Текст книги "Подари мне поцелуй"

Автор книги: Кейт Доули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

15

Дайан упаковывала чемоданы. Ингрид сидела на кровати в спальне дядиного дома, куда временно пригласила жить подругу, пока она не решит, как будет жить дальше. Правда, уже в первый вечер Дайан решила, что вернется в Лондон. У нее там остались друзья, готовые помочь ей в сложную минуту. Но Ингрид настаивала, чтобы подруга осталась в Нью-Йорке, попробовала вновь поговорить с Эдамом и окончательно выяснить отношения.

– Дайан, еще не поздно передумать, – вновь попробовала она заставить подругу изменить решение.

– Прости, Ингрид, я знаю, что тебе не хочется меня отпускать, но ничего поделать нельзя. Я должна ехать.

– Я не понимаю зачем.

– Потому что я вновь должна попытаться начать новую жизнь.

– Я думаю, что ты уже начала новую жизнь, нашла любимого, вернулась на родину, что тебе еще надо?

Дайан грустно покачала головой.

– Да, Ингрид, я все это нашла, но тут же потеряла. Да я и не начинала новую жизнь, ведь Эдам – осколок моей прежней жизни. Я не должна была позволять себе любить его.

– И ты бы могла заставить себя не любить его?

– Легко, если бы в первое же свидание попросила уйти и не беспокоить меня.

– Неужели ты думаешь, что ты не любила его до этого дня?

– Думаю, что не любила. Он был мне дорог как друг, но если учесть, как мы расстались… Я вообще удивляюсь, как я все же пошла показывать ему Лондон!

– Насколько я поняла, вы и переспать успели в первый же день. А это совсем на тебя не похоже.

– Откуда ты знаешь?

– У меня свои источники информации.

– Ингрид, выкладывай! Я тебе не говорила. Это Эдам сказал?

– С чего бы он стал мне рассказывать о вашей интимной жизни?

– Как же ты узнала? Ну, Ингрид, мне же интересно!

– Очень просто. Ты была так занята своей любовью, что, вероятно, уже забыла, как позвонила мне на следующий день после вашего свидания. В трубке я слышала, как Эдам спрашивает, где он может взять полотенце. Так как звонила ты поздно вечером, по лондонскому времени, я предположила, что вы вместе. А если мужчина и женщина остаются вместе ночью, а потом начинают встречаться, можно смело делать выводы.

– Ничего подобного! Мы просто промокли под дождем, и я предложила Эдаму зайти ко мне обсушиться.

– Не пытайся меня обмануть! Ты уже проговорилась. Так что я точно знаю: это была страсть. Может быть, мне, для того чтобы помирить вас, пригласить пожарных с брандспойтом, чтобы вы вновь вымокли?

– Нет, Ингрид, это не поможет. Между нами все кончено.

– Только не говори, что ты даже не поговоришь с ним перед отъездом!

– О чем мне с ним говорить?

– О том, что вас связывало.

– Не уверена, что он захочет прийти меня проводить.

– Дайан, ты же мне обещала, что позвонишь ему и скажешь, что уезжаешь! Я даже дала слово ему не звонить!

– Спасибо, что сдержала обещание.

– Но я сделала это в надежде, что ты сдержишь свое.

– Прости, но я не смогла.

– Ай! – Ингрид махнула рукой. – Почему люди не понимают, когда упускают свое счастье? Ладно, не буду тебе мешать собираться. Пойду займусь делами.

– Хорошо. Я тебя позову, когда буду готова, чтобы мы могли с тобой попрощаться.

– Договорились.

Ингрид вышла из комнаты. Дайан расстроенно посмотрела на раскрытые чемоданы. В последний раз, когда упаковывала их, она была счастлива. А теперь все ее счастье разлетелось, как осколки зеркала.

Дайан упала на кровать и зарыдала. Она понимала, что, если уедет сейчас, больше никогда не вернется. Она оплакивала свою жизнь, которая казалась ей неудавшейся, и свою любовь.

– Ну почему они меня всегда предают?.. – прошептала она, захлебываясь рыданиями.

Дайан решила ехать в аэропорт одна. Она боялась, что разрыдается, прощаясь с Ингрид и со всем, что ей было дорого. Она не боялась улетать в Лондон. Там ее уже ждали друзья. Эмили Брук предложила Дайан комнату в своем доме, пока она не подыщет квартиру, а Эдгар обещал найти работу, как только Дайан прилетит.

Может быть, она даже согласится на предложение Филиппа. Ведь надо же ей когда-то выходить замуж и рожать детей. А Филипп любит ее и даже не хочет знать, почему она вновь в спешке покидает Нью-Йорк. Но что-то помешало Дайан сказать «да» Филиппу, когда они в последний раз созванивались, чтобы уточнить рейс, которым полетит Дайан. Она была ему благодарна за все, что он для нее сделал и собирался сделать в будущем, но боялась сделать его глубоко несчастным, согласившись выйти за него замуж.

Дайан с тоской смотрела на город, который приехала покорять больше десяти лет назад. И ведь она покорила его! А теперь ее ждал Лондон. Солнечный Лондон, в котором живут люди, готовые протянуть ей, отверженной и растоптанной, руку помощи. Дайан улыбнулась уголками губ, представив, как Эмили вновь примется сводить ее и Филиппа, тем более что теперь сделать это будет намного проще.

Она подумала о том, что подруги у нее как на подбор: Эмили попыталась подобрать ей пару, Ингрид же более преуспела в этом деле. Дайан невольно начала сравнивать Эдама и Филиппа. Но тут же постаралась себя остановить, потому что понимала, ни один мужчина ей по-настоящему не принадлежит, да и не может она их сравнивать, даже просто из интереса. Ингрид уже успела заметить, что Дайан ни разу не сказала ничего плохого об Эдаме. Да и что она могла сказать? Она ведь по-прежнему любила его. Любила даже за те страдания, что перенесла. Дайан чувствовала, что, перенеся их, стала старше и мудрее.

Объявили посадку на лондонский рейс. Дайан поспешила к контролю. Она хотела как можно быстрее улететь, чтобы не сорваться и не помчаться обратно в Нью-Йорк. К Эдаму.

Она загнала поглубже твердый комок, часто появлявшийся в горле в последние дни, и подала документы и билет на контроль.

Девушка – сотрудница авиакомпании – странно посмотрела на ее документы, вежливо попросила Дайан подождать и по внутренней связи вызвала кого-то. Дайан заволновалась. Она знала, что ее документы в порядке, ведь срок ее визы еще не истек, и она могла свободно лететь в Англию. Что же такое произошло? Неужели она не сможет сегодня улететь?

Дайан так разволновалась, что не заметила, как к ней подошел полицейский.

– Мисс Дайан Сегер? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он.

– Да, что-то случилось?

– Лейтенант Киллс, – представился он. – Прошу вас следовать за мной.

– Но мой самолет улетает через двадцать минут!

– Чем быстрее вы пойдете за мной, тем больше у вас будет шансов успеть на самолет.

– Хорошо. – Дайан согласилась идти за ним, потому что понимала, что с представителями власти лучше не спорить. Тем более что она действительно еще вполне могла успеть на рейс.

Они пришли в небольшую комнату, выкрашенную в серый цвет. Жестом полицейский предложил Дайан присесть на жесткий стул.

– Что случилось, мистер Киллс?

– Лейтенант Киллс, мэм, – поправил он ее. – К нам поступило сообщение, что вы пытаетесь незаконно вывезти из страны драматическое произведение, которое, простите, что я употребляю такие слова, выкрали у своего продюсера мистера Хоули.

– Я у него ничего не брала. И о каком произведении идет речь, не имею ни малейшего понятия.

– Боюсь, нам придется проверить ваш багаж. Вы должны присутствовать.

– Проверяйте, конечно, но только, если это возможно, быстрее. Я бы хотела успеть на рейс. Меня будут встречать в Лондоне друзья, они могут волноваться.

– Конечно-конечно, мы постараемся произвести обыск как можно скорее, – успокоил ее лейтенант. – Через несколько секунд принесут ваши чемоданы.

В комнате воцарилось напряженное молчание.

– А… вы уверены, что именно мистер Хоули обвинил меня в краже? – несмело поинтересовалась Дайан.

– Нет, он назвал вас среди подозреваемых. А так как вы должны были улететь, мы постарались задержать вас.

– И вам это удалось. – Дайан вымученно улыбнулась.

– Спасибо, – без тени улыбки ответил ей лейтенант Киллс. – Это наша работа.

Чурбан, зло подумала Дайан. А Эдам тоже хорош! Надо же, потерял где-то сценарий, а из-за того, что мы поссорились, обвинил меня в его краже! А Ингрид еще пыталась заставить нас встречаться вновь! Нет, раз он мог клеветать на меня, это значит, что и изменить мне ему ничего не стоило.

Дайан почувствовала, как на глаза набегают непрошеные слезы. Она постаралась не дать им волю. Ей не хотелось, чтобы полицейский видел, как она плачет, а то еще решит, что ей страшно. Гордость вновь пришла на помощь Дайан, она смогла сдержать слезы.

Лейтенант Киллс, который ее привел в эту комнату, то и дело тревожно посматривал на дверь. Дайан подумала, что он чего-то ждет. И буквально через несколько секунд дверь распахнулась и в комнатку заглянул полицейский. Он знаком попросил Киллса выйти. Лейтенант извинился, попросил Дайан еще немного подождать и вышел.

Она раздраженно встала с неудобного стула и подошла к зеркалу. Оттуда на нее смотрела изможденная, усталая женщина, которая выглядела старше своих лет.

– Эдам, Эдам, что ты со мной сделал!

Дайан вспомнила, как год назад Ингрид показала ей в зеркале такое же отражение. Тогда рядом с ней была подруга, которая почти насильно вытащила ее из апатии и депрессии. Теперь она должна справиться сама. Дайан закрыла глаза и прислонилась горячим лбом к холодной поверхности зеркала.

Она скорее почувствовала в комнате чье-то присутствие, чем услышала. Дайан обернулась, ожидая, что лейтенант Киллс наконец-то принес ее вещи для досмотра. Перед ней стоял Эдам. В его руках были белоснежные лилии.

Дайан почувствовала, как из-под ног уходит пол. Голова ее закружилась, и Дайан поняла, что падает. Сильные руки, теплые и ласковые, подхватили ее.

– Дайан, милая, родная, что с тобой? Тебе плохо? – В голосе Эдама звучал страх за нее и бесконечная, как океан, любовь.

– Нет, сейчас все пройдет. Что ты здесь делаешь?

– Приехал, чтобы вернуть тебя.

– А как же рукопись?

– Не было никакой рукописи. Ингрид слишком поздно позвонила мне. Я боялся, что не успею в аэропорт. А у продюсеров есть связи и в полиции. Так что я сделал все, чтобы не дать тебе улететь.

– Зачем? Так бы всем было лучше.

– Неправда. Ты сама не веришь в то, что говоришь. Я люблю тебя, Дайан. А ты любишь меня. Мы бы не смогли прожить друг без друга и дня.

– Но как же мы сможем жить вместе после всего, что произошло между нами?

– Дайан, мне так стыдно за те ужасные слова, что я тебе сказал! Я никогда не думал, что ты была близка с Колфилдом. Я сказал это только потому, что твои слова жгли меня сильнее, чем раскаленные угли. Я тоже захотел сделать тебе больно. Это ужасно. Прости меня, Дайан, если сможешь. Прости и поверь: я никогда не изменял тебе. Даже в мыслях. Я люблю тебя.

– Эдам, я и не думала, что ты мне изменил! Я даже была уверена, что между тобой и Сюзанной ничего не было.

– Тогда почему же ты ушла от меня?

– Потому что ты меня обидел, обидел так, что я не знала, заживет ли эта рана.

– Я думаю, мы должны вместе лечить наши раны. Ты сможешь простить меня?

– Да, я думаю, где-то в глубине души я уже давно простила тебя. Я так люблю тебя, что готова простить тебе все. – Дайан еще крепче прижалась к его сильной груди.

– Я никогда не обижу тебя, никогда.

Эдам припал к ее губам, и Дайан с готовностью ответила на его поцелуй. Она только сейчас поняла, что пыталась бежать именно из-за того, что боялась встретиться с Эдамом, боялась того, что не сможет сдержать своей любви, что все ему простит и тогда он вновь сможет сделать ей больно. Но ведь не делает больно только тот, кто равнодушен.

– А разве ты не посмотришь карточку, которую я придумал для этого букета? – спросил ее Эдам, когда они наконец смогли оторваться друг от друга.

– А она там есть?

– Конечно! Это же наша традиция!

Дайан начала искать среди лилий маленький прямоугольник белой бумаги с золотым тиснением. Ее руки дрожали, Дайан чувствовала, что сейчас должно произойти что-то, что навсегда изменит ее жизнь. Наконец она смогла вытащить записку.

«Выходи за меня замуж!» – было написано в ней. Рука Дайан, зажимающая записку, бессильно упала.

– Почему ты молчишь? Ты не хочешь стать моей женой? – хриплым от волнения голосом спросил ее Эдам.

– Я… Я боюсь. Скажи мне, Эдам, это будет навсегда? На всю жизнь?

– Дайан, я любил тебя так много лет, что вправе сказать: ты – любовь всей моей жизни. Неужели ты думаешь, что я смогу разлюбить тебя тогда, когда наконец добился тебя?

– Эдам, я так люблю тебя! – Дайан плакала от счастья, которое переполняло ее.

– Так да или нет?

– Да!