Текст книги "Журнал "Компьютерра" N732"

Автор книги: Компьютерра Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

В доступе отказано

Автор: Киви Берд

Первые сетяне верили в то, что Интернет по самой своей природе обладает неким чудесным иммунитетом к попыткам государственного регулирования. Чаще всего эту мысль сводили к красивой формуле, придуманной в 1993 году онлайн-пионером и правозащитником Джоном Гилмором: «Сеть трактует цензуру как повреждение и прокладывает маршруты вокруг нее». Довольно скоро, правда, стало ясно, что в этих красивых словах куда больше наивного идеализма, нежели знаний о технологиях контроля и о решительности государств использовать их для блокирования нежелательной информации.

О нынешней ситуации с сетевой цензурой рассказывает только вышедшая из печати книга-сборник "В доступе отказано. Практика и политика глобальной фильтрации Интернета" ("Access Denied. The Practice and Policy of Global Internet Filtering". Edited by Ronald J. Deibert, John G. Palfrey, Rafal Rohozinski and Jonathan Zittrain. The MIT Press, 2008). В этой работе большой коллектив авторов тщательно документирует и анализирует разнообразные способы интернет-фильтрации в нескольких десятках стран, предлагая первое в своем роде строгое исследование этого явления.

Книга представляет собой обзор, подготовленный исследователями организации ONI ("Инициатива Открытая Сеть"), которая на протяжении последних пяти лет целенаправленно занимается изучением интернет-фильтрации. ONI представляет собой интернациональный проект или содружество ученых четырех институтов – Гарвардской школы права (США), Университета Торонто (Канада), Кембриджского и Оксфордского университетов (Великобритания).

Первые полторы сотни страниц книги – это общее введение в тему и шесть обзорных глав, анализирующих проблемы сетевой цензуры в самых разных аспектах. А именно исследования технических средств фильтрации контента и сервисов в Интернете, политик и механизмов контроля, корпоративной цензуры на рабочих местах и проблем этики для ИТ-компаний "свободного мира", обслуживающих репрессивные политические режимы.

Интернет-фильтрация осуществляется ныне по меньшей мере в сорока странах мира, главным образом в регионах Ближнего Востока, Азии, Северной Африки и республиках бывшего СССР. Несколько иные, но вполне определенные формы контроля за интернет-контентом практикуются сейчас в США и Канаде, а также Германии, Италии, Франции, Швеции и других странах Западной Европы.

Специалисты, которые классифицируют цензуру по главным мотивам, диктующим необходимость сетевой фильтрации, обычно выделяют три основные категории: политика и власть; социальные нормы морали; забота о безопасности. Если же обратить внимание на формы, в которых эта цензура ныне реализована, то здесь выделяют две базовые разновидности – открыто декларированную и замаскированную цензуру. В первом случае ответом на попытку доступа к запрещенной информации становится выдаваемая фильтром страница о блокировке. Если же работа фильтров маскируется, то, как правило, этому придается вид тех или иных системных сообщений об ошибке. В зависимости от конкретных фильтров и политики властей блокироваться могут сайты целиком, конкретные страницы сайтов или – динамически – всё, что содержит запрещенные слова из заранее составленного стоп-списка.

Вторая часть книги – это обзоры ситуации с интернет-цензурой по всем регионам планеты. А в заключении дается конспективно-справочное изложение политики сетевой фильтрации для четырех десятков государств, наиболее энергично ограничивающих своих граждан в доступе к информации.

Разработанные в ONI методы и инструменты анализа выявили свидетельства цензуры в двадцати шести из сорока этих стран. Остальные четырнадцать государств имеют весьма развитые законодательные и регулирующие рамки, окружающие использование Интернета гражданами, однако проведенные тесты и их результаты свидетельствуют, что цензуры в этих странах нет. В целом эта часть книги, составляющая около двухсот страниц, очень далека по легкости чтения от беллетристики и куда больше напоминает сухой текст научных статей. Но подобной информацией, помимо ONI, пока не располагает больше никто. Поэтому чрезвычайно важно, что все собранные материалы изданы в хорошо документированном и удобно систематизированном едином томе. Из-за неторопливой специфики полиграфической индустрии самые свежие данные в сборнике приходятся на 2006 год, однако на сайте ONI (www.opennet.net) обещано регулярно публиковать обновления.

Наиболее емко и кратко охарактеризовал ценность новой книги известный профессор-правовед Лоуренс Лессиг: "Никто до сих пор не имел четкого представления о природе интернет-цензуры. Эта экстраординарная работа отображает несвободу в Сети. К сожалению, такое состояние становится нормой".

Микрофишки

Еще в декабре 2002 года телескоп Хаббл впервые сфотографировал переменную звезду V838 Monocerotis, но лишь на днях в журнале Wired было указано на примечательное сходство фотографии с логотипом браузера Firefox. Кто-то увидит в этом космическую поддержку, а кто-то – очередное сообщение о лике девы Марии на жареном хлебе.

V838 Monocerotis представляет собой двойную звездную систему, удаленную от нас на 20 тысяч световых лет. Астрономы пристально следят за ней с тех пор, как в 2002 году зафиксировали яркую вспышку более массивной звезды системы. Светящееся облако вокруг V838 – световое эхо той вспышки, отраженное от межзвездной пыли. СК

***

Очередной бунт пользователей социальных сетей на сей раз разгорелся в недрах Flickr. Как мы уже писали в прошлом номере, компания Yahoo, владеющая этим фотохостингом, добавила возможность загружать небольшие видеоролики, которые и за полноценные клипы как бы не считаются. Недовольство пользователей вызвано опасениями, что их истинно фотографический ресурс станет заурядным видеосервером. Несмотря на то что администрация заранее открещивалась от обвинений в «объютубливании» сервиса, некие энтузиасты призывают массы к открытому протесту против нововведений. А массы охотно поднимаются, вступая в специально созданную по такому случаю группу «No video on Flickr!!!». На момент подготовки номера в группе бунтовщиков состояло больше 12 тысяч недовольных. Их главное требование изложено в петиции, переведенной уже на одиннадцать языков. ЕВ

***

Компания Nokia получила согласие Sony Ericsson, NEC и Alacatel-Lucent на участие в создании стандарта беспроводной связи четвертого поколения. Эти, а также несколько других компаний, выработали концепцию мобильной связи будущего и нарекли ее Long Term Evolution (LTE). Участникам альянса противостоит всемогущая Intel со своим WiMAX, который, похоже, устраивает не всех производителей сотовых телефонов. Та же Nokia пыталась сотрудничать с Intel, выпуская модули WiMAX для телефонов, но что-то между компаниями не срослось, и этот союз распался. Что до самого стандарта, то слово «эволюция» в названии имеет решающее значение. Новая связь должна обеспечивать еще больший радиус действия и пропускную способность, чем в сетях 3G. АБ

ГОЛУБЯТНЯ: De Principiis

Автор: Сергей Голубицкий

Сегодня поговорим о принципах вообще и в нашей IT-епархии в частности. Молодым читателям «Голубятен», наверное, трудно поверить, что с годами привлекательность внешней жизни будет энергично блекнуть, а иллюзорных маячков, придающих видимость смыслу жизни, будет становиться все меньше и меньше. В один прекрасный день вы проснетесь и без лишней патетики и театральных эмоций спросите себя с убийственной откровенностью: «А для чего, собственно, я живу?» Эту сцену, фиксирующую трагическую девальвацию системы лживых ценностей, которую с детского сада прививала нам наша родная материалистическая цивилизация, принято называть переходным периодом.

Аксиологический кризис не следует путать с физиологией. Крушение жизненных ценностей к возрастному климаксу не имеет ни малейшего отношения. Достаточно сказать, что основательный шмат человечества (его белковое большинство) аксиологический кризис не испытывает вообще, ибо живет подобно траве – копит, копит, копит, копит хлорофилл и помирает. С другой стороны, особо чувствительные особи переживают ценностную трагедию в раннем возрасте: Отто Вайнингер, защитив диссертацию и опубликовав гениальнейшую по глубине интуитивного озарения монографию "Пол и характер", добровольно ушел из жизни в возрасте 23 лет.

Мне представляется, что аксиологический кризис наступает по вине жизненного опыта. Чем интенсивнее и глубже человек познает жизнь, тем трагичнее становится его оценка и самооценка, тем быстрее он понимает бессмысленность общепринятых маячков-заманушек: строительства карьеры, материального стяжательства, вегетативного культивирования потомства, алкания власти.

Иногда роль катализатора исполняет не жизненный опыт, а физиологическая трагедия – тяжелая болезнь, несчастный случай, потеря близкого человека: вот уж когда в мгновение ока осознаешь ничтожество всего того, что еще вчера казалось столь значимым и важным. Как бы то ни было, дорогие юные читатели, будьте уверены: рано или поздно придется пережить крушение идеалов, и тогда единственным спасением станет как можно более скорое обретение… принципов! Да-да, тех самых «глупых», «вздорных», «нелепых» и «старомодных» правил поведения и мышления, над которыми современная западная цивилизация самодовольно гогочет.

Принципы – это конечная ценность, наполняющая опустошенную жизнь подлинным смыслом. Что показательно, принципы – элементы первичные и атомарные, именно из них слагаются центральные атрибуты нашего существования: Воля (Шопенгауэра) и Характер (носитель индивидуальности в индуизме), а не наоборот.

Полагаю, для компьютерного журнала здесь можно поставить точку, дабы не выпускать всуе джина гоблинской гордыни из бутылки. Ограничусь лишь рекомендацией культивировать в себе принципы с раннего возраста, ценить их, оберегать и несгибаемо придерживаться в повседневной жизни.

Как вы догадываетесь, принципов в жизни существует великое множество – даже простое их перечисление выглядело бы наивно. Посему – в контексте нашей IT-ботвы – ограничусь иллюстрацией трагикомедии, которая возникает при нарушении всего лишь одного принципа: уважительного отношения к врагу.

Сразу оговорюсь, что у разных народов и цивилизаций существуют прямо полярные представления о принципах. Особенность только что помянутого положения заключена в том, что оно является одним из радикальнейших разделителей человечества: для одних наций уважительное отношение к врагу – непреложный признак благородства, внутреннего представления о чести и достоинстве, для других – наоборот, похвалу и одобрение вызывает оскорбление и оплевывание врага, как правило, еще и повергнутого. Полагаю, каждый читатель сам для себя решит, какой из двух подходов является для него более органичным, я же приведу небольшую IT-иллюстрацию с позиции единственно понятного мне императива уважительного отношения к сопернику, врагу, оппоненту и недопущения его унижения для самореабилитации.

Всплыл на рынке гаджет для чтения ибуксов по имени ECTACO JetBook. Я его не тестировал, в руках не держал, поэтому постараюсь избежать излишней эмоциональности в оценках и ограничусь перечислением технических характеристик: пятидюймовый экран, 215 г, 15х10 см, корпус из пластмассы мутно-красного цвета… Даже не знаю, что еще добавить… ну, вроде бы проигрывает MP3-файлы, показывает картинки, понимает разные языки, текстовые файлы и PDF. Ах, да, конечно: как и полагается гаджету от Ectaco, есть встроенные словари – английский, русский и польский. Вот, собственно, и все.

Я уже сказал, что JetBook не тестировал, и тому есть разумное объяснение: у гаджета экран TFT. Дело даже не в том, что экран этот даже не цветной, а в том, что он TFT. Для меня, как, полагаю, и для любого человека, мало-мальски следившего за развитием портативной электронной техники в последние годы, специализированная читалка ибуксов с экраном TFT банально неинтересна. А появление подобного гаджета в 2008 году, да еще и по цене в 350 долларов (!), ничего, кроме судорожного смеха, вызвать не может, – вот уж моветон так моветон. По той же причине меня никогда не интересовала и вся предыдущая линейка Ectaco – специализированные электронные словари, которые по функциональности смотрелись на фоне дешевенького, самого что ни на есть entry level наладонника примерно как балалайка рядом с органом Вестминстерского собора.

Впрочем, как я понимаю, продукция Ectaco специфически нишевая, ориентируется на пятидесятилетних барсеточных шлимазлов, которым захотелось приобщиться к технотронной революции: покупают, и слава тебе господи! Здоровья вам и вашим деткам! Вот и сейчас – я бы ни за что не завел разговор о JetBook’е, если бы не феноменальная "Сравнительная таблица JetBook и ближайших конкурентов", которую обнаружил на сайте Ectaco. Это что-то! Такой гремучей смеси самобахвальства, дезинформации и бесстыдной летки-енки над образом врага, который, замечу в скобках, по всем показателям превосходит тебя на голову, я даже затрудняюсь припомнить.

Дабы у читателей сложилось рельефное представление о том, как выглядит нарушение принципа уважительного отношения к противнику на практике, и о том, как нельзя ни при каких обстоятельствах строить свою рекламную кампанию, приведу несколько пунктов из "Сравнительной таблицы" и дополню их комментариями – на тот случай, если у малоподготовленного читателя возникнут сомнения технологического характера.

В "Сравнительной таблице" ближайшими конкурентами JetBook’а полагаются Sony eReader и Amazon Kindle. Я ограничусь параллельными местами с читалкой от Sony, поскольку неоднократно рассказывал о ней читателям и к тому же выделил ей почетное 7-е место в списке личных технологических потрясений 2007 года. Итак, читаем "Сравнительную таблицу" Ectaco:

Это как бы затравочка: потенциальным клиентам дается пока лишь установка на негативное восприятие конкурента, который, к слову сказать, по всем правилам черного маркетинга, наделяется атрибутами «стирального порошка». Помните, был такой зомби-прием на телевидении: сравнения брэндовых детергентов делались с каким-то мифическим «Обычным стиральным порошком». В данном случае подтасовка кроется в том, что Sony eReader сам по себе – это фикция. Существует устаревшая модель PRS-500 и новая модель PRS-505. Ectaco сознательно не делает уточнения, поскольку, как мы скоро увидим, подобная неопределенность позволяет подтасовывать информацию и указывать в сравнениях характеристики устаревшей модели PRS-500, на порядок улучшенные в модели PRS-505.

В данном пассаже чернуха сгущается, ибо за словоблудием умалчивается ключевое обстоятельство: корпус JetBook сделан из пластмассы, а eReader – из металла роскошной отделки и обработки (к тому же не черного, а темно-синего). Вообще же, наезжать на читалку Sony в плане внешнего вида – дело весьма и весьма неблагодарное: можно выставлять множество претензий к eReader’у – какие угодно, но только не относящиеся к дизайну. Дизайн PRS что 500-й, что 505-й модели объективно умопомрачительный. На что, кстати, всегда указывали конкуренты (из тех, которые находятся в рамках общей парадигмы принципов, разумеется). Что касается «темно-бордового цвета, не вызывающего раздражения», то мне как дальтонику давать оценки трудно. И все же склоняюсь к мысли, что перед нами не гениальное цветовое решение для электронной книги, а дефицит более ходовых красителей на складе китайского производителя.

В этом месте уже начинается песня полной грудью. Во-первых, глаза от так называемых «вспышек» на eReader’e не устают, а если – вполне допускаю – найдутся на свете люди, которых «вспышки» раздражают, то можно, в конце концов, отвести глаза на то мгновение, пока происходит перерисовка экрана. Совсем другой коленкор – экран TFT, который перерисовывается 50 раз ежесекундно и постоянно, о чем Ectaco скромно умалчивает. Именно из-за этой перерисовки, делающей в принципе невозможным комфортное чтение электронных книг на экранах TFT, все цивилизованное человечество с распростертыми объятиями приняло революционную технологию Electronic Ink, реализованную в Sony eReader и Amazon Kindle. Зачем, простите пожалуйста, мне нужна читалка Ectaco с ее зеленым экраном за 350 долларов, если за половину цены я могу купить себе КПК с экраном, отображающим 64 тысячи цветов, установить на него мобильный Lingvo 12 со словарями всех основных европейских языков (а не только польским и английским), а заодно просматривать кино, проверять почту, разговаривать по скайпу, редактировать таблицы Excel и заниматься еще тысячью дел? Что касается «артефактов от предыдущей страницы», то они канули в прошлое вместе с моделью PRS-500. На PRS-505 никаких артефактов нет. «Обычный стиральный порошок» в действии.

Здесь уже прямая дезинформация: замечательно eReader заряжается от компьютера по USB – что первая модель PRS-500, что вторая – PRS-505.

Читать эту геббельсову пропаганду без брезгливости невозможно: в Sony PRS-500 100 Мбайт внутренней памяти, в PRS-505 – 200 Мбайт, поэтому бред про 1000 книг и 160 умом непостижим. Ахинея про «дорогие Memory Stick» – опять прямая ложь: в модели PRS-500 в один слот входит как Memory Stick, так и обыкновенная карта SD (без всяких «продающихся отдельно» адаптеров и переходников), в PRS-505 вообще сделали два самостоятельных слота для одновременного использования и Memory Stick, и Secure Digital.

Ложь: читалки Sony, конечно же, понимают и JPG, и GIF, и MP3. Кстати, собственный формат Sony – тот самый, что загружается в eReader, – повсеместно известен как LRF по типу расширения, а не по номенклатурному названию (BBeB – BroadBand eBook). Можно только догадываться, что привлекло бруклинских PR-менеджеров Ectaco в экстравагантной аббревиатуре – разве что благозвучие для русского уха – «би-би-и-би».

Ладно, кочумаем с гадкими иллюстрациями и делаем поучительные выводы: ничего кроме отвращения подобные PR-кампании вызывать не могут. Ну сделали неинтересный тоскливый девайс, задействующий технологии даже не вчерашнего (цветной TFT-экран), а позавчерашнего дня (зеленый монохром) – вот и хвалите его на здоровье, рекламируйте на каждом столбе! Наверняка найдется шлемиль, для которого встроенный польско-английский словарь перевесит смехотворность всей прочей начинки. Но вот проталкивать товар методом обмазывания навозом конкурентов (тем более – незаслуженно!) – это неправильные жизненные принципы. Это дикие принципы. Дикие и чуждые. По меньшей мере для русской цивилизации и культуры, которую, собственно, Ectaco и держит под прицелом своего маркетинга.

ОКНО ДИАЛОГА: Ян из Sun

Автор: Илья Щуров Voyager

В один прекрасный день отец Яна Мёрдока сменил свою пишущую машинку на компьютер Apple II, который захватил воображение будущего основателя легендарного Linux-дистрибутива. Увлечение компьютерными играми прошло вместе с детством, уступив место программированию. Так все и началось. Ныне г-н Мёрдок – вице-президент подразделения Developer and Community Marketing компании Sun Microsystems. Сейчас, в 2008 году он занимается во многом тем же, чем занимался пятнадцать лет назад, – изменением мира. Мы встретились с ним на конференции Sun Tech Days, проходившей в Санкт-Петербурге, чтобы обсудить успешные и неудачные проекты, настоящее и будущее Linux и Solaris и сообщества free/open source software (FOSS) в целом.

Debian и все-все-все

Иногда кажется, что окружающие нас вещи всегда были такими, какими мы привыкли видеть их сегодня, – и всегда такими и останутся. Теоретически все мы знаем, что иногда случаются революции – но происходят они слишком редко, чтобы быть осязаемой правдой. А когда наконец что-то меняется, мы воспринимаем изменение с задержкой – и как уже свершившийся факт.

Как устроен Linux-дистрибутив, сегодня представляют себе не только небритые линуксоиды с красными глазами, но и многие "нормальные люди", – хотя бы в общих чертах. Такие термины, как менеджер пакетов, репозитарий или RPM, не кажутся совсем уж черной магией, а вручную бороться с разрешением зависимостей приходится в основном экстремалам, собирающим "Linux From Scratch". Но это не значит, что так было всегда. Когда-то дистрибутивов в современном понимании этого слова не было вообще. Linux уже придумали, а дистрибутивы – еще нет.

Речь идет о 1992-93-м годах. Было бы преувеличением сказать, что революция произошла из-за письма, отправленного 16 августа 1993 года двадцатилетним студентом университета Purdue Яном Мёрдоком в ньюсгруппу comp.os.linux.development, в котором он сообщал о начале проекта Debian. Конечно, это был не первый дистрибутив Linux (хотя слово это еще не было распространено, и в своем сообщении Мёрдок называет свой проект "Debian Linux Release"). В то время была распространена Softland Linux System (SLS) – одна из первых Linux-систем, включавшая в себя не только ядро и несколько базовых утилит проекта GNU (именно в таком минималистичном составе тогда распространялся Linux, занимая лишь пару дискет), но и другие важные для работы модули (в том числе графическую подсистему X).

Однако SLS был очень далек от современных дистрибутивов и обладал множеством недостатков. Созданный с нуля Debian оказался прорывом – не только с технологической точки зрения (введя такие революционные возможности, как установка и настройка ОС с помощью системы меню и интеллектуальную систему управления пакетами, позволяющую обновить всю систему одной командой), но и с социальной. Обнаружив, что не в состоянии достигнуть своих целей в одиночку, Ян Мёрдок предложил всем желающим участвовать в разработке. Несмотря на то что ядро Linux уже разрабатывалось в распределенной модели, для ОС целиком это казалось почти невозможным. "Как могут люди из разных частей света, разговаривающие на разных языках, безо всякого "генерального плана", без оплаты создать столь сложную штуку, как операционная система?" – писал Мёрдок в 2003 году, вспоминая события десятилетней давности. Оказалось: могут. И еще как!

Debian оказался революционным примером работы децентрализованного некоммерческого сообщества добровольцев, со своей "конституцией" (social contract), своими "законами" (policy) и своей системой принятия решений – максимально открытой и демократичной. Впрочем, демократии, по мнению Мёрдока, в проекте с самого начала было слишком много. Отсутствие "власти лидера", который может поставить точку в любом споре или принять непопулярное, но необходимое решение, может привести к стагнации проекта из-за внутренних противоречий.

– Обсуждения и поиск консенсуса – это хорошо, когда у вас есть небольшое "ядро" разработчиков. – Говорит Мёрдок. – Например, этот метод работает в Apache Foundation. Но он очень плохо масштабируется. Скажем, если вы управляете компанией в десять человек, то можете себе позволить неформальное принятие решений за кружкой пива. Но если сотрудников сотни (а в Debian сейчас больше тысячи разработчиков), вам понадобятся лидеры, менеджеры и т. д. В open source все то же самое – чтобы в проекте что-то реально делалось, нужен сильный лидер.

Ян часто сравнивает управление сообществом добровольцев и коммерческой компанией – и полагает, что между этими двумя видами деятельности много общего, несмотря на разницу в подходах и целях.

– Ключевой вопрос в обоих случаях – это мотивировать людей следовать за вами. В случае коммерческой компании это несколько проще – вы можете мотивировать людей с помощью денег. В случае сообщества – особенно в случае некоммерческого проекта типа Debian, основанного на работе добровольцев, – вам нужно проявить творческий подход, чтобы увлечь людей за собой.

Одним из способов добиться этого, по мнению Мёрдока, – дать людям почувствовать себя частью чего-то большего, превосходящего возможности отдельного человека. Впрочем, даже когда эта задача решена, в сообществе может возникнуть множество других проблем. Мёрдок рассказывает про недавнюю инициативу DuncTank (мы писали о ней в "КТ" #657):

– У Debian всегда были трудности с соблюдением сроков выхода релизов. Лидеры проекта приняли решение собрать некоторые деньги и нанять людей для управления процессом выпуска очередной версии. Но это не помогло и вызвало недовольство многих участников, которые всегда работали бесплатно. Конечно, этого следовало ожидать, ведь мы вводим деньги в сообщество, которое их никогда не видело, – хотя наблюдать за этим было интересно.

Впрочем, это не значит, что финансировать работу свободного сообщества вообще невозможно – но делать это нужно очень аккуратно.

– Мы когда-то делали один продукт, основанный на Debian, и наняли нескольких разработчиков, чтобы они участвовали в деятельности Debian-сообщества. Такого противостояния, как против DuncTank, это не вызвало, скорее наоборот. Вообще, open source стремится быть меритократией (власть достойных) – люди, делающие большую часть работы, имеют наибольшее влияние. И только так можно повлиять на процесс разработки: инвестируя, вкладывая свой код, участвуя в жизни сообщества. Например, в Sun мы нанимаем огромное количество людей, работающих над OpenSolaris.

Open Solaris и все-все-все

Кстати, о компании Sun. Конечно, трудно было найти более подходящего человека для популяризации OpenSolaris, чем Ян Мёрдок. Задачи, стоящие перед ним сегодня, не сильно изменились со времен Debian: ему нужно создать сильное, здоровое сообщество. Чтобы достичь этой цели, необходимо сделать систему более простой в установке и работе – в точности то, что требовалось Linux в 1993 году, чтобы стать мэйнстримом.

– Когда я пришел в компанию Sun год назад, я должен был окинуть взглядом Solaris и меняющуюся индустрию и понять, как мы можем сделать свою систему более привлекательной для быстро меняющейся аудитории. Стало ясно, что для динамичного развития нам нужна модульная архитектура, система управления пакетами, утилиты GNU, привычная графическая среда – в общем, требовалось сделать так, чтобы любой Linux-администратор мог работать под OpenSolaris.

Созданием такой системы и занимается Мёрдок в рамках проекта Indiana. Его цель – привнести в Solaris тот опыт, который дал миру Linux, – превратив операционную систему из монолитного образования в удобное средство доставки пользователю тех возможностей, которые ему нужны.

Solaris есть чем похвастаться. На Sun Tech Days много говорилось об уникальных возможностях этой ОС – таких, как файловая система ZFS, позволяющая делать мгновенные «слепки» с содержимого диска и возвращаться к ним в случае необходимости, или инструментарий отладки приложений D-Trace, с помощью которого можно исследовать программу буквально под микроскопом, – поэтому вопроса о том, зачем нам нужен OpenSolaris, когда есть GNU/Linux, у меня лично не возникало. Правда, возник другой вопрос: не проще ли дать возможность разработчикам ядра Linux заимствовать уникальные разработки OpenSolaris и полностью перейти на него? Ну а если это кажется неоправданной филантропией, то хотя бы взять любой GNU/Linux-дистрибутив (тот же Debian), выкинуть из него ядро Linux и заменить его ядром OpenSolaris, получив тем самым все «плюшки» почти бесплатно. (Этим занимается проект Nexenta.) Впрочем, дела обстоят не так просто, как кажется:

– Solaris был сердцем многих дата-центров на протяжении двадцати лет, он проверен временем, в Sun над ним работает более пяти тысяч инженеров, – рассказывает Мёрдок. – Одним из преимуществ нашей системы во все времена была совместимость: вы можете взять бинарный файл, скомпилированный в 1995 году на Solaris 2.5.1, и запустить его сейчас под Solaris 10. Наши пользователи ценят это. Поэтому мы не можем идти путем Nexenta – резкий переход с Solaris на Linux-дистрибутив с ядром OpenSolaris нашим клиентам просто не подходит. Мы стараемся следовать скорее эволюционным путем – начинаем с Solaris и добавляем те части из Linux-сообщества, которые наиболее востребованы нашими пользователями.

Говоря о перспективах OpenSolaris, Ян отметил, что десктопный сегмент рынка, очевидно, не является приоритетом номер 1 для Sun – но это очень хорошая возможная точка приложения усилий сообщества.

LSB, Progeny и все-все-все

Debian и OpenSolaris, конечно, не единственные проекты в жизни Яна Мёрдока. Из других известных инициатив можно отметить работу над Linux Standard Base (LSB), призванной «унифицировать» все многообразие дистрибутивов GNU/Linux с тем, чтобы разработчикам приложений не приходилось выпускать множество сборок. Несмотря на любовь FOSS-сообщества к различным стандартам, критиков LSB хватает: люди говорят, что операционная система и прикладное ПО слишком быстро развиваются и слишком сильно зависят друг от друга, чтобы любой (неизбежно устаревающий по мере выхода) стандарт имел хоть какой-то смысл. Ян частично соглашается с критиками.

– Действительно, стандартизировать такую быстро эволюционирующую вещь очень трудно. Вообще, эта работа отражает разницу между стандартами "старого типа" (такими, как POSIX), фиксирующими некоторые интерфейсы, которые затем реализуются в приложениях, – и новым процессом стандартизации, при котором стандарты задаются реализациями. Сейчас очень часто open source-реализации различных спецификаций, протоколов, интерфейсов фактически становятся стандартами просто в силу своей популярности. Мне кажется, что реальная проблема современного мира, в котором появляются подобные стандарты "де-факто", в том, что стандарты часто принадлежат отдельным компаниям и могут давать им существенное конкурентное преимущество. Такие проекты, как LSB, очень важны, поскольку поддерживают значение стандартов для индустрии. Однако это очень сложный процесс.

Еще один известный проект Мёрдока – компания Progeny, выпускавшая основанный на Debian дистрибутив под названием Progeny Componentized Linux. Она прекратила свою деятельность в мае 2007 года – и выглядело это скорее как провал.

– В каком-то смысле это действительно был провал – мы не достигли тех целей, которых хотели достигнуть, – признается Ян. – С другой стороны, это был в каком-то смысле успех – мы были прибыльной компанией, могли платить зарплату нашим сотрудникам на протяжении нескольких лет и делали интересные вещи. Так что все зависит от того, как мерить успех. Делать интересные вещи – это одно, менять мир – совсем другое.

Рассуждая о причинах относительной неудачи своей компании, Ян замечает, что она опередила свое время:

– Мы заметили, что Debian используется в качестве базы для создания различных продуктов. Мы хотели создать инструментарий, который позволил бы компаниям делать это легко и просто. Но тогда было непросто с финансами – мы долгое время пытались зарабатывать деньги, нанимать людей, работающих над технологиями, над маркетингом. В общем, наложилось несколько факторов. Хотя я думаю, что у Progeny были действительно интересные идеи, и, возможно, я их еще реализую – здесь, работая в Sun. Это тоже будет успех.