Текст книги "Локаут (ЛП)"

Автор книги: Коди Кеплингер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

– Ауч, черт! – вскрикнула я, потирая бедро, надеясь, что у меня не появится синяк.

– Ты там как? – Кэш смотрел на меня немного смущенно, приподняв одну бровь, словно был готов рассмеяться в любую секунду.

– Я в порядке.

– Осторожнее, – поддразнил он, – эти тележки... Они могут быть опасны.

– Ха-ха, – пробормотала я. – Все хорошо. Мы должны вернуться к работе; мы движемся слишком медленно, а скоро надо будет расставлять уже другие книги.

– Хорошо, Дженна младшая.

Я закрыла лицо руками. Боже, он был прав. Я говорю прямо как она.

– Ой, прости.

– Да ничего, – сказал он, подавая мне из тележки книгу Джона Гришмана. – Честно говоря, Лисса, я бы хотел расставлять книги только с тобой.

«Верно, – подумала я. – Это немного утешает». Я достаточно нравилась ему, чтобы работать со мной, но недостаточно, чтобы дать мне реальный шанс. Недостаточно, чтобы мне перезвонить.

Мы работали в тишине, выставляя оставшиеся шестнадцать – да, я считала – книг. Неважно, в чем я себя убеждала, я понимала, что не могу ненавидеть Кэша: особенно сейчас, когда знала, почему он работает здесь. Факт в том, что он был хорошим парнем.

Хороший парень, который просто... не хотел меня так, как я хотела его.

Даже любя Рэнди и не желая больше быть с Кэшем, я знала, что должно пройти время, прежде чем я полностью смирюсь с его отказом. Это не поддавалось контролю.

Глава 10

– Хлоя, передай сюда попкорн.

– Придержи коней. Я возьму горсть первая.

– Там есть еще диетическая кола?

– Вот, держи... Не смей пролить хоть каплю на ковер, или мама меня убьет!

Шестнадцать девушек теснились в спальне Сьюзен в пятницу ночью, после того как «Пантеры Гамильтона» проиграли «Тиграм Оук Хилл» (я упоминала, что мой парень был квотербеком, не то чтобы очень хорошим). Шестнадцать девушек в одной спальне. И верите или нет, не каждая из присутствующих давала присягу. Эллен сообщила, что уговорила всех подружек игроков в соккер присоединиться к общему делу. Но, как и следовало ожидать, несколько девушек не смогли прийти на ночевку по разным причинам. И все же шестнадцать из нас явились, и этого было более чем достаточно, чтобы я была на грани. Я обнаружила, что сижу на полу в углу комнаты Сьюзен с подтянутыми к груди коленями, считая и пересчитывая девушек, керамическую плитку на облицовке стен, плакаты команды «Лейкерс»24 на стенах комнаты Сьюзен – что угодно, лишь бы немного расслабиться. Но когда все перекрикивают друг друга, и кидаются подушками, и небрежно раздают переполненные чашки с едой, возможность расслабиться казалась слишком невероятной.

Я знаю, что забастовка была моей идеей, а это подразумевало, что я должна быть лидером тут, но я не могла избавиться от мысли, что провела бы время гораздо лучше на милом спокойном свидании с Рэнди.

– Эй, послушайте! – проорала Хлоя, перекрикивая гомон. Замолчав, все повернулись к ней, стоящей в середине комнаты. Она была одета в розовую облегающую пижаму, ее кудрявые каштановые волосы были приподняты «крокодильчиком».

– Ну что ж, – сказала она, – Лисса собрала нас здесь, чтобы мы могли немного повеселиться и поделиться историями о наших проделках и всем этом дерьме, и поесть брауни, и… и какого хрена? Почему это делаю я? Лисса, тащи сюда свою задницу. Это ты должна командовать парадом.

Она подошла ко мне, одобряюще улыбаясь, будто между нами есть какой-то секрет, и подняла меня на ноги. После чего вытолкнула на середину комнаты.

– Подмени меня, детка, – сказала она, плюхнувшись на пол и взяв свой пятый брауни из пластиковой одноразовой коробки, которую я принесла из дома.

Девчонки образовали круг возле меня, как первоклашки во время «часа сказок». Парочка девочек сидела на кровати Сьюзен. Другие лежали на животе или сидели в позе «лотоса» на ковре у моих ног, глядя на меня в ожидании.

– Хорошо, – сказала я, постукивая пальцами по ноге. Я смогу сделать это. Сейчас эти девушки были спокойными, тихими и внимательными, я могу с этим справиться. – Итак, Сьюзен подумала, что было бы интересно, если бы мы поделились предпринятыми нами усилиями в попытках закончить соперничество. У кого-нибудь есть хорошая история?

– У меня, – сказала Келси, поднимая руку.

– Ставлю десять баксов, что это чертовски скучно, – слишком громко прошептала Хлоя Сьюзен.

Келси бросила на неё убийственный взгляд, прежде чем повернуться ко мне. Я подала знак, чтобы она продолжала.

– Терри неожиданно пришел ко мне субботним вечером. Я упоминала при нем, что моих родителей не будет дома, но не приглашала его или что-то подобное. А он просто появился из ниоткуда со своей этой дурацкой ухмылкой на лице и бутылкой вина, которую уговорил своего брата ему купить. Он был абсолютно уверен, что мои слова об уехавших из города родителях были сказаны как намек, что он что-то сегодня получит. Что, ха, было в любом случае глупо. – Она покачала головой. – В общем, когда я ему отказала, он выглядел как побитый щенок. Он продолжал спрашивать «не злилась ли я на него». Я сказала «нет», но он мне не поверил. И знаете, что он сделал потом?

Я взглянула на Хлою, молча умоляя ее ничего не говорить.

Она по-прежнему молчала.

– Он приготовил для меня ужин. Ну, в смысле, он просто пошел ко мне на кухню и приготовил чертов ужин. С каких это пор он умеет готовить? Но в любом случае. Да. Он был так уверен, что я сержусь на него, что готов был сделать что угодно, лишь бы подлизаться. Это было так мило... и нелепо. Но по большей части мило.

– Итак, иными словами, у Келси теперь есть подружка, – пошутила Сьюзен.

Несколько девушек рассмеялись. Другие выдавали реплики, типа: «Повезло! Сет никогда не готовит для меня!» Даже Хлоя улыбнулась и покачала головой. Я задалась вопросом, не представляла ли она, как и я, Терри – крепкого, мускулистого парня с постоянной легкой щетиной – одетым в розовый фартук и суетящимся на кухне.

– Вау, Келси, – сказала Хлоя, широко улыбаясь ей. – Твой парень становится домохозяйкой, а парень Лиссы превращается в собаку. Интересные трансформации в первую же неделю.

Вдруг все снова посмотрели на меня в ожидании объяснений. Я почувствовала, как жар пополз вверх по шее. Я не собиралась делиться своей историей. Я предпочитала держать свою частную жизнь в тайне, за исключением тех случаев, когда делилась с Хлоей.

– Расскажи им, – сказала она. – Давай же. Это весело.

Предательница.

– Рэнди, эм, умолял как собачка. Буквально. – Девочки рассмеялись, а Хлоя толкнула мою ногу, призывая продолжить. Я вздохнула. – Он перекатился на спину, предлагал погладить его животик и сделал щенячьи глазки. Даже поскуливал как щенок и все такое.

– Это придает понятию «по-собачьи» совершенно новое значение, ха? – сказала Хлоя, и все снова залились смехом. Даже я выдавила улыбку.

– Раньше я в тебе сомневалась, Лисса, – сказала Келси. На смену ее обычной усмешке пришла – святое дерьмо, искренняя? – улыбка. – Но теперь я думаю, что ты права. Могу поспорить, это сработает, и слава Богу, потому что эту войну пора прекращать. Это была хорошая идея, Лисса. Серьезно. – Услышать это от Келси было чем-то грандиозным.

И она не единственная, кто поделился своим случаем. Я наблюдала, как несколько девушек встали и рассказали свои истории. Все они улыбались мне, когда заканчивали рассказ. Все они смеялись, гордились собой и были уверены в себе. Все они и правда верили, что мой план – единственное, что сможет прекратить вражду. Их уверенность делала уверенней и меня.

– Хотелось бы, чтобы и мне было что рассказать, – прошептала мне Мэри, когда мы наполняли миску попкорном на кухне Сьюзен. Мы с ней съели последнюю пригоршню, и другие девушки решили, что будет справедливо, если мы приготовим очередную порцию. Я была более расслабленной вдали от толпы, и воздух на кухне был прохладнее, чем в переполненной спальне Сьюзен.

– Не беспокойся об этом, – сказала я ей, вытряхивая горячий пакет с попкорном в оранжевую миску, которую мы использовали. – Не имеет особого значения, есть у тебя история или нет.

– Я знаю. И как ты мне и сказала, я не целовала Финна, с тех пор как мы начали забастовку. Но это просто… – затихла Мэри, пальцами левой руки играя со своими шоколадного цвета волосами. В правой руке она сжимала банку диетической колы, которую мама Сьюзен заставила её взять, зная, что та никогда не попросит сама.

– Что просто? – спросила я, сделав глоток своей диетической колы.

– Я странная? – прошептала она, глянув через плечо в сторону гостиной, где миссис Порт смотрела фильм на канале «Лайфтайм»25. – Я имею в виду… это странно, что мы с Финном никогда…?

– Нет, – сказала я, замешкавшись. – Я хочу сказать, уверена ты не одна такая. Я не думаю, что ты странная.

Мэри пожала плечами, продолжая теребить рукой волосы.

– Я послушала все эти истории, и порой мне кажется, что я единственная, кто этого никогда не делала. Чувствую, будто отстаю от всех или что-то в этом роде. Словно из-за этого становлюсь ханжой.

– Ты не странная, не ханжа, не вертихвостка или что-то в этом роде, – заверила я ее. – Вообще-то, думаю, это здорово, что ты ждешь. Это вроде как бодрит. А секс – это большой шаг, и ты не должна спешить только потому, что так все делают. Я думаю, это важное решение. Честно говоря, я...

– Лисса! Мэри!

Я подпрыгнула, чуть не пролив свою колу, когда голос Хлои раздался с лестницы. Я так увлеклась разговором с Мэри, что совсем забыла про девчонок в комнате Сьюзен.

– Куда, черт подери, вы двое так надолго запропастились? Я хочу немного треклятого попкорна!

– Смею предположить, она съела все брауни, – сказала я, посмеиваясь.

– Можете немного потише, девочки? – беззлобно крикнула миссис Порт с дивана в гостиной.

– Пошли, – сказала я Мэри. – Давай поднимемся, пока бедняжка Хлоя не умерла с голоду.

Мэри хихикнула, а я улыбнулась ей.

К тому времени мы уже несколько часов слушали рассказы девочек, поедая огромное количество вредной еды, и я немного расслабилась

– Наконец-то, – сказала Хлоя, хватая у меня миску с попкорном, когда мы дошли до верхней ступеньки лестницы, и убегая в спальню Сьюзен. Мэри и я взглянули друг на друга. Я глубоко вздохнула и еще раз ей улыбнулась, и затем мы вернулись в переполненную комнату.

Глава 11

Похоже, девушки не единственные, кто обмениваются сплетнями о своей любовной жизни. Парни тоже этим занимаются. Думаю, когда кучка спортсменов-старшеклассников обламываются с перепихом, то начинает распространяться молва, что что-то всерьез не так, потому что в понедельник ребята были взволнованы.

– Что случилось со всеми девчонками? – спросил Рэнди, подвозя меня днем до дома.

Впервые у него не было тренировки по футболу, и он решил отправить моего отца вместо себя на один из вечных ужинов, на которые его так часто приглашали, чтобы мы могли провести время вместе. Ведь мы пропустили свидание в пятницу.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, хотя прекрасно знала, о чем он спрашивает.

– Ну… не знаю. Я слышал кое-что.

– Например?

– Типа, вы все держите дистанцию, – сказал он. – Девушка Финна даже не целует его, а с прошлых выходных ты ведешь себя странно. Шейн сказал, что даже Хлоя отказывает ему, а она шлюха, так что понятно, что что-то не так.

– Не называй мою лучшую подругу шлюхой, – ответила я ему. – То, что люди так думают, вовсе не значит, что это правда.

– Но это правда.

– Это относительно, – сказала я. – Могу поспорить, что Шейн переспал с большим количеством людей, чем Хлоя. Верно?

– Наверно. Шейн же мужчина.

– Но ты не называешь его шлюхой, так что, пожалуйста, не обзывай так Хлою.

– Хорошо-хорошо, – пожал плечами Рэнди, поворачивая свой Бьюик на мою улицу. – Прости. Как бы там ни было… Ты не ответила на мой вопрос.

– Какой вопрос?

– Что случилось со всеми девчонками?

Дерьмо, подумала я. Смена темы разговора обычно срабатывала с Рэнди. Он так отвлекался, что даже не замечал, как я уводила его от темы. Эта его особенность была одной из прелестей встреч с ним. Мне никогда особо не приходилось волноваться, что он втянет меня в разговор, который бы мне не нравился. Кроме этого раза.

Естественно, когда дело касалось секса, Рэнди удавалось сфокусироваться.

– Мы поговорим об этом позже, – сказала я, когда мы заезжали на подъездную дорожку. Прежде чем он успел воспротивиться, я вылезла с пассажирского сиденья и пошла к входной двери.

Мне хотелось пнуть себя. В моем плане забастовки был огромный пробел: мы никогда не обсуждали, когда или как сказать о ней парням. А ведь мы должны были сделать это, потому что весь ее смысл был в том, чтобы вынудить услышать нас, прислушаться к нашему требованию о завершении соперничества. Но сейчас, когда Рэнди задавал вопросы, я нервничала, не зная, что ему ответить.

– Привет, милая, – позвал меня папа с кухни, когда я вошла в дом. – Я только вернулся с работы и решил сделать сэндвич. Будешь?

– Нет, спасибо, – ответила я, проходя по ковру на кухню. Позади меня Рэнди закрыл входную дверь и пошел за мной.  – Я привела компанию. Собираюсь приготовить сегодня полноценный ужин.

Папа обернулся через плечо и улыбнулся, когда увидел Рэнди, стоящего рядом со мной в дверях кухни.

–Привет, – сказал он. – Сегодня у тебя нет тренировок?

– Нет, сэр, – ответил Рэнди. – Тренер дал нам денёк отдохнуть… сказал, что не может смотреть на нас после проигрыша в пятницу. Но уверен, завтра он надерет нам задницы.

– О, да, – сказал папа, взяв сэндвич со стола, положив его на колени и развернув кресло в нашу сторону. – Я слышал, игра была довольно жесткой. Я не смог посетить её – мне надо было отправить несколько электронных писем и разобрать пару ситуаций с учениками – но Логан сказал, что Оук Хилл в этом году в отличной форме.

– Ага, никто из нас такого не ожидал, – согласился Рэнди. – Так странно. Они ведь отстойно играли в прошлом году.

Папа подъехал к столу, и Рэнди сел рядом с ним. Я дала им немного времени, чтобы обсудить спорт, а сама просматривала содержимое холодильника, пытаясь решить, что приготовить на ужин. Когда я осознала, что выбирать-то собственно не из чего (когда живешь с двумя взрослыми мужчинами, еда долго в холодильнике не задерживается), решила позвонить и оставить Логану голосовое сообщение, чтобы он остановился в продуктовом по пути домой и купил мне все, что нужно для пасты.

Повесив трубку, я услышала, как Рэнди спрашивает у папы:

– Как работа, мистер Дэниелс?

Я улыбнулась, обойдя деревянный стол, устроилась рядом со своим парнем. Он протянул руку и обнял меня за плечи. Я смущенно глянула на папу и уловила в его взгляде легкое напряжение. Но Рэнди, похоже, не заметил – или, возможно, он уже привык к этому.

– На работе все хорошо, – ответил папа. – Немного сумасшедшая неделя. У одной ученицы появились неожиданно проблемы с поведением. Думаю, у нее тяжелые времена в семье, но она не признается. Бедный ребенок. Раньше у неё никогда не было проблем.

Когда я была маленькой, он работал на стройке: строил дома в новой части города. После несчастного случая он решил сменить специализацию. Вот так он в результате стал школьным психологом в начальной школе Гамильтона.

– Вы такой терпеливый, – сказал Рэнди. – Терпеть не могу детей. Я срываюсь. Никогда не хотел стать родителем.

– Ты изменишь свое мнение, – сказал ему отец. – Особенно, если ты и Лисса в итоге поженитесь. Вы двое должны будете подарить мне парочку внуков.

– Это может сделать Логан, – рассмеялся Рэнди. – Лисса и я не собираемся заводить детей. Если только парочку собак.

Я прочистила горло, тем самым напомнив ему, что сижу прямо тут. Ненавижу, когда Рэнди планирует мое будущее за меня.

– Логан собирается прихватить кое-что в магазине на обратном пути с работы, – сказала я. – Это займет около часа, поэтому вы двое можете пока посмотреть телевизор.

Через мгновение Рэнди уже был на ногах, направляя инвалидную коляску папы в гостиную и обсуждая, какой из имеющихся у нас спортивных каналов ESPN посмотреть.

Когда они ушли, я достала свой телефон, чтобы написать Хлое.

«Рэнди задает вопросы. Думаю, он знает.»

Спустя секунду, она ответила:

«Что ты собираешься сказать ему?»

Я посмотрела в сторону гостиной. По телевизору шла какая-то спортивная программа, и до меня доносился смех папы и Рэнди, не согласных с комментаторами. Я улыбнулась себе под нос. Рэнди уже был частью моей семьи. Частью меня. Я не должна бояться быть честной с ним.

Даже не взглянув, я набрала на экране сообщение, отвечая Хлое:

«Правду».

К тому времени как ужин стоял на столе, я уже была готова начать рвать на себе волосы. Логан пришел домой, опоздав почти на час, и отказывался говорить, где он был. Отцу пришлось заставить меня перестать задавать ему вопросы. И конечно же мой брат выбрал неправильную лапшу. Я имею в виду, разновидность лапши по сути не имела значения – на вкус они все одинаковые – но это было делом принципа.

Хотя я смогла немного расслабиться за ужином. Логан отчитал Рэнди за игру в пятницу, все хвалили мою готовку (не то чтобы пасту было сложно приготовить, но мне все равно было приятно это слышать), и никто не упоминал команду по соккеру или издевательства.

Когда все встали из-за стола, я все ещё улыбалась над шуткой папы. Рэнди предложил мне помочь с посудой.

– Почему вы не используете посудомоечную машину? – спросил он.

– Трубы засорены, – ответила я. – Уже пару недель. А сантехник никак не приедет, чтобы все починить.

– Это отстойно. – Он поставил стопку тарелок у мойки, пока я наполняла раковину водой. – Я мог бы их починить. Я раньше помогал своему дяде с этим в его доме. Мог бы посмотреть, заехав на этих выходных, если хочешь. Тогда вам не придется платить сантехнику.

– Было бы здорово, – сказала я. – Рэнди Винсент – безвозмездный сантехник.

– Безвоз... что-о?

– Не важно. Просто принеси свой разводной ключ и отвисшие штаны сантехника в субботу.

Рэнди ухмыльнулся.

 – Отвисшие штаны сантехника, да? Лисса, трубы в твоем доме действительно засорились, или ты таким образом пытаешься увидеть мой зад?

– Вряд ли, – сказала я, брызнув в него водой. – Только если ты наймешь дублера.

Рэнди показал мне язык и плеснул немного воды в мою сторону.

Должна признать, я была впечатлена тем, что он помог мне прибрать. Я полагала, он убежит к телевизору, как только будет помыта его тарелка, что он обычно и делал.

– Итак, вернемся к тому, о чем мы говорили раньше, – сказал он после короткой паузы. – Что происходит с девчонками?

Конечно, у него был скрытый мотив. Я мгновенно насторожилась. Перекрыла кран, как только пузырьки средства для посуды достигли края раковины.

– Ты действительно хочешь знать? – спросила я тихо, жестом показывая Рэнди, чтобы он положил тарелки в мыльную воду.

– Да.

– Ладно. У нас секс-забастовка.

Рэнди, слава богу, лишь моргал, глядя на меня в замешательстве.

Я полезла в верхний ящик и достала губку и кухонное полотенце.

– Что ж, – сказала я, протягивая ему полотенце. – Девочки устали от соперничества. Оно продолжается уже слишком долго, а у вас, ребята, даже нет причин для вражды.

– Что за черт, – возмутился Рэнди. – У нас куча причин, чтобы ненавидеть этих...

– Рэнди, ты можешь мне сказать, с чего все началось? – спросила я.

Он открыл рот, чтобы ответить, и так и остался с приоткрытым ртом.

– Хм... – Он сглотнул, а я передала ему вымытую тарелку, чтобы он ее высушил, пока думает. – Это началось... Это началось, потому что...

– Если тебе нужно так много времени, чтобы вспомнить, – сказала я, опустив вымазанную в соусе маринара26 тарелку во вспененную мыльную воду, – тогда соперничество действительно этого не стоит.

– Ладно, тогда как это связано со странным поведением девчонок?

– Я уже сказала, – сказала я, – мы хотим, чтобы это соперничество закончилось. Поэтому мы решили, что никто из членов команд ничего не получит, пока война не прекратится. Секс-забастовка.

Рэнди перестал протирать протянутую мной тарелку.

– Ты прикалываешься?

– Нет.

– Типа... просто никакого секса?

– Шшшш. – Напряженно посмотрела через плечо, чтобы убедиться в том, что папа и Логан все еще сидят и смотрят телевизор в гостиной. – Не только секса. Это значит совсем ничего.

– Как, например, потискаться, руками поработать, минеты. Все это?

Я кивнула и снова посмотрела через плечо.

– Да, – зашипела сквозь стиснутые зубы. – Все это. Говори тише. Если папа нас услышит...

– Верно, прости. Так это будет продолжаться, пока команды не прекратят вражду?

Я кивнула и протянула ему еще одну чистую тарелку. Он взял ее, но не стал сразу протирать. Вместо этого он просто покачал головой, плотно сжав губы, будто едва сдерживал смех.

– Что? – спросила я.

– Прости, но ты на полном серьезе ожидаешь, что эта глупость сработает?

– Это не глупость, – сказала я. – Что глупо, так это ваше маленькое командное соперничество. Это происходит каждую осень, и с каждым разом становится только хуже. Люди калечатся – ты пострадал. Мой план гениален. Если и есть что-то, в чем мы можем вам отказать, чтобы заставить сделать что угодно – это сексуальные утехи.

– Это никогда не сработает, – сказал Рэнди, вытерев, наконец, тарелку, которую держал в руках последние тринадцать секунд, и поместив ее в растущую стопку с чистыми тарелками. – Девушки никогда не одержат вверх.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что мы не собираемся прекращать борьбу с командой по соккеру, и я вас, девчонок, знаю, это не может продлиться вечно. Черт, готов поспорить, если бы я хорошо постарался, ты бы даже сейчас не смогла передо мной устоять.

Он одарил меня мега соблазнительной версией улыбки, прищурил глаза и все такое, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать меня.

Я с раздражением его оттолкнула.

– Разве ты не хочешь, чтобы соперничество закончилось?

– Вообще-то, нет.

– Знаешь, Рэнди... – Я заколебалась, но потом произнесла: – Когда мы вновь сошлись, ты пообещал, что повзрослеешь и будешь вести себя как взрослый.

Он напрягся.

– Ну, Лисса, мы оба дали кое-какие обещания и не сдержали их, а?

Одна секунда.

Две секунды.

Я не могла поверить, что он это сказал. Не могла поверить, что он заговорил об этом. Мы повернулись лицом друг к другу – у меня отвисла челюсть, в то время как у него был твердый взгляд. Если раньше он пытался меня дразнить, то сейчас он был зол так же, как и я.

Три секунды.

Четыре секунды.

Мои руки по бокам сжались в кулаки, в то время как напряжение между нами нарастало с каждой секундой. Воздух становился тяжелее, и я заставила себя успокоить дыхание. Это было самое близкое к ссоре состояние за долгое время – а ведь еще меньше минуты назад ничего ее не предвещало.

Хуже всего было то, что по логике мы должны были быть на одной стороне. Он должен был так же хотеть, чтобы это закончилось, как и я. А может, он вообще не видит себя в качестве жертвы обстоятельств. Может, он наслаждается этим хаосом.

От этих мыслей голова пошла кругом.

Пять секунд.

Шесть секунд.

Я уже начала думать, что мы никогда не сдвинемся с места, когда тишину нарушил голос брата.

– Йо, Лисса! Рэнди!

Я повернула голову, отводя взгляд от Рэнди, когда Логан появился в дверях. Секунду его глаза метались между нами, и уверена, он понял, что что-то случилось. Логан не был таким недогадливым, как Рэнди. Но и участливым, как мой отец, тоже не был. Поэтому вместо того, чтобы поинтересоваться, что происходит, он просто тряхнул головой, будто отмахиваясь от этих мыслей.

– Папа хочет мороженого, – сказал он, приглаживая рукой короткие черные волосы. – Я собираюсь купить немного. Вы хотите?

Я взглянула на Рэнди. Он все еще смотрел на меня, но выражение его лица было непроницаемым.

– Хотим, – сказала я. – Я буду клубничное с карамельной крошкой. И удостоверься, что мороженое для папы нежирное, хорошо?

– Да, да, знаю, – сказал Логан. – А ты, Рэнди?

– Эм... – Он медленно повернулся в сторону моего брата. – Шоколадное. С шоколадным сиропом.

Логан рассмеялся.

– Это мое любимое мороженое. Ладно. Скоро вернусь. – Он сгреб ключи с полки и вышел из кухни.

– Слушай, Рэнди, – прошептала я, когда Логан ушел, – у девушек секс-забастовка. Она продлится, пока соперничеству не придет конец.

– Это никогда не произойдет, – сказал Рэнди.

Я ничего не ответила. Вместо этого я повернулась и пошла в гостиную, где Рэнди не осмелился бы вернуться к этому разговору в присутствии папы, и села смотреть какое-то дерьмовое спортивное шоу и ждать свое мороженое.

Глава 12

– Так ты читала Аристофана, да?

Я подскочила, и книга, которую я пыталась поставить на полку, выскользнула из моих рук, с глухим звуком упав на пол. Освободившимися пальцами я машинально схватилась за деревянные полки, чтобы удержать равновесие, а ногами постаралась выровнять покачнувшуюся подо мной приставную лестницу.

– Тпру, – сказал Кэш, руками придержав меня за бедра.

Моя футболка постепенно задиралась, пока я тянулась, расставляя книги на верхних полках, поэтому его пальцы оказались прямо на моей обнаженной коже, как раз над поясом моих джинсов. Меня пронзил слабый импульс жара, который начался с места, к которому он прикасался, и распространился по всему телу.

– Прости, – сказал он, – я не хотел тебя напугать. Ты в порядке?

– Нормально.

Он все еще не убрал руки.

Интересно, почему он меня не отпускает. Со мной уже все в порядке, он мог бы убрать руки. Но он этого не делал. И я хотела, чтобы он продолжал ко мне прикасаться. Знаю, что так не должно быть, ведь если я напрягаюсь от прикосновений моего собственного бойфренда, то прикосновения Кэша вообще должны бесить, но мое тело буквально мурлыкало, полностью несогласное с разумом. Его руки оставались на моих бедрах, поддерживая все время, пока я не слезла с лестницы и не оказалась в безопасности на полу перед ним. Как только я ступила ногой на коричневый ковер, он отпустил меня, мгновенно убрав руки в карманы.

– Ты в порядке? – повторил он, как если бы я не ответила.

– Нормально, – сказала я вновь. – Боже, ты берешь уроки, как бесшумно подкрадываться к людям или что?

Кэш дернул плечом.

– Природный талант, полагаю.

– Природный талант, который однажды меня убьет. Не мог бы ты так не делать? Я бы могла навернуться с лестницы и сломать себе шею. Или, на худой конец, ногу или лодыжку, или еще что-нибудь. Или запястье, что помешало бы мне с легкостью расставлять книги, и тогда Дженна наорала бы на меня… и на тебя, потому что ты был бы причиной моего падения, и… – Я замолчала. Мне следовало просто заткнуться сразу после того, как сказала «нормально».

– Я поработаю над этим, – сказал Кэш с глуповатой улыбкой.

– Верно. Хорошо.

– Ну так, – сказал он, – Аристофан?

– Что?

– Я пытался узнать, читала ли ты Аристофана, – повторил он. – Ну знаешь, греческого драматурга? Одного из предшественников сатиры?

– Я никогда о нем не слышала, – слегка пристыженно призналась я. – Кто он? Что он написал?

– Ох, э-э, ну, – произнес Кэш, а его щеки покраснели, – самая известная его пьеса, вероятно, «Облака». Ее, вообще-то, не проходят в старшей школе, хотя… она слишком колоритная. Полагаю, тот факт, что я знаю кто он, доказывает, какой я придурок, да? – Он смеется, водя носком кроссовки по полу.

Здорово. Он был красавчиком, умел хорошо целоваться и был любителем литературы. У Бога, похоже, отличное чувство юмора, потому что если бы мне нужно было назвать мою самую большую страсть, это была бы литература. А он только что порекомендовал книгу, которую я не знала и которую не проходили в школе. Если бы у меня не было парня, то это был бы самый лучший способ меня подцепить.

Внезапно я вновь поймала себя на мысли о книге «Искупление». Ну вы знаете, там та сцена, когда два главных героя занимаются сексом в библиотеке? Хотя Хлоя и сказала, что заниматься этим, опираясь о книжные полки, не очень удобно (а уж она это знает наверняка), но это все еще оставалось моей фантазией. И впрямь, что может быть романтичней, чем тихое место, полное книг?

Но мне не следовало думать о своих библиотечных фантазиях.

Особенно пока смотрела в упор на Кэша.

Посреди библиотеки.

– Что ж, – произнесла я, прочистив горло и стараясь звучать холодно и отстраненно. Вместо этого голос получился дольно кокетливым. Что было такого в этом парне, отчего у меня вечно так получалось? – Это забавно. Ты не можешь решать геометрию, но читаешь греческие пьесы?

Кэш покраснел еще сильнее.

– Ну да... я знаю, что это немного нелогично. Но ты уверена, что никогда не читала произведений Аристофана? Ни одной пьесы?

– Это не нелогично, – быстро сказала я. Слишком быстро. – Я люблю греческих авторов. Я читала «Антигона» и «Медею», и «Эдипа»,27 и…

– Ого, – восклицает Кэш. – Неудивительно, что порой ты кажешься такой напряженной: все, что ты читаешь – трагедии. Ты что-то имеешь против смеха и улыбок?

– Нет, я просто... наверно просто всегда в конечном итоге заканчиваю чтением трагедий.

Он слегка наклоняется поближе.

– Возможно чтение комедии будет именно тем, что позволит немного расслабиться. У тебя прекрасная улыбка… Я бы хотел видеть ее почаще.

Я опустила глаза в пол, заправляя волосы за ухо.

– Спасибо. – Затем мы уставились друг другу в глаза, и я почувствовала, как мое сердце начало биться чаще. Я понимала, что это не та ситуация, в которой мне хотелось бы оказаться, поэтому произнесла: – В любом случае, да. В смысле, я уверена, что ничего не читала из Аристофана.

Чувствуя необходимость отвести взгляд от Кэша, я повернулась и встала на колени, чтобы подобрать книгу, которую уронила, будучи на лестнице. Почему я вечно попадаюсь в эту ловушку?

Возможно, если я не буду обращать на него внимание, он уйдет. Я смогу вернуться к расстановке книг, а Дженна даст ему какое-нибудь задание, и тогда мне не придется смотреть на него весь остаток дня. Игнорируй, игнорируй, игнорируй.

– Знаешь, он написал о секс-забастовке.

– Что?

Я подняла голову и обнаружила, что Кэш улыбается мне. Было бы слишком не обратить на него внимание. Я быстренько вернулась в вертикальное положение, прижимая к груди подобранную книгу.

– Аристофан, – произносит Кэш, слегка придвинувшись ко мне. – Он написал пьесу о группе женщин в Афинах, объявивших секс-забастовку, чтобы убедить своих мужей положить конец войне. Я подумал, что оттуда ты почерпнула эту идею.

Я почувствовала, как жар разливается по моим щекам.

– Ты знаешь о...?

– Все знают, – сказал Кэш. – Все парни в команде об этом говорят.

– Ох.

– Ну и, – сказал он, прислонившись к книжным полкам рядом со мной, продолжая смотреть мне в глаза, – почему ты это делаешь?

– Чтобы положить конец соперничеству.

– Нет. Эта часть мне известна. Я имею в виду... – замявшись, он зарылся рукой в свои короткие каштановые волосы, а затем снова пригладил их. – Я имею в виду, почему ты решила сделать это сейчас? Типа, что послужило для тебя последней каплей?