Текст книги "Будь со мною нежен"
Автор книги: Киран Крамер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
«Продукт».
Несмотря на лютую ненависть к этому термину, Харрисон понимал, что копилку хитов нужно регулярно пополнять. Публика быстро устает от неизменного репертуара, даже если он изобилует покорившими чарты треками.
– Ладно, – проговорил он устало. – Считай, что я тебя услышал.
– Не уезжай из Бискейна. – Шуршание не прекращалось.
– Я в любом случае собирался остаться на пару дней. Брат ищет новый дом, надо бы ему помочь.
– Отлично, просто отлично. Но нескольких дней все же маловато. Задержись подольше.
– Нет. – Харрисон остановил свой взгляд на обклеенной брезентом стене. – Это безумная идея.
– Дай себе шанс – поверь, в этом нет ничего безумного. Тебе необходимо вырваться из будничной рутины, к тому же именно здесь ты написал свой первый хит.
– Ошибаешься. Я написал его в мотеле Атланты, после того как уехал из дому.
Разочарованный и подавленный. Лишенный всякой надежды, убежденный в том, что его жизнь подошла к концу. Большинство оригинальных кантри-исполнителей поют как раз об этом. Люди, работающие на стыке жанров и подмешивающие в кантри рэп и попсу, могут экспериментировать с темами, однако за истинным кантри всегда скрыто разбитое сердце.
– Тем не менее именно залив Бискейн вдохновил тебя на его создание. Ведь так? – упорно гнул свою линию Ден.
– Пожалуй.
В те годы ключевым источником его творческих сил была Тру. А еще глаза его матери. И солоноватые воды залива.
– Что ж, разумно проверить, сможешь ли ты снова поймать эту искру. Ты слишком долго работал без продыху, дружище. Позволь своей душе немного отдохнуть.
Ден весьма ловко читал его мысли. За это Харрисон его и нанял, за это и терпел.
– Хорошо, побуду здесь недельку.
– Ладно тебе мелочиться. Я сделаю все возможное, чтобы усмирить продюсеров еще на месяц.
– Я обдумаю твое предложение. – Ни за какие деньги он не проведет тут целый месяц.
– Музыка сама придет. Я уверен. – Ден был исключительно конструктивен и при этом умудрялся сохранять спокойствие. – И впредь я буду лучше за тобой присматривать. Слишком много славы и веселья, вся эта мишура загнала нас в угол. Тебе не хватало личного пространства и времени, но теперь настал час вздохнуть полной грудью. Вздохну-у-уть.
Последнее слово он пропел на мотив из хита «Фейс-Хилл».
– Шутить ты не умеешь. – Харрисона не покидало навязчивое желание кому-нибудь врезать. – А петь тем более.
– Эй! – ответил Ден раздражающе бодрым голосом. – Песня, между прочим, великолепная. Твои, признаться, тоже неплохи. Ладно, увидимся. Я не стану тебя беспокоить. Если что-то понадобится – звони сам. Но клянусь, если ты проявишься до конца месяца…
– Что тогда? Что ты сделаешь?
– Надеру тебе задницу.
– Нет, ты на это не пойдешь.
В трубке раздался тихий смешок.
– Старайся избегать неприятностей, хорошо? Ты нужен мне здоровым и полным энергии.
– Да-да.
Ден закончил разговор первым, а Харрисон тут же швырнул мобильный об стену. Они никогда не прощались по телефону, подражая героям серьезных фильмов. Но Ден мог бы дождаться, пока отключится он, вместо того чтобы прерывать связь. В конце концов, Ден на него работал, а не наоборот.
Харрисон рухнул на кровать и уставился в безнадежно страшный потолок. Подумать только, до чего он опустился! Постоянно гастролируя в одной и той же компании, стараешься искать новые способы времяпрепровождения. Это все, что он мог делать вдали от любопытных глаз.
За исключением сочинительства.
Чем еще он мог себя занять? Спокойно выпить в баре не получится. В кино тоже не сходишь. Отправиться в музей или в ресторан – едва ли. Толпы обезумевших фанатов кинутся на него с просьбами автографа и памятного фото. Многие из них предпримут попытку его ущипнуть или поцеловать, а то и усядутся к нему на колени.
Итак, единственным доступным ему развлечением была трата денег. Он сотнями выписывал чеки незнакомым ему благотворителям, а его запас ковбойских ботинок, кожаных курток и темных очков достиг воистину пугающих размеров. Ко всему прочему, он являлся владельцем трех домов – в Нэшвилле, Вейле и Лос-Анджелесе – и пяти коллекционных автомобилей. Сейчас он как раз приценивался к шестому. Раритетный «студебеккер», за рулем которого сидел сам Элтон Джон. Однако с недавних пор Харрисон охладел даже к покупке машин. Кого он будет на них катать? Дена?
Харрисон чувствовал себя загнанным в тупик. Даже в заливе Бискейн он не мог в полной мере насладиться свободой. Сегодня утром, к примеру, он остановился на светофоре, и увидевшая его девочка принялась реветь и биться в истерике: «Харрисон Гембл! Это же ты!»
Угнетающая обстановка родительского трейлера не добавляла светлых красок в эту и без того печальную картину. Брат безнадежно увяз в далеком прошлом и явно не собирался оттуда возвращаться. Каков план? Переманить Гейджа в другое место, взяв туда его любимый старый телевизор? Сорвать уродливые кухонные шторы лишь затем, чтобы перевесить их в новый дом?
– Ага, шикарная тактика, – пробормотал Харрисон себе под нос.
Столь упаднические мысли ни разу не посещали его с момента отъезда из Бискейна. Что, если это место и впрямь было проклято? Харрисон поднялся с кровати – и тут, вопреки унынию, в его голове возникла пара неожиданных идей.
Глава 9
На следующий день – через несколько часов после того как дамы из церкви Святого Георга покинули Мейбенк-холл с грузовиком, наполненным корзинами с помидорами, – Тру неспешно читала роман Дика Френсиса,[13]13
Дик Фрэнсис (1920–2010) – английский писатель, автор детективных романов, сюжеты которых связаны со скачками.
[Закрыть] уединившись в уютном уголке ресторана «Морская звезда». Беспокойные мысли и смятение одолевали ее, чем она сильно отличалась от шаблонных невест, излучающих счастье на обложках глянцевых журналов.
И тем не менее Тру держалась с привычной ей сдержанностью и не проявляла ни малейших признаков волнения. Одета она была с иголочки: блузка в сине-белую полоску, красная юбка-карандаш и лодочки цвета морской волны, – и перед поездкой в город немного распрямила волосы, оставив вьющимися лишь кончики. Выбрав сдержанный макияж, Тру сделала акцент на губах, щедро покрыв их алой помадой. Образ дополняли жемчужины в ушах и нитка жемчуга на шее – все это осталось от мамы, – а финальным аккордом стала винтажная сумка семидесятых годов, цвет которой совпадал с оттенком туфель. Тру наткнулась на нее в старом сундуке Хони и затем собственноручно отреставрировала с помощью оливкового масла и большой доли любви.
Кто бы мог догадаться, что весь этот непринужденный шик, свойственный девушке с Юга, таит за собой предсвадебную панику? Разве что Пенн – будущая свекровь Тру, имевшая обыкновение видеть ее насквозь.
В приватную кабинку ресторана неожиданно проскользнула Кармела, осветив все вокруг своей лучезарной улыбкой. На ней было платье из розовой кожи, которое отлично подчеркивало формы его обладательницы.
– У нас ровно десять минут: затем мне нужно вернуться в магазин, – выпалила она с ходу. – Как прошла предсвадебная вечеринка?
Прежде чем ответить, Тру задумалась, подыскивая точное слово.
– Мило.
– Определение хуже не придумаешь. Надеюсь, про меня никогда не скажут «милая Кармела»!
– Но ведь ты и вправду милая, – улыбнулась Тру.
– Знаю. Но я бы хотела, чтобы обо мне думали как об отважной Кармеле. Или талантливой. На худой конец – порочной…
– Что ж, в таком случае я буду беспечной Тру. – Честно говоря, во время этой вечеринки в особняке у залива она испытывала крайний дискомфорт. Причиной тому служило вовсе не богатство его владельцев – скорее смущало большое количество незнакомых людей. – Я немного переборщила с шампанским: думала, смогу забыть об отъезде Дабза и сполна отдаться веселью. Жаль, что затея провалилась.
Кармела вздернула бровь.
– Может, ты думала о ком-то другом во время этой вечеринки? О ком-то, чье имя начинается на букву «ха»?
– Возможно… – Тру было отнюдь не легко признать это, но и врать Кармеле она попросту не могла. – Я думала, как это ему удается вторгаться в мою жизнь в самые неподходящие моменты. Этакий злой гений. Я рада, что он уехал.
Кармела чуть нагнулась к ней и прошептала:
– Ты совсем не умеешь лгать.
– Я говорю правду, – возразила Тру.
Кармела прищурилась.
– Ладно, ты меня раскусила. – Тру закрыла лицо руками. – В любом случае, все это уже не имеет значения. Я выхожу замуж. Школьные годы давно позади. Мы вступили во взрослую жизнь, так что пора вести себя подобающим образом.
– А как Дабз справился со вчерашним приемом?
– Казалось, все происходящее его не очень занимало: он постоянно проверял свой телефон. – Тру смущало бесцеремонное поведение жениха: будучи успешным адвокатом, мог бы проявить хоть каплю такта. – В общую беседу включился лишь тогда, когда речь зашла о его бывших однокурсниках. Представляешь, эта парочка недавно сыграла свадьбу, а теперь намерена устроить громкий развод с войной по поводу совместно нажитого имущества.
– Отличная тема для разговора на предсвадебной вечеринке.
Тут не поспоришь.
– Я всячески пыталась выказать интерес к их светской болтовне, но мне было тоскливо. Лучше бы с тобой пообщалась. – Она взяла Кармелу за руку. – Мы стали слишком редко видеться.
Подруга сжала ее ладонь.
– Согласна. Ты круглосуточно занята на своей ферме, а я из последних сил пытаюсь вдохнуть жизнь в умирающий бизнес.
Кармела выпрямила свои длинные ноги, выставив на обозрение элегантные туфли на шпильках, и мельком взглянула на входную дверь ресторана.
– Как думаешь, меня когда-нибудь найдет прекрасный принц?
– Конечно, даже не сомневайся. – Тру искренне верила, что в этом мире немало мужчин, способных высоко оценить открытость и добросердечность Кармелы. Что уж говорить об ее идеальном теле и умении эффектно себя преподносить?
Глаза подруги заискрились надеждой.
– Попрошу Роджера принести тебе воды с лимоном. – Семидесятитрехлетний Роджер служил в «Морской звезде» помощником официанта. – Желаю тебе удачного ленча с Пенн, хотя она и не часто захаживает в мой магазин. Может, тебе удастся подкинуть ей эту идею.
– И как ты себе это представляешь? Накачать ее? – нахмурилась Тру. – Едва ли получится заманить ее другим способом. Генерал Шерман спалил ее наследственное имение в ходе Гражданской войны. Как ни печально, твоя фамилия Шерман, ты родом из Нью-Йорка, а над твоим магазином красуется вывеска «Южные сувениры». У Пенн нет чувства юмора. Даже в зародыше. К тому же подобных магазинчиков полно в ее родном графстве Чарлстоне.
– Да уж, доводы ты привела весомые, – вздохнула Кармела. – Но все же именно она правит бал в этом городишке. Если тебе удастся заманить ее в свой магазин, за ней последуют все остальные. Вдруг ей приглянется набор для выпечки пирога «Миссисипи»? У меня полно таких.
Кармелу всегда отличал несгибаемый оптимизм.
Вновь оставшись наедине со своими мыслями, Тру сделала глубокий вдох и попыталась ощутить себя счастливой.
Счастливой?
Она раздраженно топнула ногой.
Счастливой…
Черт. Тру по-прежнему несчастна. Может быть, это потому, что она всегда немножко трусит перед встречей с Пенн? Но коль скоро ей предстоит стать ее невесткой, нужно научиться себя контролировать. И начать следует прямо сейчас. В дверях Тру заметила Пенн, одетую в стиле девяностых. Безупречный костюм кремового цвета украшали золотые пуговицы. Тру видела такой в витрине дорогого бутика в Чарлстоне и прекрасно знала, что его стоимость покрыла бы расходы на покупку так необходимого ей трактора. Или ста метров новой изгороди, которая могла бы защитить клубничное поле от прожорливых оленей.
Поднявшись навстречу Пенн, Кармела проводила ее до столика, а затем учтиво откланялась: как всегда, стараясь держаться на равных, – и, подмигнув Тру, непринужденно бросила:
– Мне пора, а вы, девочки, веселитесь.
«Девочки». Тру устало прикрыла глаза. Сколько раз она просила Кармелу не называть Пенн девочкой, – вряд ли ее будущая свекровь готова принять столь фамильярное обращение.
Быстро осознав свою ошибку, Кармела добавила чуть дрожащим голосом:
– К слову, если вас интересуют чудесные товары Юга, то, полагаю, вы могли бы заглянуть в мой магазинчик, доктор Уэринг.
Пенн смерила ее убийственным взглядом. «Так ей и надо», – подумала Тру, предпочитая не вмешиваться. Кармела мигом испарилась, стыдливо опустив глаза. Ничего, чуть позже Тру ее утешит. А пока она слегка приподнялась и отодвинула стул для Пенн. Этот извинительный жест был призван компенсировать ущерб от неловкой попытки саморекламы, предпринятой ее подругой.
– Благодарю тебя, Гертруда, – вымолвила Пенн с чистейшим чарлстонским акцентом.
Тру стиснула зубы, потому что терпеть не могла, когда ее так называли, не раз упоминала об этом, но Пенн, похоже, предпочитала не обращать на это внимания. Несмотря на то что соблазн назвать свекровь Пенсильванией был достаточно велик, Тру решила воздержаться от столь опрометчивого шага.
Роджер принес два меню, но Пенн отмахнулась от него своей идеально ухоженной рукой.
– Мне принесите салат «Цезарь», заправленный бальзамическим уксусом, а сверху положите кусок лосося-гриль. И диетическую колу. Безо льда, но с лимоном.
– Я не отношусь к числу ваших услужливых медсестер, Пенн Уэринг. И заказы не принимаю. – Роджер, проработавший в этом заведении почти сорок пять лет, окинул ее гордым взглядом. – В былые времена я сидел за одной партой с вашим старшим братом, а вас помню капризным ребенком, терзавшим слух звонком своего трехколесного велосипеда.
– Что ж… – начала Пенн, но Роджер не дал ей продолжить:
– Даже не думайте обращаться ко мне в присущем вам снисходительном тоне. Если будете вести себя почтительно, то, так и быть, направлю к вам официантку.
– В чем именно состоят ваши должностные обязанности, Роджер? Вы явно выполняете их не лучшим образом.
– Вы прекрасно осведомлены о том, чем я занимаюсь: разношу напитки, бесплатно пополняя бокалы тех посетителей, кто мне нравится, а еще забираю грязную посуду. У всех, вне зависимости от моих симпатий. – Он посмотрел на Тру и уже мягче спросил: – У вас все хорошо, юная мисс Мейбенк?
– Все отлично, Роджер, – улыбнулась та в ответ.
Он бросил на нее многозначительный взгляд, словно желая удачи, и поспешил удалиться.
Сердце Тру колотилось, на лбу выступили капельки пота: мать Дабза внушала ей немыслимый ужас. Даже попытка вообразить ее на трехколесном велосипеде не смогла спасти положение.
– Итак… – Манерно развернув салфетку, Пенн положила ее на колени. – Перейдем к делу. У меня дурные известия. Дама, ответственная за подготовку свадебного обеда, отказалась с нами сотрудничать, то есть мы в одночасье лишились и банкетного менеджера, и ресторана.
Тру поистине обескуражила эта новость:
– Не может быть!
– Боюсь, это именно так.
– Надо прямо сейчас ей перезвонить и уговорить вернуться! – Дрожащими руками Тру потянулась за телефоном.
– Не утруждайся, – остановила ее Пенн. – Я звонила, и не раз. Похоже, произошла путаница. Она была уверена, что свадьба в эти выходные, а на тот уик-энд, который выбрали вы, ее давно забронировали.
Тру охватила легкая паника.
– Но если вся эта путаница случилась по ее вине, разве мы не можем заставить ее все исправить?
– Ну разумеется, – согласилась Пенн, – она прекрасно знает, что мы имеем право подать судебный иск. Но с другой стороны, те заказчики не оставили ей выбора. Она не станет отменять обещанное им мероприятие.
Пенн никогда не теряла самообладания. Излишняя нервозность превратила бы ее в плохого хирурга. Тру старалась не принимать это на свой счет, но упрямая обида плотно засела в ее душе и ледяное спокойствие Пенн было крайне неприятно.
– А почему эти вопросы решаете вы? – отважилась она спросить.
– Потому что плачу за вашу свадьбу тоже я, – ответила Пенн слегка оскорбленным тоном. – Разве Бози тебе не говорил?
Это уменьшительное имя всегда выводило Тру из себя, а ранее неизвестный ей факт стал последней каплей. Так, значит, Пенн обладает безоговорочной властью над их свадьбой?
– Нет. – В горле пересохло, и Тру с трудом выговаривала слова. – Извините. Мне представлялось, что…
Пенн остановила ее жестким взглядом:
– Ты собираешься стать женой юриста, так что учись не поддаваться влиянию обстоятельств. Тебе известно, что мой сын всегда держит марку и привык соблюдать традиции, добавляя к ним щепотку пафоса и элегантности? Первоклассное шампанское, струнный квартет и, конечно, смокинг за пять тысяч долларов, выполненный по его заказу в одном из лучших лондонских ателье. Если ты не хочешь его разочаровать, настройся на громкую и пышную свадьбу.
– Х-х-хорошо, – с трудом выдавила Тру. – Сделаю все, что в моих силах. Но, Пенн, вне всяких сомнений, вы располагаете широким кругом знакомств. Наверняка нам удастся найти другого банкетного менеджера. Жаль, что поиск приходится начинать в последний момент, но…
– Я уезжаю, – сухо отрезала Пенн.
– Как?
– Отправляюсь на медицинскую конференцию в Англию. Странно, что Бози об этом не упомянул.
– Действительно, странно… – Тру еле сдерживала слезы.
– Не стоит беспокоить его по мелочам, когда у него такие важные дела в Нью-Йорке. Тебе придется разбираться с этим самостоятельно.
Тру слегка прикрыла глаза.
– Тогда, может быть… нам стоит пожениться тайно?
– Едва ли это обрадует уже приглашенных гостей – ведь многие из них давние клиенты Дабза. А еще деловые партнеры…
– Дабз поймет, что в случившемся нет моей вины, и не станет ни в чем меня упрекать.
Официантка принесла заказ, однако Тру не могла проглотить ни крошки.
– Вероятно, – согласилась Пенн. – И все же он будет глубоко разочарован и непременно задастся вопросом, почему его невеста не способна превращать лимоны в лимонад, и будет задет твоим нежеланием заботиться о его карьере и учитывать индивидуальные предпочтения.
Открыв кошелек, она положила на стол аккуратную пятидесятидолларовую купюру и поднялась с места.
– Я вынуждена тебя оставить – пора паковать чемодан. Полагаю, тебе следует все тщательно обдумать. Послушай меня, Тру: сумеешь достойно разрешить этот кризис – произведешь на Дабза благоприятное впечатление. К чему лукавить? Он женится на тебе главным образом потому, что считает порядочной девушкой, которая умеет исполнять взятые на себя обязательства. Ну и, кроме того, ты весьма привлекательна. Но ведь именно на него лег тяжкий груз ответственности за успех ваших отношений. Так что ты перед ним в неоплатном долгу.
О господи! Выясняется, что ко всему прочему она еще перед ним в долгу!
Лишь только Пенн ступила за порог ресторана, Тру резко отодвинула тарелку с камбалой, молодым картофелем и зеленой фасолью, и вытащив томик Дика Френсиса, спрятала между его страницами голову. Ей нравилось ощущать тепло собственных ладоней и магический аромат бумаги, исходивший от книжных страниц. В этой маленькой рукотворной пещерке было темно и комфортно, и все проблемы мгновенно отступали. Тру безумно хотелось остаться в ней навсегда.
Намеренно или нет, Пенн умудрилась пробудить в ней сильнейший страх – удастся ли соответствовать высоким ожиданиям Дабза? Что может предложить ему Тру? Хозяйство ее хоть и приносило доход, но, по меркам семьи Уэринг, было довольно скромное. Ее старый дом разваливался на глазах. Вместо того чтобы взяться за ум и продолжить образование, она предпочитала читать романы и ежедневно спрашивала себя, почему Дабз выбрал ее, а не блистательную карьеристку из Чарлстона.
На несколько секунд Тру погрузилась в свои невеселые мысли. Ей не мешал ни звон посуды, ни приглушенный смех, ни разговоры вокруг… И вдруг она скорее почувствовала, чем увидела, что кто-то склонился над ней, и неведомо откуда появились слезы.
– Уходи, Роджер, пожалуйста. Я освобожу столик через минуту. – И Тру всхлипнула, не поднимая головы.
– Роджера здесь нет, мисс Младшая Лига.
Тру мгновенно открыла глаза, но голову поднять так и не решилась. «О нет! Значит, он все еще здесь, ее недобрый гений, тот, кто всегда появляется в неподходящее время?»
Шаткая столешница содрогнулась, когда Харрисон пробирался на противоположное сиденье.
– Не стоит так расстраиваться из-за моего отъезда, я остаюсь, так что прекрати реветь.
Глава 10
Тру наконец-то подняла голову. Если бы она могла пустить в сторону Харрисона смертоносные гамма-лучи, то не задумываясь сделала бы это. Однако в данных обстоятельствах пришлось ограничиться испепеляющим взглядом.
– Я вообще никогда не плачу, и уж тем более из-за тебя.
– Да ну? Так в чем же дело?
Что бы ни случилось, Тру всегда выглядела сногсшибательно. Даже в этой чопорной блузке она была куда сексуальнее полураздетой Китаны из «Смертельной битвы». Не то чтобы Харрисон серьезно увлекался видеоиграми: так, поигрывал иногда, – был слишком занят для этой чепухи.
«Продолжай лгать самому себе, Воин Земли. У тебя отлично получается».
– Долгая история, – ответила Тру.
– Я никуда не спешу. За исключением пары звонков у меня нет никаких дел.
В этот самый момент начал вибрировать его телефон, и, взяв трубку, Харрисон поднес к губам указательный палец. Тру нахмурилась.
– Винс?
Но прежде чем продолжить разговор, Харрисон прикрыл рукой микрофон и сказал Тру:
– Отодвинь-ка Дика Френсиса и поешь – тебе явно не помешает подкрепиться.
Тру послушно убрала книгу в сумку и, подвинув к себе тарелку и не вымолвив ни единого слова, принялась прямо руками отщипывать куски рыбы и медленно отправлять их в рот.
Харрисон возобновил разговор:
– Я на связи.
– Чтоб ты знал, твой горячо любимый менеджер меня разбудил.
Винс уверенно лидировал в списке лучших архитекторов Лос-Анджелеса. Впрочем, в свободное от работы время это был обычный трансвестит, падкий на безделушки от Донны Каран.
– Отлично. Вылетай первым рейсом из Лос-Анджелеса, сделаешь пересадку в Атланте, а потом доберешься до Чарлстона.
– Черт бы тебя побрал, Харрисон.
– Верь мне, эта жертва не станет напрасной. Приложенные усилия будут щедро вознаграждены.
Винс уже не раз помогал Харрисону с обновлением интерьера. В мгновение ока он превратил его серферскую хибару на одном из венецианских пляжей в современную холостяцкую виллу, не лишенную известного лоска, и фотографии трансформированной виллы мигом разлетелись по страницам самых известных журналов по дизайну и архитектуре.
– Ден мне так и сказал. – В тоне Винса появились дружелюбные нотки. Еще бы! Ему была обещана куча денег лишь за приезд в Южную Каролину. – Но что это за бред насчет «построй дом за пару недель»? Ты что, обкурился? Или твои запросы вдруг достигли неадекватного уровня капризных голливудских звезд?
– Второе.
Тру тем временем принялась за гарнир, и картофелинка у нее за щекой походила на желудь, который она перекатывала во рту.
– Так ты согласен?
– Ясное дело, – торопливо ответил Винс. – Новый дом будет даже круче того. У меня свои люди в Атланте и Майами. Когда нам понадобится бригада застройщиков?
– Дня через три-четыре.
– Это осуществимо. Думаю, мы вполне сможем завершить весь проект в трехнедельный срок.
– Ну и славно, – сказал Харрисон.
– Только придется слегка раскошелиться.
– Считай, что начало положено. Этим утром я купил трейлер-парк. Бывшие владельцы хотели запретить нам возводить новый дом на его территории. А Гейдж из этого парка ни ногой. Благо мне удалось убедить его в том, что он заслуживает первоклассного участка с видом на залив. На нем мы построим что-то среднее между уютным трейлером и полноценным домом. В непринужденном чарлстонском стиле…
– С балконами на обоих этажах и четырехметровыми потолками, – продолжил его мысль Винс. – Я тебя понял.
– Я нанял местного охламона убрать подлесок и расчистить площадку для строительства, но деревьев кругом все равно останется много. Кстати, нужно будет увеличить высоту фундамента. В наши края частенько заглядывают ураганы, да и наводнения никто не отменял.
– Сделаем. А кто вообще этот Гейдж?
– Мой брат. Честно признаться, он не в восторге от этой затеи. Жаждет гнить в своем трейлере до скончания веков. Но я планирую вытащить его оттуда силком и повесить на дверь массивный замок.
– С замком лучше пока повременить. На время проведения работ мы устроим там бытовку. Если, конечно, он все-таки пригоден для эксплуатации.
– Ты не найдешь там ни единой пылинки. Сам трейлер, правда, вот-вот развалится, а об интерьере я вообще молчу – винтаж а-ля ранние восьмидесятые с оттенком южной прагматичности.
– Понятно. На одной из стен наверняка висит ковер с Элвисом.
– Ковра, как ни печально, там нет. Лишь парочка оленьих голов и постер «Creedence».[14]14
Creedence Clearwater Revival – американская рок-группа, расцвет которой приходится на конец 60-х – начало 70-х гг. XX в.
[Закрыть]
Тру бросила на Харрисона недоумевающий взгляд, а он подмигнул ей в ответ. Она устало взмахнула ресницами, демонстрируя легкое недовольство затянувшимся разговором, и потянулась за салфеткой, чтобы вытереть руки. С тарелки исчезла по меньшей мере половина камбалы.
– Вот и прекрасно, – сказал Харрисон, – продолжай в том же духе.
Она принялась жевать слегка подсохший стручок фасоли, и эта умилительная картина неожиданно разбудила в нем страсть.
– Ты еще на линии, сумасбродная южная деревенщина? – В голосе Винса отчетливо слышалось раздражение.
– Я здесь.
Черт побери! Возбудился словно прыщавый юнец. Хорошо, что сидит за столом, иначе позор был бы неминуем.
– Увидимся сегодня вечером, – ворвался в его мысли голос Винса. – Где ты меня поселишь? Надеюсь, не в трейлере? Я не собираюсь целыми днями торчать в этой дыре.
Харрисон продолжал слушать собеседника, едва сдерживаясь, чтобы не дотронуться до ноги Тру.
– Я забронировал несколько номеров в чарлстонском отеле «Фрэнсис Марион» – для всех, кто, так или иначе, вовлечен в строительный процесс. В качестве личного транспорта заказаны лимузины. Водитель встретит тебя в аэропорту. Я сказал, чтобы высматривал в толпе парня, одетого в женское платье. Думаю, он узнает тебя по огромным ногам, прикрытым кокетливым подолом.
– Надо же. Я под впечатлением. – Винс рассмеялся. – Не знал, что обремененные славой красавцы вроде тебя способны на что-то иное, кроме эффектных выступлений на публике.
– Рад, что смог тебя удивить. – Харрисон наконец отложил телефон с довольной ухмылкой на лице.
Тру до сих пор мусолила несчастную фасоль и выглядела настолько убитой и потерянной, что Харрисон решил отправиться к барной стойке и принести ей стопку чайной водки. Этот напиток вполне соответствовал южному колориту и отличался насыщенным вкусом.
Пока он ждал свой заказ, в ресторан влетела не на шутку разгоряченная Кармела и, сжав кулаки, прямиком направилась к столику Тру, но через пару минут вернулась и остановилась около Харрисона.
– Что, черт возьми, ты с ней сделал? Она набрала мой номер и не смогла издать ни звука. Вот я и прибежала, опасаясь за ее благополучие. Думала, она подавилась. Славу богу, все обошлось.
– Не знаю, что на нее нашло. Готов поспорить, в твоем беспокойном мозгу родились и другие версии. Ты, наверно, решила, что ее похитили? Нафантазировала, как злоумышленник тащит ее в туалет, приставив дуло к виску?
– Как ты догадался? – Кармела перекрестилась. – Да с ней вроде все в порядке, и все же ведет она себя несколько странно.
Тощий бармен лет двадцати с небольшим отчаянно метался у них перед носом в поисках стопки.
– Мы, часом, не знакомы? – обратился к нему Харрисон.
– Пол Уэстфол, – пропищал в ответ молодой человек. – Мы учились в одной школе, но ты классом старше.
– Круто. – Харрисон усмехнулся. Смутный образ, хранившийся в его памяти, теперь обрел более ясные черты. Парень был законченным ботаником, почетным членом шахматного клуба и часто добровольно заменял их химика-пропойцу, дремавшего за своим столом после очередного загула.
– Наверняка это Пенн довела ее до ручки. – Кармела прикусила губу и в этот момент вдруг стала похожа на Брижит Бардо. – Они пришли сюда на ленч. Такая свекровь кого угодно со свету сживет, а Тру и вовсе не способна противиться ее напору. Она винит себя в том, что застряла в Мейбенк-холле, в то время как Пенн смогла достичь внушительных карьерных высот. Я ей говорю: «Посмотри на меня!» В мою лавку лишь изредка заглядывают случайные прохожие.
Харрисон порылся в кошельке и вытряхнул оттуда десять стодолларовых банкнот и свою визитку.
– Сдачу оставь себе, приятель. И возвращайся в колледж. Такому умнику, как ты, не пристало мешать коктейли в баре. Твое место в лаборатории. Звони, если потребуется бескорыстный заем. В случае чего могу организовать тебе стипендию.
С недавних пор он действительно начал раздавать стипендии.
Харрисон взял стопку, наполненную водкой благородно-янтарного цвета, и спешно отвернулся от стойки, дабы не стать очевидцем бурной реакции Пола.
– Гейдж, случайно, не у тебя в магазине? – спросил он Кармелу.
– Да, благослови его Господь. Он чуть ли не единственный постоянный покупатель. Любит наводить порядок на полках. – Кармела привстала на цыпочки, стремясь обеспечить себе более широкий обзор и выяснить, чем занята подруга. – Пока ты прохлаждался у бара, к Тру подходил Роджер и, указав на очередь у входа, открыто намекнул на то, что пора освобождать столик. Тру заявила, что только через ее труп. И теперь она сидит там, как жена Дракулы, холодная и мертвенно-бледная.
– Сейчас приведу ее в чувство.
Откровенно говоря, Харрисон с удовольствием разогрел бы ей кровь. В его сознании всплывали детали жаркой ночи, которую они провели на Палм-Бич. И каленые угли проиграли бы в сравнении с этой девушкой. Однако, в отличие от него, ее уже окольцевали. До свадьбы оставались считанные дни. А он всего лишь исполнитель кантри, пусть и знаменитый, сознательно толкавший свою карьеру на край бездонного обрыва.
Кармела бросила на него проницательный взгляд.
– Умерь свой пыл: ей скоро замуж. Преступишь грань дозволенного – будешь иметь дело со мной, мистер Гембл. Я ее очень люблю и не стану спокойно наблюдать, как ты спускаешь ее мечту в свой голливудский сортир. Ей и так досталось.
– Интересная метафора. – Он быстро окинул Кармелу оценивающим взглядом. Платье тоже недурное.
– Спасибо. – На лице девушки выступил легкий румянец.
– Обещаю не буянить. И впредь зови меня Харрисон.
Он подмигнул и направился к Тру, со стопкой чайной водки в руках. Поставив ее на столик, толкнул пальцем, и через мгновение она вплотную подкатилась к адресату. Харрисон разучил этот трюк в юности, когда и сам недолго трудился барменом. Усевшись напротив Тру, он кивнул на стопку:
– Сделай одолжение.
Честно говоря, тесное общение с Тру доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие. И все же он подобрал бы иные слова для описания своих эмоций. Ее близость заставляла его дрожать от желания, и он сам себе напоминал быка, окруженного стадом коров в душный солнечный день.
– Одолжение? Какое?
– Для начала осуши эту стопку, а потом расскажи, что случилось.
– Моя жизнь несется под откос, Харрисон.
