Текст книги "Рэд (ЛП)"

Автор книги: Кей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Глава 2

Джесс

Моя кожа покрывается мурашками от ощущения его мозолистых пальцев, мучительно медленно двигающихся вверх по внутренней стороне моего бедра. Медленно продвигаясь все ближе и ближе к моей сердцевине, другая пара рук обхватывает мою грудь сзади – твердая грудь прижимается к моей спине, пальцы поглаживают мой шов, а губы захватывают мои. Пытаясь заставить себя открыть глаза, я хочу увидеть, кто доведет меня до экстаза, но все, что я вижу, – это фейерверк, взрывающийся под моими веками.

Все это ошеломляет, когда я приподнимаю бедра с матраса, прижимаясь к толстой длине между моих ног. Достигнув кульминации, я распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с глубокими карими глазами Маверика Миллера.

От неожиданности по моему телу пробегает еще одна ударная волна, и я падаю на пол.

Черт.

Святое. Блядь. Дерьмо.

Сев, я прислоняюсь спиной к краю кровати, пытаясь успокоить учащенное дыхание. Чертов влажный сон, вдохновленный страстным чтением прошлой ночью. Эти чертовы книги о гареме наоборот губят меня самым лучшим из возможных способов. Дополнительное пополнение в лице Маверика Миллера, моего боевого наставника, произошло из-за того, что вчера я впервые увидела его.

Роясь на прикроватном столике, я хватаю телефон, чтобы проверить время. За две минуты до того, как должен прозвенеть будильник, идеальное время. Я так же расслаблена после моего особенного утреннего оргазма. Выпутываясь из одеял, я бросаю их кучей на кровать, присаживаясь на край – видение Маверика повторяется в моем сознании.

Черт бы побрал его и его пронзительные карие глаза. Его каштановые волосы выглядят так, словно он только что вышел из спальни, и мне хочется запустить в них пальцы. Его телосложение и золотистый загар только усиливают впечатление.

Качаю головой, мне нужно взять себя в руки. Он мой чертов учитель, сексуальный, но он никогда не посмотрит на меня дважды, не тогда, когда я студентка. Особенно после того, как все остальные вчера выкинули несколько чертовски крутых движений, включая мою новую подругу Луну Стил, которая ударом ноги повалила Рен Диктриксона на пол.

Я была дерьмовой, совершенно ужасной. Я чувствовала, как горят его глаза у меня за спиной, когда он наблюдал, как я выставляю себя на посмешище. Мои движения были неловкими и дергаными. Роман буквально стоял неподвижно, так что настоящей драки между нами не было.

В моем телефоне звучит будильник, и я быстро выключаю его. Запуская пальцы в волосы, они сбиваются в узел, и я не могу удержаться от вздоха из-за беспорядка птичьего гнезда у меня на затылке. Мне не следовало вчера так поздно засиживаться, но вчера был мой первый официальный день занятий в Академии Физерстоуна, и мне не хватало волнения.

Мне пришлось допоздна не спать, чтобы решиться на покупку моей новой книги, которая вышла вчера. Я неделями ждала последнюю книгу из серии "Грехи Неверленда", и не успела я опомниться, как время приблизилось к двум часам ночи, но оно того стоило. Мне просто повезло, что моему отцу удалось украсть мой Kindle до того, как мы взлетели. Иначе, я не думаю, что выжила бы. Протирая глаза ото сна, я встаю и потягиваюсь, наслаждаясь ощущением того, как напряжение покидает мое тело.

Оглядываясь, я осматриваю свою маленькую комнату в общежитии. Моя двуспальная кровать аккуратно стоит в углу, напротив нее туалетный столик – идеальное место для естественного освещения, когда я делаю прическу и макияж. На другой стороне комнаты находится небольшая гардеробная, мой письменный стол и дверь, ведущая в мою крошечную ванную комнату. Может, она и маленькая, но мне не нужно было ни с кем ее делить, поэтому мне разрешили украсить помещение так, как я хотела. Это означало, что все это было красиво оформлено в пыльно-розовых и светло-серых тонах. На стене рядом с моей кроватью висели мерцающие гирлянды, а на прикроватной тумбочке стояли три мои любимые свечи.

Это мой дом, мое безопасное убежище на следующие двенадцать месяцев, и я собираюсь раскачать их – больше никакой робкой тихони, Джессика Уотсон. Я собираюсь быть собой. Мне просто нужно обрести уверенность, чтобы действительно довести дело до конца.

Войдя в ванную комнату, я замечаю, что там едва хватает места для унитаза, душа и раковины, но это работает. Угольная плитка придает ей изящный и современный вид, но при этом делая ее еще меньше, чем она есть на самом деле. Я спешу принять душ, запах моего любимого кокосового средства для мытья тела наполняет воздух вокруг меня, когда я оборачиваю тело полотенцем и подхожу к окну у своей кровати. Я нахожусь не на высоком этаже в Бубновом доме, но никто не может заглянуть через окно снаружи.

Из моей комнаты открывается вид на внутренний двор в центре всех школьных корпусов. Наблюдаю, как другие ученики общаются со своими друзьями и группировками, в то время как я бесцельно брожу одна, совсем как в старших классах. Никто не хочет дружить с девочкой, чей папа делает газовые взрывчатки для Игр. Мой отец – химик-органик, что здесь ничего не значит. Моя родословная своим именем не приносит богатства или страха. В конечном счете, это делает меня никем, и именно поэтому моя мать всегда пытается продвинуть нас дальше по турнирной таблице.

Родословные Академии Физерстоун терпят меня только потому, что мне посчастливилось попасть в Бубновый блок под новой родословной моего отца. Но в остальном они даже не дышат в мою сторону. Думаю, это лучше, чем когда над тобой издеваются и втаптывают в грязь.

Присаживаясь за туалетный столик, я быстро накладываю макияж с той точностью, которую можно получить только после нескольких часов практики. В старших классах я каждый вечер сидела и совершенствовала свои навыки, желая подчеркнуть лучшие черты лица и поэкспериментировать со смелыми образами. Я никогда не носила ничего, кроме своих естественных тонов, подчеркивающих мои естественно рыжие волосы и голубые глаза.

Завершая свой образ слегка завитыми волосами, я сбрасываю полотенце и медленно надеваю свою последнюю покупку – комплект из атласного бюстгальтера кобальтово-синего цвета, состоящий из двух частей, трусиков с подвязками в тон и коричневых чулок. Мои пальцы слегка дрожат, когда я глажу материал. Делая глубокий вдох, я выпрямляю спину, мои розовые щеки остывают, когда я заставляю себя встать и вижу, какая девушка смотрит на меня в ответ.

Девушка передо мной выглядит уверенной, сексуальной и владеющей собой. Я готова повысить свою самооценку любым возможным способом, и это, безусловно, мой любимый план. Отходя от флюидов степфордской домохозяйки, которые излучает на меня моя мать, я люблю это. Сексуальное нижнее белье, только для меня, и, черт возьми, это так приятно. Каждый день, в течение следующих двенадцати месяцев, пока я здесь, в Академии Физерстоуна, я буду владеть собой. Пришло мое время найти себя, вот почему это были первые вещи, которые я упаковала.

Мне нравится, как хорошо я себя чувствую в своем сексуальном наряде. Теперь мне нужно найти кого-нибудь, кто оторвет лоскутки атласа от моего тела и позволит мне посмотреть, как хорошо он смотрится скомканным на полу.

В аудиосистеме научной лаборатории раздается звонок, и преподаватель хлопает в ладоши. – Ладно, на сегодня все…

– Очевидно, – усмехается кто-то позади меня, заставляя других студентов хихикать, как гиен. Я уверена, что Оскар О'Шей, инфантильный Туз, возглавляющий группу. Качая на них головой, я кладу планшет в свою огромную сумку.

Карл Перес, преподаватель естественных наук, откашливается: – Спасибо тебе за это, Эйден Бирнс. – Поправляя очки на носу, он хмуро смотрит на парня прямо за моей спиной. – Где бы ты ни сел сейчас, это твое место до конца учебного года. Сегодня здесь, в Физерстоуне, был урок общего введения в естественные науки, но на следующем занятии вам будут заданы курсовые работы.

Он ставит свой портфель на стол, фактически отпуская нас. Комната большая, с двумя рядами рабочих станций, заполняющее все пространство, и каждый из нас сидит в группах по четыре человека. Для любому случайного человека это выглядело бы как обычная научная лаборатория, но план урока совершенно другой. От изучения компонентов для изготовления бомб до понимания распада кристаллического метамфетамина. Даже химических соединений для терапевтических препаратов. Как это вообще возможно?

Встав со своего места у окна, я смотрю на других студентов, которые начинают выходить из комнаты. Следуя за тем, кто сидит в моем ряду, я резко останавливаюсь, когда кто-то хлопает рукой по табурету рядом со мной.

– Черт возьми, малышка, твои пухлые губки так привлекательны. Зачем тебе понадобилось вот так уезжать на прошлой неделе? Я скучал по тебе. Особенно после того, как ты так быстро сбежала с нашего семейного ужина.

Жесткая хватка вокруг моего запястья заставляет меня в замешательстве поднять взгляд. При виде Риса рядом со мной, его глаз, искоса смотрящих на мои губы, мое сердцебиение мгновенно учащается. Я ошеломлена полным пренебрежением Риса к тому, что я сказала за ужином, и меня передергивает от того факта, что он думает, что его жуткий взгляд заставляет его выглядеть сексуально.

Пытаясь вырвать мое запястье из его хватки, он использует свою хватку, чтобы притянуть меня к своему телу. Я не могу сказать, что происходит вокруг нас, мой мозг перегружен его близостью и запахом его дешевого лосьона после бритья. Поднимая другую руку к его груди, я пытаюсь оттолкнуть его, но он не двигается, и я, кажется, не могу найти никаких слов, чтобы предостеречь его.

Все, что я слышу, – это мое собственное дыхание у себя над ухом, когда он наклоняется ближе, его нос касается моего, пока он внезапно не исчезает. Я не могу перестать быстро моргать, оглядываясь по сторонам. Рис лежит на полу и свирепо смотрит на Оскара О'Ши. Я думаю, что он может быть причиной того, что Рис больше не прикасается ко мне, и мои плечи опускаются от облегчения.

– Джессика Уотсон – подруга "Тузов". Держитесь от нее подальше, – ворчит он, свирепо оглядывая комнату и каждого, кто остановился поглазеть. Его голубые глаза сверкают на всех, пока он уверенно стоит передо мной. – Твой позеленевший член отвалится раньше, чем приблизится к ней. Ты понимаешь?

Рис бросается к двери. – Пошел ты, О'Шей, она моя. – Он хмурится в ответ, прежде чем снова посмотреть на меня. – Увидимся в «Бубнах», женушка, – бормочет он, выпрямляется, поправляет блейзер и вылетает из класса.

– Ты в порядке? – Спрашивает Оскар, и мои щеки заливает краска, я знаю, что в комнате все еще есть другие, наблюдающие за разворачивающейся сценой.

– Я в порядке, Оскар, – выдавливаю я. – То, что ты случайно положил свои жадные глазки на моего нового друга, не означает, что мне нужна твоя помощь в чем-либо, придурок. – Протискиваясь мимо него, я высоко держу голову, пока все следят за моим движением, молясь, чтобы они не заметили, как дрожат мои руки.

Когда я подхожу к двери, Эйден Бирнс, болтливый мудак, с зачесанными набок светлыми волосами и самоуверенной ухмылкой на лице, придерживает ее для меня. Его кристально-серые глаза держат меня в плену, но я слишком быстро выхожу в коридор, и мир вокруг меня продолжает вращаться. Эйден Бирнс – загадка, всегда шумный и требующий внимания. Но, кажется, никто никогда не приближается к нему, кроме его сестры близняшки Труди.

Качая головой, я направляюсь к лифту, убеждаюсь, что Рис ушел, прежде чем проверить оставшуюся часть сегодняшнего расписания на своем телефоне, когда двери за мной закрываются. За обедом следуют Боевые навыки. Идеально. К тому времени, как наступит время ужина, мои мышцы будут сводить меня с ума. Прислонив голову к зеркальной стене лифта, я вздыхаю. К черту эту дерьмовую Академию, но спасибо богу за ее горячих мужчин.

Луна ждет снаружи учебного корпуса, стоя у подножия больших каменных ступеней, со своим классическим выражением лица отдохнувшей стервы. Забавно, что я знаю ее меньше недели, но она знает меня лучше, чем кто-либо другой здесь. Ее шелковистые каштановые волосы всегда собраны в узел и без особых усилий спадают по спине. Ее зеленые глаза сверкают скорее от раздражения, чем от счастья. Она прирожденная задира.

– Рыжая, снова по фраппучино в кофейне? – Спрашивает Луна, когда я беру ее под руку.

– Ты читаешь мои мысли, – бормочу я, когда мой телефон вибрирует в кармане, и смотрю на экран, на котором высвечивается "Папа". Я со вздохом отвечаю на звонок, и голос моего отца приветствует меня.

– Привет, тыковка, я просто хотел узнать, как прошли твои первые несколько дней в Академии?

Его вопрос на мгновение лишает меня дара речи. Я по-настоящему не разговаривала с ним с тех пор, как он в последнюю минуту посадил меня на рейс в Вирджинию. Все, что я знаю, это то, что у него полно дел с моей матерью, пока я разбираюсь с Физерстоуном. Я хочу сказать ему, что ненавижу это, но сейчас это лучше, чем быть рядом с моей матерью. Каждой клеточкой своего существа я не хочу быть здесь. Я плакала, вопила и злилась на него за то, что он заставлял меня действовать, не оставляя мне другого выбора, кроме как жить такой жизнью на протяжении многих лет, но нет смысла повторяться.

На днях после ужина я поняла, что он знает, и в каком-то смысле это он пытается защитить меня от моей домашней жизни. Итак, я здесь, несу бремя своей родословной, навязанное мне, точно так же, как и все остальные вокруг меня, за исключением того, что у меня нет такого реального набора навыков, как у них. Они просто надеются, что моя Наука так же хороша, как наука моего отца, потому что, если бы Паулс были настолько хороши, они бы не обрадовались, если бы моя мать не продолжила родословную Паулс.

– Все в порядке, папа. Просто и коротко. Я не могу предложить ему ничего большего без того, чтобы мои эмоции не взяли верх надо мной, хотя в глубине души я знаю, что это не его вина.

– Как дела с наукой? Я чувствую его улыбку по высоте голоса, но это только раздражает меня.

– Все было прекрасно, папа. – Я вздыхаю. – Все, что я хочу делать в этом мире, – это производить химическое оружие для проклятого преступного мира. По крайней мере, это лучше, чем быть Паулс, – сердито шепчу я в трубку, все время чувствуя на себе взгляд Луны. Я отказываюсь встречаться с ней взглядом, вместо этого сосредотачиваясь на окружающих деревьях и цветочных клумбах.

– Я вижу, что сейчас не лучшее время для разговоров, Джесси. Я позвоню тебе в эти выходные.

Телефон просто так отключается. Каждый раз наши телефонные звонки заканчиваются одинаково. С моим отцом, который не предлагает мне никакого выхода из-за давления, которое я испытываю, находясь здесь, представляя несуществующую родословную.

Сделав глубокий вдох, я убираю телефон и, наконец, смотрю на Луну. Она смотрит на меня своими зелеными глазами, полными вопросов, но, к счастью, игнорирует мою маленькую вспышку.

– Тогда, может, добавишь во фраппучино еще порцию эспрессо? – Спрашивает она, и мои плечи с облегчением опускаются, когда я с энтузиазмом киваю.

Черт, я слишком долго нуждалась в такой дружбе.

Глава 3

Джесс

– Еще раз, Рыжая, – кричит Луна, и если бы я могла отдышаться, я бы послала ее нахуй. Но как бы то ни было, мои руки упираются в колени, внутри все сжимается, когда я пытаюсь вдохнуть полной грудью.

– Нет, пожалуйста, нет, – умудряюсь пробормотать я, но она просто ухмыляется мне, как дьявол. Я рада, что решила надеть сегодня свои серые шорты свободного покроя вместо велосипедок, потому что они прилипли бы ко мне, как клей. Пот стекает с каждой части моего тела, пока моя так называемая лучшая подруга хихикает.

Взяв бутылку воды с края коврика, Луна открывает ее и протягивает мне, чтобы я взяла. Ледяная жидкость наполовину выпита двумя глотками, и все же она все еще поднимает боксерские щитки, готовая снова броситься в бой.

– Луна, ты заставляла меня бегать по беговой дорожке, кататься на велосипеде, поднимать тяжести и наносить удары руками последние двадцать минут. Я больше не могу этого выносить. На сегодня это предел.

Она опускает ярко-красные подушечки на бок, и я воспринимаю это как победу и опускаюсь на задницу прямо там, где нахожусь. Бутылка с водой в моей руке обрызгивает меня, но я все равно уже мокрая от пота. Положив руки на колени, я обхватываю голову руками, пока мое сердцебиение медленно успокаивается.

– Прекрасно, Рыжая, остаток дня ты можешь посвятить отдыху. Но в следующий раз мы должны добиваться большего, если хотим повысить твои навыки, согласна?

– Согласна, – ворчу я, задаваясь вопросом, не пронесется ли моя жизнь перед глазами, если я не возьму под контроль свое дыхание.

– Ты же знаешь, что сидя ты чувствуешь себя только хуже, верно?

Я не поднимаю голову, чтобы встретиться с ней взглядом, и даже не открываю глаза, но мне удается использовать все свои силы, чтобы показать ей палец, и она хихикает, окружая меня.

– Не будь такой драматичной королевой. Давай. – Похлопав меня по ноге, она хватает меня за руку и поднимает на ноги. – Я даже оставлю тебя провести остаток вечера, погрузившись в одну из твоих потрясающих книг, – говорит Луна с улыбкой, которой мне удается соответствовать.

– Ты, Луна Стил, просто дьявол, – ворчу я, хватая полотенце с веревки, обвивающей ринг, на котором мы стоим. – Каждый раз, когда ты тренируешь меня, это похоже на предсмертный опыт. Тебе лучше поверить, что я собираюсь принять душ, перекусить и провести остаток дня на солнышке, лежа на траве со своей книгой.

Я выпрыгиваю из ринга, убирая влажные волосы с лица, когда Луна присоединяется ко мне, задевая бедром, когда проходит мимо.

– Ты уверена, что не хочешь подняться ко мне, поужинать и почитать в моей гостиной? – Спрашивает она. Я обнимаю ее за плечи, когда догоняю, вытягивая руку вперед, поскольку она намного выше моего маленького роста в пять футов три дюйма.

– Мне нужно еще раз спеть тебе песню лучшей подруги? Потому что ты чертовски мила со мной, – говорю я с усмешкой, и она закатывает глаза.

– Нет, блядь, ты этого не сделаешь. Беру свои слова обратно, убирайся! – В ее крике нет резкости, особенно при улыбке на ее лице.

– Лучшая подруга, моя самая – самая лучшая подруга…

– Нет. Нет. Серьезно, убирайся. – Луна перебивает меня, и я не могу перестать хихикать, пока мы выходим из спортзала. В вестибюле тихо, но день клонится к вечеру, поэтому все компании находятся на своих обычных местах снаружи.

– Помни, что я сказала, Рыжая, – шепчет Луна себе под нос, и моя спина мгновенно выпрямляется.

– Притворятся, пока у меня не получится. – Повторение ее слов подталкивает меня признать это. – Увидимся утром.

Выйдя во двор, я чувствую на себе чей-то взгляд. Не потому, что я кого-то привлекаю, просто потому, что я никто, и я просто вышла из блока Туз, как будто в этом нет ничего особенного. Кампус для всех нас в новинку, но Фезерстоун меня и близко не пригласили бы к "Тузам". Теперь моя лучшая подруга – одна из них.

Мы здесь меньше недели, а вокруг меня уже столько дерьма произошло. Это место – гадючья нора, и мне кажется, что я едва держусь в стороне, просто не замечая их укусов. В мой адрес всегда звучали грубые слова, но, к счастью, мне никогда не причиняли физической боли.

Проходя мимо Рен Дитрихсон и ее овец, я чувствую, как их взгляды обжигают мне кожу, и сдерживаю усмешку. Они творят то же дерьмо, что и тогда, когда мы были в старшей школе, но на этот раз Луна у них под прицелом. Я всегда избегала их, но я не отступлю от Луны, потому что они завидуют ей.

– Беги, сучка, обратно под камень, из которого вылезла, – кричит Рен, заставляя своих друзей хихикать. Мои руки сжимаются в кулаки, но я держу рот на замке и продолжаю двигаться.

Мне удается вернуться в "Бубны" без дальнейших помех и быстро принять душ. Переодеваюсь в бледно – розовое платье с цветочным принтом, воздушное, длиной чуть выше колена. Я заплетаю волосы в косу и даю им высохнуть, решив не наносить на лицо косметику. Надевая белые кружевные балетки, я бросаю одеяло в свою огромную сумку вместе с Kindle и направляюсь в свое любимое место в кампусе.

Представляя самый прекрасный дуб у Главного зала, я набираю скорость. Здесь тихо и умиротворенно, его окружают красивые цветочные клумбы и цветут мои любимые розовые розы. Это место также дольше всего сохраняет солнце на территории кампуса и является лучшим местом для наблюдения за окружающим миром. Студенты и преподаватели приходят и уходят из главного зала, а магазины и закусочные на территории кампусов – в противоположном направлении. Это идеальное место для того, чтобы побыть одной, но на самом деле я не одинока.

Я наслаждаюсь прогулкой, делая короткую остановку, чтобы захватить по дороге сэндвич и воду в бутылках. Выбрав местечко в тени большого дуба, я расстилаю на траве свое пастельно – голубое одеяло. Я снимаю туфли и ложусь под теплые лучи палящего солнца.

Время проходит незаметно, пока я наслаждаюсь природой, мой последний роман на Kindle поглощает мой разум. Любовь, страсть и экстаз, наполняющие страницы, оживают вокруг меня, когда я теряюсь в их мире.

– Эй, Рик, подожди!

Раздается низкий голос, отвлекающий мое внимание от истории, в которую я погружена. Отрывая взгляд от Kindle, я смотрю, откуда донесся крик. Я замечаю Маверика, моего боевого наставника, ожидающего на ступеньках, ведущих в Главный зал, и парня, приближающегося к нему из открытых дверей.

Твою мать. Я не могу отвести от него глаз, от парня, разговаривающего с Мавериком. Короткие каштановые волосы и ярко – голубые глаза – вот что привлекает мое внимание. Но именно из-за его облегающей футболки и широких плеч я начинаю нервничать. Видя их бок о бок, я могла бы полностью погрузиться в воображение.

Я не слышу их разговора, но они кажутся достаточно счастливыми в присутствии друг друга. Пожав руки и похлопав по спине, они расходятся в противоположных направлениях от Главного зала. Парень с горячим, глубоким голосом и пронзительными голубыми глазами подходит ближе к тому месту, где я сижу. Я не могу перестать следить за каждым его движением.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, его глаза находят мои. Дыхание сбивается в груди, заставляя меня застыть на месте. Я уверена, что мой рот широко открыт, но, кажется, я не могу его закрыть. Кто-то идет прямо на него, или он на него, я не уверена, но наш напряженный момент нарушен.

Я качаю головой, мои щеки становятся свекольно – красными от смущения. Такое чувство, что горячая сексуальная сцена, которую я только что читала, написана у меня на лице. Его глубокий голос, его глаза и растрепанные волосы Маверика только усиливают звучание слов.

Черт возьми. Теперь я слишком возбуждена, чтобы появляться на публике. Думаю, мне нужно немного побыть с Бобом, моим парнем на батарейках, чтобы облегчить внутреннюю потребность. Я рада, что поела, потому что хороший уровень энергии способствует получению превосходных оргазмов.

Уэст

– Спасибо всем вам, что присоединились ко мне так быстро, – обращается Барбетт Дитрихсон к присутствующим. У всех нейтральные лица, но я не могу быть единственным, кто внутренне съеживается от резкости ее голоса.

Она собрала всех преподавателей в конференц – зале в Главном холле, вероятно, чтобы рассказать нам о каком нибудь дерьме, которым ей не терпится помучить студентов. Я думаю, это ее любимое занятие. Барбетт была такой же стервой, даже когда я учился в Академии Физерстоун в качестве студента.

Мне всего два раза в неделю приходится учить владению оружием мальчиков из Бубнов и Червей, а также всех учеников из Тузов. В остальное время меня вызывают либо выполнять грязную работу Физерстоуна, либо я отправляюсь навестить Луну и Рафа. Теперь Луна здесь, она знает все секреты, которые мы хранили, и я не понимаю, где нахожусь. Я так долго следовал словам мертвеца, обещавшему защитить Луну от вреда, и все же она здесь, прямо на пути боли и разрушений.

Маверик опускается рядом со мной, с его губ срывается вздох, который не остается незамеченным остальными, сидящими вокруг нас.

– Что? – спросил я. Он что-то ворчит всем, кто смотрит в его сторону, и все быстро переводят взгляд обратно на Барбетт.

– Мистер Миллер, как мило с вашей стороны присоединиться к нам, – говорит Барбетт с насмешкой. – Я не задержу вас надолго. Я просто хотела сообщить всем, что задания будут разосланы завтра. Я уверена, это потрясающий сюрприз для наших увлеченных студентов.

Я не могу удержаться от скрежета зубами. Директор сидит такая напыщенная и могущественная, но не каждый ученик здесь хочет быть частью этого мира. Это решение принимается не нами с момента нашего рождения.

– Что-нибудь еще? – Спрашивает Маверик, заставляя Барбетт вздохнуть.

– Нет, мистер Миллер, больше ничего. Завтра мы устроим студентам сюрприз, понятно?

Маверик вскакивает со своего места в ту же секунду, как она замолкает, и выбегает из комнаты, как он обычно делает. Как бы сильно я ни ненавидел Барбетт Дитрихсон, у Маверика, как и у всех нас, нет терпения, и он даже не скрывает этого.

Вежливо кивнув сучке, стоящей передо мной с руками на бедрах, я следую за ним.

– Рик, подожди. Рик! – Я кричу, и он, наконец, замедляется, оказавшись за пределами здания. Взглянув на меня через его плечо, я вижу затравленный взгляд в его глазах.

– Что, Уэст? – Он бормочет, глядя себе под ноги.

– Ты не спишь, – заявляю я, и он качает головой.

– Это не имеет значения, Уэст.

– Если бы ты только…

– Уэст, я ценю твою заботу, но со мной все в порядке.

Я знаю, когда с ним не стоит спорить. Я считаю Маверика другом, настолько, насколько он вообще может им быть. Он всегда отстранен, предлагает только то, что хочет, чтобы вы увидели, скрывает от всех свою боль и внутреннюю борьбу. Но я знаю, через что он прошел. Я не могу себе представить, какое умственное напряжение он испытывает.

Похлопав его по руке, я отступаю: – Хорошо. Увидимся завтра. Ты знаешь, где я нахожусь. – Он благодарно улыбается тому факту, что я не продолжаю давить на него.

Я хочу поговорить с Романом, чтобы убедиться, что с Луной все в порядке. Я знаю, что на самом деле она не хочет говорить со мной в данный момент из-за всех секретов между нами. Но мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

Идя кратчайшим путем к блоку Туз, я чувствую на себе чей-то взгляд. Посмотрев направо, я замедляю шаг, когда вижу самые красивые рыжие волосы, перекинутые через плечо женщины, лежащей под дубом. Ее голубые глаза трепещут, когда она оглядывает меня с головы до ног. В ту секунду, когда наши взгляды встречаются, я очарован ею. Кто, черт возьми, это? Она выглядит милой и нежной, как роза свободы, лежащая на территории Академии Физерстоун. Она кажется совершенно неуместной.

Я отшатываюсь назад, когда сталкиваюсь с кем-то передо мной. – Извини, чувак. Ты в порядке? – Спрашиваю я, сохраняя равновесие.

– Смотри, блядь, куда идешь, – ворчит маленький засранец, продолжая двигаться к Главному залу. Я хочу выбить все дерьмо из этого болтливого болвана, но я должен помнить, что я репетитор, даже если между мной и учениками всего четыре года разницы. Он быстро проходит мимо меня, и как бы мне ни хотелось окликнуть его, мой взгляд возвращается туда, где лежала хорошенькая девушка.

Оглядываясь на дуб, вижу, что симпатичная рыжеволосая девушка ушла, идя по тропинке к общежитиям впереди меня. Она как яркий луч солнца в этом темном мире. Я не могу перестать смотреть, как она уходит, утекая сквозь мои пальцы еще до того, как я смог приблизиться.