Текст книги "Мистер Икс (ЛП)"

Автор книги: Кларисса Уайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Только тогда я понимаю, что она не единственный узник в этой комнате. Она украла то, что от меня осталось.

Мне нельзя потерять ее. Я не смогу с этим жить. После всех этих лет мучений и пыток, она наконец-то моя. Я могу взять ее, могу беречь. Я даже мысли не допущу, чтобы отпустить ее. Никто, кроме того, кто хочет ее смерти, не может встать на моем пути. Я положу этому конец. Если мне придется, я его уничтожу. И она будет моей окончательно.

Глава 19

«Если мы ищем правду, нам нужно 

приготовиться принять последствия»  

– Чарльз Сеймур

Джей

Вторник, 6 сентября, 2013. Утро, 7.55.

Наши новые апартаменты в отеле еще больше, чем предыдущие. Кровать королевского размера, красные простыни, столы и стулья из дуба, кожаные кресла. Завтрак в постель, а за окном простираются небоскребы города. Я и сама замкнута в таком небоскребе, словно в темнице.

Каждую ночь мне снится Икс. Мне снится прошлое, но я не могу ничего вспомнить, когда просыпаюсь. Все, что я знаю, это то, что видела его прежде. Этот человек знает меня не просто так. Он был в моей жизни, Бог знает сколько времени, а я не имею понятия, почему не помню его.

Каждое утро я просыпаюсь с осознанием того, что я до сих пор здесь. Осознанием того, что он никогда никуда не уходит, по крайней мере, мысленно. Хочу я или не хочу, я привязана к нему. Я больше не пыталась убежать… Черт, кажется прошла вечность. Я даже не помню, когда это было. Я даже не знаю теперь, хочу ли уйти от него. Он приковывал мое тело, брал его снова и снова. В такие моменты мой рассудок уплывал далеко отсюда. Чем больше времени я провожу с ним, тем больше мне кажется, что я никому не нужна. Вскоре, я буду чувствовать тревогу, когда его не будет рядом.

Я думала, я могу бороться с этим, могу предотвратить это. Но теперь слишком поздно. Его слова воплощаются в жизнь – я принадлежу ему.

Теперь нет разницы между сейчас и тогда. Время больше не существует. Только я и он, эта комната, мое тело, его желание, его удовлетворение. Каждое вознаграждение менее болезненное, поэтому я хочу быть тем, чего он жаждет. Хорошей девочкой. Его маленькой шлюхой. Я все больше и больше становлюсь тем, кого он нарисовал в своем сознании. Я даже не могу вспомнить, кем я была до него.

“Нет” превращается в неоднократное “да”, и я больше не различаю между ними разницу. Его правило – закон. Мне не позволено выходить. Если я ослушаюсь, он меня убьет. Я знаю это. Я видела столько смертей. Но во мне еще горит желание жить.

Хотя теперь я не уверена, хочу ли я жизни без него.

Икс, в предвкушении, смотрит телевизор, барабаня пальцами по кожаной обивке кресла. Я сижу у него на коленях, откинув голову на его шею. Я вдыхаю его запах. Внутри я чувствую только пустоту, которая избавляет меня от чувства вины. Даже когда он обнимает меня за талию, и я обнаженной кожей прижимаюсь к его телу, я не чувствую ничего. От меня осталась лишь оболочка.

Он переключает каналы, и я ловлю картинку мужчины, которая внезапно окутывает меня угнетением. На экране я вижу бородатого мужчину с кровавым месивом вместо лица. Его имя – Эль Джон. Ведущий новостей говорит, что он был найден мертвым с прострелянными ногами и ножевыми ранениями. Его тело пытались растворить какой-то кислотой. То, что этого человека пытали, меня не удивляет. И то, что ночь, когда он был убит, совпадает с той ночью, когда Икс вернулся весь в крови.

Меня пугает тот факт, что я, кажется, знаю этого человека.

Его лицо вызывает в моей памяти воспоминание о том, как мой отец говорил с похожим на него мужчиной, предлагая ему работу. Воспоминания мелькают, словно вспышки, но я знаю, что не ошиблась. Но еще я знаю, что он мертв.

Это то, чем занимается Икс – он их истребляет.

Икс

Пятница, 20 октября, 1995

Его отец винит ее за все. Все, что я постоянно слышу, это допрос, почему она сделала это, почему сделала то, зачем ее нужны такие друзья, как я, или почему я постоянно отираюсь рядом. Мои родители держали меня подальше от нее и ее отца после инцидента с ее матерью. Даже во время похорон они не дали мне ни с кем поговорить. Я стоял в тени, наблюдал за ней, выжидая шанс, наконец, снова обратиться к ней. Никто не позволит этому случиться, но я должен попытаться. Она – мой друг.

***

Среда, 25 октября, 1995

Я сижу в зале, и жду, пока отец выйдет и поговорит со мной. Мама сказала мне сидеть здесь, пока они не закончат. Естественно, тема спора – я. Я сделал нечто плохое – я проверил, как она.

Когда мой отец выходит из комнаты, я чувствую, как колотится мое сердце.

– Не смей больше говорить с ней, ты меня слышишь? – говорит мой отец, хватая меня за подбородок так сильно, что мне становится больно.

– Да.

– Ты не говоришь, и даже не смотришь в ее сторону, ты понял это?

– Да, отец.

Он отталкивает меня.

– Ты позор нашей семьи. Ты хоть имеешь малейшее понятие о том, что сделал?

– Это была случайность.

Он отвешивает мне пощечину прежде, чем я успеваю понять это.

Мое лицо горит и саднит. Я прикладываю руку к щеке, будто это поможет.

– Пришло время узнать, кто ты, зачем ты здесь и что тебе предстоит делать.

Я нахмуриваюсь, не понимая.

– Что ты имеешь в виду?

– Отныне ты будешь учиться контролировать себя и других. Жизни в наших руках, и мы решаем, кто заслуживает жизни, а кто – смерти, – он падает на колени, и хватает мои руки так крепко, что мне становится страшно. – Нет такого понятия, как случайность. За ошибки нужно отвечать. Ты идешь со мной.

Он берет мою руку и тащит вниз по лестнице в комнату, в которой я никогда прежде не был. Дверь открывается, и тьма за ней вселяет в меня дикий страх. Все, что я вижу, это длинная лестница вниз. Я лишь знаю, что родители очень часто заходят сюда. Они никогда не звали меня с собой. До теперь.

Отец толкает меня вниз.

– Ты увидишь, чем мы зарабатываем на жизнь. И ты научишься делать то же самое.

***

Пятница, 11 апреля, 1997

Отец с нажимом впихивает пистолет мне в руку. Меня трясет с ног до головы, пока он поднимает и нацеливает его на мужчину, который стоит передо мной на коленях. Я видел, как они избивали его, и слышал его мольбу о пощаде. Но это не то место, где он сможет ее найти.

– Давай… – отец подталкивает меня вперед.

Сердце колотится о ребра, когда я прижимаю пистолет к его голове. Палец скользит по холодному курку. Я не один раз видел, как это делали мои родители. Но я не убивал прежде. Могу ли я забрать жизнь? Способен ли я на такое? Мне только девять. Я знал, что этот день настанет, но я не думал, что это случится так быстро.

– Убей его, – шепчет отец за моей спиной. – Ты знаешь, как это сделать.

Я сглатываю, глядя на мужчину. В его глазах слезы.

– Я не могу.

Мой отец наклоняется ко мне.

– Ты знаешь, что он сделал?

Я трясу головой.

– Он до смерти забил свою жену, а после пристрелил своего единственного ребенка, потому что не мог жить с этой тяжестью.

Бл*дь.

Я и ранее слышал, как подобным образом ругался мой отец. Я знал, что в мире хватает ублюдков, способных на подобное, но никогда их не видел. Я имею в виду, отец всегда говорил, что они наказывают их за что-то, но обычно это была какая-нибудь ерунда. Например, кража денег или невыплаченный долг. Но не это. Нет, некоторые из людей, на которых работают мои родители, даже хуже этого дерьма, но этот парень… Это просто шок.

– Ты думаешь, что он заслуживает жизни? – спрашивает отец.

– Нет, – шепчу я.

Отец кладет руку поверх моей, и сжимает пальцы на моих пальцах. Его указательный палец приходится точно на курок с моим пальцем. Я закрываю глаза.

– Мы не занимаемся благотворительностью, малыш. Мы несем только смерть, – произносит мой отец. Он так сильно надавливает на мою руку, что я не могу сопротивляться. Я нажимаю на курок.

***

Четверг, 26 ноября, 1998

Я не могу перестать ходить к ее дому и издали наблюдать за ней. Даже если надо мной висит нож гильотины запрета, я хочу её видеть. Я соскучился за тем, как мы с ней играли. Она выглядит счастливой даже после того, что случилось. Всегда в саду, играет со своими вымышленными друзьями. Иногда мне хочется стать невидимым, чтобы я тоже мог с ней поиграть. Я скучаю по временам, когда все было просто. Было так невинно.

Она моложе меня. Она так мала, что может даже не вспомнить день, когда все в корень поменялось.

Мы больше не работаем на ее отца. После похорон мы никогда не возвращались в ее дом. Мне до сих пор интересно, была ли тому причиной смерть ее матери?

Внезапно, кто-то хватает меня за шею, и тянет назад. В следующий миг я оказываюсь на земле, с головой, прижатой к вонючему асфальту. Прежде, чем я вижу, кто на меня напал, мне на голову надевают мешок. Я кричу, но кто-то закрывает рукой мне рот.

– Закрой свой рот, – произносит он. Я едва могу понять, чей это голос.

Меня бросают на что-то мягкое, но менее больно от этого не становится. Следует удар в лицо. Я слышу, как теряю зубы. Рот наполняется кровью. Я не могу от них отбиться. Меня душат и бьют одновременно. Они намного сильнее меня. Когда они дважды бьют меня в живот, мои глаза наполняются слезами. Мне кажется, меня сейчас вырвет, но они снимают с меня мешок.

Яркий свет лампы над головой ослепляет меня. Я пару раз моргаю и узнаю машину, в которой сижу. Мы отъезжаем от ее дома.

– Захотелось снова навестить ее, да? Я предупреждал тебя, что будет. В следующий раз я не буду таким милосердным, – гремит голос моего отца.

***

Среда, 16 апреля, 2003

Весь холл заполняют крики, от чего сердце трепещет в радостном предвкушении. Я больше не считаю, сколько времени трачу на пытку одного человека. Вчера наслаждался сдиранием кожи, позавчера пришлось обойтись пожестче, расчленяя какого-то ублюдка. Что было три дня назад, до сих пор в тумане. Я не хочу помнить то, что делаю с людьми. У меня вырабатывается иммунитет к крикам. Черт, мне даже начинает это нравиться. Каждый раз, когда я пожестче сбиваю на ком-то свои руки, родители поощряют меня особыми привилегиями и повышенными сумами. Это, я скажу вам, плюс. Как и то, что они больше меня не наказывают.

Всю мою жизнь я причиняю людям боль. Они не стоят ничего. Всего лишь игрушки, с которыми можно поиграть, а после избавиться от них. Что мы и делаем в результате. Родители сбрасывают грязную работу на меня, а сами время от времени возвращаются, чтобы допросить жертву. Мне нравится смотреть на их лица, когда они не хотят отвечать моим родителям, при этом зная, что будет в случае отказа.

А это буду я.

В такие моменты я чувствую себя всесильным. Я контролирую их боль. Я даже свободу их держу под контролем. Я могу отпустить их, могу развязать, если пожелаю. Но не сделаю этого. Такое отношение к жертве вычеркнуто из правил нашей семьи. Я жив только потому, что делаю это, а я ценю свою жизнь. Ты или жертва, или охотник.

Наблюдая, как кровь моих жертв стекает по стенам, я снова и снова вижу темноволосую женщину, которая падает с лестницы. Картинка прокручивается у меня в голове. Каждый божий раз я вижу ее. Девочку, которая была такой невинной... Девочку, которую не увижу больше никогда, потому что в противном случае, я узнаю, что может быть хуже смерти.

Когда я был помоложе, я верил в любовь и счастливый конец.

Теперь это кажется такой чушью.

***

Вторник, 6 сентября, 2013. Утро, 9.25.

Они все заплатят за то, что сделали. Всего лишь мысли об этом заставляют волоски у меня на затылке становиться дыбом. Просматривая видео на флешке, я понимаю, что это единственный выход. После этого, жизнь для него превратится в ад. Ему прохода не будет от этого дерьма, и я позабочусь о том, чтобы он умолял меня забрать его жизнь.

После этого, кладу флешку в конверт, запечатываю, и отправляю. Как только конверт оказывается в почтовом ящике, у меня в груди разливается возбуждение. Я уже представляю выражение на его лице, когда он увидит, что я с ней сделал.

Я делаю глубокий вдох, и выхожу из почтового отделения на улицу. День просто прекрасный. Я бы сказал идеальный, чтобы разрушить еще чью-то жизнь.

Я привез Джей в город, который она когда-то так любила. Много воды утекло с тех пор, когда я в последний раз был в Атланте, но до сих пор помню каждый уголок ее улиц. Здесь переплелись наши с ней пути. Если бы она только понимала, как это было для нее опасно.

Здесь у меня всего пара друзей, которым я могу довериться. Мне придется положиться на них, если я хочу закончить свое грязное дельце и одновременно следить за Джей. Я не всегда смогу остаться с ней. Как сейчас. Теперь это даже не нужно. Она привыкла слушаться и подчиняться мне. Она все меньше думает о побеге. Она изменилась. Что к лучшему. Для меня, по крайней мере. Иногда слабый голос внутри меня спрашивает меня, как она к этому относиться. Но затихает он так же быстро, как и появляется.

Я сажусь в машину, и еду к ним. Я знаю, где именно проститутки города могут заработать побольше. Я часто бывал в этом районе, но либо убивал их сутенеров, либо их самих. Либо обоих за раз. Мне было плевать. Мне за это платили.

Как только я нахожу ту, которая мне нужна, я опускаю окно.

– Эй, красавчик, – блондинка с ногами от ушей, в шортах, и на убийственно высоких шпильках обращается ко мне. Когда в моем лице она видит уродливого, жуткого монстра, она кривится.

– Так… что ты хочешь? – спрашивает она.

– Меня это не интересует.

Она закатывает глаза и вздыхает.

– Тогда какого хера ты здесь делаешь?

– Я заплачу в десять раз больше, чем сумма за одну твою ночь.

Ее глаза тут же широко раскрываются, а рот моментально закрывается. Хорошо. Я бы вырвал ее челюсть только за то, каким тоном она позволила себе со мной разговаривать.

– Я слушаю, – произносит она.

– Хорошо. Садись. Мы обсудим детали по пути.

Как только она садится, я зажигаю сигарету.

– Имя?

– Наташа. Ты можешь спросить, ну… знаешь… – она трясет головой, сбита с толку. – Так, а тебя как зовут?

– Икс.

– Икс? И все? – фыркает она.

Менее, чем через секунду, мой пистолет уже направлен в ее сторону. Она визжит, и я затыкаю рукой ей рот.

– Слушаешь, и остаешься жива. Если нет – ты труп. Все просто. Это понятно?

Она резко кивает, и я убираю руку с ее губ, мгновенно закрывая машину, чтобы она не выбралась.

– Отныне ты работаешь на меня, но выполняешь в точности то, что я говорю.

– Какого хера мне на тебя работать? – кричит она.

– Потому, что ты дорожишь своей жизнью и деньгами. Только в этом случае ты получишь и то, и другое.

Она хмурится и вздыхает, понимая.

– Плевать. Говори.

– Есть парень. Я хочу, чтобы ты трахнула его.

Она начинает выдергивать короткие ниточки из своих шорт.

– И все?

– Нет, – я жду, пока она посмотрит на меня. Когда она поворачивает голову, я протягиваю ей листочек с конкретным адресом, где она сможет найти его в любое время. – Твоя задача – соблазнить его в указанное время, и в указанном месте. Он будет там, и ты не отстанешь от него, пока не трахнешь.

– Ммг, – она снова хмуриться.

– Убедись, что кто-то вас видит.

– Окей…. Это какая-то тайная оргия? Я не…

– Сделаешь это, если дорожишь своей жизнью, – Я провожу пистолетом выше по ее телу. – А теперь слушай. Как только ты закончишь с ним, тут же докладываешь мне.

Кладу одноразовый телефон ей на бедра.

– Ты звонишь мне, и мы встречаемся.

– И что тогда? Я получаю свои деньги, или ты припашешь меня к еще какому-то дерьму? Заработать на мне денег у тебя хер получится!

– Заткнись! – я надавливаю пистолетом ей в голову.

– Ладно, ладно, – хнычет она.

– Ты сделаешь это, ясно?!

– Да. Сделаю, – произносит она.

– Запомни самое важное. Если с тобой кто-то заговорит, ты должна сказать, что тебя изнасиловали и избили.

Она разевает рот.

– Что?

– Не заставляй меня нажимать на курок.

– Это шутка какая-то?

– Нет, и если хочешь и жизнь, и деньги, сделаешь, как я сказал.

– Хорошо. Какая, на хрен, разница. Но ты заплатишь в десять раз дороже.

– По рукам. Трахни его. Донеси до всех, что он воспользовался тобой. Звонишь мне. Я назначаю встречу. Понятно?

– Да, сэр, – произносит она. Она поднимает руку ко лбу, и отдает мне честь давясь смешком.

Я ненавижу! Бл*дь, как же я ненавижу ее, когда это слово слетает с ее губ. Будто она втоптала все уважение, которое вмещает в себе это короткое слово. Уважение, которое Джей добровольно отдает мне, потому что знает, что я прав. Она знает, что я возьму то, что мне нужно и дам ей то, чего она так жаждет. Она знает, что этим она обязана мне.

Но эта женщина… она играет с огнем. Я больше не могу сдержать себя, чтобы не выпустить пулю ей в голову, и не размазать ее мозги по салону. Но мне пока нужна услужливая крыса, которую с легкостью можно заменить. И на эту роль она подходит идеально.

Глава 20

«Отпускать – не значит сдаваться.  

Это значит, принять то, что невозможно» 

– Аноним

Джей

Суббота, 14 сентября, 2013. Утро, 10.52

Пальцами он проводит по верхней части моего бедра, опуская их еще ниже между моими ногами, пока давит на газ. Просто под его ладонью вчерашний красный след от ремня. Это не было жестко или больно. Это не было наказанием. Это было греховным удовольствием, побудившим его сделать это со мной. Перед тем, как трахнуть меня, ему нужно видеть, что я ему принадлежу. Нужно видеть все следы, которые он оставляет на мне. Моя покрасневшая кожа приводит его в восторг. Его улыбка означает, что я получу вознаграждение. Сейчас, единственное освобождение я получаю, когда кончаю под ним. Это его вознаграждение за то, что я его удовлетворяю. Это освобождение от всего, что у меня осталось. Я сделаю все для этого. Признаюсь, я превращаюсь в шлюху по его команде. И мне плевать.

Как сейчас, когда я в его машине, позволяю скользить по моей коже. Я не знаю, куда мы направляемся, и это не имеет для меня никакого значения. Важно то, что моя жизнь и тело полностью в его руках, и единственный способ выбраться отсюда – пустить пулю себе в лоб.

Я чувствую, как мое сердце глубже и глубже тонет в этом болоте. Я умираю без его прикосновений, жажду его внимания, потому что он – единственный, кто может дать это мне. Он приручил меня. Это противоречит всему, за что я когда-либо боролась. А теперь я позволила этому случиться… Мое тело – его. Моя душа – его. Мой разум… и мое сердце долго не выстоят. Никто не выживет без любви, а он единственный добровольно предлагает мне ее. Его поцелуи уносят мои страхи, объятия успокаивают меня, губы шепчут мне, что я – его, доказывая его правоту. Разве я могу не согласиться? Я вздрагиваю, когда он убирает пальцы. На месте его горячей кожи остается лишь морозная пустота. Машина понемногу тормозит, и Икс паркуется на стоянке неподалеку от места нашей новой остановки. Он выключает зажигание и ждет. Глядя на него, я замечаю, что он поправляет галстук. Его скулы напряжены. Под кожей видны желваки. Он ждет, когда что-то случится.

Дверь здания открывается, и оттуда показывается женщина на высоченных каблуках и в суперкоротких шортах. Ее длинные волосы, завязаны в конский хвост, мотаются со стороны в сторону, пока она идет к парковке, и оглядывается по сторонам. Икс нахмуривается, прочищает горло, и открывает дверь. Щелчок замка сигналит мне о свободе. Мое сердце с болью ударяется о грудь, чувствуя свободу. Оков нет. Я могу улететь, выпрыгнуть, убежать отсюда. Я могу сделать это сию же минуту, пока он отвлечен девушкой, которая идет от здания.

Я чувствую дрожь в коленках, ноги немеют. Что-то подсказывает мне, что я не смогу убежать. Неважно, сколько бы раз я не попыталась, Икс всегда меня поймает. Или убьет меня, если я хотя бы попытаюсь выбраться из машины. И даже если случится самое неимоверное чудо, и я все же выберусь из нее, организация, которая охотится за моей головой, всегда будет у меня за спиной.

Я в заточении с Иксом до конца своей жизни. Мой рассудок просто продолжает играть со мной свои коварные шутки, и толкать меня к обрыву, что пробуждает во мне лишь ненависть к тому, с чем я ничего не могу поделать. Он продолжает напоминать мне, что у меня больше нет свободы, а мне это абсолютно не нужно. Я просто хочу жить, и проживать момент, когда он наступает. Это все, что мне нужно. Да. Хватит думать. Веры больше нет. Как и боли. Просто существование.

На мгновение, Икс двигает головой в мою сторону, что только усиливает его восхищение тем фактом, что я до сих пор с ним. Он открывает дверь, выходит из машины, обходит ее и открывает для меня дверь. Почти, как будто он может видеть, что творится в моей голове.

Я беру его шелковистую гладкую руку. Перчатки, которые он надел, посылают по мне жутко спокойное ощущение удовлетворенности, пока я вылезаю из машины, и разглаживаю свое узкое черное платье. Меня поражает это платье. Этот классический вид кажется нереальным, словно ад, а я ведь даже не леди. Икс покупает всю мою одежду и решает, что я надену и когда. Меня удивляет, когда он хочет видеть меня в таком наряде. В спальне, я превращаюсь в его едва ли одетую шлюху, но когда он выводит меня в люди, я выгляжу, как светская львица.

Икс даже советует, какой косметикой мне воспользоваться, и как он хочет, чтобы я выглядела. Я всячески стараюсь сделать его счастливым. Это сокращает мои проблемы до ноля. Кроме одного факта… Всегда, когда я смотрюсь в зеркало, я вижу отметины, которые он оставил после себя. Они напоминают мне о моей силе воли, благодаря которой я еще жива. Но ни один макияж не скроет похоть, которая кроется во мне под ними.

Когда он гладит теплой рукой по моей талии, я превращаюсь в игрушку и исполняю роль, которую он выбрал для меня на сегодня. Я смотрю вниз, пока он ведет меня. Его тепло на моей коже пробуждает во мне странные эмоции. Я не позволю себе чувствовать их, поэтому я смотрю на его оружие – кусок металла, который решает мою жизнь.

– Ты – моя драгоценная маленькая шлюха, ты знаешь это? – бормочет Икс, пока мы подходим к аллее.

– Да, сэр. Я это знаю.

Он опускает руку к моей заднице, и мягко сжимает ее.

– Хорошо. Помни это. Сегодня ночью я сделаю нечто, чего ты не поймешь, но я хочу, чтобы ты смотрела. Я хочу, чтобы ты запомнила все, что увидишь.

Мои легкие будто кто-то сдавил. Платье становится слишком тесным, чтобы дышать.

– Что мы собираемся сделать? – спрашиваю я.

– Что-то, что нужно сделать.

Я поднимаю взгляд, и вижу монстра, в которого он снова превращается. В его глазах остается тоска, а это именно тот взгляд, который я презираю. Взгляд, которому я должна поклоняться. Две противоречивые эмоции, две сущности, готовые перегрызть глотки друг другу. Этот взгляд я вижу, когда он наклоняет меня и бьет, пока не начнут болеть руки. Этот взгляд говорит мне, что он владеет мной. Этот взгляд и устрашает, и сердит меня. Он не для меня.

Он для нее.

Мое дыхание сбивается, пока мы подходим к женщине из аллеи. Она вздрагивает от холода, и рассматривает меня с головы до ног.

– Кто это? – спрашивает она, указывая на меня.

– Не твое дело. Ты сделала то, что я просил? – произносит Икс. Его голос звучит грубо и требовательно.

– О, я хорошенько отымела его. После этого, я сразу же пошла к тому, на кого ты мне указал, и рассказала ему новости.

– Хорошо, – Икс поворачивается ко мне, и я сжимаюсь под его властным взглядом. – Стой здесь. Не смей ничего делать, пока я не скажу тебе, – командует он.

После он поворачивается к девушке… и бьет ее в лицо.

От неожиданности у меня отваливается челюсть. Я прикрываю рот руками, чтобы не закричать. Лицо девушки перекашивает отвращение, и она пытается ударить его в ответ. Но Икс хватает ее руки и прижимает их к стене.

– Какого черта ты делаешь? Это еще за что? – визжит она.

– Я сказал тебе, чтобы ты выглядела после этого, будто он избил тебя. Что-то не похоже.

– Пошел на хрен! Я была у журналистов и сказала, что меня изнасиловали. Ты сказал, этого достаточно.

– Не достаточно. Твоя история может быть и убедила их, но вот твой вид – вряд ли. Пара дополнительных синяков сделали бы свое дело.

– Икс? Что ты делаешь? – кричу я.

Он отступает на несколько шагов, и глубоко набирает воздух. Он вынимает пистолет и целится ей в лицо. Она кричит, пытаясь убраться с траектории дула. Но прежде, чем она делает это, пуля насквозь проходит через ее череп. Она замертво падает на землю.

Я в шоке смотрю на сцену предо мной. У меня по щеке катится слеза. Не моргнув глазом, он убил постороннюю девушку. Ее жизнь просто закончилась. Будто право на нее все это время принадлежало только ему. Будто все это время он мог играть с ней, как хотел.

– Я… Я…. – дрожь бьет мое тело. Я не знаю, что говорить. Я не могу поверить в то, что вижу.

Икс снова поворачивается ко мне. Я паникую, и отступаю назад от него. Он продолжает надвигаться на меня. Лунный свет еще четче очерчивает его шрам, который сверкает на его лице. Передо мной, на самом деле, монстр.

– Зачем? – бормочу я. – Зачем ты продолжаешь убивать их?

– Она должна была умереть.

– Она что-то сделала для тебя. Ты обещал ей что-то, так ведь? Если бы она знала, как все закончится, она бы никогда не сделала бы этого для тебя!

– Да, пообещал. Но я не выполняю обещания перед шлюхами, если они не делают свою работу. Ее работой было сделать так, чтобы все выглядело, будто ее принудили к этому. Она не справилась. Я решил этот вопрос.

– И убил за это?

– Она должна была умереть, – его голос звучит темным и зловещим, пока он приближается ко мне. Когда спиной я касаюсь холодной стены, то паникую. Я в ловушке.

Я кричу. Он подлетает ко мне и хватает за запястья, закрывая рот рукой. Я борюсь с ним силой, что еще осталась во мне, но от этого нет толку. Он сильнее меня в разы. Слезы льются у меня по щекам, так как я понимаю, что он привел меня сюда, чтобы засвидетельствовать ее смерть. Увидеть власть, которую он может получить над людьми. Которой может угрожать и мне.

– Успокойся, – командует он.

Я пытаюсь вырваться из его хватки, сколько есть сил, пока не оказываюсь к нему спиной. Он вжимает меня лицом в стену. Он сводит мне руки за спиной, и сильнее впивается в запястья, шепча на ухо.

– Это должно было случиться. Я пытаюсь защитить тебя, – он держит меня так крепко, что я едва дышу. Или адреналин бушует под моей кожей с такой скоростью, что мне просто не хватает воздуха. – Я хочу тебя, и только тебя, и я сделаю все, чтобы защитить тебя от них – людей, которые хотят твоей смерти. А теперь… ты сама заткнешься или мне помочь?

Я сглатываю и киваю, пытаясь забыть картину убийства девушки.

Икс убирает руку с моего рта.

– Ты убил ее… ты убиваешь всех…

– Она была не нужна.

– К черту это! Она сдержала свое обещание! Ты – нет! – я пытаюсь вырваться, но его хватка не ослабевает.

– Послушай меня, птенчик. Я приказал ей трахнуть того, кто стоит за вознаграждением за твою голову, чтобы я мог до него добраться. Я превращу его жизнь в ничтожное подобие существования. И когда я сделаю это, он будет умолять меня прикончить его. Я не позволю никому стать на моем пути. Ты полностью будешь принадлежать мне одному. Это и станет моей местью, – он грубо вдавливает меня в стену всего лишь одной рукой. – Я плохой парень. Я говорил тебе это столько раз. Я использую людей для своей выгоды, пока они не становятся ненужными. После, я избавляюсь от них. От нее не было никакой пользы, – второй свободной рукой он проводит по моему животу, и пробирается под платье.

– Пользы… Словно она кукла для твоей прихоти, – шепчу я, пока брюки Икса позади меня начинают натягиваться. Его эрекция упирается мне в спину.

– Точно. Делаешь, что я говорю, или остаешься полезной, сохраняя себе жизнь.

– От меня еще есть польза? – спрашиваю я.

Икс задирает мое платье, открывая мой зад перед огромной выпуклостью его паха.

– Пока ты даешь мне то, что я хочу… – мурчит он мне в ухо, покусывая мочку. – Птенчик, я могу пользоваться тобой в свое удовольствие. Я хочу, чтобы ты отдала мне все, что можешь. Ты в безопасности, пока добровольно хочешь делать все, чтобы угождать мне.

Когда его рука оказывается на моем бедре, я сжимаю их, но его ничего не остановит. Я уже таю от его прикосновения. Он сжимает мою голую киску, напоминая мне, почему именно он не хочет, чтобы я надевала трусики. Он с силой раздвигает мне ноги, скользя пальцем внутрь моих складок.

– Эта киска моя? – спрашивает он. Кончиком языка он проходится по моей шее.

– Да, сэр.

Он погружает в меня палец, вынуждая резко вдохнуть. Он вращает им внутри, увлажняя меня до самих основ. Он знает, как на меня действуют его пальцы. Он посмеивается и улыбается. Я чувствую это своей кожей.

– Уже влажная, и готовая для моего члена… Такая жаждущая…

Его пальцы – ловкие и умелые. Он резко щелкает пальцем по моему клитору, другим пальцем двигая к моему входу. Меня трясеет в его руках, когда он начинает двигаться быстрее. Он сжимает мои руки крепко и болезненно. Я уже чувствую, как на мне остаются синяки. Боль прибавляется к удовольствию, которое продолжает играть со мной. Он прав. Я шлюха. Я говорю себе, что мне это не нужно, но это не так. Он нужен мне для жизни. Нужен, чтобы я могла чувствовать себя живой. Он заставляет меня чувствовать все.

– Видишь, какая ты, маленькая шлюха? – произносит он. – Не отрицай этого. Люби это. Я покажу тебе, что значит принадлежать. А теперь кончай.

Оргазм взрывает мое тело из неоткуда. Он охватывает меня, воспламеняя мое тело. Его команды достаточно, чтобы меня взорвало неудержимое желание сделать то, что он хочет. Он продолжает свою игру с моим клитором, терзая его, даже когда я кончаю. Мое тело поет от его прикосновений. Мне мало. Я хочу большего, хочу его внимания. Он продолжает давать мне его. Его рука на моей киске. Пальцами он грубо трет мою плоть, доставляя мне неземное наслаждение.

Я снова отправляюсь практически к грани своего экстаза, но он прерывает контакт, и оставляет меня с моим желанием. Я оглядываюсь через плечо. Звук, который я слышу, когда он снимает галстук, посылает мурашки по моей спине.

Он облизывает губы.

– Руки за спину, птенчик. Не стоит мне сопротивляться.

Я смыкаю руки за спиной, пока он обвязывает запястья и вяжет узел.

– Хорошие девочки не сопротивляются. Плохих девочек связывают, – произносит он, целуя меня в плечо. Его поцелуй превращается в укус, и я вскрикиваю от боли. Он кладет свой палец мне на язык, и приказывает:

– Соси, шлюха. Покажи мне, как сильно ты хочешь дать мне все.

Я чувствую боль на месте, где пару секунд назад был его рот. Мой разум играет со мной, приказывая закрыть рот и укусить его палец, но я знаю, что если сделаю это, то умру. Воля к жизни во мне сильнее, чем желание сопротивляться.

Я чувствую свой вкус на его пальце. Он стонет, пока ведет рукой вниз к моей заднице. Он задирает остатки платья. Я полностью открыта для него. И после того, как слышу звук молнии на его брюках, я знаю, что случится дальше.