Текст книги "Бездыханные (СИ)"

Автор книги: Кон Айзель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Время пролетело быстро. И вот Мария умерла…  от старости. Ей было восемьдесят шесть. Я, конечно же, не постарела ни на год. Тогда я много страдала, так как теперь у меня не осталось ничего. Через двадцать один год, когда мне исполнилось ровно сто лет, я ушла из домика Марии, где жила все это время, и подалась путешествовать. Я побывала в разных странах, видела разные вещи: была на открытии Биг Бена, Эйфелевой башни, даже плавала на Титанике. Потом мне, правда, пришлось плыть вручную прямо до Лондона. Из-за моей внешности мне многое удавалось. Ты ведь заметила, что все умершие обладают необычным обаянием? Проще говоря, красивые.

– Ну…  да. А ведь, правда, – сказала я, вспомнив внешность остальных, – Вы все очень привлекательны. Но почему? Такого ведь не было при жизни, так?

– Да. И тебя это тоже коснулось, хотя ты, может, и не заметила этого. Правда вот мы, умершие, друг для друга выглядим вполне нормально, но обычные люди ощущают наше влияние куда острее. Я точно не знаю, почему так происходит и в чем причина, но подозреваю, что всему виной то, что мы обрели после смерти, наша странная животная сила. Будто она предусмотрительно дала нам возможность скрыть наши отличия под маской красоты, дабы нормально ужиться с обычными людьми. Наша привлекательность – это наша маскировка. Нездоровая бледность кожи кажется простым людям красивой фарфоровой. Отсутствие блеска в глазах заставляет других смотреть на нас, привязывается к нам. Наша привлекательность как овечья шкура, под которой скрывается волк. На других умерших это не сильно действует, а вот люди ведутся. Понимаешь?

Я взглянула на себя в зеркале. И правда, сейчас моя внешность не слишком изменилась, но что-то притягательное есть.

– Угу.

– Вот из-за этого я активно пользовалась популярностью у мужчин. У меня было множество ухажеров за всю мою долгую жизнь, но ни к кому я не испытывала чувств, хоть отдаленно напоминающих любовь. Знаешь почему? – Мелори внимательно посмотрела на меня.

– Почему?

– Потому что ни ты, ни я, ни остальные умершие, просто-напросто неспособны любить.

Я удивленно нахмурилась.

– Но, почему?

– Мы ведь демоны, – вдруг с излишней холодностью ответила она. – А демонам любовь неизвестна.

– Неизвестна? – недоверчиво повторила я. – Но как?

– Скажи, ты когда-нибудь влюблялась?

– Нет, – честно ответила я.

– Правда? Знаешь, по-моему, это и к лучшему. Любовь сложная штука. А когда тебе не отвечают взаимностью, это еще хуже. Но теперь тебе не о чем волноваться – ты больше не будешь любить. Жалость, ненависть, дружба, привязанность – да, но не любовь. Ты не бойся, это не так страшно как кажется. Не нужно будет страдать из-за ненужных нам вещей.

Мелори улыбнулась, хотя я увидела, что эта улыбка немного вымученная. Я все равно не могла поверить её словам, но что-то внутри не хотело их отвергать, и я, сжав губы, коротко кивнула.

– Я поняла.

– Хорошо. – Она продолжила, – так вот, балы, вечеринки, дорогие подарки…  это всегда окружало меня. Но время менялось, и мне тоже нужно меняться. После двадцати лет во Франции, я переехала в Лондон. Там я и встретила Данте. Он жил в огромном пустом поместье шестьдесят лет, хотя на вид ему было примерно двадцать. Мы встретились, можно сказать, случайно. В одном из местных трактиров я услышала легенду, о призраке мертвого дворецкого. Сорок лет назад в поместье графа Волейхайф случилась беда. Так как это была известная семья, которая покорно служила королевскому двору, у них появилось много недоброжелателей. Поэтому вскоре на поместье Волейхайф напали. Дело было ночью. Первыми погибли граф и его жена, потом слуги. Маленького девятилетнего графа защищал дворецкий семьи. Но долго он продержатся не смог. Говорят, когда на глазах умирающего дворецкого убивали мальчишку, он поклялся, что отомстит обидчикам. Так и случилось. Через три дня после инцидента, тех, кто напал на поместье, странным образом убили, а в окнах пустующего замка не раз видели силуэт мертвого дворецкого.

Поверив слухам, я решила проверить их, и ночью направилась к тому самому поместью. Собравшись с духом, я постучала в дверь. Никто не открыл. Тогда я взялась за дверную ручку и дверь со скрипом отворилась. Войдя, я удивилась – все было убрано и вычищено до блеска. Даже не намека на то, что особняк пустовал шестьдесят лет. Я обыскала все комнаты, но никого не было. Тогда я пошла в сад. И там, освещенный светом фонарей, мертвый дворецкий отстригал бутоны красным розам. Зрелище было незабываемое. Казалось, он не заметил моего присутствия, и с легкой улыбкой продолжил мастерски орудовать ножницами. Все красные бутоны он кидал в большую корзину. Мне это показалось странным. Я подошла ближе. Он все так же меня не замечал. Из-за чистого любопытства я тихо спросила: «Почему вы отстригаете бутоны таких красивых роз?» Услышав мой голос, дворецкий даже не шелохнулся. Он отстриг еще один бутон и, повертев его в руках, ответил: «Молодой господин очень любил красные розы. Но как только он брал их в руки, или дотрагивался до куста, шипы тут же его кололи. И его прекрасная алая кровь смешивалась с краснотой этих бутонов. Поэтому, как только розы зацветают, я тут же их срезаю и закидываю бутонами комнату молодого господина, что бы он больше не поранился, никогда…» Дворецкий срезал остальные розы и, взяв корзину, направился в особняк. Я пошла за ним. Поднявшись по лестнице, и пройдя коридор, мы зашли в просторную комнату. Большая кровать, стены бледно-голубого цвета, синие шторы – комната была выполнена в холодных строгих тонах. Дворецкий стал посреди комнаты и стал медленно кидать бутоны на пол и кровать. Тогда на его лице была горькая улыбка, наполненная болью и скорбью. Когда он закончил, я спросила: «Как вас зовут?». Дворецкий повернулся ко мне, приложил руку к груди, и, поклонившись, ответил: «Данте Клауэр. Можете звать меня просто – Данте». Так мы и познакомились. После длительных разговоров я поняла, что он тоже умерший, поэтому перебралась к нему в поместье. Так мы прожили пару лет. Когда в Лондоне вспыхнул пожар, поместье тоже загорелось, поэтому мы были вынуждены переехать. Данте хотел остаться, но я его уговорила. Мы еще несколько лет путешествовали по Европе, побывали в Италии, Швейцарии, России, и вскоре переехали в Америку, в тихий городок штата Колорадо. Тут мы решили остаться надолго. На накопившиеся за всю жизнь деньги, мы построили поместье, которое стало уменьшенной копией поместья Волейхайф, – все-таки так Данте было спокойней, да и мне тоже. Через пару лет мы наткнулись на Криса и приняли его к себе. Шесть лет назад к нам присоединился Рейн, а пару недель назад – ты. – Мелори улыбнулась, – вот и все.

– Да уж, длинная история, – засмеялась я. – Но у меня вопрос, если вы жили здесь так долго, не вызывало ли это подозрения у окружающих?

– Мы предусмотрительны, – ответила она. – Через каждые десять лет открытой жизни, мы залегаем на дно еще на десять, путешествуя, или оставаясь в этом особняке, выходя на улицу только по ночам. Все городские думают, что этот особняк – фамильное сокровище какой-то семьи, и каждые десять лет сюда приезжают новые люди. Так как мы особо ни с кем не дружили, нас мало кто помнит, а через пару лет и вовсе забывают. Но пока можно жить спокойно – прошло всего шесть лет, от нашего последнего «приезда».

– Понятно. – Я задумалась. – И еще, если вы так богаты и всегда находитесь в городе, то чем вы занимаетесь по будням? Вряд ли сидите дома, это ведь скучно.

– Ну, тут каждый делает то, что положено обычным людям. Простые и не примечательные занятия: я работаю в пансионе для престарелых, Данте – бармен, Рейн и Крис еще учатся.

– Да? Интересно. Ну, с Рейном можно еще понять, но почему Крис еще учится? С его годами, он должен был уже давно окончить школу.

– Просто при жизни, он не получил полного образования, – объяснила Мелори. – А когда умер, то не думал продолжать учебу, так как считал это ненужным. Но мы с Данте настояли на том, что ему нужно высшее образование. Крис смог поступить в старшую школу, так как мы подделали документы и свидетельство о рождении. С Рейном тоже было немного сложно, но мы и его уговорили.

– А-а-а…  – протянула я. – Теперь понятно.

Мелори подала мне резинку, и я начала завязывать ей волосы в ее постоянную прическу – хвостик со спадающими передними прядями.

– Да, кстати о работе, – сказала вдруг она. – Ты ведь сейчас живешь одна, так? Тебе нужно будет самой оплачивать расходы на жилье, я права?

Я неуверенно кивнула. Мелори многозначительно улыбнулась.

– Тогда почему бы тебе не переехать к нам?

– Что?! – удивленно воскликнула я.

– Места у нас много. Да и остальные будут рады пополнению. Ну что?

Я все еще была в шоке, так что не смогла сразу ответить. Спустя минуту глубоких размышлений я заговорила:

– Спасибо, конечно, но нет. Так как я умерла совсем недавно, у меня еще осталось несколько друзей, которые не знают об этом. Так что будет странно, если я вот так возьму и перееду. Думаю, мне сначала нужно окончить школу.

Мелори немного погрустнела.

– Ты права. Все-таки у тебя еще есть привычная жизнь, в отличие от нас. Извини, – прошептала она.

– Да нет, ничего. – Я ободрительно улыбнулась. – Мне действительно понравилось ваше предложение.

– Ну да ладно. Но что же тогда ты будешь делать с деньгами? Если хочешь, мы можем платить за твой дом.

– Нет! – резко воскликнула я. – В этом нет необходимости. Я хочу сама платить за себя, поэтому я подумываю найти работу.

– Ну, – женщина пожала плечами, – тогда не знаю чем тебе помочь. Хотя, может Данте знает о какой-то хорошей работе на полставки. Спросишь его, хорошо?

Я кивнула, поблагодарив её за помощь.

Мы вышли из комнаты и спустились на первый этаж. Там никого не было. Я еще немного проговорила с Мелори и пошла домой. По пути мне захотелось навестить Локки. Там оказалась и Ирен, и я просидела с ними до самого вечера. Когда я уже собиралась уходить, меня нагнала моя подруга.

– Подожди, – сказала Ирен. – Я тебя провожу.

– Ну, ладно, – я немного удивилась.

Мы вышли и направились по вечерней улице. Было довольно прохладно, поэтому Ирен часто вздрагивала. Я для приличия застегнула куртку по шею. Через две минуты она заговорила:

– Так непривычно, не чувствую на голове никакой тяжести.

Ирен дотронулась рукой до своих коротких волос. Сейчас на ней была черная шапка, джинсы и лыжная куртка, которую она купила в Гленвунд Спрингс перед отъездом. Там таких навалом, и продавались они не дорого, но главное было тепло.

– Такое ощущение, будто я скинула пять килограмм, – засмеялась она.

– Заметно, – хихикнула я.

– Ага. И еще ощущение, будто я избавилась от каких-то невидимых цепей, которые сковывали меня всю жизнь. Думаю, теперь я смогу начать все с начала. Буду жить в свое удовольствие.

– А разве до этого ты не жила для себя? – удивленно спросила я.

– Не совсем. – Ирен подняла с земли листок и начала на ходу отрывать от него маленькие кусочки. – Я жила подстраиваясь под общество. Модная одежда, идеальный макияж, хорошие манеры – я старалась сделать так, чтоб окружающие восхищались мной, а те, кто был выше, считали меня равной. Это переросло в привычку. Для меня это было счастье. А теперь, когда я одета в старую одежду, с подстриженными абы-как волосами, я чувствую себя более свободной, более счастливой.

– Ты говоришь такие умные вещи, – усмехнулась я. – Прямо как Локки.

– Да, похоже.

Она опустилась на корточки и начала разглядывать голубиное перо, которое лежало на земле. Я не могла разглядеть ее лица, но мне показалось, что сейчас самое подходящее время, чтобы спросить об одной вещи. Хотя я и сама все уже знала, но мне хотелось бы услышать это от нее.

– Ирен, – тихо сказала я, и присела рядом с ней, – насчет Локки… . Я вижу, что между вами что-то произошло после того случая с медведем. Расскажи мне, пожалуйста.

Ирен на секунду застыла, потом взяла перо в руки и встала. Я стала возле нее. Мы продолжили медленно идти.

– Ну, – начала она, – я знаю, что скрывать от тебя это было бы неправильно, да и смысла нет. Я хотела сказать тебе сразу же после того, но как-то время не приходило.

– Сейчас нам никто не мешает, – аккуратно настояла я.

– Ты права. – Ирен глубоко вздохнула. – В общем, это случилось еще тогда, на поле. Я даже не догадывалась. Локки крепко обнял меня, чтобы защитить от когтей медведя. Его ранило. Но перед тем как медведь его отбросил, он сказал это. Наверное, он считал, что это будут его последние слова…

– Что он сказал? – тихо спросила я.

Девушка внезапно остановилась. Ветер поднял листья, лежавшие у наших ног и закружил в воздухе. Минуту она стояла, не двигаясь. Потом внезапно обернулась ко мне. Я увидела, что ее глаза блестят от слез. Она улыбнулась и прошептала:

– Я люблю тебя. – По щеке Ирен скатилась слеза. – Он сказал: «Я люблю тебя».

– И почему ты плачешь? – с улыбкой спросила я.

– Не знаю. Возможно, я счастлива, – она начала утирать слезы.

– Правда? – я подошла ближе, натянула на нее капюшон лыжной куртки, и коснулась своим её лба. – А теперь убери слово «возможно» и повтори эту фразу у себя в голове.

Ирен сначала не поняла о чем я. Через минуту она заплакала еще сильнее и обняла меня.

– Ну и что ты ответила?

– А ты будто не догадываешься, – пробубнила она мне в плечо.

– Ну, вообще-то ты права. Здесь не трудно догадаться. Особенно если учесть твой вид, когда ты выбегала тогда из больницы.

Ирен вздрогнула и резко отстранилась от меня. Ее лицо было до смешного пунцовым.

– Ну, что-то типа этого, – засмеялась я.

– Очень смешно, – буркнула она, и прикрыла лицо воротником.

* * *

Мы сильно заговорились и дошли почти до моего дома. У калитки Ирен попрощалась и мы разошлись. Увидев, как она быстро удаляется, я засмеялась и, повернувшись, направилась к входной двери. И тут же застыла, пораженная увиденным. Прямо у порога моего дома на земле лежало что-то черное и большое. Я насторожилась и медленно приблизилась. Это оказался человек или, вернее, молодой парень. Он лежал без сознания, и, как мне показалось, почти не дышал. Я испугалась. Замерзший труп возле моего дома – это не есть хорошо.

Я быстро отомкнула ключом дверь и затащила парня в дом. Он оказался очень легким. Из-под тонкой курточки прощупывалось тощее тело. Я уложила неизвестного на диван возле телевизора, и побежала в кухню за аптечкой. «Так, Локки, кажется, говорил, что в таких случаях нужен нашатырный спирт» – подумала я и начала искать в аптечке нашатырь. К счастью, он оказался в наличии.

Открыв маленькую баночку, я принюхалась. Жуткий запах, ударивший мне в нос, наказал мое любопытство. Я скривилась и побежала к парню. Присев возле него, я приблизила баночку с вонючей жидкостью к его носу. Как только парень сделал легкий вздох, он сразу же перекосился.

– Очухался? – спросила я, когда он резко замотал головой в надежде избежать вони.

– Лучше бы остался без сознания, – пробурчал парень, зажав нос.

Я плотно закрыла баночку и поставила ее на кофейный столик.

– Ну, – я испытующе взглянула на парня, – кто ты, и что тебе нужно было возле моего дома?

– Я вам отвечу, но сначала ответьте: вы Мио?

– Ну да, – ответила я удивленно.

– Отлично, я вас нашел. – Парень облегченно выдохнул и достал что-то из кармана куртки. Это оказалась смятая бумажка. – Вы дали это мальчику по имени Роллан?

– Да.

– Здесь написано, что если будут проблемы, вы ему поможете, так?

– Да-да, – закивала я, все еще не понимая. – А ты кто?

– Меня зовут Брайан, я старший брат Роллана, – ответил парень и нахмурился. – В общем, мне нужна ваша помощь. Дело в том, что Роллана похитили.

Глава 12

Тусклый свет от старой лампочки освещал кухню. До ушей доносился шум закипающей воды в чайнике. Я встала, подошла к плите, выключила газ, взялась голыми руками за раскаленную железную ручку чайника и налила кипятка. Я не волновалась, что Брайан увидит, как я обжигаюсь – он был слишком занят едой.

Потрусив несколько раз пакетик чая, я взяла кружку и сев за стол, пододвинула чай к парню. Тот схватился за кружку и тут же отдернул руку.

– Осторожно, горячее, – запоздно предупредила я. – И еще, ешь помедленнее, а то подавишься.

Брайан умерил пыл и медленно проглотил кусок яичницы.

– Извините, – пробубнил он, отпив немного горячего чая, – я просто очень голоден.

– Да уж, в этом вы с Ролланом похожи, – выдохнула я.

При упоминании о брате, Брайан погрустнел.

– Это я виноват, – он положил вилку на стол и опустил голову. – Я не смог защитить его. Когда наши родители погибли, их долги перешли к нам. Я много работал, Роллан вечно оставался один и привык сам на себя полагаться. Но теперь, когда его похитили, все еще хуже.

Парень закрыл лицо руками. Я нахмурилась.

– Так вот зачем Роллану нужны деньги, – пробубнила я себе под нос. – Брайан, расскажи мне все сначала.

– Сначала? – он внимательно посмотрел на меня. – Ну что ж, если вы хотите…  В общем, все началось еще когда мне было восемь, а Роллану пять. Наши родители собирали и продавали антиквариат в Вашингтоне. Дело было нелегкое, но прибыльное. Однажды один клиент пожаловался нам, что ваза из китайского фарфора, которую он купил в нашем магазине за круглую сумму, оказалась подделкой. Родители уверяли его, что он ошибается, но клиент настоял на повторной проверке подлинности товара. Как оказалось, ваза действительно была подделкой. Была ли тут вина родителей или нас просто подставили – уже не имело значения, нам пришлось вернуть клиенту деньги и заплатить за моральный ущерб. Но он не успокоился. После длительных судов нас лишили лицензии, а мать и отец влетели в огромные долги. Несколько лет мы еле-еле держались на плаву. Вскоре мать из-за переутомления и стрессов заболела, а за ней и отец. Однажды, когда мы с Ролланом вернулись домой, то увидели, что мать лежит возле лестницы, а отец на кухне весь в крови – они оказались мертвы. Врачи доказывали, что это просто несчастливое совпадение: мама из-за болезни ослабла и упала с лестницы, а отец когда резал хлеб, нечаянно перерезал вену у себя на ладони и умер от кровотечения. Ну кто в такое поверит, а? Роллан долго плакал. Ему тогда было всего одиннадцать. А увидеть все это, будучи ребенком – это очень тяжело. Я старался его утешить, но это не помогало, а поначалу он и вовсе убегал и закрывался в своей комнате. Мне было жаль его, но на это времени не было – нам нужны были деньги. Я работал в несколько смен. Мне тогда было всего четырнадцать, так что нормальную работу найти было сложно. Роллан пришел в норму и даже стал улыбаться, но месяц назад все вдруг изменилось – он начал исчезать по ночам, а когда возвращался, то был очень измучен и побит. Я пытался с ним поговорить, но все было без толку. Я хотел проследить за ним ночью, но когда возвращался с работы, то падал без сил и засыпал. Неделю назад, он пришел с перевязанными ранами и очень чистый. Я сильно удивился. Он опять же ничего не объяснил. А два дня назад, когда я пришел с работы, все в доме было перевернуто вверх дном, а Роллана не было. На столе в его комнате я нашел записку.

В этот момент, Брайан вытащил с кармана куртки еще одну смятую бумажку и протянул мне. Я развернула ее. Текст был написан корявым почерком, так что некоторые слова были не слишком разборчивы. Приглядевшись, я прочла:

Для начала, привет.

Не буду тянуть, в общем, мы решили немного сократить твой срок отдачи долга. Поэтому деньги нам нужны уже 5 ноября, то есть – через недельку. Сумму ты знаешь.

И еще, чтобы удостоверится, что ты не сбежишь, мы захватили с собой твоего братка. Если хочешь его назад, приноси деньги в назначенный день к заброшенной лесопилке за городом, ровно в шесть вечера. Надеюсь, ты знаешь, где это. Приходи один. Если денег не будет – малыш станет строительным материалом.

P.S. У этого малого под кроватью было куча денег, и мы захватили их в качестве процентов.

Ну, до встречи!

Я перечитала письмо несколько раз. Его содержание мне совершенно не понравилось. Я взглянула на Брайана. Тот сидел, сложа руки на груди, и прожигал взглядом бумагу у меня в руках.

– Я был в ужасе, когда прочел это, – сказал он. – Срок отдачи долга должен был истечь аж через два года. Но вот чтобы так, внезапно…  это просто немыслимо! Когда я перерыл комнату Роллана в поисках улик, то наткнулся на еще одну бумажку. На ней был твое имя, телефон, адрес и слова: «Обращайся, помогу». Телефона у меня нет, так что единственное, что мне оставалось, это пойти по адресу. Когда я нашел дом, то никого внутри не оказалось. Сегодня утром я опять пришел, но так как из-за волнений два дня ничего не ел, то от голода упал в обморок прямо на пороге. Что было дальше Вам уже известно.

Я внимательно слушала его. Теперь все прояснилось.

– Понятно, – сказала я через пару минут раздумий. – Значит, подведем итоги: Роллана похитили и его жизнь в опасности; нам срочно нужна крупная сумма денег к пятому ноября, а это ровно через пять дней…  постой, сколько именно нужно денег?

– Ну, – Брайан замялся, – Восемь месяцев назад долг составлял тридцать тысяч долларов. Тогда они сказали, что каждый месяц сумма будет пополняться еще на десять тысяч. Так что, если посчитать…

– Сто десять тысяч долларов?! – вскрикнула я, подорвавшись со стула. – Это же куча денег!

– Вот именно! – Парень тоже встал. – Поэтому я не знаю что делать.

Я сжала руки в кулаки и села назад на стул.

– Черт! Такую сумму и за год собрать невозможно.

Я опять встала и начала ходить по комнате. Брайан сел, положив руки на стол и сложив их замком.

– Нужно спасти его. Но как? Денег то у нас нет, – говорила я сама до себя. – Возможно, если позвонить в полицию…

– НЕТ! – тут же воскликнул Брайан и подошел ко мне. – Не надо полиции. Если воры узнают, то сразу же его убьют. Тем более, полиция тут бессильна.

– Ну а что ты предлагаешь?! – сорвалась я на него.

– Не знаю! – крикнул он так же громко. – Мне всего пятнадцать! Что я могу сделать?!

Я увидела, как в его глазах сверкнули слезы. Это и заставило меня остыть.

– Извини, – я виновато опустила голову.

– Ничего. – Брайан быстро утер слезы рукавом. – Во всяком случае, нам сейчас остается надеяться только на волю Бога.

– Бога? Хех…  – я провела рукой по волосам и грустно засмеялась. – Я уже давно перестала на него надеяться. Бессмысленная вера в чудо, когда шанса на чудо и нет.

Парень прикусил губу.

– Я теперь не знаю, во что верить. Во всяком случае, мне больше не на что надеяться.

– Надежда такая же призрачная, как и Бог, – буркнула я, раздраженная из-за нахлынувших воспоминаний.

– Но тогда у меня больше ничего не остается! – взвыл он и стукнул кулаком об стену. – Черт, я бы душу отдал за Роллана.

Услышав его, я насторожилась.

– А вот этого не надо. – Я подошла к парню и, развернув его лицом к себе, медленно произнесла, – Ты даже не знаешь, какой силой обладают эти слова.

Брайан не понял о чем я и отдернул мою руку.

– Ну и что. – Он отошел от меня. – Неважно.

– Нет, важно. Больше никогда, слышишь, никогда так не говори.

От моего серьезного тона, парень вздрогнул.

– Ладно, ладно. Но все равно, нам нужна помощь.

– И где ее взять? Тем более, кто нам поможет? Кто захочет рисковать жизнью, ради незнакомого им человека? – вскипела я и запнулась. – Рисковать жизнью…

Я опять начала ходить по комнате, перекручивая в голове разные идеи. Брайан стоял и удивленно смотрел на меня.

– Ну точно, как же я сразу не подумала…  – бормотала я себе под нос. – Единственный, кто будет готов принять удар в лоб – это либо самоубийца, либо тот, кто будет уверен, что удар не причинит ему вреда. Первое нам не подходит, а это значит…

– Вы что-то придумали? – осторожно спросил парень.

Я резко развернулась к парню и схватила его за плечи. Он перепугался.

– Брайан, – громко сказала я, – если познавший смерть захочет спасти живого, что будет?

– А? Н… не знаю…  – испуганно ответил он, шокированный моим поведением.

– Вот и я не знаю. Жди меня тут.

Я побежала к входной двери и начала быстро обуваться. Брайан побежал за мной.

– Вы куда? – спросил он, когда я уже открывала двери.

– Узнавать ответ на этот вопрос.

* * *

Облака закрыли звезды, и вечер теперь был более похож на глубокую ночь. Я бежала так быстро, как мне этого позволяли ноги. Сейчас меня не волновали окружающие, которые сильно удивлялись, когда мимо них внезапно проносился сильный порыв ветра. Плюс, из-за темноты и высокой скорости в их глазах я попросту превращалась в черное пятно.

Примерно через пять минут я уже стояла на крыльце большого особняка. Коротко но громко постучав, я вошла и, доверяясь интуиции, сразу же направилась в гостиную. Там был только Данте, который спокойно сидел в кресле и читал какую-то книгу.

– Здравствуйте, – поздоровалась я, чуть приумерив свой пыл. – Извините за беспокойство, но мне нужна Мелори.

– Здравствуй, – улыбнулся он, подняв на меня глаза. – Твой повторный визит и взволнованный вид говорят, что есть что-то, что тебя беспокоит, я прав?

– Вы удивительно проницательны.

– Вот как. – Данте отложил книгу и встал с кресла. – Все сейчас в библиотеке, наводят порядок в кладезе знаний. Пойдем, я провожу тебя.

Я поспешно закивала головой.

Вместо того чтобы выйти из гостиной и пойти в другую комнату, Данте стал напротив стены, слева от камина. Он вытянул руку перед собой и начал опускать ее, касаясь пальцами бордовых обоев. Вдруг его ладонь остановилась, наткнувшись на что-то. Это был круглый выступ, похожий на дверную ручку. Данте крутанул ручку влево. Послышался щелчок, после чего стена напротив него деформировалась и выступила немного вперед. Он потянул ручку на себя, и стена отодвинулась вместе с ней.

– Это же потайная дверь! – ахнула я.

– Не совсем верное замечание, – возразил мужчина. – Дело в том, что за всю долгую вековую жизнь книги сами накапливаются. Поэтому вскоре, простой комнаты становится мало для их содержания. Из-за этого нам пришлось немного схитрить и сделать комнату побольше.

Данте вежливо отодвинулся и дал мне войти первой. Я приблизилась и увидела, что за дверью сразу же начинаются крутые ступеньки, которые, закручиваясь, ведут куда-то вниз.

Я неуверенно стала на первую ступеньку, потом следующую и следующую. Пройдя так пять ступенек, я оглянулась. Данте шел за мной, мило улыбаясь. Я нервно улыбнулась в ответ и продолжила идти, подсчитывая в уме количество ступенек. Их оказалось не так много – ровно двадцать штук.

Когда ступеньки кончились, я ошеломленно остановилась. Дверей не было, только небольшая округлая арка, за которой была комната. Даже слово «огромная» не подойдет, чтобы описать, какой большой она была. Казалось, что в ней свободно мог поместиться мой дом вместе с двориком.

Пол комнаты был сделан из светло-коричневого гранита. На высоком округлом потолке вырисовывались разные узоры, наверняка нарисованы вручную. А в самом центре висела огромная люстра, которая освещала все помещение, так как окон не было. Комната не имела углов, так как была округлой формы. Цвет стен определить было невозможно – повсюду, от пола и до потолка тянулись полочки, до верха забитые книгами. Их сосчитать было просто невозможно, не то что прочитать. Так же множество книг сейчас было разбросано кучками по всей комнате.

Если присмотреться, то можно было заметить, что деревянные полки для книг были слишком большие и выступали еще на десять сантиметров. Но вот еще что: там, где эти полки выступали, было видно, что в дереве повсюду есть небольшие отверстия диаметром примерно три сантиметра. Для обычного человека это может показаться странным, впрочем, как и для меня, но вскоре я поняла, зачем они нужны. В библиотеке не было лестницы, с помощью которой можно было дотягиваться до высоких полок. Вместо этого те, кто хотел достать книгу, просто-напросто перепрыгивают с полки на полку, ставя ноги на деревянные выступы, а пальцы, просовывая в отверстия, чтобы не соскользнуть.

Таким способом Крис и Рейн сейчас перемещались по комнате. Мелори же сидела на полу в куче книг и отдавала им команды.

– Крис, – крикнула она парню, который сейчас висел в десяти метрах над землей. – Шестнадцатый век, исторические письмена, Италия.

Мелори подняла толстую темно-синюю книгу над головой и, не глядя, кинула ее в сторону Криса. Тот легко поймал ее, как паук переместился на несколько метров влево, и вставил книгу в свободное отверстие на полке.

– Рейн, – крикнула опять женщина парню, который висел, чуть ли не над самим потолком. – Восемнадцатый век, стихи, Франция. Только осторожно – это оригинал.

Она кинула потрепанную книгу через всю комнату. Та упала прямо Рейну в руки.

– И это говорит тот, кто сейчас небрежно бросил книгу трехсотлетней давности, – буркнул он и, прыгнув на пару метров вниз, поставил книгу на место.

Я хотела еще немного понаблюдать за их занятием, но времени не было, и я быстро побежала к Мелори.

– Мио? – воскликнула она, изумившись. – Что-то случилось?

– Мне нужна ваша помощь, – ответила я серьезно.

Мелори поняв, что дело важное, встала и обернулась к парням.

– Эй, – крикнула она им, – белки-летяги, спускайтесь!

Рейн и Крис удивленно переглянулись и спрыгнули к нам. Данте тоже подошел.

– В чем дело? – спросил меня Крис.

– Ну, в общем, – неуверенно начала я, – помните того мальчишку, Роллана, которого я спасла, когда мы играли?

Они кивнули.

– Дело в том, что его похитили.

– В смысле? – не понял Рейн.

– Короче, слушайте…

И я рассказала им все то, что мне рассказал Брайан. После услышанного, они еще пару минут молчали, обдумывая мои слова. Я нетерпеливо теребила пальцами подол своей кофты, нервно поглядывая то на одного, то на другого.

– Что ж, – наконец-то произнесла Мелори, – теперь понятно, почему он занимался простуцией и для чего именно ему нужны были деньги.

– Да, но не в этом дело, – нетерпеливо взвыла я. – Нам нужно его спасти. И как можно скорее.

– Скорее не выйдет, – замотал головой Рейн. – Мы не знаем где прячут его похитители. Придется ждать пятого ноября.

– Он прав, – согласился Крис. – У нас есть пять дней. За это время нужно придумать какой-то план. Глупо будет действовать вот так безрассудно.

– То есть, вы мне поможете? – с надеждой спросила я.

Мелори сложила руки на груди и взглянула на меня.

– Это очень рискованная затея. Если нам придется драться, то есть угроза, что мы раскроем свою тайну. Плюс мы не настолько добрые, чтобы вот так бежать и спасать незнакомого человека, пусть даже ребенка. Понимаешь о чем я?

Под напором ее холодного взгляда я почувствовала себя беспомощной. Внезапно ее лицо смягчилось.

– Но знаешь, – сказала она улыбнувшись, – мы и не настолько злые, что бы просто закрыть глаза на это. Мы тебе поможем.