Текст книги "Меч Тьмы (ЛП)"

Автор книги: Кинли Макгрегор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Это было правдой. Он делал так тысячи раз. Никогда не испытывая угрызений совести. Не чувствуя ничего.

Но сейчас он что-то ощущал. Злость, желание, и другие чувства, которые не мог даже распознать.

Убить ее и покончить с этим.

И все же он колебался.

Сирен подготовилась к худшему. Она видела жар в его красных глазах. Жар, который говорил, что он ненавидит ее, но при этом там было что-то еще.

Внезапно лезвие прижалось ближе. Так близко, что она не понимала, как оно не порезало кожу на ее горле. Она хотела сглотнуть, но знала, что если сильнее вздохнет, то кинжал ранит ее.

Возможно Керриган и убьет ее после всего.

Ну и пусть. По крайней мере, все закончится и она больше не будет бояться.

Глубоко в горле Керригана зародился рык, звук дикого животного, готовящегося убить.

На мгновение его рука сжалась на ее плече, а затем он отбросил кинжал в сторону и с яростью сжал девушку в объятьях. Его губы обжигающе клеймили ее. Закрыв глаза, Сирен вдыхала его мускусный запах, пока он исследовал каждый дюйм ее рта своим языком.

Она плавилась от жара этого поцелуя. От ощущения его рук, обнимающих ее.

Керриган отстранился, чтобы посмотреть на нее обвиняющим взглядом.

Чувствуя облегчение от того, что она все еще жива, Сирен потянулась, чтобы разгладить его хмурый лоб.

– Значить больше не будет угроз в мою сторону. Ты так решил.

Его взгляд стал жестче.

– Ты не указываешь мне.

– Нет. Но ты сделал свой выбор, милорд, а я прослежу, чтобы ты следовал ему.

Он так быстро отпустил ее, что девушка едва удержалась на ногах.

– Ба. Да ты...

– Глупышка, – закончила она за него. – И я мышка. Но я не какое-то непонятное существо, чтобы без уважения топтать меня. Я человеческое существо, лорд Керриган, и ты будешь относиться ко мне как к таковому.

Он скривил губы.

– Ты – крестьянка, а я – Король. Это дает мне полный контроль над твоей жизнью.

– И ты выбрал проявить Королевское сочувствие. Ты пощадил мою жизнь сегодня и спас ее прошлой ночью.

Тем не менее, отрицание горело в его обсидиановых глазах.

– У меня нет ни сострадания, ни уважения к жизни, человеческой или любой другой, это же относится и к тебе.

Она пропустила мимо ушей его возражения.

– Я не верю тебе.

Его глаза снова загорелись красным.

– Поверь, девчонка. Когда мне было десять, я убил собственную мать и не ощутил ничего, кроме облегчения в тот момент, когда мои руки обагрились ее кровью. Так что если ты ожидаешь, что я буду оплакивать твою кончину, подумай еще раз.

Но он почувствовал что-то, когда ударил ее. Она видела это своими глазами. Слышала своими ушами.

И он не позволил ей просто умереть.

– Почему ты убил свою мать?

Его лицо стало непроницаемым.

– Я уже не помню причину. В то время мне это было не важно.

Сирен склонила голову, когда кое-что поняла о нем.

– Ты знаешь, что смотришь вниз и влево, когда лжешь?

Его взгляд снова метнулся к ней.

– Я не лгу.

– И все же по своему собственному признанию ты именно лжец.

Его гнев был настолько сильным, что даже воздух вокруг него затрещал от излучаемой им силы. И тем не менее, мужчина даже не двинулся в ее сторону. Он просто стоял и смотрел на девушку.

– Прочь с моих глаз, мышка.

Внезапно Сирен обнаружила себя в большом зале наверху всего в нескольких футах от Блэйза. Тот повернулся к ней и приподнял брови, которые выгнулись еще выше, когда Керриган не присоединился к ним.

– Вызвала его гнев, верно? – спросил Блэйз.

– Вроде бы, да. Кажется у меня большой талант к этому.

Он рассмеялся.

– И ты все еще жива. Удивительно. Ты – единственная из моих знакомых, кто когда-либо делал это.

Это совсем не утешало.

– Почему он так злится на все?

Блэйз пожал плечами.

– Это удобная эмоция. Он понимает гнев. Другие чувства ему не знакомы и сбивают с толку. Ты можешь злиться и довольствоваться только этим. Но ощущение чего-то иного, более нежного... делает тебя уязвимыми.

Блэйз был намного мудрее, чем казался. Его слова напомнили ей то, что могла бы сказать ее мама.

– Он всегда был таким? – спросила она.

– Да, по большей части. Когда Моргана отыскала его и перенесла в Камелот, он был в ужасе. Я мог это почувствовать. Но он никогда не показывал им этого. Он был таким же, как и сейчас. Животным, которое злили те, кто стремился причинить ему боль. Так что он нападал до тех пор, пока никто больше не осмеливался бросить ему вызов.

Дрожь пробежала по спине Сирен, когда он описал Керригана теми же словами, которые, как она помнила, произнесла ее мама в день, когда они нашли волка. Возможно ли, что Блэйз узнал ее воспоминания?

Она подумала, что может так и есть, с их-то дьявольскими возможностями, а может, это было просто его собственное видение Керригана.

– И все же вы с ним дружите.

Взгляд Блэйза стал хмурым от этих слов.

– Нет. Керриган ни с кем не дружит. Я всего лишь его слуга.

– Но у тебя достаточно сил, чтобы уйти от него, если тебе того хочется. Почему же ты остаешься?

Один уголок рта Блэйза приподнялся в горькой усмешке.

– Возможно я немного мазохист.

Сирен нахмурилась.

– Я не понимаю этого слова.

– Кто-то, кому нравится чувствовать боль, – объяснил он. – Нанесенную самому себе или нанесенную другими.

И все же, она не верила мэндрейку.

– Ты не похож на такого человека. Ты предан ему. Я видела. Есть разница между тем, чтобы служить кому-то, потому что ты должен или потому что тебе это нравится. Ты служишь Керригану по своему выбору.

На этот раз он не стал отрицать этого.

– А ты намного мудрее, чем тебе следует быть, леди Сирен. Такие знания обязательно навлекут на тебя неприятности.

Все может быть, но он избегал ответа на ее вопрос.

– Так почему ты остаешься и служишь ему?

Складка, словно от боли, прорезала его лоб, но мэндрейк быстро спрятал свои чувства. Когда он заговорил, его голос был тихим и искренним.

– Потому что я знаю, что значит быть покинутым всеми. Я знаю, что значит, когда отказывают в тех вещах, которые должны быть у всех детей. Безопасность. Любовь. Внимание. Твоя мать любила тебя, Сирен. Ты не знаешь, каково это: расти, наблюдая за другими детьми и их родителями со знанием того, что если ты подойдешь к своим родителям, то получишь только пощечину. Кровь из носа. По крайней мере, мне достаточно повезло, и я был найден человеком, который заботился обо мне, пока я был молод. У Керригана не было никого, пока Моргана не забрала его.

И Сирен достаточно узнала Моргану, чтобы понять, что она вряд ли была очень добра к Керригану.

– Ты знаешь, почему он убил свою мать? – спросила девушка мэндрейка.

Блэйз покачал головой.

– Нет. Он никогда не упоминал о ней.

Едва Сирен открыла рот, чтобы расспросить его еще, как внезапный толчок сотряс замок. От силы удара девушка пошатнулась Казалось, даже камни вокруг них заскрипели от его мощи.

– Что это было?

Блэйз открыл ставни на окнах, чтобы показать ей сборище, которое ожидало там, готовое убить их.

Челюсть Сирен отвисла, когда она увидела драконов и горгулий, парящих неподалеку от замка. Дракон за драконом слетались к замку, только чтобы удариться обо что-то невидимое, и отлететь, так и не добравшись до стен.

Блэйз выругался.

– Они атакуют щит.

Как только он сказал это, еще больше существ помчались к ним. Сирен инстинктивно пригнулась, когда те подлетели достаточно близко.

И без вреда были отброшены обратно.

– Что за щит? – спросила она.

– Керригана. Он создал его вокруг замка, перед тем как пошел за вами.

Она глубоко с облегчением вздохнула.

– Тогда мы в безопасности.

Блэйз не выглядел уверенным.

– Так долго, пока Керриган остается сильным. Но как только он ослабнет...

В его голосе она слышала смертный приговор.

– Почему он не может просто увести нас отсюда? Перенести, как делал до этого?

– Потому что он знает то же, что знаю я.

– И что же это?

– Ты носишь его ребенка, и пока такая сила находится внутри тебя, Моргана может обнаружить нас. Это и позволило ей отследить нас здесь, и поэтому сейчас ее армия расположилась вокруг замка.

Сирен похолодела от его слов.

– Откуда ты знаешь, что я беременна?

– А разве ты сама не можешь почувствовать?

Она покачала головой.

– Я чувствую себя так же, как обычно.

Фиолетовые глаза Блэйза заглянули в ее.

– Ты можешь чувствовать себя как обычно, но это не так. Твое предназначение вступило в силу, леди Сирен. Если Моргана получит тебя сейчас, она получит в свое распоряжение самое сильное существо на этой земле. Твой ребенок будет обладать властью воскресить Мордреда, и пошатнуть баланс сил в пользу Морганы. И тогда спаси нас всех Бог. Никто не сможет остановить ее.

Нет, он ошибался. Он просто обязан ошибаться.

– Керриган говорил мне, что моим предназначением было замужество с Повелителем Авалона и беременность его ребенком.

– Нет, – ответил мэндрейк, его голос был пропитан ужасом. – Твое предназначение заключалось в том, чтобы родить следующего Пенмерлина и ты родишь. Мы просто предположили, что отцом твоего ребенка будет один из Повелителей Авалона. Это бы имело смысл… если бы они нашли тебя первыми. Но вместо того, чтобы родиться в добродетели, твой ребенок был зачат повелителем демонов. Ребенок, которого ты носишь, – могущественный инструмент, который будет обладать природной склонностью ко злу.

Ее сердце сжалось от его слов.

– Что ты сказал?

– Блэйз сказал, что ты действительно подарила мне самый великий подарок из всех возможных, Сирен. С ребенком, которого ты носишь, я не только смогу править миром людей и магии, но и поставлю оба мира на колени.

Глава 9

Сирен нервно рассмеялась в ответ на мрачное предсказание Керригана.

– Осторожно, милорд. На мгновение ты казался таким искренним, что я почти поверила тебе.

– Он не шутит, Сирен, – проговорил Блэйз мягким голосом. – Он это и имеет ввиду.

Она почувствовала, как ее рот медленно приоткрылся, когда весь масштаб сказанного Керриганом дошел до нее.

– Ты используешь собственного сына, чтобы достичь своих целей?

Керриган подошел и стал так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретит его горящий взгляд.

– Я сделаю все, что придется, чтобы остаться там, где я есть. Я не вернусь к тому, кем был. Никогда. Ни ради тебя, ни ради того отродья, которое ты вынашиваешь. Я предупреждал тебя об этом и подтверждаю каждое сказанное слово.

Видимо так. И все же девушка не могла представить, как можно быть таким бесчувственным по отношению к невинному ребенку, который не виноват в том, что появится на свет.

– Что они сделали с тобой, чтобы тебя ничто и никто не заботило, даже твой собственный ребенок?

Его смех был горьким и совсем не радостным.

– Ты никогда не захочешь узнать ответ на этот вопрос, мышка. Твой слабый ум не способен понять это.

Она кивнула и отошла от него, по-прежнему ощущая странное спокойствие, причину которого не понимала. Она должна была быть в ужасе от Керригана, но чувствовала только жалость. Грусть. Злость.

И посредством этих эмоций к ней пришло прозрение.

Ни в коем случае ни он, ни Моргана не убьют ее сейчас. До тех пор, пока она носит это дитя.

Но в отличие от них, она отказывалась использовать невинную жизнь для своей выгоды. Блэйз ошибался. Младенец не знал зла, и она сделает все, чтобы никогда и не узнал.

– Мне действительно жаль, что тебя породила такая скупая мать, Керриган. Ни один ребенок не должен быть рожден матерью, которая не любит его, – она прищурилась, глядя на мужчину, давая ему понять, как много смысла вкладывала в свои следующие слова. – Но я – не она, и этот малыш – мой, и может я и глупа, но буду бороться за него до смерти. Ты понимаешь это?

Он не выглядел убежденным.

– Бороться с чем? Я могу разорвать тебя напополам.

Сирен подошла и остановилась рядом с ним. Она стала на цыпочки, чтобы сократить разницу в их росте. И, не дрогнув, встретила его холодный, жуткий взгляд.

– Готовься к битве.

Керриган рассмеялся бы, если бы она не произнесла эти слова с такой поразительной искренностью, что он на самом деле поверил ей.

– Зачем тебе бороться за ребенка, которого ты даже не хотела?

– Как ты сказал Моргане, ты подарил это мне, а я защищаю то, что мое. Тебе следовало найти более покорный сосуд для вынашивания своего семени, милорд. Этот же никогда не будет стоять и смотреть, как причиняют боль ее ребенку, не важно каким образом, но я сделаю все, что необходимо, чтобы проследить за его или ее безопасностью. Уверяю тебя, ты много сражался, но никогда еще не встречал мать, готовую на все ради защиты своего малыша. Нет силы более могущественной на этой земле или вне ее пределов, уверяю тебя.

Он был полностью сбит с толку ее убежденностью.

– Я убью тебя, Сирен.

– Тебе придется, – она отошла от него и повернулась к Блэйзу. – Я хочу попросить тебя об одном одолжении, пожалуйста.

Мэндрейк обменялся с Керриганом озадаченным взглядом.

– О каком?

– Если я действительно умру до того, как мой ребенок вырастет, ты проследишь, чтобы он узнал, что я отдала свою жизнь за него. Что я избавила бы его от любой боли, если бы Господь позволил это, и что я сожалею о том, что не являюсь воином и не могу сражаться, но что я сражалась всеми доступными мне средствами... за него.

Блэйз торжественно поклонился ей.

– Я скажу ему.

– Обещаешь?

– Да.

И произнеся эти слова, она оставила мужчин наедине.

Керриган не шевелился какое-то время, пока не утихомирился его гнев.

– Какая глупая маленькая дурочка.

Блэйз все еще смотрел ей вслед, даже когда она скрылась из вида.

– Она не так уж и глупа, я думаю.

– Да что ты знаешь об этом?

В фиолетовых глазах Блэйза мелькнула внутренняя боль.

– По правде говоря, ничего. Моя мать была похожа на твою. Эгоистичная и холодная. Она вовсе не заботилась обо мне. Но чего бы я только ни отдал, чтобы иметь такую мать, как Сирен.

Губы Керригана скривились в отвращении.

– Ба! Ты стал бы слабовольной тряпкой. Наши матери сделали нам более ценный подарок. Они сделали нас сильными.

Блэйз встретил его взгляд с неожиданно ярким огнем, пылающим в глазах.

– Жестокость – это не сила, мой Король.

– Тогда, что же сила?

– Женщина, которая готова биться до смерти с двумя людьми, хоть и знает, что не сможет их победить, чтобы защитить беззащитного ребенка.

– Это – не сила. Это глупость.

Один уголок рта Блэйза изогнулся, словно что-то забавляло его.

– Так же, как и защищать замок от своих врагов, зная, что не сможешь долго удерживать защиту. Скажи мне, почему ты не отдал Сирен Моргане?

Ярость пронзила Керригана, пока он боролся с желанием протянуть руку и ударить Блэйза.

– Ты переходишь границы, слуга.

Блэйз склонил голову в знак подчинения, которого, как Керриган знал, тот не чувствовал.

– Да, перехожу. Но, как я заметил, ты не ответил на мой вопрос.

А что можно было ответить на такое глупое предположение?

– А что ты думаешь? Что я люблю ее? Нет. Я не испытываю ничего, кроме презрения к такой, как она.

Судя по выражению лица, Блэйз словно издевался над ним.

– Забавно. А я чувствую к ней только уважение. Думаю, она – замечательное создание, и полагаю, глубоко внутри, ты тоже так считаешь.

Зарычав, Керриган сделал шаг в сторону мэндрейка, который быстро и предусмотрительно исчез.

Гнев Керригана крушил все вокруг, пока даже воздух не заполнился этим чувством и не начал потрескивать от силы и ярости. Но правда была в том, что он не знал, что именно его разозлило. То, что Блэйз осмелился высказаться, или то, что сказанное им было правдой.

Он уважал ее. Глубоко внутри. Никто никогда не сражался за него. Уж точно не по своему выбору. Блэйз и другие служили ему, потому что они боялись его.

Но Сирен...

Она готова умереть, чтобы защитить ребенка, которого еще даже не знает. Его ребенка. И странным образом это было похоже на то, словно она защищала его.

– Ты простофиля, – усмехнулся он сам над собой.

Сирен было наплевать на него, а ее храбрость не имела ничего общего с тем, что он был отцом этого ребенка. Будто бы она не выпотрошила его, если бы он когда-нибудь предоставил ей такой шанс. Так же, как поступил бы и Блэйз, и любой другой.

Но против его воли, мысли Керригана возвращались к тому, что сказал Блэйз. Мэндрейк был прав. Он все отдал бы, чтобы познать доброту, когда был ребенком. Чтобы хотя бы раз в жизни кто-нибудь посмотрел на него с состраданием и заботой.

“Убирайся с глаз моих, говнюк. Меня тошнит от тебя. Надо было утопить тебя, как только ты родился. Даже не знаю, почему я утруждаюсь и кормлю тебя сейчас. Прочь от меня, отвратительный щенок. Не хочу даже смотреть на тебя”.

Керриган вздрогнул от звуков материнского голоса, эхом доносившихся из прошлого и причиняющих душевные муки. И за этим последовало воспоминание о шоке, отразившемся на ее лице, когда он наконец позволил своему гневу и смелости вырваться наружу и ударил ее, прекратив все унижения раз и навсегда.

Тогда он ничего не почувствовал. Ничего, кроме такого глубокого облегчения, что оно нашло отражение в словах священника. Он был порождением Ада и в конце концов вернется к Дьяволу.

Так быть по сему. По крайней мере, хоть где-то ему будут рады.

***

Сирен стояла у открытого окна, откуда была видна армия драконов и горгулий, ждущая возможности утащить ее обратно в Камелот.

– Ты не победишь, Моргана, – проговорила она тихим голосом. – Если я смогу этому помешать.

– Вы продали бы свою душу, чтобы обеспечить безопасность ребенка?

Она повернула голову и увидела призрака Ланселота позади себя.

– Такое невозможно.

Он поднял бровь.

– Вы не верите в Дьявола?

– Конечно верю. Но он не обменяет мою душу на что-то такое незначительное.

– А если бы Дьявол обменял? Согласились бы?

Это был опасный вопрос. Как далеко готова она зайти, чтобы обезопасить своего ребенка? Сама мысль об Аде приводила Сирен в ужас. Это, как и ее будущее, представлялось девушке всеми видами неизведанных мучений и испытаний.

Она снова посмотрела наружу в окно и увидела армию проклятого войска. Может они и не жили в самом аду, но все они жили в месте, полном мучений, подобного которому она никогда раньше не знала. В них не было света. Не было свободы. Они знали только Моргану и ее жестокость.

Это было то место, куда Сирен не хотелось бы попасть, и которое она точно не хотела бы, чтобы увидел ее ребенок.

– Нет, – тихо ответила она. – Я бы не доверилась Дьяволу, который может обмануть меня. Ребенок может быть в безопасности и в руках Морганы, но не этого я хочу для него. Я согласилась бы на сделку с Дьяволом, только если бы смогла получить силу и умения, чтобы самой обеспечить ему безопасность.

Она увидела уважение в прозрачном взгляде Ланселота.

– Я знаю один способ, который обезопасит вас обоих.

– И какой же?

– Меч Калибурн. Тот, которым владеет Керриган. Любой, взявший меч, становится бессмертным. Заполучите меч и ножны, и вас никогда не смогут ранить. Вам не нужно будет обучаться воинскому искусству. Все что нужно – получить его в свое распоряжение.

Что же такого было в этом мече, что все, кого она встречала, хотели отобрать тот у Керригана? Неудивительно, что мужчина был так недоверчив. Но она понятия не имела, сможет ли завладеть этим мечом или силой, в нем хранящейся.

Будучи женщиной и не имея силы мужчины.

– Вы серьезно?

Он мрачно кивнул.

– Как я могу доверять вам?

– А разве не можете?

Но что если он лжет? Осмелится ли она поверить хотя бы малой доле из того, что им сказано?

– Если я возьму его меч, он убьет меня.

– Возьмите его меч, и он не сможет этого сделать, – Ланселот понизил голос, искушая и соблазняя.

– Представьте, Сирен, абсолютная сила. Бессмертие. Никто не причинит вреда ни вам, ни вашему малышу. Никогда.

И все же, она не была уверена в этом, но прежде, чем девушка смогла еще что-то сказать, он исчез.

Разозлившись, Сирен начала звать его, пока не увидела Блэйза, идущего к ней с другой стороны коридора.

– Что ты здесь делаешь, миледи?

– Думаю.

Блэйз рассмеялся низким смехом.

– Я обычно стараюсь избегать этого насколько возможно, так как чаще всего размышления приводят к бедам или проблемам.

Она невольно улыбнулась. Мэндрейк был прав в своих словах. Он действительно нравился ей все больше.

– Так о чем же ты думала? – спросил он, подходя к ней.

– О том, что сказала Моргана о Керригане, когда мы бежали из Камелота. Она сказала горгулье схватить его меч. И сказала, что если они захватят его меч и ножны, он станет просто смертным мужчиной. Это правда?

Она заметила нерешительность на его привлекательном лице, когда он решал, что же ответить.

– А ты думаешь, что это так?

– Да.

– Значит, ты ошибаешься. Керриган больше не такой, как другие мужчины. Моргана позаботилась об этом. Но без меча и ножен его можно будет убить.

Сирен наклонила голову, обдумывая его признание.

– Зачем ты говоришь это мне?

Блэйз перекинул через плечо свою длинную косу и только потом ответил.

– Потому что я доверяю тебе сделать то, что правильно. Керриган грозный враг, но станет гораздо лучшим союзником, – Блэйз наклонился, чтобы прошептать ей прямо на ухо. – Он – потерянная душа, миледи. Все отказались от него очень давно, выбросив как ненужный мусор. Не будь такой же, как они.

– А если он убьет меня?

– Не думаю, что он убьет.

Как бы она хотела иметь его уверенность.

– Тебе легко говорить, так как это не твоя жизнь висит на волоске.

Он улыбнулся ей.

– Верно. Но я вложил в твои руки способ уничтожить его. Что ты сделаешь с этими знаниями, зависит от тебя, – он начал отходить от нее, но остановился. Даже при том, что он не мог четко увидеть ее, его бледные глаза обжигали глубиной взгляда. – Не разочаровывай меня, Сирен. Керриган является отцом твоего ребенка, и он многим рисковал, забирая тебя от Морганы.

– И он угрожает убить меня практически с каждым вздохом.

– Но ты все еще жива.

Ключевым словом было "все еще". Но все же, она рискнула позволить Керригану убить ее, а он отбросил прочь кинжал. Это дало девушке надежду на то, что она достучалась до него. Она смогла бы вырастить своего ребенка одна, но было бы гораздо проще, если бы у ребенка был отец.

– Не важно, какими угрозами он разбрасывается, он не убьет тебя, Сирен. Проверь мне.

Сирен вздохнула, когда Блэйз ушел от нее. Что ж, по крайней мере, теперь она знала, что Ланселот был честен с ней, говоря о мече. Забери его от Керригана и он не сможет навредить ей.

А также не сможет и Моргана.

Но в прошлый раз, когда она приблизилась к спящему Керригану, тот ударил ее и практически убил. Был только один раз, когда он снял меч...

Когда лег с ней в постель.

Это будет смелым шагом с ее стороны. И если у нее не получится, то гнев мужчины будет безмерен. Она даже не сможет винить его. Забрав меч, она сделает его уязвимым для любого, кто приблизится к нему.

Но это защитит ребенка...

Ее.

Сделай это, Сирен.

Это вполне может быть ее единственной надеждой.

***

Шли часы, а Керриган все размышлял о мощи армии Морганы. Он мог бы заманить горгулий по одной в замок и убить их. Но уничтожение горгулий сильно ослабит его и оставит без защиты от драконов. Так как горгульи в основном были сделаны из камня, только они могли успешно сразиться с одним из этих созданий. Драконье дыхание сжигало любое живое существо, но в случае с горгульями, оно только немного обугливало их и не оставляло значительного ущерба после того, как пламя спадало.

Это делало их идеальным заслоном от драконов, что также делало их ценными союзниками.

Может, Керригану следовало попытаться переманить некоторых из них на свою сторону. Определенно это проще сказать, чем сделать, учитывая, что, как правило, горгульи ненавидели его. В прошлом он был не очень-то мил с ними. Подобно модам и грэйлингам они были слугами, исполняющими его приказы.

А что касается драконов...

Мэндрейки любили Моргану не больше горгулий, но проблема была в том, что Керриган заботил их еще меньше.

Возможно Сирен была права. У доброты были свои преимущества.

Керриган усмехнулся над этим. О чем он думает? Страх был гораздо более мощным стимулом и определенно тем, который он предпочитал.

Но все возвращалось к одному вопросу. "Как я втянул себя во все это?"

Между ним и Морганой всегда было перемирие. Сейчас же он разрушил его ради какой-то смазливой девки, которая бесполезна для них обоих. Ребенок Сирен сможет подчинить себе Круглый Стол и каждого, кто присягал на верность столу.

Более того, этот ребенок сможет завладеть его мечом, Калибурном. Мужчина сглотнул от этой отрезвляющей мысли. С рождением своего наследника, Керриган станет пережитком прошлого. Вот почему он всегда заботился о том, чтобы ни одна из приближенных Морганы, ни она сама, не забеременели. В отличие от тех, кто не был его крови, его дитя сможет заполучить всю силу меча. С этим мечом, он сможет восстать и убить Керригана. А если ребенок попадет в распоряжение Морганы, то только вопрос времени, когда сучка-фея настроит того против отца.

Это была пугающая мысль. Как и многие до него, Керриган сам заложил фундамент своего падения.

В момент безумной страсти, он потерял контроль над собой и зачал своего наследника.

Своего преемника.

Он услышал приближающийся звук мелких шажков. Отвернувшись от окна, Керриган обнаружил, что в комнату входит Сирен, неся большое блюдо с едой. Она все еще была одета как сквайр в коричневую тунику и бриджи, а заплетенные светлые волосы спадали на спину.

Нахмурившись, он наблюдал за тем, как она поставила тарелку на маленький стол рядом с ним.

– Что это?

Девушка посмотрела вниз на принесенную еду.

– Салат из одуванчиков с первоцветом и ягодами. Это – все, что я смогла найти в огороде. Я сделала к салату легкий соус из ягод и воды. Должно быть довольно вкусно.

Она встретилась с ним взглядом.

– Я подумала, что ты мог проголодаться.

Мужчина был голоден, но здесь не было ничего из того, что могло бы накормить его.

– Нет, Сирен.

– Ты ничего не ел весь день.

– Мне и так неплохо.

Она положила руки на бедра и продолжила спорить с ним:

– Ты не сможешь без еды. Блэйз сказал, что тебе нужно поддерживать свои силы, иначе щит упадет, и нас атакуют, – она подняла чашу с ягодами. – Порадуй меня, милорд, и съешь парочку.

Он уставился на маленькие ягоды. Они выглядели такими безобидными, и все же если он проглотит их, его желудок сведет судорогой, и он опозорится перед ней.

– Я не могу съесть их.

– Тогда чего бы ты хотел? Может я смогу приготовить что-то вместо этого.

Он поднял голову, заметив странную дрожь в ее голосе. Та была почти... неуловима. Но достаточна, чтобы заставить его задуматься.

– К чему это все на самом деле?

А затем он увидел это в глазах Сирен. Темноту, которая запятнала многих до нее. Да, она не привыкла лгать, и сейчас это сказывалось на всем ее поведении. Она лгала ему.

– Не знаю, что ты имеешь ввиду.

– Знаешь, – проговорил Керриган, приближаясь к ней. – Скажи мне.

Он ожидал еще большей лжи от нее.

Но она не начала суетиться. Выпрямив спину, она встретила его взгляд с искренней честностью, которая отличала Сирен с того момента, как они впервые встретились.

– Я слышала, что ты питаешься кровью детей. Что ты съешь и нашего ребенка, как только тот родится.

Керриган фыркнул от абсурдности сказанного.

– Нет, маленькая мышка. Я не нахожу ничего питательного в крови детей.

Он увидел искреннее облегчение в ее зеленых глазах.

– Тогда что бы ты хотел съесть?

В отличие от нее, для него лгать было естественно. Правда была так же чужда ему, как и доверие. Не было никакой необходимости быть честным с ней, и все же садистская часть внутри Керригана, хотела, чтобы Сирен знала правду о нем.

Дать ей точно понять, кем и чем именно он был, и тогда она откажется от всех своих глупых мечтаний о том, что он может защитить ее или ребенка.

Он холодно улыбнулся ей.

– То, что я хотел бы съесть, маленькая мышка, – это жизнь.

Глубокая морщинка прорезала ее лоб.

– Я не понимаю.

– Я знаю, – он обогнул девушку так, чтобы ее спина оказалась прижатой к его груди. Сняв перчатку, мужчина положил свою руку ей на грудь.

– Ты задавалась вопросом, почему мои прикосновения такие холодные?

– Да.

Керриган наклонился вперед и вдохнул особый запах ее волос. Он зажег его кровь сильнее, чем возможность почувствовать тепло ее тела. Ему нужно было лишь слегка сдвинуть руку, и он смог бы поласкать ее грудь...

Керриган отмёл эту мысль, когда сердце Сирен забилось в полную силу под его ладонью. Он мог почувствовать мощь ее жизненной силы. Почувствовать энергию, которая была нужна ему, чтобы восстановить свои силы.

Все что ему нужно сделать – это закрыть глаза, и он смог бы выпить эту энергию из Сирен. Втягивать ее в себя, пока не насытится.

– Чтобы оставаться в живых, – прошептал он ей на ухо. – Я осушаю жизни других, – он наблюдал за тем, как ее соски затвердели под тканью туники, дразня его желание.

– Я все еще не понимаю.

Керриган не смог остановить себя от того, чтобы щелкнуть пальцем по одной твердой вершинке. В ответ она задрожала, но не отстранилась. Он обхватил ее грудь, прижимая девушку еще ближе спиной к себе. Жажда, которую испытывало его тело, была на втором месте после жажды к ее жизни.

Демон внутри него пробудился и хотел ее. Единственным, что сдерживало его, был мужчина, который не хотел ее смерти. По крайней мере, не сейчас.

Керриган заставил себя вернуть руку обратно в ложбинку между ее грудей, прямо над сердцем.

– Я питаюсь сущностью других.

Сирен ахнула, когда ощутила острую боль, уколовшую прямо в сердце. Она попыталась отодвинуться от Керригана, но он удерживал ее на месте.

Он прижался своей колючей щекой к ее и впервые его тело было теплым.

– Ты должна почувствовать этот поток, маленькая мышка. Ощущение чьей-то жизненной силы, проходящей через тебя, дающей силу тебе, – он уткнулся носом ей в шею, перед тем, как убрал от нее свою руку. – Я живу, питаясь силой этой человеческой сущности. Энергией, которая проходит через сердце. Я буквально втягиваю ее в свое тело, чтобы прокормиться.

– И что же случается с тем, от кого ты пьешь эту энергию?

– Если это человек, то он умирает. Если адони, то они могут выжить. По крайней мере, такое возможно.

Она изумилась его жестоким словам.

– Ты убиваешь людей и крадешь их души?

– Нет, маленькая мышка, души мне не нужны. Отдай их своему богу или дьяволу. Меня не волнует кому. А что касается смерти... лучше они, чем я.

Ошеломленная его признанием, она повернулась в его руках. Но прежде чем смогла заговорить, услышала громкий шелест крыльев. Темная тень появилась позади окна за мгновение до того, как три горгульи влетели в комнату.

В девушке смешались ярость и страх. Как они преодолели его щит?

Керриган обошел вокруг нее, чтобы вступить с ними в бой. Сирен осмотрелась в поисках чего-нибудь, чтобы помочь, но она ничего не могла предпринять. Как девушка говорила ранее, она не была воином, чтобы сражаться. Но как бы она хотела быть таковым.