Текст книги "Власть Маргариты (СИ)"

Автор книги: Кейт Ринка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Кейт Ринка
Власть Маргариты

Глава 1

Первый канал. Ток-шоу:

   – ...вампиры и оборотни опасны для нашего общества. Их нужно истреблять, пока они не вытеснили нас и не поработили. Куда только смотрит правительство?

   – Стойте-стойте! Мы не можем так просто стереть их с лица земли. И не забывайте, что вампиры и оборотни не просто мифические существа, они – часть нашего общества, о которой мы не подозревали долгое время. Но как бы ни было, а эта часть общества существовала всегда...

   Четвертый канал. Ведущий познавательной программы:

   – ...жить в мире, где ваш сосед, друг или близкий родственник – вампир или оборотень, стало привычно. Но насколько в этих людях, если их можно так назвать, осталось от человека, нам об этом расскажет заслуженный генетик страны, Петр Иванович Крылетский.

   – Да, спасибо, Игорь. И сразу хочу заметить, что любой вампир или оборотень когда-то был человеком. Вампиром и оборотнем не рождаются, ими становятся, и ими может стать каждый из нас.

   – Так что же получается? Как объяснить такие изменения?

   – Мутация генов до совершено другого вида...

   – Так они уже не люди, так выходит?..

   Первый канал. Ток-шоу. Охотник крупным планом:

   – ...мы объявили им войну, и никто из нас не успокоится, пока не забьет кол в грудь последнего вампира. Мы будем уничтожать одного за другим...

   Ведущий:

   – А вы не боитесь после таких заявлений выходить на улицу.

   Охотник:

   – Да пош... (*пиии*) они все...

   Второй канал. Новости:

   – ...сегодня днем в центре Столицы было найдено три трупа. Предположительно, жертвы вампиров...

   Первый канал:

   – Теперь стало страшно выходить из дома по ночам, потому что на улицах любого города идет незримая война...

   Александр

   Маргарита...

   Моя голубоглазая красавица...

   Неужели?..

   Обводя контуры обожженного лица, убирая в сторону черные локоны, любуюсь знакомыми чертами.

   Вампира...

   Она вампир! Но кто? Посмел!?

   И это был лишь первый вопрос в моем списке, ответы на которые я буду высекать кровью под звуки неистовых криков.

   Я вышел из спальни и захлопнул за собой дверь, оставляя Маргариту в постели гостиничного номера, куда только что принес ее с крыши. Кто бы мог подумать, что мне выпадет такая встреча, которую уже никак не ждал. Эта девушка была для меня мертва уже почти как двести лет... и я едва не потерял ее... снова!

   Если только можно потерять то, что уже давно считал потерянным.

   От всех моих вопросов так и веяло ложью... и, конечно же, адскими муками. Сладкими, порочными, пугающе прекрасными.

   Раздался хруст, и деревянная ручка осталась в руке – первая жертва моей злости. Один миг, одна встреча, одна девушка – и я начал терять контроль. Я! Кто был рожден задолго до летоисчисления среди песков ветреной пустыни и под палящим солнцем, и кого уже слишком давно было сложно заставить чувствовать... желать... испытывать голод.

   Вся суета сует отошла на задний план, обжигая воспоминаниями двухсотлетней давности. Я сочувствовал тем, кто из всех моих всплывших чувств накликал на себя лишь гнев. Для кого-то настало самое время молиться своим богам. И начну я, пожалуй, с той клыкастой твари, которая посмела обвести МЕНЯ вокруг пальца и дотронуться до МОЕЙ Маргариты.

   Сжимая пальцы, шагая к выходу, растираю пальцами деревянную крошку.

   Уничтожу. Сожгу в пепел. Всех!

   Серафим

   Серафим тяжело опустился в свое кресло и ослабил галстук. Он и не знал, что все может быть гораздо хуже, чем было всю его проклятую жизнь. Он считал, что когда-то был разбит и подавлен? Если так, то как же назвать те чувства, которые одолевали его сейчас? Никак. Потому что им не было описания.

   Уперевшись локтями в стол, Серафим опустил лицо в раскрытые ладони, которые напряженно сжались, царапая когтями кожу. И он позволили себе то, что не позволял с тех времен, когда держал в руках мертвое тело своей горячо любимой жены. Он закричал, и этот крик пронесся ревом, отдаваясь вибрацией в стенах и стеклах дома.

   Он так устал от своей монотонной тоски и боли, что предпочел бы сейчас умереть, чем снова к ним возвращаться. Когда-то он так привык к ним, что воспринимал уже как должное. Он спрятал свои желания и надежды так глубоко, что позабыл их вкус. Главным было лишь то, что Инди всегда с ним, всегда рядом, а все остальное душилось внутри и отметалось в сторону, словно ненужный мусор, день за днем, год за годом, столетие за столетием, пока в душе уже не осталось ничего. Но он так думал до тех пор, пока не появилась Маргарита, как искушение во плоти, как самый большой соблазн для его желаний, которые он так долго прятал. И его желания вырвались наружу с таким напором, в таком количестве, что он не знал теперь, как ими управлять.

   И что? Что ему делать теперь, когда Инди пропала, а Маргарита для него потеряна навсегда?! Серафиму снова захотелось зареветь в голос, до срыва глотки, но он лишь сжал зубы и выдохнул стон. Он больше не чувствовал присутствия Инди, и это убивало. А ведь он ощущал ее всегда, всю свою долгую жизнь. Но сейчас... сейчас была одна пустота, безумная и пугающая, едва-едва выносимая, но готовая вот-вот свести его с ума. Он не понимал, что с Инди случилось, не знал, где ее искать, и не верил, что она могла просто уйти. Неужели он что-то в ней упустил? Неужели она осознанно на что-то решилась? Неужели не простила ему Маргариту?

   А ведь Маргарита предпочла его объятьям смерть. Он так много хотел ей дать, пусть и просил в ответ о многом. Но просил ли? Маргарита вынуждала на то, чтобы от нее что-то молча брать, либо же... оставалось только молить и добиваться ее недолгого снисхождения. И это при том, что на ее месте хотела бы оказаться каждая дама их общества. Он прощал ей все выходки; он предложил ей власть; он дал ей чуть больше свободы в пределах его города, чем имеют многие. И этого всего оказалось мало. Он в жизни не видел более упертой и несговорчивой женщины. Женщины, которая вытащила наружу всех его демонов и оставила гореть в их огне.

   – Ну-ну, Серафим, не стоит так убиваться.

   Знакомый голос, прозвучавший так неожиданно, заставил его вздрогнуть. Серафим убрал руки с лица и посмотрел на своего гостя, который расположился в кресле напротив него. Он появился без единого звука, словно призрак, как всегда невозмутимый, одетый по моде нынешнего времени, опасный и древний вампир, стоящий у истоков всей их крови, и, кажется, единственный, кто сохранил здравый ум после столь долго прожитых столетий.

   – Здравствуй, Александр.

   – Здравствуй, Серафим.

   Вытянув длинные ноги, он скрестил их в лодыжках, и сцепил руки, удобнее устраиваясь в кресле. Слишком человеческий жест для такого вампира. И все же, именно Александр всегда был ближе всех к людям, нежели любой из них. Солнечный свет не причинял ему вреда, и вампир пользовался этим, с легкостью приспособившись жить среди людей подобно им.

   – Итак, я тебя слушаю.

   Серафим опустил руки на стол, только сейчас замечая на пальцах кровь, свою же собственную. Он сжал эти липкие пальцы в кулаки, хоть на какое-то время загоняя свои эмоции в самый дальний угол. Он всегда прятал свои чувства, не показывая никому... и до недавнего времени это было делать гораздо легче.

   – С чего мне начать? – спросил он, прекрасно понимая, что когда к тебе приходит такой древний вампир, как Александр, и хочет получить ответы на свои вопросы, то церемониям нет места.

   – Попробуй начать с рассказа, кто является отцом Маргариты?

   – Юлиан. Но около месяца назад мы провели Обряд крови, и теперь...

   – Не теперь! – резко перебил его Александр.

   – Да, извини, теперь она принадлежит тебе...

   Сегодня ночью Серафиму пришлось отдать Маргариту этому вампиру. Она не оставила ему выбора, когда решилась на свой безрассудный поступок. Понимая всю безвыходность ситуации, понимая, что он просто не успевает, Серафим решил обратиться за помощью к тому, к кому не обратился бы ни при каких других обстоятельствах. Реакцию этого вампира предугадать было несложно, но сложно было понять, что он будет намерен делать дальше. И он позвал Александра, который быстро отозвался на его просьбу. Но стоило Александру увидеть Маргариту, как он поставил Серафима перед выбором:

   "Я спасаю ее и забираю себе, либо позволяю ей умереть".

   "Спаси..." – ответил ему Серафим, окончательно мирясь с ее потерей.

   Но Серафим был уверен, что этот разговор был простой формальностью. Какой бы ответ он ни дал, Александр все равно бы ее спас и все равно бы забрал себе. Слишком по-глупому Серафим все позволял Маргарите, пытаясь добиться ее расположения, слишком быстро все случилось этой ночью, и слишком далека она стала для него теперь.

   – Маргарита всегда принадлежала мне, Серафим. Ты знал, что когда-то она была моей невестой? – спросил Александр.

   – Юлиан сообщил мне это чуть больше месяца назад.

   Александр хищно улыбнулся.

   – Значит, знал. Хорошо, тогда у меня есть еще один вопрос: ты прикасался к ней?

   – Серафим посмотрел Александру в глаза и ответил:

   – Да.

   Александр скривил губы в такой ухмылке, словно только что решил его судьбу. А от его взгляда у Серафима сложилось впечатление, что он еще и подписал себе смертный приговор. Такие древние, как Александр, никогда не прощали, если кто-то покушался на их собственность. Кем же для него была Маргарита, Серафим не знал, но хорошо понимал, что за все придется платить. Вопрос лишь оставался во времени, и в каком настроении будет Александр, когда придет это время.

   Смолчав то, что касалось Александра, и решив схитрить, они с Юлианом выпустили из бутылки джина. Но вместе с тем, Серафим не страшился этого вампира. Он уважал его, он был готов приклонить колено перед его силой и опытом, но кроме того, он был готов защищать то, что ему дорого, даже если для этого потребуется пойти против Александра. И он бы пошел против него ради Маргариты, если бы она сама так рьяно не пыталась от него убежать.

   – Кто еще прикасался к ней?

   – Почему бы тебе об этом не спросить ее саму? Мой ответ в любом случае не будет так полон, как тебе нужно.

   – Ты прав, мой друг, ты прав. Тогда на этом пока все. Мне нужно возвращаться к Маргарите, а ты пока займись подготовкой. Сегодня вечером ты устраиваешь вечер, на котором должны присутствовать все до единого вампира этого города. Кроме того, я хочу на нем видеть свою дочь, которая приходится Юлиану его матерью. – С этими словами Александр встал с кресла. – Как определишься с местом проведения этого мероприятия, сообщи.

   – Позволь сказать, что это мероприятие будет не безопасно для нас...

   Серафим замолчал, когда лицо Александра оказалось прямо перед ним. Вампир переместился за долю секунды, быстрее даже по их меркам, оказавшись на расстоянии вытянутой руки. И опираясь ладонями в стол, он подался вперед, прожигая гневом своих зеленых глаз, и произнес, в оскале обнажая острые клыки:

   – А с чего ты взял, что меня волнует ваша безопасность? У тебя есть день. И не стоит меня злить больше, чем вы уже это сделали, иначе смерть для вас покажется великим спасением.

   После этих слов Александр развернулся и вышел из комнаты, оставив после себя предчувствие беды и ощущение очередных перемен. Никто из вампиров, кроме Серафима, не знал, что в городе живет древнейший из них, кто был отцом их рода, и в чьих руках была жизнь каждого. И этот вампир решил перед ними появиться, рассерженный и обманутый. И это все не предвещало ничего хорошего.

   Ян

   Ян был в бешенстве, и его зверь вибрировал под кожей, словно растравленный хищник. Его феррари неслась по улицам столицы, подрезая и расталкивая всех вокруг. И сейчас за эту дерзость и агрессивность он мог поблагодарить Маргариту.

   Она использовала его! А потом сбежала! Очнувшись в номере и не найдя там Маргариту, Ян первым делом позвонил Серафиму, который сказал ему странную фразу: "уже ничто не имеет смысла".

   – Твою мать! – выругался Ян, ударяя кулаком по приборной доске.

   Он ничего не принимал, и кто бы только мог знать, как ему все осточертело. Для него и так уже давно слишком многое потеряло смысл. Лишившись когда-то любимых, он долго мечтал об одной лишь мести, он жил ею, вынашивал планы. Он отомстил, но вот когда его планы получили шанс осуществиться, он уже думал о них меньше всего.

   Оборотни всегда мешали вампирам, потому что представляли для них угрозу. И пусть они никогда не нападали первыми, вампиры не переставали вмешиваться в их жизнь. Страх рождал насилие и жестокость. Сначала это было истребление, а потом – успешное порабощение, потому что для оборотней не осталось иного выбора. Жить как изгнанники, в постоянной войне и в бегах, или жить в подчинении у вампиров, спокойно увеличивая численность и ожидая своего шанса – выбор из этого был очевиден.

   Первое же, чего добивался Ян, это сплотить всех оборотней, которые жили в городе. Стая – это сила и масса, которая всегда пойдет за своим Вожаком. И Ян этого добился, выторговав разрешение на создание Стаи у Серафима. Правда, за это Яну пришлось вытерпеть насилие Ярославы, потому что именно этого потребовала вампирша в обмен на свой голос в Совете. Так Серафим получил Маргариту, а Ян – Стаю.

   Но именно после встречи с Маргаритой для Яна все пошло не так. Он ненавидел вампиров, и связь с их холодными женщинами всегда вызывала отвращение. Но Марго оказалась другой. Она могла быть горячей, такой горячей, что разбудила в нем страсть, заставив его смотреть на себя в первую очередь, как на женщину, а не как на вампиршу. Да, он терпеть не мог ее сущность, но острота ощущений, которые она в нем вызывала, за один миг въелись в него каким-то сильнейшим наркотиком. Она была неуправляемой, не принимала систему и совершенно отказывалась подчиняться тем, кому должна. А это так и соблазняло на попытки подчинить ее себе. И Яну захотелось примерить эту роль. Захотелось так сильно, что он позабыл о своих изначальных планах и о своем долге. А все потому, что лишь подобные ощущения давали ему почувствовать себя живым, и позволяли понять, что он не умер вместе с теми, кого любил. И Яну было даже плевать, что в этот раз причиной стала такая же вампирша, какая когда-то уничтожила его семью. Такая же, да только не та. Он отомстил. Но после... слишком многое потеряло смысл.

   Ян заехал на территорию виллы Серафима, припарковал машину и вышел, хлопнув дверью. Зайдя в дом, он сразу увидел Алису, которая в последнее время стала их частой гостьей. Эта девушка теперь входила в число оборотней его Стаи, но при этом принадлежала Юлиану. Так сейчас было с каждым оборотнем – он принадлежал кому-то из вампиров и своей Стае, что создавало некоторые сложности, которые еще предстояло решать.

   Алиса торопливо спускалась по лестнице, смотря на него с такой злостью, что вокруг нее, казалось, вот-вот в воздухе засверкают молнии. Ян ожидал подобной встречи, но совсем не ожидал того, с чем еще его встретит Алиса. Он пошел в ее сторону, и стоило им сойтись в центре комнаты, как Ян получил удар в лицо тыльной стороной женской руки. Злость Яна дошла до предела и замерла на этом пике, готовясь взорваться.

   – Надеюсь, ты хорошо провел время? – спросила Алиса.

   Ян медленно выпрямился, ощущая, как немеет щека, и как зверь внутри него дрожит от злости. Но, к сожалению, этой злости не было того выхода, который ей был нужен. Схватив Алису за шею, Ян притянул ее к себе.

   – Не трогай меня, – захрипела девушка, вгоняя когти в его руку и пытаясь освободиться.

   Но Ян не обращал внимания ни на боль, ни на протесты девушки. Притянув к себе ее лицо, он грозно прорычал:

   – Еще раз так сделаешь, и я забуду о том, что ты женщина.

   – Ненавижу тебя, – прокряхтела она, продолжая царапать его руку. – Ты недостоин быть Вожаком!

   – Достоин или нет, но я им являюсь. А ты, кажется, забыла свое место.

   – Я знаю свое место. А вот ты, вместо того, чтобы решать проблемы Стаи, проводишь время и трахаешься с вампиршей Серафима, – прошипела ему смелая волчица.

   – Это мое личное дело, дорогая. И ты мне ни жена, ни подруга, чтобы упрекать.

   – Хочу напомнить, что я на шаге от того, чтобы стать главной самкой нашей Стаи, и если мне это удастся, то хочешь этого или нет, но ты должен будешь учитывать и мое мнение.

   В ответ на такое смелое заявление Ян рассмеялся.

   – Какая прыть. Ты сначала завоюй это место, а потом мы посмотрим, чье мнение я буду учитывать.

   Ян оттолкнул от себя девушку, потом медленно обошел ее, оценивающе оглядывая с головы до ног. Красива, сексуальна и вспыльчива, как самое аппетитное лакомство. Но, к сожалению, их отношения не сложились с самого начала.

   Алиса привлекла его внимание с первого взгляда, с первого вдоха ее терпкого запаха. Он помнил, какое дикое в нем проснулось желание, которому он поддался и нагло выкрал Алису у ее друга. Помнил, как целовал страстные губы, как хотел погрузиться в нее, и как она отвечала ему взаимностью спустя тщетные попытки сопротивления. Но в самый неподходящий момент появился ее парень. Между ними завязалась драка, и в порыве ярости и боя Ян перегрыз своему противнику глотку... случайно, трагически безвозвратно, но по всем законам инстинкта своего зверя.

   Алиса ему этого не простила, но не простил себя и он. Молодой волк не заслужил такой смерти. И Алиса постоянно напоминала ему о том, что он сделал. Она его ненавидела, а он злился – на себя и на нее, просто потому, что она всегда и везде привлекала его внимание. Один ее запах кружил ему голову, а самое притягательным в ней являлось то, что она была из его породы. Она была волчицей, и такой, с которой можно было себе позволить любое безумство. И являясь наполовину животным, пусть и здравомыслящим, Яну сложно давалось держать под контролем свои инстинкты.

   Но после того трагического случая Алиса стала для него табу. Он дал себе слово, что больше никогда к ней не притронется, и чем больше проходило времени, тем больше одни друг друга ненавидели, и тем сильнее он ее хотел, доводя себя до бешенства в этой неуправляемой пытке.

   И вот появилась Маргарита, которая позволила ему забыться, которая смогла его отвлечь. Потому-то Ян был решительно настроен разобраться в том, что происходит, и вернуть ее себе, пусть даже кто-то будет против.

   Обойдя Алису по кругу, Ян подошел к ней со спины, наклонился к ее уху и прошептал:

   – Никогда не забывай свое место.

   После этих слов Ян развернулся и прошел вверх по лестнице.

   Как он и думал, Серафим был в своем кабинете и о чем-то взволнованно разговаривал по телефону. Ян зашел к нему без стука и без приглашения расположился в широком кресле, и принялся ждать, когда вампир закончит свой разговор. Какое-то время Ян был поглощен своими мыслями, задумчиво смотря на пламя свечи, что являлось единственным источником света в темной комнате, которая в дневное время суток плотно закрывалась механическими ставнями, чтобы Серафим мог здесь находиться в любое время. Но слова вампира все больше стали привлекать его внимание.

   – ...нам нужна усиленная охрана...

   И чем больше Ян слушал, тем сильнее его начинали одолевать настороженность и любопытство, и все яснее становилось, что произошло что-то серьезное. К тому же, Серафим медленно расхаживал по комнате, кажется, впервые на его памяти так выдавая свое волнение. А если этого вампира что-то так взволновало, то это был чертовски плохой признак.

   – Ян, – обратился к нему Серафим, как только закончил говорить по телефону, – собирай своих волков, сегодня ночью у нас состоится большое, и для кого-то малоприятное, а, возможно, и опасное событие.

   – В чем дело, черт вас подери?! Мне совершенно не нравятся такие сюрпризы. И где Маргарита?

   – К сожалению, Ян, и о чем ты вряд ли знаешь, этой ночью Маргарита пыталась покончить с собой.

   – Что? – выпалил он, не сразу осознавая сказанные ему слов.

   – У нее ничего не вышло, только за ее жизнь мне пришлось заплатить некоторую цену...

   Вампир замолчал и о чем-то задумался, став похожим на гипсовую статую.

   – Серафим, не молчи! Меня выбешивает, когда ты так делаешь.

   Серафим поднял на него глаза.

   – Ты забываешь, что я не обязан перед тобой отчитываться. Я могу сказать столько, сколько посчитаю нужным, и когда посчитаю нужным.

   Такой ответ Яна не устроил.

   – Сегодня ночью многие оборотни могут случайно оказаться заняты.

   – Так и думал, что у тебя вырастут зубы, стоит тебе дать кусочек власти.

   – Ты это уже говорил.

   – Это значит, что я не перестаю удивляться своей глупости, что позволил такому случиться.

   – За это ты получил Маргариту, ведь так? Как ни странно, но это единственное, в чем я тебя понимаю. Так чем тебе пришлось заплатить за ее жизнь?

   – Самой Маргаритой, – ответил Серафим. – Она больше не принадлежит мне, как и тебе, как и кому-то еще.

   Ян нахмурился, не привыкший к стольким сразу загадкам и сюрпризам.

   – Объясни, – коротко потребовал он, теряя последние крохи терпения.

Маргарита

   Кожа горела... или мне это только казалось? Как и появление Александра... Но... откуда же он взялся в моем сознании? И почему я вообще подумала о нем перед смертью? Но если я умерла, то почему все еще думаю и чувствую?.. Но, как же больно...

   Все ответы пришли с такой же скоростью, с какой возникали вопросы, а следом за ними появлялись новые.

   Я закричала, забирая с собой этот крик из темноты сознания. Моя спина выгнулась дугой, а когти вонзились в слои ткани, которая затрещала от моего натиска. И тут же холодная ладонь накрыла мой рот, заглушая этот крик, и глаза поймали перед собой до боли знакомые черты лица... Александра.

   Но разве такое возможно? Он же мертв. И он же...

   "Ты вампир!" – закричала я в его сознании, сделав для себя это неожиданное открытие.

   "Как и ты, моя Маргарита".

   Его рука сползла с моего рта, жестко обхватила подбородок и притянула к его губам. Он еще не успел меня поцеловать, а я уже застонала, и он с удовольствием проглотил мой стон, жадно, властно и потрясающе приятно. Он никогда раньше так меня не целовал. Ох, будь оно все проклято! Но я не могла поверить в то, что сейчас происходит, что я вижу и чувствую этого мужчину. Но как?

   Наша история началась много лет назад, когда я еще была смертной и глупой, когда верила в любовь и в прекрасных принцев. И моим принцем для меня стал Александр, который был самым желанным мужчиной нашего светского общества. Его хотели все, но достался он лишь мне одной, когда попросил у моего отца руку и сердце его дочери. И как можно было после этого не верить в сказку? Он казался невероятным и особенным. Он выглядел, говори, думал и поступал не так как все. Я была готова целовать ему руки за то, что он выбрал меня. Правда, несмотря на то, что едва не падала в обморок в его присутствии, я никогда не показывала ему своего восторга. По крайне мере, старалась, хотя вряд ли он мог не замечать того восхищения в моих глазах, с каким я на него смотрела. Тогда я была, как и сейчас, местами вредной, местами капризной, и очень влюбленной, порхая в ожидании предстоящей свадьбы.

   А потом появился Юлиан, и вся жизнь резко изменилась, как и я сама. На этом наша история с Александром закончилась, а свадьбы так и не было.

   Ох, нет, Юлиан! Неожиданно осознанная мысль побежала по мне разрядом тока. Давние события приобрели новые краски, запятнанные предательством. Ведь, именно Юлиан выкрал меня, именно он сделал меня вампиром, и именно он убедил меня в смерти Александра. Зачем?!

   Но это было лишь первое мое потрясение, потому что вторым оказалось то, что Александр БЫЛ вампиром, о чем я совершенно не подозревала. И он был им до нашего знакомства.

   Под напором Александра и моих чувств я начала задыхаться. Слишком неожиданно и слишком много всего навалилось. А ведь несколько часов назад я приняла для себя важное решение, ведь для меня уже все должно было закончиться!

   Я толкнула Александра в грудь и соскочила с кровати, отлетев к стене.

   – Ты вампир, черт тебя подери! И ты был им, когда делал предложение!

   Александр медленно выпрямился.

   – За эти годы твой словарный запас значительно обогатился, дорогая. И тому факту, кто ты сейчас, я удивлен не меньше, поверь.

   Нет, у меня уже ничто не укладывалось в голове.

   – Я ничего не понимаю, – забубнила я, начиная ходить вдоль стены. – Я думала, что ты мертв.

   – Кто тебе это сказал?

   Я остановилась и посмотрела на Александра, раздумывая над тем, стоит ли ему это говорить. И все-таки решила, что нет.

   – Это не важно, – отмахнулась я, продолжая свое прежнее занятие.

   Он оказался рядом быстрее, чем прошла секунда, снова обхватывая пальцами мой подбородок и поворачивая к себе лицо. Глаза Александра обожгли зеленым пламенем. И так близко он оказался, что я прижалась спиной к стене.

   – Это важно, и не вынуждай меня повторять дважды.

   Я смотрела в его красивое лицо и думала, почему же раньше не замечала того факта, что он вампир. Это же так очевидно. Но вот, сколько же ему лет? Обычно, мне не составляло труда понять возраст вампира, но в случае с Александром я терялась в догадках. Единственное что я знала точно, ему не меньше, чем Серафиму.

   – Когда ты родился?

   Его губы искривились в легкой улыбке.

   – Ты все такая же непослушная, как и раньше.

   А потом Александр сделал такую наглость, которой я совсем не ожидала. Он повернул мою голову в сторону, и его клыки одним ударом прорезали вену. Я ахнула от возмущения, начиная сопротивляться, но это было все равно, что драться с бронзовой статуей. Он жадно глотал мою кровь, придавливая тело к стене. Не прошло и минуты, как меня бросило в жар, и ощущения взорвались такой волной, что я перестала чувствовать под ногами опору. Мне еще не удалось свыкнуться с мыслью, кем же на самом деле является мой жених из прошлой жизни, как он уже пьет мою кровь. И для меня это было слишком... слишком много эмоций! Ведь с ним все было куда более интимнее, чем с любым другим. Да, я не была уже той глупой смертной, но... это же был Александр! Рядом со мной, самый живой и настоящий, такой, каким я его когда-то любила. Перестав сопротивляться, я обмякла в его руках. И, способная уже только тонуть в своих ощущениях, вцепилась руками в его широкие плечи.

   Удерживая за талию, он приподнял меня чуть выше и вытащил из шеи клыки.

   – А ты теплая... – с хрипотцой, почти что промурлыкал он, проводя носом по моей щеке. – И давно это у тебя?

   – Всегда было.

   – Это верно, – согласился он, шепча мне на ухо и рождая этим неуправляемую, сладкую дрожь. – Ты всегда была теплой и умопомрачительно... аппетитной.

   – Так я для тебя была всего лишь едой? – возмутилась я, чувствуя, как разбивается сердце той смертной глупышки.

   Зеленые глаза посмотрели в мои, медленно, почти лениво, оглядели лицо, а потом он ответил:

   – Не более чем.

   Мое возмущение подскочило на два деления. Да как он смеет?! Вскипев от злости, я подняла руку, чтобы размахнуться и влепить ему пощечину. Неуловимые для моих глаз движения Александра, и я оказалась сдернута вниз на колени. А держа в руке мою кисть, которой я хотела его ударить, он резко вывернул ее до хруста кости. Я ахнула, почувствовав жгучую боль. Да как он...?

   – Итак, Маргарита, давай с тобой сейчас кое-что выясним. Первое – никогда больше не смей замахиваться на меня. И второе – ты теперь принадлежишь мне, как и всегда принадлежала.

   – Что?! С чего это я должна принадлежать тебе?! Я никогда, слышишь? Никогда никому не буду принадлежать, – предупредила я, все так же стоя на коленях и смотря на него снизу вверх.

   Даже в таком положении я не была намерена уступать. Нет, вы посмотрите, какая наглость! Пусть ему хоть две тысячи лет. И как можно так поступать с женщиной? Поступать со мной! Я попыталась выдернуть из его пальцев свою сломанную кисть, но в результате сделала себе лишь больнее.

   – Мои слова не обсуждаются, – спокойно ответил он, резко поднимая меня с колен за локоть. – А сейчас будь добра – подыграй мне. И веди себя как смертная.

   С растерянности я даже не смогла озвучить свое недоумение. Подойдя к двери, Александр открыл ее и вышел в другую комнату. Я услышала, как следом открылась входная дверь, а потом прозвучал женский голос:

   – Привет, милый. Я все купила, как ты просил.

   Милый? Окончательно ошарашенная, я вышла из комнаты, чтобы как раз вовремя лицезреть сцену, как Александр притягивает к себе и целует в висок какую-то женщину со светлыми волосами... смертную.

   – Спасибо, милая, ты чудо, – улыбнулся он ей, причем весьма живо, так, как когда-то... улыбался мне.

   Заметив меня, женщина засияла какой-то приветливой радостью, которая немного смешалась с недоумением, когда ее глаза пробежались по мне сверху вниз. Я сделала то же самое, только сейчас замечая, что на мне все то же красное вечернее платье, только уже обожженное местами, так что через дырки просвечивались небольшие участки кожи.

   Высвободившись из рук Александра, женщина подошла ко мне и протянула для приветствия свою хрупкую и теплую ладонь.

   – Меня зовут Вероника. Мне очень приятно с тобой познакомиться. У Александра так мало родственников.

   Александр молчал, даже не собираясь, кажется, мне что-то объяснять. Он прошел к дивану и сел, закинув ногу на ногу, и словно заняв позицию наблюдателя. Я неуклюже пожала левой рукой женскую ладонь, стараясь широко улыбаться, и спросила у Александра сама:

   "Кем она меня считает?"

   "Моей сестрой"

   "Ах, вот как. Тогда она тебе кто, можно узнать?"

   "Моя жена"

   Улыбка резко сползла с моего лица, и я бросила взгляд на Александра, уставившись в зеленые глаза. А его два простых слова так и продолжали отдаваться в голове эхом, и привычное уже ощущение предательства снова расползлось в душе ознобным холодом. И пусть я не все понимала в происходящем, пусть даже и могло не быть на самом деле этого предательства, но чувствовала я именно это.

   – Что с тобой? Тебе не хорошо? – озабоченно спросила меня смертная, пожимая ладонь. – У тебя рука похолодела.

   Я отдернула свою руку и отошла на шаг.

   – Нет, все хорошо.

   Стараясь сгладить повисшую неловкость, смертная снова попыталась взять инициативу в свои руки.

   – Александр сказал, что у тебя неприятности. Я купила одежду, как он попросил. Не уверена, что угадала с размером, надо примерить. Держи.

   Женщина протянула мне пакеты, которые были в ее руке. Я взяла их не глядя и прошла вглубь комнаты, туда, где сидел Александр. Поставив пакеты на журнальный столик, я сделала шаг к дивану, встав сбоку от вампира и спиной к женщине. И положив руку на спинку дивана, так что когти плавно врезались в тканевую обивку, я спросила: