Текст книги "Король моих мыслей (СИ)"
Автор книги: Кира Бег
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
– … вот так и получилось, – Григорий закончил рассказ о забавном случае на уроке арифметики и внимательно смотрел на меня, ожидая реакции.
– Это очень мило, – чуть рассеянно ответила я, склонив голову на бок и усилием воли отводя взгляд от танцующих. Так хочется к ним присоединиться! А поговорить и потом можно будет, когда устану.
– Простите, леди, мне нужно отойти, – вдруг Григорий вежливо поклонился и ушёл прочь.
За толпой людей я не разглядела, куда именно, да и не стремилась. Как он мог! Лишил меня первого круга! Если не собирался приглашать сам, мог бы не подходить, и наверняка нашёлся бы другой кавалер.
Скрывая разочарование и обиду за лёгкой улыбкой, я медленно шла в сторону, противоположную той, куда ушёл кадет. Круг закончился, пары разбивались и формировались вновь. Кавалеры уводили дам с танцевальной площадки, кланялись и приглашали других учениц. Один танец с одной леди, согласно негласного кодекса поведения на балу. Два танца – только с сестрой, матерью или невестой. На учебных балах разрешается отступление от этого правила, и два круга допустимы, если только между ними прошло не менее трёх танцев. Два круга подряд, и пара обязана объявить о помолвке. Аристократам без разрешения родителей запрещено заключать браки, так что это в любом случае невозможно.
На меня внезапным ураганом налетела Саня.
– Ты почему одна? Я не видела тебя на площадке, – раскрасневшись от впечатлений, с блестящими глазами, подруга выглядела очень мило.
– А меня не пригласили, – пожала я плечами, небрежно нажаловавшись на Григория.
– Вот ведь! – нахмурилась подруга. – Так, пойдем со мной, я тебя кое с кем познакомлю.
Я не стала сопротивляться. Саня подвела меня к группе кадетов, и следующие три круга я не сходила с танцевальной площадки. Музыка, красивые движения, отточенные шаги и жесты, повороты и поклоны. Всё это сродни полёта, захватывает с головой и заставляет забыть о мимолётных неудачах. Едва прозвучали последние аккорды четвёртого за сегодня круга, последовало приглашение на следующий танец. Я согласилась, решив про себя, что после этого круга обязательно немного передохну. Согласилась прежде, чем поняла, кто меня пригласил. Отказываться было уже поздно.
Григорий отвёл меня чуть в сторону, на начальную позицию следующего танца. Мы помолчали. Видя моё недовольство и отстраненность, Григорий вздохнул.
– Я вынужден извиниться за своё поведение, леди. Простите, что лишил вас первого танца, – Григорий выглядел виноватым.
И я бы простила его, если бы не построение фразы. «Вынужден извиниться». Кто же его принуждает к этому, интересно знать? И зачем было меня занимать разговором, если не собирался приглашать? Внешне моё возмущение никак не проявилось, но внутри я кипела. Это верх бестактности! Щиты приопустились сами собой, и то, что я увидела, меня озадачило.
Моё настроение не мешало мне вести ничего не значащую беседу, и Григорий расслабился. Любопытство скреблось рыжей кошкой. Как случилось то, что я увидела в его мыслях? Почему именно так? Разглядеть подробности я не успела. Закончился круг, Григорий отвёл меня в сторонку и ушёл. Слушать в толпе мысли человека я ещё не могу. Если стоит совсем рядом, то можно, конечно, на него настроиться, что я и сделала. Но когда между нами столько людей, послушать не получится. Подошёл Эрик.
– Леди Лира, чудесно выглядите. Эти кружева очень изящно оттеняют вашу кожу и подчеркивают молодость. «Ретичелла», если не ошибаюсь?
Я улыбнулась. Профессор в своём репертуаре. Сделать комплимент, а потом доказать, почему он так считает, вгоняя леди в краску.
– Вы абсолютно правы, профессор. У меня была лента кружева, ещё из дома. Получилось неплохо, не так ли? – немного кокетства, это ведь не зазорно, так ведь?
– Вам удалось вдохнуть в скучный форменный наряд изрядную долю изящества. Разрешите пригласить вас на круг? – кажется, Эрик не заметил моей уловки.
– Простите, профессор, но этот круг я не танцую. Вам лучше найти другую партнёршу на этот танец, – я чуть виновато улыбнулась. Как бы мне не хотелось ответить согласием, стоит всё же выдержать паузу, если я не хочу спотыкаться и наступать на ноги кавалерам. Хотя Саню это никогда не останавливало.
– Как пожелаете, леди, – Эрик поклонился и отошёл к стайке хихикающих первокурсниц. Девушки ещё не слишком уверенно чувствуют себя на таких мероприятиях, поддержка преподавателя будет очень кстати.
Я выпила немного ягодного морса у столика возле окна. Из-за разницы в освещении было ничего не видно за стеклом, и я просто наслаждалась освежающим напитком и музыкой. Потом протанцевала ещё два круга с незнакомыми кадетами. Ради интереса поверхностно заглянула в их мысли и не увидела там ничего странного или необычного. Желание ещё потанцевать, восхищение нарядными, разгорячёнными балом девушками у одного и усталость, ожидание, когда же можно будет вернуться в корпуса и позаниматься с мечом у другого кадета, не шли ни в какое сравнение с тем, что я увидела у Григория. Любопытство не покидало ни на минуту. Поэтому, когда Григорий пригласил меня на второй круг, я согласилась. Но увы, ничего конкретного увидеть не удалось. Отвлекал разговор, отвлекала музыка и сложные движения танца. Я лишь утвердилась в том, что в первый раз мне не примерещилось, как музыка подошла к концу. Вежливо поблагодарила за танец и тут же ответила согласием следующему кавалеру. Во время очередной танцевальной фигуры оказалась лицом к столу с напитками и поймала обжигающий, полный неприязни взгляд Анники. Что опять она себе понапридумывала? Долго над этим раздумывать не вышло, Саня нашла меня среди танцующих и вместе с кавалером позвала присоединиться к шуточному танцу-игре. В него принято играть на детских балах, и никогда на полноценных, взрослых. И всё же я согласилась. Не хотелось быть серьёзной, я ведь всё еще ученица, а не замужняя матрона!
На предпоследний круг, перед самым закрытием, меня пригласил профессор Джозеф. Несколько минут мы протанцевали спокойный, неспешный танец, обсуждая погоду.
– Мне показалось, леди, вы чем-то озадачены, – наконец, профессор озвучил причину своего приглашения. Несколько тактов музыки я раздумывала. Довериться или нет? Ещё и этот странный щит профессора. Явно не Король его ставил, иначе я смогла бы его прослушать. Верить или нет? Тёплый отеческий взгляд профессора разрушил мои сомнения.
– Вы правы, профессор. Вы видели кадета, который увёл меня на первом круге? – я легко поклонилась и подала руку, мы сделали несколько шагов к центру залы.
– Наглеца, который заговорил вам зубы, но не вывел танцевать? Да, обратил внимание, – профессор чуть нахмурился, кружа меня под поднятой рукой.
Шевельнулось сомнение, не следит ли за мной профессор. Но я прогнала опасения прочь. Промолчать о таком будет неверным.
– Этот кадет назвался ненастоящим именем. Его зовут не Григорий, – я вновь на полшага отступила, согласно рисунка танца.
– Ну, в этом нет ничего из ряда вон выходящего. На балах и не такое бывает, – отозвался мистер Джозеф, уверено ведя меня в такт музыке.
– Вы правы, профессор. Только все его учителя убеждены, что это его настоящее имя. Он нарочно предоставил неверную информацию при поступлении в Институт.
– Про родовое имя он тоже соврал? – нахмурился профессор.
– Мне он его не называл, – отозвалась я. В мыслях расслышать его фамилию мне не удалось, слишком была взволнована открытием и не смогла сосредоточиться.
– Я вас понял, леди. Сообщу, кому следует. Будьте с ним осторожнее, – напутствовал профессор Джозеф, кланяясь и передавая меня следующему кавалеру.
Я бы промолчала, если бы кадет просто кокетничал, или скрыл имя дабы его непредвзято судили учителя. И даже в этом случае такое решение должно было быть согласовано с его ректором. Но намерено вводить в заблуждение всех сотрудников Института, всех, кто его окружает, это может скрывать под собой преступление. Подделка документов – самое простое из проступков, которые вытекают из сокрытия имени. Кто-то должен был помочь ему с бумагами. Да, Григорий фактически спас меня тогда, на балконе, и меня мучают уколы совести за моё решение. Но я верю, что сэр Джозеф не станет афишировать информацию, пока всё не выяснит. В конце концов, в Мужском Королевском Институте должен быть королевский соглядатай, который разбирается с любыми вопросами, касающимися безопасности учеников.
Бал окончился, леди вышли на крыльцо провожать гостей. Мороз щипал щёки и нос. Не самая удачная идея, выводить разгоряченных учениц на улицу. Слуги привели осёдланных коней. Кадеты проходили мимо нас, весело переговаривались и прощались со знакомыми леди.
– Леди Лира, я знаю, как искупить свою вину. Вам понравится, – Григорий на миг задержался возле меня, легко коснулся пальцев поцелуем и ушёл к своему коню. Я ничего не успела ответить.
– Что он тебе сказал? – любопытная Саня пробралась ко мне мимо других учениц.
– Потом расскажу, ладно? – рассеянно ответила подруге, провожая взглядом спину человека, который назвался чужим именем. Зачем? Ах, Григорий… Что ты задумал?
Следующая неделя прошла для нас с Саней успешно. Мы ещё дважды занимались вечером в столовой, и подруга спокойно сдала экзамен. В отличие от профессора Йорка, Эрик подошёл к проверке знаний с практической точки зрения и устроил пятерым девушкам, которым была назначена пересдача, «званый ужин». Мы с подругой в тот же день зашли к поварихе, поблагодарить за помощь, и она весело рассказывала, как удивилась просьбе профессора накрыть стол на шесть персон по третьей комбинации.
– Вы никак знали, леди? – хитро посмотрела на меня женщина.
– Нет, что вы. Просто дома учителя готовили меня именно так, за накрытым столом. Мне показалось, Сане будет так проще всё запомнить, – я улыбнулась. И ведь действительно, почти совпадение! Я лишь услышала, как Эрик думал про «практический экзамен». А как и где он будет проходить, в тот момент профессор сам ещё не решил.
– Ты была абсолютно права, Лира! Просто вызубрив учебник, я бы никогда не смогла чувствовать себя так свободно за столом. Спасибо тебе, – расчувствовавшись, Саня заключила меня в объятия. Я растерялась.
– Берегите друг друга, девочки. Настоящих подруг найти ой, как непросто, – повариха с тёплой улыбкой смотрела на нас. Потом вдруг опомнилась. – Ой, леди, что это я. Простите мою вольность, – женщина поклонилась.
– Не стоит извиняться, право. Вы нам очень помогли, – я ободряюще улыбнулась, а Саня не преминула спросить:
– А у вас ещё остались те чудесные ватрушки? Никогда не пробовала булочек вкуснее!
И это была лучшая похвала, которую желала бы услышать повариха.
С Эриком мы столкнулись в библиотеке. Профессор стоял у окна, опершись на край стола, и держал в руке книгу. За окном бушевал ветер, огромные хлопья снега то и дело возникали на тёмном стекле, встретившись с нежданным препятствием во время своего буйного танца. Два разлапистых зажжённых подсвечника, на моём столе и столе Эрика, заливали этот уголок библиотеки уютным светом. На улице – метель и холод, а здесь – тепло. Я улыбнулась.
– Добрый вечер, профессор. Это та книга, которую вы мне обещали? – я поставила сумку с тетрадями на стул у стола, где обычно занималась.
– Ах, леди Лира, это вы. Не заметил, как вы пришли, – Эрик обернулся и чуть грустно улыбнулся.
– Не мудрено, такая вьюга за окном, – я бросила взгляд на залепленное снегом стекло.
– Да, в этом году зима пришла рано… – Эрик не отрывал от меня взгляда.
– Профессор, всё в порядке? – что-то у Эрика сегодня странное настроение.
– Вот именно, что профессор, – вздохнул Эрик. – У меня нет никакого морального права выделять кого-то из учениц среди остальных. И в то же время я не могу ничего с собой поделать, – профессор раздосадовано повёл плечами.
– Мы лишь занимаемся вместе в библиотеке, и это не переходит никаких границ, – ответила я. Возможно, я чего-то не понимаю?
– Да, леди, вы абсолютно правы. Но в тоже время я отбираю у вас время, которое вы могли бы провести вместе с подругами в музыкальном классе, – виноватый взгляд, опущенная голова. Я точно не понимаю чего-то очевидного! Щиты опустились уже привычным образом. Что же не так со мной или с Эриком?
Профессор думал о поцелуях. В укромном уголке между стеллажей, в пустой зале библиотеки, в парке и на лестнице. Ох! Мои щёки опалило жаром. Поспешно вернув щиты на месте, заставила себя вернуться к разговору. Зря я подсматривала в его мысли!
– Что вам сказать, профессор… Я учусь всего ничего в Институте, из близких подруг у меня здесь только Саня, а у неё в это время занятия по языкам. Мне этой весной исполняется семнадцать, я окончу своё обучение и, скорей всего, родители постараются сразу выдать меня замуж, – я подошла к окну и стала рассеянно водить пальцем по холодному стеклу.
– Они уже с кем-то сговорились? – голос профессора был глух.
– Не знаю. У нас в семье не принято об этом говорить. Насколько я знаю, нет, но могу и ошибаться.
– Какие-то невесёлые у нас сегодня разговоры, – вдруг фыркнул Эрик. – Леди, как вы смотрите на то, чтобы сыграть партию в карты?
– Я надеялась позаниматься военной историей, – я бросила взгляд на лежащую на моём столе книгу. В этой секции библиотеки военные кампании правителей разбирались историками на страницах книг без прикрас. Оказывается, были и ошибки, и неверные решения, и опрометчивые поступки.
– Ммм… Давайте вы подарите мне одну партию игры, а я после этого помогу разобраться с внешней политикой Дональда Кровавого. У вас ведь закладка лежит на этой главе?
– Какая же это политика? Война за войной! – я улыбнулась и чуть расслабилась. Интересно, каково это, когда чужие губы касаются твоих?
Мы уже закончили разбирать главу, я написала краткий очерк об этом для преподавателя по военному делу и собиралась на занятие с профессором Олридом и леди Викторией, когда вдруг вспомнила о вопросе, оставшемся без ответа.
– Эрик, скажите, а что было в той книге, которую привезли вам друзья?
Профессор смутился так, что покраснели, казалось, даже волосы.
– Леди Лира, как вам сказать… Книга написана на одном из южных наречий, и я думал попросить вас или, может, леди Ксанию помочь мне с переводом. Решил ради интереса перевести первые несколько страниц, провёл полдня со словарями. И понял, что чуть не совершил едва ли не самую большую ошибку в своей жизни, – профессор, не глядя на меня, убирал писчие принадлежности.
– Так что же там было? – уже догадываясь об ответе, всё же не удержалась от вопроса.
– Эх, леди… Наука поведения в постели для молодожёнов, – совершенно смущенный профессор отвернулся к окну, а я рассмеялась.
Вечером в этот день я долго не могла уснуть. Пыталась представить, что почувствую, если Эрик и вправду решит меня поцеловать. Коснулась губ кончиками пальцев. А если не Эрик? Принесли очередное послание от Григория, в котором он цитировал отрывок баллады о влюблённых. Что, если он решит меня поцеловать? Я представила кадета, каким он мне запомнился тогда, на балконе. Решительный, смелый. Вежливый и галантный. Его послания и намёки смущают, но он ведь не сделал ничего плохого или предосудительного. Я уже жалела, что рассказала профессору Джозефу о том, что юный лорд назвался не собственным именем. Я ведь не знаю причин. Возможно, лучше напрямую спросить у него? И он в ответ поинтересуется, откуда я об этом узнала. Я мысленно провела руками по плечам облаченного в выходной камзол Григория. Он в ответ притянул меня за талию… Нет, дальше не могу представить. Меня ещё никто не целовал, родители и воспитатели строго следили за моим целомудрием. А если Александр? Щёки, и так красные от непристойных мыслей, опалило жаром. Ведь это было бы так естественно тогда, в лесу у ручья. Он без рубашки, и я вожу пальцами по сильной груди и плечам. Александр не отводит от меня горячий взгляд, медленно поднимает руку и касается шеи. Наклоняется ко мне… Тревожно заворочалась во сне Саня.
Ох. От смущения я укрылась одеялом едва ли не с головой. Прикусила губу. Он ни разу не позволял себе ничего смелее взглядов. И никогда не возвращался к теме Истинных Половинок Души. Может, мне примерещилось? Нет, не может быть. Но почему тогда он лишь учит меня, а не старается обаять? Я ничего не понимаю. Хотя и могу теперь читать мысли, но поступки и Короля, и Эрика, и Григория для меня остаются непонятными.
Глава 16. День рождения Ксании
За два дня до праздника в честь Дня Коронации я проснулась раньше Сани. Тихо, чтобы не разбудить её, достала из ящика красиво обёрнутый бумагой подарок. Надеюсь, Сане понравится. Я поправила завязанную двойным бантом ленту и отправилась будить подругу.
– М? Уже пора? – сонно пробурчала подруга.
– С Днём рождения! – я положила на кровать возле подушки свёрток.
– Ух ты! Спасибо! А что там? – Саня сразу проснулась. Не вылезая из-под одеяла, села и принялась вертеть подарок.
– Разверни, и узнаешь, – засмеялась я.
– Тяжёлый! – осторожно, словно опасаясь, что изнутри может кто-нибудь выскочить, Саня развязала ленту и сняла бумагу. – Шкатулка! Лира, спасибо!
– Ты внутрь загляни! – я сидела на краю своей кровати и наблюдала за действиями подруги. Было приятно видеть её восторг, словно она не ждала никаких подарков и вообще забыла, что сегодня её собственный праздник.
Саня отодвинула упаковку в сторону, бросив прямо поверх одеяла. Я с улыбкой покачала головой. Крышка распахнулась, и Саня, словно не веря себе, замерла, круглыми глазами уставившись на содержимое шкатулки. Что такое? Не понравилось? Я собралась опускать щиты, чтобы проверить, с чем именно не угадала, но это не понадобилось. Саня медленно и осторожно отнесла шкатулку на стол, а потом с визгом бросилась мне на шею.
– Лира! Это потрясающе! Ты лучшая! Спасибо!
Я с облегчением рассмеялась. Уф, напугала меня! Следующие четверть часа мы вдвоём перебирали содержимое шкатулки. Я попросила служанку заказать для меня, вернее, для Сани, хороший набор для рукоделия и кое-что в добавок к нему. Сама уложила всё в шкатулку и упаковала. Теперь мы доставали всё и раскладывали на столе. Полный набор хороших иголок, разной длины, изогнутые и прямые, в аккуратном чехле с перламутром, там же небольшое, но острое шило и маленькие ножнички для ниток. Прочные дорогие шелковые нитки разных цветов для вышивания. Несколько мотков шёлковых лент разных оттенков и ширины и лента белоснежного кружева. Саня сама не смогла бы купить такие вещи, но это ведь те самые необходимые для леди мелочи, дамские радости. Подруга причитала, бережно перебирала вещицы и то и дело порывалась броситься ко мне обниматься. Мы едва не опоздали на тренировку. Весь день Саня сияла. Другие ученицы, с которыми Саня хорошо общалась, тоже преподносили подарки. Кто-то ленту для украшения платья, кто-то брошку или нарядную шпильку. А ближе к вечеру приехал припозднившийся курьер, и Саня получила пакетик конфет и несколько поздравительных записок от кадетов и объёмный свёрток из дома.
Вечером четыре подруги-сокурсницы пришли к нам в комнату, поздравить ещё раз и полюбоваться подарками. Саня всем хвасталась швейным набором, я смущалась и радовалась за неё. Я заранее заказала на кухне сладкий пирог, и поварята принесли его и пару кувшинов ещё тёплого компота прямо в комнату, хоть это и не разрешено правилами. Угощение было встречено смехом и радостными возгласами, мы расположились на кроватях, торжественно разложив все подарки на столах на всеобщее обозрение. Пирог крошился, и я с ужасом думала, что перед сном придётся вытряхивать одеяла и простыни. Потом мы обсуждали кадетов, делали друг дружке причёски, замысловато повязывали ленты на спинке стула, показывая необычные узлы и банты.
Мы праздновали до тех пор, пока комендант не разогнала всех по комнатам. Мы едва успели набросить на стоящий на Саниной кровати поднос с остатками пирога первую попавшуюся вещь, пряча следы угощений. Строгая леди в белоснежном накрахмаленном переднике обвела тяжёлым внимательным взглядом комнату и притихших учениц, и, не увидев ничего запретного, попросила разойтись по собственным комнатам. Девушки, проходя мимо строгой комендантши, смотрели на нас чуть виновато и тихо желали спокойной ночи. Убедившись, что все гости ушли, комендантша вышла и прикрыла за собой дверь. Мы с Саней переглянулись и окинули взглядом комнату. Стул, украшенный множеством разных ленточек, выглядел нарядно и забавно одновременно. Забытая одной из девушек накидка на плечи висела на спинке моей кровати. Я перевесила накидку на крючок на стене у двери, решив, что отдам завтра утром. Бродить сейчас по коридору не хотелось, ведь можно наткнуться на недовольную комендантшу.
– Ой, моё платье! – воскликнула Саня и с досадой принялась отряхивать нижнее платье, которое и прикрыло поднос с крошками от гневного взора комендантши. Не выдержав, я хихикнула. Саня, хмуро разглядывая испачканное платье, фыркнула, и тоже рассмеялась. Вот так посидели!
Потом мы с Саней вытряхивали одеяла и простыни, я расплетала невообразимое нечто, которое подружки заплели мне на голове, а Саня, быстро разобравшись с волосами, бережно укладывала швейный набор в шкатулку и убирала прочие подарки со стола.
Мы переоделись в ночные платья, и, переглянувшись, дружно решили, что спать пока не хочется. Сидя на одной кровати, мы с Саней доедали конфеты и решали, как украсить платья к ближайшей субботе. Я теребила пушистые кисточки на углах накинутой на плечи шали. Подруга листала подаренный родителями сборник схем для вышивки, иногда прикладывая к картинкам новые нитки и ленты. Она закусывала нижнюю губу, решая, что будет лучше смотреться на вороте тёплой кофты. Я зевнула.
– Ой, Лира, прости, совсем я тебя замучила! – Саня отложила книгу и ленты в сторону.
– Ну что ты. По-моему, сегодня день прошёл просто чудесно. Надеюсь, весь твой следующий год пройдёт так же весело. С семнадцатилетием, подруга! – я повесила шаль на спинку стула и перебралась на свою кровать.
– Спасибо, Лира. Ты лучшая подруга, какая только может быть!
– Ты меня смущаешь, – я укрылась одеялом и снова зевнула.
– Я говорю чистую правду, – серьёзным голосом ответила Саня и затушила свечи. – Пусть тебе приснится принц из сказки, на белом коне, – пожелала подруга.
– А тебе пусть приснится принц на белом единороге, – привычно отозвалась я. – Кажется, вытряхнуть все крошки нам не удалось, – пробормотала я, пытаясь устроиться получше.
– Вот и я думаю, что пирог в комнате был не лучшей идеей, не зря продукты держать у себя запрещено. В следующий раз надо брать два пирога! Про два пирога ведь в правилах не сказано? – зевнула подружка.
