Текст книги "Из последних сил (СИ)"

Автор книги: Кирилл Кудряшов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

И сейчас, в ресторане «Манжерока», увиденная в меню плескавица напомнила ему о том провале, о той сделке, переговоры по которой даже не успели начаться, потому что Шрам попросту опоздал.

Не опоздать бы сейчас…

Мысль об этом испортила ему настроение еще сильнее. Но отказаться от уже заказанного блюда было бы как-то мелко и несолидно… Да и плескавица оказалась достойной и вкусной, более-менее напоминающей настоящую, румынскую.

Спустя полчаса в ресторан вошел смурной и такой же не выспавшийся Крайнов и уселся за стол напротив босса.

– У Юры ничего, – буркнул он вместо приветствия.

– Знаю. Заходил.

Стас помолчал немного, изучая принесенное ему услужливым официантом меню, а потом заговорил, осторожно подбирая слова.

– Шрам, ты знаешь, я – как швейцарский гвардеец, нанимателя не меняю…

– Свалить хочешь?

– Не свалить. Ретироваться. И вместе с тобой. Я знаю, у тебя запасной план есть, наверняка. И там, куда ты планируешь бежать в случае неудачи, хороший охранник тебе наверняка потребуется. Ты же и там без дела сидеть не будешь… Тебе не кажется, что сейчас самое время все бросить?

– Не кажется! Мы еще здесь не закончили!

– Шрам, мы не найдем его. Алтай большой, отелей много. Все не прочешешь, у нас слишком мало людей.

– Найдем! – упрямо повторил Шрам.

– Ладно, допустим, даже найдем… Он не согласится. Я чувствую.

За бессонную ночь Стас трижды менял свое мнение с «Шрам его уболтает» на «Витя Шрама просто пошлет, если сразу не грохнет!» Разум подсказывал первое, интуиция – второе, и сейчас раунд был за интуицией.

– Чувствуешь? Отлично! То есть у меня теперь есть не только телекинетик, но и экстрасенс?

– Да куда делась твоя способность просчитывать людей? – взорвался Стас, повышая голос на босса, чего не делал никогда в жизни. Вспышка эта была столь яркой, что Шрам, до того пристально смотревший в свою тарелку, поднял удивленный взгляд на собеседника. Пока еще только удивленный, а не разозленный.

– Ты же всегда видел людей насквозь, – уже тише продолжил Крайнов, – я за тобой это с первого взгляда заметил, еще в Афгане, когда мы только встретились. Ты же меня прочел сразу, в первые же минуты знакомства. Все во мне увидел! И что идти мне на гражданке особо некуда, что не ждет меня никто – сразу понял, когда я этого еще не знал. На любой разборке ты знал, потянется твой оппонент за стволом или вы полюбовно разойдетесь! Я почему с тобой был все эти годы?

– Почему?

– Ты мне ответь! Ведь ты же понимаешь, что не из-за денег? Хотя и они, конечно, свою роль тоже играли.

– Ты меня всегда уважал, – ответил Шрам, – ты – сильный человек, Стас, со сталью в хребте. Но я – сильнее. Ты это всегда понимал и старался держаться рядом.

– А еще?

– Ты старался учиться у меня.

– В точку. И больше всего мне в тебе нравилось как раз умение читать людей. И куда оно делось, Шрам?

– Никуда. Все еще со мной.

– Я – хороший ученик. Витю я еще по дороге в Новосибирск просчитал, помнишь? А ты – нет.

Шрам поморщился.

– И сейчас я вижу, что с ним бесполезно говорить, – продолжил Крайнов, – он уже не наш. Не твой. Он в другом мире, и ты не уговоришь его вернуться обратно в твой.

– Ты уверен? – хлестко спросил Шрам.

Он умел ставить собеседника на место одним взглядом или изменением голоса, но сейчас это не сработало. Стас не опустил взгляда и ответил, глядя ему в глаза:

– Да, уверен!

– Значит, ты не научился главному: не делай выводов, не обладая всей информацией. Он похитил девушку, и о мотивах и логике этого поступка мы ничего не знаем. Возможно, что она представляет для него какую-то ценность, и на этом мы можем сыграть. И, наконец, кто знает, как он поведет себя, узнав о сути моего предложения. Узнав о том, кого именно надо устранить.

– Я бы отказался.

– Ты – да. О тебе я знаю достаточно, чтобы сделать этот вывод. А о Вите – нет. Ты не прав, Стас! У меня еще есть шанс перетянуть его обратно на свою сторону. В свой мир, как ты выразился! Но я пока еще не владею всей необходимой мне информацией. И чтобы сделать окончательные выводы – мне нужно поговорить с ним.

– Но это же риск! Я уже говорил тебе, я не знаю, как выстроить защиту от желающего убить тебя телекинетика!

– Да, риск есть. Но риск разумный. Я должен найти его и поговорить. Озвучить условия и цель заказа.

– Почему ты думаешь, что он согласится работать, узнав, что тебе заказали президента?

– Мне не нужно, чтобы он на меня работал. Мне нужно, чтобы он выполнил конкретный заказ. Один! А потом ты его устранишь. Смотри, вот один из вариантов развития разговора: у него недавно умерла сестра. Почему она умерла?

– От рака?

– Глубже смотри. Не от чего, а почему? Она умерла потому, что система здравоохранения в нашей стране не совершенна. А кто в этом виноват? Тот, кто управляет страной!

– Да это же за уши притянуто!

– Это для тебя оно за уши притянуто. А для Вити – кто знает. Он слетел с катушек! Отказался от денег, похитил девушку. У него в голове каша, в которой не так-то просто разобраться. Так что очень может быть, что если я смогу заставить его увидеть ситуацию так, как я хочу – он согласится взять заказ даже бесплатно.

– А если нет?

– Если нет – посмотрим, как сложится разговор. Если я пойму, что ловить здесь мне нечего – я развернусь и уйду. И вот тогда уже мы с тобой побежим из страны. Очень быстро побежим, пока нас не начали искать. Но делать выводы я буду только после разговора с Витей, имея на руках все карты, видя полную картину. А не как ты сейчас. Есть у меня серия правил на все случаи жизни. Какое же это будет? Кажется, десятое. «От сильного врага не грех и сбежать!» Но делать я это буду только удостоверившись, что все средства воздействия исчерпаны.

Поэтому ешь свой завтрак, собирай ребят и будем работать дальше. Будем искать! Понял?

– Понял… – хмуро кивнул Крайнов.

– И последнее, Стас… Постарайся мне доверять. Мне и моему чутью. Я же тебе доверяю!

Крайнов снова кивнул.

– Вот и хорошо…

И в этот момент в ресторан не вошел, а вбежал Некрасов, буквально упав к ним за стол.

– Шрам, новости! Я попросил своих ребят организовать прослушку Бердников! Родителей девушки!

– Это невозможно! – заявил Стас. – Я пытался по своим каналам. Сотовые компании на это не идут, слишком серьезная статья и удар по имиджу. Говорят, убедить их на это способны в ФСБ, но у меня там никого нет!

– Возможно, если клиент – идиот! – довольно улыбнулся Некрасов. – А наш клиент – именно такой. По сути, он сам дал разрешение себя слушать. Долго объяснять! В общем, если клиенту кое-что закачать на телефон и он сам подтвердит доступ, то проблем никаких. А когда тебе звонят из сотовой компании просят назвать код, только что пришедший тебе смской… В общем, я же говорю, клиент – идиот, а у меня есть талантливые ребята! Новость: она позвонила отцу!

– Похищенная девушка? – уточнил Шрам.

– Да! Виола!

– Запись есть?

– Есть, у меня на ноуте! Потом зайдем ко мне, я дам тебе ее прослушать! А пока – просто краткая выжимка. Они подружились, она с ним по доброй воле. Собирается представить его родителям.

– Стокгольмский синдром?

– Шрам, я не психолог, но мне так не показалось. К тому же, я так понял, это уже не первый ее разговор с отцом после похищения. О тебе, кстати, говорили. Она предупреждала отца, чтобы тот тебя опасался.

– Умная девочка. Интересно, что Витя успел ей рассказать?

– Но ты дослушай главное! Они приехали отдыхать на выходные. Завтра – обратно в Новосибирск. Все! Можно собираться и лететь обратно, уже никуда не спеша. Нам нужно просто установить слежку за ее домом и подождать! И все! Скорее всего, в понедельник он будет наш!

– Номер телефона, с которого они звонили – у тебя?

– Разумеется.

– Чей он?

– Еще не узнавал… А зачем?

– Юра, чей он? – с нажимом повторил Шрам.

– Сейчас пойду, выясню! Но зачем? Шрам, завтра к вечеру Витя будет в Новосибирске, и мы его возьмем! Мы его нашли!

– Юра, иди и выясни, чей это телефон! Сейчас! Доложи мне результат и иди поспи, у тебя голова перестала работать.

– Почему?

– Где проще провести силовую операцию? Здесь, или в городе? Где компания из восьми крепких мужиков привлечет меньше внимания? В центре города, или на берегу Катуни? Иди, Юра, и работай! Понял?

– Понял, ушел!

Некрасов и в самом деле ушел.

– Вот, Стас, зацепка! А ты волновался…

– Я и сейчас волнуюсь.

– А ты не волнуйся. Тебе меня прикрывать, пока я работаю. А я не хочу, чтобы у тебя руки дрожали. Работаем, Стас, работаем! Русские не сдаются!

Некрасов позвонил Шраму на сотовый минут через десять, когда он, уже придя в благое расположение духа, допивал свой кофе.

– Абонент найден. Снежана Кондратьева. Прописка – Горно-Алтайск. Место работы и, судя по активности в социальной сети, место проживания – отель «Привал путника», село Узнезя.

– Далеко это?

– Километров 45–50 от нас. Но Шрам, совсем не факт, что они там. Девушка звонила с этого номера, значит они там были, но… Может они просто пообедать туда заехали?

– Они там! – без тени сомнения заявил Шрам. – И мы едем туда. Только перешли мне аудиозапись разговора девушки с отцом, тут важна каждая деталь. И мне нужна вся информация об этом отеле. В первую очередь – подробный план! Если там есть видеонаблюдение – ты должен получить к нему доступ. На выполнение у тебя час, потом ты идешь спать, ты мне нужен отдохнувший и бодрый. Вопросы? Нет? Работай!

– Стас, поднимай ребят! Выезжаем через полчаса. Наши рожи слишком заметные, поэтому двое самых наблюдательных и толковых едут впереди, прописываются в отеле и разведывают обстановку. Осторожно разведывают, не попадаясь Вите на глаза. Купи им пива и закуси! Много! Пусть пьют! Два типичных бизнесмена выбрались в русскую Швейцарию побухать и поесть шашлыков! Кто нам потребуется еще – решим на месте. Вопросы?

– Нет.

– Работаем!

Телефон Шрама пиликнул, принимая присланный Некрасовым аудио-файл.

– Пошли в номер, – сказал он, – прослушаем! И поймем, что мы имеем исходя из этого…

Десятью минутами позже Шраму было ясно, что имеют они многое.

А Крайнову – что вскоре Шрам прикажет ему сделать то, чего он не делал до этого никогда. Убрать девушку. Делать это ему очень не хотелось, но он чувствовал, что не найдет в себе сил отказаться.

Девушка знала очень многое. Слишком многое. И мало того, что оказалась в ненужное время в очень опасном месте, так еще и привязалась к человеку, от которого нужно было держаться как можно дальше.

Ей предстояло умереть.

* * *

За время их отсутствия в отель заехало еще двое мужчин. Крепких, спортивных, накачанных… Накачанных во всех смыслах: они сидели в ресторане и потягивали пиво, смеясь и оживленно жестикулируя. Неприязни они, в отличие от вечно ругающегося семейства не вызывали, так что Виола просто отметила факт их появления и тут же забыла о нем.

Они с Витей сытно пообедали, повалялись в прохладе номера на кровати, обсуждая преимущества Алтая перед Швейцарией, планера перед самолетом и земляники перед персиками и отправились на склон ближайшей к отелю горы, собирать эту самую землянику. Правда, не сразу. Проходя через ресторан, Витя остановился, чтобы поболтать со Снежаной, без чего Виола прекрасно бы обошлась.

– Снежана! – окликнул ее, привычно болтавшую о чем-то с барменом, Витя. – Можно спросить? Вы не знаете высоту вон той горы?

– Нет.

– Неужто никогда не интересовались?

– Да как-то… Повода не было! Хотя нет. Был… Но все равно не интересовалась.

– А забраться на нее не пробовали?

– Собственно, это как раз и был тот самый повод. Мы в прошлом году дважды гостей отеля с нее снимали. Ну, точнее, спасатели снимали, а мы – только смотрели. Спасатели говорят, что склон не сложный, забраться на него можно без проблем. И спуститься в общем-то тоже. Только страшно спускаться… Вот люди иногда и застревают там. Первый раз было просто: люди залезли и поняли, что обратно уже не спустятся. Позвонили мне. Хорошо, у них телефон с собой был… И мой номер был. Позвонили: и смеются, и плачут. Спускаться – страшно, что делать – не знают. Я спасателей и вызвала. А второй раз – не до шуток было. Мужчина с женщиной, лет за сорок уже, тоже полезли, только телефон с собой не взяли. Уже темнело, когда мы их хватились: были люди, и нет! Я бинокль взяла, стала склон осматривать, вижу: сидят, машут… Тоже сняли в общем-то. Но высотой я так и не поинтересовалась.

– А название у нее есть?

– Мы в отеле ее Горой Дураков зовем. От кого-то из местных я слышала название Смотровая или Обзорная… Но это же Алтай, тут в каждом селе даже у самых высоких и известных вершин свое собственное название, а уж для мелких гор – точно с десяток имен по окрестностям наберется.

– Вы на склон поглядывайте! – с улыбкой попросила Виола. – Мы ее тоже покорить решили. Мало ли…

– У вас получится! Вас снимать не придется, я уверена.

– Мы сами кого хочешь снимем! – подтвердил Витя, обнимая Виолу за плечи. Так естественно и так просто, как будто они не играли роль приехавшей отдохнуть пары, а и в самом деле были ею. И Виола также естественно прижалась к его плечу, оперлась на него, и расслабилась. Ее больше не нервировало, что он при каждом удобном случае болтает со Снежаной. Пусть болтает. Обнимает-то он ее!

Гора начиналась в десяти минутах ходьбы от отеля. Нужно было всего лишь перейти дорогу, немного пройтись по проселку между домов и вот они, отроги горы… Хотя тут и отрогов-то как таковых не было, пейзаж не поднимался, гора вдруг неожиданно вырастала перед тобой, будто шагнувший тебе наперерез великан. Но неприступной она не выглядела. Склон был крутым, но на нем явственно виднелась протоптанная тропа. Но что еще важнее, по обе стороны этой тропы то тут, то там, виднелись крошечные красные ягодки!

– Как давно я не ела земляники! – воскликнула Виола и, не думая ни о каком покорении вершины, поползла вверх, игнорируя тропу.

– Мне-то оставь хоть маленько! – Витя уже лез следом за ней, с интервалом в секунду отправляя ягоды в рот.

Смеясь и перекликаясь, подкалывая друг друга и стараясь забраться выше другого, чтобы собрать больше ягод, ребята и не заметили, как преодолели большую часть склона. Виола первой выбралась на относительно ровное место и легла на спину, спрятавшись от солнца в тени небольшой сосны, намертво вцепившейся корнями в гранит. Спустя пару минут рядом улегся Витя. Виола лениво окинула его взглядом и, подумав несколько секунд, улеглась перпендикулярно, положив голову ему на живот.

– Так мягче! – пояснила она икнувшему от неожиданности спутнику.

– Кому как! – ответил тот, но новой дислокацией остался доволен. – Ладно, буду твоей опорой. Уговорила! Дальше полезем, или отдохнем немного и будем спускаться?

Виола приподняла голову, оглядываясь. В состязании за землянику они забрались довольно высоко. Плакат «Еда здесь», висевший на ограде отеля, отсюда уже невозможно было прочитать, а домики казались маленькими и игрушечными. Открывшийся пейзаж завораживал практически так же, как вид с Синюхи, хотя высота и была раз в десять меньше. Бирюзово-голубая Катунь петляя межу скалистых обрывов несла свои воды на Север, ее левый берег казался девственно зеленым, а правый пестрел разноцветными крышами домов… Любоваться этим видом можно было бесконечно!

– Я вот думаю… – медленно проговорила Виола, снова устраиваясь на витином животе, – Зачем люди лезут в горы, если внизу такая красота?

– Это ответ на мой вопрос? Поползем вниз? Красоте навстречу?

– Нет, над твоим вопросом я еще не думала. Мне просто в голову пришло. Это же трудно, лезть в гору! Я устала! А ведь эта гора – это так, мелочь, по сравнению с теми, которые профессиональные альпинисты покоряют!

– Испытание. Проверка себя на прочность, на выносливость… Закалка и все такое прочее.

– Но ведь можно же по-другому себя проверить! Поход по лесам, многодневная конная экспедиция, или, как вариант, на велосипедах!

– Каждому свое, – пожал плечами Витя, – я бы, будь у меня возможность, наверное, стал бы альпинистом. Мне нравится смотреть на мир с высоты. Покорил бы Эверест…

– Не, на Эверест я бы с тобой точно не полезла! Там холодно и земляники нет.

– Да, это уж точно!

– А эту гору ты бы хотел покорить?

– Да что ее покорять-то? Она же простая… Хотя…

Витя приподнялся на локтях, оценивая уходящий ввысь склон. Тропа все еще угадывалась, но становилась все более каменистой и тяжелой. Угол подъема повышался, еще метров 50 и травы и кустарника, за который можно ухватиться, не будет совсем.

– Нет, все равно смогу. Легкий склон!

– Тогда я с тобой. Вот только отдохнем немного и покорим вершину, ага?

– Ага! Первую нашу вершину!

– Первой была Синюха!

– Да, но ее мы не покоряли, а просто заехали туда на подъемнике. Это не то.

– Да, пожалуй, ты прав. А знаешь что? Нам нужно ее как-то назвать!

– Так есть же название! Гора Дураков.

– Нет, мне оно не нравится! – капризно протянула Виола.

– Тогда давай назовем гору в твою честь! Снежана же говорила, что тут в каждой деревне свое название для каждой вершины. Будет одно, которое будем знать только мы! Гора Виолетта!

– Я же тебе говорила, что не люблю свое полное имя!

– Ну… Тогда… Не, не звучит. Гора Виола… Не то! Пик Виолы?

– Фи!

– О! Гора Виолина! И красиво, и загадочно!

– Почему загадочно?

– Ну вот смотри: у нас в городе есть улица Ласточкина. Каждый раз, когда я вижу это название, я думаю: интересно, почему Ласточкина? Был какой-то человек по фамилии Ласточкин, в честь которого улицу назвали? Или просто там жило множество ласточек? Так и с горой. Представь, нанесли ее на карту под таким названием. Гора Виолина! И каждый, кто на нее на карте посмотрит, задумается: что это означает? Может это в честь какого-то героя алтайского эпоса, которого звали Виол? Или богини Виолы, которая какому-то герою на вершине этой горы явилась? Или это фамилия? Был такой исследователь-первопроходец вроде Пржевальского, Иван Виолин!

– Или это вообще имя собственное, с ударением на «а»? Виолинà! Гора Виолинà! Звучит! Я разрешаю тебе назвать эту гору в мою честь!

– Спасибо! Это такая честь для меня! Никогда еще не называл ничего в честь кого-нибудь! А еще я теперь принадлежу к числу тех немногих людей, кто знает, что эту гору назвали в честь одной очаровательной топ-модели!

– Ну уж, в топ-модели меня пока рано записывать! – рассмеялась Виола.

– А когда пора будет?

– Когда сумма моего контракта перевалит за миллион долларов!

– Ого!

– Ну и это с натяжкой. Когда меня будет знать каждый человек в модельном бизнесе и почти каждый вне этой сферы. Но этого не произойдет никогда.

– А вдруг? Ты красивая. Очень красивая. И если я правильно тебя понял, уже довольно успешна в свои 18 лет. Так что… Все может быть!

– Не может. Я не хочу этого. Понимаешь, это как покорить Эверест.

– Невероятно сложно?

– И это тоже. Просто не для всех. Не каждому это дано и не каждому это нужно. Знаешь, что такое модельный бизнес?

– Расскажи.

Виола села, поджав под себя ноги.

– Сначала это интересно. Это просто хобби, новые знакомства, интересные события, ощущение, что ты причастен к чему-то необычному и оригинальному. К чему-то, что не каждому дано. Сначала ты – одна из многих и в то же время – одна из избранных. Тебя осыпают комплиментами, приглашают на показы, ты в курсе всех интересных событий города, вхожа в клубы, куда просто так не попасть. На тебя смотрят, тобой восхищаются, платят деньги за то, что ты бы с удовольствием делала и бесплатно. Знаешь, какое это прекрасное чувство, когда ты дефилируешь по подиуму? А когда тебя снимает профессиональный фотограф? Есть мнение, что девушки никогда не нравятся себе на фотографиях… Это так до определенного момента! До тех пор, пока у тебя не накапливается достаточно опыта, чтобы позировать по-настоящему, уверенно держась перед камерой. И вот тогда твои фотографии нравятся и тебе, и всем окружающим!

У тебя появляется куча друзей, тебе дарят цветы, тебя любят…

Знаешь, как проходят показы? Подготовка к показу занимает несколько часов, и все это время ты – в окружении коллег, таких же, как ты, чаще всего – из твоего же агентства, даже тех, с кем ты вместе проходила обучение. Вы болтаете, смеетесь, обсуждаете происходящее. Вам хорошо! А потом – пять минут на подиуме, небольшое афтепати, иногда – фотосессия и ты снова дома, проведя чудесный день в компании друзей, даже еще и получив за эту пару тысяч.

– Долларов?

– Рублей! Пара тысяч долларов – это уже следующий этап. А на этом ты счастлива, весела, работаешь и одновременно развлекаешься без отрыва от учебы и личной жизни. Я его миновала лет в 15. Следующий этап – это когда тебя замечают, когда начинают выделять из толпы моделей. Вот тогда уже растут гонорары и растет нагрузка. На тебя делают ставку, тебя ангажируют уже не на день, а на целую неделю для серии показов. Возможно, показы будут не в одном городе, возможно – в нескольких. И как бы ты не устала – ты должна выглядеть на все сто на протяжении этой недели! Когда ты идешь по подиуму – твоя улыбка должна сиять, затмевая софиты! Или тебя могут сделать лицом рекламной компании какого-нибудь местного, локального бренда, и вот, ты уже во всех его рекламных проспектах! Тебя узнают не только в твоем родном агентстве, но и в других, конкурирующих. «О, ты та самая Виолетта Бердник! У тебя была удачная фотосессия для каталога обувного магазина на Ленина, удачная…» В голосе – елей, а в глазах уже неприязнь. Сумма контракта еще не внушительная, но уже приятная, и поскольку тебя раскручивает агентство – часть денег уходит к нему. К твоему агентству, а не к конкурирующему. В своем тебя любят и проталкивают дальше, а в конкурирующем…

– Ненавидят?

– Нет, еще нет. Но неприязнь зарождается. Не думаю, что это отличительная черта модельного бизнеса. Мне кажется, так везде. Ты идешь в гору наперегонки с другими, и все чаще ловишь на себе неприязненные взгляды. Это как конкурс: покори Эверест. Каждый понимает: на вершине есть место нескольким и скорее всего из сотни стартовавших у подножия до самого верха доберутся трое – пятеро, но все равно хочется быть единственным, хочется быть лучшим. Я думаю, так везде, в любой сфере. Конкуренция. А где конкуренция – там ненависть.

– Да, – согласился Витя, глядя в даль, – так везде. В твоем бизнесе хотя бы не убивают.

– На том этапе, на котором сейчас я – не убивают. А кто знает, что там, выше по склону? У меня нет подруг с гонорарами в миллион долларов, спросить не у кого. Но даже на моем этапе пакостить уже начинают. Не все, конечно… Большинство девушек, которых я знаю, милые и чудесные люди, лишенные зависти. Наверное, лишенные. Я все же не уверена.

Был у нас один случай, совсем недавно, перед этим новым годом. Нас пригласили на один местный канал, для съемок новогодней передачи! Были девчонки из моего агентства, были из других… Кого-то я знала, кого-то – нет, не важно. В общем, нас было много. Много красивых девушек на новогодней передаче. Мы были просто массовкой! Это не было кастингом, эта передача по сути никак не повлияла на наши карьеры, да и не могла повлиять. Просто развлечение, просто возможность оказаться в телевизоре. И среди приглашенных были две девушки-близняшки. Они не модели, нигде не учились, на подиумы не вхожи… Просто красивые девушки с параметрами, близкими к модельным, но не настолько близкими, чтобы их кто-то стал учить и продвигать. Не модели они – вот что главное. Не конкуренты нам, всем остальным. Для них это было просто развлечением, как и для большинства из нас. Нам не должны были даже заплатить денег, все сугубо добровольно, просто на интересе и любопытстве, ради общения и опыта.

И вот, передачу снимают потихоньку… И режиссер начинает выделять этих двух девушек. Ставит их на первый план, дает им микрофон чаще других и так далее. Просто потому, что они – двойняшки! Они на самом деле похожи как две капли воды, их реально очень сложно различить, в первую очередь поэтому режиссер их и выделил. Молодцы девчонки, в общем, и перед камерой хорошо держались… Не профессионально, но очень естественно. И вот в одной из сцен, уже ближе к финалу, мы все, вся массовка, должны были стоять с бенгальскими огнями. Музыка играет, мишура сыплется, и мы все такие, толпа радостных красавиц, счастливых от наступающего нового года, сверкаем бенгальскими огнями! Красиво! И тут у одной из этих двух девушек загораются волосы. Просто стоящая позади нее девушка слишком близко поднесла бенгальский огонь!

– Ого! Сильно?

– Нет, не сильно. Она практически не пострадала, только волосы малость выгорели. Они же знаешь, как быстро горят! Потушили ее тут же, она даже испугаться толком не успела, зато испугалась я! А она… Догадываешься, что такое для красивой девушки волосы?

– Догадываюсь!

– Особенно когда они пышные и ухоженные. Это же резкая смена прически, месяцы отращивания, приведения себя в нормальный вид! Та, что ее подожгла – извинялась, конечно. «Прости, прости, прости, я нечаянно, я не хотела!» Но я видела: она хотела. Она специально это сделала.

– Так это еще один повод подняться повыше. Не завидую я тому, кто подожжет волосы Наоми Кэмпбелл. Миллионный иск, а может быть еще и срок в нагрузку.

– Нет, ты не понимаешь. Волосы отрастут, а вот чувство, что все вокруг только и ждут, когда же ты оступишься – оно останется. И чем выше ты залез…

– Тем сильнее это чувство?

– Да. Я не хочу его испытывать.

– Но настоящие друзья – они останутся. Они никогда не будут желать тебе оступиться и сорваться.

– Ты уверен?

– Нет, – помрачнел Витя, – у меня вообще нет друзей.

– А у меня есть. Вроде бы. Но многих я уже потеряла. Я ведь уже говорила, в модельном бизнесе все субъективно. Понравилась ты жюри на конкурсе – молодец, получаешь награду и признание. Не понравилась – иди, пытай счастья дальше. Понравилась продюсерам нового бренда – повезло. Не понравилась – свободна. А как только ты добиваешься успеха – тут же у большинства возникает одна и та же мысль. Догадаешь, какая?

– Все через постель?

– Да!

– Я думал, это только мнение стороннего человека.

– Если бы. Это мнение любого, кто до успеха не дотянулся. Сначала говорят так, чтобы очернить тебя или оправдаться самой. «Вот, она переспала с продюсером и получила контракт, а я – не спала, я гордая, я честная!» Потом сами начинают верить в это! Еще чуть позже – начинают верить даже в то, что продюсер и к ним клинья подбивал, намекая на то, что через его постель лежит путь к главным мировым подиумам, но они отказались!

– Понятно… Кстати, а как на самом деле с этим обстоят дела?

– С постелью?

– Ага, с ней.

– Не знаю. Может, кто-то таким образом наверх и поднимался, но я ни одной достоверной истории не слышала. В основном – слухи, легенды, да откровенный поклеп.

– Но, возвращаясь к твоему сравнению с подъемом на Эверест, такую гадость могут думать только те, кто дальше подножия горы не сдвинулся, верно?

– Конечно. А те, кто на одном уровне с тобой, такую гадость будут говорить. Чтобы уязвить тебя посильнее! Чтобы сбросить вниз, потому что чем ты ближе к вершине, тем меньше конкурентов, но тем они серьезнее.

– Как и везде…

– Да, как и везде. А знаешь, чем модельный бизнес отличается от любого другого?

– Чем же?

– Он публичный. Тебя видят все. Ты – как в шоу «За стеклом». И как только ты поднимаешься наверх – тебя начинают обсуждать…

– Как и актеров.

– Да. За тобой охотятся папарацци, тебе досаждают репортеры, у тебя появляются навязчивые поклонники…

– У тебя они уже есть?

– Да, только один. Подкараулил меня на днях и похитил! Увез за тридевять земель и откормил шашлыками так, что на меня теперь ни одно платье не налезет!

– А если серьезно?

– Есть парочка. Знаешь, как много парней начинают интересоваться твоим богатым внутренним миром, как только узнают, что ты – модель? Пикаперы! Для них это вызов: соблазнить модель!

– Ну и как?

– Что «И как?»

– Удается им это?

– Да ну тебя! Чему их там только учат на этих пикаперских курсах! Все слова – под копирку. А я люблю оригинальных мужчин, необычных!

– Равно как и они любят необычных девушек. Моделей, например!

– Витя, ну не начинай. Об этом мы уже говорили! – Виола поморщилась, в то же время осознавая, что камень в ее огород прилетел заслуженно.

– Прости, я больше не буду! Ты что-то еще хотела сказать?

– Да, собственно, больше ничего. Самое неприятное – это когда ты выигрываешь какой-нибудь крупный конкурс, даже местного масштаба, и о тебе появляется заметка на новостном сайте.

– Так это же здорово!

– Это – здорово! Вот только в комментариях к ней тебя начинают обсуждать! Обнаруживаются десятки людей, которые считаются экспертами по женской красоте… Они наглядно доказывают, что ноги у тебя кривые, нос большой, живот свисает, а груди нет. Кто-то обязательно говорит, что все результаты куплены, или что точно знает: ты переспала с организаторами конкурса! Со всеми шестнадцатью! И вообще, модели – они тупые, кроме как попой покачивать на подиуме – ничего не умеют.

В общем, не хочу я выше. У меня уже были контракты: две недели в Сеуле, две недели в Токио… Там заработок уже тысячами долларов измерялся. И еще будут… У меня уже контракт на две недели в Гуанчжоу, в начале августа улетаю. Но дальше, я уже говорила, я не пойду. Не хочу я на Эверест! Не хочу, чтобы моя работа из веселой и интересной превращалась в каторжную и угнетающую.

– Да, это ты уже говорила. Еще пять лет и…

– И я открою свое туристическое агентство! А пока – немного покатаюсь по миру. Я сдружилась с одним из наших пиар-менеджеров, попросила его продвигать меня преимущественно за рубежом. В азиатских странах на русских моделей большой спрос… Вот еще бы Европу покорить, но… Я еще только первый курс закончила, время есть!

– У тебя получится, я уверен!

– Ты просто уверен или у тебя опять видение было? – рассмеялась Виола.

Витя закрыл глаза и прижал ладони к вискам…

– Вижу… Вижу тебя на показе мод в Париже! Четко вижу!

– Да? И что за показ? Во что я одета?

– Ты… Ты лицо марки «Сибиряк инкорпорейтед!» Ты потрясающая! Розовое бикини и… и валенки! Ведь именно валенки производит эта компания, известная на весь мир!

– Да ну тебя! – Виола толкнула его в плечо. – Фантазер!

– Ах, как они на тебя сидят!

– Кто? Купальник или валенки?

– И то, и другое! Модельеры в восторге!

– Полезли лучше дальше, пока я не передумала!

– Полезли, уговорила!

– Ты впереди!

– Нет, ты первая. Во-первых, потому, что дамы вперед. А во-вторых – если ты вдруг упадешь и покатишься назад, я тебя поймаю.

Следующие полчаса они карабкались вверх по каменистому склону, время от времени замирая, когда камни под ногами вдруг начинали шататься и уходить из-под ног, но склон в самом деле был легким, для покорения вершины не требовалось быть профессиональным альпинистом.