Текст книги "Огненная душа (СИ)"
Автор книги: Кира Гроом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Женщина сказала это так тепло и сочувственно, что я неприлично вытаращила глаза. В высшем обществе не было места жалости или состраданию. Каждая беседа велась только с той целью, что бы найти слабые места собеседника, и как можно больнее и изящнее по ним ударить. Среди дворян не было настоящих друзей, только лицемеры, ищущие выгоду.
– Он такой ярый сердцеед, привлекательный мужчина, настоящий красавец, завидный холостяк. – Тем временем продолжала женщина. – Столько женщин мечтало заполучить его! Скольких он отверг, выставил из своей постели? И ты – утончённая, прекрасная, да за тобой увивалось полкоролевства! Эта свадьба, когда он выдавил из себя "да", и ты в самом роскошном, украшенном ручным кружевом и бриллиантами, изодранном подвенечном платье висела рядом на руках родителей. Как отец кивнул твоей головой и аплодировали гости! Ах, милая, ещё тогда я знала, что вы – идеальная пара! – Дафра утёрла скупую слезу. – Когда ты, такая разъярённая, влетала в мою лавку и без разбору сметала все мои туфли, только чтобы разорить самодовольного графа, он заходил такой серьёзный и оплачивал все, даже зная, что половина этих туфель даже тебе не подойдёт!
– Дорогая, не преувеличивай. – Скривилась я. – Все это лишь ненависть.
– Которой вы прикрывали свою безрассудную любовь! – Убежденно заявила Дафра. – Это было видно, милая. В мимолетных жестах и взглядах. С самого начала, Рина, вы прикрывали своей показной ненавистью нежную и страстную любовь.
К нам подошла скромная служаночка и передала Дафре в руки большой фирменный пакет, в котором лежали туфли и сумочка. Мы по обыкновению замолчали, пока она не уйдёт.
– Держи. – Сказала хозяйка лавки. – Тебе, как любимой клиентке, три золотых и пять серебрушек.
– Спасибо, дорогая. – Я улыбнулась. Все знали, что Дафра никогда не делает скидок, поэтому она назвала настоящую цену без всяких поблажек. Зарывшись в кошель, я достала названную сумму и отдала монеты женщине. Она самодовольно улыбнулась.
– Ха, а леди Патэ сказала, будто у тебя не то, что золота нет, даже жить негде. – Хмыкнула она. – Проспорила мне пять золотых!
Я засмеялась, забрала фирменный пакет, поднялась с диванчика и на ходу накинула на плечи плащ. Уже у дверей, я развернулась и протянула руки для объятий своей старой знакомой. Дафра степенно подошла и крепко обняла меня.
– Дорогая, тебе здесь всегда рады. Заходи поболтать.
– Спасибо, милая, обязательно загляну.
Я аккуратно открыла дверь и выскользнула на улицу. Я уже отошла на несколько шагов, когда Дафра внезапно спросила:
– Хоть стоит того этот твой мужчина, из-за которого все началось?
– Дорогая, да нет никакого мужчины. – С удивлением ответила я, разворачиваясь. – Откуда вы все это взяли?
– Какая-то служанка из поместья сказала. Она же и Тиану доложила. Ну ладно, беги, а то холодно.
Дафра улыбнулась, помахала мне пухлой ручкой и закрыла дверь.
"Вездесущие стервятники!" – злобно подумала я.
Слуги постоянно находились рядом, слушали наши разговоры, сплетничали между собой. Наверное, какая-нибудь дурочка решила, что если дискредитирует меня в глазах Тиана, то он обратит на нее свое внимание. Влюбится, женится и дальше по списку. Только малышка не учла, что лорды не женятся на безродных девках!
Жестоко ухмыльнувшись, я выбросила эту историю из головы. Покупка туфель всегда приподнимала мне настроение и я не собиралась расстраиваться из-за этой служанки. Да, она добилась, чего хотела, мы с Тианом развелись. На этом стоит закончить все терзания и страдания по этому поводу! Я потеряла достаточно, чтобы продолжать портить себе жизнь из-за всего этого.
До сплетен, что ходили по городу, мне не было вообще никакого дела. В высшем обществе постоянно обсуждали и осуждали друг друга, как бы ты себя не вёл. Будь ты хоть тысячу раз праведником, кто-нибудь поставит под сомнение твоё благочестие и будет с упоением придираться к любой мелочи, мусолить любой повод, приукрашая его своими собственными домыслами и подозрениями.
Внезапный развод меня и Тиана поверг в шок не меня одну. Все наши знакомые были уверены в том, что мы – идеальная пара. Конечно, теперь они помешаются на такой громкой новости и не перестанут обсуждать все известные подробности до тех пор, пока не свершится нечто такое же грандиозное.
Переживать по этому поводу я не видела смысла. Мне было лишь жаль, что я выгляжу в глазах общества пострадавшей, упавшей на самое дно, несчастной женщиной. Нужно пресечь подобные домыслы на корню!
Время уже клонилось к вечеру, но до заката было ещё несколько часов. Пожалуй, Эрна не успела привести дом в подобающий вид, поэтому, если я наведаюсь в какую-нибудь ресторацию, то смогу одновременно переждать уборку и опровергнуть домыслы общества о моих страданиях. Они должны видеть счастливую, радующуюся жизни женщину! Недопустимо, когда окружающие люди видят твои слабости!
Приняв это решение, я смело зашагала прочь из тихого переулка к центральной улице. К счастью, дождь уже закончился, из-за туч выглянуло солнце, ветер утих. Отличная погода, чтобы немного пройтись пешком!
Не спеша прогуливаясь по мощеному серым камнем тротуару, я с удовольствием рассматривала красивые двух– и трехэтажные дома, украшенные барельефами и лепниной за невысокими ажурными изгородями. Благодаря магической защите, их хозяева могли не заботиться о каменных заборах вокруг своих домов, решётках на окнах и цепных псах, поэтому просто обозначали границы своих территорий для любопытных зевак.
Вдоль дороги, по которой я неспешно прогуливалась, стояли многочисленные лавки и магазинчики с пёстрыми вывесками, постоялые дворы и ресторации. Иногда я останавливалась у стеклянных витрин, любуясь на разложенные для привлечения внимания товары: обувь, украшения, посуду, ткани и прочую мелочь.
Наконец, впереди показалась достаточно презентабельная ресторация, где я могла встретить кого-то из высшего общества. Конечно, это не Золотой грифон, но "Бриллиантовая вилка" уступала ему немногим.
Придав лицу высокомерно-надменное выражение, я уверенно подошла к дверям ресторации. Одетый в бордовую форму усатый швейцар, окинув меня быстрым взглядом, приветливо улыбнулся и открыл дверь, приглашая войти:
– Добрый вечер, леди, рады приветствовать вас в нашем заведении. Приятного вечера.
Благосклонно кивнув, я прошла внутрь.
Скинув плащ и поправив волосы, я отдала верхнюю одежду в гардероб, а сама прошла в зал. Он оказался несколько меньше, чем зал Золотого Грифона, но такой же светлый и роскошный – его стены были обшиты дорогим белоснежным шелком с вышитыми золотыми нитями узорами, высокий сводчатый потолок украшен позолоченной же лепниной. Небольшие квадратные столики были застелены нежно-лиловыми скатертями, такого же оттенка бархатом обиты резные стулья.
Выбрав свободный столик недалеко от входа, я расположилась так, что бы быть на виду у большинства гостей. Придав лицу скучающее выражение, я небрежно откинула за спину длинные золотые пряди. Почти сразу ко мне подошёл молодой1 высокий подавальщик, затянутый в лиловую форму заведения.
– Добрый вечер, леди, рад приветствовать вас в Бриллиантовой вилке. Сегодня я буду обслуживать ваш столик. – Улыбаясь, проговорил он, подавая мне меню.
Открыв большую книжицу, затянутую в тёмную кожу с золотым тиснением, я лениво пролистала несколько страниц. На самом деле я была несколько поражена здешними ценами. Золотой грифон считался самой дорогой и презентабельной ресторацией, но даже там не было таких огромных цен. Хоть я и не привыкла экономить, на этот раз я выбрала лишь овощной салат за три серебряные монеты и настой листьев мяты и шиповника.
Слегка поклонившись, подавальщик принял заказ и удалился.
Я незаметно рассматривала других посетителей ресторации. Знакомых лордов и леди я не заметила, но была уверена в том, что они узнали меня. Несколько женщин буквально поедали меня заинтересованными взглядами!
Спустя всего несколько минут вернулся подавальщик. Быстро сервировав стол, он снова удалился. Я неспешно приступила к трапезе.
Есть под перекрёстными взглядами, пытливо провожающими каждый жест, было неприятно, но вполне терпимо. К счастью, оказаться в центре внимания, было для меня достаточно привычным, да и наведалась сюда я исключительно для того, чтобы опровергнуть слухи о своём бедственном положении.
Полагаю, выглядела я достаточно достойно. Плотное серое платье выглядело скромно, но достаточно дорого благодаря чёрному ручному кружеву, украшающему воротник и обшлаги рукавов. Невысокие мягкие сапожки из баснословно дорогой кожи горных василисков подчёркивали изящную ножку, золотые локоны спускались до середины спины. На лице надменное, но вполне обычное выражение, никакой скорби или страданий.
Не съев даже половины, я отодвинула от себя тарелку. На самом деле салат был совсем не плох, даже наоборот, но я хотела выглядеть так, будто зашла сюда лишь немного перекусить. Взяв в руки белую фарфоровую чашечку с травяным настоем, я с удовольствием вдохнула приятный аромат и слегка улыбнулась.
Леди, с интересом следящие за мной, выглядели несколько обескураженно. Полагаю, они думали, что мои глаза полны слез, а душа – терзаний. Пожалуй, они ожидали увидеть разбитую, несчастную женщину в ветхом платье, с грязными спутанными волосами, обломанными ногтями и безумным взглядом. Как же – разойтись с Тианом тер Парр, одним из самых завидных женихов Арлании. К тому же, по их мнению, я осталась на улице без единой монетки.
Мой вполне обычный, ничуть не обремененный бедностью и страданием вид озадачил присутствующих леди. Уверена, что уже вечером все станут обсуждать правдивость прошлых слухов и мое отношение ко всему произошедшему. Надеюсь, хоть кто-то выдвинет предположение, что это я решила развестись с подлецом...
Насладившись зрелищем обескураженных леди и травяным настоем, я подозвала подавальщика и расплатилась за лёгкий ужин. Позволив себе мимолетную победную ухмылку, я грациозно поднялась со своего места и гордо удалилась из зала, провожаемая одновременно растерянными и восхищенными взглядами.
Глава 5
Искусство
Что русскому хорошо, то немцу – смерть.
Русские пословицы и поговорки
На город уже начали опускаться сумерки, в небе сгущались дождевые тучи, порывистый ветер трепал мои волосы и полы теплого плаща. В этом году осень неожиданно быстро вступила в свои права.
Как назло, свободных возниц нигде не было видно. Я уже продрогла от холода, когда, наконец, нашла экипаж!
Дом Эрны находился практически в другой части города, добираться туда пришлось не менее получаса. Постучав в уродливое кольцо, я была вынуждена ожидать несколько минут прежде, чем служанка все-таки отворила дверь.
Женщина стояла на пороге, всем своим видом показывая своё недовольство: плотно сжала губы, нахмурила брови и сложила на груди руки. Выглядела она несколько растрепанной – в каком-то залатанном древнем платье и со съехавшим на бок пучком на голове.
Не желая продолжать бессмысленный утренний разговор, я смело вошла внутрь, заставив женщину посторониться, и осмотрелась. За день служанка успела полностью убрать и отмыть весь дом, вынесла старую дряхлую мебель, а на её место поставила новую, ещё пахнущую свежим деревом. Одобрительно хмыкнув, я двинулась к кухне, откуда шёл приятный аромат свежеиспечённого хлеба.
– Леди?! – Возмущённо крикнула Эрна. – Здесь чистый пол!
Недоуменно взглянув себе под ноги, я была вынуждена признать, что пол действительно тщательно вымыт, а от моих уличных сапог на нем оставались небольшие грязные разводы. Однако не разуваться же мне у порога?
– Предлагаешь мне пойти босиком? – Раздраженно вскинулась я в ответ.
– У порога стоит три пары ваших домашних туфель. – Недовольно ответила Эрна, резко махнув рукой в сторону входной двери.
– Но я привыкла переодеваться в своих комнатах!
– Здесь у вас нет своих комнат. – Недовольно фыркнула женщина. – Вы должны переодевать уличную обувь у порога, как все нормальные люди.
– Какая дикость! Нормальные люди... – Возмущенно начала я, но наткнувшись на жёсткий взгляд служанки замолчала и, скривившись, медленно вернулась к дверям; там присела на низкую лавку, чтобы переодеть обувь.
Настроение резко испортилось. Эрна снова позволяла себе лишнего, болтая со мной, как с какой-то подчинённой нерасторопной челядью. Нахмурившись, я, уже в домашних туфлях, отправилась осмотреть изменения в доме.
В гостиной теперь стоял мягкий простенький диванчик, высокий закрытый шкаф и пара стеллажей для разных мелочей; вместо старых кроватей в спальне теперь появились новые, с упругими матрасами, и пара широких плательных шкафов; на кухне находился симпатичный столик, простые деревянные стулья и шкафчики для кухонной утвари и прочих мелочей. На окнах болтались симпатичные простенькие занавески в мелкий цветочек, на подоконниках стояли горшки с землёй, а кое-где на стенах висели дешёвые картины со скучными пейзажами. На полу в спальне и гостиной лежали узкие тёмные паласы, на кухонном столе красовалась белая льняная скатерка.
Выглядело все достаточно симпатично и уютно, но как-то слишком просто и дёшево.
Наверное, именно в таких домах жили крестьяне и прочая деревенщина. По собственной воле я бы не осталась в таком месте ни на минуту... но сейчас просто не имела выбора. Мне придется остаться здесь, что бы я об этом не думала. Но ведь это не самый худший вариант, верно?
Осмотрев весь дом, в конечном итоге я остановилась на кухне. Глядя на огромную выбеленную печь, меня одолевало любопытство: каким именно образом эта громадина дает тепло всему дому?
– Нравится? – Тихо спросила Эрна, тихо следовавшая за мной по пятам, едва сдерживая счастливую улыбку. Выглядела женщина довольной, если не сказать гордой.
– В поместье мне нравилось больше. – Честно ответила я, не собираясь льстить женщине. Да, она действительно постаралась, сделала из непригодной для жизни рухляди вполне пристойное для какой-нибудь крестьянки или прислуги жилье, но нравиться благородной леди это не могло по определению.
– Но в гостях вы не у графини. – Тихо буркнула служанка, очевидно, обидевшись на мои слова.
– Здесь уютно. – Решила я немного сгладить свой нелестный комментарий спустя пару минут неловкого молчания.
Эрна, глянув на меня укоризненно, все же светло улыбнулась. Интересно, и почему ей так важно мое мнение?
– Вы ужинали? – Спросила она.
– Не слишком сытно. – Поморщилась я, вспоминая цены в Бриллиантовой вилке.
– Здесь запечённые овощи, как вы любите, свежий хлеб... – Служанка, всплеснув руками, засуетилась на кухне, доставая из печи глиняный горшочек, из навесного шкафчика тарелку, а из маленьких ящиков столовые приборы и салфетки.
Сервировав стол, женщина присела на стул напротив, с полуулыбкой глядя на меня.
Попробовав овощи, мне пришлось признать, что вышли они на удивление вкусно. До этого момента мне не приходилось сталкиваться с кулинарными способностями моей служанки, и теперь я была приятно удивлена ими. Мне даже стало любопытно, на что еще способно Эрна?
– Вы дома, леди. – Тепло и радостно улыбнулась мне служанка. – Расслабьтесь, передо мной вы можете не "держать лицо".
– Что? – Не поняла я, отвлекаясь от своих размышлений.
– Вы всегда держите спину идеально-прямой, пользуетесь столовыми приборами в соответствии с каждым предписанием этикета, сохраняете на лице это недовольно-высокомерное выражение, за которым невозможно рассмотреть ваших истинных чувств... вы дома, леди. Здесь нет никого, кто бы мог вас осудить.
– Что ты имеешь в виду? – Недоуменно переспросила я. – Мое поведение вполне соответствует случаю... или, оставаясь наедине с собой, я должна превращаться в селянку, незнакомую с элементарными правилами приличия? Есть руками, ковырять в носу и плевать под стол? Что за дикость...
– Это крайности. – Нахмурилась женщина. – Но неужели обязательно следовать всем правилам этикета даже сейчас? Кажется, за нами никто не смотрит.
– Это не имеет значения. – Убежденно заявила я. – Манеры либо есть, либо их нет.
– Тем не менее, хотя бы изредка необходимо расслабляться! Боги, порой мне кажется, что вы вообще не способны на человеческие чувства! Наверное, ваши родители переусердствовали с благородным воспитанием... – Хмуро проговорила служанка, нервно сжимая пальцами подол своего ветхого платья.
– Не забывайся. – Жестко приказала я, прожигая Эрну взглядом. – Мои родители дали мне превосходное воспитание.
– Вас растила мать? – Странно спросила женщина, с интересом взглянув на меня.
– Разумеется. – Удивленно ответила я. – Кто еще?
– Обычно дворяне нанимают гувернантку, няню и Боги знают кого еще, перекладывая воспитание ребенка на них. – Пожала плечами служанка.
– У меня была няня, гувернантка, воспитательница и множество учителей, но это не значит, что моя мать меня не воспитывала. – Несколько обиженно ответила я.
– Она уделяла вам много времени? – Продолжала задавать вопросы Эрна.
– Достаточно. – Ответила я, не желая делиться со служанкой личными воспоминаниями детства.
– Тогда ваша холодность кажется мне еще более странной.
– Эрна, ты забываешься. Я не намерена обсуждать с тобой свое детство, поведение или манеры.
– Мне казалось, мы достаточно близки, чтобы вы прекратили говорить со мной подобным образом. – Вдруг вспылила служанка.
– Не достаточно! – Процедила я сквозь зубы, поднимаясь из-за стола.
– Леди? – Озадаченно позвала меня женщина. – Ведь вы не съели даже половины...
До этого мне не было никакого дела. Разозлившись на служанку, я быстро покинула кухню, скрываясь в спальне. К сожалению, на хлипких дверях не оказалось замка, поэтому очень скоро Эрна заявилась и туда.
– В чем дело? – Спросила она с порога.
– Я не намерена говорить с тобой. Мне нужно побыть одной. – Мой голос был холоден.
– Почему вы продолжаете говорить со мной, будто я ваша вещь? – Возмутилась женщина. – Теперь мы в равном положении.
– Ошибаешься! – Вскинулась я, прищурившись.
– Это вы тешите себя иллюзиями. – Покачала головой Эрна. – Вам пора начать новую жизнь. Чем дольше вы будете противиться этому, тем хуже.
– Прекрати! – Вскрикнула я невольно. – Я не опущусь до твоего уровня, ясно?!
Женщина посмотрела на меня долгим взглядом.
– Вы находитесь у меня в гостях. Будьте добры вести себя подобающим образом. – Холодно проговорила женщина, часто моргая. – Ведь вы всегда кичились своим воспитанием...
Разочарованно покачав головой, служанка вышла из спальни, плотно прикрыв за собой дверь.
***
Люди разные. Кто-то теряет все, что имел, но не унывает и продолжает жить и радоваться всему, что его окружает, не смотря на любые преграды. Другой опустит руки, смирившись с потерей. Третий будет трудиться дни и ночи напролет, возвращая утраченное.
Кем была я? Не знаю.
Мне было невыносимо смириться с мыслью, что теперь я – никто... такое же пустое место, не имеющие права открыть рот, как и тысячи других крестьян, перебивающихся с хлеба на воду.
Мне не удавалось понять, как живут эти люди. Как довольствуются они теми крохами достатка и умудряются быть счастливыми?
Такой избалованной вниманием и вседозволенностью леди, как мне, было просто не выжить на их месте. Суровые реалии требовали, что бы я трудилась, работала и довольствовалась малым, но я не могла даже представить себя в подобной роли. Наверное, мне повезло, что на моем пути встретилась Эрна.
Прошел уже месяц с тех пор, как я стала жить в её доме. Мы спали в одной комнате на соседних кроватях, ели одну еду... ничего более унизительного невозможно было придумать... но мне ли было возмущаться?
Да, я была избалованной, гордой, амбициозной и высокомерной... но все эти унижения терпела. Терпела, потому что не могла придумать, каким образом добиться былого положения и состояния. Выбор передо мной оказался скудным: либо продолжать жить с Эрной за её счет, либо искать работу. Представить себя, прислуживающей благородным лордам, с которыми я еще недавно сидела за одним столом, было поистине невозможно, поэтому в моих планах было оставаться у служанки так долго, как это возможно.
Сейчас я могла надеяться лишь на чудо. На что еще было надеяться?
Разумеется, Эрне подобное положение дел нравилось мало. Довольно часто она заводила разговоры о том, что мне необходимо вставать на ноги, искать работу, начинать обеспечивать себя самостоятельно... поначалу мы даже шумно ругались по этому поводу.
К счастью, скоро я нашла способ отвязаться от служанки с её нравоучениями – достаточно было сделать жалостливое лицо и с придыханием прошептать: "ах, Эрна! Я потеряла все, что имела... меня предала любовь всей моей жизни! Мне нужно время, чтобы прийти в себя... прошу, оставь меня одну".
Моя служанка оказалась очень сочувственной натурой и после таких спектаклей отставала от меня на несколько дней. Однако, вместе с тем, она возложила на себя роль моей мамочки, что порой казалось мне худшей долей, чем работать грязной подавальщицей в каком-нибудь дешевом трактире...
Почти сразу после того, как Эрна закончила с обустройством дома, всего через день или два, она нашла в городе работу. Теперь женщина была личной помощницей какой-то престарелой леди, так что технически моей служанкой больше не являлась.
Она просыпалась ранним утром, еще до рассвета, готовила для меня завтрак и, уходя из дома, пыталась поднять меня с постели. Стоило мне разлепить тяжелые веки, чтобы взглянуть на бессовестную служанку, как она озвучивала целый список дел, который, по её мнению, я должна была выполнить в течение дня: мыть полы, готовить обед, протирать пыль, и делать еще многое из того, за что никогда в жизни не взялась бы благородная леди. Не обходилось и без наставлений, которые Эрна также повторяла каждое утро.
Казалось, она действительно считает меня неразумным ребенком, иначе зачем ей было говорить о том, что нельзя прикасаться к печи на кухне и отворять дверь незнакомцам? Подобное отношение меня неимоверно злило, но никакие увещевания на служанку не действовали, и она продолжала меня поучать.
К счастью, после ежеутреннего представления, Эрна уходила в город, а возвращалась лишь поздним вечером. Разумеется, я и не думала выполнять то, о чем просила меня женщина. Было бы глупо ожидать от высокородной леди подобных подвигов... но Эрна не просто ожидала, она была уверена в том, что я обязана делать все так, как она мне велит! Якобы она предоставляет мне еду и кров...
Особенной благодарности за убогий дом и бесхитростную еду я не испытывала, поэтому нагло игнорировала все возмущение женщины. Она, в свою очередь, возвращаясь домой после трудового дня, долго ворчала, но при этом сама выполняла все необходимое.
Конечно, служанка не сдавалась так просто. Однажды она даже оставила меня без еды в надежде на то, что я приготовлю обед сама...каким образом Эрна представляла меня у печи – загадка. Подобную картину не могла вообразить даже я сама! Поэтому, не терзаясь муками совести, уехала в ближайший приличный трактир, где сытно и вполне вкусно поела. К счастью, у меня еще оставалась небольшая сумма золота на личные расходы.
Впрочем, мне не стоит жаловаться. В остальном мы с Эрной неплохо уживались... во всяком случае, мне так казалось.
Женщина, по всей видимости, даже стала считать нас подругами, если не сказать родственниками. Каждый вечер, возвращаясь домой, она с завидным энтузиазмом рассказывала мне, как прошел её день, делилась своими впечатлениями, переживаниями и мыслями. Подобные откровения мне не слишком нравились, но я считала это небольшой платой за проживание в её доме.
Однажды Эрна даже позволила себе обратиться ко мне на "ты", опустив привычное уважительное "леди".
– Взгляни, Рина, как тебе это платье? – Спросила у меня женщина.
– Дорогая, я не ослышалась? – Обманчиво-спокойным тоном уточнила я, пребывая в состоянии шока от услышанного обращения.
– Что-то не так? – Служанка всем своим видом изображала святую невинность.
– Впредь не смей говорить со мной в подобном тоне. – Приказала я жестко, пристально глядя на женщину. В ответ она вздохнула:
– Рина, я думаю, тебе пора прекратить эту игру в высокородную графиню. Ты больше не леди. Мы с тобой в равном положении. Наш титул – просто приставка к родовому имени, не влияющая ни на что больше!
Смириться с подобным заявлением я была не готова.
– Замолчи. – Процедила я, едва сдерживаясь, чтоб не сорваться на крик. – Я верну былое состояние!
– Не надо тешить себя иллюзиями... – Эрна смотрела на меня с жалостью. – Пора начать привыкать к новой жизни.
– Нет! – Я вскочила на ноги, гневно хмурясь. – Немедленно прекрати говорить со мной так!
– Я прекращу говорить с тобой так только в том случае, если ты действительно вернешь былой статус. До тех пор мы в равном положении. – Женщина наигранно виновато развела руками.
Не имея рычагов давления на нее, мне пришлось в прямом смысле сбежать от этого разговора и с тех пор терпеть панибратский тон Эрны. Мои увещевания на нее не действовали, как и откровенно грубые жесткие и приказы.
Однако, как бы не злилась, я все же понимала, что служанка права. Ей не за что уважать меня и, тем более, поддерживать официальный тон. Теперь я, как и она, оказалась на самом дне общественного положения... мне оставалось лишь тешить себя надеждой, что скоро все вернется на свои места, и больше ни один безродный простолюдин не посмеет говорить со мной подобным образом!
К счастью, в остальном прожитый месяц оказался спокойным и совершенно небогатым на события. Оно и неудивительно, если учесть, что из дома я выходила всего несколько раз, и то, можно сказать, по крайней нужде... да и желания куда-то выходить не было.
Как я не старалась держать лицо и выглядеть невозмутимо, предательство Тиана изрядно пошатнуло мое состояние. Справиться с потерей последнего по-настоящему близкого любимого человека оказалось гораздо тяжелее, чем можно себе представить.
Несколько раз я, все же надеясь на честность бывшего супруга, снова посещала банк, но лишь убеждалась в подлом предательстве. Обещанного содержания до сих пор не было, да и глупо было надеяться на то, что оно вдруг появится. Тиан вышвырнул меня из своей жизни, оставив в буквальном смысле на улице.
Именно для того, чтобы отвлечься от съедающих меня чувств и безрадостных перспектив, сегодняшним вечером я согласилась составить компанию Эрне и посетить с ней трактир. Сегодня служанка уже получала свое первое жалование на новой работе, что и собиралась отметить. К слову, праздника в честь покупки дома мы тоже до сих пор не устроили.
На самом деле мне не хотелось никуда идти, тем более в какую-то дешевую вонючую корчму (вряд ли жалования Эрны хватит на приличное заведение), но отвлечься мне действительно было необходимо.
Сейчас я стояла у высокого, в полный рост, зеркала, поправляя простое синее платье. Мой выбор пал на него не случайно – отличаться от толпы, привлекая к себе внимание темных личностей, не имея охраны, я считала верхом глупости. Именно поэтому мой наряд был скромен, не имел на себе ни единого украшения, драгоценного камешка или вышивки. Волосы я собрала в высокий хвост – именно с такой причёской ходили большинство горожанок, а макияж решила не делать вовсе – обольщать кого-то в дешёвом трактире я не собиралась, нарываться на неприятности тем более.
Послышался звук отпираемого замка, неясные шорохи, а после – торопливые шаги. В спальню заглянула улыбающаяся Эрна:
– Рина, отличный наряд! То, что нужно для этого вечера.
В ответ я кисло улыбнулась.
Было бы гораздо приятнее надеть своё лучшее платье на какое-нибудь грандиозное празднество, сделать сложную причёску, эффектный макияж, наконец, покрасоваться в новых туфельках... встретить волшебного принца на белоснежном единороге, который подарил бы мне огромный сундук, доверху заполненный золотом...
– Рина? – Отвлекла меня служанка от мечтательных дум. – Так ты готова?
– Почти. – Вздохнула я, в очередной раз поморщившись от непочтительного обращения женщины. Привыкнуть к нему мне никак не удавалось.
Надев простые на вид сапоги из кожи василиска в тон к платью и накинув на плечи тёплый плащ, я поспешила за Эрной.
На улице уже кое-где лежал снег, а дорога представляла собой грязную подмёрзшую кашу. Приближалась лишь середина второго месяца осени, но по ночам уже крепчали морозы.
Кутаясь в плащ, я семенила за бывшей служанкой, осторожно ступая по стылой скользкой земле. Наконец, мы свернули на более оживленную, не смотря на вечернее время, улицу, которая разделяла рабочий и ремесленный кварталы. Пройдя немного, Эрна смело свернула к двухэтажному крепкому дому, сложенному из толстых бревен. Еще издалека оттуда доносился громкий мужской хохот и женские веселые вскрики, перемежающиеся с кокетливыми репликами.
Оказавшись у двери, я остановилась, чтобы рассмотреть болтающуюся на скрипучих петлях вывеску. На ней было изображено что-то черное, неясное, с торчащей из этого нечто мохнатой красноглазой башкой с лопоухими ушами. Честно говоря, зрелище меня откровенно испугало.
Чуть ниже я разглядела название оного заведения, выведенное кривыми буквами, и насмешливо хмыкнула. Оказалось, что картина неизвестного художника изображала кота в котелке, именно так именовался трактир. Честно говоря, мне стало даже любопытно, имеется ли упомянутый кот в меню этой корчмы.
Внутри оказалось сумрачно и удивительно шумно, пахло чесноком и специями, играла весёлая музыка и раздавался громогласный хохот. До этого момента в подобных заведениях я не была, поэтому с некоторым опасением смотрела на веселящихся мужчин, хлебающих что-то хмельное из огромных глиняных кружек, легкомысленных девиц, сидящих у них на коленях, картёжников и игроков, бросающих кости у дальней стены большого тесного зала.
Эрна чувствовала себя увереннее. Скинув с плеч плащ, она перекинула его через руку и смело прошла вглубь зала, ловко огибая столики. Только сейчас я обратила внимание на то, что женщина изменила себе и, впервые на моей памяти, сменила скучное строгое платье на вполне нормальное, приятного бежевого цвета, с вышитыми по подолу темными цветами.
Я была так шокирована открывшимся зрелищем и увлеченно рассматривала наряд служанки, что совершенно машинально переставляла ноги и очнулась уже у барной стойки, за которой стоял, по-видимому, хозяин заведения. Именно разговор этого неопрятного мужика с Эрной привел меня в чувство.
– Доброго вечера вам, уважаемый. Не найдётся ли у вас свободного столика? – Спросила женщина.
– Найдётся, отчего не найтись. – Щурясь, ответил хозяин Кота в котелке, отличающийся пышными усами и на редкость засаленным фартуком. – Вон там, у стены два есть. Выбирайте, какой понравится, да ждите подавальщиц.
