Текст книги "Несколько дней после апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Комбат Найтов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Где Кудрявцев, Захаров и Антипова?

– Неделю назад ушли в лесничество и не вернулись. Сигналов опасности не подавали, на связь не выходили.

– Показать на карте можешь?

– По-моему, вот тут. Более точно не могу, этим занимался Кудрявцев.

– Количество пролётов дронов увеличилось после отхода или нет?

– Наоборот, полностью прекратилось на второй день.

– Странно, очень странно. Котин! Готовь группу и санькино отделение. Молодых тоже надо обкатать. Михайлов, остаётесь за меня, Николай, тоже здесь останешься, на тебе внешняя охрана.

– Есть! – неохотно отозвался Грачёв.

– Командир, а Вам-то зачем, сами справимся! – тихо спросил Валентин.

– Вал, мне нужно точно знать, что произошло и куда девать оставшихся четверых.

– Понял. Становись! Попрыгали! Товарищ подполковник! Группа к выходу готова!

– За мной бегом марш!

Выскочили с позиции, там перестроились в походную колонну с охранением. Движение ускорено до максимума. Санькины солдатики через пару часов начали потихоньку скисать, хоть и молодые. Первую проверку не прошли. Сергей развёл руками, и снизил темп движения.

– Бегать негде, командир. То ли ещё будет! – разочарованно процедил Сашка Хабаров. Молодые гремели берцами как лошади. Еще через три часа пришлось делать привал.

– Санька! Мы разделимся. Выходить вот сюда! С этой сопки лесничество, как на ладони.

– А Вы откуда знаете?

– Бывал здесь до войны. Отличная охота по перелётной птице. Давай, мы поскакали, догоняй!

– Тут догонишь!

Группа ускорила движение, ориентируясь по ярким звездам. В эфире было тихо, 'дронов' не было, работающих станций тоже. Группа довольно быстро спускалась с хребта. Сделали два небольших привала, и к вечеру следующего дня подошли к лесничеству. В течение двух часов наблюдали за ним. Ничего подозрительного. Четыре мужика и одна, видимо, пожилая, женщина. УАЗик, две телеги, живность. Все гребут сено, накошенное несколько дней назад. Затем загнали коров и свиней в хлев, и разошлись по разным домам. Возле одного из домов на цепи сидит кавказец, и пара лаек бегает свободно. Группа выдвинулась вперёд, пятеро остались в засаде, трое пошли к дому. 'Лучший друг разведчика' коротко взбрехнул, на крыльцо вышел хозяин.

– Кто тут?

– Огонька не найдётся, хозяин?

– Ну, проходите, гости незваные! Чьих будете?

– Да так, охотники, заплутали малость.

– Какие на войне охотники! Ладно, сидайте!

– Да вот, своих ищем, к Вам не заходили?

– Нет, никого давно не было. Садитесь, повечеряем. Мать! Накрой на стол!

Хозяин не узнавал Сергея, тем более, что был он в большой компании и всего один раз. А вот поведение его сильно насторожило Сергея. На стол были выставлены только три рюмки, хозяин разлил самогон по стаканчикам, истово перекрестился:

– Снедайте, чем бог послал!

– А сами-то что?

– Бог не велел, старообрядцы мы.

– Ну-ка, папаша, опрокинь-ка стопочку! – и Стечкин с глушителем уставился на лоб хозяина. Попытку хозяйки запричитать остановил такой же ствол, направленный на неё Муртаевым.

– Давай-давай! Старовер, говоришь, а щепотью крестишься. – под тяжёлым взглядом Сергея, хозяин маханул стопку.

– Мать! Прикрой занавесочку! – сказал Сергей. – И марш за печку.

Муртаев и Васильев заняли позицию у дверей. Через пять минут хозяин упал лицом в тарелку с картошкой. Сергей положил его на пол. Скрипнула дверь и вошедший получил рукояткой пистолета по жбану.

– Оружие положи! Где третий!

– Веревки готовит.

– Зови!

С третьим пришлось немного повозиться и прострелить ему коленку.

– Ну, братья-разбойнички! Где мои люди? Молчать не рекомендую! Тишина... – и выстрелил в коленку второму. То заорал, что за сараем есть яма, там.

– Зачем?

– Американцы хорошие деньги платят с головы. Советы кончились, Россия кончилась, а деньги платят только американцы. Мы – кондовые, сибиряки, с Ермаком сюда пришли. Всех переживем.

– А, вот это ты врешь, как и твой папаша. Дедушка твой из Пскова, скобарь. Сюда попал не добровольно, а по приговору, за то, что полицаем служил. И такое же говно вырастил. Я твоего папашу спецом проверял, ещё в 86-м, ты тогда совсем махонький был, но яблоко от яблони недалеко падает. Уж больно гладко врал твой папаша.

Подошла вся группа, вытащили из ямы всех троих, все перемазанные дерьмом, избитые, Дарью насиловали много раз.

– Хоронить не станем, сама закопаешь, и уходи отсюда, чтоб духу твоего здесь не было. – сказали вдове.

Уходили так же быстро, как пришли, но после отрыва, сбросили скорость движения, так как освобождённые силёнок имели маловато. Через несколько часов передали их Саньке, и прибавили скорости. Быстрое движение не настраивало на размышления, проверка кончилась ничем. Надо будет расспрашивать Кудрявцева и Захарова. Было два варианта: бандитам было всё равно, кто попал в их руки, или девчонка чиста. Хотя, может быть, она бы и не дожила бы до передачи её американцам. Против этого говорило то обстоятельство, что быстрого освобождения не последовало. Судя по словам среднего сына, они сообщили о задержании группы четыре дня назад. Если бы её искали, то среагировали бы. Ладно, жаль, конечно, что нет абсолютных доказательств, но, что есть, то есть.

Позиция встретила их тишиной, но, на их щелчки сразу же ответили. Из караулки появились люди, подав условленные визуальные сигналы. Николай доложил, что за время отсутствия происшествий не случилось, за исключением, но об этом доложит Михайлов.

– Как прошло?

– Чисто, но не без неприятностей.

– Михайлов просил сразу к нему зайти.

– Поесть сообразите!

– Через полчаса будет готово, товарищ командир.

Сергей пошёл освещенными коридорами к кабинету Михайлова. Тот спал, Сергей толкнул его в плечо.

– Приветствую! С возвращением. За время Вашего отсутствия сумели восстановить связь с Народной.

– Что это?

– Такая же батарея, как и наша. Раньше мы дивизионами назывались, а теперь батареями. Ну, это чтобы денег не платить. Сами понимаете. Должность была полковничья, а на новой технике, так и генеральская. А так – майор командует.

– Связь какая?

– Кабельная!

– Как нашли?

– Ну, она всегда была, вот только отключилась вместе со всей связью, почему-то. Исполняли Ваше приказание по поводу проверки всего, что может работать на излучение или приём. На первой и двадцать четвертой позициях нашли две нештатные антенны. Когда и кем установлены – выяснить не удалось. Нет никаких отметок в реестре и журналах. Прошли по кабелю, обнаружили два приемопередатчика в вентиляционных колодцах, от них идут провода к двум релюшкам, которые отключают связь с Полуночным и с Народной. Релюшки мы оставили включенными, там контрольный провод идет, а рубильник включили. Связи с Полуночным нет, как не было, мы его отключили обратно, а связь с Народной работает. У них те же самые проблемы, как и у нас: неполный комплект ключей, и сданы коды изделий. Но 'Кулибин' и Хворостовский что-то 'химичат'. Говорят, что сделают дубликаты. С кодами изделий уже разобрались: все ракеты, кроме одной, из одной партии, одной серии и номера сквозные. Код присвоения номеров ID 'ломают' третьи сутки, говорят, что завтра закончат и выдадут коды.

– Хорошая новость!

– Но, тащ полковник, как передать то, что они делают?

– Где находится Народная!

Михайлов подошёл к карте на стене и показал место. Стрельников измерил расстояние: 456 километров по прямой.

– Как туда людей доставляли?

– Двумя Ми-26-ми.

– То есть: топливо там есть?

– Было. Можно спросить. Но кто поведёт вертолёт? У нас ни лётчиков, ни техников. Раньше были... Впрочем... Захарова ко мне! – рявкнул он дежурному. Прибыл заспанный капитан Захаров.

– Палыч! Ты на какой вертолёт учился в позапрошлом году?

– На 28-й!

– Вот, Сергей Петрович: техник.

– Ну, а вертолётчик у меня есть! Где расписание спутников?

– Вот, но оно старое, как смерть!

– Что делать! Новее нету, и хрен где получишь!

Наблюдение за районом было плотным. Единственное приличное окно было между 20-ю и 22-мя часами. Днем всё было забито плотно.

– Херово! – заметил Михайлов.

– Обсуждение переносится на несколько дней. Вертолётчик ещё не здесь. Может быть, воспользуемся парой тройкой других окон, с посадкой. Не нам решать. Ладно! Спасибо, Борис Павлович. Порадовал.

– Служу... Служу Советскому Союзу, товарищ полковник!

За завтраком Сергей отдал распоряжение переодеть всех вновь прибывших, тщательно осмотреть их форму и личные вещи на предмет посторонних включений, и дальше нижней караулки не пропускать. Тех, кто прибудет с группой Хабарова, внимательно осмотреть, оказать медпомощь, полностью взять все анализы, вплоть до химсостава крови, одежду и личные вещи осмотреть и сжечь в мусоросжигателе. События разворачивались так, что допускать малейший риск совершенно не хотелось. Через двое суток появился Хабаров. Доложил, что происшествий не случилось, но отметил появившегося дрона со стороны Свердловской области. Видимо, лесничество посетили, и надо усилить наблюдение в том направлении. Сергей согласился с ним, и в направлении Сосьвы направили маневренную группу из четырёх человек. Пошли двое 'ленинградцев', уже там бывавших, и двое солдат из взвода охраны. Через неделю их сменят.

Врач доложил о результатах осмотра Кудрявцева, Захарова и Антиповой. В крови Кудрявцева и Захарова – обнаружены следы сильнодействующего лекарства, у Антиповой след удара тяжёлым предметом по голове. Кровоподтёки нанесены одним предметом, видимо резиновой палкой, имевшей характерную отметину в верхней части. У Захарова перелом двух пальцев левой руки, у Антиповой множественные разрывы вагины и ануса, следы спермы четырёх человек. Одежда проверена и распорота по швам, ничего не обнаружено. Врач рекомендовал перевести Антипову в помещение взвода связи, где было шесть женщин. Сергей внимательно прочёл заключение капитана медицинской службы.

– Вы уверены в Ваших выводах?

– У меня был опыт работы судмедэкспертом. Над ребятами поработали настоящие садисты.

– Приговор уже приведён в исполнение. Хорошо, Кудрявцева и Антипову перевести на основную базу. Захарова долечивать в медпункте караулки. Доктор, нужно, как можно быстрее, привести в нормальное состояние Славу. Он нужен, как воздух!

С Кудрявцевым Сергей встретился через час в медсанчасти.

– Привет! Как себя чувствуешь?

– Значительно лучше, чем покойник.

– О! Шутит! Значит, пошёл на поправку! Как так получилось, Слава? Ты что, сразу не понял, что это 'цирк'?

– Извини, даже в голове не шелохнулось! Настолько достала консервированная пицца, а тут картошечка с салом, горилка, да со слезой, из погреба. Очнулся уже в выгребной яме.

– Ладно, выздоравливай! Работа есть!

– Где мы?

– На базе! Всё, выздоравливай!

Ещё через неделю Сергей, Борис Павлович и Слава обсуждали полёт в Народную.

– Нужен штурман-оператор, необходимо проверить все системы, подвесить ПТБ, зарядить 'ловушки', провести ТО ракетам и подвесить их. Вооруженцев нет. Техник один, и тот без практического опыта работы с этой машиной. Курсы и двадцать часов практики. Больше похоже на авантюру, впрочем, как и всё, чем в последнее время приходится заниматься. – глубокомысленно закончил свою речь майор запаса.

– Деваться нам некуда, Слава. На пеший переход уйдет месяца два. Компьютерщики сделали два комплекта ключей, одну группу я уже готовлю, но это – запасной вариант. Не дадут нам долго здесь отсиживаться. Трижды засветились. Гости будут скоро. А людей – кот наплакал. Помнишь, когда 'Ил' поднимали, ты тоже говорил, что это невозможно и полосы не хватит.

– Я понял, командир. Разрешите начать подготовку?

– Валяй!

'Грачи' дальше Лесничества идти не решились. Две недели активно бороздили небо, затем свернулись и уехали. Обошлось. Зато на западе они создали большую базу на месте уничтожения их подразделения и возле места падения самолёта. Но, 'точка' была в теневом секторе их локатора, дроны ближе 50 километров не приближались. Пешую разведку противник не вёл. Его авиация была активна много севернее и восточнее: там проходили нефте и газопроводы. Там отмечалась активность самолётных радиолокаторов. А остатки российской армии американцев мало интересовали. Реальной силой разрозненные группы людей в погонах не обладали. Любая активность радиостанций отслеживалась, и туда направлялись 'грачи'. В составе групп 'грачей' самих американцев было мало: использовались 'латиносы', негры, немцы и славяне. Группой, обычно, командовал немецкий офицер. В группу входили вооруженцы, непосредственно операторы беспилотных летательных аппаратов, взвод или рота охраны, связисты, 'химики', если работа велась на заражённых территориях. При обнаружении больших групп сопротивления, большие дроны или авиация наносили удар, вплоть до тактических ядерных боеприпасов. Поэтому Стрельников продолжал готовиться и соблюдал максимальную маскировку. В некотором роде: пассивность. Это не замедлило сказаться на взаимоотношениях с группой, вырвавшейся из-под Ленинграда.

– Долго ещё будем отсиживаться, командир? Там, под Питером, гибнут люди. – такой вопрос услышал Сергей в столовой караулки от Авраменко. Лейтенант потерял всех своих в общежитии на Охте: жену, мать и маленькую дочь. Он рвался мстить, и сожалел о том, что не остался в бункерах под Матоксой. Командир остро ощутил необходимость иметь комиссара.

– А, как ты себе это представляешь?

– Нас здесь 57 человек, и мы в состоянии уничтожать противника, много оружия, а сидим, тихонечко, как крысы, боимся лишний раз пошевелиться.

– И кого ты здесь бить собрался? Ближайший противник в 300 километрах отсюда.

– Говорят, что на объекте ещё есть люди, пусть сами защищают свою 'норку'. А те, кто может носить оружие, должны уничтожать оккупантов!

– А их нет! Есть группы 'грачей', бороться с которыми, в некотором смысле, можно до бесконечности. Выбьешь одних, потеряешь кучу людей, а пришлют других. За то время, пока ты будешь уничтожать следующих, успеют навербовать и обучить ещё обезьянок. И так до бесконечности.

– И что? Сложить оружие?

– Ни в коем случае, Коля. Готовить возмездие. Чем мы и занимаемся.

– Да слышал я, что здесь ракеты, так 'п-нуть' по Америке.

– Ну, и... А дальше? Дальше что, лейтенант? Требуется выиграть войну, а не нанести булавочный укол противнику. А это – время на подготовку удара. Это совсем не просто, лейтенант. Поэтому я и ТРЕБУЮ: соблюдать полную маскировку, не привлекать сюда противника. И любые активные действия запрещаю. И ни одного человека отсюда не отпущу. Развязывать языки на той стороне умеют мастерски. И те, кто своими глазами видел то, что творят на нашей земле пиндосы, должны раскрывать глаза тем, кто этого не видел. Это твоё предназначение, лейтенант. И учить пацанов, которые, вон, рот раскрыли и слушают тебя.

'Плохо дело, вряд ли до Авраменко дошло то, что я ему сказал' – подумал Сергей, выходя из столовой караула. – 'Надо усилить воспитательную работу. А где взять такого 'воспитателя'?'

Воспитатель нашёлся: Сашка Хабаров, капитан-спецназовец, слышал этот разговор и самостоятельно сделал такие же выводы. Набрал в фильмотеке фильмы, документальные ленты, устраивал показы и лекции, вместе с другими спецназовцами демонстрировал приёмы рукопашного боя, огневого контакта, приемы владения холодным и огнестрельным оружием. Привлёк всех, чтобы учить друг друга тем навыкам, которые будут необходимы в этой борьбе. Заодно, дал идею о том, что с нас начнётся восстановление могущественного Советского Союза. В библиотеке части нашлись уставы и присяга Советской Армии, на складах завалялись эмблемы, кокарды и нашивки СА. В общем, стал комиссаром части. А на КП шла напряженная работа по расшифровке целеуказания ракет, стоявших в Тюра-Таме. Требовалось исключить нанесение двойных ударов. Все 64 ракеты 22 дивизии имели индивидуальное наведение каждой из шести БЧ на ракете. И все 47 ракет двух батарей имели по 10 отделяемых БЧИНов. Работы у ракетчиков было навалом! Карасик спал по три часа в день. Всё проходило через него.

В один из дней, в переходе между санчастью и столовой, Сергей столкнулся с Дарьей, она возвращалась из столовой.

– Тащ полковник! Разрешите обратиться?

– Слушаю Вас, Даша.

– Я не Даша! Я – гвардии старший прапорщик Антипова, Воздушно-Десантные Войска!

– Слушаю Вас, товарищ старший прапорщик.

– Почему, товарищ полковник, меня разоружили, раздели, перевели к этим девкам, которых я ненавижу, из боевой группы? Почему меня никуда не выпускают, не дают одежды? Кубрик – санчасть – столовая!

– Сейчас вы познакомитесь ещё с двумя помещениями, товарищ прапорщик: с моим кабинетом и гаупвахтой! За мной! Пропустите!

В кабинете он вырубился на Дарью из-за её истерики. И заявил, что доклада о том, что она здорова и боеспособна не было, что все эти вопросы решает лечащий врач, а не командир части, который вынужден тратить на её истерики время.

– Так это не из-за брата? – изменившимся голосом спросила Антипова.

– Нет. – хмуро ответил Сергей.

– Меня достали эти девицы! Да, мы лопухнулись, и я не успела воспользоваться оружием, и подставилась, как... За что и получила, по полной. Больше этого не повторится, товарищ подполковник. Но, я принимала присягу и такой же боец, как и все. Я здорова, и не надо меня жалеть. Прошу разрешения приступить к своим обязанностям.

– Обязанностей у Вас, пока, нет. Вы находитесь на секретной базе, выход с её территории запрещён всем, кроме нескольких человек. Чем занимались до войны?

– Шифровальщик секретного отдела.

– Вакантных должностей нет. Дайте мне некоторое время, я найду Вам обязанности. А пока, можете получить форму и переодеться. Займитесь этим, товарищ старший прапорщик.

– Спасибо! Разрешите идти?

– Я провожу, Вас не пропустят!

А спустя несколько дней улыбающийся 'Кулибин' доложил, что составление карточек закончено.

– Тащ полковник, здесь 854 цели. Вроде ничего не забыл! – и он положил на стол две стопки перфокарт. – Эта наша, это – Народной. Вот карта, синим обведены цели 22-й, оранжевым -цели 139-й, и красным – наши.

– Стратег, мать твою! Помирать собрался, что ли? Отставить! Девять ракет из расписания долой! Не учёл ты ракет Великобритании и Франции. А их надо учитывать. – сказал Сергей.

– Так что, ещё и по ним стрелять?

– Ни в коем случае! Но погрозить пальчиком – надо обязательно! А ты чем будешь грозить, коли всё выпустишь? И продолжать искать код к последней ракете в Народной! Иди, дай покумекать!

– Есть!

– Ну что, Палыч? Надо отправлять борт в Народную. Зови Захарова и Кудрявцева!

Зарявкал 'Каштан', вызывая к командиру техника и пилота вертолёта. Оба вошли и доложились.

– Готов, Славик?

– Готовы! Штурманом пойдёт Захаров, иначе назад не вылететь.

– Ну, лететь, скорее всего, не придётся.

– Придётся или не придется, не знаю, но иметь такую возможность необходимо.

– Ладно, не принципиально. Когда?

– В большое окно, ночью.

– А, сядешь?

– Подсветить надо будет. Один раз на подходе поморгать, затем при посадке включить освещение на площадке. Рацию использовать нельзя, поэтому только на условных сигналах.

– До окна три часа! По готовности взлёт.

Связались с Народной, передали им информацию. Снаряжали мужиков по полной, на случай, если собьют.

– Всё, окно! Навались! – вытолкали вертолёт из ангара, присоединили к питанию, завыл вспомогач, Захаров отсоединил питание, и залез в кабину, прогрели двигатели, вертолёт завис над площадкой, чуть наклонил нос и ушёл в непроглядную тьму. Сергей стоял на площадке, придерживая берет рукой, другой рукой помахал в след вертолёту. Сплюнул через левое плечо, пожелав им удачи. Спустился на КП и сел напротив радиостанции. Через час раздался один щелчок: всё в порядке.

– Заход там сложный! – сказал Михайлов.

– Не каркай! Славка – лётчик от бога. Если будет сложно сесть, то я дал команду сесть поближе и добираться одиннадцатым маршрутом.

Ещё через час раздались три щелчка.

– Народная! Дай подсветку! Поморгай! – тут же раздались два щелчка от Вячеслава! – Выключай, он вас видит!

– Вишера, Народной. Он сел! Конец связи.

Спустя полчаса Народная доложила, что прилетал дрон, долго кружил над площадкой.

– Сколько времени вам надо?

– Два часа.

– Через полчаса мы начинаем! Боевая тревога! Расчётам по местам, приготовить индивидуальные средства защиты! Ну, Палыч, начнем, помолясь?

– Кулибин! Давай!

– Так, нам надо: 19-е июня 2016 года 04.30 МСК. Альт-F9-Enter... Альт-F9-Enter... Альт-F9-Enter!!! Не проходит, товарищ командир! Загрузка контроля не проходит!!!

– Не кричи! – раздался голос Хворостовского. – Такой умный, всё знаешь, а то, что в 22-й левый альт зависал, не знаешь! Правый Альт-F9-Enter.

– Прошла! Валька, а ты откуда знаешь?

– Так я и переписывал. – смеясь, сказал старлей.

– Жуков! Давай к-к-к датчику! – чуть заикаясь сказал Карасик. – Народная! Давайте к датчику!

– Над нами дрон!

– К любому датчику! Должна сработать радиоактивная тревога!

– Народная! По команде валите дрон! Как поняли?

– Вас понял!

А в это время, далеко от Урала на КП 375 противоракетной дивизии армии республики Казахстан раздался вой боевой тревоги. Командир расчёта недоумённо уставился на пульт. Два раза нажал на сброс, думая, что ложное срабатывание. На пульт, так же недоумённо, уставился и уоррент-офицер Адам Смит.

– What is this?

– Rocket attack! Alarm!!! Тревога!!! – дежурный схватил микрофон и закричал в него: Угроза ракетного нападения! Командиру просьба прибыть на КП!

– Какого чёрта! – бормотал американец, пытаясь достать мобильник. – Что происходит?

В бункер вошёл пожилой полковник казахской армии. Лейтенант пальцем показал ему на дальний пульт.

– Наконец... – тихо сказал полковник и коротким режущим, снизу вверх, ударом по горлу отправил изумлённого американца на тот свет. – Ты знаешь, что это за пульт, сынок?

– Не помню, господин полковник.

– Я – товарищ полковник, лейтенант. Это – 'Мертвая рука'. Кто-то её запустил. Молодца! Проверьте каналы связи, кто на связи? Боевая тревога, объявить тревогу в городе! Всем в укрытие! Приготовить средства индивидуальной защиты. Заберите у него пистолет и выбросьте эту падаль с КП.

– Надо остановить это!!! – закричал лейтенант.

– Хрен ты её остановишь, к бою! Будем отражать ракетное нападение. Сейчас по нам начнут бить. Кто на связи? Я просил дать мне: кто на связи!!!!

– Есть связь с Вишерой, больше никого.

– ЖэКа! Ай да умница! Подставил ты меня! Доложить о готовности!

– Товарищ полковник! Старт ракеты с 22-й площадки! Бить?

– Сдурел? Это не наши цели, наши прилетят из Америки. Дайте связь с Вишерой! Вишера! Ответь три семь пять! ЖэкА!!! Ответь! Твоя работа?

– Его! – послышалось из громкоговорителя. – Вот только его здесь нет, он пал смертью храбрых в боях под Ленинградом.

– Вечная память! Здесь полковник Завьялов. 375-я к бою готова. 125 ракет А-135 и 10 РС-19. Постараюсь прикрыть район.

– Нам бы хоть какую-нибудь информацию о стартах с той стороны.

– Здесь наблюдаю 16-й пуск, а спутник у меня один: Казахия! И он ещё низковато. Что-то появится – передам.

– Товарищ полковник! Президент Назарбаева на связи, требует Вас.

– Пошли её на! Сам знаешь куда, пусть прячется! Передай, сработал комплекс 'Мёртвая рука' законсервированной 22-й гвардейской ракетной дивизии, возможности остановить пуски не имею, готовимся отражать атаку американцев на район базирования, связь кончаю. Некогда мне! Есть пуски, Северная Калифорния, восемь штук, курсом сюда, МХ. Вишера, как понял!

– Понял, Вас понял.

– Есть пуск, район Гавайских островов, ПЛ, координаты 23⁰38'20'N, 164⁰42'31'W. Это наш красавчик! Первая! Цель 9, взрыв подводный, 100 метров. Уничтожить! Пуск по готовности!

– Ракета пошла!

– Вторая, третья! Цель групповая, 1-8, заслон, залпом! Уничтожить! Пуск по дистанции! Что-то плохо стреляют! Это что: всё, что будет? Ага!! Пуск в Японском море, перехватчик. Да пусть палит! Вишера! Есть разделение первой, остальные на подлёте.

– Вас понял. Как у Вас?

– Херово. Жарко. Ещё двадцать минут живем! Включить дальний! И назад, ребята, посматривайте! Могут с обратной долбануть!

На КП в Вишере напряжённо слушали Байконур. Время от времени расчет докладывал о пусках 22-й дивизии. Пока бой вели её компьютеры и 375-я. Старты шли в рваном ритме, затрудняющем расчёты ПРО противника. Что сейчас творится у него!!! Народная докладывает уже о трех дронах, носящихся возле позиции. Сергей приказал сидеть тихо, даже если начнут обстрел. Завьялов доложил уже о 16-ти пусках со стороны противника, два пуска зафиксированы из района Северного Ледовитого океана. Он же доложил, что подключились два дивизиона 'С-300' для обороны ближних подступов.

– Есть накрытие Анкориджа! Считай, что оборона прорвана! Мне тут 'ниггер' звонит, что передать?

– Что хочет?

– Остановить этот кошмар...

– Передай, что 'поздняк мятаться', раньше надо было думать. Пламенный привет американскому народу от Советского Союза.

– Передал, что мы здесь не причем, что запустился автоматический комплекс, пока всё до железки не выстрелит, не остановится. Предложил написать завещание и быстренько застрелиться. Что у него есть ещё четыре минуты. У нас – три... Есть разрушение целей 1,2,3,5. Четвертый! Цель 4, уничтожить! Пятый, шестой, седьмой, цели 6,7,8, уничтожить!

– Ракета пошла!

– Ракета пошла! Ракета пошла! Ракета пошла!

– Восьмой, девятый, десятый и одиннадцать! Держать цели по дистанции, автомат!

– Поняли! Автомат! Автомат включен!

– Вишера! 22-я площадка, взрыв топлива. Одной не будет, осталось три! Вы успели! Одна, вторая, и последняя! Всё, 22-я отстрелялась! Через двадцать минут мой спутник уйдёт. Есть накрытие Гавайев. Есть накрытие в Неваде, там шесть взрывов. Попытаюсь включить вам 'Окно'. Увы! Команда не проходит. Санглок сдох! Ну, все, ухожу со связи, на меня идут 28 целей! От меня ЖэКа ящичек выкатите! На помин его души!

– Завьялов! Сам выставишь! Спасибо!

– Не булькает! До связи!

Больше на связь он не вышел. С запозданием в двадцать семь минут по нему ударили со всей дури. Он отстреливался до последней ракеты, потом они кончились. После того, как на Вишере зафиксировали двенадцатый взрыв в районе Тюра-Тама, наступила тишина: сейсмических толчков не было. Выждали восемь минут.

– Народная! Вали 'дронов', и – 'огонь'!

Пошли доклады о пусках. Стрелял не автомат, стреляли люди! Ракеты уходили как на запад, так и на восток. В эфир ушло обращение, что сегодня 27 октября 2016 года восстановленный Союз Советских Социалистических Республик нанёс термоядерный удар по территории Соединённых Штатов в связи с ядерным нападением самих Соединённых Штатов на территорию Советского Союза 19 июня текущего года. Всего на территорию США направлено 386 боеголовок суммарной мощностью 211 мегатонн в первой волне. ПРО противника сбило 6 боеголовок. В настоящее время наносится второй удар, существенно большей мощности. Нападение Соединенных Штатов было неспровоцированным, нарушило все существующие международные договорённости, вызвало многочисленные жертвы среди мирного населения СССР. Соединённые Штаты объявлены Правительством СССР вне закона и будут полностью уничтожены. Исполняющий обязанности Президента СССР подполковник Стрельников.

Через семь минут после начала передачи, на той же волне вышел на связь Дэвид Кэмерон, Премьер-Министр Великобритании, который выступил посредником и попросил остановить огонь.

– С какой стати?

– Государства СССР не существует, вы – самозванец, подполковник...

– Кхэ, Вам хватит 10 боеголовок, чтобы успокоиться, премьер? Мы о вас не забыли... Мы в курсе, что вы и слова не сказали, когда Штаты на нас напали. Так как?

– Умоляю, прекратите огонь.

– Что, не готов отразить 'Сатану'?

– Не готов. Мировая общественность просит Вас остановить бессмысленное уничтожение целого народа!

– А, где была мировая общественность, когда Штаты пустили по нам ракеты?

– Командир! Зафиксирована работа головки самонаведения 'Томагавка', идёт с Севера.

– Так Вы для этого влезли в переговоры?

– Нет! Я не знаю, кто пустил ракету!

– Делайте самоподрыв!

– Американцы не соглашаются!

– Какие переговоры! До связи!

Выпустили ещё две ракеты, 'томагавк' не прилетел, значит, всё-таки, подорвали. Ещё раз вышел Кэмерон.

– Господин Президент, ракету подорвали.

– Хорошо. Даю команду 'стоп'. Наши требования к блоку НАТО: немедленно начать отвод войск со всей территории Советского Союза в границах 91 года.

– Это невозможно! Там 25 лет суверенные государства, члены НАТО.

– Вы слышали наше требование?

– Да, я слышал.

– Попытка не выполнить наши условия очень скверно отразится на Вашей карьере. Обама застрелился или поджарился живым?

– У меня нет сведений о состоянии и местонахождении Президента США.

– Очень жаль. До связи!

Сергей взял в руки микрофон громкой связи, включил широкое вещание, так, чтобы и в караульном бункере, и в Народной слышали.

– Товарищи бойцы! Начатая 19 июня агрессия против нашей страны отражена. Основные силы противника уничтожены. Враг вышел на переговоры с нами и признал своё поражение. Правительства ведущих стран мира признали существование нашего государства. Мы победили, но цена победы огромна. Из-за предательства прежнего руководства страны, мы находимся на самом краю громадной пропасти. Как командир единственного боеспособного подразделения Советской Армии, принимаю командование и руководство страной на себя, и прошу всех, кто меня сейчас слышит, кто разгромил врага и остался жив, встать на защиту нашего Отечества. Впереди очень много лет восстановления, разрушенного войной и предателями хозяйства, труднейшие переговоры с Западом. Мы ослаблены до предела, и только мощь нашего оружия защищает нас. Оно должно быть готово к немедленному использованию. Основная битва впереди, товарищи. Разрешите поздравить вас с Победой, и пожелать всем нам успехов на этом нелёгком пути. Да здравствует СССР, да здравствуют его непобедимые Вооруженные силы! Ура, товарищи!

Все закричали ура, полезли к друг другу целоваться, обниматься. Из громкоговорителя доносилось мощное 'Ура' из Народной.

– Командирам дивизионов произвести смену дежурных расчётов! Усилить наблюдение за наземным и воздушным пространством. Найти возможность подключить спутниковую систему. Выставить караулы и секреты по периметру. Сменам и караулам готовность номер 1. Война не кончилась, она перешла в другую фазу, товарищи!

В столовой Санин накрыл 'торжественный стол'. Поварята расстарались: знаменитый 'оливье с медвежатиной', печёный лосиный окорок, заливное из тайменя, икра красная, икра 'заморская баклажанная'. Сухое вино, на командирском столе коньяк, крабы, непременные балтийские шпроты. В общем, пока расчёты воевали, Санин и его команда уже высчитали победу и подготовились.