Текст книги "Алиса. Девочка из будущего. Десять лучших повестей об Алисе Селезневой"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 79 страниц)

5

Корабли опустились на Колеиду ранним утром. К тому времени, как были открыты люки, дежурный радист уже успел разбудить всех археологов, и они, одеваясь на бегу, спешили к кораблям по истоптанному роботами и копательными машинами пыльному полю.

– Я выйду последним, – сказал Громозека временщикам и Алисе. – Вы гости, а я скромный археолог. Они уже знают, что мы привезли машину времени, и поэтому будут очень рады нас видеть. Алиса, оденься потеплее, я обещал твоему отцу, что ты не простудишься. Хотя, в общем, это тебе не угрожает, потому что простуду вызывают микробы, а микробов на Колеиде нет.

– Почему нет? – спросила Алиса.

– А потому, что на Колеиде ничего нет. Ни людей, ни зверей, ни растений, ни мух, ни микробов. Космическая чума уничтожает все живое.

Первой из корабля вышла Алиса.

В экспедиции было тридцать пять археологов. И ни одного с Земли. Здесь были линеанцы, фиксианцы, ушаны и другие ученые. Кроме общей профессии, у них не было ничего общего. Среди встречавших оказались археологи вообще без ног, на двух ногах, на трех ногах, на восьми ногах, на щупальцах, на колесиках, а один археолог мог похвастаться ста сорока четырьмя ногами. Самый маленький археолог был ростом с котенка, а самым большим был наш друг Громозека. У всех археологов было разное число рук, глаз и даже голов.

А все головы были повернуты к люку корабля, и когда Алиса остановилась у люка и помахала своим новым знакомым рукой, то они замахали в ответ руками и щупальцами и закричали ей «здравствуй» на двадцати с лишним языках.

Еще больше археологи обрадовались появлению временщиков, но когда в люк пролез веселый Громозека с туго набитым мешком писем и посылок, то археологи даже запрыгали от радости, подхватили Громозеку на руки (щупальца и колесики) и понесли к разноцветным палаткам лагеря. По дороге одного из археологов, самого маленького и хрупкого, даже задавили, но, к счастью, не до смерти – Алиса успела заметить его под ногами (щупальцами и колесиками) археологов и вытащить полузадушенного наружу.

– Спасибо, девочка, – сказал археолог, сворачиваясь клубком у Алисы на руках. – Может, я смогу отплатить тебе добром за добро. Мои друзья немножко увлеклись.

Археолог был светло-зеленый, пушистый, у него было курносое личико с одним сиреневым глазом.

– Я крупнейший в Галактике специалист, – сказал он, – по расшифровке древних языков. Ни одна кибернетическая машина со мной не сравнится. Если бы они меня совсем затоптали, это была бы большая потеря для науки вообще и для нашей экспедиции в частности.

Даже в такой тяжелый момент маленький археолог думал о деле, а не только о себе.

Алиса принесла пострадавшего археолога, которого звали Рррр, в самую большую палатку, где уже собрались все остальные, и с помощью Петрова отыскала врача экспедиции – грустного, похожего на садовую лейку на ножках обитателя планеты Кроманьян. А когда врач сказал, что больному ничего не угрожает, она стала слушать, о чем разговаривают археологи.

Оказалось, члены экспедиции не сидели сложа руки, пока их начальник летал на Землю за машиной времени. Они раскопали небольшой город целиком, со всеми его домами, улицами, сараями, фабриками, кинотеатрами и железнодорожной станцией.

И после обеда за общим длинным столом, во время которого Громозека рассказывал друзьям о своих приключениях на Земле, археологи повели гостей осматривать раскопки.

Конечно, сто лет, прошедших со дня гибели города, ветры, дожди и снега постарались снести его с лица земли, и во многом это им удалось. Но каменные дома все-таки остались стоять, хоть и без крыш и окон; выветрились, но не совсем пропали мостовые, вдоль которых рядами стояли обломанные без коры высокие пни деревьев. Лучше всего сохранился старый замок на холме над городом. Ему было уже больше тысячи лет, но стены, сложенные из могучих каменных плит, стойко выдержали нападения ветра и дождя.

Археологи смазали рассохшееся дерево клейкими растворами, положили на место разбросанные камни и кирпичи, осторожно убрали с улиц грязь и пыль, накопившиеся за век, и в солнечный, светлый день город казался хоть и потрепанным, старым, но чистым и почти настоящим. Как будто люди ушли из него совсем недавно.

Жители города были невелики ростом, ниже обычных людей, но очень на них похожи, и когда Алиса зашла в один из восстановленных домов, то оказалось, что и стол в нем, и кровать, и стулья были сделаны будто специально для Алисы.

Около станции стоял маленький поезд. У паровоза была длинная труба, а вагончики с большими круглыми окнами и выгнутыми крышами были похожи на старинные кареты.

Один из археологов, специалист по реставрации, который и восстановил паровоз и поезд из кучи ржавого лома, долго не отпускал гостей со станции – ему очень хотелось, чтобы они оценили, как тщательно сделаны все ручки, кнопки и рубильники в старинной машине.

Потом гости осмотрели музей, куда археологи собрали все мелкие вещи, найденные в городе: картины, статуи, посуду, одежду, домашнюю утварь, украшения и так далее. И видно было, как много им пришлось потрудиться, чтобы вернуть эти вещи к жизни.

– Скажите, – спросил Петров, когда гости кончили осматривать музей, – вам удалось т-точно установить, когда погибла планета Колеида и отчего она погибла?

– Да, – сказал маленький археолог Рррр. – Я прочитал остатки газет и журналов и нашел много документов. Во всем виновата эпидемия. Эпидемия началась на Колеиде сто один год, три месяца и двадцать дней назад. По тому, как ее описывали испуганные жители планеты, она очень похожа на космическую чуму.

– А как чума попала на планету? Ведь вирусы ее сами не могут пролететь сквозь атмосферу. Значит, ее кто-то принес. Может, это был метеорит?

– Вот это нам узнать не удалось. Все может быть, – сказал Рррр. – Известно только, что первые сообщения о странной болезни появились в газетах именно в три тысячи восьмидесятом году местной эры. В третьем месяце и восьмом дне.

– И выяснить, как это случилось, придется нашим друзьям временщикам, – закончил за него Громозека. – Для этого они сюда и прилетели. Так что, друзья, считайте, что мы почти победили!

Громозека затряс щупальцами, распахнул громадную пасть, все археологи закричали «ура», а временщик Петров сказал тихо:

– Вот именно, что почти.

6

Пять дней все археологи, временщики и матросы с космических кораблей устанавливали машину времени и атомные батареи для ее питания. Наконец посреди поля выросло высокое, с трехэтажный дом, сооружение.

Сама временная камера занимала в этом сооружении только самую середину, остальное были контрольные приборы, пульты управления, дублирующие блоки, кибернетический мозг и вспомогательные устройства.

Все работы на раскопках остановились. Что за смысл копаться в обломках, если есть возможность посмотреть на эти вещи и на их хозяев наяву?

– Н-ну вот, – сказал утром на шестой день Петров, – монтаж машины закончен. В камере может поместиться только один человек. А так как модель машины опытная и неизвестно еще, чем все кончится, в прошлое пойду я сам.

– Ничего подобного! – сказал Ричард, размахивая длинными худыми руками.

– Мы же с вами спорим уже четыре дня, и я вас убедил, что идти надо мне.

– Почему? – спросила Алиса.

Она была вся перемазана в графите и покрыта пылью. Она не успевала умываться и причесываться – так она была занята. Ведь надо было и техникам помочь, и на раскопках побывать, и слетать на разведку с добродушным Рррр, который ни в чем Алисе отказать не мог – ведь она спасла его от смерти.

– Да потому, Алиска, – сказал Ричард, – что если что-нибудь случится со мной, то мое место может занять любой из ста сотрудников Института времени, а если что-нибудь случится с академиком Петровым, его не заменит никто в Галактике. Так что я рассуждаю разумно. Да и вообще, что может случиться с нашей машиной?

– Тем более, – сказал Петров, – должна же быть какая-то дисциплина. Я н-несу ответственность и за машину, и за тебя, Ричард.

– Я бы сам поехал в прошлое, – сказал Громозека, – но я никак не умещусь в машине времени.

– Все понятно, – сказала Алиса. – Полечу я.

Все засмеялись, и никто не стал ее слушать всерьез. Алиса очень обиделась, чуть не разревелась, и тогда, пока Петров с Ричардом убеждали друг друга, кому ехать первым, Громозека осторожно оттащил Алису щупальцем в сторону и прошептал:

– Слушай, девочка, я же тебя пригласил сюда не совсем бескорыстно. Я думаю, что тебе еще придется съездить в прошлое. Не сейчас, а позже. И тогда на твою долю выпадет самая сложная работа. Какая – говорить еще рано. Но клянусь тебе всеми чудовищами космоса, что в решающий момент командовать парадом будем мы с тобой.

– Как бы не так, – сказала Алиса. – Мы здесь уже шесть дней, а послезавтра уходит грузовая ракета на Землю, и для меня в ней выделено место.

– Ты мне не веришь? – удивился Громозека и пустил желтый дым из ноздрей. – Ты ставишь под сомнение честное слово самого Громозеки? Тогда, значит, я глубоко ошибался. Ты недостойна той чести, которую я для тебя приготовил.

– Достойна, достойна, – ответила быстро Алиса. – Я буду молчать.

Они вернулись к временщикам.

– Значит, т-так, – сказал Петров, глядя в упор на Ричарда, как будто гипнотизируя его. – Завтра утром я лечу в прошлое. Для начала мы заглянем в тот момент, когда эпидемия уже бушевала на Колеиде. Полет будет коротким. Не больше чем полчаса. Я никуда не буду отходить от машины и вернусь, ка-ак только что-нибудь разузнаю. Если все кончится благополучно, следующий полет в прошлое будет длиннее. Ясно?

– Но, Михаил Петрович… – начал было Ричард.

– Все. Займись лучше проверкой системы безопасности, если не хочешь, чтобы твой начальник застрял посреди путешествия.

– Главное, – сказал Рррр, который слышал весь спор, – привезите оттуда свежую газету. Или даже несколько свежих газет.

– Обязательно, – сказал. Петров. – Что еще?

– А еще нам придется зайти в мою лабораторию, – сказал доктор, похожий на садовую лейку, – и пройти гипнотический курс обучения местному языку. Это займет часа два. И вам может пригодиться.

7

На следующее утро Алиса проснулась от жужжания, словно огромная пчела летала над самой палаткой. Было холодно, ветер колыхал полог, и Громозека ворочался на подстилке, подрагивая щупальцами во сне, словно щенок лапами.

– Алиса, – послышался тихий голос из-под полога. Нижний край его отогнулся, и в отверстии сверкнул сиреневый глаз Рррр. – Хочешь посмотреть, как испытывают машину времени?

– Ну конечно! – прошептала в ответ Алиса. – Я сейчас. Только оденусь.

– И потеплее, – сказал вдруг Громозека, не открывая глаз. Слух у него был исключительный. Даже во сне.

– Ты его разбудила? – спросил Рррр.

– Нет, он спит. Просто он никогда не перестает обо мне заботиться. Он слово дал моему отцу.

Алиса выбралась из палатки. На земле пятнами лежал голубой иней. Палатки были еще застегнуты, лишь над крайней, в которой была кухня, поднимался дымок. Лагерь спал.

Солнце только-только выбралось из-за похожих на частую гребенку с выломанными зубьями гор, тени были длинные, и раскопанный археологами городок казался сиреневым, как глаз Рррр.

Алиса подбежала к машинному зданию, из которого доносилось низкое жужжание.

– Я думаю, – трещал без умолку Рррр, который бежал сзади, как котенок,

– что временщики решили запустить машину без свидетелей. Чтобы было как можно меньше шума. Они очень осторожные и, я сказал бы, странные и скромные люди. Но я счел своим долгом разбудить тебя, Алиса, потому что ты мой друг, а без друга я не имею морального права наблюдать, как самый первый человек отправится на сто лет назад и узнает, что же случилось с этой несчастной планетой… Осторожнее!.. Если они нас увидят, они могут нас вообще выгнать…

Но было поздно. Петров, одетый в длинный халат, в высокой шляпе, как носили на Колеиде парикмахеры, выглянул из двери машинного здания и увидел Алису и Рррр.

– А я думал, что мы никого не разбудили, – сказал он весело. – Ну, уж если вы такие догадливые, забирайтесь сюда – на улице холодина страшный. Громозека спит?

– Спит, – сказала Алиса.

– Ну и хорошо. А то он устроил бы мне торжественные проводы, с музыкой и речами. А мы всего-навсего начинаем опыт. Идите сюда.

Во внутреннем помещении у раскрытой дверцы в кабину времени стоял Ричард и нажимал по очереди все кнопки, а затем смотрел, что говорят по этому поводу приборы на пульте управления.

– Все готово? – спросил Петров.

– Да. Можете идти. И все-таки я в последний раз прошу вас…

– И не п-проси, – ответил Петров и надвинул на лоб капюшон. – Вряд ли я сойду за настоящего парикмахера, но я не собираюсь отходить далеко от машины.

Ричард выпрямился, увидел Алису и маленького археолога.

– Доброе утро, – сказал он. – Вы уже встали? – он был так занят проверкой машины, что даже не очень удивился.

– До свидания, д-друзья, – сказал Петров. – К завтраку вернусь. То-то Громозека удивится!

Петров вошел в кабину, задвинул за собой прозрачную дверь.

Ричард отошел к пульту управления. Он ничего не трогал на нем – только следил за показаниями приборов. Все кнопки находились в кабине. Их нажимал Петров.

Жужжание вдруг усилилось и тут же затихло. Петров исчез из кабины. На месте его образовался сгусток тумана. Потом и он пропал.

– Вот и все, – сказал Ричард. – Кажется, нормально.

Алиса увидела, что Ричард скрестил пальцы, и удивилась, что ученые-временщики могут быть такими же суеверными, как простые школьники перед экзаменами.

– Когда он вернется? – спросила Алиса. Она была горда тем, что первой увидела, как временщик уходит в прошлое. Даже Громозека проспал этот момент.

– Через час, – ответил Ричард.

В центральной рубке временной станции стояла тишина. Алиса достала из кармана комбинезона расческу, причесалась сама и предложила причесаться Ричарду. Он явно забыл это сделать утром.

– Скажите, – спросил Рррр, – а ведь там, в прошлом, нет второй временной камеры? Ведь академик Петров без камеры туда попал?

– Правильно, – согласился Ричард и даже немного удивился тому, какие наивные вопросы ему приходится выслушивать. – Когда мы работаем из Института времени, то мы на другом, приемном конце тоже устанавливаем такую же камеру. Тогда путешествие туда и обратно просто и надежно. А вот в опытных образцах и в этой переносной камере приходится обходиться только одной установкой. За это изобретение академик Петров и получил Нобелевскую премию.

– Значит, он там сейчас вышел на голое поле? – удивилась Алиса.

Она представила, что Петров стоит на виду у всех, такой беззащитный и одинокий, и ей стало за него страшно.

– Примерно так и есть, – ответил Ричард. – Спасибо за расческу.

– Пожалуйста.

– Но он отмечает точку, в которую прибыл в прошлое, и, когда вернется, станет точно в то же самое место. И запоминающее устройство сразу получит сигнал: путешественник во времени вернулся и готов к перелету. И сработает автоматика. Даже моего участия в этом не потребуется. Я так здесь стою, на всякий случай.

– А если не он придет на это место? Если случайно корова туда зайдет? – спросила Алиса.

– Правильный вопрос, – ответил Ричард. – Если на это место станет другой человек или животное, то сюда придет сигнал: «Объект в поле действия камеры не тот, который ушел в прошлое». И тогда установка просто-напросто не сработает.

– Ну, а если он ранен, если он не сможет выпрямиться, а может только приползти туда? – не сдавалась Алиса.

– Не говори глупостей! – рассердился вдруг Ричард. – Все может случиться. Поэтому я и хотел туда полететь вместо Михаила Петровича. А ты задаешь глупые вопросы.

Алиса замолчала. Вопросы были не такими уж и глупыми. Она подошла поближе к камере и стала рассматривать кнопки управления. Внутрь она заглядывать не стала, потому что в любой момент мог появиться Петров, и тогда бы они столкнулись.

Ричард подошел к ней. Он чувствовал себя неловко, потому что нагрубил девочке, и потому он стал объяснять:

– Вот видишь зеленую кнопку справа? Когда Петров нажал на нее, дверь в камеру закрылась. Потом он нажал на вторую белую кнопку. Этим он включил временное поле. В то время ты его еще видела. Наконец он нажал на красную кнопку. И очутился в прошлом, в той точке, которую мы вычислили заранее и на которую настроена вся аппаратура.

– Значит, он сам не сможет выбирать, куда ему отправиться?

– Нет. Это сложная работа. Настраивается множество приборов. Мы всю ночь готовили к этому нашу машину.

– И куда он сейчас попал?

– Сейчас Петров находится сто один год назад, в те дни, когда эпидемия уже началась, но люди на Колеиде были еще живы.

Неожиданно жужжание снова усилилось.

– Внимание! – сказал Ричард.

Еще через три секунды в камере появилось облачко тумана и тут же превратилось в Петрова.

Петров ничуть не изменился. Он откинул назад капюшон, отодвинул дверь в камеру и вышел.

– Ну, вот и все, – сказал он, как зубной врач, который только что поставил пломбу. – Мы приехали.

– Ну и что? Что? – заволновался Рррр, подбегая к ногам временщика и глядя на него снизу вверх.

– Еще не знаю, – ответил Петров. – Я очень спешил. Не хотел, чтобы вы волновались. Держите ваши газеты.

Он вытащил из-за пазухи пачку газет и других бумаг и протянул их археологу. Рррр схватил их длинной мохнатой ручкой и раскрыл одну из газет. Газета была больше его размером, и поэтому маленький археолог целиком скрылся за ней.

– Пошли, – сказал Петров. – Ричард, отключай питание. Надо рассказать обо всем товарищам. Да и завтрак скоро. Наверно, они уже просыпаются.

– Вот Громозека на вас обидится, – сказала Алиса, – что вы его не позвали.

– Не об-бидится, – сказал Петров и скинул длинный халат.

Они пошли к выходу из станции. Впереди шел Ричард, потом Петров, который держал за руку Алису, а последней шла раскрытая газета, за которой скрывался Рррр.

– Вот Громозека… – начала снова Алиса, которая никак не могла справиться с гордостью оттого, что она видела то, что Громозека проспал.

Но окончить фразу она не успела.

У входа на станцию времени на песке сидел Громозека, а рядом стояли все остальные археологи.

– Ну вот, – сказал Ричард, – а мы думали, что вы спите.

– Никто не спал, – сказал обиженно Громозека. Из ноздрей у него густо валил желтый дым, и от него сильно пахло валерьянкой.

– Никто не спал, – сказали остальные археологи.

– Мы не хотели вам мешать. Мы гордые люди. Не пригласили – не надо.

– Извините, – сказал Петров.

– Ничего, – улыбнулся Громозека. – Мы не сильно обиделись. Пошли в столовую, и вы все нам расскажете. Думаете, нам легко было здесь ждать на холоду?

– И волноваться, – сказал кто-то.

И все пошли в столовую.

8

– Ну что ж, – сказал Петров, глядя на археологов, – что-то, я вижу, никто не собирается завтракать. Давайте я тогда в двух словах расскажу, что видел в прошлом. А потом примемся за еду.

Археологи одобрительно закивали.

– Вышел я из камеры благополучно, – начал Петров. – Все было рассчитано совершенно правильно. Точка расположена на поляне, рядом с городом, метрах в трехстах от последнего дома. Я отметил место высадки и поспешил к городу. Там было раннее утро, и все еще спали. Вернее, не все, но большинство людей. Я не успел пройти и ста шагов, как увидел, что по дороге, ведущей к городу, спешат несколько машин с синими кругами.

– Это «скорая помощь», – сказал Громозека. – Мы уже знаем.

– Правильно. «Скорая помощь». Я тоже это знал и потому понял, что наш расчет был точным. В городе эпидемия. И я пошел к городу.

– Погодите! – вскричал вдруг Рррр. – А у вас была сделана прививка?

– Конечно, – сказал Петров. – Все прививки от всех известных космических болезней. И, разумеется, от космической чумы.

Громозека, будто вспомнил о чем-то, достал из кармана на круглом животе записную книжечку и нацарапал на ней несколько слов.

– Машины остановились у б-больницы, – продолжал Петров.

– Знаем, – сказал археолог, похожий на стрекозу на длинных ножках. – Мы ее откопали.

Петров вздохнул.

– Если кто-нибудь еще будет перебивать академика, – зарычал Громозека,

– мы его уведем отсюда и запечатаем в палатке.

– Правильно, – сказали археологи.

– Я увидел, как из «скорой помощи» выносят больных на носилках. Но я не стал задерживаться там, потому что знал, что Ричард меня ждет и будет волноваться. Я прошел к газетному киоску. Киоск был открыт, но никого в нем не было видно. Когда я заглянул внутрь, то увидел, что продавец лежит на полу.

«Вам плохо?» – спросил я его.

«Я, по-моему, тоже заболел», – сказал продавец.

«А мне нужны газеты», – сказал я.

«Берите что хотите, – сказал продавец. – Только позовите санитаров, потому что у меня нет сил выбраться отсюда».

Тогда я забрал все газеты, какие смог, и поспешил к госпиталю. Я сказал санитарам, что в газетном киоске лежит больной, но санитары только отмахнулись от меня. Они, видно, устали до смерти. Я заглянул в окно больницы и увидел, что люди лежат там вповалку. Не хватает кроватей.

Тогда я вернулся обратно к киоску и вытащил оттуда продавца. Ведь продавец такой маленький… ну, как Алиса… и нести его было совсем не тяжело. Я положил его у входа в больницу, но входить внутрь не стал, потому что на меня и так уже стали коситься – ведь я вдвое выше ростом любого из них.

Но зато я не переставая фотографировал все, что видел. Поэтому я думаю, что наши специалисты смогут по фотографиям все узнать. Кроме того, я взял из киоска немного разных денег – они ведь все равно не понадобились бы продавцу, а нам, если мы снова отправимся в прошлое, они будут нужны. Вот и все. А теперь давайте завтракать.

– Минуточку, – сказал Громозека. – Прежде чем начнем есть, я прошу всех без исключения археологов и гостей отправиться в медпункт.

– Зачем?

– Все должны сделать прививки от космической чумы. Все без исключения.

Алиса не любила делать прививки, но Громозека заметил, что она не торопится в медпункт, и подошел к ней.

– Слушай, дочка, – сказал он громким шепотом, – к тебе у меня особая просьба. Ты сделаешь прививки не только от космической чумы, но и от всех остальных возможных болезней. Врач уже предупрежден.

– Ой, зачем, Громозека! – сказала Алиса. – Я так плохо переношу уколы.

– Помнишь, я говорил тебе, что готовлю специальное задание? Так вот, без уколов разговаривать нам не о чем.

Алисе пришлось пойти в медпункт, сделать уколы, проглотить восемь таблеток и выпить страшно соленые капли от дрожалки Коса, удивительной болезни, которой еще никто не болел, но все врачи считают, что кто-нибудь ею обязательно заболеет.

Алиса мужественно выдержала все испытания, потому что верила Громозеке. Зря он не стал бы ее просить.

После всех уколов и таблеток Алисе стало плохо. Ее охватил озноб, болела голова и ныли зубы. Но доктор, похожий на садовую лейку, сказал, что так и должно быть и завтра недомогание пройдет. Алисе пришлось лежать в палатке и ничего не делать, в то время как остальные археологи допрашивали Петрова и рассматривали фотографии.