Текст книги "Испано-американская война в мире императора Владимира (СИ)"

Автор книги: Кирилл Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Вашингтон, когда окончательно убедился, что сведения о поражении верны, шокировано молчал. Потом Белый Дом официально заявил, что да, поражение, наши парни славно сражались, но коварный враг оказался сильнее. И теперь мы должны собраться силами и ответить на поражение победами.

Когда одноэтажная Америка узнала о потерях, она закричала от боли и негодования!!! Таких потерь не знали со времен Гражданской войны, и отвыкли от них. В Конгрессе стали говорить об импичменте Мак-Кинли, о том, что республиканцы виноваты в войне и гибели тысяч американских солдат, изоляционисты заявляли в духе: "А мы вам говорили не надо лезть!" Но, главная порка политиков и политиканов была проведена боссами с Уолл-Стрита, причём без вазелина, ибо ситуация на биржах после новостей о поражении не позволяла быть гуманным. Внутриполитическая, внешнеполитическая обстановка требовала явных успехов, и немедленно. Было решено назначить генерал-лейтенанта Не́льсона Э́плтона Ма́йлза командующим американскими силами на Кубе, и срочно усилить его подкреплениями, так же очень быстро подготовить и реализовать операцию по занятию Пуэрто-Рико.

Латинская Америка ликовала, в столицах и других городах пошли стихийные митинги у посольств, консульств и офисов компаний САСШ, американцы услышали про себя всё, о чём молчали раньше, их флаг был не раз брошен на землю, желающих об него вытереть ноги было очень много. В Испанию и на Кубу отправились добровольцы для того, чтоб сражаться с гринго вместе с испанцами, увеличилось количество денежных пожертвований для Испании. В Панаме, Никарагуа, Мексике были совершены нападения на офисы американских фирм и самих американцев, увеличилось число стычек на границе со Штатами. Авторитет гринго в Латинской Америке значительно упал, оказалось, что они и не такие сильные, как о себе говорят. Стоит им врезать покрепче, и они будут готовы вступать в переговоры. Аргентина, Чили, Бразилия начали думать об увеличении расходов на флот и армию.

Испанская Куба ликовала, получив сведения о победе испанцев, те, кто был не очень рад победам, тоже начали радоваться, на всякий случай. Крупные города охватили стихийные гуляния, вновь появились уменьшившиеся числом с началом войны добровольцы из местных в испанскую армию, многие рядовые мятежники заявили о желании сдаться, резко уменьшилось количество нападений с их стороны, на испанцев стали смотреть с уважением и опаской, их авторитет среди населения укрепился.

Главнокомандующий Освободительной армии Кубы Ма́ксимо Го́мес-и-Ба́эс после получения сведений о поражении американцев, гибели своего второго генерала и потери трёх тысяч бойцов был в ярости. Эти хитрые дьяволы, еретики гринго обещали быструю победу над испанцами после вступление их в войну… и терпят поражение за поражением, при этом гробя его людей тысячами! После их последней неудачи из Освободительной армии начался отток, мало кто после этого захочет пойти на убой. Все его планы на своё будущее на Кубе из-за хвастливых янки теперь может пойти прахом. "Хотя в случае чего, можно будет договориться и с испанцами, хоть я для них предатель и мятежник", – думал Ма́ксимо Го́мес. И через несколько дней в те отряды, которые ему подчинялись, поступили негласные распоряжения, – брать у гринго помощь, но не действовать активно против испанцев, так создавать видимость.

Лейтенанта Ка́рлеса Пучдемо́на-и-Казамажó нашли и представили генералу Линаресу в тот же день, 9 августа ближе к вечеру. Тот его от души, искренне поблагодарил, зато, что он сумел сбить воздушный шар янки, и тем самым в значительной степени помог одержать победу испанскому оружию. Генерал обещал сделать представление к следующему чину и наградам самого лейтенанта и его людей. В ответ Ка́рлес Пучдемо́н поблагодарил генерала и сказал, что он выполнял свой долг. И пользуясь моментом и настроением генерала, предложил следующее. Янки с помощью шара и наблюдателей не безуспешно пытались вести огонь по невидимым им самим целям, это могут попробовать сделать и испанцы. Один из офицеров сказал, что шара то у них нет. "Нет, и не надо", – был ответ лейтенанта, наблюдателей – корректировщиков можно выдвигать незаметно к позициям противника и по их данным вести перекидной огонь, его гаубицы Мата имеют дальность до 6,5 км. Возник резонный вопрос, – "А как передавать данные?" Ответы дали сами же офицеры, – посыльные, гелиографы и голуби. "Блестяще! Господин капитан!", – выслушав предложение сказал Линарес. – После шара и этого предложения, вы уже капитан!", – дал он ответ на удивлённый взгляд уже бывшего лейтенанта. И назначил капитана Пучдемо́на ответственным для разработку плана применения перекидной стрельбы, к 11 августа он должен быть готов, с привлечением необходимым для этого сил, средств, людей. "Если получиться это сделать, то можно будет заставить обстрелами янки уйти из района Ла-Гаусимы обратно в Сибоней", – размышлял про себя генерал. 12 августа генерал Линарес получил две приятные новости в течение дня, – первая от том, что у капитана Пучдемо́на всё готово к перекидной стрельбе, а вторая была получена к обеду… в Сантьяго вошла колона из Мансанильо!!! По гелиографу он вызвал к себе в Севилью командира колонны полковника Escario. Генерал Линарес командир 4-го корпуса отложил пока перекидную стрельбу, и занялся прибывшим пополнением.

По приказанию корпусного командира, а также и главнокомандующего на Кубе маршала Бланко, 1 августа выступили из Мансанильи в Сантьяго: два батальона полка Isabel la Catolica, батальоны Andalucia, Alcantara peninsular, стрелковый de Puerto Rico, два горных орудия, две конные сотни guerillas, взвод саперов и одна обозная рота, везшая запас провианта, который только можно было нагрузить на имевшихся мулов. Всего в колонне было около 3.600 человек и 250 лошадей и мулов под начальством командира полка Isabel la Catolica, полковника Escario. Движение этой колонны чрезвычайно затруднялось плохим состоянием дорог, так как период тропических дождей был в полном разгаре, а путь колонны, пересекавший многочисленные притоки реки Гауто и хребет Сьерра Maэстра был один из самых тяжелых. Кроме того в течение перехода приходилось пробивать себе путь через отряды инсургентов, занимавшие все трудные части пути с целью остановить или замедлить движение колонны. Но, как доложил полковник Escariо, начиная с середины пути противодействие мятежников ослабло и вскоре сошло на нет. Теперь после новостей о победах испанского оружия в ходе, которых было убито и взято в плен более четырёх тысяч бойцов якобы Освободительной армии Кубы, ему стало понятно почему, его отряду перестали попадаться стреляющие в них мятежники. Их к себе сначала стянули янки, а потом в двух сражениях уничтожили испанцы. Потери во время похода состояли из 10 убитых и 36 раненых нижних чинов. Путь в 160 км пройден был в 10 дней, и 12-го августа рано утром колонна достигла Сантьяго, с некоторым количеством провианта, часть которого была съедена в пути, а частью брошен, чтобы освободить мулов для перевозки раненых. В итоге генерал Линарес получил 3.538 человек, два горных стальных орудия Плансенсия в 80 мм.

С прибывшим пополнением его силы теперь доходили до восьми тысяч штыков и сабель, 36 казнозарядных орудия, 18-ть полевых дульнозарядных калибром от 80 мм до 160, шесть трофейных переносных мортир в 91 мм и 14-ть картечниц, пять из которых тоже были затрофеены, помимо это были ещё две роты в селе Канея, две роты на холме Сан-Хуан, и батальон "Азия" на береговых батареях и Аугадоресе. Пробиться через такие силы к Сантьяго у американцев, особенно после поражений шансов не было, испанцы тоже в свою очередь не спешили наступать.

Новоявленному капитану Карлесу Пучдемону не терпелось, начать реализовывать свой план перекидной стрельбы на практике. У него было всё готово, наблюдатели – корректировщики, гелиограф, голуби, которых привезли из Сантьяго и держали на батарее. Русские мортиры 6-ти дюймовые (152 мм) имели, к сожалению дальность около 4 км, поэтому решили пробовать на испанских Мата, тоже в 6 – ть дюймов. Но, 12 августа генерал Линарес встречал и занимался прибывшим подкреплением, а 13 августа не тот день, что истинные христиане, каковыми были испанцы, предпринимали, что-нибудь серьёзное, оставалось ждать 14 августа.

В этот день американские офицеры и солдаты 1-й дивизий, чьи позиции и расположения были за Ла-Гуасимой вдоль дороги на Сибоней, около 10 часов утра услышали противный идущий сверху свист. Кто был с ним уже знаком, тут же подскочили, и заорав: "Ложись!!! На землю, быстрее!!!" бросились искать канаву, рытвину, любое углубление в земле, а кто-то просто бросился бежать. Остальные смотрели на них с удивлением и недоумением, как бы задавая вопрос: "Парни вы чего!?" Раздавшийся взрыв тяжелого снаряда дал на этот вопрос исчерпывающий ответ. Следующий снаряд просвистел минут через шесть, потом ещё несколько с интервалом в несколько минут, а потом они начали прилетать парами, круша и кромсая, всё, что им попадалось. После получаса такого избиения, солдаты побежали, и опять сработало стадное чувство и низкая дисциплина, они побежали в сторону Сибонея, вновь из-за узости прохода сбиваясь в плотные группы, и испанцы, конечно, постарались перенести огонь туда, были удачные для них попадания, взрывы разбрасывали людей десятками или то, что от них осталось как шары кегли в боулинге. Все кто не сильно растерялся и начал соображать, бежали не сторону Сибонея, а в обратную сторону, там, где их не могли достать снаряды, к холмам в заросли, где можно было скрыться от испанских наблюдателей, некоторые офицеры и сержанты, криками, пинками, стеками и прикладами гнали своих солдат туда, спасая их от смерти. Огонь испанцев прекратился, когда для них не стало целей на этой территории. Более смелые помогали выходить другим и выносили раненых, испанцы не стали вести огонь по мелким группам, наверное, считая их не столь значимыми целями, то ли просто снаряды экономили. Американцы получили урон в десятки убитых и за две сотни раненых и контуженых, это стало для них очередным кровавым уроком в духе: "Мы вам не индейцы!"

Испанцы, раззадоренные успехом уже на следующий день добавили к гаубицам Мата, четыре русских 107 мм орудия, у них угол возвышения мог доходить до 27 градусов и гранаты были весом в 12,5 кг, но наблюдатели сообщили, что американцев в районе Ла-Гаусимаса… нет.

Генерал Кент отдал категоричный приказ, вывести и вывезти ночью оттуда всех и вся, всю ночь шла работа, и утром там остался только брошенный лагерь и то, что было разбито вчерашним обстрелом. Американцы отошли к Сибонею, и стали зарываться в землю, ожидая атаки испанцев. И их опасения имели основания, в Сантьяго 15 августа наконец-то пришла 2-я бригада генерала Паренса дивизии "Сантьяго" из Гуантаномо в составе четырех неполных батальонов (два батальона полка Simancas, батальоны Principe и Toledo), 2-го эскадрона полка Rey, двух орудий 6-й батареи 4-го артиллерийского полка и пяти рот guerillas, всего около 3.800 человек. Генерал Паренс был снят с должности Линаресом за то, слишком долго принимал решение, что ему делать, хотя имел прямые приказы как своего командира корпуса генерал-лейтенанта Линареса и даже маршала Бланко. Сводную бригаду из пришедших в Сантьяго частей возглавил, повышенный в чине до бригадного генерала бывший полковник Escario, который в отличие от Парнеса выполнил приказ несмотря ни на что. Силы испанцев у Сантьяго превысили 12 тыс штыков и сабель, они имели 56 орудий.

Окрестности Ла – Гаусимаса после ухода американцев стали своеобразным фронтиром, вроде границы Мексики и Техаса, там сходились в схватках, отчаянные головы с обеих сторон. В перестрелках поначалу, пока испанцы не набрались через потери опыта брали вверх американцы, а вот в ночных схватках в рукопашную почти всегда испанцы, культ навахи среди простых людей и холодного оружия среди офицеров брал здесь вверх, относительно противостоять им могли бойцы из "Лихих всадников" среди которых были бывшие охотники, лесорубы, полицейские, ковбои и даже индейцы. Чтоб не допускать больше обстрела своих позиций, американцы начали активно бороться с испанскими наблюдателями, артиллерийским огнём и действиями против них своего рода рейнджерами, после потери нескольких групп наблюдателей испанцы прекратили обстрелы.

К Сантьяго американцами были срочно переброшены подкрепления, в Тампе собрали 6 тысяч самых подготовленных призывников, и две батареи 3,2 (81 мм) дюймовых орудий погрузили их в дикой спешке на суда которые могли идти 10 и более узлов, собрали для этого все яхты, канлодки, пароходы и отправили на Кубу, 16 августа конвой уже разгружался в Сибонее. Решив эти проблемы, американцы получили более масштабную и опасную проблему… началась жёлтая лихорадка.

Окрестности вокруг Сантьяго после потерь мятежников и поражений американцев замирились сами собой, против такой силы, которая собралась у испанцев у Сантьяго не было желающих сражаться. Такое положение дел резко облегчало решение проблемы с обеспечение продовольствием и различными запасами, даже появились добровольцы из местных, из них сформировали саперные взводы и подразделения для охраны второстепенных объектов.

Главнокомандующий силами Испании на Кубе маршал Рамон Бланко-и-Эрена после того, как получил сообщение от Линареса о победе 9 августа, даже заплакал от радости, благо он в кабинете был один. Такого поворота событий он не ожидал, он готовился сражаться, но на победу рассчитывал очень призрачно, а тут наглые янки уже биты во второй раз, ещё и с такими потерями!!! Мятежников вообще положили тысячами и двух из доморощенных генералов в придачу. Не иначе как сам Господь начал помогать Испании, вернув за её верность истинной вере свою милость.

После сражения 9 августа у Севильи маршал Бланко окончательно понял, что главные события на суше теперь будут разворачиваться у Сантьяго, и что можно не ждать американских десантов у Гаваны, Матанаса, Карденаса, Сьенфуэгоса, решил действовать. Из частей стоящих в Гаване начали формировать дивизию в 10 тысяч человек с горной и полевой артиллерией, запасами продовольствия и боеприпасов, по железной дороге её должны были перебросить в Санту-Клару. Оттуда части этой дивизии идут в Санкти-Спиритус, которые стоят эшелонами на линии Пласетас – Санкти-Спиритус, батальоны дивизии Санкти-Спиритус в свою очередь идут на линию Морон – Юкаро, а с этого направления тысячи четыре с артиллерией двигаются в Пуэрто-Принципе. Бригада дивизии Пуэрто-Принципе идёт в Ольгин, из Ольгина такие же силы маршируют в Сантьяго.

Вот такая должна была получиться цепочка, и Бланко очень жалел, что железную дорогу успели проложить только от Гаваны до Санты-Клары, восточная часть Кубы в отличие от западной не имела такой сети железных дорог.

Маршалом Бланко был отдан категоричный приказ генералу Luque, командиру дивизии Holguin (Ольгин) сформировать отряд в 4 тысячи человек с артиллерией, и двигаться в Сантьяго, где он переходит в подчинение генералу Линаресу, по пути рассеивать отряды мятежников для установление надежной связи по линии Сантьяго – Ольгин, взять максимально возможный запас продовольствия и боеприпасов, продовольствие можно реквизировать, но лучше покупать, чтоб лишний раз не настраивать против себя население.

В отряд вошли 1-й и 2-й батальоны полка? 66 Habana, батальон? 7 Sicilia, два батальона морской пехоты, 3-й эскадрон Hernan Cortes, четыре орудия 1-й батареи 4-го полка горной артиллерии, 5-я рота 1-го батальона 3-го саперного полка и 3-я обозная рота. Приказ от Бланко лёг на стол генералу Luque днём 10 августа, 14 августа отряд выступил в поход, 27 августа он входил в Сантьяго.

Силы под командованием лучшего военачальника испанской армии в этой войне, генерал-лейтенанта Линареса у Сантьяго к концу августа превысили 16 тысяч штыков и сабель и 60-ть орудий.

В Сьенфуэгос адмиралу Сервере от маршала Бланко 10 августа пришла, телеграмма с сообщение о победе генерала Линареса, и ещё с таким текстом в конце "Адмирал я не могу вам приказывать!!! Но, армия уже добилась побед!", намёк был более, чем ясен. Да и эскадра после новостей о победах армии рвалась в бой. Мадрид от адмирала тоже ждал явных успехов, а лучше победы.

ЧУЖИМИ РУКАМИ КАШТАНЫ ИЗ ОГНЯ

После неудачных для американцев морских боёв у Сантьяго и Сьенфуэгосе, тяжёлых поражений на суше у Сантьяго, демократы в Конгрессе, Сенате, газетах стали говорить об отставке военного министра Александра Элджера и главы Морского департамента Джона Лонга обвиняя их в том, что они не сумели подготовить армию и флот к войне, и пока на счёту одни поражения, гибель и плен американцев, пущенные на дно корабли и потраченные впустую десятки миллионы долларов. Белый Дом потребовал от военного министерства и Морского департамента, доклада о состояние дел на театре боевых действий.

Джон Лонг опираясь на доклады Сэмпсона и Шлея уверил Капитолий, что, несмотря на неудачи, испанский флот наглухо блокирован в Сьенфуэгосе, Сантьяго и Гаване, на основе этого, решение было принято быстро. Чтоб добиться явного успеха в войне, и скрасить все неудачи, было решено провести операцию по занятию Пуэрто-Рико, в отличие от Манилы и Кубы этот остров должен быть точно легкой добычей. Из сил флота испанцев в Сан-Хуане стояли малые канлодки да безбронный крейсер 3-го класса "Исабель II". Регулярной армии у испанцев по данным американцев было там под 7 тыс, плюс примерно столько же волонтёров, более менее современной артиллерии было 4 горных орудия, силы разбросаны по острову гарнизонами. Во главе их стоял генерал Масисас, подчиненный маршала Бланко. Поскольку Сан-Хуан имел сильную береговую оборону и её американцы без особо успеха для себя уже испытали, было, решено не ломится в него с моря, а брать его с суши, тем более, что весь флот испанцев был на Кубе.

Из резервов собранных в Штатах сформировали из частей I, III и IV американских корпусов 2-й экспедиционный корпус под командованием генерала-майора Джона Раттера Брука, чтоб из бежать проблем как при Сантьяго, численность корпуса составила 20 тыс человек и 68 орудий различного типа. Чтоб сразу и быстро доставить все силы на Пуэрто-Рико, было решено привлечь, все большие вспомогательные крейсера, со скоростью не менее 14 узлов, для охраны и транспортировки войск придали большие и быстрые крейсера "Колумбия" и "Миннеаполис", вооруженные яхты. Хотя опасаться на переходе некого было, флот испанцев блокирован в портах Кубы, а аннигиляторы американского судоходства "Рапидо" и "Патриото" были в Испании, но, решили перестраховаться.

Генерал Брук первоначально предполагал высадиться на северо-восточной оконечности острова, но так как слухи об этом проникли в печать, то он решил обогнуть Пуэрто-Рико с востока и высадиться на южном его берегу, у небольшого городишка Порт-Гуаника. 15 августа эта высадка после незначительной перестрелки с испанским берегом и была произведена. Испанцы к их чести сопротивлялись, но американцы имели многократное превосходство в живой силе и просто подавляющее в артиллерии, если испанские части ещё имели настрой сражаться, то волонтёрские части в значительной степени разбежались. К 30 августа силы испанцев на острове были рассеяны, оттеснены, блокированы в Аресибо, Сан-Хуане и ещё ряде мест, и их сдача или уничтожение было вопросом времени, Вашингтон стал трубить во все трубы о своей грандиозной победе на Пуэрто-Рико.

Испания на потерю своего владения должна была как-то ответить. Помимо побед на суше, успехов на море, и уже гарантированной потери Пуэрто-Рико была ещё одна причина, почему Мадрид настаивал на том, чтоб флот как минимум показал свою активность, а ещё лучше добился успеха. Дело в том, что после того как Испания на Кубе добилась сама реальных успехов в войне против САСШ, неожиданно для всех показала свою способность не только сопротивляться, но и побеждать, сложившуюся ситуацию решили использовать в свою пользу некоторые великие державы, явно Германия и Россия, Франция исподволь, активизировался и Ватикан.

Старая монархическая Европа, да и республиканская, недолюбливала наглых и грубоватых янки. Они, последние годы, опираясь на свою возросшую экономическую и финансовую мощь стали вести себя слишком вызывающе не только в Западном полушарии, твердя о своей доктрине Монро. Они стали лезть в Тихий океан, Азию и даже Европу, вступили в небезуспешную конкуренцию с Германией в промышленности, Россией по зерну и нефти, с Францией по раздачи кредитов, британцев теснили в Латинской Америке, Уолл-Стрит соперничал с Сити как финансовый и деловой центр мира. К этому добавлялась, политическая и духовная составляющая, янки кичились своей демократией, свободами, американской мечтой, надсмехались над столетними монархиями Европы, её порядками и традициями. Открыто говорили, что САШС имеет "явное предначертание" или "предопределение Судьбы" первенства в мировой истории, всё громче озвучивали свою идею о Novus ordo seclorum (лат. "новый порядок веков") во главе с Америкой. Это был политический, идейный, духовный, экономический вызов Европе! И теперь они подготовившись, осмелились помериться силами в военном отношении с ней, правда, выбрали, как казалось скорее жертву, чем достойного противника – Испанию. Чья сила и величие были уже в далеком прошлом, хотя многие благородные доны, всё ещё в нём и пребывали. И получив согласие Британии на войну и равнодушие европейских грандов к судьбе старейшей монархии Европы, начали её. Кто захочет помогать по сути на ладан дышащей испанской монархии?

Но, потомки великих завоевателей Нового Света на удивление всем, оказались вполне себе живчиками. Отбились у Манилы от сильной эскадры американцев, ударили по судоходству янки, провели успешную операцию по проводке сил флота на Кубу, потопили несколько их кораблей, отбили нападения на базы флота с потерями для американцев и дважды разгромили их на суше, и проявили поистине иезуитское умение вести дела политические, сумев получить помощь от России и Германии в борьбе с САСШ, хоть и не бескорыстно с их стороны. В общем, очень неплохо сбили спесь с ковбоев, которые оказались не такими и сильными, как казались в последнее время. Такая ситуация не может не быть использована другими игроками на мировой шахматной доске, прежде всего мировыми державами и другими, и теми кто помельче.

Оценив положение дел в идущей испано-американской войне в Берлине, Вене и Петербурге, случайно или нет, одновременно заговорили в консервативных газетах и журналах, о том, что нужно поддерживать идею монархизма в мире, тем более, что заморские республиканцы решили нанести по ней удар не только критикой на страницах своих газет, но и напрямую, войной, выбрав при этом старейшую и славную своим прошлым монархию Европы – испанскую. Если их не остановить сейчас, то так дело и до других дойдёт, надо с этим что-то делать! И сразу предложили, что делать.

Предлагалось создать Монархическую Лигу на негосударственной основе, без официального участия правящих династий. Лига будет помогать монархиям в борьбе за их идеалы, защищать идеи монархизма всеми возможными средствами, и предложили начать помогать и защищать монархизм, с Испании. Собрать для неё через пожертвования денег и… создать Монархический легион, на основе добровольности конечно. Идея за несколько дней охватила умы, было объявлено о созыве съезда монархистов Европы, о создание общеевропейского журнала "Монархия", но, что было удивительно, если о съезде монархистов только говорили, то легион уже начал формироваться! Создавалась впечатление, что кто-то специально, ускорял события. И, что было интересно добровольцы с Европы сразу потянулись в Испанию, где их принимали очень радушно. Среди них преобладали немцы, было много русских, австрийцы, французов немало, сербы, черногорцы, другие европейцы, а так же было много таких, кто явно мало разбирался в монархиях, но готов был предложить себя в качестве блюда из "дикой гусятины".

Стало понятно, что Берлин и Петербург затеял продолжение игры для оказания помощи Испании против САСШ, для получения ещё большей выгоды от войны между ними. Они и так уже получили территории, рынки сбыта, места для стоянок и баз флота. Из-за неудачной войны для САСШ курс доллара и американских бумаг упал уже немало, падали объёмы поставок в Европу зерна, керосина, машин, промтоваров, что было на руку России и Германии, хотя и не только им, счёт одномоментной выгоды шёл на миллионы, а в перспективе на десятки и больше, и конечно далеко не испанских песет.

Премьеру Испании Сагасте и королеве после победы испанцев 2 августа у Ла-Гаусимаса было сделан ясный намёк, что если они сумеют добиться ещё успехов на поле брани, то будет повод предложить начать говорить о завершении войны, по крайней мере, родственные и известные им монархии начнут это делать, и наверно сторонники правых идей в 3-й республике не останутся в стороне, им тоже не чужды переживания по поводу гибели европейцев. " А Остров?", – слышался вопрос из Мадрида, ответ из столиц двух империй был примерно такой, – " На то он и остров, что быть в "блестящей изоляции".И арифметику они знают".

И испанцы толи прочувствовав момент или и впрямь к ним вернулся дух Эль Сида Кампеадо́ра, всю остальную декаду августа били ковбоев на море и суше. Поражение американцев 9 августа у Севильи, где они не просто умылись своей кровью, а захлебнулись ею, вызвал в Европе одновременно и шок и радость, давно представители белой расы не убивали друг друга в таком количестве. Шок, от того, что Европа после 1870 года уже отвыкла от такого кровопролития между белыми, радость же была в том, что это сделали испанцы, чистые европейцы, а не с ними.