Текст книги "Три поцелуя"
Автор книги: Кейт Лондон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
12
По-прежнему обнимая Кло, свернувшуюся в клубочек рядом с ним, Майкл прижался к ее раскрасневшейся щеке. Его губы нашли бьющуюся жилку на ее горле. Он вслушивался в ее ровное дыхание, ее внезапный вздох пощекотал его кожу. Ее сердцебиение сливалось с его собственным, а тепло переплетенных тел напоминало о приятном летнем солнышке.
Сначала он был уверен, что одного раза ему будет достаточно, один любовный акт удовлетворит его страсть к ней. Он ошибался. Майкл коснулся ее груди, теплой и гладкой, как шелк. Она медленно поднималась и опускалась от еле слышного дыхания. «Она устала от секса со мной!» – подумал он гордо, лениво пробуя на вкус ее кожу, подбираясь губами к соскам.
– Я не могу, Майкл… Я больше не могу! – сонно пробормотала Кло, когда он снова вошел в нее.
Но Майкл слишком хотел ее, чтобы отступить. Он поцеловал ее плечо, затем легонько укусил сосок и улыбнулся, чувствуя, как приподнимаются ее бедра, впуская его.
– Можешь!
Кло открыла глаза. В них сияла нежность, на лице расцвела улыбка.
– Майкл… – прошептала она, сладко вздыхая.
В два часа ночи Кло сидела за письменным столом и постукивала ручкой по желтым страницам блокнота. Присутствие Майкла в спальне за стенкой отнюдь не помогало ей думать. Но она твердо решила, что оставит ему записку, как это принято у взрослых, трезвых любовников.
Кло поерзала в кресле, устраиваясь поудобнее. У нее болели мышцы, о существовании которых она и не подозревала до сегодняшней ночи. Она закатала рукава его рубашки, вдыхая всей грудью – застиранная фланель хранила его запах.
Кло знала себя. Слишком возбужденная, чтобы заснуть, слишком напряженная, чтобы расслабиться, она проклинала про себя Майкла Бирклоу, которого хотела даже сейчас, когда все тело ломило после нескольких часов занятий любовью. Она всегда управляла собой и своими желаниями, выстраивая жизнь по-своему, – и вот теперь не могла. Он ничего не оставил ей, подчинив полностью, и она боролась, пытаясь выкинуть его из головы, но ее тело предавало ее, загораясь от одного запаха его рубашки. Она опять хотела его, черт бы его побрал. Он превратил ее брак в насмешку, разрушил ее самообладание, втянул ее в водоворот страсти, которая подчинила тело и душу, превратив ее в его рабыню. У нее все плавилось внутри, она превратилась в одну трепещущую плоть, которая только и жаждала слиться с ним опять…
Эта страсть была сокрушительной, потрясающей, сметающей все внутренние барьеры. Это была битва гигантов, разрушившая все границы между ними. Он не позволял ей отгородиться от него ни на секунду. Это настолько не походило на ее отношения с Россом и погружало в такие глубины страсти, что ей было страшно.
Кло чувствовала себя уничтоженной и злилась за это на Майкла. Одна ночь с ним вытравила из памяти долгие годы ее скучного холодного брака, где интимные отношения были похожи на работу. Это было подобно тропическому урагану, после которого обычная гроза кажется пресной и унылой, как осенний дождик.
И самое страшное – это был не просто секс! Это была настоятельная потребность друг в друге, которая наполняла глубиной их страстные взлеты, где нежность и узнавание родственных душ переплетались с бушующим огнем.
Прекрасно! Она теперь знает, что такое продолжительный, незатухающий оргазм. Ее опыт пополнился незабываемыми ощущениями. Она знает, что простое прикосновение может вызвать почти болезненное наслаждение, что она способна удерживаться на пике наслаждения бесконечно долго, взрываясь вновь и вновь от одного движения его тела…
Замечательно! Значит, то, что написано про оргазм в любовных романах, полностью подтвердилось. Он существует. И крики вырываются сами собой в этот момент, и невозможно сдержаться. Прекрасно… Ее бесило не столько то, что она была лишена этого долгие годы, сколько то, что Майкл Джедидия Бирклоу только что окончательно уничтожил остатки ее внешне благополучного двенадцатилетнего брака. Майкл командовал всем, что с ними происходило, подчиняя ее своим желаниям настолько, что она теряла самообладание в одном безудержном порыве слиться с ним. У него были волшебные руки, тело, запах, его сердце билось с ней в унисон… А хуже всего была его нежность, когда она билась в экстазе в его крепких руках, выкрикивая во весь голос его имя, а он мягко целовал ее всю, успокаивая.
– Девочка моя, – нежно шептал он, прижимая ее к себе крепко-крепко, как в детстве, и она чувствовала себя такой защищенной в его руках…
Больше всего Кло ненавидела в нем сейчас именно эту нежность, которая напоминала ей того мальчика, который заботился о ней в детстве, как брат, – и все же не брат. Всякий раз, когда он на нее смотрел, в его глазах загоралось пламя, которое завораживало ее…
Он чертовски умело заворожил ее в постели, увлек слишком далеко туда, где в ней проснулась первобытная дикарка с необузданной страстью, которую она была не в силах скрывать!
Кло забарабанила пальцами по столу. Ладно, в конце концов, не произошли ничего особенного. Просто встретились два взрослых голодных человека, которые позволили себе поддаться страсти. И все. Как он сможет удержать ее, если она этого не хочет?
Она нахмурилась, обратив внимание на шесть семейных фотографий в рамках на стене.
Майкл в спортивной форме, худой и высокий подросток, не имел ничего общего с тем мужчиной, который только что доводил ее до вершин страсти. Который заставил ее потерять голову и превратил в страстную, сумасшедшую женщину, какой она никогда не бывала за двенадцать лет семейной жизни. Сможет ли она стать после этого прежней?
Майкл заставил ее полностью утратить самообладание, и Кло было необходимо вернуть его назад. Она жила много лет, контролируя свои мысли и чувства, и это всегда спасало ее. А Майкл вынудил ее за одну ночь отдать ему столько, сколько она никому никогда не давала в жизни.
Кло дотронулась до фотокарточки в рамке, и она слетела с гвоздя. Это был снимок Майкла со всей семьей. Она прислонила его к книгам, слишком усталая, чтобы искать упавший гвоздь, и провела пальцем по губам длинного подростка. Шрама на нижней губе тогда еще не было…
Внезапно волна страсти вновь опалила ее. Она опять хотела Майкла, хотела ощущать его в себе и всей кожей вдруг почувствовала охватившую ее нежность к этому мужчине, который задорно смотрел на нее с юношеской фотографии. Майкл Джедидия Бирклоу…
Ее Майкл! Кло вздрогнула. Она уже сделала одну ошибку с Россом и, кажется, собирается совершить еще одну – с Майклом. Он слишком упрямый и откровенный в своих желаниях человек. Связь с ним может обернуться катастрофой для нее. У него достаточно трудный характер, он вырос в семье, где мужчины были горды и поступали только так, как сами решали. Наметив цель, Майкл не свернет с пути, пока не достигнет ее в борьбе. А ей не нужна была ни его гордость, ни его требовательность. Ей не хотелось с ним бороться. Она не хотела, чтобы он поверил в нее и захотел серьезных отношений между ними.
Майкл заслуживает женщины, которая сможет родить ему ребенка…
Кло тут же отбросила эту страшную мысль. Майкл может хотеть чего угодно, а она должна выжить. Это ее единственная задача.
Кло сосредоточилась. Сказалась многолетняя защитная реакция – работа в любом состоянии.
«Оздоровительный курорт «Дикие Ивы», – вывела она заглавие. Затем подумала и исправила: – «Клуб здоровья и красоты «Дикие Ивы» – горный оздоровительный курорт», – прочитала она, пробуя на слух сочетание слов. Идеи теснились в голове. Она застрочила ручкой по бумаге, выстраивая основной план курорта.
«Выжить, – думала она, погружаясь в привычную работу, которую делала сотни раз в жизни. – Ничего, кроме желания выжить…»
У нее больше не было времени на посторонние мысли. Ручка скользила по желтой странице блокнота, вычеркивала, добавляла фразы. Она заполнила одну страницу, перевернула и заполнила следующую. Образы вспыхивали перед глазами… Еще одна страница, еще несколько идей…
Майкл не спал с тех пор, как Кло тихо выскользнула из постели, и с трудом удержался, чтобы не позвать ее обратно. Посмотрев на часы, он увидел, что уже четыре утра. Она уже два часа сидела за столом, иногда мерила шагами комнату; слышен был шорох страниц и скрип ручки, порой доносилось невнятное бормотание. Майкла частенько раздражали женщины. Он ненавидел преступниц, с которыми сталкивался по работе, или упрямых судей и адвокатов, но никогда не испытывал неприязни к женщинам, с которыми занимался любовью.
Сейчас Майкла вдруг охватил страх, что Кло бросит его, и он готов был ненавидеть ее за это. Страх был чем-то новым для него, и только эта женщина была способна вызвать в нем такую реакцию. Он боялся, что, побывав на небесах, больше никогда туда не попадет. Потому что Кло могла испугаться, обнаружив, как сильно он ее хочет, как нуждается в ней.
Годы разлуки опять встали между ними. Или нет? Он чертыхнулся про себя. Два часа за бумагами, которые время от времени яростно рвались, ясно говорили, что она злится и хочет уйти от него. «Когда-то Кло поступила проще, – улыбнулся Майкл. – Просто швырнула в меня мячом».
Майкл дрожащей рукой поправил волосы и дотронулся до шрама. В тишине скрипнули стиснутые до боли зубы. Этот ублюдок не любил ее, и Майкл готов был убить сейчас Росса за это. Иметь рядом эту любящую, страстную женщину и иссушить ее равнодушием! Она пыталась сегодня спрятаться от него, но он не мог ей этого позволить. Да и какой мужчина позволил бы?
Ее никогда так не любили, не обнимали и не возбуждали, как он это делал сегодня, это Майкл понял сразу. И что же он сделал? Набросился на нее, как обезумевший голодный бык. Впрочем, они оба сгорали в равной степени, не заботясь ни о чем. В какой-то момент Кло нечаянно сбросила лампу со столика у кровати, а они даже не обратили на это внимания. Она целовала его, кусала, царапала его спину, выгибалась под ним, щедро отдавая себя и забирая его без остатка. Майкл закрыл глаза, вспоминая, как она подчинялась и подчиняла его себе, доводя до исступления своей страстью…
Он задержал дыхание. По идее, его тело должно было бы успокоиться. Но он опять хотел ее. Хотел, чтобы она сейчас лежала рядом с ним, хотел ее целовать, ласкать, трогать, хотел войти в нее и погружаться все глубже, чтобы воспарить на небеса. Майкл сжал кулаки. Что он делает? Хочет опять страдать, сраженный наповал? Мало ему этих лет, когда он фактически не жил, а прозябал без нее?..
Внезапно он обнаружил, что из кабинета не доносится больше ни звука. Сердце его тревожно забилось. Он прислушался. Кресло не скрипело, он не слышал шагов…
Майкл вскочил с кровати, бросился в кабинет – и обнаружил спящую Кло, которая уронила голову на скрещенные руки. В одной из них была зажата фотокарточка в рамке. Майкл осторожно приподнял ее руку, рамка выскользнула и покатилась по столу. Он прихлопнул ее рукой, задняя картонка отскочила, стекло выпало, и еще несколько фотокарточек и негативов вылетели на стол.
Майкл поднял их, вгляделся – и у него прошел мороз по коже. На него смотрело мертвое тело Гаса Балласа, снятое в разных ракурсах. Отец Майкла был любителем, но снимки сделал с профессиональной четкостью. Все детали были ясно видны – отпечатки ног на земле крупным планом, положение неестественно вывернутого тела с разных сторон и углов…
Впечатление было такое, что Гаса бил боксер-тяжеловес. По профессиональной привычке Майкл сразу отметил отпечатки следов. Это были обычные ботинки, без рифленой подошвы и высокого каблука, характерных для западной обуви. Следы кружили вокруг тела, как будто человек любовался своей работой. На одном из отпечатков даже было видно клеймо фирмы.
Сэм Мэттьюз, как хорошо помнил Майкл, всегда носил в стиле Дикого Запада ботинки, отказываясь надевать другие даже в церковь. Он всегда спорил со Стеллой, уверяя ее, что у него нога не приспособлена к другой обуви.
Майкл быстро спрятал фотографии под журналами на полке. Кло явно не видела этих фотографий, иначе бы ни за что не заснула. Майкл понял: Уэйд спрятал сюда эти фотографии специально для него, сделав новые рамки, чтобы привлечь к ним внимание. И даже вложил негативы. Надо найти хорошего профессионала и максимально увеличить все детали.
Осторожно приподняв Кло, Майкл взял ее на руки и нежно прикоснулся губами к ее распухшим губам. Она приоткрыла рот и жадно ответила на поцелуй, застонав во сне. Майкл сразу напрягся, охваченный желанием, и с нежностью посмотрел на красные завитки волос, на маленькие веснушки вокруг переносицы.
– Пора в постель, сладость моя, – шепнул он.
Кло сонно обхватила его руками за шею, и Майкл отнес ее в спальню. «Вот так должно было быть все эти годы…» – подумал он.
– Ложись со мной, Майкл, – пробормотала она во сне, запуская пальцы в его волосы, когда он опустился рядом с ней.
Майкл нежно улыбнулся, подсмеиваясь над собой. У него не было никаких шансов спастись от Кло. Он пристроился поудобнее, обнимая и прижимая ее к себе и вслушиваясь в ее дыхание, пока оно не стало глубоким и ровным. Тогда, убедившись, что она под его защитой, он стал обдумывать все детали увиденных фотографий. Наверняка в других рамках есть еще фотографии, которые отец припрятал для него. Особенно важные, видимо, в той, где лежит засушенная роза.
Так, значит, это отец спрятал фотографии из дела Сэма Мэттьюза и сохранил их вместе с негативами. Вот какое дело он хотел завершить…
– Имя, пожалуйста! – послышался резкий голос Лайма через микрофон охранной сигнализации. Стелла чуть не подпрыгнула от неожиданности и прислонилась к стене.
Она зашла в спальню Кло взглянуть на дочь, прежде чем спуститься на кухню и заняться делами. Но постель Кло стояла нетронутой, а голос Лайма испугал ее.
– Лайм, я в своем доме! Почему я должна отвечать тебе? – спросила она удивленно.
– Я проверяю ваш дом по просьбе Майкла. Набери код, и тогда эта комната отключится, – послышался его твердый голос.
Стелла стала вспоминать цифровой код.
– Мне это не нравится, Лайм.
– Вам нужна защита.
– А, по-моему, это вторжение в личную жизнь. – Стелла машинально схватилась за горло своей старой ночной рубашки, надетой на голое тело, как будто Лайм мог сейчас увидеть ее. – Я чувствую себя золотой рыбкой в аквариуме. И вообще мне не нравится слышать мужской голос в четыре утра в собственной спальне. Тебе бы следовало спать сейчас, – попыталась сказать она материнским тоном, но голос ее подвел. – Кстати, ты не знаешь случайно, где моя дочь?
– Кло у Майкла. Он звонил мне недавно, проверяя свою сигнализацию.
Стелла обхватила себя руками за плечи. Кло у Майкла, как это и должно было быть все эти годы! После ее бессмысленного брака она нуждалась в Майкле больше всего на свете. Только его сильный характер способен привести в чувство ее темпераментную дочь, только с ним она сумеет снова вернуться к настоящей жизни.
– Ты не скучаешь там? – неожиданно хрипло спросил Лайм.
– Скучаю? – удивленно спросила Стелла, уставившись на микрофон, вмонтированный в стену.
– А вот я соскучился по тебе, Стелла. Хотел бы я приехать к тебе сейчас и показать, как сильно! – торопливо произнес Лайм, словно бросился в реку с обрыва. Было ясно, что он никогда бы не решился сказать ей такое с глазу на глаз.
Хриплый, сексуальный голос не оставлял никаких сомнений в том, что он имел в виду. Стелла заставила себя дышать ровно, хотя сердце ее заколотилось.
– У тебя какие-то безумные идеи в голове, – нервно сказала она.
– Да, верно. Скажи, ты предпочитаешь венчаться в церкви? Или можно устроить церемонию в «Пинто Бин», если хочешь…
– Лайм, ты забываешься…
Раздался его смешок.
– Черт, Стелла, ты сейчас опять начнешь свою песню про возраст? Как ты думаешь, что я делал последние два месяца, как не приглашал тебя на свидания?
– Свидания? – похолодела Стелла, хватаясь за стенку.
– Я ухаживаю за тобой, Стелла! – резко сказал Лайм. – Я ведь, вообще-то, не имею привычки дарить женщинам цветы. И не ловлю любой момент, чтобы прикоснуться к чьей-то руке. Я не тону больше ни в чьих синих глазах и не взлетаю на небеса, услышав чей-то голос. Это не твоя вина, дорогая, что я обожаю тебя, – сказал он мягко, но затем тон его изменился: – Да, черт возьми! Я каждую ночь мечтаю о твоем теле… Иди спать, Стелла, и представляй себе это, – хрипло выговорил Лайм.
Господи, этот мужчина хочет ее! Стелла по-прежнему держалась за стенку.
– Я не…
– Знаю, – оборвал ее Лайм. – Ты старше меня, ты – пожилая, уважаемая женщина… Но ты – любимая женщина! Желанная, сладкая самая, прекрасная из всех женщин, которых я встречал в своей жизни! Я ждал тебя долгие годы, Стелла, а ты совсем не хочешь помочь мне. Знаешь ли ты, что за муки, когда женщина даже не замечает твоих ухаживаний? Не видит в мужчине потенциального любовника, когда он рядом умирает от желания?
– Лайм! – строго начала Стелла, но вдруг услышала на другом конце линии детские всхлипывания.
– Что случилось, Трейси? Иди к папе, детка. Я ведь прогнал медведей из-под твоей кровати, помнишь?
Стелла напряженно вслушивалась, как Лайм разговаривал с дочерью.
– Увидимся сегодня, Стелла. Отключай сигнализацию. Просто набери код и нажми кнопку, – сказал Лайм.
И Стелла осталась одна.
– Ради бога! У него шестилетняя дочь. Я прошла через это много лет назад. У меня сыновья чуть младше его… Я была замужем и больше всех на свете любила Сэма. И у меня был Уэйд…
Потрясенная, Стелла судорожно набрала код, нажала кнопку и побежала отключать другие микрофоны.
– Не расстраивайся, Стелла, – донесся до нее спокойный голос Лайма в гостиной. – Твой муж и Уэйд были частью твоего существования. Я понимаю, что ты будешь помнить их всю жизнь, что в твоем сердце они всегда будут с тобой… Но это не относится к нашей свадьбе. Я бы хотел, чтобы невеста была в белом… И мне нравится фата. И шлейф. С твоими длинными ногами шлейф будет смотреться великолепно…
– Чей шлейф, папочка? – раздался сонный голос Трейси.
Стелла представила себя в подвенечном платье рядом с Лаймом, и этот образ заставил ее опять схватиться за стенку. Только нежный голосок Трейси удержал ее от того, чтобы послать Лайма куда-нибудь подальше.
Кло проснулась от солнечного луча, который упал на ее лицо, когда Майкл раздвинул шторы. Он безмятежно улыбался. Она увидела загорелую широкую грудь, плоский живот, сильные руки, зажмурилась и откинулась на подушку.
– Черт возьми!
– Сильное выражение для женщины в моей постели.
– Я, кажется, слышу запах кофе, – пробормотала Кло, покраснев и злясь на Майкла, который присел на край постели, отчего она невольно скатилась к нему под бок, прикрываясь простыней.
Она была обнаженной! Первый раз в жизни Кло проснулась обнаженной в постели мужчины. Ее тело приятно болело от занятий любовью, и это еще больше настроило ее против Майкла Бирклоу.
Майкл погладил ее бедро.
– Завтрак готов, и тебе пора домой, малышка. Если ты, конечно, не хочешь провести несколько дней со мной в постели.
Услышав это, Кло застонала.
– Майкл, я…
– Никогда не видел женщины, которая краснеет, как ты! – усмехнулся он, нежно дотрагиваясь до ее горевшей щеки.
Внезапно Кло опять стало девятнадцать, и она попала под обаяние усмешки Майкла Бирклоу. Прошедшие годы испарились, она улыбнулась, просияв, но тут же спохватилась. С чего это она сияет и улыбается Майклу Бирклоу? Она взрослая, деловая женщина, разведенная, не склонная к сантиментам. Правда, тело до сих пор болит от занятий любовью с этим мужчиной…
– Я не краснею!
– Ну, может быть, ты просто кажешься розовой на фоне этих простыней. Но ты достаточно горячая женщина, уверяю тебя. Очень темпераментная, – сказал он с мальчишеской задорной улыбкой и, без всяких усилий приподняв Кло, крепко прижал ее к себе.
– Ты раздавишь меня!
Она оттолкнула Майкла и принялась разглядывать его лицо. Он, конечно, устал этой ночью, как и она, но успел принять душ. Завитки на груди были еще влажные. Он играл ее волосами, наматывая белокурые концы на палец, и нежно дотрагивался до красно-коричневых корней на висках.
– Кло, ты очень талантлива, – серьезно сказал он. – Проект курорта должен сработать. Если у тебя получится, Джози, например, сможет хорошо заработать на прогулках верхом. И твои идеи походов и рыбалки просто великолепны. Та же Джози будет прекрасным проводником.
«Он видел мои заметки! – поняла Кло. – Черт побери, я даже не удосужилась их спрятать!» Она внимательно всмотрелась в загорелое лицо и подумала, что в таких делах может по-прежнему доверять Майклу – доброму старому Майклу, свидетелю ее безмятежного, счастливого детства.
– Мне хочется построить этот курорт прямо под носом у Клуба. Я уверена, мы втроем сможем это сделать. Правда, у нас с Джози совсем нет денег, но мы все Дикие Ивы талантливы! Майкл, если ты смеешься надо мной… Я убью тебя!
Он взял ее лицо в ладони.
– Давай, начинай…
Она следила за выражением его лица.
– Ты все-таки смеешься надо мной. Не трогай меня, отпусти! Ах ты, кусок…
Майкл удивленно приподнял бровь и закрыл ей рот поцелуем. По телу Кло тут же прокатилась горячая волна.
– Я не хочу с тобой связываться, Майкл! – торопливо сказала она, когда он поднял голову. – Я только что развелась и…
– Ну что ж, это твой выбор, – сказал Майкл и тут же отпустил ее.
Кло почти услышала знаменитую западную фразу «Сама позовешь», когда Майкл встал и непринужденно пошел к двери. Она смотрела на его широкую спину с красными полосами от ее ногтей, на его густые, длинные волосы, на сильные ноги в джинсах и чуть не плакала. Никогда еще она так не хотела его! У нее вырвался стон, пальцы вцепились в край простыни. Ей хотелось побежать за ним, вцепиться в него, чтобы не выпускать больше ни на минуту… Майкл Бирклоу знал, как обращаться с ней! Только он один был способен свести ее с ума…
Брэдли Гилкрист нахмурился, увидев в восемь утра въезжавшую в город машину Кло.
– Эта драная кошка возвращается от сынка Уэйда Бирклоу. Вся в мамочку! – буркнул он.
Он посмотрел на бледного, невыразительного Джеффри и подумал, что сын напоминает ему жену – избалованную и бездарную. Потом Брэдли перевел взгляд на Анжелику, которая уже разбирала бумаги на своем столе, и самодовольно усмехнулся. Вот она – вся в него! Всегда борется за то, что хочет получить. У нее железный характер, унаследованный от него: властный и решительный.
Он посмотрел в окно и увидел судью Ланга. Он с преувеличенно безразличным видом шествовал мимо «Пинто Бин», в который его не пускали. Этот дурак, вынося приговор Сэму Мэттьюзу, страшно боялся общественного осуждения. Но куда больше боялся того, что мог устроить ему Брэдли, поэтому молча вынес приговор. Это оказалось так просто – засадить Сэма Мэттьюза, возмутителя спокойствия в Лоло. Гас Баллас, у которого всегда был горох вместо мозгов, без труда поверил тому, что внушил ему Стэн Коллинз. Вечно грязный идиот поверил в то, что такая красивая женщина, как Стелла, влюблена в него и ждет от него только знака, чтобы отдаться. Он напал на нее прямо в амбаре и изнасиловал, хорошенько избив, когда та стала сопротивляться. Естественно, Сэм, как настоящий мужчина, побежал разбираться с ним…
К счастью, Мэгги Тен Фезер, которой слюнтяй Орсон все рассказал, благополучно исчезла в санатории. Пока она там, Орсон сидит на крепком крючке.
«В конце концов, – решил Брэдли, украдкой наблюдая за дочерью, – кровь свое возьмет. Она откажется от своей дурацкой дружбы с Кло и Джози, откажется от своей страсти к Куинну Лайтфезеру и поймет необходимость полезного союза со мной, ее отцом. Ради семьи. Ради Клуба».
После того как схлынула волна посетителей, Кло, помогавшая матери, отправилась на кухню поработать над каталогом. Ее охватил знакомый азарт перед новым проектом, но требовалось сначала закончить начатое дело.
– Если я сделаю все сама и вникну во все детали, нам будут не страшны никакие происки Клуба, – пробормотала она, усаживаясь за заваленный бумагами стол.
К сожалению, с курортом придется подождать. Идея только начинала выкристаллизовываться у нее в голове, хотя Майкл догадался о многом по ее заметкам. Она только обдумывала планы, прикидывая различные варианты, а «Пинто Бин» уже стал приносить стабильную прибыль. Им даже пришлось купить новый большой холодильник. Кружки с рекламным рисунком имели неизменный успех, Кло пришлось дополнительно заказывать специальные маленькие кружки для детей. Посещение «Пинто Бин» по субботам стало обязательным развлечением всех горожан – разумеется, кроме членов Клуба и их семей.
Она просмотрела виртуозные снимки Сергея, который всякий раз очень удачно выбирал ракурс для экспонатов, учитывая ее пожелания. Три ночи подряд он печатал фотографии для каталога, а также снимки Джози и Коди. Его труды не пропали даром: фотографии для каталога были изумительными, а Джози получилась просто невероятно красивой. Сергей смог уловить ее уникальность, ее яркую красоту и мягкую женственность. И добрые, ясные глаза, смотревшие на мир с детской доверчивостью.
Кло положила свой желтый блокнот на колени и выпрямилась. Она до сих пор не могла забыть поцелуи Майкла, его руки на своем теле, то, как он медленно входил в нее… Черт побери, если бы она знала, что все будет именно так, разве решилась бы она отдаться Майклу?! Ей никогда не приходило в голову, что заниматься любовью можно с такой страстью. Что можно вспыхивать огнем от одного прикосновения. Она кричала и плакала в его руках – сначала от потрясения, потом от захватывающей красоты того, что между ними происходило. Что и говорить, Майкл был великолепным любовником. Не только умелым, но и нежным. Но ей не нужна его нежность! Она была лишена ее годами и не нуждается в ней сейчас!
Кло упрямо покачала головой. Но как он внимательно слушал, когда она рассказывала ему о том, что задумала сделать! Какие толковые давал советы, какие делал полезные замечания. При этом он успевал намазывать тост джемом, подносить к ее рту и мимоходом целовать ее, как ни в чем не бывало…
«Я выплачу ему его долю в каталоге, как только получу прибыль, а Анжелику ждет медленная, мучительная смерть!» – решила Кло.
Она тут же вспомнила, как по-хозяйски Майкл шлепнул ее на прощание, напоив на дорогу крепким кофе, и напутствовал словами: «Дерзай, Огненная Женщина!»
Кло застонала. Она еще ему покажет, на что способна! Положит на обе лопатки, построив великолепный «Клуб красоты и здоровья «Дикие Ивы». Настоящий большой курорт!
«Размечталась, – оборвала она себя. – Есть только одна загвоздка – деньги! Без солидных первоначальных инвестиций проект будет буксовать несколько лет».
Сергей, появившись в дверях кухни, внимательно посмотрел на Кло.
– Девочка моя, ты витаешь в облаках. Это на тебя не похоже. Тебе надо хорошенько подкрепиться – если ты, конечно, не хочешь вернуться к Майклу. Любовь зажгла огонь в твоих глазах и украсила твои щечки прекрасными розами.
От взгляда профессионального фотографа не ускользало ничего. Кло раздраженно посмотрела на Сергея.
– Хватит! Не собираюсь я к нему возвращаться. Я вообще его не понимаю. Майкл Бирклоу известен по всему миру. Какого черта ему нужно в этой дыре?
– Наверное, ему нужно то, чего жаждет его сердце. Кого-то вроде тебя, дорогая. Я понимаю его. Его сердце ищет свой дом. Майкл страдает, Кло, – неожиданно серьезно сказал он, – у него в глазах слишком много боли, чтобы выносить это одному.
