешь руку, я тебя убью, – предупредил Ноубл.

– Отойди от нее! – выкрикнул Блейн, и, словно в ответ, Венис еще крепче обняла Ноубла.

– Послушай, Блейн, – заговорил Ноубл, стараясь сохранять терпение, – кто-то прислал мисс Лейланд штуковину, которая ее напугала. Вот и все.

Поза Блейна несколько утратила свою воинственность. Что вообразил себе этот ненормальный? Что Ноубл собирается воспользоваться преимуществом своего положения?

– Это последний раз, когда я объясняю тебе что-то, касающееся мисс Лейланд и меня. – В тишине комнаты голос Ноубла прозвучал как удар хлыста. – В следующий раз, когда кому-то захочется изображать странствующего рыцаря, я позабочусь, чтобы он получил согласно своему титулу. Я испепелю его! Понятно?

– Прости, Ноубл. – Блейн перевел дыхание. – Но я вошел и увидел тебя с ней, и…

– Тебе понятно?

– Да, сэр.

– Прекрасно. А теперь проваливай отсюда, найди этого никчемного станционного смотрителя и узнай у него, кто и когда доставил этот ящик. Займись этим. Сейчас же!

Не издав больше ни звука, Блейн выбежал из зала.

– В чем дело, дорогая? – спросил Ноубл, погладив шелковистые локоны, упавшие на лоб Венис. – Почему этот розыгрыш так сильно расстроил вас?

Она взглянула на него: Маб, королева фей с серебристыми глазами, черноволосый и светлокожий потомок эльфов.

– Такое уже было. Несколько дней назад. Кто-то спрятал мышь с прикрепленным к ней птичьим черепом, а потом бросал в меня гравий, чтобы навести на нее. Я подумала, что это проделки детей, но в Сэлвидже не так уж много детей. И где ребенок мог бы найти все, что было скреплено?

– Тот, кто считает подобное забавным, необязательно ребенок, – заметил Ноубл. – Я вас знаю, Венис. Возможно, вам не понравятся мои слова, но чтобы напугать вас, недостаточно пары не подходящих друг другу частей животных.

Она не сказала ни слова, а просто положила голову на плечо Ноублу.

– Венис, милая, расскажите мне все.

– На самом деле это глупо.

– Милая, я знаком с глупостью, как священник с катехизисом.

Венис тихо засмеялась, и воздух, слетевший с ее губ, нежно коснулся его шеи.

– Обещаете не смеяться? – спросила она.

– Нет, не обещаю, – серьезно ответил он и крепче обнял Венис.

– Вы были безжалостным мальчишкой, Ноубл Маккэнихи, и стали безжалостным мужчиной.

– Зато честным. Рассказывайте.

– Прошлой зимой я была на Амазонке. Там к лагерю подошло племя местных охотников. Один из их детей был очень болен, а они слышали, что у нас есть сильные лекарства. На самом деле все, что у нас было, – это немного настойки опия, которой мы охотно поделились. Очевидно, она принесла мальчику крайне необходимый ему сон. Остальное сделала природа.

– И?..

– Их шаман провозгласил меня великой волшебницей. Ноубл, я даже не давала ребенку настойку, это сделал наш проводник. К сожалению, проводник был местным. Вскоре я благополучно покинула те места и больше не представляла угрозы для авторитета шамана. За спасение жизни мальчика или, как я подозреваю, больше за то, что я ушла, – сардоническим тоном продолжала Венис, – он подарил мне ожерелье из костей пальцев бабуина.

– Оригинальный выбор украшения, Венис.

– О, я вообще не собиралась надевать его. Просто не хотела проявить грубость, не приняв его. Но этой весной меня пригласили на бал путешественников, и я шутки ради надела ожерелье.

– Вижу, вы с возрастом избавились от своей импульсивности, как и от привычки плакать, когда не можете добиться своего, – мягко пошутил Ноубл.

По движению ее губ у своего горла Ноубл понял, что Венис улыбается.

– Мне никто не сказал, что будет приглашена пресса. – Холодок в голосе Венис свидетельствовал о ее отношении к этому упущению. – На следующее утро газеты – все газеты – напечатали, что охотники за скальпами подарили Венис Лейланд ожерелье из человеческих костей. Вздор. Чистый, откровенный вздор. К сожалению, религиозная секта поверила этому. Там решили, что я безбожный варвар. С тех пор они присылают мне вещи, напоминающие о моей безнравственности.

– О вашей безнравственности?

– Да. Это было бы смешно, если бы их подарки не были столь отвратительными.

– В каком смысле? – Если бы Ноубл не держал Венис, он не заметил бы легкой дрожи, пробежавшей по ее телу.

– Безобразные вещи. Это, – она указала на скелет, – напоминает их.

Ноубл мог только догадываться, что это были за отвратительные вещи. За ее простым сообщением чувствовались наводящие ужас воспоминания.

– А Тревор? Где был он, когда вас травили?

– Что он мог сделать? – В голосе Венис звучало удивление. – Мы старались, и нам удалось сохранить в тайне от прессы действия этой секты. У отца был первый этап кампании, и если бы пресса узнала хоть что-то о тех… вещах, для его политической карьеры результаты были бы ужасными.

Она пугалась всякий раз, когда приходила посылка, подумал Ноубл. Был ли кто-нибудь рядом, чтобы поддержать ее, успокоить? Побеспокоился ли кто-нибудь, чтобы проклятые посылки не попадали к ней?

– Его карьера?! – возмущенно воскликнул Ноубл. – А как же вы, Венис?

Венис слегка отстранилась от него. Дрожь утихла, краски медленно возвращались налицо, однако она не сделала ни малейшего движения, чтобы отойти от Ноубла.

– Я не думаю, что это одни и те же люди, – тихо сказал Ноубл.

– Нет, я тоже так не думаю. – Она говорила, слегка задыхаясь. – Это, несомненно, какой-то другой шутник. Просто это застало меня врасплох.

– Все в Сэлвидже знают, что Милтон ищет кости, и кто-то решил посмеяться над этим. Кто-то с нездоровым чувством юмора.

– Вы всегда знали, что нужно сказать.

– Нет. Я не знал, что сказать о своем отъезде, поэтому ничего не сказал.

– Раньше. – Она потянулась и легким прикосновением погладила его по щеке. – До того, как вы уехали. Вы всегда были моим Галаадом.

– Возможно, когда-то. Возможно, для маленькой девочки, которой вы были. В глазах ребенка легко быть рыцарем в сияющих доспехах. Особенно такого одинокого маленького ребенка, каким были вы.

– Я не была одинокой, когда вы были рядом.

Что же он делает? Ноубл попытался отодвинуться, но у него просто не хватило силы воли.

– Я не Галаад, Венис. – Его слова были предупреждением.

– Нет. Но и я не Гиневра.

– Вы скорее Моргана, – прошептал Ноубл.

– Разве она не колдунья? – Венис повела пальцами по его подбородку.

– Да. Колдунья. Она одурманивала этого английского недоумка Артура.

Она откинула голову назад. С каждым вдохом ее груди поднимались и мягко прижимались к его груди, а каждый выдох лишал его этого сладостного ощущения. Вдох. Выдох. Еще мгновение, и он утонул в ее глазах, ясных и манящих.

Можно ли поцеловать ее? «Да, поцелуй ее».

– Ну, и что у нас здесь?

Стиснув от досады зубы, Ноубл повернулся и заслонил Венис.

Гарри Гранди медленно вошел в помещение станции, довольный, как жаба в сточной канаве, и взгляд его бесцветных глаз молнией метнулся к ящикам, в беспорядке расставленным на полу.

– Что тебе нужно? – Вопрос прозвучал грубо, но Гарри, очевидно, не заметил ничего странного.

– Добрый день, мисс Лейланд. – Гарри снял свой огромный цилиндр, а потом снова решительно нахлобучил его до ушей. – Просто зашел узнать, не помочь ли вам с товарами, о которых вы говорили. Но, похоже, ваше барахло уже здесь. – Гранди обходил ящики и внимательно заглядывал в каждый.

– Да, это для праздника, мистер Гранди, – смущенно сказала Венис, шагнув вперед и встав рядом с Ноублом.

Она торопливо заправляла выбившиеся пряди волос в тугой, строгий узел на затылке, а Ноубл хотел распустить ее волосы, хотел увидеть, как они кольцами ниспадают ей на спину, хотел… Он велел себе остановиться.

– А-хм… – Гарри остановился у ящика с рогатым скелетом койота, наклонился и испустил восторженный, протяжный, тихий свист. – Вау! Это, несомненно, какое-то ископаемое, мадам! Где вы нашли такую редкую, поразительную штуку?

– Это не я, – сдержанно ответила Венис. – Ее кто-то прислал мне.

– Правда? – Гарри выпучил глаза. – Кто же это отдал такую ценную на-уч-ную находку? Интересно, где они нашли такое? – Он задумчиво жевал нижнюю губу.

Ноубл взглянул на Венис, не сомневаясь, что она готова посмеяться вместе с ним, но она смотрела на Гарри Гранди так же пристально, как тот смотрел на кости койота.

– А что думаете вы, мистер Гранди? – Ноубл услышал подозрение в голосе Венис.

Мог Гарри Гранди быть этим злобным шутником с черным юмором? Ноубл сомневался. Вершиной комедийных достижений Гарри Гранди были, вероятно, коровьи лепешки на стуле школьного учителя.

– Я? – спросил Гарри и, ни на секунду не задумавшись, выпалил: – Я думаю, они откуда-то отсюда, мадам. Думаю, какой-то научно мыслящий ин-ди-вид прислал их вам как образец тех замечательных древностей, которые ждут, чтобы их открыли в этих самых горах.

– Замечательные древности? – в изумлении переспросила Венис. – Вот это?

– Конечно, – так же озадаченно подтвердил ГаррИ.

Ноубл почувствовал, как у него начинают кривиться губы. Очевидно, Гарри Гранди считал скелет койота величайшим открытием. И так же очевидно, что Венис не могла поверить, будто кто-то, ходящий на двух ногах, может быть настолько глупым, чтобы принять нелепый скелет за древность. Но Венис недооценивала братьев Гранди.

Целую минуту Венис и Гарри смотрели друг на друга. В конце концов до Гарри, вероятно, дошло, что он выглядит дураком благодаря чьей-то идее устроить розыгрыш. Его губы недовольно поджались, кожа приобрела цвет, который по яркости мог соперничать с цветом его волос, и он сильно пнул ящик со скелетом койота.

– Глупо впустую тратить время! – бросил он и, еще раз пнув ящик, Повернулся и быстро вышел из комнаты.

– На минуту я подумала, что Гарри Гранди может быть моим шутником, – с клокочущим в горле смехом сказала Венис.

Ноубл ответил ей улыбкой. Улыбаться с Венис опасно, это пробуждает желание – вот и опять. Кашлянув, Ноубл отступил назад в направлении двери, и в его мозг закралось неприятное подозрение, что он убегает.

– Куда, черт возьми, подевался Блейн? – пробормотал он. – Посмотрю, смогу ли я выяснить, кто прислал этот ящик. Если мне это удастся, я дам вам знать. – Он, преследуемый ее ароматом, пятясь, вышел за дверь.

– Ноубл?

– Да?

– Спасибо вам.

– Не за что. – Он смущенно поежился.

– Ноубл?

– Да? – Господи, еще минута наедине с ней, и они снова окажутся там, где были перед тем, как вошел Гарри Гранди.

– Вы придете сегодня вечером на праздник?

– О, не знаю.

– Прошу вас.

– Возможно.

Проклятие, у нее такая удивительная улыбка!

Глава 10

– Венис, если бы я не доверяла вашему разуму, я бы уже по-настоящему забеспокоилась, – сказала Кейти и, собрав в кулак темные волосы, принялась втыкать шпильки в замысловатую прическу, которую сооружала на голове Венис.

– Беспокоились? Из-за чего? – удивилась Венис.

– То, как вы смотрели на Маккэнихи, напомнило мне волка, смотрящего на ягненка. Вы только что не облизывались, девонька.

Венис почувствовала, как у нее вспыхнуло лицо.

– Нет, совершенно точно…

– Совершенно точно да, – перебила ее Кейти. – В этом нет ничего плохого, пока вы сохраняете ясный взгляд. Маккэнихи, возможно, восхитительная ночь, но он не будущее.

– Я действительно не…

– Думаю, этот Кассиус – более подходящий парень, так что стоит проверить его зубы.

– Проверить его зубы? – не смогла удержаться от вопроса Венис, хотя понимала, что не следует поощрять неуместные высказывания Кейти.

– Да. Ну, вы же понимаете. Так, как вы проверяете зубы лошади, чтобы убедиться, что она пригодна для долгой поездки. Я говорю о браке, Венис.

Венис почувствовала, как у нее окаменела спина. Венис не хотела выходить замуж за Кассиуса Рида и тем более не хотела говорить о нем.

– Для того, кто семь лет не видел своего мужа, вы определенно вполне здраво судите о таких вещах, – ядовито отозвалась Венис.

Хмыкнув, Кейти воткнула на место последнюю шпильку и, повернувшись, села на кровать рядом с Венис.

– Послушайте, Венис, брак с Джозайей Джонсом был величайшей ошибкой в моей жизни.

– Тогда почему вы вышли за него замуж?

– Потому что он заставлял меня трепетать точно так же, как Маккэнихи заставляет терять голову вас. Он был охотником и привозил меха в тот городок, где я танцевала. Боже, его нужно было видеть! Высокий, сильный и… – Кейти вздохнула.

– Похоже, вы его очень любили.

Кейти удивленно моргнула:

– Я очень любила его тело. Не смешивайте одно с другим, как это сделала я!

– Но вероятно, было что-то большее, а не только это? – настаивала Венис.

– Ну, должна признаться, он знал, как хорошо провести время, – язвительно заметила Кейти.

– Что случилось?

– Мы обвенчались, провели две недели в постели, а затем он потащил меня наверх, в маленькую, вонючую хибару, прилепившуюся к какой-то чертовой скале неизвестно где, и оставил. Мерзавец.

Венис никогда не слышала, чтобы Кейти говорила так бесстрастно.

– Сказал, что пойдет поставить капканы. Я провела пять месяцев, питаясь бобами, сухарями и вяленым мясом. Он так никогда и не вернулся.

– Святые небеса! – воскликнула Венис. – Он умер?

– Джозайя? Ничего подобного, милая. Норки и бобры опустошили все его капканы, поэтому он отправился дальше на север, на запад или черт его знает куда. Мне повезло, что весной пришли охотники. Они, очевидно, привыкли пользоваться хижиной Джозайи как перевалочной базой. – Ее губы сжались в тонкую линию. – У них даже была записка от него. Ему жаль. И больше ничего. Всего лишь жаль.

– А потом?

– Охотники забрали меня вниз, в город, и я вернулась к прежнему занятию.

– Очень печально.

– Печально? – Кейти так совсем не считала. – Я была просто-напросто ослеплена широкими плечами и… впрочем, не важно. Достаточно сказать, что вы должны серьезно отнестись к тому, чему я научилась на собственном опыте: кот не станет бегать за пумой.

Венис молча разглядывала свои руки.

– Вы поняли, о чем я говорю, Венис? – осторожно спросила Кейти.

– О да, – тихо ответила Венис. – Я уже слышала это много-много раз. «Богатство, такое, как у нас, Венис, исключает любые сумасбродные романтические знакомства. У нас есть долг. Благотворительная деятельность Фонда гораздо важнее, чем наши личные капризы».

– Я этого не говорила.

– Я знаю. Это вторая часть речи.

– Просто лучше придерживаться своего круга, вот и все, – хмуро подытожила Кейти.

– Разве в вашем браке не было ничего, стоящего риска? Вы сейчас… не любите своего мужа?

– «Не люблю» – слишком мягко сказано, милая. – Кейти откинулась назад, ее лицо покрылось глубокими, жесткими морщинами, и Венис прикусила губу. – Я его презираю. – Кейти взяла руку Венис и стиснула ее. – Но это вовсе не означает, что нельзя иногда насладиться более… э-э… земными радостями. Если хотите, я могу…

Стук в дверь помешал Кейти закончить свое предложение, и Венис с облегчением расслабилась.

– Мисс Лейланд, – раздался по другую сторону двери юный голос, – это я, Блейн Фарли.

– Да?

– Ноубл Маккэнихи говорит, что вы должны немедленно прийти к Гранди. Там два представителя юта с письмом, которое имеет отношение к вашему дяде.

– Сейчас буду! – крикнула Венис и, вскочив на ноги, схватила шаль. – Что в письме? С дядей все в порядке? – спросила она, быстро проходя мимо Блейна.

– Точно не знаю, мадам. – Он старался догнать Венис, которая почти бегом спустилась по лестнице и выбежала из гостиницы на улицу. – Я так и не научился читать, но такое впечатление, что с ним все прекрасно. Юта не пришли бы вниз вот так, чтобы просто сообщить, что помер какой-то парень. – Блейн впереди Венис взбежал на крыльцо магазина и подал ей руку. Он потянул Венис вверх и ногой распахнул дверь.

Хотя Ноубл был в самом дальнем углу, Венис увидела его сразу же. Казалось, когда он рядом, все ее чувства тянутся к нему, а все окружающее превращается в ничто. Она отвернулась, надеясь, что своим откровенным взглядом не выдала себя.

Но Венис беспокоилась напрасно. Ноубл не обращал на нее ни малейшего внимания. Сдвинув на затылок шляпу и упершись руками в стол, он на незнакомом языке разговаривал с двумя индейцами.

Первый индеец был высоким, носатым, с близко посаженными, смышлеными и внимательными глазами на медном лице. Второй, низкорослый, казался добродушным, его широкое лицо и большой рот выглядели так, будто были предназначены для смеха.

Ноубл поднял голову, и его глаза приветливо потеплели, а сердце Венис забилось в горле в ритме стаккато. Взгляд Ноубла остановился на чем-то позади Венис.

– О Боже! – Венис обернулась на звук тяжелого дыхания у себя за спиной. Кассиус стоял у двери и, прижав руку к боку, старался отдышаться.

– Я видел, как вы… вбежали сюда… и, боясь, что вам… может грозить опасность… поспешил вслед за вами. – Он неуверенно шагнул вперед.

– Ноубл, Блейн сказал, что у этих джентльменов есть известия о моем дяде, – заговорила Венис.

Не произнеся ни слова, Ноубл выпрямился и пересек комнату. Протягивая Венис листок бумаги, он пристально смотрел на Кассиуса, и уголок его рта слегка кривился.

«Магазин Гранди»

Сэлвидж, штат Колорадо

Июнь 3, 1872

Господа Гранди,

Вы найдете вложенные банкноты на сумму более четырехсот долларов в валюте Соединенных Штатов. Эти деньги предназначены для покупки оборудования, согласно приложенному списку, и нескольких вьючных животных, необходимых для перевозки. Пожалуйста, исполните это распоряжение как можно быстрее и передайте все моим представителям Очень Высокому Дереву и Кривой Руке для транспортировки в мой лагерь.

А еще я подумал, что мое затянувшееся отсутствие могло вызвать тревогу среди моих компаньонов и, вероятно, в Фонде Лейланда. Прошу Вас, заверьте всех интересующихся, что я в добром здравии и прекрасном настроении, и сообщите им, что к концу этого сезона я надеюсь вернуться с необычайными новостями.

Искренне Ваш,

Милтон Ксавье Лейланд».

– О, слава Богу, с ним все в порядке!

– Я не знал, что вы так беспокоились, – хмуро сказал Ноубл.

– Я… вообще-то нет. Просто я рада, что он не встретился ни с какими… непредвиденными трудностями. Если честно, я не особенно тревожилась.

– Не нужно притворяться, Венис, – тихо сказал Ноубл. – Вполне естественно беспокоиться о своем дяде.

– Она не нуждается в твоих советах, – заявил Кассиус.

– Это верно. Она вообще во мне не нуждается, так? – Ноубл вернулся к удивительно спокойному тону.

Снова пробежав глазами записку, Венис взглянула в лицо Ноубла:

– Вы предполагаете?..

– Я ничего не предполагаю, – буркнул он, не сводя глаз с Кассиуса.

– Что ж, есть лишь один способ узнать, – сказала Венис. – Мне придется самой подняться туда.

– Нет! – воскликнули в унисон три мужских голоса.

Блейн, смущенный своим неожиданным выкриком, побагровел, у Кассиуса от негодования задрожали усы, а у Ноубла густые брови нависли над золотистыми глазами, он резко выпрямился.

– Простите, джентльмены, но я это сделаю. Я просто отвезу груз дяди Милтона в его лагерь.

– Но, мисс Лейланд… – начал Блейн.

– Как вам вообще могла прийти мысль о путешествии без сопровождающего? – возмутился Кассиус.

– Из всех дурацких решений, которые я когда-либо слышал, это, безусловно, самое идиотское. Если вы нисколько не заботитесь ни о себе, ни о своей репутации, прекрасно. Но вы не посмеете – повторяю, Венис, не посмеете – просить этих людей тащить ваш тощий зад наверх в лагерь Милтона.

Тощий зад?!

– А почему нет? – огрызнулась она. – Я уже бывала на сафари!

– Проклятие! Это не пикник в экзотических местах. Там не будет повара, чтобы каждый день готовить вам чай и лакомства. И никаких кроватей с льняными простынями.

– Я это знаю! Я могу… – Она взглянула на Блейна. – Я могу это выдержать.

– A-а, то есть вытерпеть, мисс Лейланд, – вежливо поправил Блейн.

– Все равно! Я могу и выдержать, и вытерпеть!

– Послушайте, Венис, дело не только в том, можете вы или нет смириться с грязью под ногтями. Подумайте!

Она сердито посмотрела на Ноубла:

– Путешествие займет четыре дня! Если кто-то из белых пронюхает, что эти люди, – он жестом указал туда, где спокойно стояли юта, – ведут в горы белую женщину – одну, – считайте, они мертвы.

Слова Ноубла прочистили мозги Венис так, словно она окуналась в ледяную ванну. Он, конечно, прав. Но мысль, что ее дядя нашел то, что позволит этому нищенскому, опустившемуся и извращенно притягательному сообществу выжить и идея, что она может стать тем, кто этому поспособствует, моментально ослепили Венис.

Ноубл пристально наблюдал за ней.

– Вы правы, – вздернув подбородок, заговорила она с холодным достоинством. – Я говорила необдуманно. Но я все же найду способ добраться до дядиного лагеря.

Кривая Рука следил за разговором между Маккэнихи и тощей маленькой женщиной. Когда белые болтали одновременно, ему было трудно понять их разговор. Это одна из многих причин, почему его народ мало общается с этими захватчиками, которые чрезвычайно грубы и постоянно спорят друг с другом, как каркающие вороны. Только внимательно вслушиваясь, он смог разобраться в их разговоре. Очевидно, женщина хотела, чтобы они отвели ее к Милтону, а мужчинам эта идея не нравилась.

Идея не была разумной, но вряд ли могла служить основанием для неприязни.

– Почему ты повернулся спиной к этой женщине, когда ясно, что ты беспокоишься о ней, Маккэнихи? – с любопытством спросил Очень Высокое Дерево.

Ноубл недовольно поморщился и, чтобы остановить юта, сказал:

– Она… она не моего племени. Что мне хочется, не имеет значения. Ей нужно с кем-то подняться в лагерь дяди.

Только хорошие манеры не позволили Кривой Руке засмеяться. Маккэнихи полагал, что оказал честь народу ютов, выучив их язык, но он совершенно не разбирался в многочисленных нюансах языка.

– Ты идешь с ней, – сказал Кривая Рука.

– Женщина принадлежит к роду этого другого мужчины, – покачал головой Ноубл. – Она не должна быть со мной.

– Не должна быть с тобой? – Кривая Рука нахмурился, стараясь понять. – Ты хочешь сказать, она не должна лежать с тобой? – Кривая Рука задумчиво потянул себя за ухо, пытаясь отыскать смысл, и в конце концов спросил: – Почему?

– Потому что я не могу содержать ее!

Остальные белые, прекратив свою непрерывную болтовню, теперь смотрели на них.

– А другой мужчина? Он может ее содержать? – спросил Кривая Рука.

– Да!

– Что он говорит, Ноубл? – поинтересовался Блейн.

Кривая Рука вздохнул. Пожалуй, лучше говорить по-английски, хотя он звучит жестко и некрасиво.

– Тогда ладно. Один из этих мужчин проводит женщину в лагерь Милтона, – по-английски сказал он.

Глаза женщины – серые, как пушок гусенка, – стали огромными. Она шагнула к Ноублу, и Кривая Рука заметил в ее взгляде мольбу. Индеец чувствовал, что Маккэнихи боится против ее невысказанного желания.

Неожиданно другой белый мужчина – тот, что постарше, с волосами под носом, – громко произнес:

– Мисс Лейланд, раз вы хотите отправиться в лагерь вашего дяди, для меня будет честью предложить вам свое общество. Я уверен, эти… люди отведут нас.

Женщина оглянулась, и ее холодный взгляд, который был таким горячим, когда она смотрела на Маккэнихи, неуверенно заметался между двумя другими мужчинами.

– Я провожу вас наверх, к лагерю вашего дяди, мисс Лейланд, – объявил молодой. – Я позабочусь, чтобы по ночам вы были укрыты одеялом и чтобы поблизости не бродили никакие огромные злые медведи.

– Глупости, Блейн, – буркнул Маккэнихи.

– Это правда, Ноубл. Я буду чер… ужасно горд, если стану сопровождающим мисс Лейланд!

– Похоже, Венис, у вас на выбор два галантных кавалера. – Тон Маккэнихи был сухим.

– Мы отведем эту женщину и выбранного ею спутника, но только за плату, – объявил Очень Высокое Дерево. – Завтра утром, до того как встанет солнце.

– За плату? – переспросила Венис.

– Да, – ответил Очень Высокое Дерево. – Сотня долларов.

– Это нелепо! – брызгая слюной, взорвался Кассиус.

– Позвольте мне, – пробормотал Блейн.

– Я, конечно, с удовольствием заплачу проводнику и готова дополнительно заплатить тому, кто будет меня сопровождать. – Взгляд Венис остановился на Маккэнихи. – Как отметил Ноубл, одной идти в лагерь опасно.