Текст книги "Краденая невеста 2 (СИ)"
Автор книги: Кира Шарм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава 5
Саида
Вздрагиваю, когда Давид вносит меня на руках обратно в комнату. Взгляд цепляется за простыню с ярким пятном уже запекшейся крови. Явным доказательством того, что я стала его женой!
Да. Теперь принадлежу этому мужчине!
Наверное, все же до конца я этого не понимала. Отдалась чувствам. Тому безумию, которое творил со мной Давид. Страсти. Тому, что птицей бьется в сердце. Тому, как шквалом безумно реагировало тело. А теперь это понимание бьет резко. Как яркий свет белого дня после тягучей ночи.
– Мне нечего надеть.
Ежусь.
Обхватываю плечи руками, когда Давид осторожно опускает меня на пол.
Нагота вдруг становится лишней. Причиняет дискомфорт.
Глаз цепляется за сверкающее колье на тумбочки у кровати.
Руки сами берут украшение. Перебираю пальцами огромные сверкающие камни.
Оно чудесно. Великолепно. Слепит глаза.
Розовые бриллианты в тонкой сетке золота. Безумная, зашкаливающая роскошь. И стоит, наверное, как целый особняк Давида!
Но…
Это не то колье. Не то, что подарила мне мама. Которое должно было принести счастье!
Все не то!
Алая от крови простыня. Ее должен вынести жених. Вернее, уже муж.
А в доме должны быть гости со свадьбы. Родственники с обеих сторон. И жениха и невесты. Ждать эту самую простыню. Убедиться, что брак заключен по-настоящему. Что он состоялся.
Только в доме пусто. Нет никого. Некому поздравить молодых.
Мы как два вора. Которые сделали что-то неприличное. Непристойное. Вдали от всех. Спрятавшись от всего мира.
Зато двор полон вооруженной охраны. Они прохаживаются по двору. Здесь целое войско!
И даже не прячут оружие!
И мне нечего надеть. Нечем прикрыть свою наготу.
Ведь невеста входит в дом мужа, привезя с собой все самые лучшие вещи.
А здесь нет ничего моего! Я… Я чужая в этом доме!
И даже свадебное платье. То, которое сохраняется на память. Висит в шкафу, как самое дорогое украшение. Ценность. Мама надевала свое часто. На каждую годовщину свадьбы. Бережно, осторожно проводила руками по сияющей ткани. По камням, россыпью раскинувшимися по платью. Каждый раз со слезами на глазах. Слезами счастья. Воспоминаниями.
А мое…
Мое валяется растерзанной тряпкой на полу у постели!
И то самое ожерелье. Семейная реликвия. То, которое передается от женщины к женщине. Приносящее счастье. Где оно? Растерзано. Порвано его диким и жадным порывом!
Рассыпалось на камушки еще в машине!
Нет. Не будет нам счастья! Семья и жизнь вместе не начинаются вот так!
– Саида? Тебе холодно?
Давид набрасывает мне на плечи расшитый шелковый халат. Явно принадлежащий ему. Такой огромный, что я могу трижды в него завернуться и все равно буду утопать!
– Ты, наверное, голодна? Я отпустил всю прислугу. Попробую найти что-нибудь. Черт. Если вспомню, где у нас кухня.
– Давид.
Снова меня покачивает, когда он прижимается ко мне всем своим мощным телом.
Окидывает жадным, голодным взглядом. Но и ласкает глазами. Буквально ведет по лицу своими золотистыми сполохами в глазах.
– Измучил тебя? Может, еще поспишь? Ну, или хотя бы подремаешь, пока я придумаю что-нибудь с едой? Или просто закажем что-то в ресторане, ммммм? Саида! Что не так?
Ведет пальцами по щеке. А я опять задыхаюсь. Снова проваливаюсь в его глаза. В сумасшедшее чувство к этому человеку. Которое заставило меня забыть обо всем этой ночью!
Но… День все равно наступит. Рано или поздно!
– Все не так!
Обвожу рукой комнату.
– Все, Давид! Понимаешь! Эта свадьба! Разве она настоящая? Где тогда наши гости? Родня, которая поздравит нас утром и пожелает счастья? Где? Никто не придет! Обеим нашим семьям все, что мы натворили, как плевок в лицо! И ожерелье… То самое… Фамильное… Ты просто его порвал! И…
– Тссссс, Саида!
Проводит пальцем по моим губам. Заставляет их запечь и снова полыхнуть тем самым ночным жаром.
– Все у нас будет. Устроим самую пышную свадьбу. Какую захочешь. И платье будет. Но то, которое ты наденешь только для меня! Родные смирятся. Привыкнут. Ожерелье? Его восстановят. Соберут. И я куплю тебе миллион ожерелий! Все, Саида! Все, чего ты захочешь!
– Это все не так. Все неправильно. Нет даже ни одного человека, кто поздравил бы нас от чистого сердца! Все! Все не то! Как ты не понимаешь?
– Счастье зависит не от примет, Саида.
Прижимает меня к себе, коротко целуя в висок.
Шумно вдыхает воздух рядом с моими волосами.
– Не от примет. Не от традиций. Не от красивой картинки на свадьбе! Оно зависит только от нас! И я клянусь. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива! И плевать! Плевать, поймут нас другие или нет! Важны только мы! Наше решение. Наш выбор. Понимаешь?
И сердце колотится в груди.
Ему так хочется в это поверить!
Я даже почти верю этому сладкому обману. Утыкаюсь лицом в крепкую грудь Давида. Прячу лицо и саму себя в его крепких руках!
Но…
Почти падаю, когда ноги подгибаются от выстрелов за окном.
– А вот и родственники пожаловали, – Давид смотрит в окно.
Его челюсти сжимаются с силой. Лицо превращается в камень.
– Похоже, завтрак откладывается. Зато традицию мы выдержим. Вынесем таки свидетельство того, что наш брак состоялся!
– Как ты можешь быть таким спокойным? Еще и шутить?
Замираю у окна.
Мало того, что весь двор полон вооруженной охраны!
Так здесь еще и делегация. Целая армия.
Не могу разобрать, кто первым начал стрелять. Откуда выстрелы.
Но замечаю в самом центре мужчину.
Высокий. Крепкий. Взрослая копия Давида и того, кто встречался со мной в кафе.
В волосах серебрится седина.
Но мощная постава. Бешеная харизма. В каждом шаге уверенность и сила. Взгляд обводит людей Давида. Почти заставляя их опустить оружие. Припечатывая к месту.
Такой взгляд способен убивать!
В руке у мужчины оружие. Он стреляет. Пока только в воздух. Но холодные глаза говорят о том, что готов выстрелить в любого, кто посмеет преградить ему путь!
Карим Багиров. Тот, о котором я так много слышала.
Человек, который одним своим именем держит всех в страхе. Почти в ужасе.
Теперь я понимаю, что все разговоры о нем не выдумка. Не сплетни и не страшилки.
От него и правда мороз проходит по коже!
Это видно сразу. Такой не пощадит. Не позволит, чтобы хоть что-нибудь пошло не по его слову! Даже самая мелочь!
Это так же видно, как и при одном взгляде на Давида было понятно, что его слава сердцееда тоже совсем не выдумки! И никаких доказательств в виде чуждого белья в его номере было не нужно!
– Отец!
Позади него раздается крик.
Люди Давида все же пытаются не пустить его. Выстраиваются , вытаскивая оружие.
Этого еще не хватало! Не угрозы, а самой настоящей бойни! Как финального аккорда фееричной свадьбы! Алая кровь? О, да! Ее может быть много! И совсем не на простынях!
– Давид! Останови это!
Цепляюсь пальцами в его уже наброшенную рубашку.
– Сделай что-нибудь!
Только не это. Только не так! Не хватало еще перестрелки между людьми отца и сына!
Тогда наша свадьба точно так и останется проклятием! Которого уже ничто не исправит!
– Давид!
– Перестань. Все под контролем.
Крепко прижимает меня к себе. Пробегает сухими горячими губами по виску.
Взмахивает рукой, отдавая безмолвный приказ своим людям, чтобы отца пропустили.
– О! А вот и братья! Надо же, – криво усмехается чувственными губами, на которых укусами горят следы нашей сумасшедшей ночной страсти.
– Вся семья, я смотрю, прибыла, чтобы нас поздравить!
Машин у ограды становится все больше.
Теперь узнаю обоих братьев Багировых.
Вот он. Властный мужчина, который советовал мне скрыться. Явно старший Багиров. Только теперь его лицо изуродовано. Обезображено страшными шрамами.
От этого он выглядит еще опаснее. От него так и веет угрозой и силой.
И…
Ага! Тот самый коварный соблазнитель. Который предлагал мне уехать с ним на острова, подкупая бриллиантовым колье!
Теперь все понятно. Становится ясно, из какого дурдома сбежал тот самый громила!
Хотя…
Совсем. Ни капельки не становится легче!
Про отца все явно. И думать не нужно. Но и оба брата явно против нашей свадьбы! И каждый из них очень ясно дал мне это понять!
– Зачем? Зачем ты это все устроил!
Да. Мне было бы больно. Наверное, прошли бы годы, прежде, чем я сумела бы забыть Давида.
Но теперь масштаб проблем явно сильнее!
Лучше бы он не являлся к нам! Дал бы мне спокойно выйти замуж за Шамиля!
– Затем, Саида. Что за свою любовь надо бороться.
Зарывается пальцами в мои волосы. Шумно вдыхает их запах, не отрывая взгляда от окна.
– Иногда это бывает непросто. Приходится переть против ветра. Иногда даже огнестрельного! Но как иначе? Тот, кто склоняется под ветром не стоит любви!
– Давид…
– оставайся здесь. Я встречу гостей!
– Ты совсем с ума сошел!
Грохочет резкий низкий мужской голос.
Слышу грохот, как будто кто-то со всей силы ударяет кулаком по стене.
Наверное, это доносится из кабинета.
Рефлекторно, как-то инстинктивно сжимаюсь в комок. Обхватываю руками плечи.
Подхожу к окну, осторожно выглядывая за занавески.
Люди отца Давида здесь. Теперь и правда весь двор полон вооруженной охраны. Если им придется сцепиться в схватке, это будет самая настоящая война! Тут армии, не меньше!
Даже за оградой стоят. Кажется, это те, что приехали с братьями Давида.
Хочется закрыть лицо руками. И уши. Но мне все равно слышно все, что происходит в кабинете!
– Отец.
Резкий холодный голос даже здесь отдается эхом. Наверное, это старший из братьев.
– Что? Что, отец? Не сметь мне перечить! Волю отца исполняют! А вы! Вы наплевали на все! На традиции! На семью! На интересы империи, которую выстраивали еще ваши прадеды! Я поражаюсь! Разве так я вас растил? Так воспитывал? Я уже вообще не уверен, мои вы сыновья или нет! Выйди, Аиша!
Женский всхлип и топот торопливый каблуков. Значит, еще была и женщина. Ее я не заметила.
– Ты! Ты был моей последней. И главной надеждой, Давид!
– Кажется, все основные надежды полагались на Бадрида.
Слышу уверенный. Четкий голос моего мужа.
Никак не могу к этому привыкнуть. Муж. Да и стоит ли привыкать?
– После всего, что твоему старшему брату пришлось пережить… После того, как мы его уже почти потеряли и почти оплакали… Я смотрю сквозь пальцы на его желание отойти от дел. Тем более, уверен, это лишь временное стремление. Ему нужно отдохнуть. Восстановиться. Прийти в себя и заново выстроить приоритеты в своей жизни!
– Арман…
– Арман всегда был неуправляемым! Я даже не пытался укрепить империю за счет твоего второго брата! Еще не факт, что договорной брак с ним не вылез бы всем нам боком! Он способен так галантно вести себя с женой, что это могло бы грозить войной!
Слышу смешок.
Ну да. Коварный соблазнитель, и правда всего слегка уступающий в этом медведю! Отец очень точно видит своих сыновей. Явно его глаза не застилает родительская любовь.
– Но ты!
Кто-то пытается вставить слово, но Багиров-старший не дает. Грохочет голосом так, что я даже слышу, как звенит хрусталь.
– Ты должен был стать самой главной опорой! Моей опорой, Давид! Моей и нашей империи! Всего, что было выстроено за эти годы!
– Я предупредил, что не собираюсь укреплять ее такой ценой, отец. Давно поставил всех перед фактом, что Саида моя избранница. Это не изменится.
– Избранница!
Багиров-старший презрительно фыркает.
– Гормоны и твой член, вот что выбирало твою « избранницу»! Но никак не голова! Холодный разум! Вот что главное в нашей жизни! Единственное, что необходимо, чтобы выжить и подняться! Удержать ту высоту, на которой мы сейчас есть. Пока еще есть! Ты прекрасно знаешь. Чем выше поднимаешься, тем больше у тебя врагов! Каждый так и норовит ударить в спину! И только один, самый проверенный. Самый надежный способ. Слияние власти и капиталов! Объединение силы! Для этого и существует брак! Что ты мне сейчас скажешь, а, Давид? Какие глупости наплетешь? Про любовь? Сердце у тебя куда-то там дернулось? Ну так проверь его. У лучших специалистов! Люби себе на здоровье! Кого хочешь и где хочешь! Только при чем здесь брак?
– Саида моя жена. Моя женщина. И она. Будет. Единственной! Единственной законной женой!
Давид с нажимом чеканит каждое слово. В каждой букве звучит угроза и вызов.
– Ладно, Давид.
Голос его отца становится тише. Но совсем не смягчается. Наоборот.
Звенит льдом. Угрозой. Яростью.
– Я ошибся, когда считал тебя достаточно зрелым. Взрослым. Ты еще не наигрался. Ведь кто она? Просто твоя игрушка! Что, оказалась слишком скромной? В отличии от своей сестры? Не дала тебе и ты решил жениться ради того, чтобы удовлетворить свой член?
– Отец!
Голос Давида звучит угрожающе.
Но…
Каждое слово его отца бьет прямо в сердце, как удар ножом.
Он все правильно говорит. Все. Правильно.
И про Тамилу, и про то, что Давид просто не получил желаемого. Я ведь и сама миллион раз думала об этом! И всегда понимала. Между нами слишком огромная пропасть!
– Я мог бы приехать вчера. Но я дал тебе наиграться. Видно, выдирать эту девку из твоих рук ночью, было бы тем же, что выдрать кусок мяса из зубов голодного пса! Вижу, ты пока не наигрался. Не утолил свой голод до ее тела! Я даже не стану сейчас давить. Натрахайся до искр из глаз. Пока не надоест! Но. Эта бредовая якобы свадьба не должна быть предана огласке! Рты заткнут. Всем, кто видел эту нелепость. Брак аннулируют. Или устроим развод по-тихому. Я приехал предупредить. Не наломай дров, Давид. Если в постель ее затащить тебе так приперло, а способа другого, кроме через кольцо, не вышло, трахай свое мясо молча. Не выставляя напоказ.
– Ты. Говоришь. О моей! Жене!
В голосе Давида теперь не просто угроза.
Он зол. Дико разъярен. Даже вижу, как сверкают его глаза сейчас, наливаясь кровью.
– Сейчас самое тяжелое время за всю историю нашей империи!
Карим продолжает. Будто и не замечая. Не слыша слов сына.
– Те, кто охренели настолько, чтобы пойти на нас войной, все еще надеются свалить нас. Откусить себе по жирному куску империи! К тому же, новых крыс вылезло до хрена после того, как многие поверили, что Бадрид погиб! Слишком много. Мы почти на волоске! Не просто от разорения! Или ты что? Думаешь, нас кто-то пощадит? Оставит нам жизни? Нет, Давид. И ты сам прекрасно это понимаешь. Стоит сейчас. Именно сейчас. Сделать хоть один неверный шаг. И нас просто сметут! Я не в силах в одиночку вытянуть империю. Арман занимается бизнесом. Всеми финансовыми и силовыми вопросами. Бадрид тоже, я надеюсь, вскоре вернется. Но на тебя были самые важные планы! Власть! Выборы на носу! И ты прекрасно знаешь. Только при поддержке Рамзановых ты сможешь занять пост мэра! Если они на нас пойдут войной, об этом можно забыть! А без власти в крепких руках, весь бизнес практически пустышка! Ты. Ты наш самый главный сейчас козырь! И брак с Лилит единственный способ разыграть нашу партию, как нужно!
– Я решил вопрос с Рамзановым, – слышу уверенный чеканный ответ Давида. – Наше сотрудничество никак не пострадает. Отец Омара уже ведет переговоры о новом выгодном браке для Лилит.
– Давид! Неужели ты настолько наивен? Такие люди, как Рамзановы, не простят тебе этой безумной выходки! Ты что? Думаешь, только о девчонку вытер ноги, которая была уготована тебе в жены с самого детства? Она была подготовлена именно для тебя! Или ты думаешь, что так просто теперь устроить хороший брак? Наши семьи почти на равных. И ты по сути, плюнул в лицо их клану! Все, что было у нас завязано, все партнерство и поддержка, было ориентировано только на одно! На ваш брак! На то, что наши силы сольются! А после все, что будет выстроено, перейдет к наследнику! Наследнику Багировых и Рамзановых, Давид! О другом речи быть не может! Ты думаешь, они утрутся, да? Неееет, сын! Они не утрутся! Не переступят через свою гордость и интересы! Будет война! А этой войны наша империя сейчас не выдержит! Она и так слишком серьезно пострадала в последнее время! Слишком много дыр, которые хрен знает, как залатать! На это сейчас уходят все силы! А ты решил все разрушить! Одним махом! Из-за своего неугомонного члена!
– Саида. Моя. Жена. Это мое последнее слово! Раз уж вся семья в сборе, приглашаю вас к праздничному завтраку. Завершим традицию. Можете поздравить молодых. А если нет… Я никого из вас больше не задерживаю в своем доме. Я услышал ваше мнение. Вы услышали мою позицию. Больше говорить не о чем!
– Ты! Ты что сейчас? Выгоняешь меня? Родного отца? Своих братьев? Ради чего? Очнись, Давид! Одумайся! Девка… Девка это просто игрушка. Какой бы жаркой она ни была в постели! Она тебе наскучит. Месяц. Два. И приестся так, что станет скучно. Оскомой на зубах налипнет. И ради этого ты решил все поставить на кон? Империю? Семью? Все???
– Другого ответа не будет. Мое слово сказано. Выбор за вами. Уйти или остаться.
Не могу больше слушать.
Забиваюсь в ванную.
Обрушиваю на еще горящее от поцелуев и ласк Давида тело мощные, максимальные струи воды.
Я вся им пропитана. Вся. Тело пахнет нашей с ним ночью, нашей безумной страстью.
И внутри. Там. За грудиной. Тоже он.
Прислоняюсь к стеклянной перегородке лбом.
Каждое слово Карима Багирова правда.
Каждое отбивается в самом сердце.
Ведь именно так я и думала! Правда, не знала, насколько все серьезно! Давид собирается стать мэром? Империя Багировых на волоске?
И про игрушку. Разве это не так? Давид тот, кто привык получать все, что ему хочется! Привык, что каждая, на кого он посмотрит с интересом, тут же падает ему под ноги!
А он… Он просто берет и переступает. Идет дальше. Не обернувшись. Не вспомнив.
Наверное, и правда в этом дело. Я просто не далась ему сразу. Вызвала охотничий азарт!
Может, он и правда поверил, что любит… А на самом деле просто погнался за тем, что просто так не далось в руки!
И ведь я не забыла. Совсем не забыла о том, как он взял мою сестру, Тамилу! Прямо в доме отца! Ровно после того, как обжигал меня страстными поцелуями! Звал на свидание!
Не забыла и того, как он после поступил с ней и с отцом, который пришел требовать свадьбы! Он ведь просто выставил его за дверь! Посмеялся и швырнул почти в лицо простыней с ее кровью! Обозвал шлюхой и бросил плевком, что Багировы на шлюхах не женятся!
Окунул всю нашу семью в позор! Да так, что бывшие друзья и соседи начали обходить нас стороной! Бить окна в нашем доме!
Он… Он ведь чудовище на самом деле!
Именно из-за этого я и согласилась на брак с Шамилем! Хоть душа и лежала совсем к другому! Нужно было хоть как-то спасти нашу семью!
А ведь ее уже до конца не спасти. Тамилу , с ее нервным срывом. Теперь нам уже никогда не быть сестрами. Такими близкими, как мы были когда-то! Она будет меня ненавидеть, наверное, до конца своих дней!
Ведь именно из-за него ей пришлось стать изгоем. Сбежать не пойми с кем, потеряв саму себя. Свое положение. Семью. Отец ведь четко заявил, что у него больше нет дочери! Он никогда ее не примет после такого! И всему виной Давид!
Тот, кого я полюбила с нашей первой встречи. С первого взгляда. В самого первого вздоха, когда оказалась в его руках!
Кого люблю и сейчас!
Я отдалась своим чувствам. Не телом, самой душой, самим сердцем я распахнулась под натиском Давида! Всем своим естеством ему отдалась!
Мои чувства к нему. Настоящие. Искренние. Из самой глубины души заглушили все остальное.
Этой ночью мое глупое, до одури любящее его сердце поверило. Оно хотело поверить. Хотело распахнуться! Давид подобрал к нему ключик. Заставил мою любовь прорваться . Смел ураганом все остальное! Весь здравый смысл! Всю боль, которую он причинил.
Поверило? Или ему так хотелось обмануться? Выхватить у жизни хоть капельку этой любви? Короткого счастья!
Но теперь…
Судорожно тру лицо руками. Набираю полные пригоршни воды.
Теперь моя сказка начинает идти трещинами, как тонкое стекло!
– Саида.
Вздрагиваю, когда жар его тела окутывает меня сквозь прохладные струи.
Давид оказывается в ванной. Заполняет собой все пространство!
Заставляет кожу и сердце гореть! Пылать!
Как же трудно этому сопротивляться… Самой себе… Когда он рядом!
Глава 6
– Там, в комнате, твоя одежда, – шепчет хрипло, зарываясь лицом в мои волосы.
Жадно вдыхая запах. С шумом. Чуть прикрывая глаза.
И все мысли уносит, как ветром.
Ноги подкашиваются от его близости. От его рук, что скользят по моей обнаженной груди, чуть задевая соски, которые тут же отзываются так ноюще… Так сладко…
Замираю, всматриваясь в мужественное, красивое лицо. На губы, в меру пухлые. Сумасшедше чувственные. Те, которые умеют так ласкать… Дарить такое запредельное наслаждение…
Пальцы сами прикасаются к ним. Скольжу подушечками, на что Давид отзывается рваным выдохом…
– Не отрывался бы от тебя, – резко распахивает глаза.
Крепко сжимает обеими ладонями мою талию, рывком дергая на себя.
Даже через одежду я чувствую, что он снова в полной боевой готовности. Упирается в меня каменным раскаленным членом. А в глазах вспыхивает голод. Жадность. Безумная, тягучая страсть, тут же отбиваясь у меня в сердце. И тягучей тяжестью внизу живота.
– Вещи бы все вышвырнул, – шепчет мне в висок, прижимаясь еще сильнее. Поглаживая подушечками пальцев ямочки на ягодицах. Заставляя трепетать от одного его голоса.
– Разве что позволил бы что-то легкое накинуть. Временно. Пока ты бы завтракала. Но ненадолго! Блядь. Какой же я по тебе голодный, Саида. Ты даже не представляешь!
О, нет. Представляю! Еще и как представляю! Если Давид чувствует хотя бы наполовину то же, что и я… А мое тело уже заходится в мелкой дрожи. Откликается на него, как на своего хозяина. Сходит с ума.
Сама не замечаю, как льну к нему. Прижимаюсь еще сильнее. Чувствую каждый удар его сердца будто внутри себя.
И не только сердца…
– Одежда?
Переспрашиваю дрожащим голосом.
О чем это мы вообще?
В ушах гул. В голове гудит и бешено бьется пульс. Во всем теле просто безумный ураган! Смерч, сносящий всю реальность!
Только мы. Рваное дыхание. Сумасшедшие касания тел, между которыми проносятся безумные вспышки тока!
– Здесь нет моей одежды.
Вряд ли Давид послал кого-то за моими вещами в родительский дом. И еще более вряд ли отец что-то мог отдать человеку Давида. Скорее, встретил бы его с ружьем и не пустил бы даже на порог! Нет! Даже и за ограду!
– Я заказал тебе платья. На новом месте все должно быть новым, разве нет, жена?
Жена…
И от этого слова сердце ударяется где-то в самом горле. Оно растекается жаром по телу. Снова заставляя кончики пальцев заискрить.
– Рассчитывал, мы куда-то выйдем. Прогуляемся. Или проедемся по городу в карете… Ну, что-то такое красивое. Романтичное. Только на двоих.
Его глаза продолжают испепелять меня своим диким голодом. Жаркие золотистые вспышки взметаются в них так, что почти закрывают зрачок.
– Не так сразу, конечно. Не этим вечером. И не завтрашним. Может быть, через недельку…
В его голосу чувствуется рычание.
Опускает глаза на мою грудь, крепко сжимая челюсти. Не оставляя сомнений в том, чем он собирался со мной заниматься все то время до выхода в свет и до возможности одеться.
– Но раз уж так вышло, и все мое семейство в сборе… Уважим семью и традицию. Да, жена? Проведем праздничный завтрак молодых. Примем поздравления. Вынесем на почетное место подтверждение нашего брака.
– Поздравления?!
С моих губ слетает горький смешок.
Моментально трезвею, как будто вода, под которой мы до сих пор стоим, совсем ее не замечая, стала ледяной. Даже будто меня бьет осколками льда по раскаленной коже.
– Давид! Какие поздравления! Или ты принимаешь меня за глупышку? Думаешь, я не понимаю, зачем…
– Тс….
Его рука обхватывает мое лицо. Сдавливает губы, не давая продолжить.
– Разве моя жена может быть глупышкой, ммм, Саида? Нет. Моя жена умная женщина. Самое ценное, Саида, в жизни всегда дается нелегко. Поэтому мы сейчас соберемся и выйдем. Сядем за стол со всей семьей. И, черт бы их побрал, примем поздравления! Даже если они будут сквозь стиснутые зубы! И ты сделаешь вид, что совершенно счастлива и веришь в их искренность!
– Поздравлений не будет Давид, – пожимаю плечами. – Ты же сам прекрасно знаешь. Это невозможно.
– Зато традиция будет соблюдена, – вкрадчиво чеканит Давид. Сквозь его голос пробивается металл. А лицо становится каменным и решительным. – Все по правилам, Саида. Иначе зачем, они думают, явились в этот дом?
Давид выносит меня из душа на руках. Крепко прижимая к себе.
Только теперь замечаю, что он встал ко мне под струи воды полностью одетым. Теперь же промокшие насквозь брюки и рубашка оставляют огромные лужи по дороге от ванной до постели.
– Я сама.
Становлюсь на ноги, все еще чувствуя безумную слабость. Не только в ногах. Во всем теле.
Тянусь за пушистым махровым полотенцем, которое он по пути успел набросить себе на шею.
– Тебе тоже нужно привести себя в порядок и переодеться.
Только коротко кивает. Отходит от меня подальше . К противоположной стене, к своему шкафу с одеждой.
Наша близость опасна. Так и тянет утонуть в объятиях. Спрятаться на его широкой груди от всего мира!
И все же меня потряхивает. Постоянно чувствую на себе жадный, прожигающий взгляд Давида. Кожа полыхает и потрескивает. Даже не оборачиваясь, безошибочно чувствую, куда именно он смотрит!
– Давид. Пожалуйста! Отвернись!
Это уже много. Слишком много! Свое пространство, где нет Давида, необходимо мне, как глоток воздуха! Чтобы хотя бы унять дрожь внутри! Прочистить мозги, которые затуманиваются и плавятся в его присутствии! Просто отдохнуть. Сбросить с себя этот безумный накал! Который похож на мощную смесь самых разнообразнейших ароматов! Он кружит голову и даже чувствуешь, как начинаешь растворяться в нем…
Главное, не раствориться без остатка! Не потерять себя!
Ведь Давид… Он заполняет собой все! Абсолютно!
И выйти невозможно. В доме его семья. Вряд ли они скромно сидят себе где-нибудь в гостиной. Я могу натолкнуться на кого-нибудь из них в любой момент!
– Давид, – укоряюще напоминаю.
Его взгляд прожигает.
А мне нужно снять полотенце и надеть нижнее белье!
Ну, как это делать при мужчине? Это же интимно!
– Хорошо. Я отвернулся. Не смотрю, – сглатывает так шумно, что этот звук отдается эхом. Отбивается от потолка.
– Не смотрю, Саида . Надеюсь, ты все же уже скоро перестанешь меня стесняться. Нагота прекрасна. Твоя нагота. Что может быть красивее этого, когда двоих связывает любовь?
Ничего не отвечаю.
Поспешно натягиваю на себя трусики вместе с бюстгальтером.
Накатывает дежа вю. Как когда-то Давид заказал мне одежду в номер. Безошибочно угадал с размером, хоть мы тогда и виделись-то всего в третий, кажется, раз…
И снова вспышкой проносится ревность.
Сколько раз он вот так одевался? С другими? Да хотя бы в том же гостиничном номере, который навечно забронирован именно для него!
Он опытен. Слишком опытен в таких вопросах. А опыт это практика! Вот и сейчас. Выбрал белье, которое идеально, до миллиметра мне подходит! Сидит, как влитое!
До безумия сексуальное. И в то же время такое… Воздушное… Нежное… Как порочная невинность, если такая существует в природе!
Золотисто-телесного цвета. Но кружево тонкое, как паутинка!
Радует, что хотя бы соски прикрыты пусть тонкой пластиной, но ровно настолько, чтобы они не выпирали из-под платья.
Распаковываю первую из коробок.
Узнаю бренд. Всемирно известный и жутко дорогой. Здесь одно платье может стоить как автомобиль высшего класса!
Даже прикоснуться страшно. Это не платье. Произведение искусства. Впрочем, этот бренд другого и не создает. Каждое сшито великолепно. Сядет по фигуре так, что даже с очень далекими от идеала пропорциями та, кто его наденет, будет выглядеть королевой. Не меньше.
– Это все… Слишком дорого, Давид.
Рассматриваю телесно-золотистое платье.
Кажется, оно светится.
Будто солнечные лучи спелись в нем вместо нитей. Провожу рукой над сказочной тканью. Даже кажется, как будто ощущаю от нее тепло…
Догадываюсь, что и в остальных коробках предметы того же уровня и класса.
Пока я была в душе, их доставили. Завалив почти всю комнату. Сколько же здесь нарядов?
– Слишком, Давид.
Я права. Такое платье… Ну, сродни дорогому золотому ожерелью. Достаточно иметь всего одно на всю жизнь. Для очень особенных случаев.
– Вот это дорого.
Он оказывается рядом так быстро, что я и моргнуть не успеваю.
Скользит по моему лицу напряженным взглядом. Проводит ладонью по щеке, опускаясь к губам. Скользит ниже, останавливая руку на моей груди. У самого сердца.
– Мы, это дорого, Саида. Это бесценно. А остальное только деньги. Черт. Как ты пахнешь. Я уже представляю, как буду зубами сдирать с тебя и это платье и белье! Позволь.
Давид сам надевает на меня роскошное платье. Будто закутывает меня в золотое сияние.
Застегивает молнию на спине.
Я оборачиваюсь к огромному ростовому зеркалу.
Мы и правда смотримся, как с картинки. Просто идеальная пара!
Он до боли в глазах красивый. Мужественной, но совсем не мрачной красотой. Сегодня Давид в белом. Брюки подчеркивают его упругие бедра. Смуглая кожа и черные волосы оттеняются еще сильнее. Под рубашкой перекатываются мускулы, которые так и хочется потрогать рукой.
И я рядом с ним. В золотисто-невесомом. Мою слишком белую кожу этот наряд оттеняет. Я не выгляжу голой, как в тех случаях, когда цвет платья сливается с цветом кожи.
Но… Главное даже не в этом. А в том, как горят у нас обоих глаза. И… Губы… Мои щеки еще сильнее наливаются румянцем.
– Ты идеальна, Саида.
Давид чуть отступает. Всего на шаг. Сплетает наши пальцы.
– И всегда будешь идеальна. Затмеваешь собой любое украшение. Ты самая главная моя драгоценность. Надеюсь, ты навсегда станешь солнцем этого дома. Моя. Моя Саида.
Дергает меня на себя. Снова с шумным вдохом зарывается в мои волосы.
– Мне надо себя от тебя отрывать, – хрипло шепчет мне в затылок.
– Иначе не сдержусь. До завтрашнего утра не выйдем!
Сжимаю пальцы Давида, переплетенные с моими, еще крепче.
Делаю огромный глоток воздуха, задерживая дыхание.
Шаг из комнаты напоминает мне шаг в пропасть.
– Мы справимся, Саида. Мы. Справимся. Ты и не заметишь, как быстро закончится этот завтрак, – шепчет мне на ухо Давид, поглаживая мои пальцы, пытаясь успокоить. Заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо.
И мы таки делаем этот шаг!
–Доброе утро, – несмело выдыхаю, замечая все семейство Давида уже сидящими за столом.
Здесь Давид явно не поскромничал. Когда только успел? Заказал самой изысканной еды. И столько, что и на целую свадьбу бы хватило.
Желудок тут же сводит спазмом. И правда, не припомню, когда я в последний раз ела. Слишком переживала из-за нашего поспешного торжества. Кусок в горло не лез.
На меня поднимают глаза.
Отец Давида, сидящий с самого дальнего края. Пронзая таким, чего и словами не выговоришь.
Даже не кивает в ответ. Просто пристально, тяжело смотрит. Его взгляд похож на выстрел пули. Он явно с удовольствием бы сделал это. Выстрелил бы мне в самую грудь. Наповал. А дальше вот тогда бы и кивнул. Сам себе. И принялся бы за еду с чувством выполненного долга!
