Текст книги "Опасное сходство"
Автор книги: Конни Банкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
5
В следующий понедельник, едва Селин успела сесть за свой рабочий стол, раздался звонок внутреннего телефона. Звонила Сьюзан и сообщила, что уже договорилась с архитектором, который должен встретиться с Селин и составить смету по ремонту дома.
От неожиданности Селин чуть не лишилась чувств.
– Смету? – хрипло переспросила она.
– Ну да, ты же говорила боссу, что хотела бы воспользоваться скидкой, предусмотренной для работников компании.
– Да, мы обсуждали это, но я не предполагала, что решение будет принято так быстро…
– Рене Хантер не любит тянуть резину и принимает решения быстрее, чем я готовлю растворимый кофе. – В голосе Сьюзан явственно слышалось восхищение. – Значит, он решил, что твой дом требует безотлагательного ремонта. Бедняжка, это же надо – приехать с другого конца света и обнаружить, что твой дом чуть не рушится тебе на голову!
– Рушится мне на голову? – как попугай повторила растерянная Селин.
– Такое часто случается, когда сдают жилье в аренду, – участливо продолжала Сьюзан. – Моя сестра тоже решила сдать дом в аренду на год, после чего пришла в ужас от его состояния. Все пришло в крайний упадок, повсюду валялись окурки, а плиту пришлось вообще менять. Одним словом, архитектор нашей компании Том Аткинс мастер своего дела. Так… – На линий воцарилось короткое молчание. – Как насчет встречи с ним прямо сегодня, в двенадцать? Или лучше перенести на вечер?
– Нет, – торопливо возразила Селин, – двенадцать меня вполне устраивает.
Что происходит?! – в панике подумала она. О каком ремонте идет речь, раз я собираюсь вообще увольняться отсюда? С каждым днем я все больше запутываюсь, так что нельзя долго тянуть.
– Впрочем… мне не нужен никакой ремонт…
– Я все понимаю, – сочувственно отозвалась Сьюзан. – Кто же любит этот кошмар? Но ты каждый день ходишь на работу, так что у тебя есть возможность не бывать дома, когда ведутся работы. Единственное, придется смириться с грязью и стремянками по всему дому. Итак, я записала тебя на следующий понедельник. Том сам заедет к тебе домой, его визит займет не больше часа…
– Ладно, пусть будет следующий понедельник.
На столе у Селин разрывался городской телефон, через десять минут доставят корреспонденцию, так что по крайней мере до полудня у нее не будет ни минуты свободной, чтобы обдумать всю эту возню с ремонтом.
О разговоре со Сьюзан Селин вспомнила, лишь когда ехала забирать Энни от Бетси. Дочка ждала ее, как всегда, с охапкой рисунков, которые нарисовала в школе и которые, как всегда, через несколько дней потихоньку отправлялись в мусорное ведро.
Селин подумала, что неплохо было бы вообще снести стену между кухней и столовой, значительно расширив пространство, так что хватило бы места даже для барной стойки с парой высоких стульев. Энни это наверняка понравилось бы, поскольку напомнит ей о том времени, когда, живя еще в Париже, они с Селин каждые выходные отправлялись в кафе-мороженое, где подавали более пятидесяти сортов мороженого, и также садились на высокие стулья за стойку бара. К тому же появилось бы пространство для доски на стене, где можно размещать рисунки дочери.
Селин постаралась спрятать эту шальную мысль куда подальше и стала болтать с дочкой о событиях в школе. В рассказах Энни часто мелькало имя некоего Дика, классного заводилы. На этот раз Дик выкинул очередной номер, и Селин от души хохотала над его выходкой вместе с Энни, с удовольствием слушая заливистый смех дочери.
– Мамуля, а что сегодня у нас на ужин? – спросила Энни.
–. Кое-что вкусное и полезное. Куриные котлеты с гарниром из картофеля.
– А можно с кетчупом?
– Почему нет?
Мысли Селин снова вернулись к ремонту.
Спальни. Они выглядят вполне прилично, но раз уж делать ремонт, то можно их тоже модернизировать. Например, из двух комнат сделать спальню и ванную и – хорошо бы! – небольшую гардеробную, где можно будет свободно разместить все вещи, чтобы были под рукой.
И комнату Энни не мешало бы немного расширить, установив там вместо старого шкафа современный, яркой расцветки, который, несомненно, понравится малышке.
– Мам, я больше не хочу.
Селин вернулась к реальности и взяла у дочери тарелку с недоеденным ужином.
Нет, все же надо будет в понедельник позвонить Сьюзан и объяснить, что произошла неувязка, что она совершенно не планирует никакую перестройку в доме; по крайней мере в ближайшее время. И нечего мечтать о барной стойке и об увеличении спален, вполне достаточно просто сменить обои и избавиться от ненужного хлама.
Но на следующее утро Селин все же удалось убедить себя, что стоит хотя бы встретиться с архитектором. Иначе может показаться странным, что она отвергла предложение, даже не прикинув стоимость работ. А так, посоветовавшись с Томом Аткинсом, всегда можно будет сослаться на то, что ее не устроили его предложения и что она примет окончательное решение как-нибудь позже. Тогда не возникнут ненужные подозрения на ее счет.
К тому же консультация архитектора полезна, решила Селин, я буду точно представлять, каким может стать мой дом в результате ремонта.
За время жизни в Париже Селин успела привыкнуть к другой архитектуре, и маленькие тесные комнаты теперь не очень ее радовали. Архитектор предложит ей свежие идеи, которые она сможет использовать в дальнейшем, когда уйдет от Хантера и накопит достаточно средств, чтобы сделать ремонт своими силами.
Приняв решение встретиться с Томом Аткинсом. Селин успокоилась и с удовольствием стала выстраивать в уме различные варианты изменения дома.
Рене находился в Бостоне, и Селин, поскольку была избавлена от необходимости видеть босса и отвечать на его вопросы, в том числе и каверзные, пребывала в отличном настроении. Однако, когда в конце рабочего дня зазвонил телефон, Селин сняла трубку, почему-то уверенная, что ей предстоит говорить с Рене.
Только теперь, услышав низкий голос Рене, она поняла, что все это время ей чего-то не хватало. Этим «чем-то» было волнующее ожидание, постоянное подстегивающее волнение, которым сопровождалось его пребывание в офисе.
– Селин, это Рене. Очень хорошо, что я успел застать вас.
Селин нервно накручивала на палец телефонный шнур, пытаясь догадаться, чем вызван его звонок.
– Как идут дела в Бостоне? – вежливо поинтересовалась она. – Я обработала всю вашу корреспонденцию и разослала письма по списку, который вы дали.
– Хорошо, спасибо. Я звоню вам потому, что здесь возникли непредвиденные проблемы. Ситуация довольно неприятная.
При последних словах в голосе Рене зазвучал металл, и Селин невольно поёжилась, представив себя на месте тех, к кому это относилось. Она уже поняла, что Рене Хантер был грозным противником, если кто-то вставал у него на пути.
– Я могу чем-то быть вам полезной? – с беспокойством спросила Селин.
– Для начала отмените все мои встречи на следующей неделе. В случаях, когда это невозможно, пусть вместо меня председательствует Эванс, остальные перенесите.
Селин раскрыла перед собой список деловых встреч босса и начала прикидывать возможные варианты изменений.
– Что еще?
– Мне необходимо ваше присутствие в Бостоне, это приказ. Соберутся главы компаний, и необходимо тщательно запротоколировать все встречи. Предстоит много всякой писанины, причем все должно быть конфиденциально, так что я не могу поручить это постороннему человеку. Работа весьма ответственная, никто, кроме вас, не справится с ней. Надеюсь, ничто не помешает вам срочно прибыть в Бостон.
По тону Рене Селин поняла, что на этот раз ей не удастся отвертеться. Несмотря на то что она все равно собиралась увольняться, ей не хотелось уходить со скандалом и оставлять о себе плохую память. К тому же ей пригодятся хорошие рекомендации. Значит, придется одалживаться у Бетси, чтобы та приютила девочку, а также пережить слезы Энни – ведь они еще ни разу в жизни не расставались.
– Сколько я должна пробыть в Бостоне? – упавшим голосом уточнила Селин.
– Максимум три дня. Не волнуйтесь, – холодно успокоил ее Рене, – я прекрасно понимаю, что вас совсем не радует перспектива поездки, но другого выхода нет. Срочно закажите себе билет на самолет в бизнес-класс. Вы знаете, где я остановился, так что закажите себе номер, с этим, думаю, не возникнет особых проблем.
Селин подавила глубокий вздох.
– Это все?
– Известите меня о времени вашего прилета и будьте готовы приступить к работе немедленно.
– Конечно, иначе и быть не может, – не удержалась Селин от сарказма.
Уже через час она была у Бетси и благополучно договаривалась о том, чтобы та приютила Энни у себя на пару ночей.
– Я вам за все заплачу, – добавила Селин. Бетси пристально посмотрела на нее.
– Дело не в деньгах, дорогая. Плохо, если работа заслонит остальную жизнь. Насмотрелась я на этих бизнес-леди, вымотанных работой. Хотя, – задумчиво добавила Бетси, – в вашем случае совсем не похоже, что работа изматывает вас.
– Что вы имеете в виду?
– В последнее время вы… будто изменились в лучшую сторону. У вас горят глаза, появился румянец. Похоже, ваша новая работа идет вам на пользу.
– На пользу? – Селин горько улыбнулась. – Я занята по горло с документами, да еще эти нескончаемые телефонные звонки. К тому же приходится безропотно проглатывать сарказм и отвратительные инсинуации босса.
Бетси рассмеялась.
– Тогда держите ухо востро и старайтесь ни на что не обращать внимания.
В аэропорту, куда Селин прибыла с небольшой дорожной сумкой, ее охватило радостное предвкушение от предстоящей работы. И факт, что Рене доверял только ей, приятно щекотал ей нервы.
Но в Бостоне, когда Селин захлопнула за собой дверь гостиничного номера, ее охватили мрачные предчувствия. Она вдруг впервые осознала, что ей предстоит тесно общаться с Рене Хантером целых два дня, а то и три. И время их общения не будет на этот раз ограничено – с восьми до пяти, как обычно на работе.
Они с Рене договорились встретиться в баре гостиницы, где он собирался ввести Селин в курс событий. Она заметно нервничала, надевая брючный костюм цвета спелой ржи и кремовую блузку. Волосы Селин решила уложить во французский пучок.
Завершив сборы, она придирчиво осмотрела себя в зеркале и осталась довольна своим деловым видом. Правда, чувствовала Селин себя несколько скованно, на работе она предпочитала брюкам юбку.
Когда Селин вошла в бар, Рене уже ждал ее за столиком в углу, потягивая что-то из высокого бокала.
Никогда еще Селин не видела своего босса таким усталым. Он вяло приветствовал ее и поинтересовался, что она будет пить.
– Вы выглядите просто ужасно! – выпалила Селин.
Рене улыбнулся.
– Рад вас видеть здесь. Вы уладили свои дела дома?
– Да. – Селин подождала, пока официант поставит перед ней бокал белого вина, и спросила: – Что здесь происходит? Вы введете меня в курс дела прямо сейчас или, учитывая, что вы устали, лучше подождем до утра?
Селин сделала несколько глотков приятного, терпкого на вкус вина и почувствовала, как напряжение постепенно отпускает ее.
– Нет, давайте приступим к делам прямо сейчас. Кстати, вы сыты? – Не дожидаясь ответа, Рене подозвал официанта и заказал салат из креветок. – Итак, вкратце. Несколько дней назад мне позвонил бухгалтер одной из наших дочерних фирм, которую учредил еще мой отец, большой любитель игральных автоматов. В последние годы «однорукие бандиты» завоевали большую популярность и доходы постоянно росли, принося большую прибыль. – Рене сделал большой глоток и с силой поставил свой бокал на столик, словно давая выход эмоциям. – Однако за последний год доходы стали странным образом уменьшаться. Из чего следует, что управляющий компанией, которого я знаю много лет, стал потихоньку присваивать их, изобретая липовых клиентов, изготавливая подложные документы и так далее. – Рене устало потер глаза и тяжело откинулся на стул, прикрыв веки. – Я провел два дня, тщательно изучая всю документацию фирмы, и решил нанять опытных адвокатов, чтобы решить проблему. Управляющий компанией пока в неведении. Мы решили собрать неопровержимые доказательства его вины и уж потом припереть его к стенке, чтобы пресечь возможные попытки как-то выкрутиться.
– Его посадят? – с ужасом спросила Селин.
– Не знаю, – спокойно ответил Рене. – Конечно, жульничество заслуживает наказания, но я довольствовался бы простым увольнением. Его репутация и без того будет подмочена, так что он не сможет заниматься прежним бизнесом. Кроме того, у него семья, а я являюсь крестным одного из его детей. – Официант принес заказ, и Рене снова придвинулся к столу. – Все это крайне неприятно, так что теперь вы понимаете, почему я не хочу придавать это дело огласке. Чем меньше об этом будут судачить, тем лучше. В таком деликатном бизнесе, как игорный, сплетни могут значительно снизить доходы.
– И что вы решили?
– А что вы об этом думаете?
– К чему вам мнение простого секретаря?
– Я всегда готов выслушать предложения, – совершенно серьезно ответил Рене.
– Несомненно, этот человек должен быть незамедлительно наказан и его карьере необходимо положить конец. Вы правы, за воровство полагается длительный тюремный срок. Но, учитывая, что вы дружны с его семьей, можно просто уволить его.
– Мягкое решение.
Селин пожала плечами,
– Все зависит от обстоятельств,
– Можно узнать, какими должны быть эти обстоятельства?
– Давайте оставим этот разговор. – Селин принялась за салат, чувствуя на себе пытливый взгляд Рене. – Какие у нас планы на завтра?
Около часа они провели за обсуждением предстоящей работы, и, когда Селин вернулась в свой номер, она чувствовала себя бесконечно усталой. А еще Селин поняла, что ее приезд в Бостон лишь глубже втягивает ее в работу, от которой она планировала вскоре отказаться.
Последующие два дня оказались для Селин эмоционально насыщенными. Жизнь, как всегда, подготовила больше сюрпризов, чем можно было ожидать. Управляющий, уличенный в воровстве, на поверку оказался вовсе не хладнокровным жуликом. Когда юристы предъявили неоспоримые доказательства его вины, он тут же во всем признался.
Селин стенографировала, стараясь ничего не пропустить, несмотря на то что все записывалось на магнитную ленту – она беспокоилась, что с трудом расшифрует эмоциональную речь ответчика.
Брэндон Каул – так звали управляющего – рыдал. Это были слезы вины, страха и раскаяния.
Он признался, что на растрату его вынудили решиться жизненные обстоятельства, что он с самого начала собирался все возместить при первой же возможности, но сумма росла как снежный ком. Оказывается, его дочь сильно покалечилась в автокатастрофе, а медицинской страховки хватило лишь на операцию и пребывание в больнице. На восстановительный период требовалось много денег, иначе девушка рисковала остаться калекой на всю жизнь. Брэндон нашел специалистов, которые брались поставить его дочь на ноги, но к этому времени, у семьи уже не оставалось собственных средств. И тогда Брэндон решился взять деньги компании, но действовал тайно в надежде успеть все возместить, до того как растрату обнаружат.
Рене внимательно слушал, стараясь не пропустить не единого слова, и время от времени задавал уточняющие вопросы. Все время рассказа водянистые глаза Брэндона были обращены на Рене, лицо которого оставалось непроницаемым. Рене не делал никаких записей, предоставив это Селин, но было ясно, что он внимательно анализирует каждое слово Брэндона.
К концу второго дня, посоветовавшись с бухгалтером и с адвокатами, Брэндону Каулу объявили, что дело решено не передавать в суд, так что тюремное заключение ему не грозит. Рене брал на себя возмещение растраты, но с условием, что Брэндон немедленно будет уволен из компании с минимальной компенсацией, так как средства пойдут в счет уплаты его долга.
– А как же быть с Констанс? – поинтересовался Брэндон. – Она недавно пошла на выздоровление… моя бедная девочка… ей всего четырнадцать.
– Пока она не выздоровеет, я беру все медицинские расходы на себя.
Решение действительно весьма великодушное, одобрительно подумала Селин. После разбирательства она задержалась в комнате для совещаний, подготавливая документы для подписи.
Мысли Селин крутились вокруг событий последних двух дней, и в ней нарастало непонятное беспокойство. Селин вдруг пришло в голову, что она совершает предательство, утаивая от Рене существование Энни. За эти дни она достаточно хорошо узнала Рене, чтобы опасаться, будто он как-то злоупотребит ее доверием.
Осознание вины нависало над Селин, словно грозовая туча. Но, как ни сильно было в ней желание поговорить с Рене по душам, противный, липкий страх сковывал ее. Что-то подсказывало Селин, что своим признанием она может испортить эту поездку в Бостон.
Она убеждала себя, что дочь не имеет никакого отношения к ее работе. Если быть осторожной, никто ни о чем не узнает. Что, если ей придется потом горько пожалеть о своем признании? И все же Селин чувствовала, что ее доводы весьма зыбкие.
Закончив работу, Селин облегченно вздохнула. Завтра надо постараться успеть на утренний рейс, чтобы днем самой забрать Энни из школы. Она несколько раз беседовала с дочкой по телефону и с радостью узнала, что та совсем не льет слезы в ее отсутствие. Что ж, девочка потихоньку взрослеет, удовлетворенно подумала Селин. Неожиданный глоток свободы помог ей лишний раз осознать, как все же трудна жизнь матери-одиночки.
Селин уже забыла, что значит спокойно проспать всю ночь и утром встать без мыслей о том, что предстоят заботы о ребенке. Она вдруг пожалела, что рядом нет надежного мужчины, на которого всегда можно положиться. Раньше ничего подобного ей в голову не приходило, потому что мужчины ассоциировались у нее с Дэном.
Интересно, каким отцом может оказаться Рене? Селин покраснела и смутилась, как будто кто-то мог прочитать ее мысли. Однако Селин чувствовала на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидела, что Рене стоит в дверях и широко улыбается. Он уже успел переодеться в кремовые брюки и в рубашку с коротким рукавом, которые подчеркивали достоинства его сильной мускулистой фигуры.
– Я только что закончила работу, – пояснила Селин виновато.
– Прекрасно. Идите немного передохните и присоединяйтесь ко мне, поужинаем вместе. Если, конечно, у вас нет других планов.
– У меня нет других планов, – пролепетала Селин и стала торопливо собирать бумаги, стараясь скрыть смущение.
– Я жду вас в баре через… – Рене взглянул на часы, прикидывая, – сорок минут, и мы поедем в ресторан.
– Вместе со всеми?
– Всех ждут дома семьи, – сухо пояснил Рене. – Мы вдвоем отметим благополучный исход этого неприятного дела.
Выждав после ухода Рене минут пять, Селин поднялась к себе в номер, быстро приняла душ и начала лихорадочно осматривать свой нехитрый гардероб, прикидывая, в чем пойти в ресторан.
В бар она спустилась с опозданием на десять минут. На ней были брюки от костюма и бежевый шифоновый блузон, который она сунула в дорожную сумку в последний момент. Теперь блузон пришелся очень кстати, остальные привезенные ею в Бостон вещи были сугубо делового стиля и совершенно не годились для вечернего похода в ресторан.
Рене сразу же заметил Селин, как только она появилась в баре, и окинул ее восхищенным взглядом. Невероятно, но эта женщина заставила его в который раз почувствовать себя подростком! Рене не мог не смириться с этим. За последние два дня он научился безошибочно угадывать мысли Селин по малейшим изменениям ее мимики. Рене подсознательно искал ее одобрения, следя за выражением ее глаз и изгибом губ, хотя никогда раньше не прислушивался к мнению других, особенно если это были женщины.
Они отправились в ресторан на такси. Рене чувствовал легкое волнение, приглашая Селин в одно из своих любимых заведений. Здесь была отличная кухня, но без налета снобистской элитарности, который старались поддерживать во многих ресторанах подобного уровня.
Женщины, с которыми Рене встречался раньше, были бы польщены таким приглашением, но только не Селин. Что скрывать, Рене действительно хотелось произвести на нее впечатление и дать ей понять, что он на самом деле много повидавший, знающий жизнь, но без особых претензий человек.
Для этого требовалось расположить Селин к себе, дать ей почувствовать себя легко и непринужденно. Что-то подсказывало Рене, что лучше начать с разговора о работе. Это не составило для него проблемы, и, когда им подали закуски, они непринужденно болтали об удачном завершении дела Брэндона Каула.
Тот, поняв, что ему счастливо удалось избежать тюрьмы, был безмерно благодарен Рене и сразу же согласился немедленно покинуть компанию. Ему было обещано сохранить репутацию с условием, что он немедленно уйдет на пенсию и не станет в дальнейшем пытаться устроиться на работу по тому же профилю, в противном случае Рене ни перед чем не остановится, чтобы наказать его.
– Вы довольны таким исходом? – поинтересовалась Селин, потягивая белое вино.
– Мы нашли самое приемлемое решение.
– Нет, вы лично. На самом деле это вы взяли на себя все расходы по лечению дочери мистера Каула до ее полного выздоровления.
Поймав восхищенный взгляд Селин, Рене не знал, как себя вести. Поступить так, как он поступил в этой ситуации, было для него совершенно естественным, ведь Брэндон был другом его отца. Он разорился и имел на руках больного ребенка, так что Рене не мог не помочь ему. Хотя, возможно, сыграл роль и факт, что, совершая благородный поступок,
он подсознательно стремился завоевать расположение Селин.
– О, в этом нет ничего особенного, – скромно заверил Рене.
– Для вас это естественно, хотя многие на вашем месте без всякого сожаления отвернулись бы от Брэндона.
Рене хотелось объяснить ей, что он ждет от нее на самом деле несколько большего, чем умиление его гуманизмом. Румянец на щеках Селин становился все гуще, и Рене с удивлением заметил, что за разговором они незаметно выпили вторую бутылку вина. Селин задумчиво возила вилкой по тарелке и в результате выложила из остатков овощного гарнира что-то вроде смешной рожицы. Это было так по-детски трогательно и настолько не вязалось с обычной серьезностью и деловитостью Селин, что Рене невольно умилился.
– Симпатичная рожица, – с улыбкой заметил Рене. – Это чей-то портрет или абстракция?
Он наклонил голову, вглядываясь в изображение, но Селин торопливо прикрыла свое художество сложенными приборами и смущенно огляделась, не заметил ли кто-то из присутствующих ее легкомысленности.
– Думаю, нам пора уходить, – сказал Рене. – Да не смущайтесь вы так, никто не обращает на вас внимания, здесь это не принято.
Селин робко улыбнулась, и Рене вдруг почувствовал, как его сердце окатила теплая волна и дыхание стало отрывистым.
Надо как можно быстрее уйти отсюда, подумал он и, чтобы не ждать официанта со счетом, оставил деньги на столе с огромными чаевыми. Рене буквально кожей ощущал близость Селин, его странным образом завораживало ее чуть хмельное состояние.
– Проводите меня до моего номера, – расслабленно попросила Селин у лифта.
– С удовольствием, – с готовностью согласился Рене. – Вам нужно как следует выспаться, вы слишком устали за эти дни.
– Давно не чувствовала себя так хорошо, как сейчас.
Рене почти дотащил на себе Селин, у которой заплетались ноги, до ее номера и подождал, пока она возилась с ключом, никак не попадая в замочную скважину. Наконец он отобрал у нее ключ и сам открыл дверь. Селин вошла в номер и обернулась к Рене.
– Сегодня был чудесный вечер, – выдохнула она и долгим взглядом посмотрела ему в глаза, после чего направилась в спальню, и Рене, не отдавая себе отчета, последовал за ней. Селин снова обернулась к нему. – Вам понравилось?
Рене откашлялся.
– Очень.
– Тогда почему вы так напряжены?
Рене наклонился к ней и поцеловал в улыбающиеся губы. Ему казалось, будто он прикоснулся к живительному источнику. Селин со всей страстью ответила на поцелуй, ее тело изогнулось навстречу Рене.
Он едва слышно застонал, давая выход избытку эмоций. Наконец-то настал долгожданный момент! Сейчас он обнажит ее маленькую грудь, будет ласкать ее губами, языком… Рене желал Селин, как не желал до нее ни одну женщину.
Селин сняла с себя блузон, и у Рене перехватило дыхание при виде ее маленьких упругих грудей и темнеющих под кружевом бюстгальтера сосков. Он нетерпеливо освободил ее от бюстгальтера, и ею руки начали бережно ласкать эти маленькие прелестные груди.
Селин запрокинула голову и слабо застонала, дрожь волнами сотрясала ее тело.
В следующий раз – который обязательно будет, в этом Рене не сомневался, – он обязательно покажет себя искушенным, терпеливым любовником. Но сейчас он не мог держать страсть в узде и подобно стервятнику набросился на свою добычу.
