Текст книги "Соедини свое сердце с моим"

Автор книги: Ким Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава третья

С момента свадьбы прошел год. И вот Этьен вторично посетил Анну в ее спальне, предварительно постучавшись. На этот раз она слышала его приближение. Был вечер пятницы. Этьен вернулся домой по обыкновению поздно.

– Заглядывать ко мне становится у тебя привычкой, – заметила Анна, когда он вошел в комнату, получив сухое приглашение.

Она весь вечер обдумывала, как ей следует держаться, и теперь находилась в полной боевой готовности. Ей следовало побеспокоиться о предстоящей встрече с Этьеном, поскольку действия Эйлекс легко просчитывались. Анна знала, что он пришел с неким вопросом, требующим объяснений.

– Тебе неприятны мои визиты? – Он рывком ослабил галстук и посмотрел на нее с откровенным недружелюбием. Выносить его равнодушие все-таки значительно легче, чем открытую вражду.

– Что за ерунда?

Казалось, Анна не слишком обеспокоена. Сегодня, как, впрочем, и вчера, она находила удовольствие в том, чтобы вести себя непредсказуемо. С каким наслаждением она поколебала сейчас его железную самоуверенность! Анна нашла естественным рассердиться на любимого, если он не желает замечать ее, да еще таким обидным образом.

– Видимо, тебе доложили, будто я приглашаю орды любовников и развлекаюсь с ними на ковре в гостиной.

Картина вакханалии невольно вызвала у нее улыбку.

– Тебе не следует принимать всерьез подобные мнения. – Этьен провел рукой по темной щетине, выступившей на его угловатом подбородке.

– Я просто удивилась, что ты принимаешь всерьез всякие наветы на меня. Как же ты плохо обо мне думаешь!

Она трудилась как проклятая, чтобы оправдать ожидания Этьена, но все шло прахом, стоило ей затронуть спокойное течение его жизни. Малейший промах – и он уже недоволен. В данном случае промах оказался маленьким, но эффектным. Она не задавала прямого вопроса, в чем дело, дабы не усугублять положения.

– Ты всегда выполняла то, о чем я тебя просил.

Неловкая поза Этьена несколько противоречила смыслу сказанного им. Он выглядел так, будто его вынудили явиться в спальню жены, где ему не хотелось бы сейчас находиться. Анна почла за лучшее ответить ему дерзостью:

– Неужели я переусердствовала?

– Когда женщина, на которой я женился, принимается вести себя как неразумный бунтующий подросток, я начинаю удивляться, – произнес Этьен усталым голосом. – Ты на себя не похожа.

– А что ты знаешь о моем характере?

Ее насмешка заставила его суженные глаза гневно заблестеть.

– Видимо, в юности ты не дала выход своим мятежным порывам. Однако оставим спор. Мне совсем не хочется фокусировать на себе твою детскую агрессию. Я не испытываю к тебе родительских чувств, даже в скрытой форме. – Губы Этьена скривились в неприязненной гримасе.

– Я не искала подобия своего отца, когда согласилась выйти за тебя замуж.

«О Господи, – безмолвно молила она, обнаружив, что ее слова удивили Этьена, – не позволяй ему спрашивать, чего я искала». Анна не сомневалась, что Этьен пребывал в слепой уверенности, будто ему все известно о ее мотивации.

– Думаю, ты искала защищенности. И вдруг обнаружила, что брак со мной, кроме простого комфорта, несет волнения, а также секс, – предположил Этьен.

У нее перехватило дыхание.

– Стоит ли об этом говорить? – выдавила из себя Анна.

– Видишь ли, мы можем жить вместе, лишь признавая некоторые правила, – бросил он. – Это очень деликатное равновесие, и когда ты принимаешься флиртовать с французскими жеребцами…

– Мне кажется, Жан-Полю польстит твое сравнение, – проронила она, возмущенная его подозрениями. Неужели Этьен может так запросто запятнать своими грязными намеками ее невинную дружбу с учителем? – Этьен, если бы ты не начал вмешиваться в мою жизнь, Жан-Поль не пришел бы сюда. Ты услышал, что я не интересовала его как женщина, и успокоился. Тебе просто доставляет удовольствие терзать меня. По-твоему, никто не должен развлекать женщину, если муж не проявляет к ней никакого внимания?

– Так зачем приходил Жан-Поль?

– Он считает, что мне следует продолжить изучение французского и получить ученую степень.

Этьен издал короткий неприятный смешок.

– Куда оригинальнее предложить показать тебе свою коллекцию гравюр.

– Не смешно. Ты или очень злишься, или считаешь меня совсем глупой, – процедила Анна сквозь стиснутые зубы.

– Ладно, тогда ты ведешь себя не как гигант мысли. Уже смешнее?

– Немного. – Она поднялась с кресла, обитого ситцем, и заходила по комнате. – И как же я веду себя?

– Сверхэмоционально, нелогично…

– А ты, напротив, сама сдержанность и благоразумие. Так вот, прими к сведению и подшей к делу в своем рациональном мозгу: я не только не оставлю вечерних курсов, но приложу максимум усилий, чтобы продолжить обучение.

Ему не следовало усиливать нажим, поскольку она закусила удила и пошла ему наперекор. Возражения Этьена только укрепили ее решимость.

– Уверен, ему понравится старательность в учебе, – усмехнулся Этьен, – но ты моя жена.

– Этьен, наверняка в суде ты находишь более оригинальные аргументы.

Лицо Этьена потемнело от гнева.

– Ты можешь насмехаться, но не стоит передергивать.

Он не поверил невероятным рассказам Эйлекс и, идя к Анне, просто хотел получить объяснение. Его рассердила конфронтация после долгого утомительного дня. Своим неповиновением Анна показала, что ее своенравное поведение может разрушить их отношения. Ее карие глаза позеленели при взгляде на него. Она возобновила хождение взад-вперед босиком по ворсистому ковру.

Этьен чуть не застонал. Классический случай: в тихом омуте черти водятся. Как же его угораздило жениться на ней?! Омуту он предпочел бы продуктивное мелководье. Ему совершенно не нужны мексиканские страсти, хотелось возврата к норме. До сих пор он всегда приходил домой, уверенный, что Анна справится с любыми домашними неурядицами и присмотрит за детьми, которые с ней вполне счастливы. Этьен даже не подозревал, как сильно дорожит домашним оазисом покоя, до тех пор пока вдруг не лишился его.

– Мы можем развестись или просто аннулировать брак, – сказала Анна, повернувшись спиной к нему.

– Не забывай, что ты подписала добрачное соглашение, – попытался урезонить ее Этьен.

Ее повелительный жест остановил его на полуслове.

– Мне нет до этого дела, – выкрикнула Анна. Ее понесло, она уже не могла остановиться и даже вдруг захотела освободиться от брака с человеком, по которому сходила с ума, но который смотрел на нее как на бесполое ничтожество. С ее стороны безумие надеяться на лучшее и чего-либо ждать от Этьена! Обида затуманила ей голову.

Какую же цену придется заплатить, чтобы она осталась с ним до тех пор, пока Тому не исполнится шестнадцать? – мысленно прикидывал Этьен.

– А как же дети?

– Дети – это лучшее, что ты дал мне, – с увлечением проговорила она, желая, чтобы он понял логику предлагаемой ею схемы. – Я буду все так же присматривать за детьми, даже если поступлю в университет, и не сделаю ничего такого, что может им повредить.

– Итак, я – единственная часть этого уравнения, которая тебе не подходит! – подвел черту Этьен.

Отчаянное благородство ее безумного проекта и некоторый комизм ситуации не остановили его. Одним из аргументов в пользу женитьбы на Анне была удачная идея, что он может сделать себя недосягаемым для многочисленных женщин, которые чуть ли не рядом с могилой Кэтрин предлагали ему поддержку и утешение. Жена обеспечивала Этьену возможность легко противостоять натиску.

– Ты был гораздо лучшим работодателем, чем мужем. Признаю, я оказалась совершенно несостоятельна как жена. Я приводила тебя в замешательство, постоянно раздражала тебя. У меня очень поверхностный ум.

– Это еще не основание для развода.

– Но отсутствия сексуальных отношений достаточно, чтобы аннулировать брак.

– Итак, мы разводимся, а затем ты возобновишь свою работу гувернантки. Правильно ли я тебя понимаю? – уточнил Этьен.

Его слова вдруг показались ей нелегко осуществимыми, хотя именно ее воспаленное сознание подсказало такое решение. Тем не менее она кивнула, но уверенности в ее лице поубавилось.

– Может быть, ты находишься под воздействием какого-то лекарства, а я ничего не знаю об этом? – спросил Этьен с интересом.

Анна со вздохом опустилась на уголок кровати.

– Наверное, я не слишком хорошо все продумала, поэтому не иронизируй. Я хочу сделать как лучше.

– Надеюсь, ты выкинешь все мысли об аннулировании брака из головы. И потом, если стороны не в сговоре, суду невозможно доказать отсутствие сексуальных контактов между супругами. Впрочем, есть одно обстоятельство, а именно – если только ты… девушка… – медленно выговорил он, не отрывая глаз от ее отрешенного лица.

Этьен был настолько потрясен своим предположением, что при других обстоятельствах она бы, наверное, рассмеялась.

Да, Анна оставалась девушкой до двадцати трех лет, но стеснялась обсуждать с Этьеном столь интимный вопрос.

– Это никогда не приходило мне в голову, – честно признался он. – Почему ты ничего не сказала?

– Вряд ли это имеет отношение к делу, – сказала Анна, стараясь скрыть неловкость под маской холодности. Она подняла ноги на кровать и укрыла колени пледом.

– Проклятая мина замедленного действия! – Он не стал биться головой о стену в серебряных шелковистых обоях, но, когда прислонился к стене лбом, казалось, собирается это сделать.

– Мне попросить прощения? – вздернула подбородок Анна.

Он оторвал глаза от стены и посмотрел ей прямо в глаза.

– Тебе было двадцать два года! – выкрикнул он, пылая негодованием. – Естественно, я предполагал, что, стоит тебе понравиться кому-то, ты поведешь себя уверенно и зрело. Думаешь, я предложил бы тебе подобный брак, зная, что у тебя нет опыта интимных отношений? Теперь понятно, почему ты так ведешь себя – твои гормоны наконец возобладали над тобой. Завтра ты увешаешь стены фотографиями рок-музыкантов, оденешься как чучело или подстрижешься под какого-нибудь новоявленного идола, а я любуйся?! – съязвил он и закрыл глаза, гоня прочь кошмарную картинку.

– Есть у меня гормоны или нет, тут уж я ничего не могу поделать. Проблема в том, что ты мне не доверяешь.

– Доверять тебе означает теперь ожидать, что ты выкинешь очередной фортель.

– Я совсем не такая дура, как ты думаешь! – воскликнула она, покраснев от смущения и обиды. – И возмущена, что ты считаешь меня недостойной заботиться об Эмме и Томе.

– Анна, я не сомневаюсь в твоем отношении к детям, просто ты вдруг стала слишком быстро развиваться, и в то же время у тебя нет возможности побыть самой собой.

– Сейчас я настоящая.

– Знаешь, как сложилась бы твоя судьба, если бы тебе встретился не я, а кто-то из безответственных молодых людей? Сказать? – Этьен не дал ей возможности ответить. – Ты бы ютилась в какой-нибудь крошечной комнатушке, повышала бы квалификацию, хватаясь за ничтожную работу, чтобы оплачивать свои счета. Ты истратила бы на борьбу за существование лучшие годы жизни. Вот почему я удивляюсь, зачем ты заговорила о разводе…

– Интересно, откуда ты знаешь… – начала она и замолчала, пораженная точностью нарисованной им картины.

– Вспомни, ты пришла в мой дом на работу. Я проверил твои рекомендации. Зная твое происхождение, нетрудно понять, что за жизнь ждала тебя впереди. Многие из тех, с кем мне приходилось сталкиваться, именно так начинали свою жизнь. Это дорога, которая слишком часто приводит к конфликту с законом. Не каждый обладает такой целеустремленностью и решительностью, как ты.

Анна производила впечатление сдержанной и покладистой девушки, вот почему Этьен сразу не заметил железа в ее характере. Видимо, ему придется платить за эту оплошность, да он, собственно, и платил.

– Я приняла на себя обязательства в отношении детей и не нарушу их.

– Говорить легко, делать – значительно труднее. А если ты влюбишься, то расторгнешь наше соглашение?

– Это невозможно, – хрипло ответила Анна.

– Подобное заявление очень красноречиво свидетельствует о твоей неопытности, – заметил Этьен с таким горделивым презрением, что она стиснула зубы.

– Ты тоже можешь влюбиться!

– Со мной это уже случалось, – сказал он, неодобрительно поджав свои чувственные губы. – Я беспокоюсь только о тебе… Любовь штука злая…

– Кто бы говорил?! – едва не сорвалась на крик Анна.

– Ну уж какой есть… – примирительно пробормотал Этьен, не понимая ее отчаяния.

– Если ты влюблен, это не всегда означает, что ты спишь с этим человеком. Тот, кого я люблю, недоступен для меня, – постаралась объяснить Анна, почувствовав его замешательство.

Иногда она сообщала чистейшую правду, по крайней мере ее «косметическую» версию, которая выглядела вполне убедительно.

– Когда же это случилось, вернее, не случилось? – спросил Этьен с обидным недоверием.

– Очень давно, – беззаботно ответила Анна.

– Он женат? – Этьен нахмурился, мысленно перебирая всех женатых мужчин, кто мог представлять интерес для его жены. – Я его знаю?

– Мои мысли – это та часть моей жизни, которая тебе неподконтрольна.

– Я не проверяю и не контролирую тебя! – рявкнул Этьен.

– Именно ты пресек мои занятия на курсах французского, – напомнила Анна.

– Мы же договорились…

– Это ты договорился, – жестко поправила она. – Как и подавляющее большинство решений в нашей семье, оно принято тобой.

– Я не думал, что ты против, – отвечал Этьен; его лицо потемнело сильнее. – Я не собирался принуждать тебя.

Его строгий взгляд уже не так пугал Анну. Честно говоря, в чем-то виновата она сама. Она ведь не пыталась возражать, когда Этьен принимал какие-либо решения, касающиеся ее. Поэтому он, естественно, считал, что у нее просто нет своего мнения.

– Жан-Поль хочет, чтобы я не уходила из группы. – В ее спокойном взгляде сквозил открытый вызов.

– Кажется, он считает тебя блестящей ученицей.

Анна уже почти начала расти в собственных глазах. Победа придает девушке новый блеск.

Этьен потряс головой, на его лице появилось недовольное выражение.

– Никогда не мог понять, почему женщины падки на смазливых красавчиков, – заметил он с отвращением.

Анна непроизвольно улыбнулась. Да в его мизинце больше сексапильности, чем во всей фигуре Жан-Поля!

– Что я такого смешного сказал? – буркнул Этьен и вышел.

Анна бросилась на кровать, корчась от неудержимого хохота.

С того вечера, как они заключили перемирие, прошла неделя. Воцарилось спокойствие. Самые заметные шрамы у Анны поблекли, остались только синяки на ребрах и небольшие отметины на руках. Она возобновила занятия на курсах, куда больше не показывал носа напуганный Крейг.

Итак, у нее брак без любви. Другие выживают и в худших ситуациях. Такая мысль придавала ей бодрости. Она постоянно повторяла это про себя, совершая тур по магазинам. Раз ей предстояло выступить в обычной роли символической жены, сопровождая Этьена на день рождения к его другу, ей не хотелось выглядеть серой мышкой.

– Стрижку как обычно? – спросил ее парикмахер, скрывая скуку за профессиональной улыбкой.

– Нет, попробуйте другую.

Карт-бланш был использован прежде, чем Анна успела взять опрометчивое предложение назад. Теперь вид все увеличивавшейся массы состриженных каштановых волос на полу вызвал у нее слабость, и она не смела взглянуть на свое отражение в зеркале. Когда же все-таки решилась, то не могла поверить в свершившуюся перемену. Ловко уложенная пушистая грива ее волос, достающая почти до плеч, изящно обрамляла лицо. Можно было трясти головой или перебирать шелковистые кончики, стрижка неизменно принимала прежнюю форму.

– Я стала совсем другой.

– У вас прекрасные волосы, из них можно сделать любую прическу.

Прогуливаясь по городу, Анна ловила на себе взгляды многих мужчин. Она никогда не была красивой, и ей не следовало желать невозможного, но она могла выглядеть вполне мило.

Итак, Анна двигалась в сторону дорогого магазина, куда ее всегда водила Алиса. После небольшой внутренней борьбы Анна решила зайти туда. Обычно ярко размалеванные продавщицы с высокомерным видом предлагали ей ужасающие вещи.

На этот раз женщина средних лет, встретившая ее в магазине, не была ни раскрашенной, ни высокомерной. Она покачала головой, когда Анна попросила платье с витрины, затем внимательно окинула опытным глазом ее стройную фигуру.

– Прекрасное платье, но вам необходимо чуть-чуть пополнеть, чтобы оно хорошо на вас смотрелось. Кроме того, такой фасон будет вас старить. У нас есть очень хорошая коллекция. Давайте посмотрим.

Неуверенно, как будто никогда не надевала платьев, Анна выговорила, с сомнением поворачиваясь перед зеркалом.

– Оно слишком… красное.

– На вас это платье смотрится превосходно, – отреагировала продавщица.

Анна цинично подумала, что женщина получает процент от продаж. Но согласилась с ее мнением, еще раз взглянув в зеркало. Она не ожидала, что может так выглядеть. Очень сексуально!

Лиф атласного рубинового платья изумительно подчеркивал ее высокую грудь и тонкую талию, короткая юбка мягко струилась по ногам. Это был самый простой фасон из всех, которые ей приходилось носить: без рукавов, с открытой шеей.

– Я предпочитаю рукава, у меня не очень красивые руки.

– Мадам, у вас прекрасные руки и ключицы! Прямо как у Одри Хепбёрн, – завистливо сказала продавщица, – но, наверное, вы слишком молоды, чтобы знать, кто это такая.

Анна улыбнулась:

– Я смотрела «Завтрак у Тиффани» миллион раз.

«Видимо, на меня нашло помрачение», – размышляла она позже, уединившись в спальне. А вдруг платье не понравится Этьену и он посчитает, что оно вульгарно?

Анна сердито потрясла головой, прогоняя эти фантазии. Скорее всего, он просто не заметит, что она выглядит по-другому. Все ее беспокойства – на пустом месте.

«Ему не понравится – ну и пусть! Главное, что оно нравится мне», – решила Анна.

Это твердое решение поддерживало ее до самых дверей гостиной. Для того чтобы войти внутрь, ей понадобилась невероятная сила воли.

– Извини, я опоздала.

Подбородок Анны невольно приподнялся, как бы заранее отметая всякую критику. Ее радовало то, что сандалии из ремешков полнили ее ноги.

Этьен перевел взгляд от бумаг, которые пролистывал, на наручные часы.

– Еще пять минут… – Он поднял глаза и не смог больше произнести ни слова. Взгляд Этьена скользнул по Анне с головы до ног. Наконец он произнес: – Ты подстриглась.

– Минутный порыв, – нервно ответила Анна. Он заметил перемену, но по выражению его лица нельзя было сказать, одобрил ли он ее.

– Это Алиса помогла тебе выбрать такое? – Этьен указал глазами на красное платье.

– Нет.

– Оно и видно.

Непонятные фразы порой звучат очень обидно, думала Анна, глядя в широкую спину Этьена, шедшего впереди нее, чтобы открыть дверь.

Ричард и Мэгги Хилтон, супружеская пара одного возраста с Этьеном, были из числа его ближайших друзей. Самый первый обед, где Анну представили как миссис Кемп, организовали для них. Анна тогда хотела, чтобы все прошло самым лучшим образом; она суетилась и волновалась по поводу разных мелочей целую неделю перед этим обедом.

Она отчаянно беспокоилась о том, чтобы все делать и говорить правильно, но в результате едва ли сказала хоть слово. Оба супруга были адвокатами, и разговор принял профессиональный характер. Анна предпочла бы забавную и остроумную беседу, но она не думала, что их интересовали смешные случаи из ее жизни. Если бы гости или Этьен попытались вовлечь ее в разговор, то это выглядело бы как неловкое принуждение.

Хилтоны ушли в тот момент, когда она поправляла постель проснувшемуся Тому. Ричард уже сидел в машине, но Мэгги все еще разговаривала с Этьеном в холле в тот момент, когда Анна неслышно спустилась по лестнице.

– Этьен, это такое серьезное решение.

– Мэгги, я знаю, что делаю.

– Ты уверен? Дети не вечно будут маленькими, они пойдут в школу. Помнится, тебе было плохо в интернате, но со временем ты изменил свое мнение. Что бы ни говорили, именно школа формирует личность.

Глядя вниз из неосвещенной ниши, Анна видела спину Этьена. Мэгги стояла прямо под люстрой. На ее лице, обращенном к Этьену, было хорошо различимо выражение сочувствия.

– Она очень мила, но когда я думаю о Кэтрин… – Мэгги печально покачала головой. – В семейной жизни много прелестей, но и у лучших из нас есть свои особенности, которые и делают брак интересным. Кэтрин была такой живой, непоседливой, а эта такая тихая. Извини, я обещала Ричарду, что воздержусь от комментариев.

– Мэгги, мне кажется, тебе нужно чаще прислушиваться к словам мужа.

– Ты прав, но раз я начала, то должна высказаться. Ты избегаешь всего вульгарного. Этой бедной девочке нечего делать среди таких, как мы.

– Как мы, – медленно повторил Этьен. – Мэгги, я не подозревал в тебе снобизма.

Та принялась горячо оправдываться:

– Я не уверена, что ты хорошо поступил, женившись на ней. Сегодня бедняжка весь вечер страдала от неловкости. Мне было так жаль ее!

– Твоя жалость проявлялась в том, что ты ежеминутно вспоминала Кэтрин.

– Здесь вполне естественно вспоминать ее. Вы были идеальной парой. Кэтрин была во всем под стать тебе. Не знаю, как ты дошел до…

– Возможно, Анна и не наслаждалась нашим блестящим обществом, но она заботлива, расторопна и неглупа.

Мэгги со вздохом уступила:

– Тебе виднее, но она…

– Она моя жена.

Этьен просто констатировал факт, в его словах не было гордости, напротив, какая-то безнадежность.

Через некоторое время, когда Анна вновь встретилась с Хилтонами, она вспомнила тот прежний безрадостный разговор. Однако вечер прошел неплохо, так как она приобрела уверенность в себе и усвоила некоторые приемы, помогающие держаться в обществе. Анна по-прежнему оставалась в глазах Хилтонов аутсайдером, но смирилась с этим, как с неизбежностью.

Они остановились у дома Хилтонов, фасад которого был ярко освещен. Этьен всю дорогу молчал, даже не ответил на ее вопрос:

– Не переодеться ли мне?

Его взгляд задержался на ее рте. Она нервно дотронулась до губ.

– Слишком много помады? – испуганно пробормотала Анна. – Я тоже подумала, не снять ли ее.

На губах осталось малиновое пятно, как будто Анна ела ягоды, но ей казалось, что она полностью убрала с лица неподходящую косметику. Они вышли из машины.

– Дай посмотрю, – сказал Этьен, взяв ее за подбородок. – Насколько я знаю, есть лишь один эффективный способ снять помаду.

Ее суету с макияжем прервало чувственное прикосновение губ Этьена. Анне было не жаль новой прически, растрепавшейся под его большими ладонями. По всему телу побежали мурашки. Ей пришлось положить руки ему на грудь, чтобы не упасть.

– Миссия закончена, – промурлыкал Этьен, отстраняясь. Его глаза потемнели.

У Анны закружилась голова.

– Спасибо, – сказала она слабеющим голосом.

– Мне было приятно.

– Неужели? – с сомнением спросила она.

Из дома вышла Мэгги. Анна сложила губы в дежурную улыбку.

– Мэгги, дорогая, ты выглядишь великолепно, – приветствовал ее Этьен.

– Спасибо, дорогой, но я сразу чувствую, когда меня начинают перехваливать, – сухо ответила та, не отрывая глаз от Анны. – Бедняга Ричард, боюсь, у него на ночь глядя будут неприятности с давлением. Ты выглядишь сногсшибательно, дорогая.

Анна ответила легким поклоном.

Этьен взял ее за руку и повлек в ослепительно освещенную прихожую.

Еще дома, увидев Анну, одетую для гостей, он восхищенно произнес: «Ты неотразима!»

Она сразу задумалась: сказал ли он ей правду или просто преподнес очередной образчик светских манер? Расточая обаяние, Этьен мог превзойти в этом искусстве даже Жан-Поля, просто он, как правило, не растрачивал его на жену. Анна твердо сказала себе, что не годится придавать большое значение комплиментам мужа.

На вечере Анна какое-то время ходила среди гостей, а затем ее начали приглашать танцевать незнакомые мужчины.

Внезапно услышав голос Этьена и почувствовав его пальцы на своем локте, Анна вздрогнула от неожиданности.

– Ты со всеми танцевала, – сказал он, когда нежные печальные звуки приглушенной мелодии, будящей воспоминания, заполнили комнату, – теперь потанцуй со мной.

Этьен положил руку ей на плечо, его пальцы принялись тихонько гладить ее кожу. Эти почти незаметные движения оказывали на Анну гипнотическое воздействие.

Почему он поцеловал ее? Всякий раз, когда мысли Анны возвращались к недавнему поцелую, ее глаза искали его. Губы все еще хранили его вкус, который не заглушали ни вино, ни пища. Ее горло сжималось от избытка чувств.

– Сегодня вечером ты развлекаешь меня обольстительными позами, если это можно назвать танцем.

– Обольстительными? – Глаза Анны встретились с глазами Этьена не впервые за этот вечер, но сейчас она ощутила неловкость от возникшей близости. – Я никогда толком не училась танцевать, – испуганно промямлила она, чувствуя, как его ладонь обхватила ее запястье.

– Оставим наклоны и повороты мастерам танца. – Он взял ее руку и положил себе на плечо. – Легче шаг! Ты же не можешь отрицать, что у тебя есть уши, которые улавливают ритм?

– Да, мне нравится двигаться под музыку…

Анна не могла приписать ощутимое головокружение действию единственного бокала вина, выпитому ею за целый вечер. Близость Этьена действовала на нее как наркотик.

Когда они двигались по импровизированной танцплощадке, его крепкие бедра прикасались к ее ногам. Этьен незаметно прижимал ее ближе и ближе. Обхватив Этьена за шею, Анна провела кончиками пальцев по тому месту, где густые темные волосы заканчивались кудрявыми завитками. Когда снова заиграла музыка, Этьен наклонил голову так, что она могла чувствовать тепло его дыхания, шевелившего блестящие пряди ее волос.

– Чем от тебя пахнет? Какими духами?

– Наверное, просто шампунем. У меня нет дорогих духов.

Анна чуть не споткнулась, когда его рука скользнула с ее талии ниже…

– Ах, эти каблуки, – рассмеялась она, восстанавливая равновесие, но никак не душевный покой.

Он сделал это намеренно? Если так, то чем все кончится?

Тепло его тела проникало сквозь тонкую ткань платья.

– У тебя красивые ноги.

Ему как-то исподволь удалось поместить ее ногу между своими. Она чуть вздрогнула, ощутив чувственное прикосновение к передней части бедра. Затем его тело, чуть изогнувшись, прижалось к нижней части ее живота.

– Если бы только они были длиннее сантиметров на пятнадцать!

Нордическая красавица Кэтрин была высокой, даже очень. Анне не хотелось портить мгновение мыслями о ней.

– Ты маленькая, и в этом своя прелесть.

– Если я соглашусь с тобой, это будет звучать самодовольно, – сказала Анна, стараясь говорить весело и непринужденно. – А если не соглашусь, то будет выглядеть, будто я стесняюсь.

Анна отдала дань необходимости соблюдать приличия и со слабым вздохом отказалась от искушения прижаться к его широкой груди.

– Я немного устала, – пробормотала она хриплым голосом, чтобы он не понял ее превратно или, скорее, правильно.

– Поедем домой.

– Прямо сейчас? – нерешительно спросила она, подняв голову, когда медленный ритм сменился быстрым. – Еще рано.

– Согласен, трудно оторваться, но мне не слишком нравится зрелище мужчин, восхищающихся моей женой.

– Не кажется ли тебе, что я их поощряю?

Руки Анны скользнули по его предплечьям. Запястья Этьена чуть дрогнули, и он сжал ее пальцы.

– Должно быть, на тебя действует превращение из незаметной особы в королеву бала! Я бы не стал осуждать тебя, если бы ты наслаждалась флиртом, – заявил он, сосредоточенно глядя на нее.

– Не знаю, о чем ты.

Этьен заглянул в вопрошающие глубины ее ясных глаз.

– Зато я знаю, – ответил он с нажимом. – Принесем извинения и поедем домой.

Ричард Хилтон непременно хотел проститься с ними лично. Он обнял Анну за плечи. От него исходил запах спиртного.

– Я не устаю повторять, что она выглядит сногсшибательно, – сказал Ричард, хлопнув Этьена по спине. – Ты все предвидел, хитрец. Я говорил Мэгги, что эта девушка еще расцветет… – Он полез обниматься и заговорщически подмигнул: – Тебе повезло, дружище…

– Ну, ладно, – остановил его Этьен, мягко, но решительно освобождаясь из сентиментальных объятий, – нам нужно уходить.

– Да, конечно. Прочь отсюда. Я бы охотно поменялся с тобой местами.

Они направились к машине. Анна смеялась. Она решила продемонстрировать Этьену, что не придала никакого значения пьяным бессвязным шуткам его друга.

– Кажется, Ричард недоволен, что мы ушли слишком рано, чтобы…

– Кое-чем заняться подальше от посторонних глаз, – тихо закончил за нее Этьен.

– Он много выпил…

Ей становилось все трудней выдерживать несерьезный тон, будучи убежденной, что ласковое выражение на лице Этьена – не шутка. Он вовсе не смеялся.

– Его поведение обманчиво… Я сам видел, как Ричард выигрывает в покер после того, как выпил столько, что хватило бы на целую компанию… Очень непростой мужчина, – заключил он, больше обращаясь к самому себе.

В темноте Анна видела серебристые блики в его взволнованных глазах.

Она поймала себя на мысли, что придала слишком большое значение непонятным словам Этьена.