Текст книги "Пират моей мечты"

Автор книги: Кинли Макгрегор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Что вы с ним собираетесь делать? – спросила она.

– Спасти наши шкуры. – И с этими словами он заторопился к лесенке, что вела на палубу.

Серенити стояла посреди каюты как громом пораженная. Пелена спала с ее глаз. Ее Морской Волк, оказывается, вовсе никакой не герой, не защитник слабых, не поборник справедливости, не честный капер.

Морган – пират! Хладнокровный, не оставляющий пленников в живых, беспощадный убийца и грабитель!

– Он и есть Мародер, – едва шевеля губами, пробормотала она, без сил опускаясь на койку. В глазах у нее потемнело. Она едва не лишилась чувств. Из тягостного полузабытья, длившегося всего несколько мгновений, ее вывел голос Кита.

– Верно, мэм, – признал юноша, бросаясь к койке, чтобы помешать ей, падая, удариться головой о переборку.

– Верно, – механически повторила она. – Он пират. – Глаза ее внезапно округлились. – Но ведь и ты тоже!

Кит смутился и густо покраснел.

– Это совсем не то, что вы думаете.

«Так я тебе и поверила! Хватит выдумок о благородном герое, теперь мне ясно, какой дурой я была, веря во все это. Я нахожусь на пиратском корабле, среди безжалостных убийц. А самый кровожадный из этих злодеев – их предводитель».

Сколько раз знакомые обсуждали при ней деяния Мародера, неизменно понижая голос, словно из опасения, что он может их услышать и, явившись как из-под земли, сурово с ними расквитаться.

– Капитан бросил это занятие много лет назад, – заверил ее Кит. – Я даже не знал, что у него флаг сохранился.

– По-твоему, это может служить мне утешением?

– Но вы не хотите понять, мисс…

Серенити, не желая больше слушать его оправдания, решила подняться на палубу и переговорить с самим Морганом.

Пусть он все ей объяснит. И сознается, что он на самом деле не кто иной, как Мародер.

Но неужто ее Морской Волк – убийца? Разве возможно, чтобы безупречный во всех отношениях герой совершал такие злодеяния?

У выхода на палубу она остановилась. Матросы явно готовились к бою. Пушки были подтащены к борту, и у каждой из них стояло по три канонира. На реях разместились стрелки с мушкетами в руках. Все замерли и словно бы даже дышать перестали. Единственным движущимся предметом был пиратский флаг, который медленно скользил вверх по мачте.

Вдруг с кормы раздался громкий хохот.

– Морган! – крикнул Джейк. – Скорей сюда! Ты только посмотри на его рожу!

Серенити заметила, как Джейк передал Моргану подзорную трубу. Все еще посмеиваясь, он изрек:

– Только раз в жизни видал я такую бледную физиономию. Это когда бедняге Роберту Доррану один лекарь на Ямайке собрался ампутировать его рожок.

Краска бросилась в лицо Серенити. Что за язык у этого грубияна Джейка Дадли! Хотя… Чего еще можно ждать от пирата?

Морган не ответил. Он смотрел сквозь подзорную трубу на вражеский корабль.

Внезапно Джейк заметил ее. Улыбка тотчас же сбежала с его лица. Он тронул Моргана за плечо.

Морган опустил подзорную трубу и обернулся к ней. Во взгляде его читалось нечто такое, чего нельзя было выразить словами. Серенити, оцепенев, смотрела, как он идет по палубе, приближаясь к ней.

– Я знаю, о чем вы думаете, – сказал он. – Это ясно без слов.

Серенити гордо выпрямила спину.

– Да неужто?

– Вы осуждаете меня, ничего толком обо мне не зная.

– И что же мне, по-вашему, следует узнать?

Лицо его словно окаменело. Это было похоже на допрос с пристрастием. Он никому еще не давал отчета в своих действиях.

– Прежде всего следующее: на нас собирается напасть Уэйворд Хауэрс. Мы дали ему знать, кто я такой, но его это, похоже, не остановит, он…

Пушечный залп прервал его на полуслове.

– Берегись! – крикнул Джейк.

Морган обхватил Серенити за плечи и силой заставил пригнуться.

Через мгновение пушечное ядро обрушилось в воду у самого борта корабля. Гигантская волна качнула «Тритона», и соленые потоки окатили палубу.

– Всем оставаться на местах! – азартно выкрикнул Морган.

Серенити, едва живая от страха, не верила своим глазам. Господи, ему, как видно, все это по душе. Он оказался в родной стихии. На щеках Моргана горел румянец возбуждения, ноздри его раздувались.

Да ведь он просто умалишенный. Безумец!

– Хауэрс решил во что бы то ни стало заполучить меня, – с кровожадной улыбкой заявил Морган, отбрасывая со лба мокрые пряди волос. – Но мы еще посмотрим, кому достанется победная песнь.

Боже, какая беспечная удаль!

– Сейчас мы ему ответим! – с задором воскликнул он. – Эй, целься, ребята! Трофеи поделим между теми, кто не спасует в бою!

Серенити, будучи не робкого десятка, все же не могла понять его.

– Неужели такое может нравиться?

– Я этим живу, – с восторженной улыбкой отвечал Морган. – Упоение боем – это ни с чем не сравнимое чувство.

– А мне, похоже, сейчас сделается дурно, – пробормотала Серенити, прижав ладонь к груди.

Морган помог ей подняться на ноги.

– Вам лучше спуститься вниз.

– А если они потопят корабль? – забеспокоилась она. Ей стало жутко при мысли, что она очутится в трюме тонущего корабля, лишенная возможности спастись в одной из шлюпок.

– Но здесь куда опасней! – возразил он. – Что, если вас ранят из мушкета? Да и пушечное ядро – вещь пренеприятная.

– Не верю ни одному вашему слову. – Серенити покачала головой. Да и как можно ему доверять – человеку, окруженному чудовищным ореолом лжи? – Кит мне говорил, что степень риска примерно одинакова.

Морган, вспомнив, как его прежний корабль, «Розанну», буквально разорвало пополам во время незначительной стычки с британским парусником, вынужден был с ней согласиться.

– Ну, в таком случае укройтесь вон за той грудой бочонков и носа из-за нее не высовывайте.

– Покажите, как туда пробраться.

Морган обошел нагромождение из нескольких десятков бочонков и указал ей на небольшую нишу позади него.

– Вот здесь и оставайтесь. – Он ободряюще сжал ее локоть. – Не беспокойтесь. Все обойдется.

Она презрительно фыркнула, что было совсем не к лицу благовоспитанной леди.

– Ничего себе! Какой-то безумец чуть не погубил нас вместе со всей командой и кораблем, а Мародер уверяет, что волноваться не о чем. – Она подняла на него глаза и с вызовом спросила: – Подскажите мне, капитан пиратов, в какой момент я с чистой совестью могу начать тревожиться. Когда увижу у своего лица белки глаз тех, кто напал на «Тритона»? Или когда меня окружат акулы?

Морган не мог сдержать улыбки.

– Когда вас возьмут в кольцо акулы, это будет достаточным поводом для волнения.

– Вот это мне в вас особенно нравится: вы умеете, если это необходимо, успокоить и ободрить.

Морган задержал на ней взгляд. Отважная маленькая мисс. И виду не подает, как ей тоскливо и жутко. Она, безусловно, нуждалась в его защите, и ему хотелось бы остаться с ней, но команда ждала его приказаний.

А враг готовился к новой атаке.

И Морган нехотя покинул ее.

Серенити проводила его глазами. Вот он пересек палубу, отдавая матросам распоряжения, словно полководец своему войску. Внезапно раздавшийся пушечный залп оглушил ее. Она закрыла ладонями уши, всерьез опасаясь, что от этого грохота у нее лопнут барабанные перепонки. По палубе прокатилось облако серного дыма. У Серенити от едкого запаха запершило в горле, на глаза навернулись слезы.

– Боже, куда я попала? – всхлипнула она и мстительно прибавила: – Радуйся, Серенити Джеймс, вот оно, приключение, о котором ты столько лет мечтала. – И в этот миг ее унылая жизнь, по большей части проходившая за письменным столом в отцовской типографии, представилась ей просто раем. О, чего бы только она не отдала, чтобы вернуться туда, чтобы все случившееся с ней той злосчастной ночью, когда она в мужском платье выбежала на крыльцо отцовского дома, оказалось всего лишь кошмарным сном!

Она со страхом и недоумением смотрела на Моргана, который носился по палубе как ураган, подбадривая канониров, отдавая команды, перебрасываясь короткими фразами с Джейком и Барни. Он наслаждался атмосферой битвы, опасность его пьянила.

Вдруг над самой ее головой просвистело пушечное ядро. Повредив одну из мачт, оно упало в воду за бортом. Серенити втянула голову в плечи, глядя, как на палубу обрушился град острых щепок. Одна из них угодила в Моргана. Но он лишь небрежно отер кровь со лба и как ни в чем не бывало продолжал отдавать приказы команде.

Серенити сидела за грудой бочек ни жива ни мертва. Страх буквально парализовал ее. Время тянулось медленно, мгновения казались годами.

А битва все не кончалась. Грохот пушек становился все неистовее, серные пары разъедали ей горло и легкие.

Но вдруг команда «Тритона» издала оглушительный крик радости, который на миг перекрыл даже звуки пушечной пальбы.

– Будут знать, как ходить под «Джолли ред»! – раздался совсем неподалеку от нее торжествующий голос Барни. – Ох, и надрали же мы им задницы!

Серенити осторожно выглянула из своего укрытия. Первое, что бросилось ей в глаза, было сияющее от счастья лицо Моргана. Она перевела взгляд на вражеский шлюп. Тот являл собой жалкое зрелище: в борту его зияла пробоина, все мачты были сломаны, и судно частично погрузилось в воду.

Значит, капитану пиратов и его команде удалось взять верх над преследователями. Они обезвредили корабль противника, тогда как их «Тритон» получил в бою лишь незначительные повреждения.

Серенити снова обратила взгляд на Моргана и помимо воли ощутила вдруг такую нежность к нему, что у нее защемило сердце. Он стоял у борта, отдавая распоряжения Киту и Джейку. Его растрепавшимися волосами играл ветер. Вот он указал острием меча на «Королеву смерти».

И повернулся к ней.

Она смотрела на него не мигая. До чего же он был красив в этот миг! Красив и грозен. Нет, он больше не был пиратом ее мечты, великодушным защитником слабых, благородным и бескомпромиссным героем. Перед ней стоял живой, реальный человек со своими заблуждениями, ошибками, со старомодными взглядами, столь разительно отличавшимися от ее собственных. Человек, наделенный большой властью. И очень опасный.

Он подошел к ней. Во рту у нее пересохло. От пережитого кружилась голова. Она с трудом заставила себя подняться на ноги.

– Рад, что вы остались живы, мисс Джеймс.

Серенити с нервным смешком ответила:

– У меня было куда больше шансов остаться в живых, чем у вас. – С этими словами она дотронулась до раны на его лбу. Кожа у него была прохладной, но из глубокого пореза продолжала струиться теплая кровь.

Морган сглотнул. Ее робкое прикосновение пробудило у него в душе чувства, которые сам он тщетно старался подавить. И теперь они властно заявили о себе. Он желал немедленно, теперь же получить от нее то, о чем не смел просить. Он жаждал обладать ею. Сейчас, сию же минуту. Победив опасного противника, он хотел одержать еще одну победу – куда более значительную.

Не дав ей опомниться, он притянул ее к своей груди и приник к ее губам долгим, страстным поцелуем. Серенити уступила его натиску. Она раскрыла губы, ответив на его неистовый порыв, упиваясь этой смелой лаской и щедро даря наслаждение ему.

Морган ощутил на губах вкус и аромат меда. Невинности и страсти. В этот миг он решил, что вопреки всему он ею овладеет. Она будет принадлежать ему.

Глава 9

– Хауэрс мертв!

Услышав ликующий крик Джейка, Морган отстранился от нее и недоверчиво спросил:

– Что?! Мертв? Ты уверен?

Джейк молча кивнул в сторону шлюпа. Несколько человек из команды подняли мертвое тело капитана над бортом, чтобы противники могли убедиться: тот, кто их преследовал, больше не представляет для них никакой угрозы.

– Не иначе, как его задело ядром. Или мушкетная пуля положила конец его нечестивой жизни, – заключил Морган. Он оставил Серенити и перегнулся через борт, вглядываясь в очертания тела, которое матросы со шлюпа все так же держали на вытянутых руках. Дрейку с трудом верилось, что он избавил мир от одного из самых жутких демонов, когда-либо осквернявших своим дыханием небеса.

Джейк стремительно подбежал к ним и смерил Серенити недружелюбным взглядом.

– Полагаю, ты мне не позволишь перерезать ей горло? – Он зловеще усмехнулся.

Морган оглянулся на нее через плечо и без тени улыбки заверил приятеля:

– Не беспокойся. Эту историю Серенити похоронит в самом дальнем уголке памяти.

– Как ты можешь за нее ручаться? А-а-а, понятно: ты сам решил ее обезвредить. Собрался, поди, отрезать ей язык и отрубить руки?

– Да нет, без этого, пожалуй, можно обойтись. У меня есть идея получше.

Серенити не смела дохнуть. Ее до смерти напугали не только слова Моргана, но также и тон, каким они были произнесены. А вдобавок еще и Джейк высказал столь кровожадное намерение в отношении ее горла. Она инстинктивно прижала ладонь к шее.

Способен ли Морган ее убить?

Покосившись на него, она и вовсе поникла духом. Холодно-отстраненное выражение, которое приняло в этот миг его красивое лицо, стало красноречивым подтверждением ее худших опасений. Уж лучше пройти по доске и упасть в море, кишащее акулами, чем остаться с ним наедине!

– Джейк, ты встанешь у руля «Королевы смерти», а «Тритон» пойдет следом. Держим курс на ближайший порт, – распорядился Морган. – «Тритон» нуждается в починке. А что делать с «Королевой», решим на месте.

Джейк хищно осклабился, обнажив два ряда крепких белоснежных зубов.

– Это как раз то, что мне нужно: славный пиратский корабль с командой, состоящей из опытных морских разбойников!

– Джейк, – с досадой произнес Морган, – не забывай, Черный Джек пал в поединке с Мародером. Кого ни спроси, всякий скажет тебе, что он давно уже покоится на дне морском.

Джейк ухмыльнулся:

– Тебе бы только мешать другим радоваться жизни.

– Послушай, это ведь не шутки! Только представь себе, что будет, стоит хоть кому-то довести до британского или американского правительства, что ты жив и здоров! – Морган повернулся к Барни и отрывисто приказал: – Готовьте корабль к отплытию, мистер Питкерн. Наши планы изменились: курс на остров Санта-Мария.

Отдав это распоряжение, он в упор посмотрел на Серенити, и сердце ее сжалось от страха. Она так надеялась, что он о ней забудет и ей удастся незаметно улизнуть в каюту.

– Нам надо поговорить.

– О чем? О способе, каким вы собираетесь убить меня? – Разумеется, этой дискуссии она предпочла бы избежать. Или по крайней мере отложить ее на… на несколько десятков лет.

Он не ответил.

– Честно говоря, я предпочла бы остаться здесь, на свежем воздухе… – Ей пришлось замолчать под его убийственным взглядом.

«Что ж, придется смириться с неизбежным», – подумала она. Но пусть только он попробует поднять на нее руку! Она заставит его пожалеть об этом. О, как горько он станет об этом сокрушаться!

Она сделает для этого все, что от нее зависит. Хотя, разумеется, эти мысленные угрозы – лишь пустая бравада. Ну что она может? Расцарапать ему лицо в кровь? Но для него это, судя по всему, не страшнее комариного укуса.

Морган прошел в каюту и оставил дверь открытой, чтобы она могла последовать за ним. Серенити старалась держаться невозмутимо, но это ей плохо удавалось: воображение рисовало картины одну ужаснее другой. Интересно все же, каким именно способом он решил расправиться с ней, чтобы заставить ее молчать?

Но вот дверь за ней захлопнулась. Путь назад был отрезан.

Он остановился у окна, у задернутых занавесок, которые она сшила накануне.

Проглотив комок в горле, она с деланным спокойствием спросила:

– Вы ведь уже не сердитесь на меня из-за этой злосчастной парусины, правда?

Взгляд, которым он ее окинул, способен был бы растопить айсберг.

– У меня столько куда более серьезных поводов злиться на вас, что… – Он не закончил фразы, выразительно махнув рукой, и стал задумчиво мерить шагами комнату.

Серенити на миг почудилось, что она уже умерла и ждет теперь, отворит ли ей святой Петр врата рая или велит отправляться в куда менее приятное место. Казалось, время остановилось. А он продолжал шагать, заложив руки за спину. Доски пола тихонько поскрипывали под его сапогами.

Окно было отворено, и легкий бриз колыхал тяжелые шторы. О, как она теперь жалела, что, не спросив позволения, извела на них последние драгоценные полотнища парусины!

Когда он в очередной раз повернулся к ней спиной, она придвинулась ближе к двери.

Кто знает, быть может, ей все же удастся улизнуть отсюда…

– Итак, мисс Джеймс, – наконец произнес он. Серенити при звуках его голоса едва не подскочила от ужаса. – Мне все же придется осуществить то, чего я прежде никогда еще не делал.

Серенити приготовилась к бегству.

– Насколько мне известно, капитан, на свете не существует злодейства, какого не совершил бы Мародер. Я слышала даже, что вы живьем поедали младенцев и малых детей.

Морган издал глухое рычание.

– Если вы не придержите язык, я прикажу коку зажарить вас на вертеле и подать экипажу на ужин. – С этими словами он сжал руки в кулаки и подошел к ней, заслонив собой дверь.

Путь к бегству оказался перекрыт. Ей ничего не оставалось, кроме как смотреть в его пылавшие яростью глаза цвета корицы и молиться про себя, чтобы он оставил ее в живых.

Когда он снова заговорил, его низкий, глубокий голос, казалось, заполонил собой все пространство каюты.

– Я догадываюсь, о чем вы сейчас думаете.

– Что вы пират, который собирается меня убить! – выпалила она и в следующий же миг пожалела о своих словах. Но исправить эту оплошность было невозможно: сказанного не воротишь.

Как ни странно, ее не слишком обдуманное заявление вызвало у него некое подобие улыбки. Уголки его красиво очерченных губ поднялись вверх, и взгляд сделался мягче.

– Хорошо. Допустим, мне теперь известна половина того, о чем вы думаете.

– Которая? – Она не знала, на что решиться: быть может, ей все же следовало сделать попытку прорваться к двери? Или угроза уже миновала, и тогда разумнее остаться, чтобы дать ему договорить…

– Не перебивайте меня.

У Серенити снова сжалось сердце. Не следовало его злить. Хотя, учитывая, как все обернулось, ей, пожалуй, нечего терять. К тому же она не из тех, кто станет молча, обреченно ожидать печальной участи.

Она имела право знать, что ей уготовано.

– Не перебивать? Но ведь мне любопытно, капитан пиратов-убийц, как вы намерены со мной поступить. Или это одна из любимых ваших пыток – держать жертвы в неведении до последней их минуты?

Черты его лица снова застыли, взгляд стал ледяным.

– Как я уже говорил, – сказал он, игнорируя ее вопрос, – мне понятно, что вас волнует и тяготит информация, которую вы получили в последнее время. Но вопрос в том, все ли вы правильно поняли.

– Я поняла одно. – Серенити тщетно пыталась унять дрожь в голосе. – Что человек, которого я принимала за героя, каким должна гордиться Америка, оказался разбойником, предводителем шайки убийц, злодеем. Человеческая жизнь для него пустяк.

Морган схватил ее за плечи. Серенити зажмурилась. Еще миг, и он встряхнет ее – да так, что дух из тела вытрясет. Но Морган неожиданно разжал ладони и сокрушенно произнес:

– Вы понятия не имеете, сколько невзгод мне довелось пережить на своем веку. Да, я в прошлом был пиратом. Я этого не отрицаю и не ищу оправданий. Молодость, злость, отчаяние – вот что стало тому причиной. Я жаждал мести. Крови британцев и моего смертельного врага.

– И ради мести готовы были на все.

– Да.

Ей стало невыносимо горько. Значит, он и в самом деле Мародер. А она, несмотря на страх, до последней минуты втайне надеялась, что произошло какое-то чудовищное недоразумение. В глубине души ей так хотелось верить в его невиновность…

Но возможно… Она готова была схватиться за соломинку. Даже когда ей предстояло расстаться с жизнью, она не испытывала такого тоскливого, щемящего чувства, как теперь, когда она лишалась иллюзий, той мечты о прекрасном герое, которая согревала ей душу, давала силы жить… Может быть, он поклянется, что никому не причинил вреда, кроме злейших своих врагов. Что он благороден и честен, как ее вымышленный герой. Что не способен на ложь и коварство, ему чужд холодный расчет и погоня за наживой…

– Но вы ведь не убивали невинных? – едва слышно спросила она.

– Приходилось. Если они стояли у меня на пути.

И одной этой фразой он уничтожил все ее надежды, все ее последние упования.

О, как прав был Дуглас! Она неисправимая мечтательница. На свете не существует людей, подобных выдуманному ею герою, о котором она грезила, чтобы хоть ненадолго отрешиться от беспросветного однообразия реальности.

И вот теперь ее мечта погибла безвозвратно. И Серенити ощутила такую боль, словно у нее из груди вырвали сердце.

– Боже мой, вы чудовище! – воскликнула она, пытаясь оттолкнуть его, но он проворно взял ее за руки и с силой их сжал.

– Нет. – Глаза его потемнели. Выражение их стало непередаваемо печальным, так что в душе у Серенити помимо ее воли шевельнулась жалость. – Я всего лишь человек, продавший душу за возможность мщения.

Несмотря на все, что она о нем узнала, ей захотелось утешить и ободрить его.

Прошлое тяготило его, и чтобы убедиться в этом, достаточно было заглянуть ему в глаза, исполненные страдания.

Даже теперь, когда она перестала отождествлять его с героем своих грез, он казался ей необыкновенно красивым. Возможно, именно потому, что впервые за все время их знакомства он предстал перед ней таким грустным и подавленным. Он каялся перед ней в прегрешениях. Он ждал от нее прощения и понимания. Но кто она такая, чтобы прощать и отпускать грехи?

Ему уместнее было бы обратиться с этим к кому-либо из тех несчастных, кого он хладнокровно умертвил, когда называл себя Мародером.

– Я далек от того, чтобы гордиться прежними деяниями, Серенити, – негромко произнес он. – Но поверьте, никогда я не ходил под «Джолли ред». Никогда не обагрил руки кровью тех, кто не мог защищаться.

«Неужто же ты ему поверишь?!»

– А я совсем другое слышала о Мародере.

Он резко отпустил ее руки.

– Вы вправе верить, чему пожелаете. Но я не несу ответственности за лжецов с их длинными языками.

Он подошел к окну. Серенити следила, как, раздвинув занавески, он выглянул наружу. Вот его рука взметнулась вверх, он оперся локтем об оконную раму и охватил ладонью затылок. И замер, глядя на волны, рокот которых не смолкал ни на мгновение. Серенити залюбовалась его грациозной позой, густыми черными волосами, которые спускались ниже плеч.

Растерянность, разочарование, страх, сочувствие, нежность – все смешалось в ее душе. Морган оказался вовсе не тем, за кого она его принимала. Но в этом была доля и ее вины. В грезах она вознесла его на такой пьедестал, где не в силах удержаться ни один человек.

Да, это правда: в мечтах она именовала его пиратом, но смысл, который она вкладывала в это слово, был совсем иным, не тем, какой оно обрело, когда фантазии ее столкнулись с реальностью.

Она считала его… не настоящим пиратом. Таким, как Рэндольф. Пиратом-джентльменом, который не прочь подразнить капитанов и экипажи встречных судов, но никогда не обагрит руки их кровью.

Серенити мучительно задумалась, наморщив лоб. Что-то здесь было не так. Вот Джейк – настоящий морской разбойник, хладнокровный убийца. При одном взгляде на него становится ясно, что он способен на любые злодейства. Но ведь Морган-то выказал себя совсем иным. Он мог сразу лишить ее жизни, чтобы она никому не выдала его тайну. Но ведь не сделал этого.

Ему ничего не стоило перерезать глотки команде «Королевы смерти». Однако моряки живы.

Он мог равнодушно пройти мимо Ушакии, которого истязал хозяин. Но он вернул чернокожему рабу свободу, выкупив его. Он освобождал американских матросов из британской неволи.

Голова у нее шла кругом. Как может человек столь благородный быть в то же время безжалостным убийцей?

– Позвольте задать вам только один вопрос. – Она подошла и положила ладонь ему на плечо. – Скажите, как вышло, что Мародер превратился в Морского Волка?

Он вздохнул и ответил, не глядя ей в глаза:

– Это долгая история.

Серенити разочарованно вздохнула. Разве могла она удовольствоваться этой отговоркой? Она хотела его понять. Возможно ли, чтобы человек, подобный Мародеру, разительно изменился, и если да, то что стало причиной такой перемены?

Она плутовато улыбнулась и наклонила голову, чтобы заглянуть ему в лицо.

– Знаете, мне ведь некуда пойти и нечем заняться. Разве что сшить еще несколько занавесок.

Он сердито сдвинул брови.

Она обезоруживающе улыбнулась. Ведь угроза ее жизни миновала. Вернее, ей с самого начала ничто не угрожало, потому что он, конечно же, вовсе не собирался ее убивать. В этом она была совершенно уверена.

– Итак?

Морган отвел взгляд и растерянно покачал головой. Он не знал, что предпринять. Судьба привела Серенити на его корабль. И волей случая девушка узнала тайну, которая может стоить ему жизни.

Из глубин прошлого за ним тянулся кровавый след. Даже теперь он слышал крики тех несчастных, которых убивали и ранили пушечные ядра и мушкетные пули, выпущенные с палубы его корабля. А он командовал матросам: «Огонь! Не жалеть пороха!»

Но зачем он шел на это? Ради душевного покоя. Какое чудовищное заблуждение! Он жаждал обрести равновесие души, но вместо этого вверг себя в пучину страданий и раскаяния.

Вот почему он с такой готовностью бросался на выручку несчастным американским парням, которых насильно завербовали в британский флот. Он стремился уберечь их от повторения его ошибок. Он торопился спасти их, прежде чем они найдут возможность отравить собственную жизнь ненавистью и жаждой мести.

Она провела ладонью по его руке:

– Морган?

Впервые услышав из ее уст свое имя, он обернулся к ней, и в глазах его засияла нежность. Это было так неожиданно и так походило на самую утонченную ласку!

– Серенити, – с мольбой произнес он. – Не заставляйте меня причинять вам боль.

«Если мне придется ранить ваши чувства, я этого не вынесу».

В глазах ее мелькнул страх. О, если бы он смог заставить ее понять… Но ведь он и сам не вполне осознал, что побудило его совершить поступки, в которых он теперь так горько раскаивался.

Чего бы он сейчас не отдал, чтобы вернуться в прошлое и изменить его! Зачеркнуть тот день, когда он впервые поднял над кораблем флаг «Веселый Роджер».

– Серенити, – повторил он. – Если вы об этом напишете, многим людям придется тяжело. Их станут преследовать, а если поймают…

Он притянул ее к себе и крепко обнял. Ему сейчас просто необходимо было ощущать тепло ее тела, аромат ее дыхания.

Это было упоительно! Он нежно погладил ее покатое плечо, заглянул в бездонные голубые глаза, в которых читались мольба и желание.

Он желал бы превратиться в иного человека, такого, каким она считала его вплоть до сегодняшнего дня. А еще ему хотелось проводить свои дни на суше, иметь прочный достаток и жилище. Только тогда он смог бы просить ее руки…

Но что толку в пустых мечтаниях? Прошлое легло на его плечи тяжелым грузом. А его настоящее и будущее – это море. Море зовет и манит его, оно его от себя не отпустит. На суше он зачахнет от тоски…

Серенити едва дышала – так крепки были его объятия. Но она не пыталась высвободиться, наслаждаясь близостью его мускулистого тела, терпким запахом его кожи – ароматом моря и бриза.

В этот миг она осознала, что не способна причинить ему боль. И никогда не напишет о нем, не раскроет его тайну. Она откажется от славы, которую ей наверняка принес бы правдивый рассказ о Морском Волке.

В отличие от Моргана она не пожертвует душевным покоем ради достижения своих целей.

– И все же расскажите мне об этом, ничего не упуская, – прошептала она. – Я просто хочу знать. И имею на это право. Обещаю, что похороню это в моем сердце. Ни одна живая душа не услышит от меня правды о вас.

Морган недоверчиво покачал головой:

– Вы уверены, что именно так и поступите?

– Вне всякого сомнения. Но только если мне удастся вас понять.

Морган прижался щекой к ее голове. И сделал то, о чем прежде и помыслить не мог: раскрыл перед ней душу.

– Никогда не думал, что стану пиратом, Серенити. Хочу, чтобы вы это приняли и осознали. Даже в самых страшных снах мне не могли пригрезиться все те отчаянные поступки, которые я совершил впоследствии.

Он приподнял ее каштановый локон и коснулся его губами.

– Совершив побег с британского судна, я завербовался матросом на маленький французский шлюп и целый год работал как проклятый. Откладывал каждый грош, чтобы оплатить поиски моей сестры. А еще надо было копить деньги на будущее. Я ведь рассчитывал, что мы так славно заживем с ней вдвоем, когда ее наконец отыщут.

Но жалованья на это не хватало. Мне с трудом удавалось наскрести деньги, чтобы оплатить услуги тех, кто ее искал. Того же немногого, что оставалось…

Серенити ловила каждое его слово, всякое выражение на его изменчивом лице. О, какая горечь читалась в его огромных глазах! Проведя несколько дней на борту парусника, она успела убедиться, как тяжел морской труд. А ведь Морган, когда впервые попал матросом на корабль, был почти ребенком.

Он разжал объятия и отступил в сторону.

– Однажды в Карибском море на нас напали. Это был Черный Джек.

– Но он оставил вас в живых. Почему?

Морган пожал плечами:

– Не знаю. Джейк собрался было перерезать мне глотку, но в последний момент передумал. Сказал, что им как раз недостает юнги.

Серенити кивнула. Она нисколько не осуждала Моргана за то, что ради спасения собственной жизни он примкнул к пиратам. Мало у кого на его месте хватило бы мужества поступить иначе.

– Итак, вы стали одним из них.

Морган коротко рассмеялся:

– Представьте себе, без всякой охоты. Я ведь, подобно вам, считал их премерзкими созданиями.

Серенити нахмурилась и покачала головой:

– Вы искажаете мои слова. Я говорила, что пираты – злодеи, кровожадные убийцы…

– Ну-у, это совсем меняет дело, – усмехнулся Морган. Но Серенити без тени улыбки поторопила его:

– Но что же было дальше? Ваше мнение о них изменилось, да? И что стало тому причиной?

– Сребролюбие. Моя нужда в деньгах. Узнав, сколько получает за труды каждый член команды, я призадумался. И в конце концов решил, что это не иначе как перст судьбы. Ведь, трудясь честно, я заработал лишь мозоли на ладонях и рубцы от плети на спине. Зато, став пиратом…

«Но он по крайней мере сознается в этом со смущением, с краской стыда на лице», – мелькнуло в голове у Серенити.

– …и проведя на их паруснике полгода, я скопил достаточно, чтобы купить собственный корабль.

– И превратились в Мародера.

– Грозу морей, – подтвердил он. И на лице его мелькнула тень улыбки.

– И вы еще смеетесь! – укорила она его.

Морган развел руками:

– Разумеется, мне не до шуток. Просто… Надеюсь, меня хоть немного оправдывает то, что я никогда никого не проводил по доске, не убивал безоружных. Я и нападал-то только на британские суда. И на корабли моего врага Айзеи Уинстона. В то время мне это казалось верхом справедливости. В особенности после того, как я нашел сестру.