Текст книги "Язык цвета. Все о его символике, психологии и истории"

Автор книги: Кит Рекер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Сияющий цвет и пышность бутонов в сочетании с восхитительным ароматом – этого достаточно, чтобы обосновать символическую связь розы с любовью, самым чарующим из чувств. Но накладываются и другие слои смыслов, на что с галльской сдержанностью указывает Жорж Батай, французский писатель и философ начала XX века: «[Л]юбовь можно с самого начала считать естественной функцией цветка»^[87]. Говоря более открыто, пестики и тычинки на подсознательном уровне напоминают нам о человеческих эрогенных зонах, которые в полумраке спальни похожи на бутоны, цветки, лепестки. Согласно последним исследованиям, различные экстракты из розы могут пробудить более активное созревание некоторых из этих «цветов»: например, экстракт дамасской розы, как утверждается, облегчает сексуальную дисфункцию у страдающих депрессией мужчин, а также уменьшает дискомфорт, связанный с предменструальным синдромом у женщин^[88].

Осознавала ли главная героиня Кэти Терстон^[89] глубокие и резонансные культурные и смысловые слои, присущие цветам, которыми она награждала мужчин, соперничавших за ее сердце и, возможно, руку во время еженедельных телевизионных церемоний вручения роз в семнадцатом сезоне «Холостячки»? А что насчет ее коллег-мужчин в шоу «Холостяк» или тех, кто дарит огромное количество роз в День святого Валентина – единственный праздник, когда мужчины тратят больше денег, чем женщины? Осознаем мы это или нет, но почти 30 миллионов роз, продаваемых каждый год в Соединенных Штатах, – не считая продажи в других странах – помогают сохранить значение цветка как символа страсти, привязанности и любви.

Румяна и помада

Любовь – лучшая косметика. Но косметику купить куда легче, чем обрести любовь. Ив Сен-Лоран

Румяна и помада существуют в нашем мире в разных формах уже очень долгое время, и, возможно, так работает все та же связь с пышущим здоровьем и фертильностью, которую мы усматриваем в Венере Виллендорфской, покрытой красной охрой. Древние египтяне использовали пигмент в порошке для улучшения цвета лица. Женщины древних Афин чаще всего наносили немного красновато-пурпурного сока шелковицы, чтобы подчеркнуть губы и щеки. Римляне применяли все вышеперечисленные средства, а также киноварь и свинцовый сурик. Было хорошо известно, что эти два вещества, изготавливаемые из сульфида ртути и оксида свинца соответственно, токсичны… что слабо пугало людей, и как мужчины, так и женщины продолжали причинять себе вред.

Магнетическая привлекательность красной помады проявляется в этом портрете ямайской певицы и актрисы Грейс Джонс.

Сегодня косметические средства являются ключевыми игроками номинально более безопасной мировой индустрии, экономический оборот которой, по некоторым оценкам, составляет более 450 миллиардов долларов. Некоторые воспринимают косметику как камуфляж, скрывающий недостатки. Другие видят способ подчеркнуть свои лучшие качества, чтобы привлечь внимание потенциальных (или нынешних) романтических партнеров. Есть и те, кто считает ее необходимой для успешной конкуренции в офисе.

У всех покупателей есть причины так думать. Маскировка недостатков и коррекция асимметрии придают лицу более здоровый вид, что отвечает врожденному стремлению человечества к жизнеутверждающим признакам благополучия и молодости. Один французский исследователь считает, что женщины, пользующиеся красной помадой, привлекают больше мужчин, причем быстрее, чем те, кто ее не любит^[90]. А женщины, приходящие на работу в макияже, чаще воспринимаются как более способные и надежные, чем те, кто является в офис без него^[91].

С другой стороны, если нанести слишком много косметики, то есть риск, что тебя посчитают «слишком доступной». В Библии больше недовольства вызывает тушь для ресниц, чем румяна и помада, но наряду с этим макияж ассоциируется с тщеславием, безнравственностью и распущенностью. В Викторианскую эпоху, например, его наносили актеры, актрисы и проститутки – все они считались людьми, находящимися за границами достойного общества.

Красная ткань часто использовалась для обозначения этих и других социальных групп как нарушителей моральных норм. Роль красного как знака позора подробно описана в романе Натаниэля Готорна «Алая буква»^[92], главная героиня которого, Эстер Прин, оказалась в ловушке между нелюбящим мужем и трусливым любовником. Вышитая на одежде алыми нитками буква «А» (сокращение от «адюльтер» – adulter) бросает тень не столько на нее саму, сколько на строгое общество.

Некоторые из социальных установок, связанных с макияжем, сохраняются и сегодня. В XXI веке он все еще вызывает подозрения: 63 % американских мужчин заявляют, что, по их мнению, женщины «красятся в основном для того, чтобы обмануть людей»^[93]. Сегодняшний интерес к способам нанесения «макияжа без макияжа», который улучшает внешний вид, оставаясь при этом незаметным, является отражением трудного положения, в которое поставлены многие женщины, вынужденные ходить по натянутой леске, когда речь заходит о понятиях красоты.

Дни красных конвертов

Празднование Нового года в Восточной Азии происходит по лунному календарю и приходится на январь или начало февраля. Обычаи предписывают провести тщательную уборку в доме, а затем отложить все до Нового года. Необходимо вернуть долги и купить свежий, новый наряд, цвет которого будет приносить удачу (да, красный – на первом месте в списке). Очищение от тягот и трудностей предыдущего года сопровождается щедростью: красные конверты, содержащие наполненные особым смыслом денежные подарки, известные как hong bao, традиционно дарятся пожилым, неженатым и молодым людям. В наши дни текстовые сообщения hong bao стоимостью всего два доллара пересылаются туда-сюда между абсолютно разными абонентами.

Художница из Мадхубани Маниша Джа Мишра изображает невесту, одетую в традиционное красное свадебное сари. Обратите внимание на красные следы ног слева, символизирующие часть ритуала, сопровождающего ее первый вход в новый дом.

В начале 2016.

Во время пятнадцатидневного праздника красный цвет присутствует повсюду: на дверях и воротах висят красные фонарики, на стенах – украшения из красной бумаги. Ветви хеномелеса, красный серпантин из хлопушек и блюда, такие как утка по-пекински, омары и креветки, приготовленные на пару, дополняют картину. Почему все красное? Легенда гласит, что громкие звуки, огонь и красный цвет отпугнули чудовище по имени Нянь от деревни, на которую оно нападало. На мандаринском языке фестиваль называется Го Нянь, что одновременно означает и «уход года», и «выживший Нянь». Примерно четверть населения Земли празднует этот ритуальный обряд изгнания плохих чувств и злых духов.

Радостный красный цвет также является неотъемлемой частью свадеб в культуре Индии и индийской диаспоры. Богато украшенное красное сари – традиционный свадебный наряд невесты. Красное пламя, вокруг которого будущие супруги проходят четыре раза, призвано очистить их совместную жизнь и не дать ей угаснуть.

Художница Маниша Мишра, работающая в традиционном стиле мадхубани, или митхила, в Бихаре, штате на севере Индии, рассказала мне о том, что она использует красный цвет в изображении свадеб. «Считается, что невеста приносит процветание, здоровье и успех в семью жениха, – говорит Мишра. – Когда она входит в свой новый дом, то наступает в блюдо с ярко-красным или темно-розовым красителем, известным как альта. Устремляясь в сторону молитвенной комнаты, девушка оставляет красные следы, символизирующие приход богини богатства Лакшми». Красные следы действительно украшают некоторые женские портреты Мишры.

Я приберег рассказ об особых вариантах использования красного цвета напоследок, потому что в них задействованы самые благородные и радостные аспекты, не напоминающие нам о его излишествах и недостатках. В своих лучших проявлениях красный наполнен силой, которая помогает нам отгонять врагов и защищать друг друга, а его тепло позволяет нам очистить сердца и приводит нас к страсти. Его бурная энергия возносит людей к вершинам радости и направляет к новым важным свершениям.

Розовый

Этот портрет Жанны-Антуанетты Пуассон, маркизы де Помпадур, был написан в 1750 году одним из ее любимых художников – Франсуа Буше.

Глава, посвященная розовому? Друзья и коллеги забрасывали меня вопросами: «Почему именно розовому посвящена отдельная глава? Почему не цвету морской волны, бирюзовому или лавандовому?» Однако, как и сам этот цвет, я оставался восхитительно непоколебим. Хотя он действительно не входит в цветовой спектр, определенный Исааком Ньютоном в XVII веке, не менее верно и то, что розовый играет такие интересные, а иногда и полярно противоположные роли во вкусе, моде и обществе в целом, что заслуживает отдельного статуса, выделяющего его из ряда родственных тонов в семействе красных.

Как и вся палитра из 10 миллионов цветов, воспринимаемых большинством зрячих людей, этот цвет был с нами всегда. Розовый гранит использовался в Египте, розовый мрамор – в Риме. Фламинго всегда имели привычную нам окраску, как и множество цветов и фруктов. Но слова, обозначающие розовый, медленно входят в человеческие языки. Почему? Менее насыщенные оттенки красного остаются внутри сферы влияния этого цвета до тех пор, пока не начинают воплощать идею, достаточно важную, чтобы нуждаться в специальном термине.

Первое отдельное понятие, по-видимому, появилось в японском языке, где momo – слово, обозначающее цветение персика, – соединилось со словом iro, обозначающим цвет, и получилось momo-iro, которое описывает красивый оттенок, получаемый при окрашивании тканей лепестками сафлора в ходе сложного многоступенчатого процесса. В традиционном японском символизме считается, что цветы персика и сами фрукты отпугивают злых духов. Момотаро, популярный герой японских легенд, чье имя означает «персиковый мальчик», потому что он был найден в персике бездетной парой, является воплощением этой ассоциации. Он сражался с людоедами, и ему помогали три говорящих животных-компаньона – собака, обезьяна и фазан. Сафлоровый розовый перенес послание и в одежду: иногда он выступает в качестве фонового цвета весеннего или летнего кимоно, а иногда в него окрашивают детали цветочных и других узоров.

В английском языке слово pink, «розовый», происходит от названия лепестков цветков гвоздики. Оно стало считаться термином только в конце XVII века. Примерно в то же время во многих других европейских языках появились слова для обозначения розового цвета, произошедшие от латинского названия цветка розы: rose во французском, rosa в итальянском и испанском, rosafarben в немецком, розовый в русском. Роза пользовалась большим уважением, ее считали королевой цветочного мира, а цвет, названный в ее честь, пережил волну популярности вскоре после того, как внедрился в языки европейских центров власти и стиля.

Розовый Помпадур

Портные, портнихи, художники и фарфористы эпохи рококо использовали розовый цвет во второй половине XVIII века как способ отойти от тяжелых царственных красных и королевских синих тонов и смягчить серьезность духовных лиц, академиков и других представителей власти. Определенное (и названное) критиками уже после того, как оно вышло из моды, пышное рококо словно ослабило правила спокойного, величественного стиля барокко, любимого Людовиком XIV. Двор его сына, Людовика XV, особенно приветствовал веселый драматизм и яркие краски таких художников, как Франсуа Буше и Жан-Оноре Фрагонар. Герои картин, которые раньше могли быть написаны в угрюмом стиле кьяроскуро, теперь купались в облаках из взбитых сливок и украшались гирляндами цветов. Флирт и любовь по-прежнему иногда иллюстрировались в виде пересказа классических мифов, но теперь конкуренцию нимфам и пастухам составили девушки и парни, одетые в роскошные современные одежды. Написанные в жизнерадостных пастельных тонах, с розовыми щеками, пышущими юностью и невинными отблесками чувственности, полотна того времени до сих пор могут вызвать у зрителя понимающую улыбку. Например, в произведении Фрагонара «Качели» 1767 года, выполненном в чувственных розовых тонах, удовольствия вуайеризма дерзко сочетаются со счастливыми элементами романтики и секса.

Момотаро, Персиковый мальчик, – герой японских легенд, готовый прийти на помощь. Он путешествует с собакой, обезьяной и фазаном. Цукиока Ёситоси. Гравюра на дереве. Конец XIX века.

Картина Жана-Оноре Фрагонара «Качели» (1767) передает кокетливое изобилие рококо и юношескую свежесть розовых оттенков той эпохи.

Пусть саму Жанну-Антуанетту Пуассон, одну из самых известных фигур того времени, никогда не писали на качелях, ее часто изображали в розовых платьях. Она родилась в семье со средним достатком, вероятно, была незаконнорожденной и находилась в стороне от окружения королевского двора, но гадалка предсказала, что Антуанетта однажды станет королевой. Ее мать отнеслась к заявлению со всей серьезностью и стала обучать дочь этикету, умению вести беседу и изящным искусствам. По общему мнению, она была производящей неизгладимое впечатление молодой женщиной, способной привлечь и удержать восхищение титанов французской культуры, таких как философ Шарль-Луи, барон де Монтескье^[94]. В 1744 году, приглянувшись самому королю, Жанна-Антуанетта рассталась с мужем и стала официальной любовницей монарха. Будучи простолюдинкой, она нуждалась в дворянском титуле, чтобы участвовать в придворной жизни. Людовик XV сделал ее маркизой де Помпадур.

Даже когда пять лет спустя король завел других любовниц, маркиза прекрасно справлялась с хитросплетениями придворной жизни, оставаясь близкой к правителю и будучи на хорошем счету у угрюмой жены Людовика, королевы Марии, и их детей. Она и ее брат, названный маркизом де Мариньи, работали вместе с монархом над строительством нынешней площади Согласия в Париже, а также изысканно украшенных дворцов в Компьене и Бельвю, Малого Трианона в Версале и многих других архитектурных объектов.

Жанна-Антуанетта также сыграла важную роль в создании французской фарфоровой промышленности, активно покровительствуя тому, что впоследствии стало Севрской фарфоровой мануфактурой. Чтобы развлечь короля и привлечь внимание к художественным и финансовым перспективам этого направления, тогда еще нового для Европы, она, как говорят, устроила роскошную выставку фарфоровых цветов в теплице. Удивление и восхищение монарха выразились в значительном покровительстве ремеслу и, в конечном счете, в том, что мануфактура перешла в королевское владение. В 1757 году компания назвала насыщенную розовую эмалевую краску «розовый Помпадур», и маркиза заказала несколько изысканных изделий в дерзком тоне рококо. Хотя полный обеденный сервиз, представленный через несколько лет после ее смерти, назывался так же, большинство фарфоровых изделий, которыми пользовались мадам де Помпадур и Людовик XV, на самом деле были окрашены в роскошные тона лазурита и изумрудно-зеленого.

Однако Жанна-Антуанетта культивировала роль розового в портретах. Буше был ее любимцем, и на его картинах она изображена цветущей, молодой и здоровой девушкой – очаровательной и любящей веселье. Для широкой общественности маркиза существовала только для того, чтобы радовать короля. Создавая свой публичный образ, она в основном избегала красных и синих цветов, вызывающих царственные ассоциации, способные, скорее всего, поставить ее в условия конкуренции с членами монаршей семьи.

Вопреки распространенному мнению, мадам де Помпадур не была неравнодушна к фарфору, покрытому розовой эмалью. Хотя цвет был назван в ее честь еще при жизни, она и Людовик XV, как правило, заказывали лазуритовые и изумрудные сервизы.

Однако в частной жизни она делала все возможное, чтобы помочь застенчивому и порой неловкому королю плыть по неспокойным геополитическим водам. Англия, могущественный соперник, активно действовала в Северной Америке. Доставляли беспокойство протестантские немецкие княжества. На востоке угрожал Фридрих Великий. Министры и генералы того времени, привыкшие к миру, где власть Франции была более надежной, не смогли оценить ситуацию должным образом. Когда англичане усилили контроль над Канадой, а французские армии на востоке потерпели поражение от русских, репутация Помпадур при дворе сильно пострадала. Историки XIX века, критиковавшие последних монархов из династии Бурбонов, развивали свой нарратив о слабом и неразумном режиме, в центре которого находилась маркиза и ряд ее неудачных решений. Впрочем, вины хватит для нескольких пар плеч – причем мужских. Большинство из них не чуждались розовых жилетов, камзолов или кюлотов, но розовый цвет и Помпадур стали олицетворять эксцентричный, безумный декаданс.

В свое время, однако, Жанна-Антуанетта вызывала большое восхищение. Она умерла в 1764 году, проведя 19 из своих 43 лет в качестве официальной любовницы Людовика XV. Маркиза стала единственной куртизанкой, которой было позволено скончаться в Версале, и ее оплакивали сам король и его двор, а также давние поклонники, такие как Вольтер.

Милашка в розовом

Я бы не стал говорить женщине, что она должна думать, но скажите ей, что если ей нужно думать, то о розовом! Think Pink! («Думай о розовом!») из фильма «Забавная мордашка»^[95]. 1957. Слова Леонарда Герша

В XVIII веке розовый не ассоциировался с конкретным гендером. В большинстве стран Европы мужчина, заинтересованный в том, чтобы продемонстрировать свое богатство и влияние с помощью одежды, с такой же вероятностью, как и женщина, мог надеть привлекательный розовый ансамбль. В начале XX века, когда в романе^[96] Фрэнсиса Скотта Фицджеральда Джей Гэтсби надевает розовый костюм, соперник героя – Том Бьюкенен – ставит под сомнение не его мужественность, а скорее авторитет как интеллектуала^[97]. Проведенный в 1927 году журналом Time опрос региональных американских универмагов показал, что чуть более половины из них считают мальчишеским не голубой, а скорее розовый цвет^[98]. И все же к середине века он стал маркером женственности и начал принадлежать практически исключительно женщинам.

Что же произошло? Чрезвычайное положение во время Второй мировой войны привело к тому, что беспрецедентное количество женщин заняли рабочие места, перестав быть домохозяйками. К 1944 году они составляли в США 37 % рабочей силы, а «Клепальщица Роузи»^[99] стала символом решительности. Хотя их вклад был важен и для экономики, и для военного дела, женщины получали чуть больше половины зарплаты коллег-мужчин^[100]. Когда после демобилизации американских войск на родину вернулись более семи миллионов солдат^[101], они были вынуждены освободить места на фабриках и в офисах.

Розовый цвет был призван смягчить этот переход, заново установить традиционные гендерные роли и заинтересовать женщин в том, чтобы отказаться от бережливости военного времени. Розовый жакет на иллюстрации Кристиана Берара, выполненной в 1947-м для коллекции Corolle от Dior, – предвестник того, как должна была выглядеть послевоенная женственность. Спецодежда и практичные, удобные комбинезоны сдержанных цветов стали уступать место узким талиям, объемным плиссированным юбкам и нежным цветам лепестков роз и слоновой кости – все это отголоски довоенной моды. Блестящее, подчеркнуто женственное, розовое вечернее платье Мейми Эйзенхауэр^[102] на инаугурационном балу 1953 года продолжило эту тенденцию. В том же году облегающее платье Мэрилин Монро насыщенного цвета фуксии продемонстрировало более агрессивную чувственность в фильме «Джентльмены предпочитают блондинок»^[103]. Розовый стал популярным оттенком при выборе одежды среди женщин всех возрастов.

Новый образ от Кристиана Диора возродил моду в эпоху после Второй мировой войны. Иллюстратор Кристиан Берар изобразил сочетание мягкости и структурности, свойственное творениям дизайнера.

Успех порождает успех, и вскоре он захватил основные категории потребительских товаров. Передовые кухонные приборы, такие как плита Liberator 1956 года от компании General Electric, покрывались красивой лепестково-розовой эмалью, а примерно 25 % ванных комнат 1950-х годов были оборудованы розовыми раковинами, унитазами или плиткой^[104]. Гомер Лафлин в 1950-х годах ввел розовый цвет в ассортимент пользующейся огромной популярностью линии столовой посуды Fiesta. Элвис, король рок-н-ролла, купил розовый Cadillac Fleetwood в 1955 году, который, похоже, послужил вдохновением для Dodge La Femme 1956 года – розово-белого снаружи и обтянутого розовым винилом внутри. Автомобиль La Femme выпускался всего год и поставлялся в комплекте с розовым держателем для помады, зонтиком и сумочкой^[105].

Возможно, буря розового цвета была слишком сильной, что позволило героине Кей Томпсон, редактору модного журнала Мэгги Прескотт, высмеять его вездесущность в картине 1957 года «Забавная мордашка». «Изгоните черный, сожгите синий и похороните бежевый», – увещевает она в сатирической песне Think Pink! «Думай о розовом!». Все оттенки радуги выброшены на обочину, кроме розового – главного цвета того времени: «Синий – посредственный, зеленый – непристойный, коричневый – табу, и нет ни малейшего оправдания для сливового или пурпурного. Или шартреза». Началась обратная реакция: розовый воспринимался как слишком цветочный и слишком навязчивый.

Дом мечты Барби впервые появился в 1962 году, всего через три года после того, как компания Mattel представила коллекцию кукол, ставшую самой продаваемой в мире. Сочетание розовых оттенков, казалось, подтверждает слова писательницы и феминистки Бетти Фридан^[106], назвавшей жизнь домохозяйки «детской»^[107]. Хотя розовый цвет не исчез полностью, он в основном вышел из моды в шестидесятые и семидесятые годы. Более распространенными стали гендерно-нейтральные цвета, поскольку многие общества пересматривали роль женщин и пытались изменить и другие социальные нормы.

Розовые треугольники

▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋

▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋

▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋

▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋▋

Розовый, наделенный целью

В 1992 году розовый цвет стал символом перемен. Покойная Эвелин Лаудер, старший корпоративный вице-президент Estée Lauder, и ее подруга Александра Пенни, в то время редактор журнала Self, разработали петлю из розовой ленты, которая должна начать общественный разговор о том, что раньше считалось слишком личным и частным, чтобы об этом упоминать: о регулярных обследованиях груди и раннем выявлении рака. Ленту в 1992 году дарили покупателям в магазинах косметики по всей территории США, и она быстро стала центром новаторской кампании, направленной на сбор пожертвований и призванной начать обсуждение важнейшего вопроса. Подобно тому, как логотип Silence = Death переосмыслил значение розового цвета периода Второй мировой войны, лента перевела его в сферу активизма и самоутверждения. То, что когда-то являлось инструментом, склонявшим женщин оставаться в рамках традиционной роли, начало олицетворять силу, способную изменить ситуацию.

Аврам Финкельштейн наделил розовый треугольник нацистской эпохи новым значением и превратил его в боевой клич, сопровождающий борьбу с эпидемией СПИДа.

Основанная и управляемая женщинами организация Code Pink, сочетающая конкретные цели, юмор и чувство общности, многих привлекла к участию в протестах против укоренившихся социальных проблем.

В 2002 году организация Code Pink глубже ввела розовый цвет в пространство общественной дискуссии. Эта массовая попытка удержать Соединенные Штаты от участия в войне в Ираке оказалась причиной возникновения яростной антивоенной организации, выступающей против насильственного военного вмешательства в дела других стран, пыток и незаконного тюремного заключения задержанных и военнопленных, а также экономических санкций, которые влияют на бедные и бесправные слои населения. Их кампания Divest from the War Machine («Остановите военную машину») стремится убедить индивидуальных и институциональных инвесторов, а также налогоплательщиков ассигновать денежные средства на другие отрасли и перестать получать прибыль от военного насилия.

В соответствии с названием акции протестов, организуемые Code Pink, заполнены футболками и транспарантами цвета кричащей фуксии, пурпура и неонового розового. Лозунги на постерах и плакатах, иногда нарисованных от руки, часто бывают колкими. Розовые футболки иногда заменяются причудливыми нарядами с аксессуарами, выглядящими так, будто их достали из ящика с одеждой в детской комнате. Могут встретиться и розовые скульптуры свиней из папье-маше или статуи Свободы. На демонстрации возле места проведения национального съезда Республиканской партии США 2012 года появились гигантские ярко-розовые вульвы, некоторые участники несли их в знак протеста против политики партии в области охраны здоровья женщин^[108]. На данный момент, спустя 19 лет после основания, организацией по-прежнему руководят женщины. Ее расписание, так же как раньше, заполнено антивоенными программами. Розовый цвет все еще играет фундаментальную роль в ее визуальном языке, а непочтительность и юмор сопровождают деятельность группы.

Одетые в ярко-розовые сари женщины из банды Гулаби патрулируют улицы и переулки Уттар-Прадеша, Индия. При необходимости берут с собой палки, чтобы заставить мужчин относиться к женам и дочерям с уважением и справедливостью.

Розовый цвет как цвет протеста – не только американский феномен. В 2006 году Сампат Пал Деви основала Гулаби – банду, чьей целью стало призвать мужчин к ответу за насилие над женщинами. «Гулаби» в переводе с хинди означает «розовый», а униформа объединения – хорошо заметные ярко-розовые сари. В округе Банда, в штате Уттар-Прадеш на севере Индии, вооруженные палками члены Гулаби ищут мужчин, которым нужно преподать урок. Бедность, засуха и глубоко укоренившаяся кастовая система создают в этом регионе тяжелые условия жизни – особенно для женщин. Жестокость процветает, проявляясь в детских браках, изнасилованиях и высоком уровне домашнего насилия. Если суровая брань со стороны банды не побуждает обидчика изменить свои действия, следующим шагом становится публичное порицание на рынке или перед соседями. Избиение палками – крайняя мера, но активисткам иногда приходится идти и на такой шаг. «Да, мы боремся с насильниками с помощью лати [больших бамбуковых палок]. Если мы найдем виновного, то изобьем его до полусмерти, чтобы он больше не осмелился причинить зло какой-либо девушке или женщине», – комментирует Пал Деви^[109]. В настоящее время Гулаби насчитывает четыреста тысяч членов в возрасте от восемнадцати до шестидесяти лет и продолжает громко выступать за права женщин в Индии.

Услышьте наше недовольство

Утром 21 января 2017 года розовый цвет выделился ярче, чем когда-либо прежде. Женский марш вывел сотни тысяч женщин на улицы Нью-Йорка, Вашингтона, Чикаго и Лос-Анджелеса. Более мелкие акции прошли в городах по всей стране как в «красных», так и в «синих» штатах^[110]. Описывая марш как «вероятно, самую крупную однодневную демонстрацию в истории США»^[111], газета Washington Post оценила общее число участников в США в 4,1 миллиона человек, а количество демонстрантов в 30 других странах мира насчитывало сотни тысяч^[112]. Многие были одеты в ярко-розовые вязаные или трикотажные шапочки, квадратные углы которых в некоторой степени напоминали кошачьи ушки: их назвали Pussyhat.

Сразу после избрания Дональда Трампа президентом США жительница Гавайев Тереза Шук впервые высказала мысль о необходимости проведения женского марша в знак протеста против унизительной риторики предвыборной кампании, касающейся гендерных и расовых вопросов. Идея нашла отклик: и новички, и ветераны протестного движения объединились, чтобы организовать демонстрацию на следующий день после инаугурации. По мере того как планы обретали форму, художница и дизайнер Джайна Цвейман, восстанавливающаяся после травмы, поняла, что не сможет сама выйти на улицу.

Со сценаристкой Кристой Су они взяли уроки вязания крючком и придумали, как Джейна и другие люди, не имеющие возможности посетить марш, все равно могли бы внести личный вклад: связать море розовых шапочек Pussyhat для участниц марша, чтобы те надели их в холодную погоду^[113]. Женщины создали бесплатную, доступную для скачивания выкройку шапки и опубликовали ее в Интернете. Как и предложение Шук о проведении марша, идея Pussyhat получила широкое распространение. Практически на всех новостных фотографиях и видеозаписях, сделанных в тот день, видно, что мечта Цвейман и Су о «розовом море» стала реальностью.