Текст книги "Невеста в жертву (СИ)"

Автор книги: Кира Полынь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

У меня, кажется, онемело даже лицо.

Губы не шевелились, легкие едва вбирали прохладный воздух, только глаза бешено вращались, глядя то на чужие губы, то на нос, то на ресницы.

Мужчина опустил свою руку вниз, и я услышала звон пряжки ремня. Он буквально тут же вновь приставил свою плоть к моему лону, пытаясь протолкнуть ее вперед.

Инстинкт сработал сам собой, и я истерично забила ногами и вцепилась пальцами в голые мужские плечи, пытаясь оттолкнуть от себя каменное тело, придавившее меня к кровати полностью обезоруживая. Но его оказалось невозможно даже пошевелить, не то чтобы сбросить, и, сжавшись, я начала кулачками молотить его спину из последних сил и хрипло шептать:

– Левайнын ши! Левайнын ши!

Дабы заткнуть меня, рот накрыли ладонью и вновь толкнулись, больно растягивая сухую кожу промежности.

– Хватит! Хватит! – Зло шептал мужчина, пытаясь все же проникнуть в меня. – Хватит ерзать!

– Фуфти! – Провыла ему в ладонь, и закричала от очередного неприятного толчка.

– Надоело! – Вскочил с постели, отпуская меня и как был, с распущенным поясом, из которого гордо торчала возбужденная плоть, вышел, хлопнув дверью.

Оставшись в одиночестве, я замоталась в одеяло, трясясь как заяц.

Приложила ладонь к промежности и зашипела. Кожу саднило, и мышцы всего тела выли от напряжения.

Второй раз.

Второй раз мне удалось избежать близости с этим…. Мужчиной.

Я так и не поняла, кто он, бог или человек, демон или что похуже. Понятно только одно – я ему определенно не нравлюсь.

Не удивительно.

Если верить его словам о бессмертии, то привязка к человеческой девушке, худшее, что можно придумать. Ощущать ее боль, страх, делить поровну все ощущения, особенно плохие. Не знаю, насколько сильно он ощущал меня, но я надеялась, что максимально.

Это единственное, что могло дать мне хоть немного времени, чтобы успокоиться и решить, как быть дальше.

Дверь открылась, и страж, все тот же прозрачный фантом, вплыл в комнату, приближаясь к моей постели. Помолившись всем богам в очередной раз, я ждала подвоха, очередного толчка или перевода в другую камеру. Но он только поставил передо мной тарелку с ароматно пахнущим мясом и тушеными овощами, и, развернувшись, покинул камеру, плотно закрывая дверь на замок, лязг которого ударил по ушам как гром.

Желудок жалобно застонал и глаза сами собой вернулись к тарелке.

Есть хочется. Сильно. До сосущих спазмов в животе.

Принюхавшись, взяла тарелку за край и придвинула ближе, рассматривая слишком аппетитную еду, перед собой.

Только маленький кусочек…

Стоило сжать губами крохотный щепок мяса, вымокшего в соусе, как я блаженно застонала от удовольствия. Чертовски вкусно. Просто ужасно.

Один за другим я погружала их в рот, поражаясь мягкости и сочности мяса, которое даже жевать практически не надо было, не замечая, как овощи последовали следом, вместе с куском мягкого хлеба. Только когда тарелка опустела, я поняла, что съела все до крошки и облизала края.

Честно признаться, это было самое вкусное, что я, когда-либо пробовала, и продать за такое душу – не жалко.

– Эй? – Поднявшись и замотавшись одеялом как накидкой, я на цыпочках подкралась к двери, держа в руках, пустую посудину. – Я все съела. Спасибо.

Ответа нет.

А чего я еще могла ждать? Что сейчас, радушно улыбаясь, кто-то войдет и примет мою благодарность, забирая тарелку из рук и предлагая прогуляться после плотного обеда?

Или завтрака. Или ужина.

Который сейчас час?

Под землей время теряет границы, и обозначить их невозможно. Может быть, на поверхности светит солнце, а может, уже взошла луна, только вот мне не увидеть ни того, ни другого, и от этого сердце сжалось от тоски.

Сколько я здесь? Час? День? Месяц? Или вечность?

Дверь вновь открылась и уже знакомый, и почти родной призрак подошел к постели, и опустив на нее стопку вещей, взглянул на меня и оскалил рот, демонстрируя острые длинные зубы.

Впечатлило. Да так, что я резко протянула тарелку, которая растворилась тут же, от одного его взгляда, так, как будто и не было.

Взмахнул рукой, заставляя меня вздрогнуть, ясно намекнул на то, чтобы я оделась, и в полном молчании удалился, прекратив показывать мне свою чудовищную пасть.

Он был прав.

В одеяле на голое тело я чувствовала себя мягко сказать некомфортно, и стоило ему уйти, вновь шумно закрывая замок, я бросилась к вещам, рассматривая чудаковатую одежду, но из очень хорошей ткани и с дорогим декорированием.

Узкие брючки, идеально подошедшие по размеру, свободная бордовая рубашка изо льна, приталенная и с вышивкой золотыми нитками, которая напоминала мне ветви деревьев, танцующих на ветру. И еще длинный кожаный жилет с широким поясом, который приятно грел спину.

Только вот ноги так и остались босые и, продолжая стоять на холодном полу, я разочарованно поджала пальчики.

– Шшшш…. – Раздалось за спиной, и, обернувшись на звук, я вновь увидела стража, стоящего в открытом проеме, только теперь он выглядел немного иначе.

Странная мохнатая шапка на голове исчезла и ее заменила такая же непонятная треуголка, лежащая строго по центру.

– Шшшшш…. – Вновь зашипело создание и отошло, будто приглашая меня выйти, что я и сделала. Хоть и опасливо.

Все те же коридоры сплошной полосой.

Интересно, здесь есть хотя бы что-то, что хоть немного отличается от всего этого однообразия и отчуждения? Или все подземелье состоит только из темных коридоров и маленьких комнат, из которых нет шанса выбраться без позволения хозяина?

Призрак поплыл вперед, и я послушно двинулась за ним, осматриваясь, но вскоре мне это надоело. Нечего здесь смотреть. Стены, пол, да пыль всюду. Спертый воздух, практически непроницаемая темнота, которую разгонял только факел в руке у моего провожатого.

Остановившись у такой же двери, как и все, он открыл ее, приглашая меня войти, и отошел в сторону, чуть поклонившись. Вежливо.

Я даже немного обрадовалась. Первое приятное впечатление за все время, что я здесь, кроме еды, конечно. Она была восхитительна, лучшее, что я ела в своей жизни.

– Шшшш… – Поторопил призрак, и я заглянула в зал, из которого послышалась музыка.

Легкая мелодия, такая, какую обычно напевают детям перед темной ночью, чтобы дать им понять – они не одни. Она звучало громко, но нежно, эхом разлетаясь по просторному помещению, скудно обставленному мебелью.

Первое что я увидела – длинный стол, накрытый на двоих по разные стороны, несколько картин, стоящих прямо на полу и прикрытых полотном ткани и кресло напротив камина, в котором ярко и маняще горел огонь.

Сразу же захотелось подойти к нему и вытянуть околевшие ноги в надежде на обогрев.

Только дернувшись в сторону, я поняла, что дверь за спиной уже закрыта, и бежать мне не куда, от мужчины, что поднялся из кресла.

Глава 4

– Д-добрый вечер. – Он взглянул на меня презрительно, окатывая волной пренебрежения, и верхняя губа немного изогнулась.

– Садись.

Послушно, словно болванчик, я пошла навстречу своему тюремщику и опустилась на галантно подставленный стул, смотря ровно перед собой и опасаясь поднять глаза.

Он как-то дергано, широко шагая, направился к другому концу стола и резко сел, опуская тяжелые руки перед собой.

Постукивая сжатой в руке вилкой о стол, он молча сверлил меня взглядом, о чем-то думая, и закинув ногу на ногу, откинулся на спинку стула, отпуская столовый прибор и складывая руки на груди.

– Мне скучно.

– Сочувствую. – Буркнула себе под нос, не решаясь протянуть руку к аппетитной булочке с помадкой, лежащей в корзинке передо мной.

– Станцуй для меня. – Удивленно подняла на него глаза, не веря в то, что услышала. – Ну? Танцуй. – Повелительно махнул рукой, чтобы я поднялась со своего места.

– Я не умею танцевать.

– Меня это мало волнует. – Щелкнул пальцами, и мое тело само выпрямилось как палка прямо, больно врезаясь верхней стороной бедра о край стола, так, что посуда жалобно звякнула. – Ко мне, смертная.

Улыбка озарила его губы, и у меня мурашки вновь побежали по коже, от того, что мое тело меня не слушается, и я покорно прошагав вдоль стола, встаю рядом с ним, вздрагивая от того, как он развернулся на стуле, лицом ко мне и широко расставил ноги.

– Танцуй.

Тело само начало двигаться под какой-то только ему известный ритм, призывно покачивая бедрами и плавно водя плечами, будто умоляя рассмотреть его подробнее, откровеннее.

– Эротичнее, смертная. – Новый щелчок пальцами, и я уже снимаю с себя жилет, игриво бросая его прямо в руки мужчине, и тянусь к завязкам на вороте рубашки, медленно их растягивая.

– Уже лучше. Так ты мне больше нравишься. – Довольно, я бы сказала удовлетворённо своим поступком, улыбнулся он, вновь выпуская тот бархат в голове который я слышала. – Снимай. Хочу посмотреть на твою грудь.

В ужасе я, продолжая двигаться, пыталась уговорить свое тело не выполнять приказ, но поглаживая себя собственными ладонями, мягко скинула на пол так недавно приобретённую рубашку.

– Ко мне. – Вновь команда и меня невидимой петлёй тянет вперед, заставляя склониться к нему оказываясь буквально лицом к лицу. – Если я не могу взять тебя прямо сейчас, так как положено мужу, что мне мешает поиметь, например твой рот? – Шипит он, растеряв всю напускную игривость. – Это же не больно, так ведь? А мне послужит маленьким утешением, раз уж я не могу получить то, что заслуживаю.

– Плетей. – Вырывается у меня, и я, не успев понять, что волю над губами мне оставили, тут же оказываю сидящей на его жестких коленях, со сжатой пальцами челюстью.

– Что ты сказала? Повтори. – Сверлит, пилит взглядом, и кожа под ним пылает, так как вторая рука, достаточно своевольно съезжает по моей спине, опускаясь на ягодицу.

Хорошо хоть штаны оставили.

Как оказалось ненадолго.

– Сейчас я заставлю тебя желать меня и сделаю, что планировал изначально. А ты, маленькая глупая мошка, решившая остановить меня привязкой, горько пожалеешь об этом.

– Так делай.

Выплюнула я ему прямо в лицо, понимая, что ему действительно ничего не стоит взять меня силой, нагнав своей странной магии. Пяти минут не прошло, а я вновь раздета и сижу на мужских коленях не в силах пошевелиться.

– Хм… Ты знатно потрепала мне нервы и разрушила планы, так что думаю, будет не честно по отношению ко мне так быстро тебе все прощать. – Поднялся вместе со мной на руках и усадил на край стола, сдвигая в стороны всю посуду перед собой. – Снимай штаны. Сама. – Ядовито протянул он, и послушное для его воли тело исполнило приказ, пока мои щеки горели сильнее, чем огонь в камине.

Мужчина опустился обратно на стул и развернулся к столу, пододвигаясь ближе не скрывая животную улыбку, полную греха и угроз.

– Раздвинь ноги. Да, вот так. – Сам поставил мои ступни на подлокотники и вернул тарелку, ставя ее между моих ног. – Сарам!

Выплывший из стены призрак, словно не замечая картины перед собой, предварительно поклонившись, поставил перед хозяином тарелку с кусок прожаренного мяса, и соусник. И так же исчез, растворяясь в стене.

– Приступим к трапезе.

Он просто ел. Молча и чинно, нанизывая отрезанные кусочки мяса на зубчики вилки, и смотрел. На меня.

Его взгляд блуждал по всему тело, отдав особое внимание моей груди и тому, что ниже живота. Время от времени он улыбался своим мыслям, но продолжал молчать, до тех пор, пока не остался последний кусочек.

– Хочешь попробовать? Мой слуга готовит потрясающе, ты уже успела в этом убедиться. – И не дожидаясь ответа, протянул вилку к моим губам, ожидая пока я открою рот.

Что-что, а аппетита у меня точно не было. Скорее тошнота от волнения и стыда. И от моего промедления вязкая капля соуса сорвалась, падая мне прямо на грудь и скатываясь вниз, оставила после себя влажную полоску.

– Какая неприятность! – Наигранно удивился он, и отложил вилку в сторону, приближая свое лицо ко мне. – Нельзя это так оставлять, смертная.

В следующую секунду, я задержала дыхание от испуга, когда мужчина склонился и медленно, издеваясь надо мной, собрал соус на коже языком, свернул в сторону и сжал губами сосок.

Не больно, практически не ощутимо, но сделанное остается фактом.

– Не плохо. Ты вкуснее, чем я помнил. – Сказал он, и, не медля прижал губы к другому соску, втягивая его в рот чуть сильнее. – Да, определенно вкуснее. И знаешь, я чувствую, что тебе приятно. Это же не больно, так носительница магии диа-ши?

Нет, не больно. Но и про «приятно» я могла бы поспорить.

Скорее странно, незнакомо, пугающе, чем приятно. Никаких положительных эмоций я в себе не нашла, и он видимо тоже, так как продолжая спускаться ниже, аккуратно, будто пробуя, прижимался губами к коже.

Это мало походило на поцелуй, скорее мягкие щепки, но и этого хватало для того, чтобы мое сердечко билось как сумасшедшее.

Накрыв пальцами мои колени, он повел их выше по бедру, опуская на ягодицы и сжимая, сильно, но опять же не больно. Словно он понял, где грань и не переступал ее, уберегая себя от убедительных фантомов моих неприятных ощущений. Только вот мне от этого ни капли не легче.

Вместо физической боли, я испытывала не с чем не сравнимые волны стыда за его откровенный взгляд и прикосновения. Но только вот стыд, как мне показалось, его совершенно не волновал, и, опускаясь обратно на стул, он щелкнул пальцами, и тарелка между нами исчезла, позволяя придвинуть меня ближе к краю, что он и сделал.

– Ты неплохо смотришься на моем столе. Мне даже понравилась твоя компания. Может почаще будем ужинать вот так? – Продолжая издеваться надо мной, спросил он. – Поставь пятки на стол.

Выполнив команду, я почувствовала себя еще хуже, чем раньше.

Теперь я не только сидела перед ним голая, но и откровенно демонстрировала себя, едва ли на расстоянии вытянутой руки от его голого живота. Мужчина задышал не спокойнее, но при этом продолжал ухмыляться, бросая взгляды то в мое горящее от стыда лицо, то вниз.

– Поласкай себя.

Даже не смотря на отданный приказ, я продолжала сидеть, не двигаясь, сама удивляясь от этого не меньше чем он.

– Поласкай себя! – Повторил он громче, но ничего не изменилось. Я сидела так же прямо и удивленно смотрела вниз, на его лицо.

Это то, что называют греховной красотой.

Он был слишком хорош, для всего сущего, разве что слишком заросший, и густая щетина уже походила на бороду, и я не могла заставить себя прекратить смотреть, пока не прослушала заданный вопрос и не столкнулась с ним взглядом:

– Я спросил: ты ласкала себя когда-нибудь? – Прокручивая в голове все, что со мной происходило, я судорожно вспоминала, хвалила ли я себя когда-нибудь, но на ум ничего не приходило, и я отрицательно помотала головой. – Никогда? – Я еще раз мотнула головой. – Чертовски интересно. Дай руку.

Протянув к нему дрожащую ладонь, я только охнула, когда он поднялся и прижал ее к своей крепкой груди, медленно ведя вниз, прямо по всем мышцам что украшали его тело. Он наблюдал за мной чуть прищуренным взглядом, и изучал реакцию, которой практически не было, за исключением подрагивающих пальцев.

Холодный. Нет, не совсем. Скорее прохладный, будто он вышел на воздух сразу после купания, и ветер остудил воду на его коже, понижая ее температуру. Только вот стука сердца я так и не услышала, словно его у него попросту нет, и нечему биться под ребрами разгоняя кровь по венам.

– Что-нибудь чувствуешь?

– Ты… холодный… – Выдохнула я, когда пальцы уже опустились вниз и скользнули ниже мужского пупка.

– И все? – Изумленно спросил он, поднимая темные брови.

– И все.

Отбросил мою руку как плеть, и, уперев ладони по разные стороны моих ног, наклонился ближе, едва ли не касаясь моих губ своими.

– Ты еще холоднее, чем я. Совсем ничего не почувствовала?

– Совершенно. – Искренне заверила я, так и не понимая, чего он хотел добиться, и, кажется, в этот момент его терпение лопнуло, и, сжав пятерней мои волосы, он потянул мою голову в бок, прижимаясь губами к шее и больно втягивая кожу. – Ай!

– Значит, пришло время будить тебя другими методами. – Пообещал мне он.

Но меня это, почему-то, не обрадовало.

Глава 5

Как я и думала, ничего хорошего меня ждать не могло.

Вместо того чтобы просто отпустит меня и смириться, мужчина толчком уложил меня на спину, и придвинул ближе к себе хватая прямо за бедра.

– Ты будешь моим десертом, смертная. – Угрожающе прорычал он, и накрыл пальцами мою грудь, сжимая ее и чуть сдавливая сосок. – Закрой глаза. – Новая команда и я послушно ее выполнила, теряясь от того, что не знаю чего ждать.

И опять темнота. Она мне уже совсем как родная, только ужасы в ней продолжают мерещиться и становиться все реальнее и страшнее.

Только на ощупь я поняла, что он вновь прижимается ко мне своими бедрами, стащив мои даже немного ближе к краю, чем нужно было, но хотя бы не сняв штанов. Его пальцы скользили по моей груди, погладили ребра, прикоснулись к впалому животу и исчезли на мгновение, чтобы вновь оказаться наверху.

– Уже больше тысячи лет не прикасался к смертной, чтобы она меня захотела. – Тихо рассмеялся он, и поймал подушечками пальцев мои соски, чуть выкручивая их и поднимая вверх.

– Так может и не стоит начинать?

Мужчина опять рассмеялся, но не остановился. Как я и думала, даже не мечтая и не тая надежду на завершение этого непонятного глупого действа.

А потом, что-то изменилось, когда я вновь ощутила губы на моей шее и прохладное дыхание, облизнувшее кожу.

– Желай меня. – И никакой реакции. – Желай!

Дохлый номер. Что мертво умереть не может.

И кажется именно это мужчину надо мной и бесило.

Он продолжал кусать меня губами, гладить, царапать не оставляя отметин, покусывать так, что кожа горела после его нападений. Но я оставалась все также напугана и стыдлива, как и в самом начале нашего ужина, если это можно было так назвать.

– Нет, это невыносимо! Ты будешь меня хотеть или нет!?

– Хотеть вас последнее, что я бы сейчас хотела. – Нервно хихикнула я, но зря.

Разбушевавшийся мужчина решил продолжать до победного конца, пока не добьется чего-то мне неведанного, и не удовлетворит своего зверя.

Раздвинув мои ноги максимально широко, он опустился вниз, и я ощутила его дыхание там, где ему точно быть было не положено, вздрагивая и пытаясь вырваться.

– Лежать и получать удовольствие! – Скомандовал он и меня вновь обездвижило. – Вспомнить бы еще, что да как… – Проворчал он себе под нос, но я в ответ только жалобно заскулила:

– Не надо… Забудьте….

Фыркнув, он только ближе придвинулся вперед и прижал язык к тонкой коже, которую все еще пощипывало после прошлых его попыток. Словно кубик льда мягко скользнул вверх и вновь вернулся вниз, исследуя тайное местечко, так, будто точно знал что делать.

Еще одно плавное движение языком и губы накрывают вершинку в основании складочек и чуть втягивают, посасывая.

Боги, боги, боги, боги!!!

Я хотела бы повести бедрами, избавляясь от этих ощущений, но мало того, что не могла пошевелиться по его приходи, так еще мешали две огромные ладони, лежавшие на моих ягодицах и властно притягивающие меня к эпицентру.

Отпустив, кончиком ударил по тому же бугорку, и полностью прижал язык, мягко укладывая его поверх входа в лоно, через секунду отрываясь.

– Наслаждайся!

– Не могу!

– Чего ты не можешь?! – Зло рявкнул он, отрываясь от моей промежности и вытягиваясь надо мной. – Чего?! Я устал с тобой нянчиться. Плевать, я переживу эти твои… – Он сморщил нос, подбирая слово. – Ощущения. Просто возьму тебя, прямо на этом столе, поняла? Прямо сейчас.

Опять звякнул ремень и вновь его мужское достоинство впритык ко мне, мягко толкаясь вперед по влажным от слюны складкам.

– Даже смочил, чтобы ты не визжала. Так что терпи, девочка, такова судьба жены.

– Неееет! – Вскрикнула, но тело продолжало расслабленно лежать под этим чудовищем, и отказывалось подчиняться. – Я так не хочу!

– А как ты хочешь? – Сжалился он, склоняясь к моей щеке, по которой уже текли слезы и, собрав их языком добавил. – У тебя есть минута, чтобы мне рассказать, и желательно так, чтобы я понял. Или пеняй на себя.

Глава 6

– Хочу по согласию!

– А я то, как хочу! Чтобы ты прекратила уже крутиться хотя бы! – Звонко шлепнул меня по бедру и сам зашипел от боли, в унисон со мной. – Черт, забываю об этом… Что еще? – Обиженно, будто это я его ударила, спросил он, так и не отняв пульсирующий орган, куда подальше от меня.

Стараясь думать быстрее, я анализировала все, что он успел сказать, приходя к выводу, что ему просто необходима близость со мной. Но, набросив на него привязку, я лишила мужчину привычного плана «покорения» супруги, угрожая тем, что он на собственной шкуре ощутит лишение девственности. Логично предполагая, что моя боль вряд ли способствует получению удовольствия, я тем самым сохранила себе шанс выставлять условия, которые от меня, собственно, сейчас требовали.

– Хочу понять как это…

– Что именно? – Продолжая неугомонно поглаживать своим естеством, вход в мое лоно, спросил он, так будто мы просто беседуем.

– Желать.

– И что тебе для этого нужно?

– Для начала, чтобы ты хотя бы поднялся. Мне тяжело! – Выдохнула я, упираясь ладонями в прохладную грудь, и мужчина послушно привстал, но, лег рядом.

– Легче? – С томной улыбкой спросил он, перевернувшись на бок, подставляя руку, согнутую в локте под свою голову, и мягко погладив вершинку моего соска по спирали кончиком пальца.

– Немного.

– Так и что мне делать, смертная? Стоит ли мне вообще тебя слушать?

– Думаю, стоит. Если ты до сих пор не сделал то, чем мне угрожаешь, значит, тому есть причины.

– Больно ты умная. И болтливая. Может занять твой рот? – Прорычал он мне в лицо.

– Откушу. – Пообещала я, чем его насмешила:

– Маленькая и храбрая. Не по зубам тебе, такой как я, подавишься, поняла? Или нужно объяснить? – Склонившись и вновь проведя языком по моей щеке, прошептал мужчина.

– Я еще и понятливая.

– Продолжай. – Милостиво разрешил он. – Чего тебе еще нужно, чтобы добровольно раздвинуть передо мной ноги?

– Для начала не раздвигать их силой.

– Уверена? – Протянул он разочарованно. – Тебе совсем принуждение не нравиться? Это же такие занимательные игры и целое поле для экспериментов!

– Уверена. Я…

– Невинная девственница? Я знаю. Таких ко мне обычно и посылают. Хотя пару раз и пользованных отправляли. С ними, в общем-то, интереснее было. Они даже удовольствие получали, пока я их брал. – Чем больше он говорил, тем более рокочущий голос у него становился. – Они стонали как истинные шлюхи и просили еще. Но я беру только раз. Если они до меня доходят.

– А что дальше?

– Они оправляются к прародителям. Или с ними расправляется крепость. – Зло улыбнулся он, сверкнув глазами.

В груди все ухнуло. Даже если Тали и не попала к нему, то, скорее всего ее уже нет в живых.

– Я передумала. – Промямлила я и попыталась подняться, но меня мягко уложили обратно:

– Ну-ну, смертная крошечка. Не все, есть исключения.

– И какие же?

Пожав плечами, он витиевато ответил:

– Разные. Но суть остается старой – так или иначе, я возьму тебя. По доброй воле или нет, посмотрим дальше. Честно признаться, ты меня повеселила. Я давно уже…. Не разговаривал с живыми. И пока ты мне даже нравишься. Но не обольщайся. Выведешь – сожру на обед.

– К-к-к…

– Какой кошмар? – Предположил он, но я помотала головой, слишком реалистично представив картину, как он съедает мою ногу за этим самым столом.

– Как мне тебя называть?

Он молчал долго, прищурив глаза, будто пытался меня прочитать, увидеть что-то на моем лице, но в конце концом сдался:

– Можешь звать меня господином.

– Или супругом?

– А разве это не одно и то же? – Приподняв брови, наиграно удивился он, и мне показалось, что искренних эмоций от него не добиться. Только лукавость и игра.

– Нет. Так как?

Сделав небольшую паузу, он все же ответил:

– Можешь звать меня Инк.

– Инк. – Повторила я, и глаза у него неожиданно странно загорелись, будто маленькие вспышки в самой их глубине.

– Повтори.

– Инк… – Выдохнула я, и мужчина резко поднялся, завязывая шнуровку на брюках из-под низкого пояса, которых и так было видно почти все. – Оденься.

Поободрал с пола и бросил мне рубашку, окончательно снимая свои чары, чтобы я, наконец, смогла сама управлять своим телом.

– Инк, а что?…

Оглядевшись, не поверила своим глазам.

Моего нового знакомого уже нигде не было.

Глава 7

– Эй? – Тишина в ответ.

Я обрадовалась, быстро оделась, на бегу запрыгивая в свои брючки и чуть ли не кубарем подкатываясь к камину. Протянув к нему свои ладони, восторженно и счастливо ахнула.

Тепло. Нормальный, настоящий огонь!

Вытянув босые ноги, я едва сдерживалась от того, чтобы счастливо не рассмеяться, ощущая, как огненные лапы в камине, позволяют своему теплу согревать мою кожу.

Хорошо то как.

Засмотревшись на потрескивающие поленья, я не сразу заметила, как призрачный страж за моей спиной вырос из ниоткуда, и вскрикнула, хватаясь за сердце, стоило ему зашипеть, привлекая внимание.

– О, боги! Зачем так меня пугаете?

– Шшшшш…. – Дружелюбно выдавил он и пожал плечами. – Шшшшш…

– Пора возвращаться в комнату? – Спросила я, немного поникнув, а страж только согласно кивнул головой, отступая и указывая мне открытой ладонью на дверь. – Хорошо.

Поднявшись на ноги, отряхнула штанины и послушно зашагала вслед за своим провожатым, вновь по холодным коридорам в свою маленькую комнату, все так же похожей больше на камеру чем на спальню.

– Подождите! – Призрак обернулся. – А у вас есть книги, например? – Он удивленно склонил голову, явно не понимая, чего я от него хочу. – Или может шитье? Мне скучно просто ждать…

Фантом неожиданно мягко кивнул, вроде как, осознав адресованную к нему просьбу, и ровным шагов вошел в стену, растворяясь в ней.

Опять одна. Только нет здесь живого огня, нет странного хозяина подземелья, и теплых шариков, что были в моей постели, согревая своими гладкими стенками, будто раскалённые до нужной температуры камешки.

Откинув балдахин, я открыла его посильнее, и закашлялась от взлетевшей в воздух пыли. О, все боги мира! Неужели никто никогда их не выбивал? Сколько сотен лет этой пыли?

Страж появился вновь неожиданно и зашипел, привлекая мое внимание. Обернувшись, я увидела у него в руках то, от чего глаза загорелись. О лучшем и мечтать нельзя!

Призрачные руки опустили на край кровати плетеную корзинку доверху забитую нитками и лентами, несколькими отрезами ткани и пяльцами разных размеров.

Вышивка! Монотонное и долгое занятие! То, что нужно чтобы скоротать время!

Особенно когда ожидание может растянуться на вечность…

– Спасибо вам. – Поблагодарила я, и страж вновь поклонился, исчезая и оставляя меня один на один со своим подарком.

Отряхнув ноги насколько это возможно, я забралась на постель, и сунула нос в корзинку чуть ли не полностью, не в силах описать свой восторге! Такие ленты! Такими лентами дочери богатых родов ушивали свои платья, я же, будучи беднячкой, даже в руках их не держала. А они такие красивые…

Мягкие, разноцветные, они, как и ниточки были намотаны на бобинки, и ждали только моих неугомонных ручек. Я же потомок диа-ши, рукоделие у нас в крови!

Сложив из подушек подходящее мне гнездо, я поудобнее уселась, размышляя о том, какую же вышивку мне сделать, и задумав рисунок, отыскала все необходимое.

Какие же они красивые!

Я гладила пальцами шелковые нити и не могла поверить, что могу к ним прикасаться, не боясь быть выгнанной из лавочки шитницы, за то, что трогаю их своими грязными пальцами.

– Спасибо Инк… – Прошептала, понимая, что без веления хозяина в этом подземелье ничего не происходит, и мой досуг был лично одобрен мужчиной.

Иголка ловко скользила, прокалывая ткань и уже через пару часов, наметился различимый силуэт круглой грудки и изящной вытянутой шейки. Обычными нитками я вышила силуэт птицы, решив расшить пушистые крылья разноцветными лентами.

Птицы летают, они свободны в своих желаниях. Пусть это будет мне напоминанием о доме.

Хотелось бы верить, что я когда-нибудь еще увижу солнце, но реальность убедительно твердила об обратном. Мне не покинуть этих темных коридоров, не сбежать из этих камер, и солнце мне будет только сниться.

Чтобы не делать свою печаль бестолковой, я запела колыбельную, прощаясь со всем, что было мне знакомо.

Я прощалась с улицами города, прощалась с полями за его пределами, прощалась с пчелами, скачущими с цветка на цветок. Я запечатывала свою печаль под замочек, пряча сундучок с чувствами в самом темном уголке души.

Я пела, и крылья на ткани распускались все ярче, все красивее, делая птицу живой и необыкновенно сказочной. Я пела и даже не знала, что все это время на меня пристально смотрят.

Глава 8

Демон сидел в соседней комнате и рассматривал девушку, удобно расположившись на полу, согнув ноги в коленях.

Его век заточения проходил в медитациях, помогая выжидать следующих жертв, не умирая от скуки. Но сегодня он выбрал не обычное для себя место в самой высокой башне пещер, а наблюдая за девчонкой, что с горящими глазами раскладывала вокруг себя цветные нитки.

Она была как на ладони, ведь в этой крепости все будет так, как захочет он сам, и стена услужливо растаяла, позволяя следить за своей пленницей, словно через стекло.

Странная девчонка.

Она выбила его из колеи своей привязкой, и Инк вновь потер шею, на которой сиял, видимый только ему словно сплетенный из огня, обруч, больше напоминающий демону ошейник. Он не сказал бы, что боль, исходящая от этой тощей смертной была чем-то невероятным, тем, что он не мог бы выдержать, но ее чувства….

Они были такие честные и сильные, что он вновь почувствовал себя живым, наполняясь давно утраченным воспоминаниями.

Она его не желала. Его! Демона соблазна и похоти, без преувеличений, самого красивого существа во всем мире! Она боялась, интересовалась и изучала, не испытывая того, что должна была испытывать!

И это раздражало.

Раздражали ее пальцы, с дрожью касающиеся его тела, раздражали смущенные глаза с влажной пленкой слез и даже та робкая улыбка, с которой девчонка рассматривала лежащие перед ней приблуды для рукоделия.

Все в ней раздражало и претило ему.

Но…. Это было интересно.

Такая живая. Каждая эмоция написана на лице и ощущавшаяся из-за привязки, никогда не фальшивила. Трусит, значит, трусит, любопытствует, значит любопытствует. Эта честность….

Он вспоминал всех, кто был до нее, тех редких невест, что преодолевали все ловушки замка, чтобы до него добраться, но не мог вспомнить лицо ни одной из них. А эта…. Она въелась в подкорку своими темными волосами, что немного запутались, зелеными глазами в которых мерцали искорки и длинными ресницами, что превращали ее в подобие олененка.

Такая… трогательная.

Она заботливо перебирала ленты тонкими пальцами и так ловко водила иголкой сквозь ткань, что Инк засмотрелся, ловя себя на мысли о наваждении. Он давно не отдавал свое внимание ничему, что происходило вокруг.