Текст книги "Король моих мыслей (СИ)"
Автор книги: Кира Бег
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
Кадетов их преподаватели стали созывать во двор и строить в шеренги. Слуги готовили лошадей. Леди должны будут стоять на ступенях корпуса и махать платочками, провожая гостей. Григорий остановил меня уже в дверях.
– Леди, вы позволите писать вам на неделе? – во взгляде молодого человека была мольба, и я не смогла отказать. Сегодня он меня спас от позора.
– Конечно, лорд, – я на миг склонила голову и поспешила вслед за остальными девушками – преподаватели уже начали на меня оглядываться, поторапливая.
В том, как уезжали гости, всё говорило об отработанном годами порядке и строгой дисциплине. Иначе как объяснить, что сборы не заняли и десяти минут, а ещё через пять двор был пуст. Девушек преподаватели проводили в спальный корпус, зорко следя, чтобы никто не отстал по дороге. Мало ли, вдруг за забором ждёт поклонник, отбившийся от кавалькады кадетов?
В комнате мы с Саней скинули пальто и обувь, и прямо в платьях повалились на кровати, хохоча. Да, танцы – это весело и увлекательно. Приятная усталость только добавляла настроения. Расплетая прическу, я рассказала Сане о своем приключении на балконе. Теперь произошедшее не казалось чем-то ужасным. Просто забавный случай и романтическое спасение. Ксания ахала и восхищалась решительностью Григория, и поведала, что тоже переписывается с несколькими кадетами с разных курсов. Я вздохнула свободнее. Раз это не запрещается, значит, ничего предосудительного я не делаю.
Следующим утром перед тренировкой я подошла к леди Виктории и попросила уделить мне немного времени. Условились встретиться в танцевальной зале в середине недели, после занятий. Мне хотелось попросить показать, как действовать в ситуациях вроде той, в которой я оказалась вчера. Леди Виктория очень ловко уходила на тренировках из всех захватов. Вероятно, есть способы освободиться, если тебя прижали к перилам или стене?
В воскресенье занятий не было, после тренировки и завтрака я направилась в библиотеку, в секцию для преподавателей. Ещё в прошлый раз меня заинтересовали некоторые названия книг в пурпурном стеллаже. И, раз мне разрешили пользоваться библиотекой без ограничений и ректор, и Он, я могу изучить их в свободное время.
Увидев между полок Эрика, я не удивилась. И почти полдня мы с ним провели среди книг, разговаривая, смеясь и хмурясь, споря и рассуждая. Мы искали ответы, листая страницы, и порой наши пальцы соприкасались. Мои щёки пылали, то ли от близости Эрика, склонившегося рядом со мной над книгами, то ли от жара спора.
Никогда не думала, что политика может быть такой увлекательной темой.
Вторую половину выходного дня я провела с ученицами в музыкальном классе. Мы по очереди музицировали и пели, занимались рукоделием, учили строфы к занятию красноречия. А по возвращению в комнату меня ожидала записка и букетик цветов. Служанка сказала, незнакомый мужчина у ворот просил передать мне.
В письме оказалось ни к чему не обязывающее сообщение от Григория и пожелание хорошей недели. Я написала ему вежливый ответ, поблагодарила за цветы. Служанка обещала передать вместе с остальными письмами в понедельник. Оказывается, к нам приезжает курьер, забирающий всю корреспонденцию – и для родных, и знакомым в другие институты. Курьер отвозит основную массу писем в городское почтовое отделение, а в кадетский корпус едет сам. Леди ректор решила, что так будет лучше, чем снующие между институтами посыльные и слуги.
В понедельник, опять с посторонним посыльным, мне снова передали записку и цветы. И на следующий день. И так всю неделю. Я отправляла ответы только с курьером от института, дважды в неделю. Мне показалась неприличной назойливость Григория. Да, он мне помог, и не стал называть моё имя перед преподавателями. Но это было уже чересчур. И потом, цветы в это время года очень дороги!
На встречу с Королём я шла в смешанных чувствах. Казалось, Его Величество не одобрит моё общение и танцы с кадетами, да ещё и занятия с Эриком в библиотеке. Ректор встретила меня в дверях кабинета и, провернув за моей спиной ключ, сразу ушла. Я склонилась в предельно вежливом реверансе перед сидящим на диване Его Величеством.
– Ты напряжена. Опять боишься меня? – голос Александра звучал ровно.
– Не вас, Ваше Величество. Но Вашей реакции на мои поступки, – честно ответила я. Юлить смысла нет, сквозь мои щиты смог бы смотреть и ребёнок. А Король ребёнком не был. Властный, гордый, красивый мужчина. – Полагаю, вы не оставили меня здесь без соглядатаев, и знаете обо всём и без моих слов.
Я не поднимала взгляда от пола, будучи уверенной, что меня отчитают, и за поступки, и за дерзкий ответ. И сильно удивилась, когда Его Величество ласково улыбнулся и пригласил присесть.
– Душа моя, я тебя ни в чём не виню. Ты вольна поступать на своё усмотрение, я доверяю тебе. И потом, во дворце вокруг всегда будет множество лиц. Многие из них красивее меня, некоторые умнее и хитрее. Я не могу посадить тебя в золотую клетку и запретить общаться с людьми. Потому надеюсь на твоё благоразумие, душа моя. А что до случая на балу... Позволишь?
Александр положил руки на стол, ладонями вверх. Я облегченно выдохнула. Села напротив него в кресло, расправила юбки и осторожно дотронулась кончиками пальцев до Его ладоней. Я понимала, что от меня ждут. Опустить щиты, кроме, может, самого последнего, укрывающего глубинные мысли, помыслы и желания. И думать о произошедшем на балконе. Но я начала раньше, с первого танца, когда незнакомый кадет подошёл ко мне впервые. Александр одобряюще кивнул.
Через несколько минут Его Величество убрал руки, всё с той же нежной улыбкой глядя на меня. Это смущало и заставляло сердце биться чаще. Почему он обратил на меня внимание, я же самая обычная, и вокруг Него много девушек красивее и умнее меня. Король стал чуть серьезнее.
– Знаешь, в чем твоя ошибка, душа моя? – поинтересовался он, чуть склонив голову.
– В том, что ушла одна, никого не предупредив? – если бы я не совершила этот шаг, у пьяного кадета не было бы возможности застать меня одну.
– Нет, душа моя. Порой в жизни случается так, что неприятности приходят сами, и даже нет необходимости давать им на это шанс. Твоя ошибка в том, что ты боишься делать людям больно. Боишься защищаться. Даже знай ты способы, как вывернуться из захвата, решилась бы их применить?
Я молчала, обдумывая слова Его Величества. Он продолжал.
– Вам уже наверняка объясняли самые простые и действенные приёмы. Глаза, шея, а у мужчин еще и пах. Ты ведь могла ударить в любое из этих мест и успела бы выбежать обратно в зал. Почему не стала?
Этот вопрос требовал ответа.
– Не решилась, Ваше Величество, – я не поднимала глаз от чуть шероховатой поверхности стола. Он был прав. Но поднять руку на другого человека, пусть даже ради защиты, это страшно.
– Тебе необходимо быть решительной в такие моменты. Для твоей безопасности.
Он вздохнул, коротко побарабанил пальцами по столешнице и позвонил в стоящий тут же колокольчик. Через минуту дверь распахнулась, и на пороге появилась ректор.
– Вы что-то хотели, Ваше Величество? – леди присела в вежливом реверансе. Мне стало неудобно – я, простая ученица, сижу в Его присутствии, а леди ректор вынуждена чувствовать себя гостьей в собственном кабинете.
– Вы не могли бы пригласить профессора Олрида и его ассистентку, леди Викторию? – вежливая просьба, за который скрыт приказ.
– Конечно, Ваше Величество, – ректор вновь присела в реверансе и вышла. В дверях повернулся ключ, чтобы снующие по коридорам ученицы и слуги не побеспокоили нас. Рядом с колокольчиком, на столе, лежал дубликат ключа, чтобы при желании Его Величество мог выйти.
Мы ждали в молчании. Я исподволь разглядывала Его Величество. Мужественное лицо, сильные руки с мозолями от меча, широкие плечи. Легкая полуулыбка озаряла лицо, когда Его взгляд падал на меня.
В дверь постучали. Щёлкнул замок, леди ректор впустила профессора Олрида и леди Викторию и закрыла за их спинами дверь. Я заволновалась. Его Величество не надел маску!
– Добрый день, Ваше Величество, – профессор Олрид улыбнулся и склонился в придворном поклоне. Так он знает?
«Конечно, знает, Олрид один из моих людей. Ты же не думаешь, что я мог оставить дочерей высшей аристократии без присмотра и защиты?» – насмешливая мысль заставила щеки на миг залиться краской. Нет, конечно, я так не думала, но почему-то не подозревала, что доверенным лицом может быть профессор Олрид. Одним из доверенных лиц. Я чуть развернула стул, чтобы видеть профессора, но не поворачиваться спиной к Его Величеству. Это было бы невежливо.
Я по-новому посмотрела на профессора Олрида. Доверенное лицо Его Величества, которому поручено приглядывать за детьми аристократов. Причём не просто молодыми франтами, но теми, кто отмечен высочайшим вниманием за их ум и заслуги. Теми, кто в будущем встанет на ключевые позиции. Такое доверие тяжело заслужить.
Леди Виктория тихо ойкнула и присела в полагающемся реверансе.
«А вот она меня в лицо не знала. С твоей подачи я оказал девушке высшую милость» – чуть улыбнулся в мыслях Король. А вслух же сказал:
– Приветствую. Можете рассказать об успехах этой леди? – он легко повёл рукой в мою сторону, а меня чем-то смутил его тон.
«Вот видишь, ты меня уже понимаешь. Не волнуйся, я справлюсь. Давай послушаем, что расскажут твои преподаватели. И не вздумай вставать».
С чем справится? Непонятно. И снова Король видел меня насквозь. Его милостью я сидела на стуле напротив Него, через столик, теперь немного повернувшись. А профессору и его помощнице Его Величество не предложил сесть. Это заставляло меня чувствовать себя неудобно. Чем я лучше них?
«Эх, другая девушка бы радовалась оказанной чести, а ты только беспокоишься. Прекращай. Это так, потому что я так решил. Давай послушаем», – попенял мне Его Величество, но тон был ласковым, немного насмешливым.
– Леди с моего возвращения прилежно посещает утренние тренировки, и для человека, который занимается всего пару месяцев, делает успехи. Дневные занятия не пропускает, – профессор покосился на леди Викторию, но та не смела поднять взгляда. – Моя ассистентка хвалила леди Лиру за сообразительность и аккуратность.
Мои щеки зарделись от похвалы.
– Понятно. Могу я попросить вас об одолжении? – голос Короля звучал ровно.
– Конечно, Ваше Величество. Сделаю всё, что в моих силах, – брови профессора удивленно поползли вверх. Он отвесил упрощенный вариант вежливого поклона. Вероятно, знает Короля давно, раз может себе такое позволить.
– Я прошу вас позаниматься с леди Лирой индивидуально. К концу года леди должна уметь постоять за себя и не бояться защищаться, – я бросила взгляд на Короля. Разве возможно этого достичь за год?
«Никто не заставит тебя сражаться против пятерых, душа моя. Хотя с нашим даром это не должно быть для тебя проблемой. Я лишь хочу, чтобы ты могла выходить из ситуаций, подобных недавней, без посторонней помощи. К тому же, ты сама обратилась к леди Виктории с подобной просьбой, за это хвалю, умница».
Что ж, если на то воля Короля, постараюсь оправдать оказанное доверие. Он прав.
– Как скажете, Ваше Величество. Мы научим леди всему, что возможно за такой срок, – серьезно ответил профессор и окинул меня внимательным взглядом.
– Спасибо. Можете идти, – Король коротко позвонил в колокольчик, и тут же в замке повернулся ключ, словно того и ждали. Профессор и леди Виктория поклонились и ушли. Нас снова заперли.
– Ты молодец, – посмотрел на меня Король. – Но этого недостаточно, поэтому прошу, постарайся, – Он легко улыбнулся. – Ты хотела что-то спросить по Королевской династии? – Александр откинулся назад и положил одну руку на спинку дивана. Такой простой жест сразу превратил его из Короля в моего спасителя, Александра. Я чуть расслабилась.
– Да, в книге за авторством Алисия Дубного про северную кампанию Вашего деда приводились возможные причины такого решения. И мы с профессором Эриком не сошлись во мнениях относительно третьего пункта. Там говорилось...
Следующие полчаса прошли в лёгкой неторопливой беседе. Александр улыбался и отвечал на мои вопросы, давал интересные пояснения. Под конец встречи похвалил за любознательность и посоветовал ещё одну книгу.
Я уходила из кабинета с лёгким сердцем. Меня не собираются ограничивать в круге общения, как я того боялась. Более того, Александр, напротив, поощряет работу в библиотеке и танцы. Вот только мне показалось, или при упоминании Эрика Его Величество скрипнул зубами?
С этой встречи я унесла цветочек незабудки. Идя по коридору, бросила взгляд в окно. Двор робко присыпан снегом, голые деревья качают ветками на ветру. И откуда Он берёт цветы? Хотя, что это я, из Королевского Зимнего сада, конечно. Про этот чудесный уголок ходят слухи и легенды. Значит, он действительно цветёт и зеленеет круглый год?
Король
Стук в дверь стал настойчивее. Я стоял посреди разгромленного кабинета и медленно обводил взглядом помещение. Опрокинутый шкаф. Перевёрнутый массивный письменный стол с треснутой столешницей погребён под грудой бумаг, щепок и непонятных обломков. Карниз повис на последнем гвозде. Портьеры на окнах порваны в клочья. Столик в углу печально покосился на трёх ножках. Гобелены на стенах свисают жалкими лоскутами. Повсюду порванные бумаги, книги, осколки и обломки. Канцелярия долго будет восстанавливать документы. Что эта девчонка со мной делает! Перед внутренним взором поплыли воспоминания сегодняшнего дня.
… Я с нежностью смотрел, как Лира неуверенно дотронулась своими тонкими пальчиками до моих ладоней. Мне уже доложили, что произошло на балу и как всё закончилось. Виновные, которые не справились с обязанностями по охране моей леди, были наказаны. Уверен, такое больше не повториться. Про профессора Эрика, с которым Лира занималась в библиотеке, я тоже знал. Поэтому не опасался своей реакции на то, что я увижу в этой прелестной головке. Душа моя зря беспокоится.
Картина, разворачивающаяся перед моим внутренним взором, заставила меня сдерживать злобное рычание. Пьяный кадет, прижав к перилам балкона хрупкую фигурку девушки, резко разворачивает её к себе лицом, и она отворачивается, отклоняясь назад, с выражением брезгливости и омерзения на лице. Если-бы не боязнь напугать мою леди, мне не удалось бы проглотить звуки, клокотавшие в горле. Стиснул зубы изо всех сил, сдерживаясь. Не ожидал, что так трудно будет справиться с эмоциями, когда увижу всё своими глазами! Как же вовремя там появился этот юноша, Григорий. Теперь главное, чтоб не слишком настойчиво ждал благодарности в ответ. За этим понаблюдают надежные поверенные. Им приказано ни во что пока не вмешиваться, только докладывать регулярно.
В мыслях моей птички проскользнуло другое воспоминание, и я ухватился за него, доставая на поверхность. Библиотека. За столом сидят Лира и Эрик, о чём-то спорят и листают по очереди книгу. Пальцы профессора, словно невзначай, касаются ладони моей малышки. Её щеки вспыхивают красным румянцем смущения. Такая маленькая, наивная птичка, она опустила голову и не понимает, КАК смотрит на мою девочку этот Эрик. В сердце воткнулась горсть мелких, колючих и болезненных иголок. И я не удержался, заглянул чуть глубже в воспоминания моей любимой… Я должен знать об этом профессоре!
О боги! Она была с ним на свидании! А мне доложили о невинной прогулке. Вот Эрик подхватывает поскользнувшуюся Лиру и крепко прижимает к себе, не торопясь отпускать… Всё внутри меня затопило леденящим холодом.
Я убрал руки со стола и как можно ласковей улыбнулся моей милой. Все чувства замерли, в груди медленно ворочался большой кусок льда с острыми краями. Он цеплялся за натянутые нервы и постепенно, друг за другом, они лопались с ноющей болью, заставляя сдерживаться и говорить с ещё большим спокойствием и нежностью. Моя юная и неопытная девочка, как же я волнуюсь за тебя!
«Что с ним» – поймал я мысль Лиры.
«Вот видишь, ты меня уже понимаешь. Не волнуйся, я справлюсь. Давай послушаем, что расскажут твои преподаватели. И не вздумай вставать».
Мне удалось продержаться всю встречу, ничем не выдав своей боли, ни словом не проговорившись моей половинке. Беседа с профессором Олридом и с его ассистенткой прошла как в тумане, нарастающая рана в душе мешала сознанию сосредоточиться на происходящем и проясниться. Кажется, Лира ничего не заметила. Лишь в конце, при упоминании профессора Эрика, я, из последних сил сдерживаясь, отчетливо скрипнул зубами. Услышала?
Оказавшись в своем кабинете, я тяжело опустился в кресло за большим письменным столом. По дороге сюда мне казалось, что успокоился. Но сейчас, наедине с собой, невольно стал вспоминать всё показанное без утайки моей малышкой. Когда на балконе появился пьяный кадет, моё сердце пропустило удар. Как же мне страшно, что с ней что-нибудь может случиться, и она окажется в беде! Хочется схватить и увезти её к себе, спрятать ото всех, закрыть под множество надёжных замков и беречь, как самое дорогое в мире сокровище! Сердце заныло сильнее. Оказывается, боль не прошла, просто притупилась, и я перестал её замечать, привыкнув. Как же ещё невыносимо долго ждать того дня, когда мы сможем быть вместе! Перед глазами, очень реально, возникло её лицо. Такое нежно любимое и дорогое. Я мысленно дотронулся губами до её виска, потом обнял и стал покрывать легкими поцелуями глаза, носик, шею… Нет, нет. Довольно. Даже в мечтах пока нельзя позволять себе большего, иначе ожидание станет совсем бесконечным. Неожиданно память показала картину, где профессор Эрик держит в объятьях мою любимую. Внутри плеснуло горячей лавой и опалило огнём. Ожоги на коже по сравнению с этим незаметный пустяк. Я встал, обошёл стол и, подняв кисти рук к своему лицу обнаружил, что они сильно дрожат. Проклятый профессор! Он позволил себе больше, чем я могу сделать, оберегая мою птичку и боясь спугнуть! Я не хочу повторения судьбы Дональда Кровавого, который силой принудил супругу к браку, но как же я его сейчас понимаю! В груди у меня уже бушевал хищный и страшный зверь. Это он изрыгал горящую лаву, испепелял огнем и рвал огромными когтями душу и сердце. Боль стала невыносимой. Не выдержав, я зарычал, схватил со стола красную нефритовую статуэтку и изо всех сил швырнул её об стену. Прочный камень брызнул осколками, и то, что накопилось и мучило меня, вырвалось наружу. Я ломал и крушил все, что попадалось под руку, звуки, вырывавшиеся из горла, слышались мне как со стороны. Ярость затмила сознание и я перестал осознавать происходящее…
Я подошёл к перекошенному столику, с тихим рыком поднял его над головой и швырнул через всю комнату. Лира, моя девочка, душа моя. Я глубоко вздохнул, успокаиваясь. Какая она ещё наивная.
Стук повторился. Уже час дворцовый распорядитель, прислуга и стайка придворных пытаются до меня достучаться или хотя бы получить внятный ответ. И что я им скажу? Что я... ревную?! Кресло с жалобным треском врезалось в стену. Ну вот. Больше нечего крушить.
Хм, в ход пошло тяжелое вооружение – за дверью появился Эдвард. Если бы придворные знали, что он не просто придворный клеврет, который носит для меня бумаги из канцелярии... Но раз додумались позвать его, личного секретаря, напугал я свиту не на шутку. Зря. Ах, Лира, душа моя, как же мне с тобой сложно. Как же ты больно бьёшь, сама не зная об этом. Я собрался с мыслями и твёрдый шагом направился к двери. Уверенно распахнул створки, дабы лицезреть обеспокоенные лица моей свиты и придворной челяди.
– До завтра всё прибрать, – бросил я, ни на кого не глядя, и пошёл прочь. Сейчас в покои, переодеться, и хорошо бы зайти в конюшню. Ворон, верный конь, всегда действует на меня умиротворяюще.
Я закрыл дверь покоев и направился к шкафу. Через минуту в комнату проскользнул Эдвард. Через тайную дверь, дабы придворные не узнали о нашей дружбе. Интересно, долго ли ещё мы сможем скрывать, что он подменяет меня на обедах? Благо под маской лица почти не видно, а телосложение у нас похожее, костюм маскирует всё остальное. Тренируемся, опять же, вместе, все мои жесты он копирует так, что не отличить. Ближайшие доверенные лица знают, конечно. Но мы ходим по острию с этой затеей.
– Ты что это делаешь? – зашипел Эд не хуже гадюки. Только другу позволено меня отчитывать. Это полезно порой, не позволяет провалиться в манию величия окончательно.
– А что такое? – ровно поинтересовался я, решая, что же выбрать. Костюм для верховой езды или сразу наряд к ужину?
– Что такое?! Ты разгромил свой кабинет, час не отзывался и заставил переволноваться весь двор. Теперь пойдут слухи о твоем состоянии. Что на тебя нашло?
– Слухи меня не интересуют. Ты же знаешь, безумие мне уже не грозит.
Наверное, Эд что-то уловил в моем голосе, потому как в следующий миг спросил:
– Это из-за неё, да?
Пока я раздумывал над ответом, Эдвард помог мне снять рубашку и сел в кресло, всем своим видом показывая, что готов выслушать. Я вздохнул, застегивая пуговицы на блузе к вечернему выходу.
– Да, – весь мой ответ.
На конюшню уже не успеваю, пропускать вечернюю трапезу сегодня нельзя. На ужине будет присутствовать посол от северных соседей. У нас не очень хорошие отношения с государством, но с послом мы ладим. Не хотелось бы, чтобы его заменили.
– Она что-то натворила? Отказалась? Шантажирует? – взгляд друга стал острым. Он за меня пойдет пешком по дну морскому. Я покачал головой, умеряя его пыл.
– Не смей плохо о ней думать. Я просто ревную, – тяжкий вздох вторил моим словам. Жаль, не могу быть рядом с ней постоянно.
– Уф, ну ты меня напугал, – Эд чуть расслабился и свободнее сел в кресле. – Нужен совет придворного сердцееда? – похабно подмигнул этот охальник.
– Как-нибудь обойдусь без твоих советов. Ты не знаешь, Тимофей уже расстался с Луизой? – я завязывал галстук перед зеркалом и покосился на отражение Эда.
– Как неудобно, Ваше Величество, вы отстали от жизни. После Луизы уже была Маргарита. А сейчас он ухаживает за Анитой. Она пока держится, но, думаю, через пару дней сдаст позиции, – отчитался мой двойник. Отлично, значит, посягательств этих трёх леди на мою скромную персону в ближайшее время можно не ожидать.
Меня же кольнула зависть. Когда ещё я смогу быть со своей маленькой леди? Я пробовал сбрасывать напряжение с придворными дамами, благо, они сами рады моему высочайшему вниманию. Вот только обнаружилось, что они перестали меня интересовать. Я смотрю на пёстрых придворных красоток, и представляю, как бы Лира выглядела в подобных богатых платьях. Леди присаживаются в поклонах, выгодно демонстрируя декольте. У меня же мысли о том, что у моей малышки кожа белее и нежнее. Эдвард теперь незлобно надо мной подшучивает и выполняет программу ухаживаний за нас двоих, а Тимофей, мой шут, разгоняет особо ретивых леди. Мне же остается лишь мечтать о времени, когда мы сможем быть с моей душой вместе.
– Ладно, заканчивай с лирикой. Что у нас с северными соседями? На наше предложение уже пришёл ответ?
Лира
Несмотря на то, что от Короля за бал и посиделки в библиотеке не поступило никаких санкций, они не прошли для меня без последствий. Некоторые леди успели заметить интерес профессора ко мне. Анника оказалась поклонницей Эрика, и, отчаявшись привлечь его внимание, стала мне пакостить. То в столовой, проходя мимо, уронит стакан с компотом на платье, то «нечаянно» толкнёт в коридоре. Опрокинутые на тетради чернильницы, булавки на стуле, пропавший из холла зонтик, нашедшийся потом в одной из кладовых, – в ход шло всё, что хоть как-то могло доставить мне неудобство.
– Ты почему всё это терпишь? Надо обратиться к леди Амалии, пока ты серьёзно не пострадала! – шипела на меня Саня вечерами. Я лишь пожимала плечами в ответ.
– Сань, мы не можем доказать, что компот перевернулся не случайно, а зонт спрятала именно Анника. Она просто заявит, что мы её очерняем. Сама знаешь, она из богатой известной семьи, и нам это так просто не простят. Хочешь, чтобы из-за мелких пакостей наши семьи вступили в серьёзный спор?
Это было действительно так. Да, я слышала мысли Анники, и знала, что доставляет мне проблемы именно она. Её мысли я слушала при каждой встрече, и это помогало не садиться на стул с булавкой или пакетиком чернил, вшитыми в мягкое сиденье. Но ведь мне было запрещено говорить о своём даре. И я не Король, моего слова будет мало для обвинений. Приходилось терпеть.
Радовало только то, что с Анникой мы редко пересекались на занятиях, а свободного времени, когда она могла бы меня подкараулить для очередной пакости, у меня просто не было. Профессор Олрид и леди Виктория каждый день час или два занимались со мной, как того пожелал Король. Мазь от ушибов и ноющих мышц тратилась в больших количествах, и помощница лекаря стала выдавать мне по две баночки сразу. Основные и дополнительные предметы, трижды в неделю уроки танцев, обсуждения с Эриком в библиотеке вопросов политики и королевской династии. Всё это отнимало уйму времени. К своему удивлению, я поняла, что мне это нравится. В библиотеке к нам почти всегда присоединялся профессор Джозеф, и тогда беседа становилась более степенной и серьёзной.
Следующая встреча с Королём началась с того, что Его Величество попросил леди Амалию не уходить. Леди ректор немного удивилась, но кивнула и села разбирать бумаги. Леди не поднимала глаз от счетов и отчётов, мы же с Его Величеством весь час общались исключительно мысленно.
«Радость моя, снимай верхние щиты, они будут мешать. Сегодня ты будешь учиться слышать мысли леди Амалии», – известил меня Король, удобно устраиваясь на диване. Я, как обычно, присела на краешек стула. От подобного обращения быстро забилось сердце и щёки залил румянец.
«Но она же постоянно держит щиты, я не могу её слышать», – озадаченно ответила я. Почему-то при общении мыслями так легко было забыть условности и ограничения. И присутствие леди ректора не смущало, она ведь не слышит нашего разговора. А я вела беседу не со строгим Королем, я общалась с Александром.
«Душа моя, сквозь любые щиты, которые ставлю я, ты можешь слышать. Возможно, не сразу, но это придёт», – Александр не сводил с меня взгляда, и от этого становилось неуютно, волнительно.
«А зачем вообще ставить щиты, ведь слышать мысли может только сам Король?» – эта мысль мелькнула в моей голове прежде, чем я успела её остановить. Сперва следовало спросить разрешения на подобный вопрос и подумать как следует. Ведь раз смогла слышать мысли я, то, вероятно, могут и другие. Всё это тоже пронеслось в моих мыслях, и я смутилась. Но Король ответил серьезно.
«Это правильный вопрос, душа моя. Я ставлю щиты своим доверенным лицам, потому как есть люди, умеющие слышать чужие мысли, и помимо меня. И не все они мои верные подданные», – от этой новости я удивлено вскинула взгляд, и Александр поднял руку, предупреждая вопросы. – «Конечно, слышать все, даже самые глубинные мысли и помыслы, о которых порой даже сам человек не подозревает, могут не все. Насколько мне известно, такие способности есть только у нашей Королевской династии. Мои шпионы отслеживают ситуацию в других странах, пока настолько сильных менталистов им не встречалось. Но есть люди, которым доступны верхние уровни мыслей. К примеру, леди Амалия чувствует настроение, самочувствие, текущие потребности окружающих людей. На её должности это очень полезный навык. А мои шпионы способны считывать текущий внутренний диалог, обрывки образов, о которых человек думает в данный момент. Начальник моей личной охраны ощущает намерения людей, и это помогает ему понять, с какой стороны придёт следующий удар. Если он приложит усилия, верхний диалог он тоже услышит, но потом будет мучиться головной болью», – Александр замолк, давая мне возможность осмыслить информацию. Взял яблоко из вазы на столике, лежащий тут же ножичек и стал маленькими дольками резать фрукт и сразу отправлять их в рот. Кусать фрукты неприлично, а твёрдые, вроде яблока, резать ножом и вилкой не всегда удобно. Потому в салонах допускаются подобные варианты.
«Вы…».
«Ты, мы это уже обсуждали. Мысленно только так», – резко перебил меня Александр.
«Прости. Ты сказал, есть люди, способные слышать мысли, среди твоих недоброжелателей», – несколько криво уточнила я, но меня поняли.
«К примеру, иностранные шпионы и послы, или просто сторонники людей, жаждущих смены власти. Таких великое множество. Поэтому всем людям, имеющим так или иначе отношение к государственным тайнам, я лично ставлю щиты. У этих блоков есть ещё одно свойство, о котором я никому никогда не говорю. Люди, носящие такой щит, не смогут ни написать, ни рассказать никому постороннему о государственных делах. Но при любой попытке, при малейшем желании поведать о тайных вопросах, на щите появляется метка. При встрече я отслеживаю таких людей. Их отстраняют от должности и высылают, если попытка была случайной. Или начинают следствие, если выдать секреты хотели добровольно», – я отогнала от себя мысль, что случается с предателями по окончании расследования.
«Я поняла. И ты просишь, чтобы я училась смотреть сквозь твои щиты?».
«Да. Я считаю, что так нужно. Сейчас сосредоточься. Есть щиты разной конструкции. Например, можно привязать защиту к чему-то важному, что всегда присутствует в сознании человека. Это может быть воинский устав у прилежного солдата, забота о детях у матери», – Его Величество смотрел строго, но с затаенной нежностью в глубине глаз. Или мне это только казалось?
«Или, как у леди Амалии, беспокойство о благополучии Института?» – я бросила быстрый взгляд на склонившуюся над бумагами леди.
«Всё верно. В таких случаях тебе нужно…».
Через какое-то время мне удалось услышать настоящие мысли леди Амалии. Правда, я не сразу поняла, что справилась: леди думала о бюджете расходов на следующую неделю, об успеваемости учениц и волновалась за здоровье девушек и преподавателей. Я улыбнулась. Слушать сквозь такие щиты требует усилий, но, если потренируюсь, то справлюсь.
«Молодец», – и столько гордости и тепла было в голове Александра, что я зарделась.
Мы немного мысленно побеседовали о рекомендованной Его Величеством книге. Александр скрипнул зубами, услышав, что я обсуждала написанное с Эриком и профессором Джозефом, но их слова подтвердил и пояснил несколько непонятных для меня моментов. Поинтересовался успехами занятий с профессором Олридом и сочувствующе улыбнулся на мою невольную жалобу на ноющие мышцы. Это снова была лишь проскочившая мысль, и комментировать её Король не стал. Вместо этого Его Величество поднялся.
– Надеюсь, мы вам не помешали, леди Амалия, – ровно поинтересовался Король.
