Текст книги "Непорочность (СИ)"

Автор книги: Кира Фэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Кира Фэй
Непорочность

Пролог

   Человеку при рождении даётся много качеств, которые он теряет в процессе жизни, в процессе взросления и изучения мира. И одно из этих качеств – непорочность. Каждое дитя непорочно, до определённого момента. Непорочность можно потерять как угодно. Начинается всё с дурных мыслей, а заканчивается совершением дурных поступков.

   Именно во время промежутка между началом и концом моя контора и начинает активную работу. Каждому малышу при рождении даётся непорочность, она растёт внутри него до определённого возраста, а потом, можно сказать, в голове человека что-то щёлкает, и он легко может поддаться искушению. И когда наступает этот момент на место врождённой непорочности к человеку приставляется хранитель непорочности, фактически он и есть та самая непорочность. Хранитель невидимой рукой отталкивает человека от ненужных мыслей и поступков. Обычно мы начинаем работать, когда ребёнку исполняется 12 лет. Подростковый возраст самый опасный.

   Вся опасность работы состоит в том, что хранители начинают умирать, если человек начинает поступать и думать дурно, мы слабеем и угасаем вместе с добродетелью этого самого человека. Но если нам удастся сохранить непорочность до 18-летия подопечного, то мы становимся свободными, можем выбрать любой путь.

   Захватывающе, правда? А вот и нет, это смертная скука!

   Меня зовут Кайла, и благодаря мне 17-летний Томми Родфорд всё ещё очень хороший парень, который любит родных, хорошо учиться, занимается спортом, не пьёт и не курит. До меня в общем банке его непорочность лелеяли 12 лет. Я не помню, как оказалась в конторе, не помню ничего. Мне предложили работу, и я согласилась, потому что не знала, что делать. Но, знаете, оказалось, очень странно быть невидимой, шептать на ухо своему подопечному слова совести, разъяснять всю ситуацию. А он ведь даже не знает о моём существовании.

   Со временем я, конечно, привыкла, всё шло хорошо, казалось, Том слышит голос своей непорочности куда лучше остальных, он вырос прекрасным парнем. И я уже сразу стала считать, что всё будет просто прекрасно – когда парнишке стукнет 18 лет, я исполню свою мечту, снова стану человеком, заведу собачку, пойду учиться в колледж.

   Но сейчас не об этом...дело в том, что за несколько месяцев до своего 18-летия, малыш Томми решил, что мне пора прекратить почивать на лаврах. Под конец учебного года он с матерью и младшей сестрой перебрался в другой город и, скажем так, школа оказалась не самой лучшей. И вот, этот юнец решил-таки стать плохим мальчиком! Как я ему в уши не орала о неправильности поведения, наша связь всё равно стала угасать...Но я не привыкла сдаваться, борьба для меня – это жизнь, я готова на всё, чтобы выжить. Но понимала ли я тогда, во что ввязывалась? Кто знает...

Глава 1

   Я как обычно сидела в комнате Томми, пока он принимал душ. Его мысли были о том, как не хочется идти в школу после весенних каникул, которые заканчиваются в ближайший понедельник. Сегодня же была пятница, и Томми собирался с друзьями в боулинг. Ну а мне как всегда предстояло сидеть за столиком и наблюдать за тем, как веселятся подростки. По сути, я сама была подростком, выглядела я лет на 16-17, но учитывая то, что я так выгляжу вот уже почти шесть лет наблюдения за Томом, была я всё же постарше. Но мне, честно сказать, так хотелось присоединиться к этому шумному невинному веселью. А тут я и другие оставшиеся в живых после бурных каникул, наполненных различными соблазнами, непорочности соберемся в круг как бабушки и будем обсуждать наших подопечных.

   Развалившись на постели подопечного, я тупо смотрела в тёмно-серый потолок. Томми был хорошим парнем. Слушал рок, классику, читал детективы, прекрасно учился, на стенах его комнаты весели не постеры с полуобнажёнными голливудскими звёздами, а замечательные фотографии, которые он делал прошлым летом сам. Он был очень талантливым.

   Парень вышел из душа. И я тут же поняла, что забыла сказать ещё об одном его качестве – он был очень симпатичным, особенно это стало видно в последний год, за который он вытянулся до 183 сантиметров (не удивляйтесь, я и не такие подробности о нём знаю), стал посещать тренажёрный зал по мимо тренировок по баскетболу и футболу. За почти шесть лет я уже настолько насмотрелась на подопечного, что меня совсем не смутил вид его высокой поджарой фигуры с сухими мышцами. На мой взгляд, он вообще был тощеват, и я как могла нашёптывала ему съесть ещё одну порцию макарон за ужином, но всё бесполезно. Он прислушивался ко мне во всём, кроме еды. Хотя это просто уже моя наглость, подопечного идеальнее было не сыскать.

   Насколько я понимала, моя связь с Томом была очень странной, не как у других непорочностей. Иногда, когда я нашёптывала ему на ухо очередную умную мысль, он отвечал мне. По сути, мои слова должны были стать его собственными мыслями, но, кажется, он слышал именно мой голос. Поэтому мне было не так одиноко.

   А ещё я однажды нарушила правило. Был прямой контакт с подопечным. Это возможно, но этого очень трудно добиться. И никто из непорочностей не знает как, лишь руководство знает и применяет это в крайних случаях. Но у меня это вышло случайно. Однажды я решила на ночь не идти в штаб с отчётом, а остаться рядом с Томми, потому что он серьёзно заболел. Тогда парнише было тринадцать лет, и ему снился какой-то жуткий кошмар, а всё из-за прочитанной по совету Теодора Пейджа книги ужасов. Так вот, я к тому времени уже так привязалась к этому малышу, что мне стало его очень жалко, и я всей душей желала развеять его дурной сон. И это произошло. Я оказалась во сне мальчика, у которого как раз началось половое созревание. И что я, думаете, там увидела? Неет, совсем не то, что снится большинству мальчиков в этом возрасте, за моим подопечным по тёмному лесу гнался оборотень. Я стояла посреди чёрного леса, на меня нёсся белый от страха Томми, а за ним двигалось с бешеной скоростью жуткое чудовище.

   Я уже думала, что эти двое промчатся мимо, но вместо этого, Томми взял меня за руку.

   – Бежим! – проорал он и потащил меня за собой. Он оказался на удивление сильным, а сон на удивление реальным, особенно было жутко реальным чудовище, чьи зубы лязгали у моих пяток. Когда нам с Томми удалось увильнуть от чудища, я собралась с мыслями и поняла, что это всего лишь сон. Теперь пришлось убеждать себя, что нам опасность не грозит. А ведь попробуй, когда твои пятки чуть не откусил пёс-переросток! Мы укрылись за огромным камнем, а мальчик тяжело дышал, прямо как в реальности.

   – Кто ты? – пролепетал он, после того как прислушался нет ли оборотня поблизости.

   – Томми, не волнуйся, ты всего лишь спишь, а тот пёс всего лишь порождение твоего страха. Вот не надо было брать книгу у Теодора, я же тебе говорила, – тогда я почувствовала лёгкое раздражение. Но вместе с тем меня немало удивил тот факт, что я оказалась во сне мальчика.

   – Откуда ты знаешь про Теодора? – нахмурился Том. Я улыбнулась и коснулась его щеки.

   – Потому что я всегда рядом с тобой, что-то вроде ангела-хранителя, поэтому сейчас я вылезу из-за камня, а ты представь, что на меня бежит не этот страшный вонючий зверь, а маленькая добрая собачка, как у твоей младшей сестры, – улыбнулась я тогда. Хотя, маленького пёсика Милко нельзя было назвать таким уж добрым (чего стоят покусанные ножки кресел). Томми смотрел на меня поражёнными глазами и этот взгляд я, казалось, запомнила навсегда. Выбравшись из-за безопасного укрытия, я тут же привлекла внимание чудища. Оно незамедлительно понеслось на меня, и, признаться, я на минуту испытала страх. И в самый последний момент, в прыжке, этот зверь превратился в маленького белого терьера по кличке Милко. Я расхохоталась, а Томми выбравшись из-за камня, подбежал ко мне.

   – Вау, – только и произнёс он, рассматривая меня так внимательно, что мне хотелось настучать по его чудесной голове.

   – Каждый раз, когда тебе сниться что-то плохое, просто подумай о том, что это сон, что ты сам творишь его, – я щёлкнула его по носу и чуть приобняла за хрупкие плечи. Он никогда не был ни грубым мальчиком, ни излишней неженкой. Его непорочность, которая находилась во мне, сияла как никогда, это я могла чувствовать с уверенностью. Тогда в силу новой работы я вела себя чуть сдержаннее, язык часто оставался за зубами.

   – Как тебя зовут? – благовеянно прошептал он.

   – Кайла, только никому обо мне не говори, я загляну ещё, – подмигнула я и выпрыгнула из сна. В тот же самый момент Томми проснулся на руках у обеспокоенной матери, его младшая сестра так же была рядом, 10-летняя Верука очень любила брата. Я тогда понимала, что совершила недозволенную глупость. Но ведь она вышла случайно! Тем более я глубоко надеялась на то, что мальчик забудет о случившимся.

   – Как ты себя чувствуешь, Томми? – спросила его мама, добрая Уитни.

   – Ничего так, – улыбнулся паренёк, он всегда отличался весёлой непосредственностью, которая с возрастом, правда, стала не умолило таять. И это очень странно, с такой-то эксцентричной непорочностью как я! – Мне приснилась очень красивая и смелая девушка, лучше чем Сью из книги, – это он говорил про книгу ужасов, которую прочёл. Я невольно выпрямилась и разулыбалась. Вот что значит одиночество, это когда тебе безумно приятны комплименты 13-летникого мальчишки!

   Наверное, поэтому я иногда заглядывала во сны Томми, но чем старше он становился, тем реже я это делала...Но даже не смотря на это, он не забывал обо мне. И хотя я назвала своё имя всего лишь раз, он запомнил его. Потом, правда, это всё обернулось мне боком, но в тот момент это всё казалось забавным и милым.

   Углубившись в собственные воспоминания, я и не заметила, что Том собирался плюхнуться на кровать, и еле-еле успела убраться с неё. Вот такая тяжёлая доля у бесплотных людей – он ничего не почувствует, а через меня словно грузовик пронесётся.

   Парень размышлял о том, что больше не хочет играть в футбол. Я полностью поддерживала его в этом решении, особенно если учесть, что в последнее время он играет не важно, а мне, как особо впечатлительной натуре, не нравится слушать насмешки в его адрес и не иметь возможности надавать тумаков по головам тех несчастных сплетников. Но Том не знал, как сказать об этом своим друзьям из команды, ведь он был вратарём. Я решила прийти парню на помощь, поэтому села на пол недалеко от его головы и уставилась на него.

   "Почему всё так сложно? – слышала я его голос, – Они наверняка думают, что мне не место в команде, но выгонять не будут, потому что бояться обидеть. А если уйду сам – обидятся они!" – размышлял парень. Я когда хотела, могла выключить у себя в голове его мысли. Но мне нравилось их слушать, для меня это было чем-то вроде личной радиостанцией Томми-FM.

   – Томми, не делай из этого вселенскую проблему, – пробормотала я своим "рабочим" тоном, – Ты же прекрасно знаешь, что с футболом у тебя в последнее время не ладится. Твой уход пойдёт команде на пользу. И с чего ты взял, что они обидятся? В конце концов, они парни или трусливые гусыни? Всё будет хорошо. В понедельник же скажи Курту, что уходишь и дело с концом, – что ж, как можно заметить я необычная совесть, которая обычно говорит заумными словами. По сути, в конторе все были именно такими – занудами, чётко знающими, что такое хорошо и что такое плохо. Вот только не все понимали, что такой метод подходит не всем детям. Ну, скажите, какому подростку захочется слушать в своей голове нытьё, которого до бесконечности много в школе? Ему хочется услышать голос авторитета с небольшой разницей в возврате. И я была несказанно рада, что моя коллега Джорджианна, чьей подопечной была Верука сестра Томми, была в числе новаторов. Мы с этой особой хорошо дружили и находили общий язык, наши подопечные были очень хорошими людьми, поэтому у нас оставалось много времени на общение. Это помогало мне справляться с одиночеством. В конце концов, не самой же мне выслушивать собственные бредни?

   Сейчас Джорджи вместе с Верукой, которая проводила выходные у подруги, поэтому увидимся мы только в воскресенье. Все выходные наедине с Томом...Что ж, за это время ему можно столько наговорить о приличиях, что я смогу ничего не делать до его совершеннолетия. Неплохая тенденция.

   "Да, пожалуй, всё правильно. Я скажу им в понедельник, – раздался мысленный ответ, и я невольно улыбнулась. – Спасибо". Тут меня передёрнуло от того, что он снова заговорил со мной. Парень редко этим занимался, потому что думал, что мой голос плод его фантазий, он боялся стать сумасшедшим. Но всё же иногда не удерживался и говорил со мной. Пожалуй, я выражалась слишком конкретно, наверное, нужно шептать еле слышно и грубее, чтобы он принимал это за свои мысли. В такие моменты, когда он начинал со мной говорить, я чувствовала себя куда более сумасшедшей, нежели он. Это просто напрочь сносило мозги.

   Тут раздался стук в дверь. Мы оба вздрогнули от неожиданности. Я тут же отошла к компьютерному столу подопечного, чтобы он избавился от ощущения чьего-то присутствия.

   – Да? – отозвался Томми, как всегда потирая глаза после наших разговоров. В последнее время ему удавалось не думать о моём голосе в своей голове, но лишь потому, что последние несколько месяцев у него всё было идеально, и моя помощь ему не требовалась. Признаться, это немного уязвляло меня.

   – Сынок, можно войти? – раздался голос Уитни с другой стороны. Пришла его вторая совесть, которая именовалась мамой. Именно для мам непорочности являются помощниками в первую очередь.

   – Конечно, ма, – парень присел в кровати, а я сидела на его чистом компьютерном столе, слегка побалтывая ногами. В комнату вошла невысокая женщина сорока лет с красивой фигурой, шелковистыми каштановыми волосами и голубыми глазами, которые передались по наследству её сыну. Мне всегда нравилась Уитни, она давала мудрые советы, во многом благодаря этому я получила такой хороший материал для работы. Правда меня не мало удивляло то, что у такой красотки не было мужчины. Отец Томми погиб уже очень давно, когда мальчик был совсем маленьким и моя любопытная персона об этом на удивление ничего не знала.

   – Чем занимаешься? – женщина быстрым взглядом обвела помещение, убеждаясь в том, что всё хорошо и присела на стул возле кровати.

   – Пока ни чем, скоро пойдём с парнями в боулинг, – у Тома было мало ограничений, потому что Уитни знала, что он послушный мальчик. По сути, все родители думали так про своих детей, но я-то точно знала, что в данном случае это правда.

   – Что ж, – только сейчас я заметила, что Уитни чем-то обеспокоенна, точнее я уловила это замечание в мыслях своего подопечного. И в самом деле, кажется, мама собиралась сказать что-то важное. – Я должна тебе кое-что сказать...Скажу прямо, не люблю мешкать, – это правда было в характере женщины, – Мне предложили работу в Южном Университете Экономики и Права, который я когда-то закончила. И я подумываю согласиться. Зарплату обещают большую, и южное солнце пойдёт на пользу слабому здоровью Веруки, – произнесла Уитни, вглядываясь в лицо сына. Я чуть не рухнула с компьютерного стола и не растеклась по полу от такой вот неожиданной новости. Хотя по сути, я была с ней согласна насчёт здоровья девочки, Джорджианна обрадуется. Тем более у Веруки тут почти нет друзей, но там она может начать новую жизнь.

   Но мой Том...Его мысли просто кричали. Этот переезд рушил всю его жизнь. Он как раз собирался пригласить Келли Сью на весенний бал (правда мне эта идея не казалась такой уж хорошей), быть может, поцеловать её. У него здесь так много друзей. Он не понимал зачем им переезжать, ведь зарплаты матери вполне хватает, а судя по его успеваемости, он сможет поступить на бесплатное обучение. Мне стало как-то нехорошо и уж не знаю, то ли у меня голова закружилась от мыслей парня, то ли от своих собственных.

   – Ясно, – лицо выглядело бесстрастно. Внешне он никогда не показывает переживаний, лишь я, знавшая все его мысли, могла сейчас видеть в его глазах разочарование, как напряглись его скулы, как ладони сошлись вместе, а один большой палец постукивал о другой.

   – Я понимаю, у тебя здесь всё складывается хорошо. Но подумай о Веруке, она...Ей пойдёт на пользу перемена обстановки. А ты легко найдёшь себе новых друзей. При университете есть школа, поэтому ты легко сможешь поступить в него в следующем году, – логика Уитни как всегда была неоспорима. Но это выбьет из колеи моего подопечного, уже выбило. Да что уж там говорить, это шокировало меня! Как я, невидимый человек слышащий и видящий, что происходит в этом доме, могла упустить признаки такой важной новости?

   – Я...понимаю, – кивнул он, не глядя на мать. – Ты уже приняла решение?

   – Нет, я сначала решила посоветоваться с тобой. Но подумай сам, дорогой, это лучшее для нас решение, – меня радовало то, что Уитни заботилась о своих детях. Но, по-моему, всё было не настолько плохо, чтобы можно было рушить всё это.

   – Ты права, так будет лучше, – кивнул Том. Вот это было очень страшно – он погрузился в себя. Этот парень был не из тех, кто устраивает скандалы. Но если он с чем-то не согласен, он просто откладывает это внутри, поэтому я быстро оказалась возле него и сжала его ладони своими. Моего прикосновения он, конечно, не почувствовал, но зато я ощущала бархатистую, чуть смуглую кожу его рук.

   – Тише, Том, спокойствие. Мама права. Так будет лучше для всех. Ты сможешь купить себе желанный мотоцикл, потому что Уитни будет больше зарабатывать. Верука наверняка найдёт себе новых друзей, ведь в школе учатся дети преподавателей, вы там будете свои. И ты без проблем поступишь в этот университет, а даже если не захочешь в этот, то последний год обучения в школе при университете сделает своё дело. Тем более ты умный парень и будешь в школе отличником. Да, ты будешь скучать по друзьям, но Южный Университет не так далеко от дома. Мама права, она заботится о вас, так будет намного лучше, – я шептала ему всё это на ухо, зная, что он меня услышит. Главное, чтобы послушал. А я стала вслушиваться в его противоречивые мысли. Моё дополнительное объяснение помогло Тому, и он немного пришёл в себя, его лицо просветлело.

   "Может, так правда будет лучше" – подумал он, и я спокойно выдохнула. Что ж, перспектива сменить обстановку была вполне интересной, только вот теперь следить за Томом придётся очень усердно, ведь новая обстановка могла оказаться не самой хорошей. Хотя 17 лет правильной жизни трудно вычеркнуть. Я справлюсь. Всегда справлялась. Не могу не справиться. Чёрт, кажется, это первые признаки истерики.

   – Тогда я немедленно позвоню в университет и дам согласие, они как раз придержали для нас чудесный дом, который мы возьмём в аренду. Этот дом я думаю продать и отложить деньги, быть может, через пару лет купим домик у моря, о котором ты так мечтаешь, – Уитни потрепала сына за плечо, он улыбнулся, когда услышал про мечту. Я тоже улыбнулась. Ведь Уитни пока ещё не знает, что он мечтал о море в 13 лет, а сейчас его главная мечта байк или хороший автомобиль. – Спасибо за понимание, сынок, – улыбнулась женщина и вышла из комнаты. Теперь дело оставалось за Верукой, которая, как мне казалось, будет не против переезда.

   Настроение у Тома очень испортилось, и он уже подумал отменить встречу с друзьями, но я нашептала ему о том, что не стоит этого делать. Правда, дело усложняло то, что на этой встрече будет Келли, девушка, которая нравится моему подопечному. Я находила её довольно-таки милой, но Томми был достоин куда большего, чем обладала эта девица. Она была симпатичной: высокой, стройной, с длинными почти чёрными прямыми волосами, сияющими карими глазами. Келли так же была не глупа, но мне не нравилось её уж слишком серьёзное отношение ко всему. Томми сам был не самым весёлым человеком и, на мой взгляд, ему нужна была девушка побеспечнее. Хотя, меня как непорочности это не касалось, главное, чтобы она не была девушкой лёгкого поведения. Но для меня, увы, это было не последним критерием. Мой Томми достоин лучшего.

   – Думаю тебе надо сказать друзьям, – пробормотала я, – Зато теперь они уж точно не обидятся из-за того что ты уйдёшь из команды – причина-то уважительная, – после этой моей фразы парень хмыкнул, и я в которой раз осадила себя за не профессиональное поведение. Мне надо говорить как все непорочности – занудно и нравоучительно, без всяких словечек и шуточек. Но я ничего не могла с собой поделать, как видимо памяти не осталось, зато характер при мне.

   – Хорошо подмечено, внутренний голос, – ответил он вслух, окидывая комнату глазами, меня он не видел, хотя я всё ещё держала его за руку. – Что ж, кажется, я не приглашу Келли на весенние танцы, кажется, я на них вообще не пойду.

   – Повезло, ты танцуешь как бегемот, – хмыкнула я.

   – Кажется, внутренний голос должен поддерживать, – нахмурился он. – И почему я разговариваю сам с собой? Мне явно пора завести девушку, – пробормотала он, снова разваливаясь на постели. Я хотела согласиться, но предупредить, что лучше бы это не была Келли, но промолчала. Что ж, в целом это хорошая идея, только будет лучше, если он заведёт её после 18-летия. Была у него девушка в 16 лет, так вот тогда мне пришлось туго. Особенно когда она бросила моего несчастного Томми. Её непорочность к тому времени была на последнем издыхании, и мне было несказанно жаль бедняжку. Именно тогда я и осознала всю серьёзность своего положения. Не сохраню честь Томми – погибну.

   – Хватит распускать нюни, немедленно поднимайся и собирайся на встречу с друзьями, – я постаралась, чтобы мой голос был похож на его собственный, и в этот раз он не стал ничего отвечать, наверное, приняв меня за свою мысль. Вообще-то, по-человечески было бы поставить непорочность и подопечных одинакового пола вместе, но мне повезло...и теперь я была посвящена во все тайны мальчишечьего мира, я была там, куда не ступала ни одна нога девчонки, и даже не половина.

   Таким образом, через полчаса Томми уже развлекался в шумной компании. А я вместе с кучкой разносортных непорочностей отсиживались в углу и вела разговор. Как оказалось, недавно из нашей компании выбыла непорочность Биатрис Джонс, которая завела себе бойфренда-байкера и они успели ограбить магазин. Это окончательно убило бедняжку Мелиссу, которая к тому времени была и так слаба. Правда я думаю, ограблением магазина там не обошлось, и подопечная Мелиссы хорошенько развлекалась, пока её непорочность погибала. Это всё было очень печально.

   В компании Томми было десять человек, непорочностей же было семь, из которых выглядели здорово только я и непорочность Майкла Кингса – Тимо.

   Я была не настроена говорить много, потому что с тревогой вслушивалась в мысли Томми. Его взгляд то и дело устремлялся к Келли, которая вместе с Биатрис и Ребеккой сидела за столиком и пила молочный коктейль. Я украдкой взглянула на непорочность девушки, которую звали Джоанна. Я не очень много общалась с ней, но сейчас я заметила значительное изменение – через её тело уже можно было разглядеть узор на стене – дела были плохи.

   – Джоанна, скажи мне вот что, твоей Келли нравится мой Том? – поинтересовалась я у рыжей непорочности. Как оказалось, сходства во внешности непорочности и её подопечного совсем не наблюдалась, хотя мне всегда представлялось, что раз мы носим в себе частицу внутреннего мира человека, бережём и лелеем её, мы должны быть похожи на них. Хотя это всё глупости. Слава Богу, у меня нет щетины по утрам.

   – Не могу сказать с уверенностью, но она считает его очень симпатичным, – улыбнулась девушка, но улыбка получилось очень усталой и натянутой.

   – Ещё бы, – хмыкнула я, наблюдая за тем, как Томми разбегается, как его сильное тело вытягивается, бросая шар, у него вышел страйк и я улыбнулась его победе. – Мой Томми всех делает, – как ребёнок похлопала я в ладоши. Каждый из нас сделал ставки на своих подопечных в индивидуальном наборе очков. Что ж, вообще-то азартность очень плохо влияет на непорочность – но мы не могли причинить самим себе вред и тому, что хранится в нас. Мы были всего лишь хранителями, а вот владелец мог, поэтому парочка моих знакомых выглядели не ахти.

   – Нет, Майкл ещё задаст ему жару, – толкнул меня в плечо Тимо, только у меня было в привычке называть Томми "моим". Этот хранитель был приятным парнем с сияющими синими глазами и светлыми волосами. Я покосилась в сторону непорочности Курта, лучшего друга моего Томми. Его звали Дигори, и выглядел он свежо, но всё же не так, как мы с Тимо. Все друзья Тома были неплохими парнями, и я так же старалась дружить с их непорочностями, но поначалу мне было очень трудно в компании мальчишек.

   – Совершенно не согласна, – вскочила я с места, – Будь у меня деньги я бы поставила сто баксов на моего Томми! – прокричала я на ходу, подбегая к подопечному, он как раз задумчиво смотрел на игру Майкла. Я погрузилась в его мысли и поняла, что он думает как лучше преподнести новость друзьям. Вариантов было много, но больше всего мне понравился вариант сказать всем всё и сразу.

   – Как делает мама, – подсказала я парню, пока он ждал своей очереди кидать шар, присев за столик к успевшей остаться в одиночестве Келли. Непорочность девушки тут же оказалась поблизости. Я вдруг поняла, что не сказала друзьям о том, что теперь мы будем видеться лишь в штабе. Джоанна вдруг нахмурилась, глядя на свою подопечную.

   – Что случилось? – поинтересовалась я у непорочности.

   – Кажется, теперь я уверена в ответе – Келли нравится Том, – сказала Джоанна. Я взглянула на Келли, которая не отрывала взгляда от хмурого лица моего подопечного.

   – Если хочешь заговорить, за...– начала было говорить непорочность, но я осекла её резким движением. Быстро подбежав к Джоанне, я прошептала ей на ухо об отъезде. Не стоит разбивать сердца нашим подопечным. Снова разойдясь в стороны, мы с Джоанной принялись нашёптывать нашим ребятам о том, что они друг другу не подходят. Мне это делать оказалось проще простого, правда пришлось понизить голос и говорить тихо, словно он говорил сам себе. Пришлось съехать на эту тему незаметно, начав с переезда, а потом, утешая его, что здесь лишь друзья, а Келли ему совсем не подходит.

   В итоге, когда все собрались за одним большим столом в кафе, Том объявил всем о скором отъезде. Лица присутствующих за столом вытянулись, мой подопечный всё-таки из-под тяжка взглянул на Келли. Взгляды всех присутствующих непорочностей устремились на меня. Пока наши ребята вели свой разговор, мы вели свой.

   – Почему ты не сказала? – упрекнул Тимо, его синие глаза сверкали от негодования.

   – Ты просто невыносима, – а вот голос Дайаны, чьей подопечной была Ребекка. Это прозвучало не как упрёк, а как сонная просьба, обращённая к будильнику перестать звонить. Она была совсем плоха.

   – Да ладно вам, ребята, будем видеться в штабе, – пожала я плечами.

   – С вероятностью один на миллион, – хмыкнул Тимо, – Попрощаться хоть придёшь?

   – Конечно! Да и ваши ребятки придут попрощаться с моим Томми, – улыбнулась я, взглянув на подопечного. Он сейчас думал о том, как тяжело будет расставаться с друзьями, и я положила ему руки на плечи.

   – Главное, они будут помнить тебя, а ты их. Вы ещё встретись, – пообещала я, прошептав ему на ухо. И неожиданно он обернулся и посмотрел мне в глаза, именно в глаза, словно увидев их наконец-то, положив руку на плечо, как раз в то место, где была моя рука. Я вздрогнула от тёплого прикосновения и сделала шаг назад. Томми устало потёр глаза и снова обернулся к друзьям. В его мыслях царил хаос, и он чувствовал себя безумцем, наверное, не меньше чем я чувствовала сумасшедшей себя.

   А вот мои друзья уставились на меня, вытаращив глаза. Я лишь передёрнула плечами и села прямо на пол в кафе, рядом со столом Томми. Скоро начнётся моя новая жизнь, осталось потерпеть ещё немного...