Текст книги "Освобождение (ЛП)"
Автор книги: Клэр Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
– Вернёмся во дворец?
– Я не приглашала тебя идти со мной.
– Тогда я пойду за тобой. В конце концов, мы движемся в одном направлении.
Кайлу охватило чувство признательности, несмотря на все её усилия, удерживать этого человека на сомнительной дистанции. Он мог бы украсить список сексуальных партнеров любой женщины, с которой столкнётся, но Кайла не собиралась быть одной из этих женщин. Она нахмурилась и пошла по самой короткой тропе, ведущей во дворец. Как и было обещано, он шёл за ней, но она очень хорошо чувствовала его присутствие. Казалось, его глаза бегали вверх-вниз по её телу. Сейчас на ней был повседневный наряд – длинная туника, штаны для верховой езды и новые сапоги, которые она только что закончила, – но девушке вдруг захотелось, быть одетой более привлекательно. Это чувство было таким необычным, что Кайла решила, что предыдущее столкновение полностью встряхнуло её разум.
– Я подумал, не могли бы мы поговорить, – сказал мужчина после минуты молчания. Кайла напряглась.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… я здесь две недели, а видел тебя при Дворе только три раза. И ты никогда ни с кем не разговариваешь.
Она почувствовала дрожь, осознавая, насколько пристально этот мужчина за ней наблюдал. Пока шла, Кайла снова прикрыла правый глаз ладонью. Мигрень быстро наступала. И должно быть она нагрянет полномасштабно, прежде чем Кайла доберётся до дворца. Какой же она была дурой, что не вернулась, как только заметила первый знак болезни.
– Откуда ты знаешь, что я не сказала ни слова?
– Потому что я наблюдал за тобой.
– Не всё время.
– Нет, но достаточно, чтобы заметить, что ты ни с кем не говорила. Мне показалось это очень странно.
Девушка устала от его голоса, идущего из-за спины, поэтому остановилась и дождалась, когда мужчина поравняется с ней.
– Это не странно. Двор – для Леди Патрис. Не для меня.
– Может быть. Но другие женщины, похоже, хорошо проводят там время. Почему не ты?
– Это не моё.
– Удовольствие не твоё?
– Двор – это не то, что мне нравится. Весь этот секс и чрезмерная развязность, не для меня.
– Секс не для тебя?
Кайла чувствовала, как её щеки краснеют без веской причины. Она не смущалась при разговорах о сексе. Он – часть её мира и культуры; ей было всего двенадцать лет, когда пришлось присутствовать при Дворе. Кайла понятия не имела, почему краснеет от глупого вопроса этого человека.
– Нет, – сказала она, чувствуя дрожь в теле, – мигрень усиливалась. – Это всё… пустое.
– Значит, ты прекратила заниматься сексом?
Кайла нахмурилась.
– Я никогда и не начинала. Всё это заставляет меня… болеть. Соблюдение традиций – дело моей сестры. Не моё.
Мужчина начал говорить что-то в ответ, но замолчал, когда Кайла резко остановилась, прижав ладони к голове.
– У тебя болит голова или что-то ещё? – спросил он другим тоном.
Кайла с трудом сглотнула.
– Мигрень.
– У тебя есть лекарство?
– Инъекции в моих покоях. Единственное – что работает. Я терплю их в течение многих лет.
Кайла почти почувствовала, как у неё остановилась кровь, и волна головокружения одолела девушку. Уже сейчас было очень плохо, а идти ещё больше мили. Жестокая несправедливость Вселенной – в один день пережить нападение, а затем получить мигрень.
Мужчина молча стоял рядом, когда Кайла глубоко вдохнула и, наконец, смогла опустить руку и открыть глаза, он тихо спросил:
– Ты в порядке?
Она смогла кивнуть.
– Мне просто нужно вернуться в свои покои.
– Хорошо.
Они шли молча в течение нескольких минут. В глазах резко помутнело от боли, Кайла начала спотыкаться и вскоре её стошнило. Так всегда было, когда мигрень резко и сильно ударяла по её организму. Единственное, что мешало ей упасть, – мужчина, поддерживающий её протянутой рукой.
– Тебе нельзя меня трогать, – пробормотала она.
– Это необходимо. Я никому не скажу, если ты этого не сделаешь.
Прислонившись к нему, Кайла ничего не могла поделать со своей слабостью, его сильное тёплое тело давало странное облегчение. Он не был огромным, как многие мужчины при Дворе. Этот мужчина ощущался подтянутым и сильным, наверняка, мог с лёгкостью поднять её. Может быть, это просто контраст, но чувствовать этого человека было гораздо приятней, чем того, который напал на неё. Девушка не смогла бы продолжать идти, если бы не его поддержка, но вскоре боль и тошнота усилились настолько, что ноги просто уже не держали Кайлу. Она полностью откинулась на мужчину, и он обнял её обеими руками.
– Я могу тебе помочь? – пробормотал он.
– Нет. Я справлюсь. Просто дай мне минуту.
Пытаясь дышать ровно, Кайла смутно осознавала тот факт, что одна из его рук мягко потирает ей спину. Это было совершенно неуместно. Никому не разрешалось трогать её и уж точно не разрешалось ему, по крайней мере, пока Патрис не отвергнет его как Потенциала. Но у Кайлы не было желания останавливать мужчину. Его рука медленно скользнула вверх по спине, пока не коснулась обнажённой кожи на затылке. Девушка вздрогнула, когда он мягко начал массировал ей затылок. Она была ошеломлена от боли, но слабо чувствовала странный внутренний буксир или ощущение какой-то тяги, как-то связанное с его прикосновением. И после этого Кайлу омыла глубокая волна удовольствия и облегчения. Мигрень пропала, стало гораздо лучше. Мышцы резко расслабились в его руках – чтобы не упасть от ошеломляющего эффекта, Кайле вновь пришлось понадеяться на поддержку его тела.
– Что ты сделал? – выдохнула она.
– Ничего. Просто помассировал шею. Я знаю, что мне нельзя, но надеялся, что это облегчит боль.
Одна из его рук была обернута вокруг неё, поддерживая, а другая до сих пор сквозь ткань туники поглаживала спину.
– Сделай это снова, – попросила она с придыханием, цепляясь за него руками, потрясённая от внезапного облегчения от боли.
Положив ей руку на шею, он опять помассировал мышцы. Кайла чувствовала себя хорошо, расслабляясь, и затем снова ощутила этот маленький внутренний буксир – на этот раз почти незаметный. Удовольствие от него пронеслось по всему её телу, заполнив настолько глубоко, что Кайла беспомощно вздохнула. Через минуту мужчина отстранился, прочистил горло и спросил:
– Как думаешь, теперь ты сможешь идти?
Его тело было напряжено, мужчина осторожно её придерживал, девушка больше не опиралась об него всем весом. Кайла моргнула, ничего не соображая, но чувствуя себя намного лучше, расслабленной и даже как будто отдохнувшей.
– Да. Да. Извини.
– Не извиняйся. У меня никогда не было мигрени, но они кажутся ужасными.
– Да, – она все ещё чувствовала болезненное пульсирование, но теперь это стало терпимо, и она могла ходить. Кайла слегка покачала головой, пытаясь очистить разум. – Что только что произошло? – спросила она через минуту.
– Что ты имеешь в виду?
Его выражение лица было мягким, совершенно невинным.
– Скажи, ты ведь что-то сделал.
– Я же сказал. Просто массировал шею. Я подумал, что это может помочь.
Девушка сузила глаза.
– Чувствовалось как нечто большее.
Он пожал плечами и немного улыбнулся.
– Я хотел бы обладать целительскими способностями, но боюсь, что их у меня нет. Мигрень делает тебя впечатлительной. Вероятно, ты представила себе, как избавляешься от боли.
Может быть. Она не была уверена, но не могла сейчас долго раздумывать, чтобы добраться до истины.
– Давай вернём тебя во дворец, чтобы ты могла получить лекарство.
Продолжая путь, оба молчали. Теперь Кайла держалась уверенней, и мужчина просто придерживал её за спину, в качестве поддержки, если она вдруг будет в ней нуждаться. Ей нравилось, как это ощущалось. И ей понравилось чувствовать его прикосновения, когда она опиралась на него всем своим весом. Раньше такого с ней не было, и Кайла не понимала, откуда могли взяться подобные ощущения.
И ещё этот странный буксир в ее разуме, который воспринимался как нечто большее. Ей необходимо было вернуться в свою комнату и прийти в себя. Они подошли к краю леса – недалеко от заднего входа во дворец, – в унисон остановились, оба, очевидно, поняли одно и то же.
– Мы должны будем пойти отдельно, – сказала она. – Мы не можем дать почву для разговоров.
– Я знаю. С тобой всё будет в порядке? – его глаза смотрели ей в лицо, и казалось, что они видят глубоко внутри, вплоть до сердцевины. – У тебя был тяжёлый день.
«Он же не мог знать всё».
– Да.
Мигрень снова начала усиливаться. Рельеф его мышц, который так приятно ощущался при касании, не мог продолжать оставаться с ней. Кайла задавалась вопросом: «Кто, во имя Вселенной, этот человек?»
– Как тебя зовут?
– Хол.
– Хм. Я – Кайла.
– Я знаю, кто ты, – голос мужчины звучал хрипло. Он заставил её задрожать и вспыхнуть, а затем приступ мигрени вызвал у Кайлы новое головокружение. Когда колени подогнулись, девушка потянулась к Холу, цепляясь за его рубашку. Прежде чем уронить руку, словно вспомнил, что не должен был к ней прикасаться, он успел нежно погладить её затылок.
– И всё-таки, что ты сделал со мной? – спросила Кайла, всё ещё пытаясь разобраться в том, что произошло.
– Ничего.
– Нет. Это было что-то.
– Это было просто твоё воображение.
– Это не так.
– Ты не в форме, чтобы спорить, – сказал он, немного отступая от неё. Это правда. Ей нужно принять лекарства и лечь.
– Что ты делал за стенами?
– Прогуливался. Мне не нравится, когда меня запирают, пусть даже во дворце.
Он улыбнулся и встретил её взгляд. Последний аргумент был правдой. Она могла видеть это по выражению его лица. Но всё остальное, что он сказал, – ложь. Кайла знала, что Хол что-то скрывает, он лжет ей. Она не могла ему доверять. Мужчина был опасен. И она определенно не должна была цепляться за него таким образом. Кайла опустила руки.
– Я пойду первой. Подожди несколько минут, – мужчина кивнул.
– Поправляйся и береги себя, – опять его голос и выражение были чем-то большим, чем она могла понять. Но не было ни сил, ни времени оставаться и разгадывать непонятности.
– До свидания, Хол, – пробормотала она, выходя из тени деревьев и направляясь к заднему входу дворца. Там стоял только один охранник, и он привык к её выходам на прогулки. Он не подозревал, что Кайла разговаривала с кем-то, с кем не должна была, трогала кого-то, кому не разрешалось прикасаться к кому-либо. Она была настолько увлечена Холом, что почти забыла о нападении. И это казалось очень странным, невозможно так быстро забыть попытку изнасилования. Но воспоминания о нападении сейчас ощущались, как нечто незначительное. И это беспокоило.
«Наверное, будет лучше, если в дальнейшем я стану избегать Хола».
Но всё внутри неё сжалось от таких мыслей, и Кайла не могла не задаться вопросом, когда увидит его снова.
***
Хол наблюдал, как Кайла пересекает двор, а затем исчезает из видимости в маленькой двери дворца. Его голова всё ещё кружилась, наполненная её болью, её облегчением и её свежей сладостью, которую он пробовал впервые в жизни. Хол сглупил, открывая с ней канал эмоциональной связи. Даже с её мигренью Кайла поняла, что он что-то сделал. Это было опасно. Мужчина не знал её достаточно хорошо, чтобы доверять, и не было реальной необходимости подвергать себя опасности подобным образом.
На протяжении десятилетий совет Коалиции лишал Чтецов свободы, используя их дар на своё усмотрение, а затем убивал или содержал в неволе. Чтецы могли прикосновением к человеку узнать их чувства или мысли, и это – слишком мощное оружие в глазах Коалиции, чтобы игнорировать такой дар. Его мать, бабушка и прабабушка – все были Чтецами, но в нём дар превратился во что-то большее. Хол мог делать больше, чем читать то, что чувствовал человек. Он мог повернуть его чувства – заставить почувствовать что-то другое, совершенно противоположное. Коалиция не позволила бы ему существовать, если бы узнала о его способностях. Вот почему было глупо использовать свой дар на Кайле, когда не стоял вопрос жизни или смерти. Но ей было больно, и он хотел облегчить её страдания. И, честно говоря, он хотел попробовать её энергетику с тех пор, когда впервые увидел её, сидящей посреди дикого, развратного Двора, совершенно не тронутой и не заинтересованной творящимися вокруг развлечениями. Теперь Хол не мог дождаться, чтобы попробовать её снова.
Часть 2
Мигрень всегда выбивала её из жизни, поэтому Кайла спала весь следующий день.
Всё было как обычно. У неё бывали мигрени, по крайней мере, несколько раз в месяц. Но иногда Кайла притворялась, чтобы её не затащили на политические или дипломатические приёмы, в которых сестра проводила все свои дни, – это пустая трата времени. Все эти приемы стали условными, бутафорскими, но на них тратилось до смешного большое количество времени.
Сегодня последний день недели – Праздничный день, что означало самое бесстыжее и распутное гулянье при Дворе. Патрис выберет себе нового еженедельного партнёра, и все остальные: придворные, гости, туристы – всю ночь будут пировать и предаваться разврату.
Обычно Патрис была довольно терпима к тому, что сестра уклонялась от мероприятий во дворце, но в вечер выбора Кайла должна была появляться.
Её мигрень прошла. Девушка чувствовала себя измотанной и усталой, но больше не страдала от боли. И сегодня Хол будет в зале. Ей хотелось увидеть его. «На этой неделе он может быть выбран партнёром Патрис».
Совершенно без оснований эта идея беспокоила Кайлу. Вероятно потому, что Хол казался подозрительным. Она не доверяла ему, и ей не нравилась идея о том, что он всю неделю будет рядом с её сестрой.
Будучи преисполненной решимости присутствовать и наблюдать за ним, Кайла быстро освежилась в душе, расчесала волосы и решала, что надеть.
В её дверь постучали, и Кайла уже догадывалась, кто это.
– Входи, Патрис.
Её сестра с улыбкой вошла в комнату, как всегда выглядя прекрасно.
– Ты выглядишь так, будто чувствуешь себя лучше. Я зашла, чтобы проверить тебя.
– Да, мне лучше.
– Охранники доложили мне о нападении.
– Ой, да ладно. Ничего не случилось, его выслали.
– Хорошо. В любом случае, я сказала им усилить безопасность. У нас не должно быть туристов, которые так поступают.
– Большинство из них так не делают.
– Ты в порядке?
– Я в порядке.
– Значит, ты сегодня появишься при Дворе?
– Да. Полагаю, что так.
– Хорошо. Я боялась, что ты опять захочешь отсидеться в своих покоях. Сегодня вечером наш шеф-повар приготовит для нас нечто изумительное.
Еда всегда была вкусной – каждую ночь празднеств, и тем более в последний день недели.
В этот вечер на Патрис были облегающие шелковые мантии малинового и голубого цветов, а её пылающие рыжие волосы были слегка зачёсаны назад и струились по спине. Она была великолепна, с её яркими голубыми глазами, светлой кожей и высокой стройной фигурой. Когда Кайла была младше, то сильно завидовала сестре. Теперь она была рада отойти в сторону, в тень Леди Губернатора.
Там, где Патрис горела, как великолепный огонь, Кайла мерцала на заднем плане. Её песочного цвета волосы иногда казались светлыми, а иногда и красноватыми. Её глаза были скучными, сине-серыми, а её тело – мягким и пышным, несмотря на то, что она много двигалась. Она никогда не будет похожа на Патрис, и это действительно было хорошо, поскольку Кайла предпочитала не обращать на себя внимание.
– Что ты собираешься надеть?
– Ещё не знаю.
Кайла подошла к шкафу и уставилась на груды вечерних платьев. Патрис унаследовала все богатства, собственность и титулы семьи, но она была щедра и постоянно снабжала сестру новой одеждой. Обычно Кайла хватала первое, что увидит, но сегодня ей очень хотелось посмотреть варианты – что же будет на ней смотреться лучше всего.
– Ты должна носить этот оранжевый шелк. Ты выглядишь в нём великолепно.
Патрис подошла к гардеробной и встала рядом с сестрой, указывая на длинное платье с оголённым плечом, перехваченное на талии поясом, и плавными линиями струящееся вниз по ногам. Насыщенной расцветки ткань переливалась оттенками тлеющего дыма и умирающего огня.
Кайла не могла вспомнить, когда в последний раз надевала платье, но если Патрис сказала, что это будет выглядеть хорошо, значит так и есть.
– Хорошо. Благодарю. Я его надену.
Пока Кайла одевалась, Патрис задумчиво на неё смотрела.
– Пожалуйста, скажи, что ты сегодня выберешь партнёра.
При Дворе Эвалона была традиция – после того как Патрис сделает свой выбор на очередную неделю, дамы тоже выбирали себе партнеров. Иногда только на вечер, иногда на неделю, как их Леди Губернатор, а иногда и на всю жизнь, если случалось так, что они не просто нравились друг другу.
– Это не для меня, – тихо пробормотала Кайла, пытаясь казаться мягкой и корректной. Она устала от споров с сестрой на данную тему.
– Но это становится неловким. Я – Императрица, и моя собственная сестра отказывается следовать нашим старым обычаям. Люди будут думать, что с тобой что-то не так.
– Ты же знаешь – мне всё равно, что они думают.
– Но мне не всё равно! То, что ты делаешь, отражается на мне. И ты это знаешь!
Ну, конечно! Кайла не представляла, как её девственность может серьёзно повлиять на сестру. Патрис все любили.
– Я подумаю об этом, – сказала Кайла, просто чтобы положить конец теме разговора. – И, кстати, тебе нужно быть осторожной – называя себя Императрицей.
– Я – Императрица, – Патрис расправила плечи и выпрямила позвоночник. Она была царственной, авторитетной, величественной.
– По духу – да, но по закону Коалиции Императриц больше не существует. И Совету не понравится, если они сочтут, что ты бросаешь им вызов. Они оставили нас в покое только потому, что считают – мы не угроза их авторитету, но они немедленно окажутся здесь, если прознают даже о намёке о восстании.
– Я не собираюсь поднимать мятеж. Но! То, что они не позволяют мне называть мой законный титул – не означает, что я не та, кто я есть на самом деле.
Кайла резко развернулась к сестре.
– Шутки в сторону. Это опасно. Если Совет Коалиции узнает, лучшим сценарием будет тот, когда они станут размещать солдат прямо здесь – при Дворе. Подумай, что станет с нашими доходами от туризма. Люди приезжают сюда, чтобы забыть о Коалиции. Мы не можем допустить того, чтобы они дышали нам в шею. Обещай, что ты не будешь называть себя Императрицей ни с кем, кроме меня.
Патрис рассмеялась, как всегда божественно красивая, и наклонилась, чтобы поцеловать Кайлу в щёку.
– Ты такая милая, когда беспокоишься. Ты всегда неестественно серьёзна.
Она завязала поясок, висящий на талии Кайлы, и погладила её по бедрам.
– Ты выглядишь прекрасно. Теперь спустись вниз и попытайся повеселиться. Найди себе, в конце концов, мужчину.
Кайла глубоко вздохнула, глядя на себя в зеркало. Её сестра была безнадежна. Она могла только молиться, чтобы они не оказались под радаром Коалиции. Тем не менее, Кайла выглядела действительно красиво – цвет платья оттенял красноватые блики её волос и делал глаза ещё более голубыми. Но искать мужчину она уж точно не собиралась.
Странно. Почему-то её тревожил вопрос: «Кого же сегодня выберет Патрис?»
***
Через двадцать минут Кайла заходила в тронный зал, торжества шли полным ходом.
Банкетные столы ломились от яств – лучшие блюда из мяса, выпечка и экзотические фрукты, а также множество вычурных десертов. Вино было подано более часа назад, поэтому люди смеялись и говорили раскованно. Музыканты в дальнем углу играли традиционные эвалонские мелодии на лютне, арфе и рогах (Прим. национальный музыкальный духовой инструмент). Позже должны были прийти танцоры.
Это был праздник пяти органов чувств. Но Кайлу сразу же поразили запахи – слишком большое количество придворных дам, собравшихся вместе в одном замкнутом пространстве, которые щедро воспользовались своими духами, очевидно, соревнуясь в том, чей парфюм был ярче и гуще.
Запах стоял столь насыщенный, что врезался в рецепторы обоняния, как волна, отзываясь головной болью и тошнотой. К счастью, это была не мигрень. Просто обычная головная боль.
Кайла только что пришла, но уже могла сказать, что у неё будет тяжёлая длинная ночь.
Девушка прошла и заняла своё место на возвышении, за королевским столом. Из-за родства с Патрис ей приходилось сидеть в центе, но она давным-давно с радостью поменяла бы это место на более скромное. Кайле не хотелось быть в центре внимания, в конце концов, она могла бы неплохо жить вне основного поля зрения. Остальные гости и туристы были рассажены за круглые столы, которые заполняли большой банкетный зал, а с правой стороны находилась секция для Потенциалов.
Кайла ещё не успела устроиться в своём кресле, а её глаза уже автоматически пробежались по разделу Потенциалов, пока не остановились на Холе.
Он наблюдал за ней. Мужчина выглядел красивым в изысканном костюме, сочетавшем в себе серебристый шелк и угольный бархат. Хол казался уверенным, в отличие от напряженного волнения, которое Кайла могла читать в аурах других Потенциалов.
Когда Хол заметил, что Кайла смотрит на него, уголок его рта дёрнулся, и мужчина слегка подмигнул.
Смутившись, Кайла быстро отвела взгляд, боясь, что кто-то увидит. Она не должна смотреть на Потенциалов, и они, определенно, не должны смотреть на неё.
Через несколько минут фанфары прервали болтовню в помещении, заставив всех замолчать. Затем вошла Патрис, любезно улыбаясь и производя ошеломляющий восторг – весь зал взорвался аплодисментами. Это случалось каждую ночь, но в этот вечер комната пребывала в особом экстазе, учитывая качество еды и вина.
Первое, что делала Патрис в Праздничный день, – это выбор еженедельного партнёра. Зал быстро успокоился, когда Леди Губернатор подошла к секции Потенциалов.
Кайла мысленно одёрнула себя, почувствовав, как непроизвольно затаила дыхание, в то время как сестра пересаживалась с места на место, разыгрывая великолепное шоу, изучая каждого претендента и иногда задавая им вопросы.
Патрис остановилась перед Холом и что-то сказала, но вопрос прозвучал слишком тихо, чтобы Кайла могла услышать. Девушка сжала пальцы в кулак, удивляясь, почему это было так важно для неё. Не имеет значения, выберет ли Патрис Хола в качестве пары на неделю. Ей следует выбросить его из головы, как она выбрасывает любого другого мужчину.
Патрис долго сидела перед Холом. Она даже протянула руку, чтобы его коснуться. Кайла вздрогнула, её желудок поднялся к горлу.
Ей нужно смириться с мыслью, что Хол находится здесь для Патрис. И сестра получает всё, что хочет. Ничто никогда не принадлежало Кайле, как всегда. Всё в порядке. Это был путь мира и добра. Просто невозможно изменить повороты вселенной, именно эти повороты сделали Кайлу младшей сестрой.
Ей не на что жаловаться. Её жизнь лучше, чем у большинства. Ей всегда было комфортно, она никогда не испытывала лишений или боли. Желать большего глупо и эгоистично.
Сестра двинулась дальше – Кайла выдохнула. Это ещё не окончательное решение, но, по крайней мере, Патрис не сразу выбрала Хола. Однако она может вернуться за ним.
Кайла смотрела и ждала, её взгляд медленно переключился обратно на Хола, в попытке прочесть выражение его лица. Их взгляды снова встретились, но на этот раз его взгляд выражал любопытство, как будто Хол пытался что-то понять. Девушка понятия не имела, что он хотел увидеть, всматриваясь столь тщательно.
Когда Патрис дошла до конца, изучая всех двадцати четырёх сегодняшних Потенциалов, она протянула руку и положила пальцы на лоб очень красивого молодого человека с густыми каштановыми волосами и сексуально прищуренными глазами. Он прибыл только вчера. Это его первая неделя, и он уже был выбран.
Кайла ожидала именно этого. Патрис всегда нравились такие люди. Хол же был слишком умён для неё. И слишком много скрывалось под его поверхностным, беззаботным поведением. Патрис никогда не нравилось это в мужчинах.
Почувствовав облегчение и пытаясь скрыть его, Кайла оглянулась на Хола. Он снова наблюдал за ней. Это нервировало. «Что он надеется увидеть?» Когда Хол встретил её взгляд, то слегка улыбнулся, как будто был удивлён и чем-то доволен. Какого чёрта он может быть доволен? Патрис снова отвергла его. Он бы не заявил себя Потенциалом, если бы не надеялся стать её супругом. Мужчина должен быть так же расстроен, как и все другие Потенциалы, отвергнутые на этой неделе.
Патрис поднялась к трону вместе с избранником, усадив его по правую руку за королевский стол. Затем она махнула рукой, и все остальные дамы встали и пошли искать себе партнеров.
Любой человек в зале мог быть выбран, даже тот, кто пришёл со своим спутником, за исключением Потенциалов. Традиция заключалась в том, что вы не присутствовали бы при Дворе Эвалона, если не были бы готовы провести ночь с придворной дамой.
Кайла пока не двигалась. Она крайне редко делала выбор и обычно приглашала к себе в компанию хорошо знакомого мужчину, от которого не ожидала никакой физической активности. Сегодняшним вечером она проверяла зал, пытаясь избегать взгляда Хола.
Возмутительно, он всё ещё наблюдает за ней!
Избегая взглядом секцию Потенциалов, Кайла остановила свой взор на знакомом лице. Командир Тор. Он родился на Эвалоне и тренировался в Дворцовой гвардии, продвинулся до высшего ранга в удивительно раннем возрасте. Кайла хорошо знала его. Он был на несколько лет старше неё; раньше, будучи детьми, они вместе играли.
Она всегда нравилась ему. Некоторое время Тор отсутствовал на планете – Патрис отправляла его на миссию. Кайла встала, спустилась с помоста и направилась к Тору, который сидел, расслабившись на стуле с бокалом вина.
Очевидно, сегодня вечером он не был на службе. Тор приветливо улыбнулся, когда девушка подошла и протянула руку.
– Ты хочешь сегодня посидеть со мной? – спросила она.
– Конечно.
У Тора было волевое, приятное лицо и прекрасные голубые глаза. Мужчина был намного выше неё, с впечатляющим разворотом плеч.
– Просто посидеть, я полагаю, вы не изменили свои привычки за те месяцы, пока меня не было.
– Просто посидеть.
Мужчина кивнул и последовал за ней до королевского стола, усаживаясь рядом.
Когда Кайла взглянула на Хола, он с любопытством выгибал брови, его взгляд переходил от неё к Тору и обратно. Кайле захотелось стать невидимкой.
Официанты начали подавать горячие закуски и расставлять графины красного, белого и синего вина. Пары вокруг начали целоваться и миловаться, вскоре это перейдёт в нечто большее.
– Как дела во внешнем мире? – спросила Кайла, пытаясь отвлечь себя от неприятного окружения.
– Как всегда. Мир холодный и жесткий, – Тор слегка улыбнулся. – Слишком много тирании Коалиции и недостаточно собственного характера планет.
Кайла кивнула, его слова суммировали все её чувства по поводу гнёта Коалиции, который теперь влиял на большую часть известной Вселенной и изменил образ жизни всех, кроме самых примитивных и изолированных из планет.
– Пока нам, по большей части, удаётся удержать наш мир.
– Да, – Тор вздохнул и откинулся в кресле. – Хотя, я не уверен, как долго это продлится.
– Что ты имеешь в виду?
– Эвалон процветает экономически, здесь находится только один коалиционный форпост. Как вы думаете, долго ли Совет будет делать вид, что не замечает экономическую состоятельность и самостоятельность планеты?
– Туристы заинтересованы нашими традициями и ритуалами. Они здесь отдыхают, расслабляются. Если мы станем больше соответствовать Коалиции, они перестанут приезжать.
– Да, но такая логика не всегда аргумент для них.
Глаза Кайлы осмотрели пышную, величественную банкетную залу, наполненную всякой мирской красотой и индульгенциями. Всего было слишком много – избыток всевозможных желаний, известных человечеству, – у Кайлы возникло головокружение, когда она попыталась обработать информацию. Девушка всегда ощущала королевский Двор пустым, поверхностным, без глубины, но это не означало, что она хотела, чтобы его уничтожили в пользу серых стен и строгого утилитаризма.
– Ты действительно думаешь, что мы в опасности?
– Если мы сможем остаться вне радара Совета Коалиции, возможно, всё будет в порядке. Но посоветуйте своей сестре не утверждать какую-либо должность выше, чем Леди Губернатор, что назначена Коалицией.
Кайла с трудом сглотнула. Это было именно тем, о чём она накануне говорила Патрис. Значит Тор, командующий дворцовой гвардией и стратегически опытный человек, тоже заметил это, тогда определенно пора беспокоиться.
– Я уже сказала ей. Но она не склонна прислушиваться к моим советам.
Глаза Тора теперь устремились к трону, где Патрис откинулась назад в радостном расположении, её избранный эскорт стоял на коленях между её ног, лаская её под юбкой.
– Она должна начать слушать, – сказал Тор.
Заботы временно отвлекали Кайлу, но вскоре поведение окружающих стало слишком явным, чтобы его можно было игнорировать. Патрис устанавливала настроение и порядок каждого вечера при Дворе. Сегодня явно было больше распутства, чем формальности, так как Патрис шумно наслаждалась мужчиной между её ног, который уже ранним вечером старался её порадовать. Люди вокруг последовали этому примеру, и вскоре помещение наполнилось стонами удовольствия, всхлипами наслаждения и переплетёнными извивающимися телами.
Живот Кайлы сжался знакомым больным чувством. Она не понимала всю эту показушность. Всё было пустым, поверхностным, бездушным. Никакой оргазм не стоил того, чтобы опускаться в такую бездушную физическую близость.
Кайла и Тор ели и болтали в течение часа, но в комнате стало слишком громко для нормальной беседы, а женщина рядом с ними – подруга Патрис, Брей, – практически кричала, болтая головой из стороны в сторону, когда один турист, которого она сегодня выбрала, усердно старался у неё между ног, под юбкой. Брей наслаждалась этим, но Кайла не хотела бы, чтобы какой-то незнакомец её лизал. Она не желала себя дурачить, теряя контроль перед всеми, кого знала, и тем более не знала. Кайла не хотела краснеть и быть влажной от пота, хвататься за всё, до чего дотянется, в то время пока её тело дрожит и неловко дёргается. Она не хотела хрипло кричать, с каким-то преувеличенным удовольствием.
Ничто не может чувствоваться так хорошо и быть таким пустым одновременно. Подобное чувство удовольствия никогда не длится долго. Завтра все эти женщины будут усталыми и хмурыми. Кайла знала это по своему многолетнему опыту наблюдений. Они проснутся, чувствуя то же, что и она чувствовала сегодня утром. Измотанные и усталые.
– Вы уверены, что я не могу соблазнить вас что-нибудь попробовать? – спросил Тор, наклонившись, чтобы прошептать вопрос на ухо.
Кайла удивлённо посмотрела на него. Тор слегка покраснел, а быстрый взгляд на его промежность доказал, что мужчина был возбуждён. Это не удивительно, учитывая то, что он видел вокруг.
– Нет, – сказала Кайла с улыбкой. – Однако спасибо. Вероятно, тебе хочется быть в другой компании.
