Текст книги "Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.18"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 55 страниц)

– Кем же я их подменю? Коровами?

И констебль захохотал, пораженный собственным остроумием.

– Нет, – сказала Джейн. – Вашими сыновьями Робином и Питером. Они как раз того же возраста, что и принцы.

– Вы с ума сошли! – взревел констебль. – Я сейчас же вызову стражу!

– Это только на несколько дней. Ваши мальчики – разумные дети, они вас не подведут...

– Страааажа! – заорал Брендбьюри.

– Шестьсот фунтов стерлингов, и вы сможете к дому подкупить еще и мельницу, а может быть, новую конюшню.

– Стража! – повторил констебль, только уже гораздо тише.

– Если вы не сделаете этого сегодня или завтра, – продолжала Джейн, – то герцог может выпустить принцев, и тогда вы не получите ни пенни. А мы знаем, что собирать пятьсот фунтов вам придется... двести лет. Не так ли?

– Это вас не касается! Я не стану рисковать жизнью моих детей!

– А им ничего не будет угрожать. Вы же сами будете сторожить их от посторонних.

– Уходите, вы возмущаете во мне честного королевского служащего.

Джейн поднялась первой. Она показала на Грини, который сидел неподвижно и в их сторону не глядел.

– Вот этот юноша будет каждый день ждать у ворот Тауэра, в сторонке, на самом берегу Темзы. Каждое утро, с семи до десяти утра. И когда вы примете решение, киньте камешком в сторону этого юноши. Вам ясно?

– Ничего я не буду кидать! – пробурчал констебль.

– Мы ждем. Три дня. Не больше.

– Шестьсот фунтов?

– Шестьсот. Но принцев из Тауэра вы выведете сами.

– Как же?

– Под видом своих сыновей. Возьмете их покататься на лодке по Темзе. Кто будет за вами следить?

– А дальше что?

– А дальше вы отдаете нам принцев, а мы вам – деньги на дом в Девоншире.

– Исключено! – рявкнул Брендбьюри. – И не надейтесь! Мне дорога собственная голова!

И констебль направился к выходу. Когда его и след простыл, Алиса сказала:

– Бежим отсюда! А то он стражу позовет.

– Вот этого он никогда не сделает. Он же ничего не решил и не знает, на что согласиться.

– Как он мне не понравился! – вздохнула Алиса. Она поднялась из-за стола первой.

– Констебль многим не нравится, особенно тем, кто сидит по ту сторону решетки, – сказала рассудительная Джейн, и они пошли в Вестминстер.

Вечер был теплый, приятный, гулять – одно удовольствие.

До аббатства они добрались к закату.

Джейн была расстроена, ей казалось, что из разговора ничего не вышло. Алиса надеялась, что констебль подумает-подумает и согласится, а королеву больше всего заинтересовал рассказ о Генри Уайте.

– Констебль сказал, что сэр Генри что-то вез Генри Ричмонду, – сказала леди Джейн.

– Что же он вез? – задумчиво спросила королева.

– А вы его знаете? – удивилась Алиса.

– Он старый приятель Генри Ричмонда. Но я его ни о чем не просила и никуда не посылала, – ответила королева. – А ну, признавайся, Лиззи, ты ни о чем не просила Генри Уайта?

– Да я его тысячу лет не видела! – возмутилась Лиззи.

– А может, письмо для Генри? Тебе же ничего не стоит сорвать с места солидного человека и послать его с рискованной миссией.

– Мама, клянусь тебе, я тут совершенно ни при чем!

– Значит, констебль не сказал, за что Генри Уайта посадили в Тауэр?

– Не сказал.

– И что у него отобрали, тоже не сказал?

– Клянусь, миледи, ничего не сказал.

Алиса из этого разговора ничего не поняла, кроме того, что какой-то Генри Уайт, которого герцог Глостер решил уморить голодом, известен и королеве, и Лиззи. Королева подозревает, что именно Лиззи послала Уайта к Генри Ричмонду, а принцесса думает, не мама ли его послала.

– Если будете снова встречаться с констеблем, – попросила королева, – обязательно узнайте у него, не отобрали ли у Уайта чего-то при аресте – письма или посылки.

– А могло быть? – спросила Алиса. Но ответа не получила.

Только потом, когда разговор шел уже совсем о другом, королева напомнила:

– Кстати, Алиса, ты порой забываешь, что здесь и у стен могут быть уши. А когда ушам хочется что-то услышать, лучше всего подсказать им такие слова и мысли, которые придутся им по вкусу.

И Алиса опять ничего не поняла.

День тянулся за днем, и никаких известий из Тауэра не приходило. Не донес ли констебль о разговоре в пабе самому герцогу Глостеру? Может, Ричард тоже готовит капкан для королевы?

Тем временем богословы, законники и священники, нанятые или запуганные Ричардом, выступали с проклятиями в адрес королевы, околдовавшей покойного короля Эдуарда. Может быть, она вовсе не женщина, а ведьма, чертовка, которую лучше сжечь вместе с ее бесовскими детишками?

Но особенно рьяных обличителей останавливали советники герцога Глостера. Они советовали не слишком усердствовать. Сам Ричард вовсе не хотел крайностей. Он своего добился – принцы в башне, королева в аббатстве, Генри Ричмонд за морем. Но и рисковать он тоже не желал, и, узнав, что несколько баронов в Плимуте собрали отряд и надеются поднять восстание против Глостера, Ричард сам во главе сильного отряда помчался туда, жестоко подавил бунт и казнил недовольных. Никто не смел противиться Ричарду!

Если еще месяц назад он выступал протектором от имени малолетнего короля Эдуарда, то теперь Глостер попросту забыл это имя.

Он был защитником единства Англии, покровителем страны и народа.

Подавив восстание, Ричард сообщил архиепископу Кентерберийскому, чтобы тот начал подготовку к коронации. И королем будет не кто иной, как сам герцог Глостер.

Но никакого самовольства!

Решить это должны народные избранники.

Решать должен парламент.

Заседание парламента назначили на 25 июня.

И пока в Лондон съезжались бароны и вельможи, сам Ричард покинул Тауэр и с небольшой свитой переехал в дом своей матери, которая тихо доживала свои дни в небольшом дворце. Мать была крайне удручена состоянием дел в королевстве, но у нее оставался только один сын – Ричард. И пусть уж лучше королем станет он, чем начнется смута.

Как-то, выходя за провизией на рынок, Джейн увидела мрачного вида детину, который мялся у ворот аббатства в небольшой толпе любопытных. Сюда постоянно приходили люди, как паломники к святыне. При виде фрейлины детина покинул толпу и побрел следом за ней по улице. Когда рядом никого не оказалось, он окликнул ее:

– Ты, что ли, будешь Джейн, фрейлина королевы?

– Я самая. А тебе что надо, добрый человек?

– А перстень королевский у тебя есть показать?

– Зачем тебе?

– А ты точно Джейн?

– Точно, точно!

– Тогда сегодня в шесть пополудни один человек придет в пивную «Белый кабан». Не повторяй и не оглядывайся.

Джейн сразу догадалась, о каком человеке говорит мрачный детина. У нее даже сердце подпрыгнуло от радости. Ведь если бы констебль хотел ее предать, не нужно было бы так таинственно подсылать к ней человека.

Но когда она рассказала о встрече королеве, Елизавета возразила:

– Все равно это может быть ловушкой. Особенно если разговор пойдет о деньгах. Так что будьте осторожны.

– А мне кажется, что сегодня Ричард и его друзья о нас не думают, – сказала Алиса. – Им не до нас.

– Ричарду всегда и везде до нас. Он никогда ничего не забывает. Поэтому и станет королем.

– Если и станет, – машинально ответила Алиса, – то ненадолго.

– Что ты имеешь в виду? Что ты хочешь сказать?

– Ничего! – спохватилась Алиса. – Я просто подумала...

Она замолчала.

– Пойдете, как прежде, – приказала королева. – Джейн и Алиса будут сидеть в пабе, а Грини станет их охранять. Хоть из него охрана не слишком надежная, зато никто не заподозрит.

– Я – надежная охрана! – обиделся Грини.

– Хорошо, хорошо. Надежная так надежная. А к тебе, Алиса, у меня будет особая просьба. Вот тебе мешочек с чищеными грецкими орехами. Если сэр Генри Уайт еще жив и не умер от голода, умоляю, уговори констебля взять этот мешочек. Пусть Уайт восстановит свои силы. Я так надеюсь, что милостивый принц Ричард выпустит невинного человека из заточения и не даст ему умереть.

Алиса взяла с собой мешочек с грецкими орехами.

И тут вбежала принцесса, которая, как всегда, задержалась у себя.

Она пошла проводить Алису до ворот и там тихонечко передала ей маленький мешочек.

– Постарайся уговорить констебля взять этот мешочек для несчастного Генри Уайта, – прошептала Лиззи. – Здесь чищеные грецкие орехи. Я сама их колола, все пальцы молотком разбила! Пусть констебль передаст мешочек Генри, чтобы тот не умер от голода. А потом уж мы его откормим.

Алиса не стала говорить принцессе, что королева передала ей такой же мешочек. Лиззи наверняка расстроилась бы, что хорошая мысль пришла в голову не только ей.

Они попрощались, и посланцы королевы во главе с фрейлиной Джейн двинулись в недальний поход.

Глава двадцатая
СДЕЛКА С КОНСТЕБЛЕМ

Констебль опоздал почти на полчаса.

Джейн уже собиралась уходить, но Алиса ее удерживала – мало ли что могло произойти. Человек на работе, его дела задержали.

Тут появился и сам констебль. На шаг позади него семенила девочка Алисиного возраста, такая же худая и сутулая, как сэр Брендбьюри.

Констебль был раздражен, сутулился больше обычного, а шляпу надвинул на нос так, что сам перед собой дороги не видел и споткнулся о порог. Он страшно выругался, ни с кем не поздоровался, даже не извинился за опоздание.

– Проклятая кошка! – зарычал он, усаживаясь за стол. Девочка осталась стоять.

Мальчишка принес кружку эля, констебль опрокинул ее в глотку и потребовал:

– Неси сразу четыре и две чарки джина!

Потом обернулся к Джейн и добавил:

– За ваш счет, девица!

Фрейлина коротко кивнула. Она умела владеть собой.

После четвертой кружки и второй чарки констебль пришел в себя. Он несколько раз повторил «проклятая кошка», но не стал объяснять, что же имеет в виду.

Наконец Джейн сказала:

– Мы пришли по вашему приглашению. Значит ли это, что вы что-то решили?

– Решил, да, решил. Но вас это не обрадует, – проворчал Брендбьюри.

– А что случилось? – спросила Джейн.

– Времена изменились. К худшему, друзья мои, к худшему.

– Объяснитесь.

– Вы предлагаете мне рискнуть здоровьем, а может, даже жизнью моих любимых сыновей за жалкие деньги! Да лучше я получу эти же деньги, сообщив его высочеству о наглом предложении выскочки, так называемой королевы Елизаветы... А ну-ка принеси мне кружку джина!

– Кружку эля, сэр? – уточнил пробегавший мимо мальчишка, к которому и относились последние слова констебля.

– Слей десять чарок джина в кружку и принеси мне. А счет предъявишь вот этой госпоже.

Наступило молчание. Констебль ждал свой джин, а послы королевы ждали, что же он скажет дальше. Они понимали, что им рано вмешиваться в ход мыслей этого негодяя.

Мальчик принес джин. Девочка пискнула:

– Папочка, пей поменьше!

Констебль только отмахнулся и потянулся за полной кружкой. Наконец джин влился в глотку сэра Брендбьюри.

– Я могу продать вас герцогу, – повторил он.

– Ваша воля, – спокойно ответила Джейн. – Только я сильно сомневаюсь, что вы получите от него хотя бы пять гиней. И вам еще повезет, если удастся сохранить голову на плечах.

– Это еще почему?

– А вы подумайте как следует: три дня назад на этом самом месте мы предложили вам подменить пленников. И вы почему-то три дня молчали и не побежали сразу же доносить на нас своему герцогу. Мне кажется, что все эти дни вы рассуждали, кому лучше служить и от кого выгоднее получить взятку. А потом догадались, что от нас. Потому что от герцога вы ничего не получите. А если сегодня парламент предложит ему стать королем, то цена принцев вообще упадет до пенса.

– Ничего подобного! – заявил констебль. Но голос его звучал не очень уверенно.

– Папа, я пить хочу, – захныкала девочка.

– Принеси ей воды, – приказал мальчишке констебль. – Только не очень холодной, а то у нее горло заболит и ее мать мне голову оторвет.

– Это ваша дочка? – спросила Джейн.

– Бекки. Очень умная девочка, вся в меня.

– Это видно, – согласилась фрейлина. – Значит, мы зря с вами встречались.

– Я сообщу герцогу!

– И как вы объясните, что не сделали этого раньше?

Алисе показалось, что разговор пошел по кругу, как коза, привязанная к колышку длинной веревкой.

– А я письмо подброшу.

– Тогда тем более вам конец.

– Но за дом с меня требуют все больше и больше...

– Скажите, кто хозяин, и мы с ним поговорим.

– А если накинуть еще сто фунтов?

Алиса знала – королева согласилась заплатить жулику больше, чем договаривались. Джейн была предоставлена полная свобода. Но фрейлина не хотела уступать.

– Ни пенсом больше, – сказала она и поднялась из-за стола.

– А может, подумаете?

– Нет, – отрезала Джейн. – Я дала вам шанс остаться честным человеком.

– Вот именно! – И констебль медленно зашагал к выходу с террасы.

– Все пропало! – прошептала Алиса.

Но оказывается, расчет Джейн оказался верным.

– Пятьдесят фунтов сверху! – сказал Брендбьюри от двери.

Фрейлина отрицательно покачала головой.

Констебль сделал еще один шаг. Девочка семенила рядом, ухватившись за рукав отца тонкими бледными пальчиками.

– Тридцать!

– Возвращайтесь, – милостиво согласилась Джейн. – И учтите, что тридцать фунтов стерлингов – большие деньги, за них можно купить прекрасного коня или участок земли под огород.

Констебль уселся, положил руки на стол и сплел пальцы.

– Перейдем к делу, – сказал он, будто все предугадал заранее. И еще неизвестно было, кто кого перехитрил в этом споре.

– Когда требуется все сделать? – спросил он.

– Сегодня вечером, пока все будут на заседании парламента.

– Разумно, – согласился Брендбьюри. – Весьма разумно. Тем более что лучше все сделать в сумерках или в темноте, но не очень поздно. Я предупредил стражу, что везу детей к бабушке в Бромли. Они там поживут на свежем воздухе.

– Чудесно, – сказала Джейн. – Просто чудесно. Вы все предусмотрели.

– Даже больше, чем вы, – ответил констебль. – Я привел с собой мою доченьку, мою Бекки.

– Я не понимаю зачем? – удивилась фрейлина. – Я смотрю на нее и удивляюсь, зачем вы привели с собой ребенка?

– Тогда я отвечу вопросом на вопрос, – сказал констебль. – Принцы в башне знают кого-нибудь из вас?

– Разумеется!

– И вашу дочь Алису?

– И мою дочь.

– Я так и думал. Для этого и привел свою Бекки. Вы все еще не догадались? Тогда, полагаю, королева ошиблась, доверив вам такое важное дело.

– Я догадалась! – сказала Алиса. – Вы правы, констебль.

– В чем он прав? – недоуменно спросила леди Джейн.

– Ну представь себе, входит в твою камеру тюремщик и говорит: «Я решил вас тайком освободить и вывести из крепости. Собирайтесь, пойдем». Что ты будешь делать? Кинешься ему в объятия?

– Еще чего не хватало! – возмутилась Джейн. – Как я могу доверять тюремщику и палачу?!

– Значит, тебе нужны доказательства, что здесь нет подвоха?

– И тут выходишь ты! – засмеялась Джейн. – А что, он ловко придумал!

– И заодно попрошу вас впредь не называть меня тюремщиком, – заметил довольный констебль. – И тем более палачом. Я государственный служащий, констебль, то есть комендант Тауэра, занимающий высокое положение.

– Так точно, сэр! – согласилась фрейлина.

– Предлагаю вам на несколько минут спуститься в этот небольшой сад, – сказал констебль. – Только осторожнее – там растут колючки и крапива.

Все спустились в садик. Только Грини остался на террасе и смотрел вокруг, чтобы невзначай никто не застал заговорщиков врасплох.

А когда они зашли в кусты, сэр Брендбьюри заставил девочек обменяться шляпками, шалями и накидками и спрятать волосы под шелковыми сеточками. Ведь Алиса была блондинкой, а Бекки – темной шатенкой.

– А теперь, – проскрипел констебль, – попрошу задаток.

– Здесь сто золотых гиней. – Фрейлина протянула констеблю увесистый кошелек.

– Маловато, – буркнул констебль, но золото спрятал. Он схватил Алису за руку и большими шагами пошел по улице. Алиса еле за ним успевала. А Бекки, которая от страха еле сдерживала слезы, осталась с Джейн. Грини пошел за констеблем, держась шагах в ста позади. Он охранял Алису – мало ли что могло случиться.

Начался дождик. Вечерний дождик. Тучи неслись так быстро, что в них то и дело образовывались дырки, в которые прорывались лучи заходящего солнца. Но просветы тут же затягивало сизыми облаками, и становилось сумрачно и зябко.

У ворот пришлось задержаться – навстречу выливался целый поток служилых людей Тауэра. Они не оставались на ночь в крепости и спешили вернуться домой.

Стражники у ворот узнали сэра Брендбьюри и окриками разогнали толпу.

Констебль даже спасибо им не сказал. Он втащил Алису в замок. Кто-то из стражников с насмешкой крикнул вслед:

– Как погуляла, Бекки?

Констебль потащил Алису по дорожке к домам служащих Тауэра. Черными тенями мелькали рядом вороны. Вдруг констебль крепко выругался, как совершенно недопустимо ругаться при детях, и, схватив с земли камень, запустил им в кого-то. «Наверное, увидел крысу», – подумала Алиса. Она не могла оставить без внимания грязные слова Брендбьюри и строго сказала:

– Надеюсь, что в будущем вы не будете позволять себе столь неприличные выражения, которые позволили сегодня, сэр!

И это было сказано так строго, что даже нахальный констебль, начисто забывший, что имеет дело с дочкой фрейлины, а не с собственной Бекки, опешил. Но извиняться не стал – не умел он просить прощения. Лишь злобно зашипел, как рассерженная кобра.

Они вошли в двухэтажный дом констебля. Он оставил Алису в маленькой прихожей рядом с кухней, где пахло вареной капустой и кислым молоком.

– Жди меня здесь, я скоро приду, – буркнул констебль. Из внутренних комнат доносились голоса, выкрики и споры.

Время тянулось бесконечно долго. К тому же Алиса так и не знала, верить ли этому жулику или он в самый последний момент выдаст ее страже. Но она надеялась на его жадность. Впрочем, и на трусость тоже. Он же должен понимать, что как только выдаст Джейн и Алису, то и сам, вернее всего, лишится головы.

Потом за дверью наступила тишина. Было слышно, как позвякивают монеты. Чета Брендбьюри считала деньги.

Дверь приоткрылась, и в щели появилась детская головка. Это был трехлетний сынишка констебля. Он долго вглядывался в темноту за дверью, потом закрыл дверь и сказал родителям:

– Там темно и пусто.

– Как пусто?! – Видно, констебль ужасно испугался. Он сразу кинулся к двери, распахнул ее и увидел сидящую на табуретке Алису.

– Ты чего детей пугаешь! – прикрикнул он на нее и сразу исчез – испугался, что без него жена неправильно посчитает добычу.

Наконец дверь распахнулась, и констебль появился в проеме со своими сыновьями. Мальчики немного робели и часто дышали.

– Они нам ничего плохого не сделают? – спросил Робин.

– Без меня в Тауэре ничего сделать нельзя. Не только голову отрубить, но и цветок сорвать. Ваш отец – не последний человек в английском королевстве.

Дети замолчали.

– Пошли! – сказал констебль Алисе.

Жена констебля стояла в дверях и всхлипывала. Но в руке крепко сжимала кошелек с деньгами. Алиса ее толком не разглядела.

Повар с кастрюлей и его помощник с мисками уже ждали снаружи.

Они пересекли газон, прошли по дорожке к внешней стене. Садовая башня возвышалась перед ними, но дверь в нее, где стояла охрана, находилась с внешней стороны крепости.

– Что-то ты поздно нынче, смотритель, – сказал один из стражников.

– Нет, не поздно, – ответил констебль. – Сегодня погода плохая, вот и кажется темно, а шесть часов еще не пробило.

– И то верно, – согласился второй стражник. – Сегодня день длиннее кажется.

Он стал отпирать дверь. Цепь со звоном упала на землю. Робин вздрогнул и прижался к отцу.

– И чего ты детишек тащишь в тюрьму, – заметил один из стражников. – Только пугаешь их на ночь глядя.

– Пускай приучаются, – отмахнулся констебль. – Будут отцу помогать.

– Правильно, – кивнул второй стражник. – С малолетства надо жестокостям учить.

Дверь открылась.

Констебль подзатыльниками загнал детей внутрь. На каменной лестнице было темно, но наверху в комнате принцев горели свечи, и сквозь бойницы проникал свет. При появлении гостей Эдди и Дик встали.

– Что-то вы сегодня поздно, сэр, – сказал Эдди. – Мы проголодались.

Даже в тюрьме юный монарх умел говорить с другими, как лев с блохой.

– Зато я привел к вам гостей, – сказал констебль, и его голос дрогнул.

Тем временем повар с помощником поставили обед на стол, и констебль знаком велел им удалиться.

Они вышли.

Принцы почувствовали что-то необычное.

– Каких гостей? – удивился Эдди. – Опять своих детей? Но ты же знаешь, какие они надоедливые. Мы не хотим с ними играть. Мы не играем с детьми тюремщиков.

– Ладно, ладно. – Констебль не хотел ссориться. – Вы на девочку поглядите.

– Это твоя дочь? – спросил Дик.

Алиса сняла шляпу, сорвала с волос плетеную сетку и тряхнула волосами.

И тогда принцы в один голос воскликнули:

– Ой, это же Алиса!

– Вот именно, – сказал констебль. – Надеюсь, вы ее признали?

– Разумеется, признали, – сказал Эдди.

– Тебя что, тоже арестовали? – испугался Дик.

– Нет, мальчики, – сказала Алиса. – Я пришла вас освободить.

– Ты? Нас? – не поверили принцы.

– С помощью нашего друга, констебля Тауэра сэра Джона Брендбьюри, которого вы, без сомнения, уже встречали в этих стенах.

– К сожалению, – сказал Эдди.

– В будущем вы станете относиться к этому джентльмену гораздо теплее, – сказала Алиса. – И если он не возражает, я сама расскажу вам, что произошло.

Констебль возражать не стал.