Текст книги "Занавес поднимается"

Автор книги: Кей Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава 5

Задолго до финала второго акта вниманием всех всецело владел один Райан. По силе исполнения он дошел до таких высот, каких не достигал даже в лучшие моменты на репетициях. Это был сам Антоний, и как бы хорошо ни играла Паула, она не могла затмить Райана, несмотря на все свои способности. Спектакль стал незабываемым зрелищем, настоящим триумфом, и все, кому посчастливилось в этот вечер попасть в театр, понимали, что судьба подарила им возможность видеть и слышать действо, который войдет в историю искусства наряду с Отелло Оливье и Гамлетом Гилгуда [3]3
  Оливье, собств. Лоуренс Керр, барон (1907–1989) – английский актер и режиссер, много лет работал в театре «Олд Вик», режиссер Национального театра (1962–1973). Знаменит исполнением ролей в пьесах У. Шекспира и постановкой последних в театре и кино. Гилгуд Джон (р. 1904) – английский актер, режиссер театра, телевидения и кино. Прославился в пьесах У. Шекспира. Известен как один из величайших исполнителей ролей шекспировского репертуара своего времени.


[Закрыть].

К концу второго акта за сценой воцарилась атмосфера надежды на удачу, которая постепенно перерастала в предчувствие победы. Труппе предстоял еще третий, решающий акт, и пока нельзя было с уверенностью сказать, что спектакль ждет ошеломляющий успех. Но представление шло в хорошем ритме, и все актеры испытывали необыкновенный подъем. Неужели, играя с таким вдохновением, они могли провалиться?

Всю первую часть финального акта Антоний по-прежнему владел зрительным залом. Его негодование, когда он вскрыл предательство Клеопатры, было таким искренним, что Керри почувствовала настоящий страх, когда вместе со своей госпожой спасалась от его всесокрушающего гнева.

В зале стояла напряженная тишина, публика была захвачена этой сценой, неумолимо близившейся к неизбежной развязке, и лишь изредка слышались приглушенные вздохи.

После гибели Антония Клеопатра начала мучительное восхождение к тому величию, которое должно было превратить ее в правительницу, достойную встретить самого императора, – момент, требовавший от актрисы отдачи всех сил, всего таланта. Керри, участвовавшая в этой финальной сцене, все ждала пика высшей одухотворенности, но так и не дождалась его. В техническом отношении Паула была, без сомнения, непревзойденной актрисой, и сцены жизни и смерти она блестяще исполняла, но в ней не горела та божья искра, которая сделала бы образ ее Клеопатры бессмертным.

Когда наконец занавес опустился, а публика продолжала бешено аплодировать, вся труппа окружила главных героев, осыпая их поздравлениями. Стоя позади всех, Керри увидела, как Паула обвила руками шею Райана и поцеловала его. Он засмеялся ей в ответ, обнял за плечи, и они вместе стали пробираться к своим гримерным комнатам.

За кулисы проходили привилегированные зрители, корреспонденты и критики, толкотня и шум в коридоре росли с каждой минутой, и Керри и Лиз тоже направились к себе в комнату, с трудом лавируя в собравшейся толпе.

– Ты слышала, как все вызывали Райана? – Глаза Лиз сияли. – Не правда ли, он бы изумителен?

– Правда, – отозвалась Керри, разглядывая свое отражение в зеркале.

– И ты тоже, – продолжала Лиз. – Когда на словах «Закройте окна» у тебя сорвался голос, мне самой захотелось плакать. – В дверь постучали. – Это, наверное, родители!

Сазерленды оказались именно такими, как их и представляла себе Керри, – даже еще лучше. Лиз и ее мать настолько походили друг на друга, что тот, кто видел их в первый раз, приходил в изумление. Создавалось впечатление, что видишь одного и того же человека одновременно в два разных периода его жизни. И еще было сразу ясно, что в отношениях матери и дочери не было расхождения во взглядах, присущих старшему и младшему поколениям. Виллис Сазерленд выглядел внушительно в черно-белом официальном костюме и имел слегка суровый вид, за которым, однако, не могли скрыться природные юмор и доброта.

– Великолепное представление, – тепло сказал он Керри после того, как их представили друг другу. – Моя дорогая, вы умирали еще благороднее, чем сама Клеопатра.

– И оправдали ожидания Райана, – добавила его жена с улыбкой. – Если его послушать, каждый подумает, что это именно он отыскал вас. – Серые глаза, такие же мудрые, как у ее брата, внимательно изучали Керри. – Вы как будто удивлены? Разве вы не знали, какого он о вас мнения?

– Он сказал как-то, что у меня есть способности, – застенчиво пробормотала она.

Рэчел засмеялась:

– Это похоже на него – проявлять холодность до тех пор, пока вы не покажете все, на что способны. Он говорил мне, что из вас получится замечательная Джульетта. Я с ним полностью согласна. Вы очень эмоциональный человек.

– Ты ее смущаешь, – ухмыльнулась Лиз. – Керри сама скромность, когда дело касается ее игры. Скажи мне, ты сама-то довольна собой сегодня? Ну вот, что я тебе говорила! – расхохоталась она, увидев, что Керри отрицательно покачала головой.

– Совершенства редко бывают удовлетворены тем, что они делают, – заметила Рэчел с улыбкой и пожала плечами. – Скорее всего, и Райан уже обдумывает, как развить и отточить свою роль, несмотря на то что все, думаю, согласны с тем, что сегодня увидели на сцене самого лучшего Антония за последнее время.

– А Паула? – спросила Лиз. – Что говорят о ней?

– Боюсь, что я слышала только имя Райана. Она была хороша в первых двух актах, но в третьем не совсем, мне кажется. В этом нет ничего ни удивительного, ни ужасного. Многие прекрасные актрисы не справлялись с этой ролью. – Она переменила тему разговора: – Ты теперь проведешь несколько уик-эндов дома, Лиз? Ты могла бы приехать утром в воскресенье и остаться до понедельника. Виллис днем отвез бы тебя обратно в город, чтобы ты успела к вечернему спектаклю. Вы тоже должны приехать, Керри. Мы будем вам очень рады.

– А сейчас нам лучше поехать домой, – прервал ее муж. – А то дорога в Носвуд длинная, а у меня на завтрашнее утро назначена встреча.

– Может быть, вы сегодня останетесь в городе? – спросила Лиз.

– Я уже предлагал, но твоя мать предпочитает спать в своей собственной постели. Вообще-то я и сам тоже не любитель гостиниц. Думаю, что сегодня вы обе будете отмечать премьеру. Кстати, где все собираются?

– Райан пригласил всех к себе, – сказала Лиз. – У него очень хорошо и много места, потому что он расширил свою квартиру за счет соседней.

– Ну, в противном случае он бы не стал никого приглашать, я думаю, – заметила Рэчел. – Желаю вам хорошо провести время, но помните, что вы должны набраться сил для завтрашнего выступления.

– Ну, – спросила, улыбаясь, Лиз, когда ее родители ушли, – что ты о них думаешь?

– Они замечательные люди, Лиз. Я тебе даже завидую.

– Не стоит, Керри! Мы можем их с тобой поделить. Мама именно это имела в виду, когда пригласила тебя к нам домой. Ты ведь поедешь со мной?

– Мне бы хотелось. – Керри посмотрелась в зеркало и мысленно строго приказала себе: «Не будь дурой». Даже если она и встретится у Сазерлендов с Райаном, что вообще-то мало вероятно, – какое это может иметь значение?

Около театра множество такси ожидали труппу «Антония и Клеопатры», чтобы отвезти всех на вечеринку. Каким-то образом Керри в суматохе разлучили с Лиз, и она оказалась в машине, в которой уже сидели четыре человека.

– Ну вот и встретились, – сказал приятный голос. Рэй Норрис подвинулся, чтобы дать ей место, и добавил, обращаясь к водителю: – Все места заняты, поехали.

У Керри перехватило дыхание, когда она увидела дом Райана, и девушка невольно замерла в дверях. Двухуровневый холл выглядел как картинка из модного журнала по дизайну интерьера. Уютные диваны, обитые кремовым твидом, приглашали опуститься в их роскошные подушки и любоваться картинами, развешенными по светло-голубым стенам. Ярко-желтые сосновые панели оформляли ту часть комнаты, где находился буфет и стоял уже накрытый к ужину стол. Райан, темноволосый и необыкновенно красивый в вечернем костюме, был уже здесь, приглашая всех входить.

– Отнеси свое пальто в спальню, – попросил он Керри, показав на открытую дверь в противоположном конце комнаты, пол которой устилал роскошный оранжевый ковер. Взгляд Райана скользнул с ее лица на руку Рэя, в которой покоилась ладонь Керри, и его брови вопросительно поползли вверх. – А где Элизабет? Я был уверен, что вы с ней приедете вместе.

– Нас разделили, – ответила Керри, не вынимая руки. – Наверное, она будет здесь с минуты на минуту.

В золотисто-голубой спальне Паула приводила себя в порядок перед большим зеркалом, встроенным в шкаф, занимавшим целую стену. На ней был вечерний наряд, представлявший собой пурпурную тунику, закрепленную на обнаженном плече серебряной брошкой ручной работы, с которой гармонировала заколка в пышных черных волосах. В сравнении с этим нарядом синее платье Керри, которое так понравилось ей в магазине, теперь неожиданно показалось ей скучным и неинтересным. По беглому взгляду, брошенному на нее Паулой, Керри поняла, что та тоже не оценила его.

– Какое хорошенькое платье, дорогая, – пропела она. – Но что ты сделала со своими волосами?

Ее волосы? Керри посмотрелась в зеркало. Она сделала обычную свою прическу: мягкие, чуть вьющиеся волосы спадали волнами по сторонам лица до подбородка. Как всегда, ничего особенного!

– Может, лучше было бы надеть парик на сегодняшний вечер? – продолжала Паула, не дожидаясь ее ответа.

Она щелкнула замочком своей серебряной вечерней сумочки, одарила молодую девушку легкой улыбкой и направилась к двери, миновав по дороге Лиз, входившую в этот момент в комнату.

– Она похожа на кошку у миски со сметаной, – заявила Лиз. – Интересно посмотреть, так же ли она будет себя чувствовать после критических отзывов, которые завтра утром появятся в прессе?

– Я не думаю, что они найдут много промахов в ее игре, Лиз. Будь к ней справедлива, – поспешила защитить Паулу Керри.

– Я и так, милочка, справедлива. Но все-таки я согласна с мамой, что третий акт ей не удался. Она скорее Клео Райана, чем наша.

«Пожалуй, это относится и ко всему остальному тоже», – подумала Керри с грустью.

– А кто может утверждать, что большинство зрителей не предпочитают именно ее интерпретацию образа? – спросила она.

– Поживем – увидим. Но держу пари, что я права. – Лиз посмотрелась в зеркало, припудрила носик и захлопнула пудреницу.

– Кстати, а что с тобой случилось тогда в театре? Адриан посадил меня в такси, и, когда я оглянулась, тебя уже не было.

– Наверное, ты просто не заметила меня в толпе. Я приехала с Рэем.

– Так вот почему он торчал около двери. Я же говорила, что он влюблен в тебя. Ты готова? Не могу дождаться, когда мы наконец сядем за стол и попробуем все эти вкусности.

Большая гостиная постепенно заполнялась прибывающими. Помимо труппы и администрации театра, приехало множество друзей, родственников и знакомых. Было шумно, разносили шампанское, некоторые гости уже собирались около буфета, накладывая в свои тарелки изысканные угощения.

– Ты хочешь есть? – спросил Рэй, внезапно появившись рядом с Керри, как только девушка вошла в комнату. – Или ты вначале выпьешь бокал шампанского?

– Пожалуй, шампанское, – решила Керри и наблюдала за тем, как Рэй взял два бокала шампанского с подноса у проходящего мимо официанта. – За спектакль! – сказала она и, прикрыв глаза, отпила глоток шипучей жидкости, а когда открыла глаза, увидела Райана, стоявшего напротив нее и беседовавшего с двумя другими гостями. Его руку крепко сжимала Паула. Продолжая что-то говорить, Райан повернулся, поймал взгляд Керри, и они довольно долго смотрели друг на друга, пока мужчина, с которым он разговаривал, не отвлек его внимание.

– Ты тоже так думаешь? – вдруг услышала она голос Рэя и посмотрела на него затуманенным взглядом.

– Извини, что ты сказал?

– Что спектакль имел успех сверх всяких наших ожиданий.

– Я не знаю, – сказала Керри осторожно. – Или сам спектакль произвел такое впечатление, или это Райан увлек всех за собой. Мы не узнаем об этом до тех пор, пока не увидим утренние газеты.

– Критики? Да что они понимают! Большинство из них знают о театре и артистах меньше, чем моя тетя Салли!

– А у тебя есть тетя Салли? – пошутила она.

– Нет, – усмехнулся он. – Но я и так прекрасно знаю, что мне сказать. Еще несколько таких замечательных ролей, как Хармиана, и ты поймешь, как это трудно – полагаться на несколько так называемых профессиональных мнений экспертов, которые обычно сильно отличаются друг от друга.

– Но публика считается с этими мнениями.

– Только с тем, с чем она сама согласна. Среди средней публики много знающих людей, которые сами вряд ли написали бы хоть одну строчку в прессе. Мне известен по крайней мере один театральный критик, который несколько месяцев назад был спорткомментатором. – Он сделал еще несколько глотков, поставил бокал на стол и посмотрел на Керри с нескрываемым восхищением. – Давай позабудем о театре хотя бы ненадолго, – продолжил он, – и поговорим о тебе. До прошлого вечера я думал, что ты девушка Адриана. Что случилось с вами и вашей прекрасной дружбой, которая началась у всех на глазах в тот памятный первый день? Если я правильно понял, Адриан отказался покинуть тебя, не пересел на предназначавшееся ему место и не проявлял никакого интереса к Лиз. Что произошло?

– Он решил, что Лиз человек более веселый, – ответила она.

– Ты имеешь в виду, что она еще один человек, который любит жечь свечу с обоих концов? Или просто что она еще слишком молода, чтобы не обращать на это внимания, но Адриан… – Рэй покачал головой. – Самое время, чтобы начать серьезнее относиться к жизни. Мужчине в его возрасте уже пора иметь жену.

– Не могу себе представить Адриана женатым.

– Но можешь? А он, между прочим, чуть не женился несколько лет назад.

– Ого! – Керри была удивлена. – И что же случилось?

– Она встретила другого человека, который был в состоянии дать ей много больше, чем когда-либо Адриан, и вышла за него замуж. Именно после этого Адриан стал… такой взрывной. – Рэй пожал плечами. – Мы с ним не очень-то дружили тогда, но она, конечно, получила то, чего хотелось.

– Паула Винсент, – сказал Керри тихо.

Рэй был крайне изумлен:

– Как ты узнала об этом?

– Адриан что-то такое говорил. – Она на мгновение повернулась в ту сторону, где стояла актриса, которую в этот момент окружила толпа восхищенных поклонников, оттеснивших ее от Райана. – Она, наверное, была очень молодой, когда вышла замуж.

– Ей было двадцать два года. Это случилось десять лет назад. Он был намного старше ее, конечно, но располагал деньгами и связями и мог устроить все так, чтобы она получала хорошие роли, развивая свой талант и делая удачную сценическую карьеру. Для нашей очаровательной Паулы этот путь был действительно из грязи да в князи. Но, – вдруг добавил он, – мы так и не поговорили о тебе. Ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы выйти замуж, Керри?

– Нет, – ответила она с неожиданным энтузиазмом, так что Рэй широко раскрыл рот.

– Девушка, которая мечтает о карьере? Ну тогда ты могла бы выйти замуж за актера и убить сразу двух зайцев. Вот, например, я. Я как раз сейчас ищу себе жену.

– Устал стирать носки? – поинтересовалась она, не скрывая иронии.

– И питаться консервами. Требование номер один: ты умеешь готовить?

– Ну а если нет, моя кандидатура отпадает?

– Так… – Рэй сделал вид, что колеблется. – Осмелюсь сказать, что мог бы прожить какое-то время на бобах и чипсах. Но есть еще и другие соображения. Ну хотя бы, по крайней мере, ты смогла бы украсить дом?

– Эффект от вазы с нарциссами – такой же, причем за гораздо меньшую цену.

– Но цветы, дитя мое, требуют, чтобы их меняли.

– А жену – нет, – закончила Керри со смехом.

– Мою – точно нет. Я и теперь, несмотря на свои годы, твердо верю в святость женитьбы. Когда я женюсь, это будет навсегда. Я не кажусь тебе старомодным?

Керри покачала головой:

– Только не мне.

– Тогда можешь считать, что я сделал тебе предложение. Имей это в виду.

– Буду. – Пообещала Керри так же полушутливо-полусерьезно, и они улыбнулись друг другу со взаимопониманием старинных приятелей.

– Такое впечатление, что вы двое как будто на пожаре, – заявил Адриан, внезапно появившись рядом с ними вместе с Лиз. Обняв ее за плечи, он добавил с иронией: – Но, без сомнения, вам удается держать огонь под контролем.

– Безусловно, – небрежно ответил Рэй. – Хороший вечер, не так ли?

– Расточительный. Администрация должна быть благодарна нашему хозяину за то, что он позволил ей сэкономить, устроив все за свой счет. Вы еще ничего не ели? Я бы очень рекомендовал вам попробовать копченого лосося.

– Не слушайте его, – спокойно произнесла Лиз. – Ему здесь нравится – как и всем остальным.

– Только потому, что я с тобой, дорогая, – возразил ее партнер и чмокнул девушку в лоб. – Свет моих очей, радость моей души, женщина моей мечты! О чем еще можно мечтать?

– И в самом деле, о чем? – засмеялась Лиз, повернувшись к нему и не замечая того, что Райан проходил всего в нескольких шагах от их компании. – Я рада, что ты наконец осознал, что качество стоит больше, чем количество.

Керри затаила дыхание. Райан бросил мимолетный взгляд на свою племянницу и ее спутника, потом на мгновение задержал его на Керри и продолжил свой путь к бару на противоположной стороне комнаты. Какой реакции она ожидала от него, Керри сама не знала. Лиз двадцать два года, и она уже в состоянии самостоятельно выбирать себе друзей. Райан, конечно, мог не одобрить ее выбор и высказать свое мнение, что, без сомнения, он непременно и сделает, но запрещать что-либо племяннице у него уже не было никакой власти.

Но с другой стороны, ведь Лиз сама хотела держать его в неведении относительно Адриана. «Что же все-таки заставило ее изменить свое намерение?!» – размышляла Керри, глядя на оживленное лицо подруги. Может быть, она, несмотря на все свое отрицание такой возможности, влюбилась в этого человека, открыто обнимавшего ее сейчас? А если это так, то что думает об этом сам Адриан? Он говорил, что Лиз не похожа на других. Означает ли это, что он тоже нашел нечто для себя совсем новое?

Керри прикусила нижнюю губу. Ну хорошо. Этот мужчина – прославленный донжуан, а леопард не сбрасывает свою шкуру. Но разве не могло получиться так, что именно в Лиз он нашел что-то такое, чего до сих пор не встречал в других женщинах, заставившее его понять, что Паула не была тем человеком, на которого стоило растрачивать свою жизнь? Такое вполне может быть. Но не принесет ли он Лиз огорчений?

– Ты опять где-то витаешь, – прошептал Рэй ей на ухо. Она повернулась к нему и увидела на его лице лукавую улыбку. – Ты обдумываешь, чего стоит мое предложение?

– Только другой женщине, – ответила она шутливо, поставив свой бокал на стол. – Я думаю, что самое время что-нибудь съесть.

– Если пища – это то, чего ты хочешь, значит, пища – это то, что ты получишь. – Рэй обвил рукой ее тонкую талию и слегка подтолкнул девушку перед собой. – Эта толпа скорее может разлучить нас, чем какой-нибудь мужчина. Направление – юго-восток, и это означает, что ты должна повернуть чуть влево.

– Ты служил когда-нибудь во флоте? – спросила Керри через плечо, когда они пробирались через переполненную комнату.

– Нет. Но мой отец служил. Меня вырастили на суровой диете морских терминов. Даже моя кровать была койкой. Самый большой удар в жизни отца произошел, когда я решил, что море – это не для меня, и объявил о своем намерении выбрать профессию актера в качестве средства к существованию. Он тут же выставил меня за дверь без гроша в кармане, собираясь и в будущем ничего мне не оставлять. Его кредо: трать деньги, если они у тебя есть. Думаю, что в этом случае он преследовал собственную цель.

– Вот это характер. – Керри с улыбкой на лице повернулась к Рэю. – Каков отец, таков и сын.

Засмеявшись, он сжал ее руку:

– Следи за рулем, по курсу препятствие.

Кажется, чуть ли не всех гостей одновременно охватило чувство голода. Было ясно, что заполучить пару тарелок с едой – достаточно трудная задача.

– Ступай к тому книжному шкафу и подожди меня там, – предложил Рэй. – А я раздобуду чего-нибудь и принесу тебе. Нет смысла нам обоим участвовать в этой битве.

Прислонившись к шкафу в ожидании Рэя, Керри думала, какой это был длинный и утомительный день. Казалось бы, она должна испытывать облегчение и безоблачное счастье в конце этого дня премьеры спектакля, но все, что Керри сейчас ощущала, были дикая усталость и начинавшаяся депрессия.

Керри с трудом подавила зевоту. Столько всего произошло за последние недели, что ей не верилось, что теперь, не считая нескольких небольших репетиций, у нее все дни будут свободны до половины седьмого вечера.

– Устала? – спросил вынырнувший рядом с ней из толпы Райан. – Или просто надоело?

Керри медленно повернула к нему голову, чувствуя, как все ее тело напряглось, словно натянутая струна.

– Мне кажется, вы очень любите неожиданно появляться откуда-то и заставать людей врасплох, – проговорила она.

Он ухмыльнулся:

– Сегодня не совсем «откуда-то». Ты не забыла, что я живу здесь? А что случилось с твоим поклонником?

– Рэй добывает угощение для нас обоих.

Райан посмотрел поверх головы на буфет:

– Судя по всему, с ним еще кто-то. Ты что-нибудь пила?

– Я где-то оставила свой бокал. – Керри неопределенно махнула рукой. – О, не имеет значения, – остановила она Райана, вознамерившегося было разыскать официанта. – Мне достаточно.

– Действительно достаточно? – переспросил он с оттенком сарказма в голосе. – Не куришь, не пьешь. Что ты делаешь, чтобы расслабиться, Керри?

– Читаю интересные книги, – ухитрилась она ответить спокойным тоном. – Очень сожалею, что мои привычки не встречают вашего одобрения.

– Как тебе угодно. – Он внимательно посмотрел на нее. – Откуда такой интерес к Рэю Норрису? Что-то до сегодняшнего вечера я не замечал особенных взаимоотношений между вами.

Керри пожала плечами:

– До сегодняшнего вечера оставалось не очень-то много времени для каких-нибудь взаимоотношений с кем бы то ни было.

Райан мягко сказал:

– Ты настоящий эксперт по расправе с затруднительными вопросами, но со мной не так уж легко будет справиться. Ты действительно интересуешься именно Рэем или используешь его с какой-то другой целью?

Керри подняла голову и твердо посмотрела в серые глаза:

– Какая же другая цель могла бы у меня быть?

– Попытка вызвать ревность Адриана, например. Только не очень-то рассчитывай на это. Его интерес к любой женщине заведомо короткий и редко возобновляющийся.

– К любой женщине? – повторила она значительно и поняла по выражению лица Райана, что ее выстрел попал в цель.

– Если ты имеешь в виду Паулу, то это было очень давно, когда он был еще слишком молод. А кстати, кто тебе рассказал об этом небольшом романе?

– А это имеет значение?

– Думаю, что нет. Как давно Лиз увела его от тебя?

– Вам не кажется, что лучше спросить об этом у самой Лиз?

– Я спрашиваю тебя.

Керри беспомощно пожала плечами:

– Пару недель или около того. А если вам хочется узнать еще что-нибудь, обращайтесь прямо к Лиз.

– Почему? Тебе до сих пор трудно об этом говорить?

– А разве мне должно быть трудно говорить об этом?

Райан сделал нетерпеливый жест:

– Перестань увиливать от ответа и признайся, что отдала бы сейчас все, что угодно, чтобы быть в туфлях Лиз, если это касается Вогена. Это сразу было видно, когда ты только что наблюдала, как они тебя тут дурачили вдвоем. Ты влюбилась без памяти в мужчину и потеряла его. Ведь так обстоит дело?

– Всего несколько ночей назад вы, кажется, были убеждены в том, что я не способна ничего чувствовать к какому бы то ни было мужчине. Вы очень непоследовательный человек, – возразила Керри.

– Я не сказал, что ты была не способна. Я сказал, что ты была настроена против. Значит, я ошибался. Жаль, что ты выбрала именно такого мужчину для своего первого опыта… любви.

– А кого бы вы порекомендовали? – выпалила она, потеряв терпение. – Себя?

– Имеешь в виду, что тебе было бы все равно? – Его лицо стало жестким. – Ты толкаешь меня на то, чтобы опровергнуть это.

У нее сдавило горло.

– Не беспокойтесь. Мой выпад был непреднамеренным.

– Тогда тебе стоит сначала подумать, прежде чем что-нибудь говорить. – Тон Райана был холоден. – Никогда не выводи мужчину из себя до тех пор, пока ты не готова принять все последствия этого. – Он оторвал взгляд от нее как раз в тот момент, когда к ним подошел Рэй с тарелками в руках, и спокойно продолжил: – Пришло время представить вас обоих другим. Керри, здесь есть люди, которые хотят поговорить с тобой. Я обещал, что попытаюсь привести к ним тебя. Мы возьмем твою тарелку, ты сможешь есть и разговаривать.

Чуть позже Керри, извинившись перед обществом, с которым Райан оставил ее, растерянно пыталась найти пути спасения из этого переполненного людьми помещения. Было уже половина второго ночи, но гости, казалось, и не собирались расходиться. Если бы Керри удалось отыскать Рэя, он, возможно, отвез бы ее домой. Она могла бы, конечно, поехать и одна, но, чтобы заказать такси, пришлось бы воспользоваться телефоном, но на это требовалось спросить разрешения хозяина, а Керри ни за что на свете не хотелось сегодня опять разговаривать с Райаном Максвеллом.

Керри проходила мимо какой-то двери, которая, в отличие от всех остальных, была плотно закрыта. Слегка поколебавшись, Керри оглянулась, чтобы убедиться, что никто не видит, и повернула ручку. За дверью было темно. Девушка в одну секунду проскользнула внутрь, потихоньку закрыла за собой дверь и нащупала выключатель рядом с собой на стене.

Комната была небольшая и по сравнению с другими в этом доме довольно скромно обставлена. У окна стоял стол, вдоль стен располагались книжные шкафы высотой до самого потолка, забитые книгами, поодаль друг против друга стояли два кожаных кресла. На полу лежал индийский ковер. Это была мужская комната, в которой не было ничего лишнего и в которую не проникал ни шум, ни сигаретный дым. Убежище Райана, куда он может удалиться от мира, когда почувствует в этом необходимость. Керри представила себе, как он удобно устроился в одном из этих кресел с открытой книгой на коленях. Темная голова склонилась над страницей.

С чувством вины, понимая, что она злоупотребляет гостеприимством хозяина, Керри тем не менее не смогла сдержаться и подошла к столу. На нем лежал большой альбом с толстыми страницами в кожаном переплете. Он показался ей знакомым. Девушка открыла его, уже догадываясь, что увидит в нем. Так и есть, это были вырезки из газет с отзывами о выступлениях Райана в разные годы. Значит, и ему не было чуждо тщеславие. А почему бы и нет? Его карьера стоила того, чтобы сохранить о ней память.

Взяв альбом в руки, Керри села на стул и начала читать. Первый отзыв, датированный октябрем 1959 года, был вырезан из газеты «Манчестер гардиан». В нем сообщалось о спектакле «Она пришла, чтобы победить», который имел большой успех. Половина статьи была посвящена образу Тони Лампкина, роль которого исполнил новичок Райан Максвелл. Автор предсказывал, что этот молодой актер далеко пойдет!

Переворачивая страницу за страницей, Керри потеряла представление о времени. Перед ее глазами проплывали образы, созданные Райаном: Константин в «Чайке», Дорикорт в «Уловке щеголя», Армадо в «Потерянной любви» – такие разные характеры, и все отлично сыгранные. Огромный талант заложен в человеке, чье имя блистало на этих страницах! Какой богатейший опыт приобретен им в веренице стольких лет работы!

1966 год, Гамлет… Целых три страницы были заняты вырезками с восторженными отзывами: «Великолепный образ», «Зрелый Гамлет с нежным и мужественным сердцем», «Блестящее исполнение»… Керри унеслась мыслями на четыре года назад в тот вечер, когда она, бешено аплодируя, в едином порыве со всем огромным залом вскочила со своего места на галерке, отдавая дань мастерству актера, стоявшего перед занавесом на сцене. Если бы тогда кто-то сказал ей, что когда-нибудь она станет выступать с этим человеком на одной и той же сцене, не говоря уже о том, что будет сидеть здесь, в его собственном доме, – она бы рассмеялась ему в лицо.

Керри неожиданно проснулась от телефонного звонка. В замешательстве, пытаясь сбросить с себя остатки сна, она поискала глазами телефон и с трудом сообразила, что это не ее квартира, а кабинет Райана и ей не следовало здесь находиться.

Когда она с трудом поднялась, звонок внезапно прервался, как если бы кто-то поднял трубку. Альбом с вырезками упал на пол. Наклонившись, за ним, Керри вдруг поняла, что в квартире очень тихо. Прежде чем уснуть, она слышала за дверью приглушенный шум голосов, сейчас же не было слышно ничего. У нее не было часов, и в комнате их тоже не было видно. Который же сейчас час? Не может быть, чтобы она так долго спала!

Керри быстро подошла к окну и отодвинула тяжелую штору. Снаружи было очень темно. Девушка догадалась, что вечер уже давно закончился и она одна в квартире с Райаном. Сможет ли она выскользнуть из квартиры, не потревожив его? Кажется, входная дверь находилась как раз в противоположном конце холла, поэтому она, не зажигая свет, попытается найти дорогу. Все равно больше ей ничего не остается.

Как она и предполагала, в холле было тоже темно. Керри осторожно пошла к двери по упругому ковру, стараясь припомнить, как расставлена мебель, чтобы в темноте не наткнуться на нее, но на полдороге спохватилась, что ее пальто и сумочка лежат в пустой спальне, и остановилась. Что теперь делать?

После минутного колебания Керри вынуждена была признать, что хочет она или нет, но ей придется каким-то образом забрать пальто и сумочку. Не могла же она бродить в это время по улицам в поисках такси в вечернем платье, если, конечно, она не хочет замерзнуть до смерти. В любом случае ей нужны деньги на такси, а кошелек был в сумке.

Керри повернулась, чтобы сориентироваться, правильно ли она идет, и увидела, что из-под двери комнаты около кабинета пробивается полоска света. Она замерла. Это была спальная комната хозяина. Комната Райана. А может быть, свет уже горел в спальне, когда она выскользнула из кабинета? Она не знала, так как заметила неяркий свет только сейчас. Где-то на другой стороне комнаты послышался тихий щелчок, словно положили на место телефонную трубку. Сразу же после этого послышались шаги в освещенной комнате.

Забыв о пальто, Керри развернулась, чтобы убежать, нечаянно задела что-то, чуть не потеряла равновесие и машинально схватилась за лампу, стоявшую на середине низкого круглого стола.

В тишине дома звук падающей лампы раздался подобно грому. В следующее мгновение дверь спальни распахнулась, и яркий свет из нее хлынул в холл. Райан стоял в дверях, одна его рука лежала на выключателе, другой он придерживал черный шелковый халат, поспешно накинутый на плечи. Под халатом у него была темно-синяя пижама, на ногах – черные кожаные шлепанцы. Освещенный мягким светом, льющимся из комнаты, он выглядел очень мужественным и опасным. Керри непроизвольно шагнула назад.

– Боже мой! – воскликнул он. – Ты была здесь всю ночь?