Текст книги "Больше никогда (ЛП)"
Автор книги: Кит ДеКандидо
Жанры:
Детективная фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Глава 16
Дом Афири, Бронкс, Нью-Йорк
Среда, 22 ноября, 2006
– С начала и по порядку, – сердито сказал Дин.
Они сидели в гостиной. На проигрывателе крутилась пластинка «Disraeli Gears» от «Cream», играла песня «Tales of Brave Ulysses». Манфред сидел в кресле, братья – на диване. Дину хотелось врезать хозяину дома со всей дури, потому что, если бы тот призвал свою память к порядку пораньше, Дину бы не пришлось «наслаждаться» выступлением его группы лишние две ночи. Манфред поставил бутылку пива на колено и пристально изучал ее горлышко:
– Слушайте, это ведь давно было, понимаете? Рокси тогда еще сидела на всём подряд: Мэри Джейн, кока, спид [126]126
Мэри Джейн, кока, спид – то есть, марихуана, кокаин, амфетамины.
[Закрыть], бухло… Она и курила, и нюхала, и пила, и кололась… пришла в «Парковка сзади» с приятелями, мы еще тогда только начинали и по уик-эндам не играли. Ее приятелям не особо понравилось, и они ушли.
«Что-то это меня не удивляет», – едва не ляпнул Дин вслух.
Манфред глотнул пива:
– Она осталась, и после выступления выяснилось, что ей особо и идти-то некуда. Я предложил подвезти ее – в какие-то трущобы в Моррис-Парке, а потом сказал, что у меня есть дом. Мы приехали, нюхнули коки, покрутили пластинки, а потом пошли наверх.
– И ты это только теперь вспомнил? – разозлился Дин.
– Да я забыл, что это она была! Парни, всего лишь один раз! Ну ладно, два раза… но она тогда была в жутком состоянии, а потом легла на лечение. Через год она уже была чиста аки стеклышко. Черт, я ее даже не узнал – никакой косметики, постриглась, начала носить футболки вместо маечек в облипку. Совершенно преобразилась. Она запала на Алдо, и я был рад-радешенек, потому что ее лига трезвости меня начала напрягать.
Дин переглянулся с Сэмом, а Манфред допил пиво, покачивая головой. Сэм пожал плечами и поинтересовался:
– Манфред, а она никогда не проявляла интереса к возобновлению отношений?
– Нет, черт возьми. Я же сказал, она стала совершенно другим человеком. Не хотела со мной водиться.
– А я думал, ей понравился дом, – Дин вспомнил разговор в баре.
– Естественно, потому что этот проклятый дом всем нравится. Джина, например, сколько раз ныла, чтоб я ей позволил въехать.
– Жанин? – уточнил старший Винчестер.
– Да, дочурка моей кузины, – Манфред лучезарно улыбнулся. – Знаешь, Дин, кажется, она на тебя запала, – он посерьезнел. – Ты не поддавайся, ладно? У меня и без этого с сестрой отношения не ахти. Жанин вообще бросается на всё, что шевелится.
– Нет проблем, – заверил Дин.
Даже если б он и заинтересовался Жанин (хотя девочка, надо признать, была огонь), он бы не захотел путаться с семьей Манфреда. В общем, разобраться с духом Рокси, а когда Эш в следующий раз попросит об услуге, пусть пойдет со своей просьбой в темный уголок и на нее сядет.
– Я имею в виду, – пояснил Сэм, – может, поэтому Рокси вас преследует. И ее «Люби меня» относится к вам.
Манфред мотнул головой:
– В чем тогда смысл? Она вернулась из больницы и полностью переключилась на Алдо. А потом я вернулся из Пенсильвании, и она смылась, и…
– А когда ты был в Пенсильвании? – перебил Дин.
– А я что, не рассказывал? – нахмурился Манфред.
– Про что? – Дин съехал на край дивана, сгорая от желания вытрясти из Манфреда душу.
– Ох, простите, парни. Я думал, что рассказывал, как Алдо приглядывал за домом. Тогда я и видел Рокси в последний раз. Ну, не именно тогда, а двумя днями раньше. У меня намечалась семейная встреча в Пенсильвании, а тут кошка жила. Несчастная зверюга откинулась в прошлом году. Короче, у нее тогда был диабет, и кому-то надо было делать ей уколы, а в ветеринарку сдавать не хотелось, потому что характер у неё был норовистый. Моей кошке Алдо нравился, а так как чувак обретается в крохотной квартирке в Мамаронеке [127]127
Мамаронек – городок в округе Вестчестер, Нью-Йорк.
[Закрыть], он был только рад пожить у меня, – Манфред поднялся. – Если я всё правильно помню, конечно. Пойду еще пива возьму. Принести вам?
– Еще бы, – искренне отозвался Дин: ему надо было выпить.
Когда хозяин дома скрылся из виду, старший Винчестер повернулся к брату:
– Нет, ну ты бы поверил?
– После почти недельного совместного проживания – да, поверил. Дин, странно, что он еще свой адрес не забыл. Он сам сказал, что не помнит, что было на прошлой неделе, и, если ты заметил, он запамятовал, что уже говорил с тобой о Жанин.
Дин кивнул:
– Ты думаешь то же, что и я, Пинки? [128]128
– Ты думаешь то же, что и я, Пинки? – фраза из мультсериала С.Спилберга «Пинки и Брейн» о двух лабораторных мышах, глупом Пинки и гениальном Брейне, одержимых идеей захватить мир.
[Закрыть]
– Ага, – Сэм вздохнул. – Надо копать.
Манфред вернулся, нагруженный тремя бутылками пива. Дин завладел одной и сделал большой глоток:
– Манфред, послушай… нам нужно перекопать твой задний двор.
Манфред аж пролил пиво на бороду. Он вытер рот рукавом и переспросил:
– Что, прости?
В этот момент у Сэма зазвонил мобильный. Младший Винчестер подскочил, поставил свою бутылку на свободный пятачок на столе и, вытаскивая телефон, направился к двери:
– Алло? Слушаю, детектив…
Перехватив недоумевающий взгляд хозяина дома, Дин пояснил:
– У нас есть знакомая из отдела по розыску пропавших без вести. Мы попросили ее узнать про Рокси.
– Ну… замечательно. А причем тут раскопки на заднем дворе?
– Серьезно? – переспросил Сэм. – А с кем еще разговаривали? Ясно. Ясно. Ясно. Спасибо, детектив. Позже еще поговорим, – он вернулся на диван. – МакБейн сказала, что об исчезновении Роксаны Кармайкл заявили в сорок девятый участок двадцать третьего сентября две тысячи четвертого.
– Звучит правдоподобно, – подтвердил Манфред. – Эти семейные посиделки всё время после Дня труда [129]129
День труда – национальный праздник в США, отмечаемый в первый понедельник сентября.
[Закрыть].
Сэм заграбастал бутылку:
– Дело всё еще открыто. И кстати, по нему беседовали с Алдо Эммануэлли, Манфредом Афири и Томом Дэли.
– Не помню такого, – удивился Манфред.
– Еще они идентифицировали расчлененное тело под полом. Женщину звали Сара Лоуренс, и она работала в магазине видео на Бостон-роуд. По результатам медэкспертизы смерть наступила от шести до двенадцати дней назад.
– Проклятье, – пробормотал Дин.
Ему очень хотелось повесить убийство на малявку Маккея, но похоже, женщина была мертва еще даже до приезда братьев в Нью-Йорк. Они не могли сделать для нее ничего – только отомстить.
Манфред явственно побелел:
– Боже, вы о чем вообще?
– Долго рассказывать, – отмахнулся Сэм.
– Ладно, – Манфред дернул плечом. – Отвлекаясь от расчлененки, на что вам сдался мой задний двор?
– Вероятно, – медленно проговорил младший Винчестер, – Алдо и Рокси серьезно поссорились, когда жили у вас. В итоге Рокси погибла, а Алдо зарыл ее на заднем дворе. Вот почему она продолжает появляться в доме.
– И вот почему после выступлений, – добавил Дин.
– Вы уверены?
Винчестеры неловко переглянулись, и Дин выдавил:
– Вообще-то… нет. Просто рабочая версия.
– Но вполне подходящая под описание, – подхватил Сэм. – Мы не первый день таким занимаемся и ошибаемся реже, чем оказываемся правы.
Манфред поднялся сменить пластинку и ухмыльнулся:
– В отличие от меня. Ладно, предположим, вы найдете тело Рокси. И что потом?
– Посолим и сожжем.
– А, точно, – Манфред поставил «The Low Spark of High-Heeled Boys» от «Traffic» [130]130
«Traffic» – британская рок-группа.
[Закрыть]. – Вы же мне говорили. Жутковато о таком думать, честно говоря.
«О чудо! Он помнит!» – едва не вырвалось у Дина.
– Жутковато, – повторил Манфред. – Вот чего я вовсе не пойму, так это насчет Алдо. Мы с ним дружим прорву лет, и я бы никогда не сказал, что он похож на убийцу.
– Вероятно, это была случайность, – сдал Сэм.
Дин закатил глаза: младший братишка вечно пытается найти ложку меда в бочке дегтя. Судя по поведению Алдо, когда он заговорил о Рокси, Дин бы с легкостью поверил, что что-то он темнит, или хотя бы что знает о судьбе Рокси, но не говорит.
– Хотя, – продолжил Сэм, – если это был несчастный случай, Алдо следовало о нем доложить.
– Не, он бы не стал, – вмешался Манфред. – Да, я бы не сказал, что Алдо может кого-нибудь убить, но… если всё вышло случайно, он бы не стал поднимать шума, не его стиль, понимаете?
– Погодите, – проговорил Сэм. – А может, и не надо нам копать двор.
Дин уставился на него, как на чокнутого:
– Не понял?
– В смысле, не нужно загадывать наперед. Мы не знаем, есть ли там труп, а если и есть, то где именно, и пускай даже мы его найдем, и что потом?
– Ну, посолим и сожжем.
– А убийца останется разгуливать на свободе, потому что мы уничтожим доказательство.
Дин заткнулся.
– Мы говорим о мстительных духах, – продолжал Сэм развивать мысль. – Возможно, Рокси из их числа. Но вдруг она хочет справедливости, как тот призрак в Балтиморе? [131]131
призрак в Балтиморе – отсылка к серии 2.07 «Обычные подозреваемые».
[Закрыть]
– Тот призрак был предвестником смерти, – возразил старший Винчестер.
Но Сэма уже несло на всех парах:
– Да, но главным образом она желала отправления правосудия. Не думаю, что огонь и соль здесь помогут. То есть, от духа мы, конечно, избавимся, но преступника на чистую воду не выведем.
– Поверить не могу, – покачал головой Дин.
– Во что поверить? – не сообразил Сэм.
– Ты действительно сказал «отправления правосудия»? Чувак, нормальные люди так не говорят.
– Он прав, – поддакнул Манфред. – Какое-то больно замудреное выражение.
– Да неважно… что я, не прав?
Дин вздохнул: все его инстинкты вопили, что надо найти тело, посолить и сжечь, потому что, черт возьми, именно так и расправляются с буйными призраками. Но если поступить, как всегда, убийство сойдет Алдо с рук. Нехорошо получится.
– Положим, и что ты делать будешь, гений? Вмажешь ему по почкам резиновым шлангом?
Сэм улыбнулся так, что Дину стало не по себе:
– Не совсем.
Самой сложной оказалась подготовительная работа. Для верной печати каждый ритуал пришлось провести в строго определенном месте. К счастью, простор для действий всё же имелся. Например, из всего здания по 199-ой улицы понадобилась всего лишь одна нежилая квартира, и он ее нашел. С домом на Вебб-авеню повезло еще больше: с пустыми квартирами там не сложилось, зато подвал сработал как нельзя лучше. А это значит, что цель действительно правая, если сама судьба подкидывает удачные варианты. Осталась последняя (по ощущениям самая легкая) стадия – и пять дней на подготовку.
Он стоял на углу Фордхэм-роуд и Университет-авеню, переименованной в бульвар Мартина Лютера Кинга, и смотрел на башенки церкви Святого Николая Толентинского. На обоих башнях имелись колокола, звонившие по воскресеньям.
«Они и в следующий вторник прозвонят…» Он задохнулся от предвкушения. Наконец-то это произойдет. На прежнее место он не вернется: полиция обнаружила останки бедняжки Сары Лоуренс. Она была чудесной женщиной и наверняка прожила бы долгую счастливую жизнь. Но теперь она послужит высшей цели и, возможно, когда-нибудь, когда люди поймут, что именно было сделано, ее имя увековечат вместе с именами Марка Райеса, двух студентов и предстоящей жертвы… ну и с его собственным именем, разумеется, именем того, кто показал миру величие истинной магии. Мир не оценил гения Персиваля Сэмюэлса, а ведь тот жил в эпоху, когда люди были гораздо терпимее к магии, чем современный мир с его интернет-сайтами, факсами, мобильными телефонами, ай-подами, электронной почтой и прочей высокотехнологичной чушью. Но это неважно. Он вернет Эдгара По обратно, в мир, который оценит его по достоинству, в мир, где он сможет рассказать правду. И это самое главное. Ну что по сравнению с этим значат жизни Марка Райеса, студентов и Сары Лоуренс, не говоря уж о последней жертве. Собственно, для завершающего ритуала человек не требовался. Четвертой точкой печати была колокольня, и требовалось всего лишь воссоздать стихотворение «Колокольчики и колокола». Вопрос в том, как. Он вспомнил стихотворение, в котором часто повторялось слово «колокола». По определенно умел обращаться с ритмом и звукоподражанием, чего так не хватало его современникам. Прочитай это стихотворение вслух – и ты действительно услышишь звон колоколов.
Он тщательно продумывал ритуалы. Рассказы «Бочонок Амонтильядо», «Убийства на улице Морг» и «Сердце-обличитель» он выбрал, потому что они включали убийства, а как известно, самые сильные ритуалы замешаны на смерти, причем человеческая жизнь ценится дороже, чем жизнь животного. Но в этом стихотворении ничего подобного не было. Он вспомнил несколько строк:
Только плакать о пощаде,
И к пылающей громаде
Вопли скорби обращать!
А меж тем огонь безумный,
И глухой и многошумный,
Все горит,
То из окон, то по крыше,
Мчится выше, выше, выше,
И как будто говорит:
Я хочу
Выше мчаться,
разгораться,
встречу лунному лучу
А потом еще:
Точно! Вот как всё будет. Он найдет жертву и подожжет под звон колоколов. Горящий человек точно будет орать, а пламя – гудеть. Просто замечательно! Сейчас церковь закрыта, естественно, а вот завтра после работы он подойдет к священнику и попросится поработать звонарем во вторник в полночь. Естественно, подкрепив просьбу щедрым пожертвованием церкви. Это будет несложно. Чтобы проворачивать дела незаметно для полиции требовались деньги, но после смерти жены в них не было недостатка. В конце концов, жена здорово помогла ему своей смертью: снабдила деньгами и избавила от своего присутствия. План готов, осталось только найти жертву. Он развернулся и направился вниз по улице туда, где оставил машину.
Внезапно путь перегородил коротышка в уродливом костюме. Он знал этого человека – его лицо красовалось на заглавной странице одного весьма сомнительного сайта. Человек, принявший прозвище Артур Гордон Пим в дурацкой попытке высказать преданность писателю, сказал ему:
– Правильно говорят, что преступники возвращаются на место преступления, однако любопытно, что вы пришли на место, где преступление только будет совершено. Уж не знал, что это окажетесь вы.
– Извините, – проговорил он. – Но я не понимаю, о чём вы толкуете.
– Как же. Прекрасно понимаете.
Он попытался продолжить путь, но человечек прицепился как банный лист. Он всё понимал, разумеется, но не горел желанием делиться этим с Пимом:
– Слушайте, я всего лишь наслаждался великолепным видом на церковь…
– В среду в одиннадцать вечера? Я весьма сомневаюсь, особенно если принять во внимание, что эта церковь идеально подходит для вашего ритуала во вторник. Я упустил вас позавчера ночью из-за проклятой проволоки, но уверяю вас, сэр, больше вы никого не убьете.
Вот тут он занервничал. Сначала он планировал от всего откреститься, но если Пим видел его в той квартире, надежды рушились. Хотя… напротив, надежда только рождалась! Довольный осознанием, он усмехнулся.
– Вас что-то рассмешило?
– Да. Вы, – и он ударил Пима по лицу.
Костяшки и запястье тут же пронизала боль, и он, скорчившись, отдернул руку. Когда такое показывали по телевизору, жертва после удара всегда валилась без сознания, но Пим только схватился за больное место и сплюнул красным.
– Вы ударили меня! – завопил Пим окровавленным ртом.
«Ну конечно, я ударил тебя, дуралей, причем тебе положено упасть…» Оружия у него при себе не было: пистолет остался дома. Теперь, когда казалось бы проверенный трюк с ударом не прошел, он остался беззащитным. Не придумав ничего другого, он развернулся и пустился наутек – гораздо более эффективный способ избежать неприятностей. Благодаря длинным ногам и элементу неожиданности, он выиграл расстояние, оставив маленького ученого позади. Несясь по улице, он вспомнил, что в машине завалялся моток лески, припасенный, чтобы обездвиживать жертв. Так, он использовал ее в случае с Сарой Лоуренс, отчаянно вырывавшейся, пока он не ввел ей седативное. Правая рука все еще отчаянно ныла, поэтому ключ он доставал левой. Леска оказалась именно там, где он и рассчитывал. Схватив ее и бейсбольный мяч, который достался ему на игре «Янкис», он оглянулся и увидел Пима. Преследователь быстро приближался, держа у уха телефон.
«Не знаю, кому ты звонишь, но я уж позабочусь, чтобы ты не дозвонился!» Он запустил мячом в Пима, целя в голову. Мяч, однако, угодил в живот, но и этого хватило: Пим грохнулся на асфальт. Он подскочил, швырнул телефон о ближайшую стену и, заведя руки противника за спину, начал вязать их леской.
– Что вы делаете? – выдохнул Пим и ойкнул, почувствовав, как леска врезается в кожу.
– Выбираю последнюю жертву, – он затянул путы потуже.
Поблизости были люди, но они спешили по своим делам. Тем не менее, они могли позвонить, куда положено, поэтому в его интересах было поскорее исчезнуть.
– Не беспокойтесь… ваше имя войдет в историю за содействие одному из величайших предприятий в истории, – он ухмыльнулся. – Хотя едва ли вы в настроении принимать это как подарок. Но я отдам должное вашей жертве. Скажем, размещу ваши источники во главе исследования.
Он поднялся и за связанные запястья вздернул Пима на ноги. Судьба снова ему улыбнулась. Да, это и вправду была судьба.
«Совсем скоро я получу ответ!»
Глава 17
Дом Афири, Бронкс, Нью-Йорк
Четверг, 23 ноября, 2006
Сэм знал, что важной задачей сыщика в старых детективах было собрать всех подозреваемых в одной комнате. По в «Убийстве на улице Морг» такой сцены не описал, но после него писатели охотно применяли этот метод. Реальность, конечно, не книжка, но шанс разузнать что-нибудь подобным способом вызывал у Сэма, как бы выразился старший брат, нездоровый интерес. Младший Винчестер попросил Манфреда пригласить к себе всю группу в четверг вечером. Манфред отпирался, что они годами домашних посиделок не устраивали («Если серьезно, мы никогда домашних посиделок не устраивали!»), но позвонил всем участникам коллектива и предупредил, что очередная репетиция пройдет у него, а не у Тома Дэли. Том вполне предсказуемо явился последним. Он вообще всегда приходил последним, хотя будучи ударником тратил много времени на отлаживание барабанной установки, наотрез отказываясь оставлять ее в баре.
– Я слишком много заплатил за эту бандуру, – объяснил он как-то Сэму.
Сэм понять не мог, почему бы не забирать домой дорогой малый барабан, а всё остальное хранить на месте, экономя время на сборку-разборку.
Когда Том наконец явился, Робби-клавишник и Алдо, развалившись на диване, жаловались друг другу на основную работу; Дин и Манфред около проигрывателя обсуждали сравнительную ценность копий Роберта Джонсона (Сэм гадал, не похвастается ли Дин, что недавно встретил того самого демона, которому Джонсон продал душу), а басист Эдди стоял у окна и разглядывал задний дворик.
– Извиняюсь за опоздание, – сказал Том.
Он щеголял ярко-розовой рубашкой, которую сто процентов можно было увидеть с орбиты. Остальные члены группы были в свитерах и джинсах, а Эдди носил тот же черный ансамбль, в котором выходил на сцену.
– Ну, по какому поводу встреча?
Сэм прокрутил в голове заклинание – простое заклинание вызова, тщательно записанное отцом между памятками о Жнецах и индейцах калуза [133]133
индейцы калуза – племя, заселявшее юго-запад Флориды около 12 000 лет назад и исчезнувшее в 18 веке.
[Закрыть]. Для подстраховки Сэм мог свериться с дневником, но в заклинании встречались сложные латинские слова, а любая ошибка в произношении могла закончиться трагично. Сэм до сих пор с потрясающей ясностью помнил, как больше десяти лет назад впервые проговорил заклинание поиска, но из-за плохой латыни вместо того, чтобы найти привидение, призвал его. Призрак сразу принялся крушить домик, в котором на тот момент жили Винчестеры, и, хотя Джон смог отправить его восвояси, за разгромленное помещение он так и не расплатился.
– Ладно, – Манфред оделил Тома пивом, – вам, должно быть, интересно, почему я всех сюда позвал. Все просто, хотя едва ли вы поверите. Короче… у меня появились проблемы с домом, а эти парни – Дин и Сэм – помогают мне с ними разобраться.
Дин отошел и стал около двери рядом с братом.
Робби нахмурился:
– Мы думали, они друзья Эша.
– Мы и есть, – объяснил Дин. – Эш нам и рассказал про неприятности с домом.
– И эти неприятности связаны с Рокси? – уточнил Алдо.
Дин ухмыльнулся:
– С чего ты взял, Алдо?
– Да потому что ты всю неделю о ней расспрашиваешь. Достало уже, честно говоря. Не скажу, что в восторге от этого жизненного этапа.
– И почему же? – подался вперед старший Винчестер.
– Эта сучка как испарилась. Не тебе прощального звонка, ни «прости не сложилось», ни «давай останемся друзьями», это вообще нормально?
Сэм отметил, что Алдо выглядит раздраженным, а ведь с самого начала знакомства казалось, что гитарист от души радуется жизни. Сэм не отважился загадывать, было ли это его обычным настроением или последствием пребывания в обществе анонимных алкоголиков. Однако сейчас Алдо показал зубы, и Сэм подумал, что, вероятно, они попали в точку со своей теорией.
– Дело в том, – начал Дин, – что Рокси пропала без вести как раз после того, как вы с ней жили у Манфреда.
Все встрепенулись, кроме спокойного, как удав, Эдди. Том, полулежавший в кресле, резко выпрямился:
– Что? Она пропала? Без вести?
– Об этом заявили в полицию тогда же.
Алдо явственно смутился:
– Что ты несешь, Сэм?
– Я Дин.
– Какая разница. Ни у кого я не жил.
Манфред хлопнул себя по бедрам:
– Да жил ты, Алдо. Помнишь, у меня была Люсиль, и ты ей колол инсулин по утрам, пока я был в отъезде?
Алдо на момент спрятал лицо в ладонях:
– О черт… Мужик, прости… прости, я тебе не сказал, но… я эту кошку терпеть не мог. Короче, мы не ужились, и я… я тебе соврал.
Сэм слегка опешил: он ожидал совсем другой реакции, хотя, если Алдо виновен, вполне естественно, что он отрицает пребывание в доме. А гитарист поднялся и шагнул к Манфреду:
– Мне не хотелось тебя подводить, но я реально не мог пробыть рядом с этой тупой котярой больше пяти минут. Я попросил парней меня прикрыть.
– Постой, – перебил Робби. – Когда это было? Четвертого?
– Ага, – кивнул Манфред. – Но я тебе доверял…
– Знаю-знаю! – Алдо вскинул руки. – Парни, ну скажите ему!
Робби и Том синхронно кивнули:
– Мы за ней присмотрели.
Эдди тоже кивал. Манфред потряс головой:
– Чуваки, я ж вам не показывал, как уколы делать. Я только Алдо показал.
Том рассмеялся:
– Уж поверь, дружище, как вмазать мы знаем.
Винчестеры переглянулись, и Дин вмешался в разговор:
– Ладно, все это замечательно, но одного факта не меняет: Рокси мертва.
Все воззрились на братьев так, будто думали, что они уже ушли.
– Что-что? – переспросил Алдо.
– Она мертва, – повторил Манфред. – Я это наверняка знаю, потому что ее привидение меня уже пару недель достает каждый раз, когда я возвращаюсь из нашего бара.
На несколько секунд воцарилась тишина, а затем по комнате прокатился шквал хохота. Не смеялся только Эдди, но для этого и простая улыбка была целым делом.
– А я думал… – еле-еле выговорил Робби, – я думал, что День Дурака… ну ты знаешь… типа в апреле…
– Серьезно, – сказал Дин.
Алдо со смехом помотал головой:
– Я всегда говорил, что у Эша с башкой непорядок. Кажется, я был прав – с такими-то друзьями…
Дин оглянулся на брата:
– Сэм?
«Будем делать шоу», – подумал младший Винчестер и открыл дневник отца на предусмотрительно заложенной странице:
– Phasmates mortua hic ligata admovete audieminique! [134]134
Призраки мертвые, здесь прикованные, приблизьтесь и будете услышаны! (лат). ( прим. верстальщика).
[Закрыть]
– Это немецкий? – недоуменно поинтересовался Робби.
– Не, латинский, – поправил Том и на ошарашенный взгляд пояснил: – Что? Я его в старшей школе учил.
– Phasmates mortua hic ligata admovete audieminique! – повторил Сэм.
– Глупости! – громко сказал Алдо. – Не бывает…
Сэм повторил заклинание в третий раз.
Оконные стекла задребезжали в рамах, на полках с треском завибрировали диски.
Том вскочил на ноги:
– Это еще что за чертовщина?
Остальные переводили взгляд с друг друга на Сэма и обратно. На их лицах поселилось до боли знакомое, виденное сотни раз выражение: «Так не бывает. Это не правда. Это какой-то фокус. Это не тот мир, в котором я живу! Пусть перестанет!»
Потом кто-то захохотал. Услышав смех, Алдо побелел и пробормотал:
– Рокси?
Хохот не прекратился, но тот же голос принялся выкрикивать:
– Люби меня! Люби меня!
И Рокси появилась. За всклокоченными волосами с трудом различалось лицо, но футболка осталась прежней, а из широко раскрытого рта вырывались вопли. Крича, Рокси двинулась к окну, где стоял Эдди. В первый раз за время их короткого знакомства Эдди переменился в лице – он вытаращил глаза и принялся бешено отмахиваться:
– Сука, оставь меня в покое! Ты мертвая! Ты мертва и зарыта!
– Эдди, какого черта? – вскинулся Манфред.
– Люби меня! ЛЮБИ МЕНЯ!! – завывала Рокси Кармайкл.
– Нет, я сказал, тупица! – завопил Эдди. – Убирайся отсюда, ты мертва!
– ЛЮБИ МЕНЯ!!
Том и Робби перебрались ближе к братьям, Манфреду и Алдо.
– Чувак, прогони ее, – попросил Робби.
– А зачем? – отозвался Сэм.
– Ты еще спрашиваешь? Убери ее, а то, клянусь, я с тебя шкуру спущу! – выкрикнул Том.
– Люби меня! Люби меня!
Диски посыпались на пол, стекла затряслись сильнее.
– Убирайся! – орал Эдди. – Я ведь тебя убил уже! Убирайся!
Дин вышел в коридор и вернулся с ружьем. Робби шагнул вперед, но Сэм его удержал:
– Поверь, так надо.
– Черт, зачем вы ее сюда приволокли?
– Она здесь уже была, – поправил Манфред.
Алдо молчал, но явно был вне себя от ярости.
– ЛЮБИ МЕНЯ!
– Уши заткните, – приказал Сэм и первым последовал собственному совету.
Ружье выстрелило с оглушительным грохотом, и привидение исчезло. Эдди ойкнул и схватился за руку – видимо, его задело солью – но Сэму было почему-то совсем не жалко. Затем случилось одновременно две вещи: дом перестал трястись и Алдо метнулся вперед и врезал Эдди в челюсть. Басист свалился на пол, Алдо пнул его ногой и наклонился за следующим ударом:
– Сукин сын! Ты убил ее!
Дин схватил его за запястье:
– Не надо. Я с тобой полностью согласен, но перестань.
Алдо резко развернулся:
– Сэм, пусти!
– Я Дин и я тебя не отпущу. Дай ему сказать, – Дин взглянул на заплаканного, скорчившегося на полу Эдди. – А если тебе не понравится, что он скажет, я с удовольствием отметелю его вместе с тобой. Но сначала надо узнать, что он сделал с ней… и с трупом.
Алдо несколько мгновений смотрел на него, потом сдался и опустил руку.
– Это случайно вышло, – выдавил Эдди.
Дин сгреб его за лацканы черного жилета и вздернул на ноги:
– Вставай. И рассказывай все, а то я его больше сдерживать не буду. Что произошло?
– Когда… – Эдди всхлипнул и вытер слезы, – когда Манфред уехал, Алдо не хотел смотреть за Люсиль, так что мы с Робби и Томми дежурили по очереди. За мной были ночь субботы и утро воскресенья, и я пригласил Рокси.
– Ты… что?! – воскликнул Алдо.
– Да, я ее трахал, понятно? – огрызнулся Эдди. – Подумаешь, большое дело. Она сказала, что ты в постели не монстр, и я подумал, а почему бы и нет, я с самого начала ее хотел. Просто секс, и никаких обязательств.
Алдо шагнул вперед, стиснув кулаки:
– Просто секс, говоришь?
– Спокойно, – Дин придержал его за плечо.
– Короче, мы переспали, потом она натянула свою райкерскую футболку и завела разговор о постоянных отношениях, а я не хотел.
– Что, недостаточно хороша для тебя? – выплюнул Алдо, и по его голосу Сэм понял, что едва ли Дин сможет долго его успокаивать.
– Для перепихона хороша, но я не хотел, чтобы это дурочка становилась моей подружкой. Что бы стало с группой? Она порвет с тобой, начнет встречаться со мной, и все наше сотрудничество летит коту под хвост. Да и вообще она мне не нравилась. Сексапильная телка, только и всего.
– И поэтому ты ее убил? – уточнил Манфред.
– Нет! Боже, просто… это случайно вышло. Она отключилась и свалилась с чертовой лестницы как раз после нашей ссоры. Я сказал, что не собираюсь заводить отношения, она сказала, ладно, как хочешь, потом пошла на кухню попить, вырубилась и упала.
– Думаешь, я поверю? – спросил Алдо. – Она в жизни в обмороки не падала.
– Может, пьяная была, – неуверенно сказал Эдди.
Манфред покачал головой:
– Парень, она была трезва как стеклышко, и ты это прекрасно знаешь. Колись уже, мы ведь не тупые. И потом, ты же сам сказал, что ее убил и это было… как это… под влиянием момента.
– Бьюсь об заклад, друзья подтвердят твою вину под присягой, – вмешался Сэм, а сам понадеялся, что крайних мер не понадобится, потому что из этой компании свидетели, как из слона балерина, да и обстоятельства, при которых Эдди признался, в зале суда не разгласишь.
Предпочтя свернуть скользкую тему, Сэм спросил:
– Что ты сделал с телом?
– Зарыл на заднем дворе, – буркнул Эдди. – Всю ночь копал как проклятый.
Сэм почувствовал в кармане вибрацию – он сам поставил телефон на беззвучный режим. На дисплее высветилось имя детектива МакБейн, и Сэм вышел в коридор:
– Какое совпадение, детектив.
– А что?
– Мы как раз собирались вам звонить. Ривердейл ведь часть… ээ… пять-ноль, верно?
– Профжаргон перенял? – фыркнула МакБейн. – Мило. Да, так оно и есть, а что?
– Вам, наверное, стоит позвонить коллегам, потому что мы подозреваем, что та женщина… Рокси Кармайкл, зарыта на заднем дворе дома, в котором мы остановились.
На том конце провода воцарилась тишина.
– Серьезно?
– Еще бы. Но вы не поэтому звонили, я так понимаю. Что случилось?
– Я позвоню в пять-ноль, когда с вами разберусь. Потом вам придется отсюда выметаться.
Сэм согласно кивнул. Когда ты в бегах, не стоит шататься поблизости, в то время как копы будут раскапывать труп и брать показания у «Скоттсо».
– К счастью, у меня есть дельце, чтоб вы не заскучали. Я потому и звоню. Наш общий приятель Артур Гордон Пим пропал.
