Текст книги "В тени (ЛП)"

Автор книги: Кинсли Кинкейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

ШЕСТЬ

ЭМЕРСОН

Слава Богу, у меня выходной. После случайных сообщений прошлой ночью мне потребовалось больше времени, чтобы заснуть. Не потому что испугалась, а больше из любопытства, типа кто за мной наблюдает? Почему они наблюдают за мной? Как они получили мой номер? Как они могут мне написать, а я не могу ответить? У меня было так много вопросов, что мой мозг часами работал быстрее, вместо того чтобы спать. В последний раз, когда я смотрела на часы перед тем, как закрыть глаза, было около 3 часов ночи; сейчас 13:00.

Протирая глаза, я глубоко вздыхаю и встаю с кровати. У меня ничего не запланировано на выходной, и, как бы заманчиво это ни звучало, оставаться в постели весь день, мне не следует этого делать. Я беру телефон с тумбочки и не вижу новых сообщений. Часть меня разочарована тем, что у меня больше нет сообщений от того, кто бы это ни был, а логическая часть меня испытывает облегчение. Я направляюсь в главную комнату, где находятся моя кухня и гостиная, и замечаю кофемашину. Мне нужен кофе, чтобы функционировать.

Я открываю верхнюю часть капельной кофемашины, вставляю фильтр для кофе, начинаю зачерпывать кофейную гущу и нажимаю кнопку запуска. Через несколько минут я чувствую запах восхитительной смеси кофе (это местная смесь), и у меня начинают течь слюнки. Я уже говорила, что люблю кофе!

Подойдя к шкафу, где стоят кофейные чашки и другая посуда, я беру свою любимую чашку. Он черный, с белым котом и надписью «Кофе Мяу». Я жду еще несколько минут, пока кофе заварится, и наливаю его в чашку. Не в силах ждать ни минуты, я делаю большой глоток этого прекрасного напитка. Я люблю кофе, горячий кофе.

Я захожу в гостиную с напитком, сажусь на диван, включаю телевизор и беру ноутбук. Я сделала несколько фотографий в новой обвязке, которую получила на днях. Он белого цвета с серебряными металлическими вставками и имеет ремни, перекинутые через плечи и соединяющиеся с белым поясным ремнем. Я носила его с белым бюстгальтером и трусиками, они очень хорошо смотрелись вместе.

Я не фотошоплю фотографии, которые публикую в Snapgram, но редактирую их. Мне нравится, чтобы у них был особый вид, когда дело доходит до этого. Если я опубликую их в цвете или черно-белом цвете, я хочу, чтобы они выглядели как классические фотографии Мэрилин Монро, сделанные еще в 1950-х годах. Открывая программу на своем ноутбуке, я экспериментирую с несколькими фотографиями, применяя зернистые фильтры, чтобы они выглядели как старые фотографии. Я вырезаю свое лицо, сохраняю анонимность и даю себе больше свободы.

Прошло некоторое время, когда я хватаюсь за чашку кофе, чтобы сделать глоток, и понимаю, что она пуста. Потом я смотрю на время и вижу, что уже три часа дня. Я теряю счет времени, когда редактирую. Я теряюсь в искусстве и красоте, желая, чтобы каждая фотография была идеальной, но в то же время рассказывала историю. Главное послание, которое я хочу донести в каждом из них, – любить себя и быть уверенным в себе независимо от своих форм и размеров. Я невысокого роста, у меня большая грудь и бедра, которые не лгут, и я хочу, чтобы другие, подобные мне, знали, что вам не нужно прятаться или стыдиться. Мы чертовски сексуальны, дамы.

Сохранив фотографии, я откладываю ноутбук и решаю, что, наверное, стоит что-нибудь съесть. Открывая холодильник и не находя ничего кричащего мне, я решаю, что это вредная еда. Я беру из кладовой все, что могу найти: чипсы, печенье и мармеладных червей. Вооружившись всеми этими хорошими вещами, я возвращаюсь в свое маленькое гнездышко, которое свила на диване. Телевизор все еще работает в фоновом режиме, я понятия не имею, что идет, но я стараюсь включить его, пока перекусываю. Через несколько минут я решила, что это шоу на выживание. Они одни в пустыне, и им приходится выживать, имея всего несколько вещей, которые они принесли. Я могу жить в хижине в лесу, настолько близкой к природе, насколько вы меня найдете. Выходит, нет, спасибо за этот дикий опыт, но меня зацепило.

Прошли часы, а солнце уже давно зашло. Я этого не планировала, но приняла эту импровизированную выпивку, действительно лучший способ провести выходной. Это между сериями, поэтому я беру ноутбук и открываю свой профиль в Snapgram. Я выбираю 3 фотографии, которые хочу опубликовать, все в одной и той же одежде, но в разных позах: одна сидит на коленях и держит руки на бедрах, другая – спиной к камере, как будто я ухожу. На последнем изображена я, опирающийся на дверной косяк, одна рука над головой опирается на дверной косяк, а другая небрежно прижата к телу, скрещены ноги. Я добавляю подпись «Улыбнись», несколько модных хэштегов и нажимаю «Опубликовать».

Я вздрагиваю, когда мой телефон вибрирует. У меня нет уведомлений для Snapgram, поэтому это должно быть текстовое сообщение. Что для меня странно. У меня не так много друзей или людей, которые мне пишут.

Схватив телефон, вижу очередное сообщение от неизвестного:

Выходи наружу.

Что? Я думаю, что нет.

Кричу в комнату: – Кто бы ты ни был, я не выйду наружу! – надеюсь, он меня услышит.

Я чувствую еще одну вибрацию.

Голубка, не заставляй меня спрашивать еще раз.

Покачав головой, я собираюсь положить телефон обратно, когда приходит еще одно сообщение.

Те фотографии, которые ты только что разместила в Snapgram, предназначены только для меня?

А, значит, загадочный человек подписан на меня в Snapgram. Это один из многих моих вопросов, на которые я ответила, но теперь у меня есть еще 100, например, как этот человек нашел меня? Возможно, я заинтригована, но это также безумно жутко.

Разочарованная, я встаю с дивана и иду открыть входную дверь. Я держу телефон при себе на случай, если придет еще одно сообщение или мне придется позвонить в полицию.

– Хорошо, я снаружи. Что ты хочешь? – кричу, стоя в дверях.

Ничего, никакой реакции. Может быть, таинственный человек просто издевается надо мной, а я просто сумасшедшая, которая снаружи ни на кого и ни на что не кричит. В раздумье я почувствовала еще одну вибрацию в руке,

Глядя вниз, я вижу сообщение:

Беги

Посмотрев вверх, затем вниз, чтобы убедиться, что я все правильно прочитала, я получила еще одно сообщение:

Я. Сказал. Беги. Маленькая голубка.

СЕМЬ

КАРТЕР

Я нахожусь в нескольких сотнях ярдов от ее дома и наблюдаю, как она снаружи, все еще в пижаме, шортах и носках, просматривает последнее сообщение, которое я только что отправил. Будет ли она слушать? Послушается ли моя голубка? Проходит несколько мгновений, и я снова начинаю тянуться к телефону, ожидая, что мне придется отправить ей еще одно сообщение, когда я увижу, как она взлетает. Она направляется прямо в лес, окружающий ее хижину, и я улыбаюсь, направляясь в ее сторону.

Ускоряю темп, чтобы не потерять ее из виду, охота началась. Когда мы пробираемся через густой лес, я слышу, как хрустнут ветки и шуршат листья под ее ногами, подсказывая мне, в каком направлении она идет.

Я люблю охоту, о голубка. Ты можешь бежать, но тебе не спрятаться от меня. Я всегда найду тебя.

Лес освещен только луной, и я вижу, как она прячется за деревом. Я подхожу и смотрю, куда ступаю, чтобы не издать ни звука. Она не должна знать, насколько я близок. Подойдя к ней, я чувствую запах ее страха и предвкушения.

Это то дерьмо, которого мне не хватало в моей жизни.

Теперь прямо за деревом, где она находится, я слышу ее дыхание. Она пытается это контролировать, но нервно делает короткие, поверхностные вдохи. После нескольких мгновений ее прослушивания я наконец заявляю о себе.

Медленно обогнув ствол дерева и оказавшись перед ней, я хватаю ее за горло рукой, оказывая достаточное давление, чтобы удержать ее на месте. На мне черный свитер с капюшоном, закрывающим часть моего лица, поэтому она не может видеть, как я выгляжу, а также черные джинсы и черные ботинки. Ее глаза расширяются, а дыхание ускоряется. Она напугана. Она хватает меня за руку. Голубка, не надо бояться. Мы просто играем.

Протягиваю другую руку и беру большой палец, проводя им по ее нижней губе, внимательно изучая ее реакцию на это. Ее дыхание замедлилось, и я вижу, как ее глаза переместились с моего лица на мой большой палец, который все еще потирал ее пухлую нижнюю губу. Черт, она великолепна, когда она такая. Напугана, но любопытная. Хотел бы я знать, о чем она сейчас думает.

Именно тогда я решаю немного подвинуть голову, удерживая ее рядом с ее, а затем приближаюсь еще немного и облизываю ее языком. Мне просто нужно немного вкуса. Она такая милая. Поднимаюсь от ее подбородка и облизываю ее щеку до самого лба. Я еще раз вдыхаю ее запах, прежде чем отойти назад, одна рука все еще держит ее на горле, а другая потирает ее губу. Она по-прежнему ничего не говорит и продолжает смотреть на меня так, ее лицо задается вопросом: «Что он будет делать дальше?» Если бы я тебе рассказал, это было бы не так весело.

Но что мне делать дальше? Должен ли я посмотреть, как далеко я смогу зайти, как далеко она мне позволит? Ах, не в этот раз, голубка.

Я убираю большой палец с ее губ и кладу его в рот. Мне нужно еще раз попробовать ее, отсосать из своей кожи, а затем отойти назад, чтобы еще раз хорошенько рассмотреть ее, все еще сжимая ее мягкую и красивую шею. Я рассматриваю ее, начиная с ее милых носков до колен и заканчивая шортами для сна и футболкой для сна. Я могу видеть, что ее соски твердые, она, должно быть, не носит бюстгальтер. Трахни меня.

Интересно, у нее соски твердые, потому что ее это тоже возбуждает? На улице немного холодно, но я отказываюсь верить, что это просто погода так с ней делает. Интересно, если бы я проверил ее трусики, были бы они мокрыми? Я замечаю, что ее глаза смотрят на меня. Я еще раз смотрю на нее вот так. В моей полной милости. Это красиво. Затем, отпустив ее горло, я отступаю еще дальше и отворачиваюсь. Решив оставить ее здесь, я ухожу во тьму окружающего нас леса. Хорошая работа, голубка.

Это только начало нашего веселья.

ВОСЕМЬ

ЭМЕРСОН

Что, черт возьми, это было! Кто, черт возьми, это был? Мой мозг пытается уловить то, что, черт возьми, только что произошло.

Он лизнул мне лицо. Кто делает такое с кем-то, а потом просто оставляет его одного в лесу?

Опять же, кто слушает случайное сообщение на своем телефоне с загадочного номера?

Я сделала.

Не так я представляла себе окончание ночи. Мне не удалось разглядеть его лицо, на нем был капюшон от толстовки, но руки у него были большие и сильные. Его дыхание было мятным, как будто он съел жевательную резинку или мяту, прежде чем лизнуть мое лицо. Думаю, мне понравилось то, что он сделал. Лизал мое лицо. Это было чувство собственности. Как будто он отмечал право собственности.

Эта мысль заставляет меня дрожать.

Вся эта ситуация безумна. Я качаю головой, чтобы очистить голову от всех своих мыслей. Мне нужно время, чтобы обдумать это. Делая глубокий вдох, я дрожу от холода, а затем понимаю, что до сих пор не сдвинулась с места, где все произошло.

Делаю первый шаг на трясущихся от адреналина ногах, потом еще один, сориентируюсь, и вижу вдалеке свет из своей каюты. Я начинаю возвращаться легкой пробежкой, прежде чем загадочный человек получит шанс вернуться и решит сыграть со мной в еще одну игру.

Я думаю, что нет.

Наконец, добравшись до дома, я открываю дверь, захожу внутрь и запираю ее.

Я стою напротив двери и испускаю величайший вздох облегчения. Я вернулась, и ничего страшного не произошло. У меня все хорошо, все хорошо.

ДЕВЯТЬ

КАРТЕР

Убедившись, что маленькая голубка благополучно добралась домой после нашей быстрой игры, я поехал обратно в мотель, где остановился.

Это место представляет собой погружение и не ремонтировалось уже много лет, если вообще когда-либо. В моей комнате была двуспальная кровать с красным одеялом, коричневый ковер, прикроватная тумбочка и комод, в котором также был установлен телевизор без кабеля. В ванной комнате был стандартный туалет, раковина и двойная ванна/душ. Дверь в номер ведет прямо на парковку, что я оценил. Я мог приходить и уходить, когда захочу, и никто меня не заметил.

При регистрации я заплатил наличными, в результате чего никаких вопросов не было задано. Именно так мне это понравилось. Я был в Вудсленде уже около недели. Большую часть времени я наблюдал за Эмерсон на расстоянии с тех пор, как впервые пошел в закусочную. Я совершенно очарован ею. От одной мысли о ней сейчас в ее униформе из закусочной у меня напрягается член. Я не могу объяснить, почему я чувствую к ней такое сильное чувство или настолько сильное, что мне хочется поиграть в прятки, но я это делаю.

С того момента, как я увидел ее фотографию, она завладела мной. Да, ее фотографии там сексуальны, но меня привлекла ее уверенность. Это ее воодушевляющая энергия и беззаботное отношение. Она настоящая и очаровывает меня. Вы, наверное, задаетесь вопросом, как я узнал все это из нескольких горячих фотографий, верно? Ну, когда знаешь, ты знаешь.

Вы знаете, что принудительное, а что реальное, и она реальна. Она подчеркивает свои сексуальные формы и хочет дать возможность другим сделать то же самое. По комментариям и ответам на ее странице видно, что она болеет за всех.

Просто думая обо всем этом, я чувствую, как мой член растет. Черт возьми.

Я открываю Snapgram и нахожу ее последний пост. Она великолепна. На ней белая шлейка, белый кружевной бюстгальтер и трусики. Я знаю, что я полный придурок, и она публикует сообщения не для того, чтобы вызвать такую реакцию у мужчин, но мы здесь.

Я подхожу к кровати и ложусь, расстегивая молнию на штанах и беря свой твердый член. Я не из тех, кто устраивает соревнования по измерению члена, но мне очень повезло в этом отношении. Иногда это пугало женщин, состоящих в связях. Иногда они просто становились передо мной на колени и поклонялись ему. Мой размер был 8–9 дюймов. Прошло много времени с тех пор, как я видел его в полной форме, до нее. Теперь я не мог заставить его когда-либо отступить.

Я провожу большим пальцем по кончику, чувствуя, как преякулят и возбуждение берут верх. Затем я обхватываю пальцами свой член и начинаю медленно его дрочить. Мне нравится.

Глядя на ее фотографии, я начинаю думать обо всем, что хочу с ней сделать. Эти сиськи выглядели бы невероятно, если бы между ними был мой член, и я трахал бы их, пока не кончил бы ей на грудь. Пролистываем к следующей фотографии, где она стоит спиной к камере. Эта задница, ее ни с чем не сравнить. Я заявлю права на эту задницу. Это мое и только мое. Я буду готовить ее к моему массивному члену с пробками, пока она не сможет удерживать в себе самый большой размер в течение всего дня. Только тогда я возьму ее.

Я ускоряю темп своей руки, дергаю свой член и прокручиваю до последней фотографии, которую она опубликовала, черт возьми, я хочу эту киску. Мне нужна эта киска. Это единственная киска, из-за которой мой член становится твердым.

Она моя.

Я начинаю чувствовать покалывание в пояснице, когда меня достигает оргазм. Сперма начинает вылетать из моего члена, капая на мою руку и толстовку, которую я все еще ношу. Я начинаю крякать от удовлетворения, черт возьми, я никогда не хочу, чтобы это чувство заканчивалось. Я продолжаю накачивать свой член во время оргазма. Мой пресс сокращается, пока я продолжаю над ним работать. Качаюсь взад и вперед. Когда мой оргазм начинает утихать, продолжая медленно накачивать свой член, я начинаю втирать его в кожу и восстанавливаю контроль над своим дыханием.

В то же время мой телефон начинает вибрировать. Я снимаю его с груди и вижу, что это Марко.

У этого ублюдка лучший момент. Я не уверен, какую часть я не берусь за работу, которую он не понимает, но он мафия. Решив, что я достаточно его проигнорировала, и учитывая тот факт, что мне очень нравится быть живым, я отвечаю на звонок, все еще свешивая член из штанов. – Что, Марко? – я фыркаю в трубку.

– Ну, разве у нас не хорошее настроение, Садман? У меня есть работа, для которой ты мне нужен. Ты единственный, кто сможет это осуществить.

Я знаю, что он не просто меня подмазывает. Я единственный, кто может ему помочь. Работа вернулась домой, в Чикаго. Мне придется быть там, и я пока не заинтересован в том, чтобы принять это и покинуть Эмерсон. Наше веселье только началось.

– Я знаю, Марко, но сейчас я не берусь ни за какую работу. Прости, мой мужчина, – с оттенком фальшивого сочувствия в моем тоне.

– Я не думаю, что ты понимаешь, насколько я серьезен. Я не спрашиваю.

Черт, ладно.

– Ты нужен мне для этой работы. Ты приедешь и поможешь мне с этим, ты понимаешь? – он требует.

– Ты для меня огромная заноза в заднице, ты знаешь это, Марко?

Он смеется в трубку так, будто ему это смешно, хотя я говорю предельно серьезно. На самом деле он для меня огромная заноза в заднице.

– Хорошо, дай мне несколько дней. Тогда я сделаю себя доступным. В чем заключается работа? Как долго мы здесь разговариваем?

– Работа должна быть выполнена в конце следующего месяца, поэтому, если я дам тебе эту неделю, чтобы ты сделал то, что ты, черт возьми, делаешь, у тебя будет всего пара недель, чтобы подготовиться и сделать это, как только ты приедешь сюда. Кроме того, я хотел бы встретиться с тобой.

– Отправь подробную информацию о задании и целях на мой счет, чтобы я мог видеть, во что мы здесь ввязываемся. И нет, ты меня не встретишь, ты меня никогда не увидишь, ты знаешь дело. Я делаю свою работу, мне за работу платят, я ухожу с работы. Мы никогда не встречаемся, – он знает это. Я говорю ему каждый раз, когда он звонит.

– Ты упрямый придурок, но я уважаю это. Отлично, подробности пришлют, и в течение недели ты будешь там, где нужно! Обращайся, как только будешь готов.

Он вешает трубку в истинном стиле Марко.

Дерьмо. Пришло время продвинуться вверх по моей временной шкале здесь, в Вудсленде.

ДЕСЯТЬ

КАРТЕР

Это следующий день.

Маленькая голубка сегодня работает в свою обычную смену после выходного. Я сижу в арендованной машине и наблюдаю за ее работой через окна. Ее смена закончилась, и она собирает последние запасы для завтрашней смены Хайди. У нее есть слабость к этой женщине. Всегда помогает с подготовкой к утренней смене. Я проверил, ей не платят за дополнительное время, которое она проводит каждый вечер, занимаясь этим. Она самоотверженная, с чистым сердцем. В отличие от моего темного, это должно быть частью ее притяжения ко мне.

Я провожу рукой по лицу, откидывая голову назад на сиденье. Сидя здесь, у меня есть много времени, чтобы подумать. Меня охватывает неуверенность в себе. Что, если она отвергнет меня? Она не может. Она не будет. Я не позволю этого. Она моя. Я качаю головой, как будто это избавит меня от сомнений. Это должно сработать. Это сработает.

Опустив голову, я замечаю, как она выключает свет в закусочной, проходит через парадную дверь и запирает ее. Она направляется к своей машине, черт, мне действительно нужно подумать о том, чтобы купить ей новую. Эта штука может умереть в любой момент. Ей нужно что-то безопасное и надежное. Я замечаю, что у нее включаются фары, и она выезжает с парковки. Я жду несколько минут, чтобы последовать за ней, как делал каждую ночь с тех пор, как прибыл в Вудсленд.

Выбравшись из города в ее хижину, я снова припарковался с глаз долой. Я пока не готов к тому, чтобы она меня увидела. Но скоро.

Однажды я вижу, что она проникла внутрь благодаря свету, исходящему из ее переднего окна. Я выхожу из машины, иду через разделяющий нас лес и останавливаюсь среди деревьев. Сначала я ее не вижу. Проходит несколько минут, и она выходит из своей комнаты, переодевшись в длинную белую футболку для сна, едва прикрывающую ее аппетитную попку, и серые вязаные носки до колен. Ее волосы собраны в небрежный высокий хвост, черт возьми, она мне нужна. Я хочу обхватить рукой этот хвостик, пока она душит мой член, черт. Не в силах больше ждать, я хватаю с земли небольшой камень и решаю бросить его в ее окно.

Услышав, как камень врезался в окно, это привлекает ее внимание, она оглядывается, но, похоже, это ее не останавливает. Я хватаю еще один и снова бросаю его в то же окно. Снова услышав лязг при соединении, она щурит глаза, идет к входной двери и выходит с криком: – Ты трус! Я знаю, что ты здесь, оставь меня в покое или покажись!

Мне нравится этот огонь в ней.

Моя голубка злится, и от этого ей становится еще жарче, если это возможно. Я не двигаюсь. Я не говорю ни слова. Она ждет еще немного, прежде чем повернуться и войти. После того, как она закрывает входную дверь, я достаю телефон из кармана брюк. Прежде чем прийти сегодня вечером, я убедился, что он выключен. Таким образом, она не сможет сказать, где я нахожусь, если выглянет в окно. Пришло время играть, набрав, я нажал отправить.

БЕГИ.

Снова подняв глаза, я вижу, как она достает из сумки телефон и читает мое сообщение.

Она смотрит в окно, в которое я бросил камень, и с улыбкой показывает мне палец.

Заставляя меня смеяться, мне нравится ее стиль. Ох, голубка, я накажу тебя за это.

Я отправляю еще одно сообщение.

БЕГИ.

Не испытывай меня.

Я смотрю, как она читает следующее сообщение. Затем она кладет телефон на журнальный столик, идет к входной двери и открывает ее. Выходит, все еще в футболке и носках.

Она снова оглядывается вокруг, пытаясь определить, где я нахожусь. Отсюда я не вижу выражения ее лица, но представляю, как она хмурится на меня, пытаясь понять, где я нахожусь. С прищуренными глазами и милым личиком, сморщенным от досады и разочарования. Она не сможет меня увидеть, как бы сильно она ни щурилась. Я снова весь в черном, все еще стою среди деревьев. Проходит еще минута, и она делает это.

Она убегает в лес.

Благодарен за свет луны в ночном небе, сегодня вечером он помогает мне снова видеть. Как только я даю ей небольшую фору, я преследую ее. Я быстрее ее, быстро догоняю ее и слышу, как она тяжело дышит и наступает на упавшие ветки, которые трескаются под ее ногами. Ее плечи задевали длинные ветки. Я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие, следуя за ней. Часть удовольствия в том, что она не знает, где я и насколько я от нее отстаю.

Голубка моя, я тебя поймаю.

Наконец она решает спрятаться за стволом меньшего дерева.

Должно быть, она ничему не научилась в прошлый раз. Глупая девчонка.

Я замедляю шаг, чтобы она все еще не слышала моего приближения. Я ношу черный ремень с черными джинсами и решил снять его с талии. Рассчитанными движениями я расстегиваю его и аккуратно просовываю в петли ремня, чтобы не издавать звука. Я хочу, чтобы она чувствовала себя в безопасности, как будто она спряталась от меня, и я не могу ее найти.

Сняв ремень, я делаю уверенные шаги туда, где вижу ее, стоящую по другую сторону небольшого ствола дерева. Она стоит ко мне спиной, прислонившись к нему. Сейчас я нахожусь в нескольких дюймах от нее и чувствую запах ее предвкушения.

Я быстро обхватываю поясом ее шею и узкий ствол дерева. Застигнув ее врасплох, я слышу только ее вздох. Я туго застегиваю ремень, чтобы она не могла убежать, держа большой палец под ремнем и застегивая его, чтобы убедиться, что она все еще может дышать. Когда я заканчиваю застегивать его, ее руки тянутся к шее, отчаянно пытаясь его снять.

– Почему ты это делаешь? – она кричит.

Она у меня там, где я хочу. Я не отвечаю. Вместо этого я нахожу в кармане застежку-молнию, которую принес, и зажимаю ее между зубами. Затем одним быстрым движением я протягиваю руку и хватаю ее за обе руки, соединяя ее запястья и удерживая их одной рукой, в то время как другая пытается закрепить ее с помощью застежки-молнии. Теперь она не сможет сбежать.

Я начинаю уходить; цель состоит в том, чтобы заставить ее думать, что я оставляю ее здесь одну и в ловушке. Обязательно наступлю на несколько веток, чтобы создать эту иллюзию и вызвать у нее еще большую панику.

Она кричит.

Это работает.

О, моя голубка, здесь никто не услышит твоих криков.

Обожаю эту игру, она называется Mindfuck.

Раньше я только слышал о них, возможно, видел это пару раз во время просмотра порно, но на самом деле сделать это с кем-то очень волнующе. Это спешка, сейчас я могу сделать с ней все, что захочу. Оставив ее здесь на несколько часов одну, в тишине. Или периодически передвигаться и издавать звуки вокруг нее, держа ее в напряжении. Ожидание того, что может произойти дальше, – это половина удовольствия.

Она все еще кричит, поэтому я решаю подождать еще немного, пока она перестанет.

Как только ее драматургия закончилась, я пополз обратно. Встаю немного позади нее, чтобы без предупреждения подойти к ней. Она еще меня не услышала.

Теперь, когда я стою позади нее, мой нос начинает наполняться ванилью и кокосом. Я зависим от ее аромата.

Я слегка двигаюсь, чтобы лучше рассмотреть ее тело со стороны. Осматривая ее с головы до пят, я замечаю, что ее соски снова тверды для меня. Я протягиваю руку и зажимаю одну между большим и указательным пальцами, застигая ее врасплох. Ее тело дергается, но она не может уйти далеко.

– Кто ты такой? – она шепчет.

Я не отвечаю. Еще нет, голубка.

Мне чертовски нравится, как ее тело реагирует на меня. Ее твердые соски, ее дыхание стало тяжелым, и она перестала бороться со мной. Я начинаю думать, что ей это может даже понравиться. Мне становится тяжело от этой мысли.

Отпустив ее сосок, я приближаюсь к ней и помещаю руку между ее грудями. Я начинаю медленно скользить им по ее животу. Она трясет телом, пытаясь стряхнуть меня. Это не сработает. Я никуда не собираюсь.

Моя рука все еще медленно скользит по ее телу, по ее заспанной футболке. Достигнув низа ее рубашки, я беру руку и просовываю ее под нее, ощупывая ее хлопковые трусики.

Пробравшись еще глубже под ее рубашку, туда, где я нахожу верхнюю часть ее трусиков, я провожу большим пальцем по коже прямо над ними, заставляя ее дрожать. Я замечаю, что ее дыхание выровнялось, и тогда я решаю надеть ее трусики. Медленно спускаюсь к ее клитору. Она такая мокрая. Ее тело реагирует именно так, как я хочу. Взяв два пальца, я медленно подвожу их к ее входу и вонзаю внутрь нее. Она сразу же ахает от вторжения.

Я нахожу ее точку G и начинаю над ней работать. Ее бедра начинают двигаться, а дыхание учащается. Теперь поднося большой палец к ее клитору, я начинаю одновременно обводить его. Она начинает задыхаться и продолжает трясти бедрами вместе с моими пальцами, которые входят и выходят из нее. Я все еще не говорю. Я просто сосредотачиваюсь на ее идеальном соблазнительном теле и на том, как оно реагирует на меня. Она даже прикусывает нижнюю губу, пока не вырывается красивый стон: – О боже мой.

Я чувствую, как мой член прижимается к штанам, умоляя, чтобы его вынули. Клянусь, я могу кончить от этого в любой момент.

– Черт, это так приятно. Продолжай, – говорит она, затаив дыхание.

Я по-прежнему ничего не говорю. Я просто продолжаю ласкать ее киску, а она начинает дрожать, впитывая мои пальцы. Я чувствую, как она стекает по моей руке.

– Ах, да. Продолжай двигаться. Пожалуйста, не останавливайся.

О, на этот раз я не остановлюсь. Думая про себя, сколько удовольствия я мог бы получить от этого в следующий раз. Интересно, как она справится с небольшим количеством окантовки?

Ее накрывает оргазм, и я продолжаю вводить пальцы в нее, позволяя ей насладиться этим кайфом. Она стонет, когда ее тело поддается мне, сперма стекает по моим пальцам. Она тяжело дышит. Я мог бы слушать это вечно.

Моя личная колыбельная. Черт, мне нужно записать следующую.

Все еще чувствуя толчки от ее оргазма, я замедляю движение пальцев, пока она все еще пытается отдышаться. Как только она успокоилась, я убрал руку с ее трусиков. Тогда я решил поднести пальцы к ее рту, и она открылась для меня. Мне даже не нужно ей говорить.

Я провожу пальцами по ее опухшим губам, и она смыкает их рот, отряхиваясь от меня. Затем ее язык начинает их ласкать. Она не может насытиться собственным освобождением.

Все это немедленно заставляет меня кончить. Я чувствую, как оно выстреливает из моего твердого члена в штаны. Мои глаза расширились от шока. Черт, такого еще никогда не было. Просто от ее прикосновений, от сосания моих пальцев. Я никогда не отпущу ее.

Решив, что она достаточно отмылась от меня, я вытаскиваю пальцы и провожу большим пальцем по ее губам. Ее красиво пухлые губы. Не могу дождаться, когда увижу, как они сосут мой член.

Я отбрасываю голову от этих фантазий и снова сосредотачиваюсь на настоящем. Решить, что на сегодня хватит игры. Сначала я прикладываю руку к ее рту, чтобы она знала, что нужно молчать. Затем я перехожу на другую сторону узкого дерева, чтобы другой рукой расстегнуть ремень. Затем, вытащив из заднего кармана нож, я перерезал застежку-молнию на ее запястьях. После того, как все расстегнуто и удалено, я убираю руку от ее рта.

Она не двигается.

Она ждет, чтобы увидеть, что я буду делать дальше. Прости, голубка, но это свидание уже закончилось. Медленно отступая от того места, где я стою, я разворачиваюсь и начинаю уходить.

Ускорив шаг, я возвращаюсь через густой лес.

Я пока не хочу раскрывать себя. Нюхая свои пальцы, продолжая идти прочь, мне не терпится попробовать ее на вкус.