Текст книги "Испепеляющая страсть"

Автор книги: Кейси Майклз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Помнишь, я говорила тебе о Гарри? – ответила она вопросом на вопрос, намереваясь рассказать историю по-своему.

– Твой друг-контрабандист? – отреагировал он. – Так это он похитил тебя? Что ты ему сделала? Взяла себе лишний бочонок из последнего «урожая»? Это и был «вопрос жизни и смерти», о котором он писал в своей записке? Кстати, передай ему, что в слове «лабиринт» нет ни одного е.

– Послушай, ты можешь быть серьезным или нет?! – раздраженно воскликнула Джилли, а затем сообщила ему, что Гарри похитил ее не от хорошей жизни – на самом деле он хотел поговорить с графом.

– Почему со мной? У меня нет ничего общего с контрабандистами. Ну разве только они захотят продать мне партию бренди по оптовой цене – но для этого есть более простые варианты контактов. К чему эти сцены из дешевых детективов?

Джилли глубоко вздохнула и встала, повернувшись к мужу лицом.

– Две из последних трех партий товара пропали. Он хотел узнать, не ты ли взял их.

Кевин напряг мозги, пытаясь понять, кто из жителей округи мог бы желать ему вреда, и ни до чего не додумался.

– Боже всемилостивый, ради всего святого, зачем мне это могло бы понадобиться?! – в гневе воскликнул он.

– Гарри слышал о том, что тебе нужны деньги. Когда ты продал часы и вложил вырученные деньги в поместье, Гарри подумал, что ты украл и продал его добычу, – неохотно объяснила она.

Она некоторое время наблюдала за Кевином, мерившим комнату шагами, постукивая правым кулаком по левой ладони.

– Я надеюсь, ты его разубедила?

– Да.

Хождение по комнате продолжалось.

– Кто довел до сведения досточтимого Гарри, что я нуждаюсь в деньгах?

– Слухи об этом ходили по деревне, он отказался сказать, кто распустил их. Да это и не важно.

Глубоко вздохнув, она обреченно продолжила:

– Гарри несколько раз перевозил через Пролив француза. Я только сегодня узнала об этом.

Кевин остановился и подошел к жене:

– Я хочу знать все об этом, и немедленно!

Пока Кевин расхаживал по ковру, Джилли улучила момент и накинула на себя халат. Теперь, чувствуя себя не такой уязвимой, она тоже принялась ходить туда-сюда – медленно, нерешительно информируя Кевина обо всем, что он хотел знать.

Когда она закончила, в комнате воцарилось долгое молчание, нарушаемое лишь тиканьем часов на каминной полке. Когда Джилли уже казалось, что ее нервы сейчас лопнут от напряжения, так как в глазах ее мужа метались противоречивые эмоции, он наконец заговорил.

– Этот француз, конечно же, шпион, – уверенно заявил он.

Джилли кивнула в знак согласия. Затем она рассказала ему, что Гарри не знал о том, что помогает шпиону, пока она не указала ему на это. Она знала, что Кевин поверит ей. Ей совсем не хотелось, чтобы ее друзей повесили как изменников родины.

– А этот таинственный джентльмен, благодетель Гарри – человек, который привел к нему француза, – как ты думаешь, кто бы это мог быть?

Джилли жарко покраснела и потупилась.

– О Господи! Я! Ты подумала, что это я! Не только вор, но и предатель! Какой же тварью надо быть, чтобы воровать у своих товарищей-воров и при этом предавать интересы страны, за которую я воевал всего несколько лет назад! – Голос Кевина дрожал от праведного гнева. – Как ты посмела – ты посмела! – судить обо мне, словно Верховный Судия, вместе со своими друзьями-оборванцами, контрабандистами, которые настолько тупы, что даже не сумели понять, что транспортировали шпиона туда и обратно! Если бы ты не была женщиной, я знал бы, как назвать тебя!

Джилли вскинула голову и ответила:

– Я… я не осудила бы тебя, тебе же действительно нужны деньги. Может быть… может быть, это был для тебя единственный выход.

Ее голос обрел силу, она взглянула ему в глаза и пообещала:

– Я не выдам тебя, Кевин, честное слово. Ты можешь доверять мне.

Все, что Кевин мог сделать, – это печально покачать головой.

– Твоя верность покорила меня, женушка. Ты готова предать друзей и родину ради человека, которого, как ты не раз говорила, презираешь. Да, это верность, – продолжал он, – но ни на грош доверия.

– Так ты не виновен? – с надеждой спросила Джилли.

– Ты еще спрашиваешь! – Кевин воздел руки к небесам. – Да, Фома неверующий в юбке, я невиновен. Я расспрашивал тебя о контрабандистах только для того, чтобы получить информацию о шпионе по поручению Адмиралтейства – там подозревали, что он орудует в этих местах. У меня есть секретный приказ выявить его, если хочешь знать.

Всякое сострадание мгновенно исчезло из глаз Джилли.

– Ты хочешь сказать, что искал шпиона среди людей Гарри и ни слова не сказал мне об этом? Ты использовал меня, Кевин. Сам говоришь о доверии, так где же твое доверие ко мне?

Мисс Розберри, которая, по ее мнению, отсутствовала уже достаточно долго, выбрала именно этот момент, чтобы вернуться в комнату (громкие голоса, доносившиеся до нее даже из-за массивной двери, убедили ее, что ей не грозит стать свидетельницей еще одной интимной сцены).

– Миледи давно уже пора в постель, одной, – заявила она приказным тоном.

– Да-да. Давно пора, – согласилась Джилли, устремив на мужа испепеляющий взгляд, говоривший о том, что ему крупно повезло, если его до сих пор не поджарили на вертеле. Отойдя от него на безопасное расстояние, под защиту мисс Розберри, тотчас заключившей ее в крепкие объятия, она добавила: – Еще одно. Насчет доверия. Я обещала Гарри, что ты встретишься с ним сегодня в девять вечера у конюшни – он хочет с тобой поговорить. Теперь я знаю, что ты невиновен, но я и раньше этому не верила: в глубине души я знала, что такое двуличие – не в твоей натуре. Поэтому я дала Гарри слово, что ты поможешь ему поймать воров, а он за это поможет тебе найти шпиона. Теперь я окончательно убедилась, что ты невиновен; единственное существо, которое ты предал, – это твоя ни в чем не повинная жена, от которой надо было любыми путями получить необходимую информацию. Для поимки шпиона любые средства хороши, в том числе и признания в вечной любви. Так неужели ты намерен продолжать этот пошлый фарс? Я думаю, мы могли бы прямо сейчас раз и навсегда покончить с этим. К тому же, мне кажется, тебе все труднее разыгрывать супружеское счастье перед твоими друзьями – даже при условии твоего богатого опыта в подобных делах, приобретенного в высшем свете.

– Ты настоящий дьявол! – бросил ей в лицо Кевин; его глаза превратились в кусочки бледно-голубого льда.

Казалось, битва продолжится, если только не восторжествуют хладнокровие и здравый смысл.

– Какая чепуха, миледи, – быстро вмешалась мисс Розберри, пока не пролилась кровь. – Знаете, эта настойка, которую я дала вам, может начать действовать в любую минуту. Ее рецепт передается в нашей семье из поколения в поколение, и я не могу раскрыть его вам, но могу сказать, что в нем по крайней мере три части лауданума. К девяти часам вечера вы, миледи, будете спать уже два часа.

– Банни, как ты могла! – воскликнула Джилли в ужасе. – Я не могу позволить, чтобы этот лондонский денди отправился на встречу с Гарри и его людьми в одиночку! Во-первых, он обязательно на час опоздает, потому что будет очень долго завязывать галстук. Кроме того, каждому, у кого есть в голове хотя бы одна извилина, ясно, что он не годится для ловли шпионов и воров. Гарри скорее возьмет на дело Уилстона, чем этого хлыща, неспособного на мужскую работу.

Она закончила свою речь презрительным фырканьем, которое должно было показать, насколько глубоко она убеждена в полной непригодности мужа к опасным экспедициям, в его лени и любви к комфорту – вся его работа на благо имения за последние месяцы не могла служить доказательством того, что он способен выйти навстречу опасности.

– Как же ядовиты бывают зубы и языки жен, когда они берутся рассуждать о мужских достоинствах мужей, – саркастически заметил Кевин, принявший мудрое решение вновь укрыться под маской светского денди. Он чувствовал, что вот-вот утратит последние остатки терпения, это случалось с ним редко, и зрелище выведенного из терпения Кевина Ролингса способно было заставить побледнеть от страха даже храброго мужчину. – Женушка, ты огорчаешь меня.

– Прекрасно! – взвизгнула Джилли. – Значит, моя жизнь прожита не напрасно!

Кевин снова попытался выйти из комнаты (огромным усилием воли преодолев желание перекинуть Джилли через колено и надавать ей увесистых шлепков, рядом с которыми предыдущее наказание показалось бы ей манной небесной), но Джилли крикнула ему вслед:

– Возьми с собой по крайней мере Джареда и Бо. И Вилли. И… и Лайла и Фитча.

Кривая улыбка исчезла с губ Кевина.

– Лайла и Фитча? Зачем? Я, может быть, женоподобный, никчемный, манерный лондонский денди, но капля здравого смысла в моей голове все-таки есть. Эти двое будут искать дорогу к конюшне до самого Дня подарков[7]7
  День подарков – второй день Рождества, когда слуги обычно получают подарки.


[Закрыть].

– Я пойду с тобой! – бурно воскликнула Джилли, снова мешая ему удалиться: она так испугалась за Кевина, что по сравнению с этим страхом померк ее гнев.

Однако когда настал час условленной встречи и Кевин с двумя друзьями двинулись к конюшне, Джилли с ними не было. Мисс Розберри не преувеличивала, говоря о действенности своего лекарства, – Джилли, вопреки всем своим стараниям, глубоко спала, и ее сон обещал продлиться до рассвета.

– Перестаньте! – злобно шикнул на друзей Кевин. – Шумите, как не знаю кто. Мертвый и тот услышит.

– Прости, – донесся голос Бо. – У меня ногу свело.

– О боже, – вздохнул граф, скорчившийся за камнем, он протянул руку и помассировал ногу друга. – Получше стало? Ну вот, а теперь давайте попробуем посидеть тихо хотя бы пять минут, хорошо? Послушай, Бо, то ты пить хочешь, то ты замерз, а теперь…

– Тсс! – шикнул на них третий член маленького отряда.

– Что случилось, Джаред? – прошептал Кевин, приподнимаясь на цыпочки, чтобы выглянуть из-за булыжника; он прищурился, вглядываясь в темноту береговой линии.

Раздался тихий топот бегущих ног, и рядом с ними появился Гарри.

– Скоро они будут здесь, ваша светлость.

– Твои люди все на месте?

– Да. Но я думаю, надо позвать их сюда.

– А я попросил бы тебя этого не делать. Прошлой ночью ты выгрузил свой товар, я был с тобой и наблюдал, и я помню, сколько тебе понадобилось времени на то, чтобы выгрузить всю эту кучу товара. И мне совершенно ясно, что эти воры, о которых ты говоришь, способны очень быстро увезти товар на далекое расстояние, не боясь преследования.

– Это верно, дружище, – подтвердил Джаред. – И не забудь про шпиона – этой рыбе мы не дадим сегодня уйти.

Шпион перешел на борт к Гарри с борта катера, который они встретили в Проливе, вместе с бочонками бренди, корицы и рулонами шелка. Кевин, одетый в простую темную одежду, с лицом, испачканным угольной пылью, наблюдал за тем, как этот человек готовился провести остаток ночи в пещере, приспособив рулон шелка в качестве подушки. Все понимали, что шпион собирается отправиться в Лондон, где его ждут покровители и где легко затеряться в толпе.

Сейчас, когда снова стемнело, Кевин и его друзья спрятались в скалах и растущей вокруг них высокой траве недалеко от пещеры в ожидании воров. Несмотря на то что Гарри слыл первым драчуном на побережье, Кевин считал, что лучше понаблюдать за жуликами и последовать за ними – несомненно, они выведут преследователей к своим тайникам, где хранят украденные товары, которые готовятся переправить в глубь острова. После этого не составит труда вернуться обратно и повязать воров, шпиона и, втайне надеялся Кевин, Джентльменов, положив конец грязной контрабанде.

Прошло еще полчаса в напряженном молчании, прежде чем до их ушей донеслось звяканье сбруи. Через несколько мгновений двадцать пять человек (Кевин сосчитал их из любви к точности) прошли мимо скорчившихся наблюдателей, всего в нескольких футах от булыжника, за которым они прятались, и спустились с холма ко входу в пещеру. Человек, шедший впереди – маленький, казавшийся в темноте очень худым, – занял позицию у входа и, подавая сигналы руками (Кевин услышал также несколько приглушенных французских ругательств), заставил членов шайки войти внутрь.

Груз был сначала перемещен на вершину холма, а затем нагружен на осликов. Следуя за маленьким караваном на некотором расстоянии, Кевин и его друзья следили за ним, пока, к их немалому удивлению, ослики не вошли на территорию Холла и не остановились у одного из входов в лабиринт.

С осликов по очереди снимали груз и относили в глубь лабиринта. Когда все бочонки, корзины и узлы были перенесены, двадцать четыре человека и вьючные животные удалились в сопровождении двух членов шайки Гарри.

Двадцать пятый человек из лабиринта не вышел.

– Где же наш маленький французский друг? – спросил озадаченный Джаред.

– Негде спрятаться, – прокомментировал Бо. – Совсем.

Джаред выпрямился и отряхнулся.

– Может быть, он ушел по какой-то другой тропе, как вы думаете?

– Возможно. Хотя зачем? Ближе к Холлу. Глупо, по-моему, – рассудил Бо, лучше других знакомый с устройством лабиринта.

На обратном пути в Холл Джаред спросил:

– Вы думаете о том же, о чем и я?

Кевин обернулся к лорду Сторму:

– Это зависит от того, о чем ты думаешь. Здесь есть два варианта, учитывая подозрительные взгляды, которые бросал в мою сторону наш общий друг Гарри. Первый – воры обнаружили вход в подземный лабиринт Сильвестра; второй – я стою во главе всей этой нечистоплотной игры.

– Нет! Не ты, Кевин. Скажи, что это не ты.

Джаред положил руку на плечо Бо, успокаивая.

– Не бойся, Бо, Кевин шутит.

Обернувшись к графу, он с укоризной сказал:

– Не стоило сеять зерна сомнений в душе бедняги Бо. Все мы знаем, что разгадка – в подземных туннелях, даже Гарри это известно. Ты сделал все, чтобы убедить его людей при первой вашей встрече за конюшнями, что мы собираемся действовать в их интересах. Гарри не сомневается в тебе, он просто привык никому не доверять, особенно дворянам, и его нельзя в этом винить.

Они уже добрались до Холла и вошли в большую гостиную. Хозяин разлил вино по бокалам.

– Спасибо вам за доверие, друзья, – Кевин поднял бокал с портвейном и отпил из него. – Насколько я понимаю, нам следует действовать так: найти вход в туннель, поймать шпиона, который сейчас там прячется, а потом ждать воров, которые должны появиться сегодня ночью.

Затем Кевин изложил свой план поимки воров.

– Мы заблокируем все выходы из туннеля, кроме того, который ведет в лабиринт. Как только воры вылезут из-под земли, мы их переловим и передадим в руки таможенников в Гастингсе. Только представьте себе: Гарри и его шайка станут местными героями!

Все посмеялись, представляя себе, как власти награждают контрабандистов за бдительность, но, когда Джаред спросил, каким образом удержать женщин в неведении относительно происходящего, смех прекратился. Удержать любопытных дам вдали от событий в течение последних нескольких дней было нелегко.

– Ох уж эти женщины – я совсем про них забыл, – проворчал Кевин, и его красивое лицо исказилось при мысли о Джилли и Аманде и о том, какой хаос начнется, если они вмешаются в их планы.

– Послать по магазинам? Осмотреть развалины? Церкви! Леди любят церкви, – предложил Бо с надеждой.

– Стоит попробовать, Джаред, – повеселел Кевин. – О боже, нам придется что-нибудь изобрести, – злобно добавил он. – Веревки и кляпы – как вы думаете, этого будет достаточно? Или запереть их в погребе?

Две женщины, стоящие за занавеской в оконной нише, с улыбкой переглянулись.

Глава 12

Отправить женщин осматривать наскальную живопись в Алфристон оказалось совсем несложно. Они отправились в пятидесятимильное путешествие в сопровождении возчика Хэрроу.

Трое конспираторов стояли на посыпанной гравием дорожке и махали вслед женам, удалявшимся прочь в коляске Деланеев. Когда коляска скрылась из виду, мужчины похлопали друг друга по плечам, поздравляя с удачным началом осуществления макиавеллиевского плана – избавлением от женушек, которые вечно во все суют нос.

Пора было отправляться в лабиринт, настороженный Уилстон, сонные Лайл и Фитч и сердитый Вилли следовали за друзьями. Они несли лопаты, грабли и инкрустированный деревянный ящичек с дуэльными пистолетами Сильвестра.

Поиски сосредоточились вокруг центра лабиринта, большого открытого пространства, в середине которого стоял миниатюрный храм. Хотя маленькая армия помощников Бо проделала большую работу по расчистке лабиринта, она свелась к выкашиванию высокой травы до такого уровня, чтобы по ней можно было передвигаться. Деревянные колонны храма, расписанные когда-то под мрамор, облупились и производили впечатление заброшенности.

– Трава, точнее сорняки, примята, значит, разбойники прошли здесь, – заметил Кевин. – Но куда же они исчезли? Следы есть только на одной тропинке.

Джаред, ковырявший землю носком ботинка бог весть с какой целью, пробормотал:

– Похоже, растворились в воздухе.

– Ну да, – с энтузиазмом кивнул Бо. – Как Мерлин. Пуф! И улетели.

При этих словах Лайл и Фитч, не принадлежавшие к числу храбрецов, изъявили горячее желание покинуть лабиринт. Собираясь бежать, они одновременно развернулись на девяносто градусов и столкнулись друг с другом. Тощий Лайл налетел на толстого Фитча и отлетел к храму, столкнувшись с одной из колонн, она пошатнулась, и Лайл снова оказался в объятиях Фитча. Оба повалились на траву.

Со всех сторон раздался смех, который вдруг внезапно замер: храм – весь целиком, вместе с фундаментом, колоннами и сводчатой крышей – начал подниматься над землей.

Все уставились на него. Кевин подошел ближе и увидел открывшийся вход в туннель. Оказалось, что храм воздвигнут на круглой железной платформе, в центре которой находится железная же колонна, приводимая в движение хитроумным пружинным механизмом.

– Я полный идиот, это же естественно, как я не догадался! – воскликнул Кевин, обрадованный и удрученный одновременно.

Он приказал Вилли достать из ящика дуэльные пистолеты: один вручил Джареду, второй взял себе. Затем они вдвоем, пригнувшись, залезли в открывшийся вход – там находилась приставная лестница – и спустились по ней в туннель, освещенный факелами.

– Здесь где-то должно быть вентиляционное отверстие, а то бы они не горели, – глубокомысленно заметил Джаред.

С пистолетами наготове, пригнувшись, готовые ко всему, они огляделись: туннель был не меньше двенадцати футов в высоту и разветвлялся в четырех направлениях.

– Бросим монетку? – улыбнулся Кевин.

Бо и слуги ждали на поверхности, вооруженные до зубов садовым инструментом. Двое мужчин предприняли систематическое исследование трех первых туннелей.

Один привел их в большую квадратную залу, которую разбойники использовали как склад.

Второй долго извивался мимо расположенных по обе стороны помещений и закончился у стены; по мнению Кевина, в этих помещениях держали лошадей.

– Как это? – спросил Джаред.

Кевин поднес к носу друга шелковый носовой платок и попросил сделать вдох.

– Да, – согласился Джаред, сморщив свой аристократический нос.

Дальнейшие исследования привели их к каменному кругу у левой стены туннеля; сдвинутый с места, он заставил стену, казавшуюся монолитной, отъехать на несколько футов назад; после этого старый механизм, за которым давно перестали ухаживать, застопорился. Заглянув в щель, Кевин увидел отделение конюшни, в котором хранилась упряжь. В данный момент там происходило следующее: один из недавно нанятых младших лакеев пытался при помощи разного рода щипков и шлепков ухаживать за горничной.

– Извините! Ошибся дверью! – пробормотал Ролингс, убирая голову из щели.

Третий туннель поднимался наверх и заканчивался тяжелой железной дверью; дернув за кольцо в ее центре, Кевин легко открыл ее – петли явно недавно смазывали – и оказался в винном погребе.

– Видимо, отсюда проникал в дом наш ночной гость, – сказал Кевин Джареду. – Первое, что я сделаю, вернувшись в дом, – прикажу запереть эту дверь изнутри.

Неисследованным остался только один туннель. Зная, что шпион скрывается за одной из шести дверей, расположенных по обе стороны этого последнего коридора, друзья шли по нему осторожно, держа пистолеты наготове.

Они открывали двери одну за другой, и наконец осталась только одна. Друзья, стараясь двигаться неслышно, заняли позиции по обе стороны от двери. По сигналу Джареда Кевин пинком распахнул дверь.

Она со стуком ударилась о земляную стену, и Кевин с пистолетом в руке выскочил на середину комнаты.

– Sacrebleau! Mon Dieu! – взвизгнул худощавый блондин, лежавший на маленькой койке, которого так невежливо разбудили.

Заметив три пустые винные бутылки, явно из погребов Холла, и оценив измученный, помятый вид пленника, Кевин и Джаред неискренне извинились за вторжение и потащили орущего француза по коридору и вверх по приставной лестнице.

– Заприте этот кусок падали в сарае для сушки хмеля и возвращайтесь сюда – придется поработать плотниками. Надо закрыть выходы до наступления ночи, – приказал Кевин, и Вилли повел «лягушатника» в пустую хмелесушилку.

После этого Бо, оставшийся в стороне от основных событий, обиженно сказал:

– Можно было и женщин взять. Нечего делать.

– Правда? – живо откликнулся Кевин, подмигнув Джареду. – А я надеялся, что могу рассчитывать на тебя: может быть, ты случайно знаешь, как нам теперь, после того как Лайл столь удачно поднял для нас этот храм, опустить его обратно?

– Смеркается, но для разбойников еще рановато. Что, если леди вернутся до того, как мы успеем осуществить наш план? – спросил Джаред обеспокоенно, когда все трое направлялись к лабиринту.

Кевин улыбнулся и успокоил друзей:

– Хэрроу позаботится о том, чтобы решить эту маленькую проблему. Насколько мне известно, одна из лошадей сломала ногу… – он сверился с карманными часами, – десять минут назад. Хэрроу заверил меня, что не вернется в Холл до девяти, а в доме их встретит Райс и сообщит о том, что мы отправились к одному из арендаторов принимать роды у коровы.

– Молодец Хэрроу. И идея хорошая, – кивнул Бо, пыхтя, чтобы поспеть за своими длинноногими друзьями. – Не люблю роды. Грязное дело.

Друзья встретились с Гарри и его командой у выхода из лабиринта, Кевин дал Джентльменам необходимые инструкции и расставил всех по местам внутри лабиринта.

Окончательно стемнело, остался лишь серебристый свет луны и звезд.

Словно по волшебству, внезапно в центре лабиринта появились разбойники. Один из них направился к храму и стал искать среди колонн подъемный механизм.

Он обошел уже три колонны, безуспешно разыскивая нужную, когда раздался голос:

– Черт тебя побери, О’Кифи! У нас не так много времени!

– Да это же Гленис! – прошептал пораженный Бо.

Это на самом деле была Гленис; когда она оттолкнула О’Кифи, стало ясно, что лидером здесь является она – все беспрекословно подчинялись ей.

Теперь Гленис ходила между колоннами, пытаясь обнаружить скрытый механизм.

– Эта проклятая штука сломалась, – сказала она наконец после того, как по меньшей мере дважды успела пнуть каждую колонну. – О’Кифи, ты безмозглый идиот. Что ты с ним сделал прошлой ночью?

Некоторые из разбойников окружили Гленис, они тоже попытались привести пружину в действие.

– Молодец, Бо, – пробормотал Кевин, обращаясь к другу, скорчившемуся рядом с ним за садовой скамейкой. – Это действительно был лучший вариант: запереть вход, вместо того чтобы заделывать выходы. Теперь действуйте по моему сигналу.

Сейчас, когда вся шайка была озабочена тем, как достать спрятанный товар, и при этом некоторые препирались по поводу того, стоит ли хорошенько избить О’Кифи или просто зарезать его, у них оставалось совсем мало шансов заметить Кевина и его друзей, прежде чем они окружат их.

– Заткнитесь, уроды! – шикнула на них Гленис; она стащила с головы шапочку, швырнула на землю, и белокурые локоны рассыпались по ее плечам. – Вы так шумите, что мертвого разбудите!

Ее слова оказались пророческими. Как только она замолчала, из кустов донеслось полузадушенное «Оххх!», а затем еще один, еще более мучительный стон «Аххх!» с другой стороны.

– Оххх, – повторился первый звук, набирая силу. – Кто… здесь… нарушает… мой… покой?

– Аххх! – ответил второй голос. – Кто посмел? Кто посмел?

– Это не я! – ответил один из людей Гарри (бедняга оказался ближе всего ко второму источнику звука) и бросился бежать, ломая кусты так, словно за ним гнались все силы ада.

Два силуэта вышли на открытое пространство по двум тропинкам, они были облачены в белое с головы до ног, казалось, под этими балахонами ничего нет, лишь воздух.

– Я задушу их, – скрежеща зубами, заявил Кевин, ероша свои прекрасно уложенные белокурые локоны. – Я сделаю это, клянусь богом, Джаред!

Однако Джаред, возможно, потому, что был женат в течение более долгого времени и уже привык к тому, что женщины вроде его жены и Джилли способны время от времени выкидывать самые неожиданные фортели, а возможно, благодаря своеобразному чувству юмора, изо всех сил пытался сдерживать смех. Он мог только трясти головой и пытался удержать Кевина, который порывался выпрямиться.

Разбойники сбились в кучу, точно стадо овец. Джилли и Аманда – несомненно, это они, как безошибочно поняли Кевин и Джаред, изображая призраков, двигались по кругу, словно обезумевшие газели, завывая и издавая крики, призывающие к отмщению, – извлекли из сумочек, спрятанных в складках одежд, какой-то порошок и принялись посыпать им испуганных разбойников.

– Хватайте их! Хватайте их, вы, трусливые идиоты! – визжала Гленис. – Это не привидения, это всего лишь… Апчхи!

Гленис чихнула первой, но вскоре ядовитый порошок оказал свое действие на всех, и через минуту уже вся шайка – двадцать четыре обезумевших от страха разбойника – отчаянно чихала и кашляла, сопела и протирала глаза.

– За мной! – выкрикнул Кевин, обращаясь к людям Гарри, и сам бросился вперед, вслед за ним Джаред, Бо… и больше никто.

Остальные контрабандисты, испуганные представлением Джилли и Аманды не меньше разбойников, сбежали вскоре после своего товарища, оставив четверых мужчин одних.

Однако это мало что изменило, как рассказывал позже Бо своей жене, оказалось совсем несложно связать беспомощных разбойников и держать их на мушке до возвращения людей Гарри, справившихся в конце концов с испугом.

Джилли сняла белый плащ, явив удивленным зрителям свое истинное лицо, и гордо подошла к Гленис, она окинула свою разгневанную соперницу взглядом с ног до головы, широко улыбаясь.

– Ну-ну, Гленис, – задумчиво протянула она. – Мы говорили о том, как тебе идет черный цвет, не так ли? Однако странная вещь, – с дьявольской улыбкой добавила она, – мне кажется, эти брюки не совсем в твоем стиле – похоже, они тебе чуточку великоваты.

Аманда откинула капюшон белого шелкового балахона и присоединилась к своей сообщнице.

– Ну-ну, Джилли, милочка, – со смехом вмешалась она, – не стоит смущать мисс О’Кифи – она такая деликатная особа!

– Черт меня побери, ну и парочка! – со смесью страха и восторга в голосе воскликнул Гарри. – Простите, ваши светлости, и все такое. Хорошо, что моя Мария не носит такие вещи.

К этому времени разбойники были уже крепко связаны и готовы отбыть в Гастингс.

– Джентльмены, подъемный механизм замка заблокирован всего лишь тремя гвоздями, – сообщил Кевин контрабандистам, ожидавшим его приказаний. – Если после доставки пленных к месту назначения – помните, вы обнаружили их на берегу случайно, но несколько человек с грузом, к несчастью, успели скрыться, – вы собирались вернуться и вытащить эти гвоздики и если окажется, что товар, который сейчас лежит в туннеле, внезапно исчез к утру, я не увижу в этом повода для беспокойства.

Эта речь была встречена смехом и возгласами:

– Ай да парень этот граф!

Гарри, моргая, пообещал:

– Я буду держать язык за зубами – слово чести!

Разбойники, продолжавшие чихать и кашлять, в сопровождении эскорта контрабандистов двинулись по дороге в Гастингс.

Рори и Гленис остались одни – учитывая тяжесть совершенных ими преступлений, их ждало более суровое наказание.

– Вот уж не думала, что Рори – предатель, – прокомментировала Джилли, глядя на двух пленников, стоявших понурившись у храма.

– Знаю почему. Глуповат, – откликнулся Бо. – Бунтует. Потные ладони. Никогда не доверял ему.

– Можно и так рассуждать, я полагаю. Если сопоставить это с твоими предыдущими суждениями, тебе вполне можно присвоить звание знатока человеческой натуры, Бо, – заметил Кевин, после чего стал очень серьезным и обратился к своей жене. – Женушка, как ты сумела одурачить нас и явиться сюда сегодня ночью?

Джилли, не обращая внимания на его суровый тон, нежно отвечала:

– Знал ли ты, муженек, о том, что Хэрроу помогал Аманде в первый раз сесть на пони? Он знает ее с самого раннего детства и готов для нее на что угодно.

Джаред обернулся к жене, принявшей позу святой невинности, и поинтересовался:

– Вы не ездили в Алфристон, не так ли? Скажи мне, докуда же вы доехали?

– Мы отъехали на полмили от Холла, – покаянно призналась Аманда, – устроили пикник на холме, вон там, и наблюдали за вами. Там к нам и пришла эта идея – на самом деле это Джилли придумала – надо отдать ей должное, великолепный план.

– Не только я, – перебила ее Джилли, стараясь быть справедливой. – Мы не знали, чем лучше воспользоваться – черным перцем или нюхательной солью, но, посоветовавшись с миссис Уайтбред, выбрали черный перец. Так что у нас был консультант.

В то время как Бо и Джаред оказались способны увидеть смешную сторону ситуации, Кевин счел нужным заметить, что дамы могли попасть в беду со своим авантюрным планом.

– В беду? – с издевкой переспросила Джилли, все еще опьяненная успехом. – Чепуха, Кевин. Это было так забавно, не правда ли, Аманда?

– О да! – поддержала ее соучастница. – В конце концов, почему мы должны были стоять в стороне и смотреть, как вы подвергаете себя опасности, если могли помочь вам?

– Хорошо сказано, – весело подхватил Джаред. – Твоя забота о моей безопасности заставляет меня усомниться в том, что ты считаешь меня мужчиной.

В продолжение этой добродушной перепалки Рори преисполнялся жалости к себе. Он был безработным актером, которого подобрала Гленис. Для нее, опытной интриганки, не составило никакого труда уговорить его сыграть джентльмена, в качестве зрителей были избраны жители Сассекса.

Это было здорово – играть учителя, каждый вечер ложиться спать в чистую постель, высокомерно держаться с деревенскими жителями, приятельствовать с дворянами, которых он так хорошо научился изображать. Почему Гленис оказалась такой жадной и все испортила?! Если бы она умерила свои аппетиты и удовольствовалась данью, которую получала с контрабандистов, и деньгами, которые получала от «лягушатника» Дюваля! Но нет, ей захотелось получить все! И вот теперь их (не то чтобы он сильно сожалел об участи, ожидавшей Гленис, с которой в течение месяцев делил кров, но не более того) отправят в Лондон и будут судить как предателей.