Текст книги "Поднять Титаник!"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

Часть четвертая
«ТИТАНИК»
Май 1988

Глава 37

Спокойным заученным движением Генеральный Секретарь ЦК КПСС Георгий Антонов зажег трубку, несколько раз пыхнул табачным дымом, затем молча оглядел собравшихся за большим, красного дерева, столом заседаний.

По правую руку от Генерального сидел начальник советской военно-морской разведки адмирал Борис Слоюк, чуть поодаль – помощник Слоюка капитан Превлов.

Напротив них, по левую от Генерального Секретаря руку, восседали начальник секретного отдела КГБ по работе за пределами России Владимир Полевой и Василий Тилевич, начальник службы безопасности, маршал Советского тайного фронта.

Антонов без околичностей сказал:

– Судя по всему, американцы намерены поднять «Титаник» со дна океана. – Он перебрал разложенные на столе бумаги и через несколько секунд продолжил: – Они сконцентрировали такие силы, что это впечатляет. Два корабля сопровождения, три плавбазы, четыре глубоководных субмарины. – Антонов посмотрел на адмирала Слоюка и капитана Превлова. – В районе проведения работ у нас есть кто-нибудь?

Превлов внушительно кивнул.

– Там наше океанографическое научно-исследовательское судно «Михаил Курков» под командой капитана Ивана Пароткина.

– Знаю Пароткина, – сказал Слоюк. – Хороший моряк.

– Не перестаю задаваться вопросом, зачем именно американцам понадобилось тратить сотни миллионов долларов на поднятие ржавого корабля, который потонул семьдесят шесть лет назад. Спрашиваю себя и не моту ответить. Для столь дорогостоящей операции должны быть веские причины, – сказал Антонов.

– У них имеются более чем веские причины, – тотчас же вступил адмирал Слоюк. – И это такие причины, которые могут поставить под угрозу всю нашу систему безопасности. – Он кивнул Превлову, и капитан, ожидавший разрешения, передал несколько красных папок Антонову и всем собравшимся. На каждой папке было написано «Сицилианский проект». – Именно поэтому я предложил всем собраться и обсудить наши дальнейшие действия. Дело в том, что мои агенты сумели напасть на след новой секретной американской системы обеспечения безопасности воздушного пространства. Ознакомившись с нашими материалами, вы будете неприятно удивлены, а может, и потрясены.

Антонов, а за ним и все остальные раскрыли переданные им фолдеры и углубились в чтение. Минут пять-шесть Генеральный Секретарь внимательно читал материалы, изредка поднимая глаза в направлении Слоюка. На лице Антонова отображался самый широкий эмоциональный спектр, от удивления до возмущения и недоумения. Прочитав документы, Антонов поднял голову. Лицо его сделалось строгим, неподвижным.

– Немыслимо, адмирал. Просто-таки немыслимо, даже в голове не укладывается.

– А как по-вашему, – спросил адмирала маршал Тилевич, – насколько осуществима такого рода оборонительная система?

– С тем же самым вопросом я обращался к пяти наиболее компетентным специалистам, и все они подтвердили, что теоретически, в случае, если будет создан достаточно мощный блок питания, эта система может быть реализована.

– И на этом основании вы полагаете, что в трюмах «Титаника» как раз и находится некий материал для создания блока питания? Я правильно понимаю? – уточнил Тилевич.

– Не просто полагаем, мы абсолютно уверены в этом, товарищ маршал. Как отмечено в рапорте, который вы только что прочитали, для завершения «Сицилианского проекта», а именно – для создания сверхмощного блока питания, американцам требуется очень редко встречаемый на земле элемент – бизаний. Мы имеем подтверждение того факта, что единственное на планете месторождение бизания находилось в России. Семьдесят шесть лет назад американцы разработали это уникальное месторождение и всю собранную бизаниевую руду попросту похитили. Украли, проще говоря. У нас украли. Они погрузили добытое на корабль, но тут удача от них отвернулась, поскольку этим кораблем оказался «Титаник».

Антонов недоуменно покачал головой, подтверждая собственные слова о том, что такого рода истина не умещается в его сознании.

– Если все то, что изложено в вашем рапорте, адекватно действительной ситуации, то в самом скором времени американцы окажутся в состоянии завершить создание такой системы, которая сделает территорию Соединенных Штатов недосягаемой для наших межконтинентальных ракет. Наши ракеты, в случае конфликта, будут раздавлены так же легко, как мы давим комара.

Слоюк мрачным кивком головы подтвердил правоту только что прозвучавшего резюме.

– Боюсь, что все это вскоре может стать воплощенной реалией. Таковы перспективы.

Полевой подался в сторону собеседника, на лице начальника секретного отдела читался явный испуг.

– Насколько я понял, вы утверждаете в вашем рапорте, что все эти сведения добыты через высокопоставленного агента, который служит в министерстве обороны Соединенных Штатов.

– Совершенно верно, – с подобающим уважением к должности Полевого сказал Превлов. – Этот агент разуверился в американской так называемой демократии после того, как достоянием гласности сделалось Уотергейтское дело. Он стал сотрудничать с нашей службой и с тех самых пор снабжает меня всеми материалами, которые считает важными.

Антонов проницательно посмотрел на Превлова.

– Скажите, капитан, а сами вы – верите? Вы действительно, считаете, что проект подобного рода осуществим?

– Поднятие на поверхность лайнера?

– Именно, – Антонов кивнул. Превлов смело посмотрел в глаза Генерального Секретаря.

– Вы наверняка знаете о том, что в 1974 году Центральное разведывательное управление США сумело поднять с глубины семнадцать тысяч футов советскую ядерную подводную лодку, которая затонула неподалеку от Гавайских островов. Они, если не ошибаюсь, назвали тот свой проект «Дженнифер». Это, повторю, произошло в 1974 году. Это позволяет мне утверждать, что технически американцы в состоянии поднять затонувший «Титаник» и перетащить его в нью-йоркский порт. Так что, товарищ Генеральный Секретарь, что касается моего мнения, я уверен.

– Признаться, никак не могу разделить ваш проамериканский оптимизм, капитан, – сказал Полевой. – Субмарина это одно, а такое гигантское судно, как «Титаник» – это совсем другое, тут нельзя проводить параллели.

– Хочу сразу сказать, что в общих чертах я вполне согласен с капитаном Превловым, – решительным голосом сказал Слоюк. – У американцев есть противная особенность: если уж берутся за осуществление какого сложного проекта, то непременно доведут дело до конца.

– Допустим, а имеются ли какие-нибудь детали этого «Сицилианского проекта»? – спросил Полевой. – Поскольку нашему Комитету пока удалось лишь узнать о самом факте существования. Мы пока ничего, кроме названия, не можем сообщить о «Сицилианском проекте». Никаких цифр, никаких подробностей… Как мы можем быть уверены, что весь этот проект аутентичен? Вдруг все это – блеф, липа, которая американцам нужна как очередной козырь при обсуждении вопросов ограничения стратегических вооружений?! Тогда что?

Антонов уперся кулаками в стол.

– В данном случае американцы не блефуют. Об отношении американцев к политическому блефу мог бы рассказать покойный товарищ Хрущев, которому двадцать пять лет назад, во время так называемого Карибского кризиса был преподан один очень и очень хороший урок. И нам из этого урока надлежит сделать выводы. Мы никак не можем игнорировать возможность того, что, как только американцы извлекут бизаний из трюма затонувшего «Титаника», в распоряжении Соединенных Штатов окажется оборонительная система чудовищной потенции. – Он сделал паузу и несколько раз пыхнул трубкой. – Я предлагаю от разговоров о возможности и невозможности сразу перейти к вопросу: что в первую очередь нам предстоит сделать. Каковы должны быть первоочередные шаги?

– Нужно сделать все возможное для того, чтобы бизаний из трюма «Титаника» никоим образом не попал в руки американцев, – сказал маршал Тилевич.

Полевой побарабанил пальцами по папке с материалами «Сицилианского проекта».

– Саботировать, всеми возможными и невозможными способами нужно саботировать операцию по извлечению корабля. Другого пути я не вижу.

– Только все нужно будет сделать тихо, чтобы никакого, понимаешь, международного скандала. Уж что-что, попадать в дурацкое положение мы большие мастера, – решительно сказал Антонов. – Чтобы ни малейшего намека на военную акцию с нашей стороны. Я не хочу портить отношений с американцами только лишь потому, что их исследователи, их ученые и конструкторы оказались талантливее наших. Надеюсь, я внятно выразил свою мысль, товарищи.

– Но до тех пор, покуда мы не проникнем в район проведения спасательной операции, мы ничего не сумеем сделать, – продолжал гнуть в свою сторону Тилевич.

Полевой через стол посмотрел на сидевшего напротив него Слоюка.

– Вам что-нибудь известно о том, какие меры безопасности предприняли американцы? Они каким-нибудь образом пытаются закамуфлировать операцию или нет?

– Круглые сутки в том районе находится субмарина «Жюно». Это подлодка с ядерными ракетами, снабженная ядерным двигателем.

– Вы позволите высказать соображения? – с некоторыми даже унизительными, просительными нотками s голосе осведомился Превлов, и, не дожидаясь буквального разрешения, глядя на Генерального Секретаря, он сказал:

– Я должен довести до вашего сведения, что в некотором смысле нам уже удалось внедриться в район поисковых и спасательных работ.

– А поточнее? – попросил Антонов. – Не совсем вас понимаю…

Превлов бросил взгляд на адмирала: не захочет ли его шеф сам объяснить? Адмирал Слоюк едва заметным кивком дал понять капитану Превлову, что предпочтет выступить в роли слушателя.

– Дело в том, – начал Превлов, – что двое из числа подводников, занятых в проекте подъема «Титаника», это наши люди. Формально они причислены к НУМА, это американское Национальное агентство надводных и подводных коммуникаций. Оба наших агента – люди исключительного таланта. Вот уже два года, как они передают нам важнейшие сведения из числа тех, которые оказываются в распоряжении американских океанографов.

– Очень, просто очень хорошо! – сказал Антонов, хотя особенного удовлетворения в его голосе не чувствовалось. – Ваши люди умеют замечательно работать, адмирал. – Он перевел взгляд снова на капитана Превлова. – И насколько я вас понимаю, капитан, вы уже имеете некоторый план действий, не так ли?

– Да, товарищ Генеральный Секретарь.

Марганин ожидал своего шефа в служебном кабинете Превлова. Когда капитан возвратился, Марганин тотчас же отметил перемену. Впрочем, некоторая перемена бросилась также и в глаза Превлову: еще несколько часов назад он оставил у себя в кабинете совсем иного Марганина – простецки выглядевшего, недалекого холуя, каковых немало развелось в армии. Теперь же Превлов видел перед собой строгого, уверенного в себе, скорее даже самоуверенного лейтенанта, мало походившего ms прежнего Марганина. Перемена главным образом отразилась в выражении глаз. Теперь это были глаза человека, знающего в жизни, что почем.

– Как встреча? – спросил Марганин, даже не потрудившись при виде непосредственного начальника привстать.

– Я так тебе скажу. Надеюсь дожить до того дня, когда ты будешь обращаться ко мне словами «товарищ адмирал». После сегодняшней встречи для такой надежды появились дополнительные основания.

– Ваш интеллект дает все основания надеяться, равно как и ваши организаторские таланты, – холодно заметил Марганин.

Подобная манера разговаривать несколько сбила Превлова с толку. Лицо капитана побелело от гнева. Когда он заговорил, в голосе не было абсолютно никаких эмоций, как будто вместо него говорил автомат:

– Почему ты позволяешь себе так разговаривать, а?

– А почему бы мне не позволить себе так разговаривать? Ведь у Генерального вы наверняка сказали, что благодаря вашим каналам информации вам удалось раскусить суть «Сицилианского проекта», равно как и действительный смысл операции по поднятию «Титаника» на поверхность, так ведь? Можете не отвечать, я и сам знаю, что все происходило именно так. А ведь все это сделалось известным лишь благодаря мне. Я нисколько не сомневаюсь, что вы также выложили Генеральному Секретарю вашу замечательную идею, как именно вырвать бизаний у американцев. Не так, что ли? Опять же, украдено у меня. Иначе говоря, вы просто грязный вор, капитан!

– Довольно! – гаркнул Превлов. Внезапно он ощутил прилив сил, успокоился, взял полностью себя в руки, сделавшись тонким психологом и прежним профессионалом от разведки. – За вашу грубость, допущенную в отношении старшего по званию, вы будете наказаны, – проговорил он с видимым удовольствием. – Прежде, чем закончится месяц, я позабочусь, чтобы тебе было плохо, точнее говоря, чтобы тебе было чудовищно плохо. Это будет, поверь, хуже тысячи смертей. Такого ты еще не видел.

Марганин ничего не ответил. Он по-прежнему спокойно смотрел на капитана, и губы его сложились в тонкую нехорошую улыбочку…

От улыбочки веяло могильным холодом.

Глава 38

– Я думаю, что хватит с нас секретности, – сказал Сигрем, опустив газету на рабочий стол Сэндекера. – Это утренняя газета. Четверть часа тому назад я купил ее на углу.

Сэндекер развернул газету и прежде всего взглянул на Дату, затем пробежал глазами первую страницу. Более и искать не потребовалось – все было тут, на первой же полосе.

Он прочитал вслух:

– "НУМА поднимает «Титаник»… По крайней мере, можно приостановить, мягко говоря, весь наш спектакль. Мне ведь и самому чертовски надоело притворяться, что ж думаете?.. «Многомиллионный проект с целью вызволить с океанского дна недоброй памяти лайнер…» По меньшей мере, такие статьи хоть читать-то интересно. «Как стало известно из хорошо информированных источников, Национальное агентство надводных и подводных коммуникаций предпринимает операцию, цель которой – поднятие „Титаника“ на поверхность. „Титаник“ столкнулся с айсбергом в центре Атлантического океана 15 апреля 1912 года. В результате трагедии погибли и пропали без вести более полутора тысяч человек. Операция по поднятию лайнера оказалась возможной благодаря новой, более совершенной технике, которая поступила в распоряжение НУМА. За всю историю человечества еще никогда специалисты не отваживались предпринять столь дорогостоящую и, главное, столь технически сложную операцию. В случае удачи это будет самый ценный клад, когда-либо извлеченный учеными…»

– «Охота за сокровищами, которые оценивают в сотни миллионов долларов», – прочитал Сигрем название другой статьи и нехорошо усмехнулся. – Это название особенно должно понравиться Президенту.

– Смотрите-ка, – удивленно воскликнул Сэндекер, пролистнув несколько газетных полос, – даже мое фото напечатали! А снимок-то какой похабный… Наверняка этот снимок газетчики нашли у себя в архиве. Тут я на пять-шесть лет моложе, но снимок все равно паршивый.

– И надо же выбрать такое время! Хуже и не придумаешь, – сказал Сигрем. – Еще бы три недели, всего-навсего… Я разговаривал с Питтом, он сказал, что недели через три попытается поднять «Титаник».

– Ну, вы не очень-то раскатывайте губы, Сигрем. Питт сказал; Питт это еще не последняя инстанция. А кроме того, Питт со своими людьми работают возле «Титаника» уже добрых девять месяцев. Атлантика на них как будто и впрямь ополчилась. Девять месяцев непрестанной борьбы с океаном, девять месяцев противостояния зимним штормам, которые гробят оборудование, выводят из строя технику. Больше того, скажу вам, мне кажется просто чудом уже и то, что Питту и его людям удалось сделать за сравнительно короткое время. А сколько еще предстоит сделать… Там у них тысяча и одна неувязка, вы себе не представляете! Существует, скажем, опасность того, что при падении на океанское дно в корпусе появились принципиальные повреждения. Невооруженным глазом они не видны, а поднимут корабль на поверхность, тут-то он и треснет пополам… Или другой вариант: корпус настолько за эти годы врос в дно, что грунт не выпустит «Титаника». Тоже, если вдуматься, вариант… Так что, на вашем месте, Сигрем, я бы не раскатывал губы до тех самых пор, покуда корабль находится за пределами нью-йоркского порта. Как только «Титаник» поравняется со Статуей Свободы – тогда другое дело…

Сигрем выглядел обиженным. Адмирал, заметив выражение лица собеседника, ухмыльнулся и протянул Сигрему сигару, которая была, однако, отклонена.

– Хотя, с другой стороны, – более дружелюбным тоном сказал Сэндекер, – может всякое случиться. Не особенно удивлюсь, если нам удастся вытащить «Титаник» с первого же раза и при этом без всяких проблем. И такое иногда случается.

– Знаете, адмирал, что мне в вас нравится? Это ваш чудовищный оптимизм. Такое впечатление, что у вас имеется некий скрытый выключатель. Включили – вы оптимист, и вас очень приятно слушать, и оптимистические прогнозы у вас звучат аргументированно и в этом смысле – убедительно. Выключили – и вы тотчас же делаетесь пессимистом – и вас невыносимо слушать, а все пессимистические прогнозы оказываются не менее убедительными. Чертовщина какая-то…

– Видите ли, за свою жизнь я приучил себя всегда быть готовым к плохим известиям. Когда они приходят, не так больно…

Сигрем на это предпочел не отвечать. Некоторое время он молчал, наконец сказал:

– Мы с вами будем беспокоиться о конечном исходе, когда «Титаник» начнут поднимать на поверхность. Сейчас же, по-моему, следует побеспокоиться о том, как Дальше общаться с газетчиками. Что вы можете посоветовать?

– Все очень просто, – сказал Сэндекер, – мы поступим в точности так, как ведет себя прожженный политик, когда перед ним журналисты выкладывают материалы, разоблачающие истинное лицо этого самого политика.

– А именно? – поинтересовался Сигрем.

– Все предельно просто. Такой политик созывает пресс-конференцию.

– Вы полагаете…

– Я уверен, что нам следует поступить так же.

– Но это ведь самоубийство. Если только общественность, а главное – если Конгресс только узнает, что мы с вами потратили без малого три четверти миллиарда долларов на проект подъема «Титаника», они же нас сожрут с потрохами, Сэндекер. Вы подумали об этом?!

– Отчего же… И не только подумал, но пришел к выводу, что с журналистами следует играть примерно так же, как плут играет в покер. Для начала мы объявим, что сумма, израсходованная на проект, не семьсот пятьдесят миллионов, а вдвое меньше. Кто сможет проверить? В настоящее время никто не сможет добраться до подлинных цифр.

– Извините, только мне подобные игры не по душе, – признался Сигрем. – Когда заходит речь о том, чтобы как следует потрясти кого-нибудь на пресс-конференции, эти вашингтонские газетчики оказываются прямо-таки кудесниками. Им только дай волю… Они всех нас как индейку в День Благодарения: раз – и готово, извольте кушать!

– Говоря о пресс-конференции, я вовсе не хотел сказать, что согласен грудью встретить этих писак, – раздумчиво произнес Сэндекер.

– И я не согласен. Вообще меня в этом всем как бы и нет вовсе, надеюсь, вы не забыли, Сэндекер? Я тут как бы и вовсе не существую. А стало быть – кто тогда?

– Да есть тут у меня одна кандидатура… Человек, который знает о проекте много меньше нашего. Однако у него репутация большущего специалиста по затонувшим кораблям, и газетчики вынуждены будут относиться к нему крайне уважительно.

– И где это, интересно узнать, вы найдете такой образец добродетели?

– Мне чертовски приятно, что вы сейчас употребили именно это слово – «добродетель», – без улыбки сказал Сэндекер. – Дело в том, что, говоря о своем плане, я имел в виду вашу супругу.

Глава 39

Дана Сигрем выглядела очень уверенной. Стоя возле модернизированного аналоя, как это стало принято при организации пресс-конференций, она ловко парировала один за другим десятки разнообразнейших вопросов, которые, как из рога изобилия, сыпались от корреспондентов, пришедших в этот час в один из залов НУМА. Она беспрерывно улыбалась. Вид у нее был такой, словно она чувствовала себя на седьмом небе и рассчитывала там оставаться в ближайшем будущем. Дана была одета в терракотовую свободную юбку с бахромой и элегантный подчеркивающий грудь джемпер с глубоким коническим вырезом. Изящное ожерелье из красного дерева подчеркивало свежий цвет кожи. Дана была высокой, стройной, очень привлекательной, так что даже самые записные наглецы из числа журналистов вынуждены были соблюдать некоторое подобие приличия.

Крашеная блондинка в левой части зала поднялась со своего места и, взмахнув рукой, чтобы привлечь внимание Даны, осведомилась:

– Доктор Сигрем, если не ошибаюсь? Дана грациозно кивнула.

– Доктор Сигрем, читатели моей газеты, – а я представляю «Чикаго Дейли», – хотели бы знать, что именно движет правительством, которое согласилось потратить миллионы долларов только лишь для того, чтобы поднять из океана старый ржавый корабль. Почему бы эти самые деньги не направить в те области, где постоянно не хватает средств – на помощь безработным, или, допустим, на реконструкцию городского жилого фонда?

– Буду рада объяснить вашим уважаемым читателям положение дел, – сказала Дана. – Начну с того, что поднятие «Титаника» – это все что угодно, только не бессмысленная трата денег налогоплательщиков. Двести девяносто миллионов долларов, выделенные из бюджета, оказались для нас столь значительной суммой, а расходы сказались по ряду причин настолько небольшими, что мы, Бог даст, не используем всех этих денег. Кроме того, наши специалисты ведут работы со значительным опережением разработанного графика.

– Вы хотите сказать, что названная вами сумма невелика, так что ли?!

– Да, я хочу сказать и я говорю, что выделенная нам сумма сравнительно невелика, если вы примете в расчет будущую отдачу от этого проекта. Сейчас упускается из виду тот немаловажный факт, что «Титаник» – это истинный склад, доверху набитый драгоценностями. По предварительным подсчетам, одних только ювелирных изделий и ценных металлов там миллионов на триста, и это еще самые скромные цифры. О наиболее смелых прогнозах я пока умолчу. Поднимем корабль, подсчитаем – тогда и поговорим. Для примера скажу, что нашим специалистам известна, допустим, такая каюта, в которой драгоценностей минимум на четверть миллиона долларов. Но это, впрочем, так, к слову… Немалую ценность представляют корабельные фитинги, оборудование, равно как и могущие сохраниться элементы интерьера. Коллекционеры с радостью согласятся платить от полутысячи до тысячи долларов за каждую чашку или рюмку, поскольку речь идет о чашках и рюмках с «Титаника». Так что, уважаемые леди и джентльмены, в случае с поднятием «Титаника» мы имеем отнюдь не один из тех федеральных проектов, которые лишь пожирают, прошу прощения за некоторую резкость, деньги наших налогоплательщиков и ничего не дают взамен. После поднятия корабля на поверхность мы опубликуем цифры доходов и, кроме того, опубликуем перечень обнаруженных ценнейших предметов начала века. Я пока совсем не говорю о научном значении предпринятого эксперимента и о той информации, которую получат, исследуя лайнер, специалисты в области кораблестроения, морских технологий…

– Доктор Сигрем? – обратился к ней высокий журналист со следами оспы на лице; он поднялся из самого дальнего от Даны ряда. – К сожалению, не все, здесь присутствующие, смогли ознакомиться с розданным пресс-релизом. Я бы очень вас попросил в нескольких словах пояснить механику подъемных работ. Как именно будет поднят «Титаник»?

– Я рада, что вы задали этот вопрос, – Дана непринужденно улыбнулась. – Извините за банальность, но ваш вопрос, сэр, представляет удобный повод для демонстрации слайдов, которые помогут пояснить многие неясности, так или иначе связанные с осуществлением проекта. – Она на полшага отступила от микрофона и, обратившись за кулисы, попросила: – Пожалуйста, свет…

Освещение в зале было выключено, и на экран, занимающий значительную часть торцевой стены за спиной Даны, оказался спроецирован первый из серии заранее приготовленных слайдов.

– Для начала мне бы хотелось вам показать около восьмидесяти слайдов, на которых запечатлен «Титаник» в том виде, в каком он пребывает по сей момент. К счастью, корабль сел на дно в таком же самом положении, как и плавал, то есть, рубкой вверх. И не просто палубой вверх, а – что более важно – лайнер сел на грунт таким образом, что огромная пробоина, полученная в результате столкновения корабля с айсбергом, а также пробоины от падения сорвавшихся со своих мест паровых котлов могут быть заделаны без особенных усилий.

– Скажите, а как именно можно заделать столь большие пробоины, да еще под водой, да еще на столь большой глубине?

Негромко щелкнул аппарат, и вместо прежней на экране возникла новая картина: мужчина, в руках у которого находилась некая бесформенная масса, по виду напоминавшая мягкий пластик.

– Прежде чем ответить на последний из прозвучавших тут сейчас вопросов, я вам скажу, что на этом слайде вы видите доктора Амоса Стэнфорда, который демонстрирует изобретенное им вещество. Он назвал свое детище ветстил, мокрая сталь. Как и следует из содержащейся в названии подсказки, ветстил, который на воздухе может принимать любую форму и вообще легко деформируется, при погружении в воду буквально через полторы минуты затвердевает, приобретая характеристики хороших сортов стали. Это вещество может быть использовано для заделывания пробоин в металлических поверхностях, притом, что весьма важно, сам ветстил оказывается не менее прочен, чем сварной шов.

После этих слов Даны в полутьме зала из конца в конец пробежал удивленный шепоток журналистов.

– Алюминиевые цистерны с ветстилом, большие шары диаметром около десяти футов, сейчас опущены на дно, образуя как бы увеличенный абрис «Титаника», – продолжала Дана. – Сконструированы эти цистерны таким образом, что субмарина может через специальный соединительный узел состыковаться с емкостью. Это внешне похоже на стыковку космического корабля и орбитальной станции. В состыкованном состоянии подлодка, фактически несущая на себе цистерну с ветстилом, следует в район конкретных работ, где ветстил через определенную насадку, которая опять-таки несколько напоминает сопло, выстреливают в нужное место. И таким вот образом происходит заделывание той гигантской дыры, что пока еще зияет в корпусе «Титаника».

– А как именно выстреливается из емкости этот ваш ветстил?

– Вопрос понятен. Я вам проиллюстрирую на бытовом примере. Когда вы сдавливаете тюбик зубной пасты, содержимое выходит наружу, правильно? Практически то же самое происходит и в нашем случае. На больших глубинах, как вы знаете, огромное давление. Оно сплющивает алюминиевую цистерну, вынуждая ветстил устремляться к насадке. А там встроена специальная заслонка. Открываем эту заслонку – и ветстил вырывается наружу.

Дана сделала знак, и на экране возникло новое изображение.

– Сейчас вы видите небольшой фрагмент рисунка, на котором изображен район проведения работ. На поверхности – это плавбазы, где находится все необходимое. Ниже изображен лежащий на дне «Титаник». Вокруг него подлодки, ведущие подготовительные работы. В операцию по спасению лайнера вовлечены четыре управляемых субмарины. Одна из них «Сапфо-1», та самая лодка, которая, если вы помните, исследовала некоторое время назад Лорелею, наверняка известное вам глубоководное течение в Атлантике. «Сапфо-1» занята латанием дыр в корпусе корабля. Ей нужно заделать трещину в правом борту, полученную при столкновении лайнера с айсбергом, и повреждения в носовой части паровых котлов, которые, как вы знаете, вывалились при аварии из корпуса и тем самым еще более ухудшили ситуацию. Еще одна лодка того же класса – «Сапфо-II». На ней установлено более современное оборудование, ее технические характеристики более современны. Задача «Сапфо-II» заключается в том, чтобы заделать все мелкие отверстия, будь они искусственного или естественного характера, через которые вода может попадать внутрь корабля. Имеются тут в виду вентиляционные отверстия, люки и прочее. Кроме того, в спасательных работах принимает участие «Си-Слаг» – это подводная лодка, принадлежащая военно-морским силам. В задачу «Си-Слаг» входит удаление с корабля ненужного груза, вроде оснастки, кормовой трубы, мачт, той трубы, что была сорвана со своего места и теперь лежит поперек палубы. Есть там и еще одна лодка под названием «Дип Фантом». Эта последняя принадлежит «Юрениус Ойл Корпорейшн», одной из нефтяных компаний. «Дип Фантом» получила задачу установить систему клапанов для уменьшения давления в корпусе и надстройке «Титаника».

– А не могли бы вы объяснить смысл установки этих самых клапанов?

– Да, конечно, я поясню, – сказала Дана. – Как только начнется подъем судна со дна, внешнее давление с каждым метром будет уменьшаться, как вы понимаете. Тот воздух, который находится внутри корабля, а внутри «Титаника» сейчас полно воздуха, начнет сразу же расширяться, потому что уменьшится внешнее давление. Это понятно, надеюсь? Если это растущее внутреннее давление не снять, то корабль может разорвать изнутри, как своего рода глубоководная мина. И для того, чтобы этого не произошло, как раз и нужны системы клапанов.

– Скажите, насколько верны сообщения, просочившиеся в печать, о том, что Агентство намерено использовать сжатый воздух для поднятия «Титаника»?

– Если одним словом, то да. Одна из плавбаз, находящаяся в районе проведения работ, а именно, плавбаза «Каприкорн» имеет на борту две мощные компрессионные установки. С их помощью специалисты надеются выкачать из корпуса «Титаника» воду, закачав вместо нее воздух. Иначе корабль не поднять.

– Доктор Сигрем, – прозвучал еще один голос из толпы журналистов, – я представляю «Сайенс Тудей», и в силу некоторого знакомства с предметом нашего сегодняшнего разговора мне известно, что на той глубине, где сейчас находится лайнер, давление воды на поверхность составляет величину, равную шести тысячам фунтов на квадратный дюйм. Кроме того, я навел справки и выяснил, что самые современные воздушные компрессоры способны создавать давление в четыре тысячи фунтов на квадратный дюйм. Что вы собираетесь делать с получающейся разницей между желаемым и возможным?

– Главный насос, расположенный на борту «Капри-корна», берет воздух из так называемой окружающей среды. Этот воздух подается не в «Титаник», но по специальному трубопроводу во второй воздушный компрессор, который установлен на самом «Титанике». Внешне этот второй компрессор напоминает роторный двигатель, или, точнее, цилиндрический авиационный двигатель. Может, кто-нибудь помнит, на старых самолетах иногда устанавливали такие двигатели, круглые, как бочонок… Так вот, наш второй компрессор также имеет круглую форму, от ступицы по окружности размещаются клапана. Опять-таки, здесь мы используем огромное давление океана для того, чтобы активизировать работу насоса. К насосу подключен электродвигатель, также помогающий турбине вращаться с большей частотой. Мне очень жаль, что недостаточное знание технических подробностей не позволяет мне сейчас нарисовать схему компрессора. Дело в том, что я морской археолог, а не морской инженер и тем более не специалист по компрессорам. Если именно этот вопрос имеет столь принципиальное значение для уважаемого журналиста, он сможет переадресовать свой вопрос адмиралу Сэндекеру, который освободится чуть позже. Он как раз и сумеет дать более обстоятельный ответ с технической точки зрения.