Текст книги "Невеста в жертву (СИ)"

Автор книги: Кира Полынь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Невеста в жертву
Кира Полынь

Глава 1.

Ему дарят невест с еще очень давних времен. Он вступает с ними в вечный брак, и избранные девушки навсегда остаются под землей, чтобы служить своему господину. Из их жизни навсегда исчезает свет, ветер и тепло, больше не поют птицы, не зеленеет трава, и только вечная темнота вокруг.

Это огромная честь стать его женой. Так думают все, благодаря его за дары, что он дает – хороший урожай, здоровых детей и благополучием каждому, кто проживает на его землях.

Только невинные юные девушки, ступая под землю, принимают свою нелегкую участь, еще не зная, сколько ловушек, таит в себе подземелье, и кто ждет их в конце этого пути.

Одно можно сказать точно – ни одна из них не вернулась.

– Вперед, дочь моя. – Старая жрица храма указывает мне на проход, ведущий узкой лестницей прямо под землю.

Сегодняшняя ночь священна. Великий праздник Тудер-Шур! День жертвы богам, в обмен на благополучие и счастье, на богатые урожаи и здоровье всех живых.

Только не для нас.

Я и еще две девушки из моего города, одетые в белые платья, как в похоронные саваны, стояли, сбившись в стайку, и не решались сделать первый шаг в пропасть.

– Вперед. – Резко сказала старуха, теряя терпение, и воины за ее спиной угрожающе положили ладони на рукояти мечей.

– Нет! Не могу! – Испуганно закричала Талия, кажется, так ее звали, и бросилась в сторону, будучи тут же схваченной за горло мощной лапой одного из охраны.

– Не порть! – Взвизгнула старуха и бросилась к ним. – Невеста должна быть целая, здоровая. Он не примет порченую жертву. Хочешь его прогневать? – Ее сухие морщинистые пальцы протянулись к девушке и нежно, даже бережно, смахнули прядь с ее испуганного бледного лица. – Ты должна улыбаться. Тебе выпала честь стать супругой великого божества, которое подарит нам благополучие и покой.

– Я не хочу умирать! – Закричала девушка так пронзительно, что у меня дрогнули плечи.

– Ты не умрешь. – Воодушевленно шептала жрица, с полными восторга глазами и обезумевшим голосом, в котором рекой лилась дикая преданность своей вере. – Он подарит тебе счастье разделить с ним ложе.

Талия просто заплакала, понимая, что обречена, и ее страх никого не вразумил.

Мы все обречены.

– Давай! Вперед их! – Командным голосом сказала жрица, и толпа вокруг нас плотнее встала в кольцо.

– В эту великую ночь! Когда луна полна и небо чисто от облаков, мы приносим в жертву наших самых красивых дочерей! Отдаем их в верные жены великого и могущественного создания, которое подарит нам свое благословение! Так проводим же достойно наших храбрых дев!

Талию резко отбросили в сторону, прямо к ступеням, и толпа вновь ступила вперед, загоняя нас как добычу в угол.

– Благословляем!

– Благословляем! – Пронеслось в воздухе, и еще один шаг, который не оставлял выбора.

– Благословляем!

– Идите вперед, дочери мои. – Все с той же блаженной улыбкой промолвила старуха, и приложила ладони к огромному круглому камню, которым закрывался проход в вечный колодец нашего бога.

– Идите! Покажите ему, как верен его народ!

Отступая от бесноватой толпы, мы шаг за шагом приближались все ближе к месту, в котором нам суждено погибнуть. Впереди выхода нет, нас забросят обратно как нашкодивших кошек, а сзади только дорога в один конец. К вечному сну.

– Свадьба свершилась! – Счастливо прокричала жрица и призвала свою силу, сдвигая камень с места, дождавшись пока все мы, окажемся по ту сторону порога. – Бог принял нашу жертву!

Тяжелая каменюка жалостно скребла твердыми стенками, посыпая наши головы пылью, и все больше и больше закрывала собой последний шанс вырваться на волю. Хоть и не долгую.

Камень можно открыть лишь раз в десять лет. И ту, что попытается сбежать, уже к утру казнят как неверную, что смела прогневать богов за отказ от великой чести, свадьбы с ним, хозяином подземной крепости.

Последний свет исчез, отрезая нас от мира, и даже радостный рев толпы больше не был слышен в этом мертвом царстве тьмы. Вся жизнь перечёркнута одним днем, когда трухлявая и мерзкая ручонка жрицы опускается на твою голову и торжественно изрекает:

– Избранная!

И уже никто, с кем ты жил бок о бок всю жизнь за тебя не вступится. Ты больше не с ними, ты с богом. Его невеста, его собственность и жертва, мясо на убой.

Сглатываю вставшую комом слюну.

Я ведь даже не заплакала ни разу. Может, потому что понимала, что всем плевать, а может, потому что плакать по мне будет некому. Ни грусти, ни тоски прощания. Сироту никто не пожалел, да и не смог бы.

А вот третья девушка буквально упивалась слезами.

Я видела, какие взгляды она бросала в немолодых мужчину и женщину, на лицах которых была видна скорбь и гордость. Они болели за дочь, участь которой прожить такую недолгую жизнь, но гордились, что были родителями той, что суждено стать невестой великого божества.

Глупые. Мы просто умрем. Богам плевать на нас.

– Прекрати рыдать. – Несколько грубо сказала я, не видя даже силуэты девушек в непроницаемой темноте.

– Слезами горю не поможешь.

Но она только сильнее взвыла, всхлипывая до хрипоты, хлюпая носом и, по всей видимости, утираясь рукавом платья.

– Нужно идти вперед. Не смысла сидеть здесь.

– Нет! Мои родители сжалятся! Они заберут меня! С минуты на минуту!

Я только закрыла глаза, не зная как донести до нее, что это невозможно. Камень не сдвинуть, не уничтожить, и все, что было заперто, таковым и останется.

– Они не придут.

– Придут! – И опять заплакала.

– Я пошла дальше.

– Нет, стой! – Схватила меня за рукав Талия, на слух угадав, где я.

– Не ходи. Нас обязательно вызволят.

– Сто лет не вызволяли, а теперь вызволят! Не порите чушь, всем уже плевать на нас. Не удивлюсь, если они уже за столами разливают вино, радуясь, что заплатили дань. Можете сидеть здесь хоть до старости, а я пойду. Но, думаю, вы умрете куда раньше от жажды и голода.

Опустившись на каменные ступеньки, я наощупь била впереди себя ногой, аккуратно спускаясь все ниже и ниже, не видя ни черта вокруг.

Хоть глаз выколи. Даже самой безлунной ночью не было так темно, как здесь.

– Мими, стой! – Закричала Талия, не двигаясь с места. – Ты сгинешь там!

– А вы сгинете здесь. Только я хотя бы что-то делала в отличие от вас, трусишек.

– Мими!

По звуку я поняла, что она последовала за мной, так же медленно спускаясь в темноте и двигаясь навстречу ко мне.

– Я с вами не пойду! Мама с папой точно меня заберут! – Обиженно крикнула девушка в одиночестве оставшаяся наверху.

– Удачи!

Минуты казались вечностью. Постоянное напряжение, от которого мышцы задубели и превратились в непослушный гудящий камень. Полная слепота и беспомощность. И плакать хочется, и сил нет, а лестница упрямо ведет все ниже и ниже и, кажется, ей нет конца.

– Мими, я устала. – Шепчет Талия чуть выше меня и вновь всхлипывает.

– Я тоже. Но это лучше чем ждать конца, сидя на одном месте до окоченения.

– Наверное, ты права. – Тихо соглашается она, и мы продолжаем ползти.

Минута за минутой, полная тишина и только наше тяжелое дыхание, как следствие усталости и шанс хотя бы слышать друг друга.

– Мими! Там свет! – Я поворачиваю голову и понимаю, что она права.

Едва заметный ядовито зеленый огонек, виднеется вдали каменного коридора. Он еще ниже, чем мы, а значит, лестница не закончилась.

– Нужно узнать что там! – Обрадовалась Талия и принялась быстрее спускаться, обгоняя меня и слишком торопясь.

– Тали! Аккуратно! – Успела бросить я ей в спину, как услышала вскрик и шорох, бросаясь за ней.

Шарила пальцами перед собой, пытаясь понять, что произошло, но слышала только стоны и какое-то мычание.

– Тали! Талия!

– Мими помоги! – Слабый стон раздался где-то чуть впереди, и я, бросившись на звук, едва не повалившись вперед лицом, соскальзывая в какую-то яму.

– Вот черт!

– Ми…! – Вскрик и я холодными от страха ладошками успеваю нащупать горячие пальцы на самом краю, понимая, что девушка вцепилась в камень и висит в воздухе.

– Я вытащу тебя! Вытащу!

Тяжелая!

Я пыталась схватить ее поудобнее, но она выскальзывала, и тянула меня вниз. Не зная за что зацепиться, я старалась хотя бы удержать ее, но с каждой секундой это становилось все сложнее, и я потянулась вперед, пытаясь поймать ее за шиворот.

– Нет, не могу! Тяжело!

– Тали, держись! Нет, не отпускай!

Но она уже сдалась и, скребя пальцами, скатилась вниз с громким криком, который удалялся и становился все тише.

Я замерла.

Дыхание ледяными кольцами сковало легкие, мешая втягивать воздух. Холодный пот каплями тек по моему лбу, а губы дрожали так, будто я прямо сейчас расплачусь. Смотреть в пустоту оказалось тяжелее, чем я думала.

Что там внизу? Жива ли Тали?

Я успокаивала себя тем, что не услышала падения, и возможно, она еще жива, но надолго ли? Что может спасти тебя на такой глубине под землей?

Я осталась одна. От этих мыслей мурашки бежали по коже, и я дрожащими пальцами ощупала обрыв перед собой.

От стены до стены.

Это узкий переход, но как далека эта яма передо мной? Как через нее перебраться? И нужно ли вообще?

Взглянув на огонек, что так же тускло, горел впереди, я еще раз руками исследовала проход перед собой.

По краям закругляется.

Странно…. Башня! Круглая вышка башни. А этот огонек…. Он как будто на этаж ниже.

Попыталась пробраться назад, поднимаясь по ступеням так же ползком, не доверяя больше каменным стенам, и оказалась права. Ровно на пятнадцать ступеней наверх в полу появилась такая же яма, ясно давая понять мне – пути назад нет!

– Эй! – Крикнула я. – Ты еще там?

Тишина.

С таким эхом она не могла меня не услышать. А значит, либо ее там нет, либо….

Божечки, страшно-то как!

Я совершенно одна, посреди темного коридора, в котором нет выхода или входа. Меня окружает темнота, в которой мне мерещится страшное, и собственные кошмары оживают, заставляя сердце биться все громче и быстрее.

– Эй! Ты меня слышишь!?

И вновь ответом мне тишина. Будто нас обрезало друг от друга, и эта яма не просто пропасть, а еще и стена, через которую не пробиться, не прокричать.

В голову мне пришло только одно решение. Я не могу сидеть здесь и ждать своего конца. Это не для меня. Я так не умею.

Даже когда меня выбрали как будущую невесту, я в первый же день попыталась покончить с собой, чтобы не попасть в чудовищные лапы этого божества, если оно действительно существует. Все, лишь бы не умереть запертой под землей. Худшая смерть, быть похороненной заживо.

Но за невестами тщательно следят, и закончить мне не позволили.

Поднявшись на ноги, я встала на самый край и медленно побрела назад. К тому огоньку, что стал единственной целью.

Три, четыре, пять….

Девять, десять, одиннадцать…

Ровно пятнадцать. Пятнадцать ступеней чтобы разогнаться и прыгнуть, опрометчиво бросаясь вперед, в надежде, что это не просто обманка, которая так быстро расправилась с Талией, и там что-то есть.

Что-то, что даст мне хоть какой-то ответ, что делать дальше. Куда идти или как погибнуть.

– Тали? – Тихо спросила я, наклоняясь к провалу. – Ты меня слышишь?

Нет. Ответа так и нет. Я одна.

Вернувшись на выверенные пятнадцать ступеней, я задрала юбку у платья, пропуская подол между ног, поднимая его на талию и завязывая узел на поясе. Не хватало только по пути в тряпке запутаться.

Набрав полные легкие воздуха, я мысленно простилась сама с собой, прося прощения за то, что жизнь получилась такой недолгой и тоскливой, обещая переродиться и в следующий раз сделать все по-другому.

Собрать сумку и уйти странствовать. Можно было и в этой, кто ж тебя в городе-то держал? Ой, Мими, все же могло быть иначе.

Первые ступени дались тяжело. Внутренний страх темноты не позволял расслабить тело для бега, но уже к четвертой я смогла уговорить себя бежать как можно быстрее, не думать о том, как возможно больно умирать и просто двигаться вперед, мысленно отсчитывая ступени.

Три, две, одна! Рывок и я лечу вперед, видя перед собой лишь чертов огонек, который, как мне кажется, стал еще дальше. А под ногами только пропасть.

Глава 2

Резкий удар заставил меня очнуться от этого состояния странного шока от своей собственной храбрости, и я судорожно начала грести пальцами по стене, скатываясь все ниже и ниже, и чудом, ни как иначе, мне удалось подтолкнуть свое тело вверх, зацепившись за торчащие из стены камни, и толкнутся вперед, проваливаясь в проход.

Лежа на твердой поверхности спиной я едва не рассмеялась, понимая, что смогла! Я смогла!

А-ха-ха!

Тело гудело от перенапряжения, от страха и переполнявших ощущений, что выплескивались нервными смешками и глубокими глотками тяжелого воздуха подземелья. Не могла найти в себе силы встать и сумела только открыть глаза, глупо пялясь на тот самый зеленый огонек, который на деле оказался факелом, вставленным в кольцо в стене.

Один единственный источник света. Хоть и слабый, но хоть какой-то. Тьма временно закончилась, надолго ли?

Нужно идти дальше. Только вот зачем? И куда я, в конце концов, иду?

Не давая себе закопаться в мрачные мысли, я поднялась, отряхивая свой импровизированный костюм, и потянулась к факелу, вынимая его из стены.

Стоило поднять его, как он погас, вновь возвращая меня в прежнюю темноту.

Черт! Черт! Черт!

От бессилия я прижалась лбом к стене, и сжала зубы до боли, не позволяя себе разрыдаться, не заметив, как вернула факел обратно в кольцо. И он… вновь вспыхнул все тем же ровным зеленым светом.

Чертовщина.

Подтверждая свою догадку, приподняла его и вновь оказалась в темноте. Вернула, и он вновь загорелся.

Что за игры!?

Огляделась, и, шагая так же аккуратно и опасливо, сделала три шага вперед, нащупывая на стене, такое же кольцо. Тааак…

Вернулась, сжала факел в дрожащих пальцах и опять в темноте дошла до следующего колечка, вставляя в него свою единственную находку, дающую хоть какую-то надежду.

Загорелся! Даже чуть ярче!

Эти качели от отчаянья до радости вымотали меня окончательно, и я молча, даже не слушая собственные мысли, пошла дальше, прямо по коридору, переставляя факел все в новые и новые кольца.

С каждым из них он горел все ярче и светлее, освещая мне серый, выбитый прямо в камне коридор, с плохо обработанными стенами и усыпанным пылью полом. И конца и края ему нет. Бесконечная ловушка из сжатого пространства и собственного сумасшествия.

Отсчитывая про себя время, приблизительно через час, я вымоталась, не зная, насколько еще меня хватит, понимая, что сгораю от жажды. Губы пересохли, горло царапало, и я сползла на пол, прикрывая глаза.

Я так устала, демон вас дери. Не могу больше. Не могу…. Сдохну здесь, свернувшись в клубочек на холодном камне и пусть кости мои никто не найдет и не похоронит, как завещали боги.

Звон, будто от цепей, послышался впереди, и я резко подняла голову, вглядываясь в темноту, что окружала все вокруг, что не мог осветить хоть и яркий, но все же просто факел.

Почему-то кричать кто там, мне не хотелось. Претила одна мысль о том, чтобы выдать свое расположение, и я сжалась еще сильнее, просто не представляя, что делать дальше. А звон повторился. И еще ближе, чем раньше.

Меня пробрало так сильно, что я закрыла рот ладошкой, не зная как сдержать крик рвущийся наружу, когда нечто огромное вышло из темноты.

Внушительный силуэт, укрытый доспехами и с торчащим оружием, которого было огромное множество. Но только… Он был почти прозрачным. Будто привидение или туман, заимевший форму. Он плыл-шагал медленно, не смотря на меня, будто не замечая, но стоило мне открыть рот, как он замер и резко обернулся в сторону, глядя в стену над моей головой, как в пустоту.

Дыхание вновь перехватило, и оно замерло в груди так и не сумев высвободиться.

Призрак постоял недолго, и плавно двинулся дальше, отводя свой жуткий взгляд прямо. Я не дышала. Легкие уже сдавило от боли, но я несмела вдохнуть, до тех пор, пока лязг цепей не раздался очень далеко.

Ушел. Вроде бы ушел.

Ужас от того, что он может вернуться, придал мне сил и, поднявшись, я вновь потянулась к факелу, погружая коридор в темноту до следующего кольца в стене.

Нет, этот коридор никогда не закончится. Я вечность буду блуждать между стенами и не найду выхода, оставаясь пленницей навсегда.

Уже ног не чувствовала. Мелкие камешки изранили босые ступни, заставляя морщиться от каждого шага, который приносил все больше и больше боли.

Свет.

Я увидела его в конце коридора и едва не выронила факел из пальцев, не веря своим глазам. Из арки лился ровный теплый свет, позволяя разглядеть часть комнаты, точнее, ее каменные стены, наполированные так, что они сверкали, будто зеркало.

Помня о ловушках подземелья, я медленно, как и шла до этого, направилась вперед, понимая, что дышу все чаще и чаще, не веря, что коридору пришел конец. Возможно, за этой комнатой еще один точь-в-точь такой же коридор, но мысленно я воспринимала ее хоть какую-то точку в моем путешествии.

– Невеста! – Раздался рев, стоило мне сделать шаг на порог комнаты, и проход за моей спиной исчез, превращаясь в стену.

– Невеста! А-ха-ха!

Я не успела повернуть голову на звук.

Словно порывом ветра меня развернуло лицом к стене и прижало к ней грудью, внушительно придавливая чем-то крепким и прохладным.

– Ты пришла… – Шепот у самого лица обдает кожу холодом.

Кажется, я нашла своего жениха.

– Какая ты мелкая. – Рассерженно шептал тот, лица кого я не могла разглядеть, продолжая быть придавленной щекой к стене. – Хилая и тощая.

Чужие пальцы, слишком большие чтобы быть человеческими, принялись тянуть юбку моего платья, в попытках справиться с узлом на поясе.

– Что за ерунда? Чертовы тряпки! – Рыкнул и дернул так сильно, что тонкая ткань на плечах не выдержала и с треском порвалась, позволяя стянуть себя с моего тела вниз. – Так-то лучше.

На шее, каменной хваткой, лежала ладонь, частично перекрывая воздух и вынуждая меня стоять на носочках, чтобы не повиснуть в воздухе. Вытянувшись, как струна, я ощутила прохладные пальцы на пояснице, которые провели черту вверх, пересчитав все мои позвонки.

Словно замороженными ветками водят по коже, вызывая мурашки размером с жуков.

– Да, так определенно лучше. – Пятерня накрыла мое бедро и нагло сдвинула его в сторону, заставляя меня еще и развести ноги. Он прижался ко мне бедрами, совершенно распластывая меня по стене, и перехватил шею спереди, вынуждая следовать за его рукой и завалиться назад, на мужскую грудь. – Давай, невестушка, признаем наш брак, ведь так же хотят боги, верно?

В следующую секунду я поняла что происходит.

Между ног втолкнулась твердая мужская плоть, настойчиво направляясь в меня, пытаясь силой пробраться внутрь, принося только дискомфорт. Он давил сильнее в безуспешных попытках, продолжая держать меня за горло, как игрушку, видимо, так уберегая себя от криков, на которые бы мне просто не хватило воздуха.

Голова отказывалась работать, наполняясь красным пульсирующим туманом. Я судорожно втягивала крупицы воздуха, пытаясь сжать ноги, но он упрямо разводил их вновь, с каждым разом пытаясь вторгнуться точнее, и соединиться со мной как положено мужу и жене.

– Левайнын ши! – На хрипе простонала я, и, закашлявшись, «жених» отпустил меня. Бросил на землю и отступил, приводя дыхание в норму, пока я пальцами скребла свое горло, не веря, что вновь дышу.

– Ты! – Взревел он, и я вздрогнула, резко поднимая голову и теряя дар речи.

– Ты! Диа-ши?! – Секунда, и я вновь придавлена к стене, только теперь спиной, и чужие пальцы вновь на моем горле, а груди касается холодная кожа. – Не может быть, чтобы такая муха как ты, была диа-ши….

Он рычит, выдыхая мне в лицо холодное дыхание, и яростно смотрит в глаза, медленно лишая меня кислорода. Опять. Я вижу, как напрягается его шея, как вена на ней подрагивает от натуги, а он все давит своими пальцами, рискуя сломать мне шею.

– Черт! Чееерт! – Кричит он, отпуская меня и вновь закашливаясь. – Не может быть…. Вот тебе и обещанная невеста.

Я смотрю на него и не могу отвести глаз.

Это то самое, что зовут ужасающей красотой. Крепкий, высокий, с яркими рисунками мышц под кожей. Темные волосы собраны в косу почти до пояса, а лицо… Оно такое, что можно добровольно перестать дышать, лишь бы смотреть, разглядывать. Художники многое бы отдали, для того чтобы нарисовать его, о нем бы слагали песни, и писали истории.

Только вот он едва не убил меня, и сейчас, после моего поступка, очень зол. Но даже гнев не портит его красоту, только делает ее хищной, устрашающей, и мне страшно. Равно как и должно быть, если ты обнаженная, уставшая и умирающая от жажды, валяешься в ногах у своего возможного убийцы или насильника.

Он бросает на меня холодный взгляд темных глаз и меня будто кипятком ошпаривает. Мне нельзя было смотреть, нельзя было! Это как трясти костью перед мордой дикой собаки, веря, что она тебя не загрызет.

Резко опускаю глаза в пол, но поздно, меня вновь рывком ставят на ноги, больно хватая за волосы и вытягивая вверх, но тут же отпускают, злобно шипя.

– Диа-ши…

Я закрываю глаза так сильно, что становиться больно, чувствуя, как дыхание ледяным воздухом касается щек.

– Вас же нет больше? Вы же ушли в другие миры, или я чего-то не знаю? Ну! Отвечай! Он трясет меня, и я испуганно вскрикиваю.

– Говори!

– Моя бабушка! Она была последней диа-ши!

– Значит, она тебя научила. – Все еще злясь, произносит он и отпускает меня так резко, что я больно падаю, ударяясь коленями о пол, заставляя монстра надо мной вновь злобно зашипеть от парной боли.

– Маленькая никчемная муха. Я найду способ взять тебя. Хочешь ты того или нет.

– Сарам! Забери ее и запри. – Командует он и подняв глаза я вижу того самого призрачного стража, который хватает меня за шкирку и грубо тянет за собой, вынуждая мужчину повести плечами от ощущений и разочарованно добавить:

– Бережнее. Смотри, чтобы ни один волос не упал с ее головы.

Согласно кивнув, страж поволок меня в открывшуюся в стене арку.

Лязгнула дверь, и меня грубо впихнули внутрь маленькой камеры, в которой были только стены. Тяжелая створка за спиной захлопнулась, отрезая меня от последнего источника света и вновь оказавшись в темноте, я опустилась на пол, обняла свои колени и всхлипнула.

Я сделала все что могла. Да, глупо и опрометчиво, но связав нас, я временно уберегла свое тело от боли, подписывая себе приговор на заточение. Теперь же сомневалась, что нужно было это делать. Закончить бы все побыстрее, и оправиться уже в темный мир к своим родным, а не сидеть здесь и ждать чего-то. И не факт что это что-то покажется мне лучше.

Но я испугалась.

Испугалась боли, стыда. Они болезненно полоснули мне по ребрам, когда мужчина попытался взять меня. Вот так, грубо и безжалостно, придавив к стене, после всего того, что я прошла на этом долгом пути, с того самого момента, как меня нарекли избранной.

Я просто сирота с улицы, и меня легко отдали в жертву. Отмыли, накормили, причесали и обрядили в то глупое платье, по которому я сейчас уже скучала, чувствуя себе крайне глупо.

Холодно. В этом жутком подземелье по-настоящему холодно, и голое тело, не готовое к такой температуре, тряслось, а зубы предательски стучали, делая этот звук единственным в непроницаемой тишине. Я все еще хотела пить.

Сейчас, когда сердце прекратило так бешено биться после испуга, ощущение лютой жажды вновь опустилось в горло, сухими ветрами пустыни опаляя рот.

Мне становилось все хуже с каждой секундой, и я сползла на пол, закрывая глаза и проваливаясь в вязкий туман бессилия, который уводил меня все дальше и дальше от этого подземелья, прочь из камеры, к солнцу.

– Что с тобой не так? – Рыкнул кто-то над головой, и, вздрогнув, я попыталась открыть глаза, видя перед собой лишь черный силуэт сидящего на корточках мужчины.

– Чего тебе надо?

– Пить…. – Прохрипела я, сглатывая отсутствующую слюну.

– Пить…. Пожалуйста….

Чужие пальцы пробрались под голову и приподняли ее вверх, прижимая к губам что-то прохладное и наклоняя. Стоило жидкости коснуться кожи губ, я инстинктивно сглотнула, едва не застонав от блаженства.

Я пила и пила, и конца воды не было видно, чему я, безусловно, была только рада, не в силах утолить свою сильную жажду. Очнулась только когда у меня грубо забрали чарку, в которую я успела вцепиться ладонями.

– Достаточно.

Облизывая влажные губы, я тяжело дышала, как после бега, и все так же не могла открыть глаза, ощущая на себе пронизывающий взгляд. Так смотрят на кусок мяса, размышляя о том, в какой бок в первую очередь ткнуть вилкой. Так я себя и чувствовала. Холодный кусок мяса из погреба.

– Что еще? – Все с той же интонацией, в которой не было и крохи заботы, спросил он.

– Что еще тебе надо? Почему тебя так трясет?

– Холодно… Мне так холодно….

Пальцы свободной руки пробежались по моим щекам, спустились к шее и плечам, очерчивая линию все ниже и ниже, по изгибу талии к ногам.

– Ты живая. Тебя убьет моя крепость.

– Так… Холодно…. – Продолжая стучать зубами, шептала я, не видя никакой сути в его словах.

Жаль, мне нет никакой пользы с его бархатного голоса, когда он не рычит и не шипит. Вот бы укутаться в него и немного поспать, упиваясь теплом, успокаивая продрогшие кости. Мне бы свернуться калачиком, расслабленно прикрыть глаза и провалиться в тот туман, что так манил меня из-под земли, наверх, к солнцу.

– Не спи. Скажи, что тебе нужно.

– Тепло…. Пожалуйста, я так хочу спать. – Выдавила я, окончательно теряя силы и буквально повиснув головой на его ладони, которая размером напомнила мне огромную медвежью лапу. Была бы она еще помягче….

Меня сгребли в кучу и забросили на плечо, резко подняв в воздух. Я послушно повисла, не в силах сопротивляться или даже сказать что-то против. Мне было плевать. Я просто хотела спать и согреться, но холод, гуляющий под кожей, не позволял потерять нить с реальностью.

Я так хотела исчезнуть, раствориться, но меня упрямо держало на поверхности, позволяя все слышать и думать. И еще эти глупые мысли о падении вниз головой немного беспокоили, насколько это возможно для человека, смирившегося с неминуемой смертью.

К тому же меня немного беспокоили чужие пальцы на моих голых бедрах, которые как-то взволнованно и нетерпеливо постукивали подушечками по холодной коже, так, словно мужчина, несущий меня неизвестно куда, о чем-то усиленно думал.

Интересно, какие мысли в его голове? Есть ли там что-то светлое или доброе? Или там только мрак и холод, пропитавший его с ног до головы за годы, проведенные здесь? Хотя какое мне может быть до этого дело, я же просто пленница.

Невеста. Ха!

– Чего ты там фыркаешь? – Грубо спросил он, и подбросил меня на плече, привлекая к своему вопросу внимание.

Но я не ответила. Обойдется.

Проигнорировав мое молчание, мужчина остановился, и я услышала скрип двери, из которой повеяло таким теплом, что я застонала.

– Понравилось, да?

Сбросив на что-то мягкое, меня укрыли одеялом и по бокам, будто горячие камушки приложили. Это непонятное что-то, греющее и немного толкающееся, пыталось прижаться ко мне еще ближе.

– Спи. Смертная.

– Как скажете, мой господин! – Сонно подумала я и выполнила приказ.

Глава 3

Нежась в постели, я с улыбкой подумала о том, что этот кошмар закончился.

Мне просто снился плохой сон, но утро уже пришло, солнце прогнало тьму, и я в своей постели, в маленьком домике на окраине города. Открою глаза и увижу, как солнечные лучи пробиваются сквозь ставни, намекая мне, что пора вставать и идти на рынок, чтобы заработать денег на очередную булку хлеба и кусок дикого мяса.

Хотелось танцевать.

Никогда еще мне не снились такие реальные кошмары, и выбраться из них, это как заново родиться.

Помня данное себе обещание покинуть город и отправиться странствовать, я прикинула, сколько монет мне нужно, чтобы уйти в путешествие, думая, на чем можно сэкономить, чтобы отложить медяк-другой.

Обязательно нужно взять с собой то платье, что бабушка сшила мне перед смертью. Оно удобное и….

– Открывай глаза. Хватит валяться.

Грубый голос будто вытолкнул меня из приятных мыслей горячей пощечиной.

Это не сон!

Вскочив, я сразу же распахнула глаза, встречаясь взглядом со своим пленителем-женихом, который сидел в красивом, резном кресле, вальяжно забросив ногу на ногу и сложив подбородок на подставленные и сведенные в замок пальцы.

Он был именно таким, каким я запомнила за короткий миг, позволенный рассмотреть его со стороны.

На нем были темные и, кажется, кожаные штаны, которые плотно облегали крепкие ноги. Сапоги с толстой подошвой внушительно выглядели на большой ноге, как бы намекая, что раздавить меня ему не составит труда. Голый торс, не прикрытый ничем кроме как четким рисунком выступающих мышц, крепкие руки с устрашающими ладонями, взглянув на которые я сразу же вспомнила, как крепко они сдавливали мое горло.

– А теперь, будь добра, смертная, расскажи мне о том, откуда ты знаешь заклинания диа-ши, поподробнее.

Не могу. Рот не открывается. И будто бы это поможет, я сильнее натягиваю на себя одеяло.

Бегло осмотревшись, я поняла, что лежу в огромной кровати с балдахином кроваво-красного цвета с золотистой вышивкой и пушистыми кисточками. Это такая же камера, как и предыдущая, разве что здесь в разы светлее из-за пары факелов, вдетых в кольца на стене.

Тюрьма и есть тюрьма.

– Ты оглохла? – Вздрогнув, возвращаю к нему взгляд и шумно сглатываю слюну.

– Я… Моя бабушка была диа-ши.

– Ты это уже говорила. Я хочу знать, чему именно она тебя научила.

– Мало чему. Все, что помнила. Она была стара.

– Не сомневаюсь. Вы, смертные, быстро стареете. Что еще ты знаешь из их магии? – Он потянулся вперед, а я, как зашуганный зверь, наоборот, отклонилась назад.

– Что можешь?

– Укреплять вещи, искать воду в земле, лечить скот, но не от всего, только от легких болезней.

– Тогда объясни мне, какого демона, ты кинула привязку?! – Рассерженно рявкнул он и бросился ко мне, забираясь на постель как дикое животное, запрыгивающее на препятствие.

Он оказался так близко, зависнув надо мной, упираясь на вытянутые руки, что я сползла вниз, вжимаясь в постель, и испуганно таращась.

– Значит так, слушай сюда. Или ты по-хорошему раздвигаешь свои тощие ноги и принимаешь меня как мужа, или я обещаю, я сломаю тебе шею. Я не умру, я бессмертен, а вот ты даже пикнуть не успеешь, как твоя жизнь закончится.

Рывком содрал с меня одеяло и маленькие светящееся шарики, словно живые, покатились прочь, забирая с собой то тепло, которое согрело мое замерзшее насквозь тело. Они переливались ровным светом, и, подпрыгивая, ссыпались с кровати, прячась под ней. Наблюдая за этой картиной, я на мгновение забыла о нависшей в прямом смысле угрозе, которая смотрела на меня просто испепеляюще, и щеки вновь опалило жаром.

– Раздвинь. Ноги. – Процедил он, и, не дожидаясь, сам развел мои колени, накрывая своим телом и толкаясь бедрами. – Лижи смирно и желательно молча. Мне ваш визг противен и портит настроение.