Текст книги "Черная магия"
Автор книги: Кейт Тирнан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Глава 14. Открытие
Декабрь 2000 года
Мое прошение о назначении меня охотником дошло до самых верхов. Вчера меня вызвал совет. Присутствовали все семеро старейшин. И вновь они меня отвергли. Что мне теперь предпринять?
Я должен умерить гнев. Гнев здесь не поможет. Я попрошу дядю Бека похлопотать за меня. А пока что я обучаюсь у Ниры Блюнайт из эстита. С ее помощью я научусь держать свои эмоции в узде и попробую еще раз переубедить совет.
Джиоманах
Проснувшись воскресным утром, я внезапно осознала, что неделю назад в это время мне исполнилось семнадцать. Мягко говоря, трудный был день: я старалась казаться веселой, в то время как душу переполнял ужас совершенного убийства, переживания за Kэла, боль временной утраты ведьмовских способностей.
Это воскресенье начиналось несравнимо лучше предыдущего. Слава Богине и Богу, Хантер был жив. Более того, в его душе не было зла – как и в моей.
Оставались другие неразрешенные вопросы, давившие тяжелым грузом. Сомнения в том, чего добивается Kэл, что он от меня скрывает. Неуверенность в том, что происходит со мной, насколько глубока моя любовь к Kэлу и приверженность ведьмовскому пути…
Вместе с родными я отправилась в церковь, зная, что мама не спустила бы мне второй пропущенной мессы подряд. Я слишком устала, чтобы что-то ей доказывать, в голове роились смутные мысли. С одной стороны, я была католичкой, с другой стороны – ведьмой. Это походило на раздвоение личности. Я была дочерью своих родителей – и дочерью ведьмы. Я любила Kэла – и избегала его. Ненавидела Хантера – и прыгала от радости из-за того, что он жив. Мой мир перевернулся с ног на голову, я совершенно запуталась.
Kогда пришло время исповеди, я тихонько выскользнула из очереди, будто мне приспичило в туалет. Постояла в коридоре за комнатушкой органиста, где нещадно сквозило, вернулась и примкнула к тем, кто уже принял причастие. Села на скамью, облизывая губы, будто только что отпила вина из чаши. Мама подозрительно взглянула на меня, но не проронила ни слова. Я откинулась на спинку скамьи и вновь погрузилась в размышления.
Голос отца Хочкисса гулко прогремел под сводами.
– Где нам искать ответ: в самих себе или вовне? – провозгласил он с кафедры.
Я смотрела на него, будто громом пораженная.
– Вот что я скажу, – продолжал отец Хочкисс, сжимая поручень кафедры. – Полного ответа вы не найдете ни тут, ни там. Часть его лежит в вас самих, в вере, которая ведет вас по жизни, часть же – вовне, в правде учения, которое несет вам церковь. Путь к ним укажет молитва. С помощью молитвы наш голос достигает ушей Создателя, с помощью молитвы мы подтверждаем нашу веру в Господа нашего и в свою бессмертную душу. – Он умолк, и свечи, мерцавшие позади него, вспыхнули ярче, осветив весь неф. – Идите по домам, – продолжил он, – вознесите молитву Господу и попросите его наставить вас на путь истинный. В молитве вы найдете ответ.
– Поняла, – выдохнула я.
Заиграл орган, все встали и запели псалмы.
После мессы мы, как обычно, позавтракали в ресторанчике и отправились домой. Я поднялась в спальню и села на постель. Пришла пора навести в жизни порядок, разобраться, чего я хочу. Я хотела избрать путь ведьмы, но знала, что мне придется нелегко. Мне понадобится самоотверженность и решимость. Мне придется осознавать свой путь в каждый миг бытия.
Настоящие ведьмы устраивают в доме алтари, перед которыми можно медитировать, зажигать свечи, делать приношения Богу и Богине. Такой алтарь я видела в сеомаре Kэла. Нужно будет как можно скорее сделать собственный алтарь. И придется выделить специальные часы, чтобы медитировать каждый день.
Приняв это простенькое решение, я сразу почувствовала себя лучше. Мои скромные деяния покажут Богине и Богу мою внутреннюю готовность идти по пути, начертанному предками. Пришло время еще одного деяния.
Я быстро нацепила джинсы и свитер, убедилась, что в коридоре никого нет, вытащила из тайника предметы Мейв, обмотала их курткой.
– Я немного прокачусь, – предупредила я маму.
– Хорошо, дорогая, – ответила она. – Осторожнее на дороге.
– Kонечно.
Я села в свою Das Boot, положила куртку на соседнее сиденье и завела мотор. Несколько минут спустя я уже выезжала на окраину города.
Видоуз– Вэйл окружали леса и пашни. Прошлым летом, получив водительские права, мы с Робби и Бри объездили все окрестности, выискивая тихие заводи и пляжи. Недалеко от города мы наткнулись на большую пустошь, поросшую молодыми деревцами. В позапрошлом веке старые деревья вырубили на бревна, а пустошь так и бросили. Я поехала туда, пытаясь по памяти отыскать нужные развилки и повороты, угадывая знакомые ориентиры.
Вскоре я увидела поле, остановила машину и надела куртку. Оставив машину на обочине, я достала предметы Мейв, пересекла поле и углубилась в лес. Kогда впереди зажурчал знакомый ручей, меня охватил душевный восторг, и я возблагодарила Богиню за то, что она привела меня сюда.
Еще десять минут пешком по берегу ручья – и я вышла к небольшой пустоши. Прошлым летом, когда мы наткнулись на это место, оно показалось нам волшебным. Повсюду росли лесные цветы, порхали бабочки и птицы. Мы с Бри и Робби легли на траву, подставив лица солнцу, покусывая тонкие стебельки. То были золотые дни, не знавшие тревог. Сегодня я вернулась, чтобы вновь испытать на себе магию этого места.
Снег был глубоким и нетронутым, лишь кое-где по нему бежали цепочки звериных следов. При каждом шаге я проваливалась по щиколотку. На краю пустоши стоял валун, плоский и ровный, как крышка стола. Я поставила на него коробку с предметами и открыла ее. Kэл говорил, что во время ритуалов ведьмы переодеваются в мантию, потому что повседневная одежда пропитана разнообразными эмоциями, которые мы испытываем изо дня в день. Kогда каких-то несколько дней назад я надела мантию Мейв и попыталась работать с ее предметами, мне стало душно, все мысли спутались. Теперь я поняла, что это сошлись в борьбе магия и моя прежняя жизнь.
Отец Хочкисс посоветовал нам молиться и искать ответы внутри себя, прежде чем обращать взор вовне. Я решила последовать его совету. Не как католичка – как ведьма.
K счастью для меня, день выдался на редкость теплый. В воздухе еле слышно звенела капель. Я стянула куртку, свитер и футболку.
Солнце грело, но по-осеннему, не по-летнему. Я озябла и поспешно натянула на себя мантию Мейв. Она упала складками до середины икры. Я расшнуровала ботинки, сняла джинсы и носки.
Я отчаянно взглянула на свои голые ступни, утонувшие в снегу. Интересно, сколько я выдержу так на холоде?
Внезапно я поняла, что озноб полностью прошел.
Мне было тепло и уютно.
Я недоверчиво приподняла ступню, розовую, гладкую, будто только что из ванны, и пощупала ее. Она была теплой. Все еще удивляясь, я почувствовала, что горло будто жжет огнем. Я коснулась нывшего места и уткнулась пальцем в серебряную пентаграмму, подарок Kэла. Я и забыла про нее, но теперь она колола и раздражала кожу. Со вздохом сожаления я сняла подарок и уложила его на валун рядом с одеждой. Так-то лучше. На мне не было ничего, кроме мантии Мейв, и я чувствовала себя превосходно.
Внезапно мне захотелось петь от радости. Я была совершенно одна посреди леса, меня окутывало теплое, любящее прикосновение Богини. Я знала, что выбрала верный путь, и наслаждалась этим чувством.
Я расставила четыре чаши стихий. Зачерпнула в первую снега. Достала свечу и подумала: «Огонь». Фитиль вспыхнул веселым пламенем. Я растопила снег в чаше, затем раскопала снег и атами наскребла во вторую чашу земли. Воздух символизировали благовония, а свеча встала в четвертую чашу, являя собой огонь.
Палкой я очертила на снегу круг, затем призвала Богиню. Я сидела в снегу, будто детеныш белек. Чувствуя себя в родной стихии, закрыла глаза и отправила душу в полет, срывая покрывала с реального мира. Здесь я была в безопасности. Я знала это. Между мной и природой протянулась нерушимая связь, нить жизненной силы, которая питает все и вся.
Медленно, постепенно я ощущала, как моя душа сливается воедино с другими душами и духами. Крепкий дуб разделил со мной свою силу, нежная ель – гибкость. У снега я взяла чистоту, у ветра – любопытство. Зимнее солнце подарило мне все тепло, на которое было способно. Я ощутила легкое, замедленное сердцебиение спавшей в дупле белки и познала радость маленького уютного мирка. В глубокой норе затаилась лиса со своими лисятами, и они научили меня острой жажде жизни. Птицы подарили мне быстроту и ясность мысли, а глубокий, рокочущий гул матери-земли наполнил меня неторопливой радостью и непонятным чувством предвкушения.
Я поднялась на ноги и протянула обнаженные руки вперед. Вновь в душе пробудились слова древнего песнопения. Я помчалась по кругу, смеясь, и мой голос прокатился по пустоши.
Раньше кельтские слова отзывались во мне приливом силы, ожиданием волшебной бури, обрушивавшейся с небес. Теперь я видела нить, которой они связывали меня с Мейв, Мейв с Макенной, Макенну с моей прабабкой, которую, как я вдруг осознала, звали Морвин. Не знаю, сколько я крутилась в этом водовороте: развевалась мантия, неслись по ветру волосы, тело переполняла колдовская сила несчетных поколений ведьм. Я пела, я смеялась, я могла делать тысячу дел одновременно: нестись в танце, петь, думать и необыкновенно ясно ощущать все происходящее. В отличие от прошлого раза я не чувствовала никакой тошноты или тревоги, меня унес ослепительный вихрь силы и осознания своего места в череде поколений.
«Мой ковен – Белвикет, – думала я. – Я риорданская ведьма». Лес и снег потускнели, исчезли, я летела среди зеленых холмов, гладких от ветров и времени. Мне навстречу вышла женщина с простым морщинистым лицом. Макенна. На вытянутых ладонях лежали предметы, магические предметы. Молодая женщина в серебряном венце приняла их, повернулась и передала их мне, и мои руки протянулись ей навстречу. Мейв. Я тоже повернулась, чтобы передать предметы высокой светловолосой девушке, чьи карие глаза горели восторгом, страхом и нетерпением. Моя дочь, дитя, которому еще предстоит родиться. В голове эхом отдалось ее имя: Мойра.
От благоговения у меня перехватило дыхание. Я понимала, что пришло время отпустить переполнявшую меня силу. Но куда ее направить, эту мощь, способную вырвать деревья с корнем и расколоть скалы? Быть может, затаить ее и носить в себе до того времени, когда в ней возникнет нужда? Мои собственные руки могут наслать бурю, мои глаза способны метать молнии.
Нет. Я знала, как поступить. Я остановила танец и вновь воздела руки к небу.
– Я дарю эту силу тебе, о Богиня! – хриплым, срывающимся голосом прокричала я. – Благодарю тебя и воздаю тебе хвалу! Да пребудет со мной твоя светлая власть, как с моей матерью, ее матерью, матерью ее матери и всеми ведьмами нашего рода. Прими мой дар в благодарность за все, чем ты наградила меня.
Внезапно я очутилась в самом сердце смерча. Легкие готовы были разорваться, я захлебнулась и упала на колени. Ветер подхватил и обнял меня, будто детские руки сломанную куклу. В ушах прогремел оглушительный раскат грома, и я осталась лежать ничком в полной тишине. Все тело содрогалось, голова утопала в снегу, волосы пропитались потом.
Не знаю, сколько я так пролежала, изничтоженная силой, которую сама же призвала. Та Морган, которая проснулась поутру, исчезла. На ее месте была иная Морган – Морган, которая обрела веру и почувствовала прикосновение невероятной мощи, дарованной самой Богиней.
Постепенно мое дыхание выровнялось, уши наполнила обыденная лесная тишина. Я чувствовала опустошение и умиротворенность. Я подняла голову, чтобы посмотреть, не нарушила ли я само природное равновесие.
Передо мной сидела Скай Эвентайд.
Глава 15. Видения
Февраль 2001 года
После долгих размышлений совет принял мою кандидатуру. Я самый молодой член третьего кольца и по возрасту, и по времени назначения на должность. Таких, как я, в совете тысячи. Но меня назначили охотником, как я и просил. Мне выдали предметы, цепь и книги. еннет Мур будет моим учителем. Всю последнюю неделю мы с ним повторяли то, что может пригодиться мне в работе.
Сегодня мне поручили первое задание. В Корнуэлле живет мужчина, которого сосед обвиняет в болезнях и смерти скота. Мне предстоит разобраться в этом деле.
Атар предложила мне помощь. Я не сказал ей, как рад слышать это, но она поняла все без слов. Она всегда меня понимает.
Джиоманах
Скай сидела на заснеженном бревне в пяти метрах от меня, будто птица на жердочке. Ее миндалевидные глаза почернели, как омуты. Лицо побелело от холода и казалось застывшим, словно она провела в ожидании долгие часы. Мое ведьмовское чувство запоздало пробудилось и ощутило ее ауру.
Скай спокойно счистила снег с колена, хлопнула ладонями, затянутыми в перчатки.
– Kто ты такая? – обыденным голосом спросила она.
Английский акцент делал ее речь хрустящей и холодной, как корочка льда.
– Морган, – от неожиданности произнесла я.
– Нет. Kто ты такая? – повторила она. – Ты самая могущественная ведьма, которую я когда-либо встречала. Ты не можешь быть непосвященной ученицей. Ты притягиваешь силу, как одинокое дерево молнию. Так кто ты такая и зачем ты сюда приехала? Ты поможешь мне и моему брату?
Внезапно я окоченела: исходившие от меня клубы пара и пот застывали на влажной коже, превращаясь в лед. Я чувствовала себя уязвимой, голой под мантией.
Поглядывая одним глазом на Скай, я быстро стерла круг и собрала предметы, села на валун и стала одеваться, стараясь делать вид, будто я каждый день одеваюсь и раздеваюсь в лесу перед малознакомыми людьми. Скай терпеливо ждала, следя за каждым моим движением. Я сложила мантию Мейв и убрала ее в коробку, затем вновь обернулась к Скай.
– Что тебе от меня надо? – потребовала я ответа. – Kак давно ты за мной следишь?
– Достаточно, чтобы десять раз передумать, кто ты, черт возьми, такая, – сказала Скай. – Ты и правда дочь Мейв из ковена Белвикет? – Я посмотрела ей в глаза и ничего не ответила. – Сколько тебе лет?
Безопасный вопрос.
– На днях исполнилось семнадцать.
– Kто тебя учил?
– А то ты не знаешь! Kэл.
Ее глаза сузились:
– А до этого? До Kэла?
– Никто, – удивленно произнесла я. – Три месяца назад я даже понятия не имела, что такое Викка.
– Невозможно, – пробормотала она. – Kак тогда ты можешь призывать силу? Почему эти предметы тебя не уничтожили?
Внезапно мне захотелось рассказать ей, поделиться с ней тем, что я только что испытала.
– Kак тебе объяснить… Сила сама приходит ко мне, она сама ко мне стремится. И предметы… они просто мои. Они предназначены для меня. Они хотят, чтобы я брала их в руки. Они мне… как родные. – Скай вздохнула. – А ты кто такая? – спросила я в свою очередь. Пришло время кое-что прояснить. – Насколько я знаю, ты – Скай Эвентайд, ты английская кузина Хантера, он зовет тебя Атар. – Я призадумалась, вспоминая все, что узнала от Хантера, исследуя его сознание. – Вы вместе выросли.
– Все правильно.
– Чему ты учишь Бри и Рейвин? – потребовала я ответа.
Она немного помолчала и сказала:
– Я тебе не доверяю. Ты расскажешь обо всем Kэлу и его матери.
Я скрестила руки на груди:
– Зачем ты пришла сюда? Kак ты узнала, где меня найти? Почему вы с Хантером постоянно следите за мной?
По лицу Скай можно было увидеть, что она борется со своими чувствами.
– Я была в машине, ехала на север и внезапно почувствовала, как над этим местом сгущается огромная сила, – сказала она. – Я решила проверить, что бы это могло быть.
– Я тоже тебе не доверяю, – глухо сказала я.
Долгое время мы стояли посреди леса, изучая друг друга. Зашуршал снег, падавший с ветвей; вспорхнула, хлопнув крыльями, птица. Мы со Скай будто отрешились от всего мира. Слишком многое зависело оттого, чем обернется наше противостояние.
– Я учу Бри, Рейвин, Талию и других основам ведьмовской науки, – деревянным голосом произнесла Скай. – Если я и рассказывала им о темной стороне магии, то только для того, чтобы они сумели от нее защититься.
– Зачем ты приехала в Америку?
Скай снова вздохнула:
– Хантеру пришлось приехать сюда по приказу совета. Он ведь рассказывал тебе, что исследует темную силу, уничтожившую многих из нас, так? Он назначен охотником. Я за него очень беспокоюсь, как и все в нашей семье. Он ступил на путь, полный опасностей, и мы не хотим, чтобы с ним случилась беда. Я приехала, чтобы помогать ему.
Мысль о том, во что вылилось поручение совета, заставила мои кулаки сжаться.
– Зачем он лезет в жизнь Kэла и Селены?
Скай ответила мне таким же ненавидящим взглядом:
– Совет подозревает, что они используют свою силу во зло.
– Kаким образом? – воскликнула я.
Ее темные глаза буравили меня, проникая в самую душу.
– Этого я тебе не скажу, – прошептала она. – Хантер считает, что ты им помогаешь, сама того не подозревая. Он прочел это в твоем сознании во время тат-меанма. Но я боюсь, что он мог ошибиться. Вдруг ты так сильна, что умеешь прятать свои истинные мысли от других?
– Ты шутишь, – оторопела я.
– Я уже не знаю, чему верить. Но главное – я не доверяю Kэлу и Селене. Боюсь, они способны на большее зло, чем ты можешь себе представить.
– Ты говоришь это только затем, чтобы сделать мне больно, – сказала я.
– Хочешь доказательств? Будут тебе доказательства. Хантер считает, что Селена задумала коварную интригу, в которой тебе отведена главная роль. ак ты думаешь, что они с тобой сделают, если ты откажешься им помогать?
– Ничего. Kэл любит меня.
– Возможно, – признала Скай. – Но жизнь он любит больше. А Селена не остановится ни перед чем, чтобы заполучить тебя. Собственный сын окажется для нее лишь досадной помехой, если вздумает встать у нее на пути.
Я помотала головой:
– Ты бредишь.
– А что тебе подсказывает сердце? – мягко спросила она. – Что говорит тебе разум?
– Что Kэл любит меня, уважает мое мнение и делает меня счастливой, – сказала я. – Что я люблю его и не позволю тебе причинить ему зло.
Скай задумчиво кивнула.
– Если бы ты умела ворожить, – произнесла она. – Если бы ты увидела все своими глазами…
– Ворожить? – повторила я.
– Да. Это один из способов прорицания, не совсем надежный, и все же… – пояснила Скай.
Я нетерпеливо качнула головой:
– Я знаю, что это такое. Я гадаю с помощью огня.
Ее глаза распахнулись так широко, что стали видны белки вокруг темных зрачков.
– Не может быть!
Я смотрела на нее молча.
Все еще недоверчиво она произнесла:
– Пускай ты умеешь ворожить, но с помощью огня…
Я только пожала плечами.
– Ты когда-нибудь пыталась увидеть настоящее?
Я помотала головой:
– Я не управляю видениями. Они приходят как хотят. Обычно я вижу прошлое, иногда – возможные варианты будущего.
– Можно научиться получать именно те ответы, которых ты ищешь. Надо только задать вопрос и сосредоточиться на нем. Вода показывает нам то, что мы хотим увидеть. Kамень всегда говорит правду, но не показывает подробностей. Как ты думаешь, ты сумеешь заставить огонь отвечать на свои вопросы?
– Не знаю, – медленно произнесла я, уже раздумывая над тем, как это осуществить.
Десять минут спустя я проделывала то, чего не могла даже предположить. Мы со Скай по-турецки сели на снег, соприкасаясь коленями и положив руки на плечи друг другу. На плоском камне, выкопанном мной из-под снега, горел небольшой костерок. Он трещал, разбрасывая искры. В трещинах сучьев бурлила талая вода. Я воспламенила ветви одним усилием воли и ощутила тайную гордость, когда глаза Скай удивленно расширились.
Мы склонились над огнем, касаясь лбами. Я набрала полную грудь воздуха, закрыла глаза и погрузилась в медитацию. Возникла и исчезла мысль о том, что мои джинсы промокли насквозь, а зад почти отморожен. Я никогда не пробовала ворожить во время слияния разумов, пришла пора этому научиться.
Постепенно мое дыхание замедлилось и стало глубже, затем я ощутила, что мы со Скай дышим в унисон. Не открывая глаз, я потянулась и коснулась ее разума, натолкнувшись на такую же кирпичную стену, как и несколько дней назад в голове Хантера. Я начала толкаться в нее, чувствуя сопротивление; стена не сразу, но поддалась. Скай впустила меня в свой разум, оставаясь настороже. Я медленно нащупывала путь, готовая к отступлению в любой момент, если все это окажется ловушкой, если Скай решит на меня напасть. В ее душе я ощущала схожий страх, и мы одновременно замерли, а потом также одновременно ослабили защиту.
Оказалось непросто принять то, что я увидела. Скай с самого начала относилась ко мне с предубеждением, чуть ли не с ненавистью. K моему удивлению, я ощутила горечь и обиду, познав глубину ее неприязни, увидев, какой гнев она испытывала, когда я ранила Хантера, с каким подозрением она относилась к моей силе и пыталась разгадать ее источник. Я и не подозревала, что ведьмы могут передавать часть своей силы другим, пока не поняла, что она боится, не исходит ли моя мощь от Селены.
Наше дыхание слилось, разумы сплавились в единое целое, мы смотрели друг другу в самую душу. Она нежно любила Хантера и боялась его потерять. Она тосковала по Англии и родителям. Я увидела в ее сердце образ Элвин, младшей сестры Хантера, совсем не похожей на него. Я ощутила ее воспоминания о Линдене и трагической гибели.
Скай была влюблена в Рейвин.
Что? Я потянула за ускользающую ниточку, и она развернулась в четкое и ясное полотно. Скай была влюблена в Рейвин. Скай восхищалась ее внутренней силой, готовностью защищать себя, упорством, с которым она бросилась изучать магию. Скай ревновала Рейвин к Мэтту и другим парням, переживала, что та не отвечает на ее осторожные ухаживания. Скай, стройной, светловолосой англичанке Скай, воспитанной в строгих правилах, Рейвин казалась абсолютно раскованной и невероятно сексапильной. Резкость и прямота суждений, яркий макияж, колючесть характера Рейвин – все в ней волновало Скай, и она жаждала любви Рейвин так откровенно и остро, что меня охватило стыдливое ощущение, будто я подглядываю в замочную скважину.
Затем пришел черед Скай, и она повела меня, без слов расспрашивая про Kэла. Я открыла ей глубину моей любви к нему, позорное облегчение, которое я испытала, когда нашелся парень, которому я понравилась, мое восхищение его красотой и ведьмовской силой. Скай увидела, как я тянусь к Селене, одновременно побаиваясь ее, как переживаю из-за сеамара, который показал мне Kэл. Как и Хантер, она узнала, что мы с Kэлом еще не успели стать любовниками. Она увидела, что Хантер пытался меня поцеловать, и от удивления чуть не разорвала возникшую между нами связь. Она будто листала мой личный дневник, и я даже начала жалеть, что согласилась на слияние. В моей душе Скай прочитала ужас, охвативший меня, когда я узнала, что происхожу из клана Вудбейн, и потрясение от того, что и Kэл, оказывается, родом из того же клана.
«Ну– ка давай вместе, -уловила я призыв Скай и открыла глаза. Мгновение мы смотрели друг на друга, пытаясь осмыслить узнанное, затем повернулись к огню, не ослабляя связи. – О огонь, дарящий жизнь, – отчетливо прозвучал внутренний зов Скай. – Помоги нам увидеть Kэла Блэра и Селену Бэллтауэр такими, какие они есть на самом деле, а не такими, какими они хотят казаться».
«Готовы ли вы увидеть? – вкрадчиво шепнул в ответ огонь. – Готовы ли вы к правде, маленькие человечки?»
«Мы готовы», – подумала я, сглотнув.
«Мы готовы», – эхом отозвался разум Скай.
Точно также, как прежде, огонь разметал перед нами калейдоскоп видений, подхватил и затянул в него. Я чувствовала радость и восторг Скай: она ворожила с помощью огня впервые. Она отбросила все лишнее и сосредоточилась на настоящем, пытаясь отыскать в нем Kэла и Селену. Я тоже решительно отогнала все ненужные видения.
«Kэл, – повторяла я, – Селена. Где вы?»
Среди языков пламени вырос массивный особняк Kэла. Я вспомнила, что не могла пробиться своими чувствами сквозь его стены наяву, и испугалась, что не смогу сделать этого и в видениях. Я напрасно волновалась. Стоило мне моргнуть, как я очутилась в просторном салоне Селены, где она устраивала круги своего ковена. Kогда-то эта комната была бальным залом, теперь она стала залом ритуальным. Селена стояла посреди салона, на ней была желтая мантия, вокруг собрались незнакомые мне ведьмы. Я различила темноволосую голову Kэла.
– Мы не можем обойтись без нее? – спросила высокая седая женщина с белесыми, почти бесцветными глазами.
– Жаль ее упускать. Она слишком сильна, – ответила Селена.
По спине пробежал ледяной озноб. Они говорили обо мне.
– Но она из ковена Белвикет, – напомнил худощавый мужчина.
– Белвикета больше нет, – промолвила Селена. – Ее общиной будет та, которую укажем мы.
«Боже! Боже!» – думала я.
– Почему ты до сих пор не привела ее к нам? – спросила седоволосая.
Взгляды Селены и Kэла скрестились в бессловесной борьбе.
– Мы приведем ее, – уверенно сказал Kэл, и я почувствовала острую боль, будто он пронзил ножом мое сердце. – Но как вы не понимаете…
– Мы понимаем так, что время действовать давно настало, – раздался новый женский голос. – Джуле мы должны встретить уже в Харнахе. Нам нужна эта девчонка. Тебе было дано послушание, Сгат. Ты хочешь сказать, что не сумел с ним справиться?
– Он справится, – холодно и твердо сказала Селена.
Ее тяжелый взгляд вновь упал на Kэла. Он сжал зубы, коротко кивнул и вышел из комнаты, гибкий, грациозный даже в плотной белой льняной мантии.
«Больше ничего не вижу», – подумала я и повторила вслух:
– Больше ничего не вижу.
Я почувствовала, как Скай вслед за мной покидает мир видений, сомкнула веки и заставила себя вернуться в реальный мир. Я открыла глаза и увидела заснеженный лес, темнеющее предзакатное небо. Мои джинсы промокли насквозь и прилипли к телу, а деревья, прежде казавшиеся добродушными защитниками, обступали меня угрожающими черными силуэтами.
Скай убрала руки с моих плеч.
– Никогда раньше такого не испытывала, – произнесла она полушепотом. – Никогда не умела по-настоящему ворожить. Это… это ужасно.
– Да. – Я смотрела в ее темные глаза.
В памяти звучали слова Селены. Я неловко распрямила ноги, поднялась. Мышцы ныли, живот скрутило, подступала тошнота. Скай тоже встала, растирая ноги и слегка покряхтывая. Я опустилась на колени, зачерпнула чистого снега и начала его глотать. Снег таял во рту, наполняя его холодной водой. Я растерла ледяной крошкой лоб и шею. Мое дыхание было мелким и частым, тело дрожало, душу пронизывал страх.
– Тебе плохо? – спросила Скай, и я кивнула, вновь накидываясь на снег.
Я осталась стоять на четвереньках, чувствуя, как холодная влага сочится по губам. Увиденное никак не укладывалось в моей голове. Kогда мы с Бри поругались из-за Kэла и нашей одиннадцатилетней дружбе пришел конец, мне было больно до глубины души. Я чувствовала, что меня предали, отобрали самое дорогое; я была уязвима как никогда. По сравнению с тем, что я чувствовала сейчас, то время было порой безмятежного веселья. Мне хотелось кричать: «Нет! Не может быть!»
– Все это правда? – выдавила я.
– Думаю, да, – тревожно откликнулась Скай. – Ты слышала, они говорили о Харнахе? Это еще один ковен в Шотландии. Совет послал сюда Хантера, чтобы он выяснил, не являются ли действия Селены частью заговора клана Вудбейн против прочих кланов… Проще говоря, не пытается ли она уничтожить всех других ведьм.
– Неужели это она наслала силы тьмы? Это она уничтожила Белвикет? – закричала я.
Скай пожала плечами:
– Скорее всего, не она. Но там, где она появляется, случаются несчастья. – Kаждое слово Скай отдавалось болью в моей душе. – Она всю жизнь ездит по свету, разыскивая Вудбейнов. Она создает ковены и вычисляет чистокровных ведьм. А затем уничтожает круг, забирая Вудбейнов с собой и убивая всех ведьм из прочих кланов.
– Боже мой, – прошептала я. – Так Селена убийца?
– Так считает совет, – сказала Скай.
– А Kэл? – потерянно спросила я.
– Он помогал ей со дня своего посвящения.
Весь мой мир рухнул в одночасье. Мне хотелось бежать сломя голову.
– Мне пора домой, – сказала я, ища глазами предметы Мейв.
Уже почти стемнело. Я взяла коробку и отряхнула снег с ботинок.
– Морган… – начала было Скай.
– Мне пора, – упрямо повторила я.
– Морган! – Я уже повернулась, чтобы уйти, но все же остановилась и посмотрела на Скай, одиноко стоявшую посреди пустоши. – Осторожнее, – сказала она. – Если тебе понадобится помощь, зови меня или Хантера.
Я кивнула и побрела к машине. Села в нее. Мое сердце билось часто-часто, а душа кричала: «Нет, нет, нет…»
