Текст книги "Снег и ветка поцелуев (ЛП)"

Автор книги: Кейси Уэст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

22 ДЕКАБРЯ, 22:42

– Мы проехали восемьдесят миль, – сокрушалась Хизер, когда мы заехали на парковку перед заправкой. – Осталась еще почти тысяча.

Я выбралась из машины, и холодный воздух заколол щеки. Я сразу же полезла в салон машины за курткой Сойера.

– В Италии намного теплее? – спросил Сойер, пока мы шли в хорошо освещенный и почти пустой продуктовый магазин.

Продавец стоял на стойкой и так пристально на нас посмотрел, когда открылись двери, будто мы заполнили его магазин горой снега. Мысленно я вернулась к прогулкам по улицам Милана: восхитительная архитектура, искусство, еда, солнце на моем лице.

– Это точно, – ответила я, почувствовав прилив грусти. Я буду скучать по этому месту, но не настолько, чтобы желать вернуться.

Логан прямиком направился к уборной, а остальные пошли к полкам с едой. По пути Хизер отвлеклась на витрину с сувенирами. Она взяла футболку с надписью «Брекенридж, Колорадо».

– Может, тебе стоит купить своей возлюбленной парочку сувениров, – сказала она Сойеру с ухмылкой. – Возможно, у тебя не будет другой возможности до Рождества.

Я рассмеялась, а потом воскликнула:

– Погодите, а это не такая уж плохая идея! – Я посмотрела на Сойера. – Будет что-то вроде маленькой истории твоего путешествия. Покупай что-нибудь на каждой остановке, тогда сможешь рассказать ей все о твоей дороге домой.

Хизер положила руку на сердце.

– О твоем путешествии к ней.

– Кажется, вы обе издеваетесь надо мной, – протянул Сойер.

– И ты только сейчас это понял? – спросил Уэс.

– Да не издеваемся мы, – сказала я, взяв снежный шар с Денвером и встряхнув его. – Если только чуть-чуть.

– Я за эту фальшивую золотую медаль, – воскликнул Уэс, подняв ее. – Ты будто говоришь ей: «Ты выиграла… меня».

Сойер выругался себе под нос и удалился к концу витрины с сувенирами.

Едва сдерживая смех, я поставила снежный шар обратно на полку и стала наблюдать, как крошечные белые хлопья падали на здания.

– Мой папа привозил мне снежные шары отовсюду, где бы он ни был, – сказала я Хизер, которая рылась в корзине со значками.

– Ох, правда? Чем занимается твой отец? – спросила она.

– Что-то вроде земельного дела. Проводит семинары для фермеров. А твой отец?

– Он пилот. Вот почему мы полетели в Колорадо и именно так узнали, что застрянем в аэропорту на несколько дней.

Я провела пальцами по еще одному снежному шару.

– Лучше сходить в туалет перед отъездом.

Когда я вышла из уборной, то сразу стала искать дешевую, но сытную еду. Если это путешествие займет больше пары дней, то мне придется экономить. Я нашла печенье и самую дешевую бутылку воды и пошла к кассе.

Сейчас пробивали покупки Сойера, а Уэс, Логан и Хизер стояли у выхода.

– Так что ты в итоге купил? – спросила я Сойера.

– Ничего такого, чего бы вы заслуживали знать из-за ваших подколов, – громко произнес он, чтобы услышали все. Сойер взял пакет с прилавка, подмигнул мне и пошел к остальным ребятам.

Мысль о том, чтобы покупать забавные рождественские подарки на каждой нашей остановке, показалась мне настолько классной, что я пожелала иметь побольше денег. И поскольку у меня их не было, то я поеду домой с пустыми руками. Это будет первый год за долгое время, когда я ничего не подарю родителям или младшему брату на Рождество. Из-за этого мне было стыдно. Я появлюсь без подарков, при этом рано вернувшись из программы по обмену. Может, моя семья и была бы счастлива видеть меня в первую минуту, но потом я, скорее всего, испортила бы Рождество.

Я взяла пакет и вышла на улицу. Уэс держал большую крышку от мусорного контейнера и указывал на снежный холм позади заправки.

– Что происходит? – спросила я, когда Сойер схватил крышку и побежал.

– Что-то вроде спора, – объяснила Хизер, тяжело вздохнув.

Мы вдвоем стояли и наблюдали, как Сойер улегся на крышке контейнера и съехал с холма. Логан и Уэс улюлюкали.

– Молодец! – прокричала Хизер. – А теперь поехали!

23 ДЕКАБРЯ, 01:03

– Надо остановиться на ночь, – предложил Сойер.

Был час ночи, и очевидно, что у Хизер проблемы с бодрствованием. Она выпила «Маунтин Дью», когда мы выехали с заправки, но эффект быстро прошел.

Снегопад усилился, и последние три часа мы ехали за другой фурой, задние двери которой украшали цветные огни, красноречиво говорящие мне, как я проведу это Рождество.

– Мы уехали из аэропорта, потому что должны обогнать бурю, – объяснила Хизер. – Если сейчас остановимся, то с таким же успехом могли бы остаться и там. Снег нас догонит.

Сойер смотрел в телефон и не спорил с ней. Так я поняла, что все сказанное Хизер было правдой – нам надо двигаться дальше.

– Тогда Амалия согласится спеть пару песен, чтобы ты не заснула, – в конце концов, сказал он.

Казалось, сердце в груди остановилось, невзирая на понимание того, что это шутка. Я выдавила короткий смешок в надежде, что этого хватит для смены темы.

– Точно! – воскликнула Хизер. – Ты что-то говорила о пении до этого.

Разве? Видимо, я упоминала это, когда разговаривала с Сойером.

– И об Италии, – добавила она. – Вот почему ты там была? Из-за пения?

Ответ на этот вопрос был утвердительным. Мой голос стал моим билетом в Италию – меня приняли в школу для талантливых вокалистов.

– Это просто одна из тех программ по обмену. Множество людей участвуют в них, – ответила я. Я даже своим родителям еще не сказала, что уехала, не говоря уже о причинах, и не собираюсь болтать об этом в машине.

– Когда ты вернешься? – спросил Сойер. Он рылся в пакете с покупками и вытащил упаковку с орешками, открыв ее.

– Туда? – переспросила я.

Он кивнул с полным ртом орехов.

– На остаток твоего года по обмену. Ты ведь домой приехала только на праздники?

– Ох, эм… точно не помню.

Как насчет никогда?

– Хизер, если разрешишь сменить радиостанцию, то я спою все, что пожелаешь, – заговорил Уэс.

– Это обещание или угроза? – поинтересовалась она.

Уэс сменил станцию с новостной и запел Перл Джем<sup>[4]4
  Прим. ред.: Перл Джем (с англ. Pearl Jam) – американская рок-группа, одна из четырёх ключевых групп музыкального движения гранж, пользовавшегося большой популярностью в первой половине 1990-х годов.


[Закрыть]</sup> во все горло. Хизер присоединилась к нему на припеве, и скоро все в машине плохо подпевали, несмотря на то, что никто, кроме Уэса, не знал слов.

Я лепетала слова со всеми в надежде, что Сойер не обратит на меня внимания.

Дело не в том, что я не могу петь вообще. Только тогда, когда люди обращают на меня внимание, и от этого мое горло сковывает льдом, как и воздух вокруг. В Италии я посещала школьного врача и терапевта, а потом тщательно анализировала себя. И пришла к выводу, что во всем виновато давление вдали от дома и высокая конкуренция.

Я считала себя сильнее. Будущее, о котором я мечтала последние пять лет, ушло от меня. Кто наймет оперную певицу, которая не может справиться с давлением?

23 ДЕКАБРЯ, 7:17

Как только утреннее солнце поднялось из-за гор, мы въехали в Гранд-Джанкшен, штат Колорадо. Впереди еще девятьсот миль, но в погодном приложении Сойера говорилось, что мы проехали худшую часть.

– Давайте остановимся здесь на шесть часов, – предложила Хизер. – Уедем после полудня. Можете занять себя чем-нибудь, потому что я собираюсь поспать в этой машине одна.

– Хочешь, чтобы мы нашли себе занятие на шесть часов? – спросил Сойер.

– Сойер, ты спал этой ночью?

– Да, Хизер, – пристыжено пробормотал он. Не считая Хизер, мы все немного поспали прошлой ночью. Она заслужила шесть часов сна в одиночестве.

Хизер заехала на маленькую парковку, припарковалась и заглушила мотор.

– Вернитесь и разбудите меня в полдень. – Когда никто из нас не пошевелился, она добавила: – Идите поиграйте, дети.

Я схватила куртку Сойера, и мы вышли из машины вслед за Логаном и Уэсом. Снег хрустел под нашими ногами, но снегопада не было.

Раздался звук блокировки дверей. Когда мы все оглянулись на Хизер, она просто нам помахала и опустила свое сидение.

– Ладно, – заговорил Сойер, развернувшись ко всем. – Что будем делать?

– Забегаловка. Завтрак, – предложил Уэс.

Никто не возражал, кроме тринадцати долларов, мелочи в моем кармане и девятнадцати часов (при условии идеальной погоды и отсутствия остановок), которые займут путь домой. Парни просто направились вперед. Я же замешкалась позади.

Сойер развернулся ко мне и пошел спиной вперед.

– Ты идешь?

– Парни, встретимся позже. Я хочу прогуляться.

– Разве ты не голодна?

Умираю с голода.

– Все нормально. – Я задумалась о том, есть ли здесь продуктовый поблизости. Моих денег не хватит на большее.

Сойер пожал плечами и догнал остальных. Я достала телефон и стала искать ближайший магазин, до которого оказалось идти три мили. Ничего полезного. Следующим загуглила «МакДональдс». Я бы купила два «МакМаффина» за три доллара. Телефон показал, что он еще дальше.

Я посмотрела на одну сторону улицы, потом на другую, и застегнула слишком большую куртку. Найдется что-нибудь.

Витрины магазинов были украшены к празднику цветными рисунками на стекле или декорациями внутри. Когда люди входили и выходили, раздавались звуки рождественской музыки. По дороге я поймала себя на подпевании знакомым мелодиям.

Мои конверсы не предназначались для снега. Скорее, для аэропортов, самолетов, Италии и… Фресно. Когда я прошла пару кварталов, мои носки промокли, а я так и не нашла, где раздобыть еды. Здесь было полно специализированных магазинов и бутиков, маленьких конфетных магазинчиков и небольших вагончиков с мороженым. Тут явно не место для туриста без денег.

Развернувшись, направилась обратно к закусочной. Я бы могла и там найти что-нибудь дешевое. По пути я заметила маленький магазинчик, полный рождественских украшений, и, не удержавшись, зашла.

От теплого воздуха мои замерзшие щеки стало покалывать. Аромат корицы, хвои и апельсинов витал в воздухе, а волна тоски по дому чуть не сбила меня с ног. Именно так пахло Рождество в нашем доме. Мама варила на плите глинтвейн вместе с палочками корицы и дольками апельсинов, и запах проникал в каждый уголок нашего дома. Мы всегда срубали молодую ель, которую вместе украшали после дня Благодарения. Каждый год мы выбирали новое украшение, чтобы повесить его на дерево.

Это был первый год, когда я все пропустила. Я медленно прогуливалась по магазину и все рассматривала. Хотелось бы мне выбрать украшение и подарить его маме на Рождество, но самое дешевое, что я нашла, стоило пятнадцать долларов.

Женщина за стойкой улыбнулась мне, когда я прошла мимо нее.

– Вам чем-нибудь помочь? – спросила она.

– Я просто смотрю. Здесь так вкусно пахнет.

– Благодарю. – Женщина указала на корзинку с подарочными пакетами, разрисованными акварелью. – Тут небольшие наборы ароматизированных свечей. Пять долларов за штуку, если вам интересно.

Я взяла один и понюхала, и меня снова накрыло волной ностальгии.

– Пять долларов. – Я засунула руку в карман джинс, прикусила губу и затем кивнула. – Конечно, возьму один.

Моей маме понравится, потому что это отражение традиций. Она увидит, что я была внимательна.

– Это все? Не подумайте, я не тороплю вас, чтобы вы быстрее ушли или вроде того.

– Все.

– Отлично. – Она рассчитала меня и отдала пакет.

У кассы стояла маленькая ель, и, когда я собиралась уйти, обратила внимание на одно украшение. Серебряная птица.

– Красивая, правда? – спросила женщина.

– Прекрасная. – Мама называла меня своей «певчей пташкой», когда я была маленькой. Я уже и забыла об этом. Я кивнула женщине за кассой. – Спасибо вам.

– Счастливого Рождества.

Я подошла к двери в тот момент, когда парни ввалились в магазин, занося с собой холодный воздух и смех.

– Амалия, – произнес Сойер, увидев меня. – Привет.

Уэс и Логан помахали мне и пошли дальше.

– Привет. Как прошел завтрак? – поинтересовалась я.

– Слишком много еды.

Мой желудок издал урчащий звук, который слышала только я.

– Ох, кстати. – Он протянул мне маленькую коробку. – Хочешь мои остатки? Я ничем не болен.

– Спасибо, я как раз собиралась раздобыть еды.

– Тогда я спас тебя.

– Конечно. – Он понятия не имел, как сильно.

На улице я заметила скамейку рядом с большим велосипедом, выкованным из железа, который был прикреплен болтами к земле. Открыв коробочку, я увидела, что Сойер заказал на завтрак: яичницу и бекон. Я была рада, что поблизости никого не было, кто бы мог увидеть, как я ем руками.

Когда парни вышли из магазина, мои ноги в мокрых носках стали замерзать, а пальцы превратились в ледышки.

– Этот велик не совсем для поездок, – заметил Сойер.

– Вот почему это спор, – заявил Уэс, будто это очевидно.

Сойер повернул велосипед, колеса которого были выше него. Он встряхнул его, дабы убедиться, надежно ли тот прикреплен.

– Ладно.

Он протянул Логану пару пакетов, которые держал в руках.

– Ты всегда идешь на вызов, но сам никого не вызываешь? – спросила я Сойера.

– Получается, что так.

– Ой, я вас умоляю, – вмешался Уэс. – Не ведись на его нытье а-ля «бедный я». Он не только выполняет споры, но также часто придумывает их.

Сойер рассмеялся и поставил одну ногу на железную педаль, а другую перекинул через сиденье.

– Вот, – сказал он, – сделано.

– Еще нет, – возразил Уэс. – Скажи это.

Он шумно выдохнул и прокричал:

– Посмотрите на меня, я маленький мальчик на большом велике!

Проходящая мимо нас пара обернулась и сердито на него посмотрела. Я почувствовала, как у меня запылали щеки от стыда, хотя казалось, что Сойера это вовсе не смутило.

Воспоминания о моем последнем выступлении в Милане на школьной сцене накрыли волной. По всей видимости, моему горлу показалось, что я сейчас собираюсь запеть, и его свело судорогой. Я стиснула зубы.

Сойер спрыгнул с велосипеда и плюхнулся на скамейку рядом со мной.

– Даже не знаю, хочется ли мне, чтобы меня видели рядом с тобой, – выдавила я, борясь со скованностью в горле.

– Понимаю.

Уэс указал в конец улицы.

– Я видел магазин сладостей поблизости. Заглянем?

– Идите, я догоню, – ответил Сойер.

Логан вернул Сойеру его пакеты, и парни ушли, пинаясь снегом друг в друга всю дорогу.

– Можешь сказать, – произнес Сойер.

– Что?

– Что мы как дети.

– Ты и сам это прекрасно знаешь.

Некоторое время он внимательно изучал мое лицо.

– Ты в порядке?

– Все нормально. – Должно быть, выражение моего лица выдало нежелательные воспоминания.

– Что ты купила? – поинтересовался Сойер, кивком указывая на пакет на моих коленях.

– Рождество.

– Ты купила Рождество? Весьма отстойно для всех нас.

– Так и есть. – Я открыла пакет и протянула ему. – Понюхай.

– Понюхать?

– Я вызываю тебя, – сказала я, подражая низкому баритону Уэса.

Сойер схватился за сердце.

– Ауч! Ты же знаешь меня, я не в силах отказаться.

Он склонился к пакету и сделал вдох.

– Ох, – удивленно произнес он. – Это Рождество.

Я улыбнулась.

– А ты? Что ты купил?

– Я купил шарф маме и еще один подарок для сама знаешь кого.

– Объекту твоего воздыхания?

– Ага.

Меня одолело любопытство.

– Подожди, а я знаю ее?

– Она учится в нашей школе, – ответил он.

– В той, где я не была с июня?

– Да, в этой.

Но до этого я проучилась в ней три года.

– Ну?

– Что «ну»?

– Как ее зовут?

Из него вырвался смешок.

– Не скажу. Надо поберечь репутацию на случай, если она отвергнет меня.

Кто же может нравиться Сойеру? Я попыталась представить девушек из его компании. Может, Лани? Однажды я видела, как они разговаривали в столовой, и она была красивой.

– Ох. – Сойер полез в пакет. – И я купил их.

Он достал пару носков и протянул мне.

– Ты купил их мне?

– Конверсы не очень подходящая обувь для такой погоды.

– Ты очень наблюдательный. Добавлю это к списку фактов, которые я узнала о тебе. – И заботливый. Он точно заботливый.

– А как же ты? – спросил Сойер.

– О чем ты?

– От меня не ускользнуло, что единственный человек, которого вчера обсуждали в машине, – это я. Посему ты задолжала парочку фактов о себе.

Я улыбнулась и покачала головой.

– У тебя есть преимущество в несколько человек, которые могут рассказать факты о тебе. Намного сложнее вспоминать интересные факты про себя.

– Ладно, справедливо. Давай ты расскажешь мне, если вспомнишь?

– По рукам.

23 ДЕКАБРЯ, 13:25

– Как спалось? – поинтересовался Сойер у сестры, когда мы залезли в машину.

– Лучше, чем ничего, – ответила Хизер. – Самое важное, что метель позади.

– Так ее больше не будет, – сказал Сойер, проверяя приложение в телефоне. – Мы ее уже обогнали.

– Надеюсь.

23 ДЕКАБРЯ, 14:30

– Сойер, – произнесла Хизер через час. – А как ты назовешь эту белую фигню, которая падает сейчас с неба?

Я вгляделась в окно. Мы проехали красный каньон и въезжали в Юту, когда снежные хлопья начали падать. Сначала шел легкий и не предвещающий беды снег, а потом стал падать на машину с такой силой, будто хотел, чтобы мы съехали с дороги.

– Сигнал пропал, – сказал Сойер с серьезным лицом. – Не могу ответить точно без подсказки в интернете.

– Очень смешно, – фыркнула Хизер. – Ребят, добавьте пару часов к поездке.

– Мы никогда не попадем домой, – простонал Уэс. – Воссоединимся с природой и будем жить в пещерах.

– Можно потише? – спросил Логан. – Я тут пытаюсь заснуть.

В ответ на это Хизер и Уэс закричали.

– Позвонишь родителям перед последней остановкой? – поинтересовался у меня Сойер в этом хаосе.

– Нет, хочу их удивить.

– Они не знают, что ты приедешь на Рождество?

– Ох, так вот что значит «удивить»? Неважно.

Он улыбнулся.

– Вы не видели друг друга четыре месяца?

– Нет.

– Ты в предвкушении?

Я испытывала и радость, и ужас одновременно.

– Даже больше.

– Удивишь и друзей?

– Никто не знает, что я приеду.

– И каково было учиться в Италии?

– На самом деле клево. Там учились люди со всего света, и мы собирались в таком по-настоящему старинном здании с вручную разрисованной плиткой и мозаикой на стенах. – Я сделала паузу. – И это было… намного труднее, чем ожидала.

– Погоди, ты говоришь по-итальянски? – спросил Сойер

– Я так думала, но когда приехала туда, то быстро поняла, что говорю не очень хорошо. Хотя некоторые занятия были на английском, что уже неплохо.

– Как ты учила итальянский? – задал он еще один вопрос. – В нашей школе не предлагают второй язык на выбор.

– Я хотела стать оперной певицей. Большинство опер на итальянском.

– Хотела?

– Хочу, – быстро поправилась я. – Когда мне было десять, родители нашли репетитора, и с тех пор я брала уроки.

– Вау, и ты не посчитала это интересным фактом, которым можно было бы поделиться?

– Я ведь сказала, что расскажу, когда что-нибудь вспомню.

– Точно, но тот факт, что ты говоришь на двух языках, не должен сидеть в ожидании его обнародования. Не уверен, что ты вообще сама себя хорошо знаешь.

И я вроде как согласна с ним: не уверена, что сама себя знаю, и, быть может, стоило съездить в Италию, чтобы понять это.

– Я же сказала, что не очень хорошо на нем говорю. Это не то, чем стоит хвастать.

– Как раз-таки да. Добавь этот пункт в список вещей, которыми ты должна поделиться в первые пять минут знакомства. – Мы догнали Логана и Уэса, и Сойер приподнял прозрачный пакет, полный сладостей, которые ранее купил в кондитерской. – Другой факт почти такой же интересный, как и предыдущий: какая у тебя любимая конфета?

Он протянул пакет мне.

– Твои – мармеладные.

– В точку.

Я вытащила зелено-белого мармеладного червячка из моря подобных конфет.

– Если честно, я больше по солененькому.

– Интересно.

– Разве?

Сойер улыбнулся.

– Конечно.

– Кстати, говоря о случайных фактах, могу я у тебя кое-что спросить?

– Что угодно, – ответил он с напускной серьезностью.

– Как ученик десятого класса умудрился получить одну из наград в ежегоднике? Я считала, что это только для выпускников.

– Еще спрашиваешь? Ты вообще видела мою улыбку? – И продемонстрировал ее мне во всей красе.

Я рассмеялась.

Логан, который, должно быть, подслушал наш разговор, поскольку сидел прямо перед нами, поднял руку.

– Пусть поблагодарит меня за эту награду.

– Это был спор, – начал объяснять Сойер. – Уэс поспорил с Логаном, что они напишут мое имя в бюллетене, и, как оказалось, система не очень хороша, потому что все прокатило. Но остальное, Логан, сделала моя улыбка.

– Естественно, это было сделано на спор, – заметила я.

– Видишь, – воскликнула Хизер. – Ты быстро учишься!

– Мне кажется, Хизер и Амалия завидуют нашим историям про споры, – задумчиво произнес Уэс. – Вам нужны свои собственные. Хизер, у меня есть для тебя вызов.

Она бросила на него взгляд в ожидании.

– Вызываю тебя позволить мне сесть за руль.

Хизер смеялась долго и громко. Насмеявшись, она выдавила:

– Парни, разница между мной и вами в том, что мне не нужно самоутверждаться странными способами. Я могу просто отказаться.

Уэс бросил в нее какой-то маленькой и красной конфеткой.

– Ты скучная.

– Если бы не я, то ваши предки не отпустили бы вас в это путешествие, – запротестовала Хизер. – Поэтому не соглашусь. Я тут самая веселая.

Сойер зашептал достаточно громко, чтобы услышала только я:

– Вызываю тебя бросить этого червяка в затылок Уэса.

Особо не раздумывая, я схватила червяка и бросила в Уэса. Он стукнулся прямо об его темечко и упал на приборную панель.

Уэс поднял мармелад и съел.

– Сойер, держи свои конфеты при себе.

– Это Амалия сделала, – сдал меня Сойер.

– Ага, как же.

Сойер посмотрел на меня, мол, мне нужно было признаться, но я просто пожала плечами и лучезарно улыбнулась ему. Это был дурацкий и простой вызов, но у меня было чувство, будто Сойер даже не предполагал, что я выполню его. А я выполнила, и в этом было что-то освобождающее.