Текст книги "Драма жизни"

Автор книги: Кнут Гамсун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Кнутъ Гамсунъ
ДРАМА ЖИЗНИ

ДѢЙСТВУЮШІЯ ЛИЦА:

Отерманъ.

Терезита, его дочь отъ перваго брака.

Густавъ, Эліасъ – его сыновья отъ второго брака.

Иваръ Карено, кандидатъ философіи и домашній учитель.

Фру Карено.

Іенсъ Спиръ, телеграфистъ.

Тю.

Брэде, инженеръ.

Служанка.

Шкиперъ Рейерсеннь, первый горнорабочій, второй горнорабочій, женщина сомнительнаго поведенія, лестадіанецъ, серьезный человѣкъ, пьяный, торговецъ книгами, купецъ, торговецъ сукномъ, старая женщина, молодая дѣвушка, молодой парень, труппа музыкантовъ, толпа на ярмаркѣ, купцы, горнорабочіе, простолюдины, женщины, лопари, квены.

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ

Сѣверный пейзажъ, невысокія горы. На переднемъ планѣ гора изъ шифернаго сланца, направо и посрединѣ она закрываетъ почти весь видъ; слѣва видна часть высоко подымающагося мыса. На самомъ переднемъ планѣ тропинка, идущая справа налѣво. Лѣтнее послѣобѣденное время. Слабый солнечный свѣтъ, не дающій никакой тѣни.

Карено его голосъ слышенъ справа. Я думаю, здѣсь. Идетъ по тропинкѣ и взбирается на шиферную гору. Ему 39 лѣтъ, но волосы у него совсѣмъ сѣдые. Я думаю, здѣсь удобное мѣсто.

Г-нъ Отерманъ идетъ за нимъ. Ему 60 лѣтъ, онъ плотнаго сложенія, веселъ и бодръ. Ну, здѣсь, такъ здѣсь! Тоже взбирается на гору и осматривается. Ну да, здѣсь! Здѣсь и стройте вашъ домикъ. Берите себѣ земли, сколько хотите. Я дарю вамъ ее.

Карено. Благодарю. Отсюда до вашей усадьбы не болѣе пяти минутъ ходьбы. Я могу приходить сюда, когда мнѣ вздумается.

Г-нъ Отерманъ. Вамъ придется, пожалуй, немного побуравить.

Карено. За нами идутъ двое рабочихъ. Они будутъ буравить.

Г-нъ Отерманъ. Эти скалы надо взорвать… Что вы собственно предполагаете построить? Нѣчто въ родѣ башни?

Карено. Да, круглое зданіе. Я буду тамъ сидѣть и работать.

Г-нъ Отерманъ. Для чего же круглое?

Карено. Это опытъ. Я хочу попробовать быть освѣщеннымъ со всѣхъ сторонъ. Куполъ будетъ тоже стеклянный.

Г-нъ Отерманъ. Такимъ образомъ вы будете сидѣть въ родѣ какъ подъ колпакомъ для сыра?

Карено. А зимой я устрою подъ куполомъ большой висячій рефлекторъ. Я люблю много свѣта.

Г-нъ Отерманъ. Да, чего только не выдумаютъ философы!

Карено. Мое зданіе будетъ горѣть какъ звѣзда среди горъ.

Г-нъ Отерманъ. И вы будете сидѣть въ немъ и писать ваше сочиненіе?

Карено. Дополнять. Заканчивать. Мечтательно. Ахъ, я уже написалъ очень много. Здѣсь на сѣверѣ работа подвигалась у меня очень успѣшно въ нынѣшнемъ году.

Г-нъ Отерманъ. Ну, а что будетъ, когда вы кончите?

Карено. Я надѣюсь найти кого-нибудь, кто бы напечаталъ мой трудъ.

Г-нъ Отерманъ. Конечно, это такъ и будетъ.

Карено. Нѣтъ, это еще не навѣрное. Для предыдущей работы я нашелъ издателя, но врядъ ли онъ возьмется издать и эту. Онъ тогда потерпѣлъ убытокъ.

Г-нъ Отерманъ. Книга не продавалась?

Kapено. Нѣтъ. Профессоръ Іервенъ писалъ противъ нея.

Г-нъ Отерманъ. Такъ. Онъ вашъ противникъ?

Карено. Да. Всѣ противъ меня.

Г-нъ Отерманъ. Но вы, конечно, все-таки найдете издателя. Въ крайнемъ случаѣ, вы можете и сами напечатать книгу.

Карено. У меня нѣтъ средствъ для этого.

Терезита идетъ справа. Стройная, 25 лѣтъ, одѣта въ черное, хотя время лѣтнее. Она ходитъ, сильно выворачивая ноги кнаружи. Да, вотъ это мѣсто. Я вѣдь тоже принимала участіе въ его выборѣ. Какъ ты его находишь, папа?

Г-нъ Отерманъ. Здѣсь хорошо

Карено. Я такъ благодаренъ. Вашъ отецъ хочетъ дать мнѣ сколько нужно земли.

Г-нъ Отерманъ. Повторяю вамъ, эта гора – ваша. Къ чему мнѣ она? Разводя руками. Я предоставляю вамъ все, что вы видите, до самаго моря… Что это не идутъ рабочіе?

Карено. Они обѣщались сейчасъ же притти.

Терезита. За мною шли два человѣка.

Г-нъ Отерманъ. Да, да, Карено. Я радъ, что вы рѣшили строить вашу башню здѣсь, у насъ. Мнѣ пріятно это также изъ-за моихъ мальчиковъ. Вы для нихъ хорошій учитель. Если бы ихъ мать была жива, она сказала бы то же самое.

Карено. Тысячу разъ спасибо за ваше хорошее отношеніе.

Г-нъ Отерманъ. Если я могу быть вамъ чѣмъ-нибудь полезнымъ при постройкѣ вашей башни, я къ вашимъ услугамъ.

Терезита. Да, папа, ему нужны лошадь и люди.

Г-нъ Отерманъ. Все это будетъ улажено въ одинъ день.

Труппа музыкантовъ идетъ слѣва; кланяется и останавливается.

Г-нъ Отерманъ. Здравствуйте. Вотъ вамъ, берите. Вынимаетъ изъ кармана монету и протягиваетъ ее Терезитѣ; та передаетъ монету первому скрипачу, который стоитъ къ ней ближе другихъ.

Контрабасъ старый, съ сѣдой бородой, кланяется. Спасибо, г-нъ консулъ.

Г-нъ Отерманъ сердечно смѣется. Нѣтъ, я не консулъ. Такъ же мало теперь, какъ и раньше. Вы меня каждый годъ называете консуломъ.

Контрабасъ кланяется. Покорнѣйше благодарю.

Г-нъ Отерманъ. Вы направляетесь къ сѣверу, какъ и всегда?

Контрабасъ. Да, къ сѣверу. Къ ярмаркѣ вернемся сюда.

Г-нъ Отерманъ. Вы развѣ не слыхали, что тамъ эпидемія?

Контрабасъ. Нѣтъ, не слыхали. А что это тамъ такое, на сѣверѣ?

Терезита отцу. Онъ не понимаетъ слова эпидемія.

Г-нъ Отерманъ. Тамъ – заразительная болѣзнь. Нервная горячка. Народъ мретъ массами.

Контрабасъ. Какъ же, мы это знаемъ.

Г-нъ Отерманъ. И все-таки вы туда идете? Развѣ это такъ необходимо?

Контрaбaсъ. Да, необходимо. Тамъ наши семьи.

Г-нъ Отерманъ. Да, да. Да хранитъ васъ Богъ. Прощайте.

Контрабасъ. Покорнѣйше благодаримъ за помощь.

Труппа музыкантовъ кланяется и уходитъ вправо.

Г-нъ Отерманъ. Да, какъ многіе нуждаются въ помощи! Столько вездѣ горя! Смотритъ на часы. Но гдѣ же рабочіе?

Карено къ Терезитѣ. Обратили ли вы вниманіе, что контрабасъ говорилъ за всѣхъ? Первая скрипка молчала. Это постоянно такъ.

Терезита. Контрабасъ вѣдь много старше.

Карено. Да, это вѣрно. Онъ старше другихъ.

Терезита. Папа, почему они не поиграли намъ немного?

Г-нъ Отерманъ. Да почему же ты не сказала, милое дитя? Ну, да все равно. Они скоро будутъ играть на деревнѣ. Улыбаясь. Нѣтъ, видно, придется мнѣ самому сходить за рабочими. Сходить съ горы и идетъ налѣво.

Карено. Фрэкенъ Терезита, теперь у меня будетъ башня.

Терезита садится у тропинки. Да, теперь у васъ будетъ башня. Я буду ей особенно рада зимой.

Карено тоже садится. Почему такъ?

Терезита. Она будетъ такъ ярко горѣть, а я буду каждый день приходить и заправлять лампу.

Карено. Вы хотите это дѣлать? А я? Я все еще ничего не могу сдѣлать для васъ.

Терезита. Что вы смотрите? Немного отстраняется.

Карено. Ну, что же, фрэкенъ Терезита!

Терезита. Вы смотрѣли на меня? Сдерживаясь. Значитъ, вы будете сидѣть тамъ день и ночь?

Карено. Нѣтъ, на ночь я буду возвращаться домой.

Терезита. Тогда я буду встрѣчать васъ. Да, можетъ быть, этого нельзя? Но заправлять лампу я все-таки буду. Внезапно. Карено, мнѣ тяжело сегодня.

Карено. Да, я это замѣтилъ. Съ вами случилось что-нибудь непріятное?

Терезита. Нѣтъ.

Карено. Вы, такая смѣлая и гордая…

Терезита. Но такъ много свѣта въ вашей башнѣ, думаю я, будетъ даже вредно?

Карено. Это маленькій опытъ. Сверху и снизу будутъ устроены линзы. Я хочу пронести свѣтъ ложными путями.

Терезита. Да? Но я этого не могу понять.

Карено. Наши глаза видятъ всѣ предметы выпуклыми. Я хочу заставить глаза видѣть ихъ плоскими. Это не невозможно. Я хочу узнать больше, хочу изслѣдовать все и все понять разумомъ. Въ увлеченіи встаетъ. Стекла и свѣтъ, говорю я; стекла и свѣтъ. Я возлагаю на это большія надежды. Можетъ быть, посредствомъ оптическаго обмана я могу расширить мое земное познаніе. Мнѣ можетъ посчастливится. Я озарю свой мозгъ свѣтомъ и доведу себя, быть можетъ, до ясновидѣнія. Взволнованно. Ахъ, какъ бы я хотѣлъ найти сущность жизни.

Терезита. Вы давно стали… такой?

Карено. Какой – такой?

Терезита. Это я такъ только говорю.

Карено. Нѣтъ, какой же я такой?

Терезита. Вы точно луна. Да, но если вы этого не сдѣлаете? Если вы не доберетесь до сущности?

Карено садится. Я хочу испробовать всѣ способы. У меня есть и другія средства въ запасѣ. Я часами шагалъ по своей комнатѣ; я обдумывалъ, я страдалъ надъ этимъ. Фрэкенъ Терезита, Гёте дорожилъ больше тѣмъ, кто шелъ ложнымъ, но собственнымъ путемъ, чѣмъ правильно идущимъ по проложенному пути.

Терезита разсѣянно. Гёте дорожилъ…

Карено. Я написалъ свою соціологію; теперь составляю свою метафизику, и я не усталъ. Я полонъ силъ. Я думалъ и думаю. Я знаю, что знаютъ люди. Но я хочу знать больше.

Терезита. Карено, говорятъ, вы женаты?

Карено пристально смотритъ на нее.

Двое рабочихъ входятъ справа. Они несутъ бурава, цѣпи, ломы, фитиль, порохъ и воду.

Первый рабочій, въ красной вязаной курткѣ. Здѣсь, что ли, мѣсто?

Карено. Вотъ рабочіе. Встаетъ. Да, здѣсь. Всходитъ на гору и показываетъ. Здѣсь надо сдѣлать буровую скважину и взорвать эту гору.

Первый рабочій. Это гранитъ. Нужно двѣ скважины.

Второй рабочій, молодой человѣкъ, смуглый, очень красивый. Это сланецъ.

Карено. Сдѣлайте сначала одну скважину.

Первый рабочій садится и начинаетъ буравить, второй рабочій стоитъ и ударяетъ. Труппа музыкантовъ гдѣ-то играетъ справа. Онъ ударяетъ въ тактъ.

Карено. Фрэкенъ Терезита, вотъ вы и дождались вашей музыки. Снова къ ней. Слышите, какъ гора сотрясается при каждомъ ударѣ? Теперь я вызываю подземныя силы. Мнѣ предстоитъ великое дѣло.

Терезита. Подъ музыку я лучше понимаю васъ.

Карено. То, что я хочу сдѣлать, такъ просто, какъ только поразмыслишь объ этомъ. Я хочу учиться у предметовъ; подслушивать у ихъ дверей. Вамъ кажется это фантастичнымъ? Если мнѣ посчастливится, то я увижу больше, чѣмъ видѣлъ кто-либо изъ людей.

Терезита. Знаете ли вы, что было бы величественно?

Карено. Знаю ли я, что было бы величественно?

Терезита. Было бы величественно, если бы вы достигли этого.

Карено возбужденно. Видите ли, фрэкенъ Терезита, наши представленія не абсолютны. Мы сами даемъ имъ твердое основаніе, и тогда они намъ нужны, они дѣлаютъ свое дѣло. Ударъ по бураву производитъ звукъ. Прекрасно! Но почему ударъ по бураву не можетъ произнести свѣта? Это зависитъ отъ меня самого. Слѣпорожденный можетъ различить разницу между кубомъ и шаромъ, но верните ему зрѣніе – и онъ не отличитъ шара отъ куба. Итакъ, я измѣняю самую исходную точку. Я слѣпорожденный.

Терезита устало. Мнѣ тяжело сегодня.

Карено садится. Почему? Вы недовольны мной?

Терезита. Вами? Нѣтъ.

Карено. Вы не должны огорчаться.

Терезита. Вотъ… Такъ, слѣпорожденный не сдѣлаетъ этого? Не отличитъ шара отъ куба?

Карено встаетъ. Нѣтъ. Развѣ это не поразительно? Его исходный пунктъ измѣнился, когда онъ сталъ видѣть, и предметы являются его представленію совершенно новыми, неизвѣданными. Я хочу испытать на себѣ то же самое. Я хочу дойти до такого состоянія, при которомъ я буду видѣть дѣйствительность измѣненной. Такъ какъ вполнѣ абсолютнаго не существуетъ, то я возведу на тронъ Химеру. Я заставлю ее существовать, какъ фактъ. Я дамъ ей значеніе. Я короную ее.

Терезита. Когда вы такъ стоите и говорите, мнѣ кажется, что вы плывете на лебедѣ.

Карено, улыбаясь. Я сяду. Садится. На лебедѣ? Нѣтъ, я сижу на своемъ старомъ, черномъ конькѣ, который скачетъ все впередъ. Его хвостъ подметаетъ землю.

Терезита. Къ вашему локтю пристало что-то бѣлое. Подождите немного. Вынимаетъ носовой платокъ и чиститъ его.

Карено. Это, навѣрное, пыль отъ камней. Очень благодаренъ. Мечтательно. Изъ этого вытекаетъ, что я могу измѣнить основу моего понятія о времени. Чего я достигну этимъ? Многаго. Моя душа вознесется къ берегамъ вѣчности. Да! Увлекается своими собственными словами и встаетъ. Если бы я могъ вполнѣ прекратить свои ощущенія, время исчезло бы. Если бы я могъ уменьшить ихъ быстроту, хотя бы въ пять разъ, я бы измѣнилъ всѣ свои представленія. День и ночь смѣнялись бы каждыя 4 минуты, хлѣбъ сѣялся бы, росъ и зрѣлъ въ одно мгновенье. Я бы неожиданно дожилъ до 80 лѣтъ и умеръ бы. Но я умеръ бы молодымъ. Мое представленіе опредѣляетъ мой возрастъ и заключаетъ, что мнѣ 15 лѣтъ и 10 дней. Стоитъ мгновенье молча затѣмъ снова садится.

Терезита. Карено, говорятъ, вы женаты?

Карено, послѣ паузы. Нѣтъ, я не женатъ. Зачѣмъ вы меня объ этомъ спрашиваете?

Терезита. Я объ этомъ слышала.

Карено. Я не женатъ. Іенсъ Спиръ вамъ, вѣроятно, наговорилъ что-нибудь. Онъ такъ много говоритъ вамъ. Я былъ женатъ.

Терезита. Но ваша жена жива?

Карено задумчиво. Въ продолженіе одного дня вы меня два раза спрашиваете, женатъ ли я? Что это значитъ? Если бы вы знали, какъ необходимо было вамъ спросить это еще разъ.

Терезита. Такъ вы умираете пятнадцати лѣтъ, говорите вы? Такъ, кажется?

Карено. У васъ сегодня ужасно безпокойное настроеніе, фрэкенъ Терезита.

Терезита внезапно встаетъ, отходитъ на нѣсколько шаговъ и снова возвращается. Я знаю кое-что, за что ни вы, ни папа не похвалили бы меня.

Карено. Вы знаете?

Терезита. Я заказала роскошный обѣдъ и кормлю имъ нашу собаку.

Карено. Ну, вашъ отецъ не наказалъ бы васъ за это.

Терезита. Я приглашаю голоднаго молодого человѣка и заставляю его смотрѣть на это.

Короткая пауза.

Карено. Я не знаю, къ чему вы это говорите?

Музыка становится громче.

Терезита. Говорю, потому что кто-то шепчетъ мнѣ это на ухо. Почему мнѣ молчать? Слышите, вотъ музыка стала нѣжнѣе.

Карено. Мнѣ кажется, она усиливается.

Терезита. Теперь она становится печальнѣе. Бросается на то мѣсто, гдѣ прежде сидѣла; музыка замолкаетъ; рабочіе перестаютъ ударять.

Первый рабочій вынимаетъ буравъ и разсматриваетъ его, обращается внизъ, къ Карено. Это самая мягкая порода, которую мнѣ когда-либо приходилось буравить.

Карено поднимается и хочетъ ему отвѣтить.

Терезита. Развѣ мои послѣднія слова были тоже невѣрны?

Карено. Развѣ они невѣрны? Вовсе нѣтъ, фрэкенъ Терезита.

Первый рабочій. Она мягка, какъ глина.

Карено. Вы, кажется, говорили, что это сланецъ? Взбирается на гору. Можетъ быть, здѣсь глина?

Первый рабочій. Я ужъ и не разберу, что это такое. Наполняетъ скважину водой.

Карено. Да, да. Пусть это будетъ что угодно. Бурите. Снова сходитъ.

Г-нъ Отерманъ справа. Рабочіе пришли?

Карено. Они бурятъ. Гора изумительно мягка.

Первый рабочій. Почти какъ глина.

Г-нъ Отерманъ, улыбаясь. Какъ глина? Идетъ въ гору, продолжая разговаривать съ рабочими.

Карено. Развѣ ваши слова были невѣрны? Можетъ быть, я сдѣлалъ вамъ что-нибудь непріятное.

Терезита. Нѣтъ, этого вы не сдѣлали.

Рабочіе снова начинаютъ ударять. Музыканты въ отдаленіи наигрываютъ другую пьесу. Рабочіе ударяютъ въ тактъ.

Карено. Скажите, что съ вами сегодня?

Терезита. Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ. Смотря на него. Вы хотите это знать? Встаетъ. Въ сущности, ровно ничего.

Карено. Прежде вы были веселѣе.

Терезита. Теперь музыканты могли бы и перестать.

Карено. Фрэкенъ Терезита, да вѣдь вы же сами только что хотѣли, чтобы они играли.

Терезита. Я была увѣрена, что вы мнѣ такъ отвѣтите. Съ жаромъ. А теперь я больше не хочу.

Kapено. Можно сказать музыкантамъ. Я сейчасъ пойду.

Терезита умоляющимъ тономъ. Нѣтъ, не ходите. Осматриваясь. Впрочемъ, если вы предпочитаете итти, то вамъ незачѣмъ оставаться здѣсь.

Карено. Я васъ не понимаю.

Терезита. Я сама себя не понимаю. Снова бросается на землю. Но я хочу быть около васъ.

Карено. Почему вамъ это вздумалось?

Г-нъ Отерманъ идетъ, улыбаясь. Мнѣ кажется, я подарилъ вамъ болото, Карено.

Карено. Болото?

Г-нъ Отерманъ. Съ каждымъ ударомъ буравъ опускается все ниже. Не хотите ли взглянуть? Снова возвращается къ рабочимъ.

Карено. Да. Хочетъ взойти на гору.

Терезита встаетъ. Простите меня.

Карeно. Да мнѣ нечего прощать вамъ.

Терезита. Подождите немного, тутъ все еще запачкано. Чиститъ его платкомъ. Такъ. Ну, теперь идите.

Карено снова хочетъ итти на гору.

Терезита. Вы уходите?

Карено смотритъ на нее. Нѣтъ. Сходитъ внизъ.

Терезита. Ну, что вы теперь обо мнѣ думаете?

Карено. Я нахожу, что вы сегодня въ очень безпокойномъ состояніи духа.

Терезита. Я знаю, что, если бы я могла чѣмъ-нибудь порадовать васъ, я бы это сдѣлала.

Входитъ Тю, старикъ, останавливается. Стоитъ необыкновенно прямо и держитъ въ рукахъ шапку.

Карено. Кто это?

Терезита. Это Тю.

Карено. Что ему нужно?

Терезита. И всегда-то здѣсь палитъ солнце. Не можете ли вы мнѣ сказать, почему нѣтъ больше дождя?

Карено. Онъ вѣдь шелъ третьяго дня.

Терезита. Нѣтъ. Дождя не было.

Карено. Я васъ увѣряю…

Терезита. Ахъ, оставьте. Не стоитъ ссориться изъ-за этого. Я лучше соглашусь. Дождь былъ третьяго дня. Короткая пауза.

Карено. Я уже разъ видѣлъ васъ такой.

Терезита. День и число. Я убѣждена, что вы помните.

Карено. Это было въ первый разъ, когда я васъ увидалъ. Въ самый первый разъ. Годъ тому назадъ.

Терезита. Надѣюсь, я произвела на васъ хорошее впечатлѣніе?

Карено. Вы, конечно, вовсе не надѣетесь на это. Вы объ этомъ даже ни разу не подумали. Что же нужно этому человѣку? Онъ не уходитъ.

Терезита. Это Тю… Знаете ли вы, почему мнѣ такъ хочется быть около васъ, Карено?

Карено. Нѣтъ.

Терезита. Потому что вы не грѣшите. Вы даже не знаете, что вы имѣете право грѣшить.

Карено. Никогда я не слыхалъ ничего подобнаго.

Терезита. Поэтому мнѣ такъ хочется быть около васъ.

Карено. Я знаю, у васъ и раньше бывали такія фантазіи.

Терезита. Вонъ стоитъ этотъ человѣкъ. Я ничего не хочу ему говорить, пока онъ не заговоритъ первый. Неожиданно. Здравствуй, Тю.

Тю. Здравствуйте.

Терезита. Хочешь, я поболтаю съ тобой?

Тю. Нѣтъ.

Терезита. Куда ты теперь отправляешься?

Тю. Далеко.

Терезита. И босой! Развѣ тебѣ не холодно?

Тю. Нѣтъ.

Терезита къ Карено. Бываютъ дни, когда человѣкъ обреченъ на тупое страданіе, и никто не знаетъ, откуда оно берется. Тогда вся земля лежитъ и смотритъ на него со злобой.

Карено къ Тю. Вы хотите поговорить съ г-номъ Отерманомъ?

Тю не отвѣчаетъ.

Терезита рѣшительно. Только еще одинъ вопросъ.

Карено. Вы кому говорите? Ему?

Терезита. Что, ваша жена блондинка или брюнетка?

Карено. Фрэкенъ Терезита!

Терезита. Блондинка или брюнетка?

Карено. Она была бѣлокурой. Я не помню хорошенько.

Терезита. Очень бѣлокурой?

Карено. Да, очень. У нея было свѣтлое лицо.

Терезита. Но она уже не молода?

Карено. Да, она тоже очень молода… Оставьте меня въ покоѣ.

Музыка замолкаетъ, рабочіе перестаютъ ударять.

Г-нъ Отерманъ, подходя. Такъ. Вотъ скважина и готова. А, и Тю здѣсь. Здравствуй, Тю.

Тю. Здравствуйте.

Г-нъ Отерманъ. Здоровъ и бодръ, какъ всегда. Безъ перемѣнъ.

Тю. Пока еще могу двигаться.

Г-нъ Отерманъ. Да. Но ты вѣдь уже старъ, Тю. Находитъ въ карманѣ крону и подаетъ ему.

Карено къ Терезитѣ. Онъ не благодаритъ.

Терезита про себя. Подумать только, вся необъятная земля лежитъ и пристально смотритъ на тебя съ ужасающей злобой.

Карено. Вашъ отецъ всѣмъ даетъ деньги. Онъ постоянно подаетъ.

Г-нъ Отерманъ. Да, да. Господь съ тобою, Тю.

Тю. У меня есть дѣло до васъ.

Г-нъ Отерманъ. У тебя сегодня есть дѣло, Тю? Кричитъ рабочимъ. Такъ заряжайте, и дѣло съ концомъ!

Первый рабочій. Мы заряжаемъ.

Терезита. Папа, Карено говоритъ, что ты слишкомъ щедръ.

Г-нъ Отерманъ, смѣясь. Неужели мое состояніе такъ незначительно, что я могу обѣднѣть отъ одной кроны.

Тю. Мнѣ надо вамъ сказать кое-что.

Г-нъ Отерманъ. Тебѣ надо что-то сказать? У меня достаточно средствъ, а многіе терпятъ нужду. Ужасная лихорадка свирѣпствуетъ на Корсфіордѣ, народъ тамъ въ величайшей нуждѣ. Я отправилъ на сѣверъ немного муки, но какая же это помощь; этого такъ мало. Болѣзнь распространяется. Она идетъ изъ дома въ домъ; дѣти мрутъ. Въ очень скоромъ времени она можетъ появиться и здѣсь.

Терезита. Здѣсь?

Г-нъ Отерманъ. Она идетъ къ югу.

Терезита. Я буду беречь васъ, Карено.

Г-нъ Отерманъ, обнимая Терезиту. Ты – милое дитя. Оставляя ее. Скажите мнѣ, Карено, что посовѣтуете вы мнѣ дѣлать съ моими малышами? Не пустить ли ихъ по торговой части?

Карено. Одного, да. Онъ настоящій коммерсантъ. Онъ находитъ птичьи яйца и продаетъ ихъ на кухню.

Г-нъ Отерманъ. Это Густавъ.

Карено. Другой интересуется музыкой и путешествіями.

Г-нъ Отерманъ. Это Эліасъ. Онъ похожъ на свою мать. Я даже думалъ истратить на него немного, если найду возможнымъ, и отослать его куда-нибудь. Терезита, а ты бы пока поиграла съ нимъ немножко.

Терезита. Спроси же Карено, какъ онъ посовѣтуетъ поступить со мной?

Г-нъ Отерманъ улыбается, беретъ за подбородокъ. Съ тобой, маленькій бѣсенокъ? Тебя надо отдать въ пансіонъ. Ха, ха. Да, тебѣ это будетъ полезно. Ты тамъ научишься, какъ жить среди людей. Обнимаетъ ее. А потомъ въ одинъ прекрасный день явится кто-нибудь и возьметъ тебя. Что же, ничего не подѣлаешь!

Первый рабочій кричитъ. Берегитесь!

Г-нъ Отерманъ. Ну, сейчасъ будетъ взрывъ. Маршъ отсюда! Отводитъ Терезиту влѣво.

Тю. У меня есть дѣло.

Г-нъ Отерманъ. Да, но теперь не время. Смотрите, Карено, уходите!

Первый рабочій кричитъ. Берегись!

Тю. Я хотѣлъ вамъ кое-что сказать.

Г-нъ Отерманъ подходитъ къ Тю и уводитъ его вправо. Да неужели ты не слышишь, что мину сейчасъ взорвутъ. Или ты рехнулся? Отойди.

Машетъ ему руками. Спѣшитъ съ Терезитой и Карено налѣво.

Первый рабочій удаляется въ страхѣ. Второй рабочій поджигаетъ мину и спокойно отходитъ. Тю стоитъ одно мгновеніе и грустно смотритъ вслѣдъ Отерману. Слышно, какъ г-нъ Отерманъ громко кричитъ слѣва: «Берегись, сумасшедшій». Фитиль дымится. Тю медленно идетъ направо.

Мина взрывается. Вылетаютъ бѣлыя глыбы. Видъ становится болѣе плоскимъ. На заднемъ планѣ видны горы, слѣва высокій мысъ, дальше на той же сторонѣ синее море. Справа нѣсколько красныхъ строеній.

Гдѣ-то вдали слышится музыка.

Первый рабочій спокойно подходитъ къ минѣ и кричитъ. Воротись!

Второй рабочій идетъ. Это бѣлый камень!

Г-нъ Отерманъ справа. Бѣлый камень?

Карено за нимъ. Бѣлый камень?

Первый рабочій. Это бѣлый камень. Мнѣ кажется, это рѣдкій сортъ.

Г-нъ Отерманъ. Но, Господи Боже…

Второй рабочій ударяетъ ломомъ.

Г-нъ Отерманъ. Что это?

Второй рабочій. Это мраморъ. Кладетъ ломъ.

Карено. Мраморъ?

Первый рабочій. Именно это я и думалъ. Это мраморъ.

Г-нъ Отерманъ. Невѣроятно! Посмотрите хорошенько, Генеръ.

Первый рабочій. Да, посмотри еще хорошенько; слышишь ты?

Второй рабочій, снова ударяетъ ломомъ. Это мраморъ. Кладетъ его.

Первый рабочій. Я говорю, что мраморъ. Это не можетъ быть ничѣмъ другимъ.

Карено. Вообразите, мраморъ! Наклоняется къ Терезитѣ, которая идетъ справа. Слышите, это мраморъ. Я построю зданіе на мраморномъ основаніи. Уходитъ къ рабочимъ.

Терезита слѣдуетъ за нимъ. Мраморъ?

Первый рабочій. Тонкій слой сланца, а потомъ чистый прекрасный мраморъ.

Карено. Какъ это изумительно! Не правда ли, какое прекрасное основаніе для зданія! Но что сталось съ этимъ человѣкомъ?

Терезита. Съ какимъ человѣкомъ?

Карено. Съ этимъ старымъ человѣкомъ. Со старикомъ?

Терезита. Онъ ушелъ.

Карено. Онъ два раза хотѣлъ что-то сказать.

Терезита. Папа, что хотѣлъ тебѣ сказать Тю?

Г-нъ Отерманъ задумчиво. Что хотѣлъ сказать Тю?

Карено. У него было дѣло.

Г-нъ Отерманъ, выходя изъ задумчивости. Ахъ, онъ всегда такой. Онъ очень старъ. Многіе думаютъ, что это вѣчный жидъ. Да, вы, кажется, спрашиваете о Тю?

Карено. Да.

Г-нъ Отерманъ. Въ молодости онъ перенесъ много горя. Онъ разорился. Съ тѣхъ поръ онъ и сталъ такимъ.

Карено. А что онъ хотѣлъ отъ васъ?

Г-нъ Отерманъ. Понятія не имѣю. Многіе называютъ его «Справедливостью».

Карено. «Справедливостью»?

Г-нъ Отерманъ. Да, онъ помѣшанъ… Нѣтъ, мнѣ надо опять домой; надо кое-чѣмъ распорядиться. Смотритъ на свои часы. Я вотъ стою и думаю, что придется перенести вашу башню на другое мѣсто.

Карено. На другое мѣсто?

Г-нъ Отерманъ. Вѣдь тутъ повсюду мраморъ. Тутъ можетъ быть несмѣтное богатство.

Карено. Поэтому ее и надо выстроить здѣсь. Это меня радуетъ. Какъ пріятно будетъ работать среди всего этого блеска. Нѣтъ, знаете, меня ужасно поразило, что этого человѣка зовутъ «Справедливостью». Я именно пишу главу о мудрой Немезидѣ.

Первый рабочій. Прикажете намъ продолжать?

Карено Да, продолжайте. Сдѣлайте ровную площадку.

Г-нъ Отерманъ сходитъ по тропинкѣ и въ задумчивости направляется направо. Рабочіе начинаютъ работать ломами.

Карено сходитъ. Именно поэтому, мнѣ кажется. Именно потому, что грунтъ такой драгоцѣнный… Вы не замѣтили ничего особеннаго въ этихъ двухъ рабочихъ, фрэкенъ Терезита?

Терезита, помолчавъ. Нѣтъ.

Карено. Первый болтаетъ, кричитъ: «берегитесь». Другой молчитъ и поджигаетъ фитиль. Знаетъ толкъ въ камняхъ тоже второй.

Терезита. Это Генеръ. Онъ былъ на каторгѣ.

Карено. Какъ?

Терезита. Онъ тамъ и выучился каменоломнымъ работамъ.

Карено. За что его присудили къ такому наказанію?

Терезита. За изнасилованіе… Ну, наконецъ, я знаю, что со мной сегодня.

Карено. Что же?

Терезита. Іенсъ Спиръ сдѣлалъ мнѣ предложеніе.

Карено. Какъ? Онъ сдѣлалъ?..

Терезита. Что вы на это скажете?

Карено. Въ такомъ случаѣ, я понимаю ваше волненіе.

Терезита улыбается. Да, не правда ли? Именно это и заставляетъ меня волноваться. Смѣется. Это и кружитъ мнѣ голову.

Kapено. Стало быть, я могу васъ поздравить?

Терезита. А какъ мнѣ поступить, по-вашему?

Карено. Развѣ это еще не рѣшено?

Терезита. Нѣтъ.

Карено. Да что же можно сказать въ такомъ случаѣ? По-моему, согласиться, т.-е., если вы сами… Посторонній не можетъ такъ хорошо… Мнѣ кажется, согласиться.

Терезита. Мнѣ бы хотѣлось, чтобы вы думали иначе.

Карено. Поймите меня. Я, собственно, не могу имѣть объ этомъ никакого мнѣнія.

Терезита. Мнѣ представляется это иначе.

Карено. Да, но тогда вы этого не сдѣлаете. Не согласитесь на это.

Терезита. А если соглашусь, то сказкѣ будетъ конецъ.

Карено. Вы этого не думаете.

Терезита. И никто не будетъ объ этомъ жалѣть.

Г-нъ Отерманъ, замѣтно блѣдный и очень взволнованный, входитъ справа. Но вѣдь тутъ все мраморъ. Показываетъ кругомъ.

Карено. Ну, что же?

Г-нъ Отерманъ. Здѣсь нельзя строить вашу башню.

Карено. Но… Вы же сами отдали мнѣ все мѣсто. До самаго моря, какъ вы сказали.

Г-нъ Отерманъ. Да слышите ли вы? Вѣдь это мраморъ. Я вамъ дамъ тотъ мысъ. Стройте тамъ вашу башню. Я хочу изслѣдовать всю окрестность; тутъ, должно быть, повсюду мраморъ.

Карено. Какой мысъ? Тамъ?

Г-нъ Отерманъ. Да, тамъ, у опушки лѣса. Тамъ эта башня будетъ служить маякомъ для мореплавателей. Показывая второму рабочему. Сдѣлай здѣсь скважину, Генеръ.

Первый рабочій. Хорошо.

Г-нъ Отерманъ. Здѣсь должно быть мрамора на громадную сумму. Идетъ по тропинкѣ вправо.

Терезита. Ваша радость пропала, Карено?

Карено. Замѣтили ли вы, фрэкенъ Терезита, какъ онъ былъ блѣденъ? Въ его глазахъ промелькнули огоньки.

Терезита. У Тю?

Карено. Нѣтъ, въ глазахъ вашего отца. Въ нихъ пробѣжалъ огонекъ.

Рабочіе начинаютъ бурить.

Карено. Пойдете вы со мной на новое мѣсто?

Терезита. Нѣтъ, я иду домой къ Іенсу Спиру.

Карено. Да, конечно; извините. Кланяется и уходитъ влѣво.

Терезита смотритъ ему вслѣдъ, тихо. Карено! Скрещиваетъ на груди руки. Внезапно восклицаетъ. Генеръ!

Второй рабочій идетъ къ ней.

Терезита. Я не хочу этого больше. Слышишь ты? Топаетъ ногой. Не приходи больше! Идетъ направо.