Текст книги "Полет ворона"

Автор книги: Кей Хупер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Он это сделает? – спросил Джош.

– Нет, – ответила Рейвен, всё ещё обращаясь в микрофон. – Он паршивый извращенец. Келси! Выключи микрофон. – Однако она слишком хорошо знала, что микрофон останется включенным.

Джош хотел предложить ей положить браслет в какой-нибудь ящик, но внезапно в дверь кто-то позвонил, и его предложение осталось невысказанным. Он и Рейвен на мгновение уставились друг на друга, и он стремительно отступил в спальню.

Рейвен глубоко вдохнула и пошла к двери, по пути восстанавливая маску безразличия, которая почти слетела, когда она увидела того, кто пришёл.

– Теодор, Леона здесь нет…

– Я это знаю. – Тонкие губы Теодора были крепко сжаты, он явно не простил её пощечину. – Он ждёт внизу, в лимузине. Если Вы хотите видеть товар, идите со мной. Мы едем сейчас.

Она сразу же отреагировала:

– Я не помню, чтобы приглашала вас к нам присоединиться, – сказала она прохладно.

– Вы считаете, Леон доверил бы водителю лимузина подобное поручение, мисс Андерсон? Поэтому веду машину я. Так Вы идете или нет?

– Я только возьму свою сумочку, – она отошла от двери и подошла к столу, выдвинула ящик и взяла сумочку. Ту, которую приготовила. – Я только надеюсь, что Вы знаете, куда мы едем. – Она сказала это машинально, так как вовсе не надеялась на то, что Теодор проговорится. Но презрение в ее голосе, должно быть, задело его.

– Я думаю, что смогу найти дорогу до Лонг-Бич, [9]9
  Пригород Лос-Анджелеса (прим. ред.)


[Закрыть]– сказал он натянуто.

Рейвен надела солнечные очки и с безразличным выражением лица прошла мимо него к двери, при этом лихорадочно размышляя. Слышал ли Джош? И что же всё ещё беспокоит ее? Она чувствовала, что у нее в руках оказался еще один фрагмент головоломки, только она пока не знала, куда его положить.

Что было не так? Что выбивалось из общей картины? Волнение Леона за ленчем, его напряжённость? Эта внезапная поездка, была ли она запланированной? Возможно, она вызвана желанием избежать слежки. Но почему за рулем Теодор? Все люди Леона заслуживали доверия. Он приезжал на лимузине к дому, где временно содержались близнецы, не так ли? И за рулем был постоянный водитель, как доложил их оперативник. Почему сегодня за рулем был Теодор?

Рейвен была напряжена, спускаясь вниз на лифте, но одно подозрение развеялось, когда она очутилась рядом с лимузином. Теодор открыл заднюю дверь, и она увидела внутри Леона.

– Добрый день, дорогая.

– Леон, – она села в автомобиль. Значит, это не было спланированной Теодором ловушкой, как она подозревала. Но ее обучили серьезно относиться к непоследовательности: внезапное изменение привычек у любого человека – это тревожный знак; особенно, когда привычки такие устоявшиеся, как у Леона.

Почему за рулем был Теодор?

– Прошу прощения, что не предупредил заранее, дорогая, – мягко сказал Леон. – Надеюсь, я не нарушил Ваших планов?

– Никоим образом. – Опыт давал о себе знать: в ее голосе не прозвучало ни единого намёка на напряженную работу мысли. – Право, Леон, я очень довольна, что мы наконец-то перешли к делу. Я могла потерять этот контракт, если бы мои клиенты получили товар в другом месте.

– Я надеюсь, что наш товар вас удовлетворит, – безразлично сказал он.

Ощущая тяжесть оружия в сумочке на своих коленях, Рейвен сказала:

– Я предъявила вам довольно длинный перечень заказов. На данный момент у вас в наличии имеются все позиции?

– Нет, – Леон смотрел прямо перед собой. – Но сегодня вы получите особый товар, который заказывали. Близнецов.

Она придала своему голосу оттенок прохладного удовлетворения:

– Хорошо. С этого я получу самые большие комиссионные.

– Я знал, что вы будете довольны, дорогая.

Джош, не тратя времени впустую, направился к своему автомобилю. Он сказал Рейвен, что не будет следовать за ней, и намеревался сдержать слово, зная, что его, скорее всего, засекут. Но он слышал, что человек Треверса говорил про Лонг-Бич, и принял решение.

Если он доберётся туда первым, у него появится шанс, подумал он. Маленький, но, тем не менее, шанс. Он должен исходить из того, что они выберут наиболее короткий путь до Лонг-Бич, и надеяться, что сможет их там засечь. И если он будет осторожен, то далее сможет следовать за ними на расстоянии.

Он был знаком с местностью и поэтому быстро продвигался, избегая пробок и сдерживая себя, чтобы не превысить скорость: он совершенно не хотел, чтобы его остановил дорожный патруль. Его сознание работало, предугадывая действия Леона Треверса и его водителя. Он отчаянно надеялся, что интуиция его не подвела.

Он должен быть там, должен быть настолько близко к Рейвен, насколько это возможно, когда эта ситуация достигнет своей кульминации.

С самого начала его мало что удерживало во всем этом. Кроме Рейвен, но это до сих пор было слишком ново и удивительно для него, чтобы он мог полностью осмыслить. Что до остального…

Он не мог это контролировать. Это делал кто-то другой. Треверс. Он контролировал ситуацию. Или… Небольшая часть его сознания сконцентрировалась на этом мысленном колебании, исследуя его и проверяя внезапно возникшие серьезные сомнения. Что-то, сказанное Стюартом о Хагене… или что-то, сказанное Сириной… Туманные подозрения Рейвен…

Что же это было?

Хаген и Келси как можно ближе подобрались к уединенному дому, прячась за живой изгородью, тянувшейся вдоль забора. Небольшой чемоданчик с электронным оборудованием лежал открытым возле Келси, и тихие звуки разговора доносились из маленьких колонок.

– Если Вы подождёте здесь, дорогая, Теодор заберет девушек и передаст их к Вам.

Голос Рейвен, сухой и удивлённый:

– Четверо охранников для двух девушек-подростков? Какая осторожность, Леон. Я подожду здесь.

Затем тише, когда в глубине дома закрылась дверь:

– Если вы уходите, Леон, пожалуйста, заберите этих мужчин с собой. Я хотела бы поговорить с девушками и не хочу, чтобы они дрожали от страха.

Голос Леона Треверса:

–  Двое охранников останутся здесь с Вами, дорогая, а я возьму двух других. Теодор также останется здесь.

– Разве Вы не доверяете мне, Леон? – сухо спросила Рейвен

– Я доверяю Вам, дорогая.

Хаген уставился на дом, внимательно прислушиваясь к голосам.

– Молодец, девочка, – пробормотал он, – мы знаем, сколько всего там охранников и где будут, по крайней мере, двое из них.

Лицо Келси было каменным, а глаза горели. Он едва слышно пробормотал:

– Я должен был догадаться. Чёрт возьми, должен был догадаться. Как я не догадался после этих восьми лет? Вы потеряли двух агентов. Рейвен и меня.

Хаген криво усмехнулся:

– Я это предполагал.

– Она подсадная утка, будьте вы прокляты! – Ожесточенность в голосе Келси была немного смягчена обстоятельствами, но не подавлена. – А нас только двое. Как, черт возьми…

– Больше, чем двое, – сухо прервал его Хаген, махнув рукой.

Келси посмотрел, и его хмурое лицо просветлело.

– Вы не могли этого знать, – сказал он решительно Хагену. – Этого вы никак не могли спланировать!

– Никакого уважения к гению, – печально пробормотал Хаген.

В этот момент к ним подошел Джош вместе со своими тремя людьми.

– Ненавижу являться без приглашения, – пошутил он, но за этими словами чувствовалось напряжение.

– Вас тут ждали. – Келси впился взглядом в своего босса. – Очевидно.

Хаген заговорил прежде, чем Джош смог отреагировать на реплику:

– Мистер Лонг, Вы и Ваши люди – частные лица, а это федеральная операция, – произнёс он твердым голосом. – Вы не можете…

– Черта с два я не могу.

Хаген изучил всех четверых, и пробормотал, как будто про себя:

– Ладно. Но если Вы настаиваете на участии в этом мероприятии, то должны иметь надлежащие полномочия. Вы слушаетесь меня или уходите. Сейчас же.

Келси тихо застонал, но не стал вмешиваться. И никто не услышал, как он пробормотал: «И так же он заполучил меня».

Джош ответил только за себя:

– Идет.

Рафферти поморщился, но ответил за себя и других, так как от него этого ожидали:

– Кажется, вы заполучили четырех новых – временных – агентов, Хаген.

Хаген важно кивнул, но его глаза на мгновение блеснули

– Ладно. Можете считать себя уполномоченными представителями Правительства Соединенных Штатов, приведенными должным образом к присяге. Вы подчиняетесь мне и только мне. Вы вооружены?

Поскольку Джош прислушивался к голосам, доносившимся из колонок, то на вопрос ответил Рафферти:

– Мы вооружены.

Джош нетерпеливо произнёс:

– Когда мы выступаем?

– Сейчас. Вот что я хочу, чтобы Вы сделали… – Хаген четко и сжато объяснил, что происходит в доме, затем объяснил своим слушателям, что конкретно они должны делать.

Потребовалась совместные усилия всех его людей, включая Зака, чтобы удержать Джоша от попытки придушить Хагена прямо на месте.

Спустя несколько минут, когда они находились гораздо ближе к дому в ожидании тщательно рассчитанного наступления, Келси тоскливо прошептал:

– Он практически достал Вас.

Хаген, задетый больше, чем хотел признать, пробормотал:

– Это мой просчёт. Из всех отчетов следовало, что Лонг сохраняет абсолютное спокойствие под давлением обстоятельств.

– На этот раз Вы забыли учесть любовь в своём уравнении, – указал Келси, наслаждаясь замешательством своего босса несмотря ни на что.

– Я всегда учусь на своих редких ошибках, – сказал Хаген.

Когда Рейвен впервые увидела девушек, ей потребовался весь её самоконтроль, выработанный за годы работы, чтобы сохранить самообладание. Такие молодые. Столь незнакомые с жестокостью, пока это с ними не произошло. Как её сестра. Как и она сама. Они были одинаково красивыми, хрупкими, стройными и обезумевшими от страха.

Из-за присутствия Теодора и охранников Рейвен была вынуждена продолжать играть свою роль. Она обошла их кругом, как если бы это были какие-нибудь коровы, выставленные на аукцион, незаметно сдвигая их, пока они не оказались, дрожа и цепляясь друг за друга, у небольшого потрепанного диванчика. Один ее толчок, и обе девушки будут хоть как-то защищены мебелью от выстрелов.

– Они здоровы? – отрывисто спросила она Теодора.

– Конечно.

– Девственницы? – Она ненавидела свой вопрос, ей был неприятно видеть, как девушки вздрагивают и съеживаются от жесткости её делового тона.

– Их подвергли медицинскому освидетельствованию.

– Я надеюсь, вы не давали им наркотики?

– Конечно, нет, – спокойно сказал Теодор.

Что-то всплывало из глубины подсознания Рейвен, медленно и тяжело. Что-то тут не так.

Но она продолжала свою игру. И даже в то время как она играла, её мозг продолжал работать на нескольких уровнях.

Основная часть её сознания была занята мыслями о Джоше и их любви. Жаль, что не могла снова сказать ему, как сильно она его любит – на всякий случай. Жаль, что они не смогли провести больше времени вместе – на всякий случай. Жаль, что она не сказала ему множество мелочей, которые на самом деле не имеют значения – на всякий случай. Жаль, что не узнала, каков его любимый цвет… любимая музыка … любимое блюдо – на всякий случай. Жаль, что не могла дотронуться до него. На другом уровне ее сознания мелькали едва различимые вспышки, которые были своего рода подведением итогов незавершенных дел, непроизнесенных слов; это всегда проникало в ее мысли в моменты, подобные этому.

Непрекращающееся любопытство по поводу трех мужчин, которые, казалось, были столь близки Джошу. Сожаление о том, что она не поблагодарила Келси за то, что он был хорошим напарником. Слабое раздражение по поводу того, что она никогда не говорила Хагену, что именнодумает о его изощренных приемах и его неизменной привычке …

Хаген. Хаген, который никогда никому не говорил всего, который всегда плел интриги внутри заговоров, а затем плел заговоры в интригах.

В ее голове что-то взорвалось, и внезапно все встало на свои места. Её сегодняшнее неопределенное беспокойство обрело наконец смысл, хотя бы частично. Все, на первый взгляд несвязанные факты в этой истории имели смысл . Именно этои было неправильно. Леопард не мог изменить свои пятна. [10]10
  a leopard couldn't change its spots – от пословицы «а leopard can’t change its spots». Аналоги на русском – горбатого могила исправит, сколько волка не корми, а он все в лес смотрит (прим. ред.)


[Закрыть]Она поняла. Внезапно она все поняла. Важно не «почему» —для понимания нужны факты, которых у неё не было, – а «кто».

Хаген, коварный старый леопард, который никогда не изменится, просто не может измениться. И Леон, леопард, который изменился слишком быстро, слишком резко.

И Леона не было в комнате!

Рейвен почувствовала, как все замерло, а затем время вновь начало свой отсчет в мучительно замедленном движении. Стоя спиной к Теодору и охранникам, она уставилась на девушек, видя каждое нервное моргание, каждое испуганное изменение выражения глаз.

Огромным усилием воли она заставила себя расслабиться, целиком обратившись в слух. Это должно произойти в другой комнате, это должно сначала произойти в другой комнате, потому что…

– Леон не назвал цену, – не оборачиваясь, сказала она.

Теодор, не колеблясь, назвал цену, которая явно не подлежала обсуждению.

Рейвен услышала лишь слабый глухой звук удара, но отреагировала мгновенно. Одной рукой она с силой оттолкнула девушек от себя, а другой выхватила из сумочки пистолет. В тот же самый момент, когда в другой комнате прозвучали выстрелы, она отступила за стул и подняла пистолет, целясь прямо в Теодора.

И похожий на кролика мальчик на побегушках отреагировал. Его худое лицо перекосилось в сильнейшей ярости, на нем не осталось никакой робости или нервозности. Он потянулся к поясу за пистолетом, который она увидела у него на боку. В тот же самый момент один из охранников бросился в холл, и Рейвен почти инстинктивно поняла, что его там встретила пара мощных, беспощадных рук, которые принадлежали одному из людей Джоша.

Входная дверь с треском открылась, и Келси, перекатившись по полу, нацелил пистолет на второго охранника, заставив того замереть на месте. Позади Теодора появилась рука, схватившая его за горло и буквально оторвавшая от земли.

– Я бы не стал этого делать, – сказал Джош очень спокойным тоном, извлекая оружие из-за пояса Теодора.

Когда наступала мертвая тишина, и все застыло на своих местах, в комнату спокойно вошел Хаген. Он перешагнул через Келси, глядя только на Теодора, и его улыбка отражала смесь триумфа и холодного наслаждения.

Дверь в другую комнату открылась, и оттуда вышел Леон. Он обнимал темноволосую женщину с худым лицом и безумными глазами, и женщина улыбалась и плакала от счастья.

Одно мгновение Хаген смотрел на них, затем его взгляд вновь вернулся к мертвенно-бледному лицу Теодора.

– Теодор Торп Тэйер Третий – произнёс он, явно наслаждаясь каждым слогом. – Вы арестованы за похищение и торговлю людьми…

9

– Я убила бы его!

Джош грустно улыбнулся:

– Я сам почти сделал это.

Они были в пентхаусе в последний раз – любезность благодарного правительства США, как объяснил Хаген, хотя ему не удалось никого умиротворить этой выдумкой – и лежали в постели.

Рейвен покачала головой. Она лежала на животе рядом с Джошем и внимательно смотрела на него, сидевшего, прислонясь к спинке кровати.

– Этот змей ничего мне не сказал! Я никогда не считала, что Теодор представляет какую-либо опасность, за исключением опасности моей добродетели. Если бы я не вычислила его, хоть и частично, то он выстрелил бы в меня до того, как я смогла отреагировать.

Джош все еще выглядел подавленным:

– Все выглядит так, будто твой многоуважаемый экс-босс все тщательно продумал. Он знал, что ты догадаешься о правде. Он знал, что Зак, Рафферти, Лукас и я появимся и окажем любую поддержку, какая ему потребуется. Он знал, что Треверс любым способом попытается сделать так, чтобы его жена осталась одна, оставив двух других охранников на нас. Он утверждает, что знал даже, как именно отреагируют охранники в гостиной.

Джош в изумлении покачал головой, так как весь запас его ругательств закончился несколько часов назад.

– Этот человек – сумасшедший.

Рейвен через силу улыбнулась:

– Ты должен признать, что он был прав по каждому пункту.

Играя с прядью ее длинных волос, Джош улыбнулся:

– Да, мы еле успели!

– Я должна была раньше догадаться, – самокритично сказала она. – Это было на поверхности. Я так тщательно изучила досье на Леона, что выучила их наизусть. Но только по прошествии некоторого времени, проведенного с ним, я начала задаваться вопросом, почему он изменился так радикально, так неожиданно. Еще три года назад он был не только законопослушным гражданином, но и активно занимался благотворительностью. И вдруг внезапно превратился в злостного преступника.

Джош серьезно добавил:

– Я никогда не перестану сожалеть, насколько ошибочно судил об этом человеке. Он три года провел в аду, работая с мастерством хирурга и добывая информацию, которая помогла бы избавиться от Тэйера. И все это время он знал, что одно неверное движение может стоить его жене жизни.

– А потом он вошел в контакт с Хагеном, – согласилась Рейвен, – зная, на какой риск он идет. Он буквально вложил жизнь своей жены в руки Хагену. У него была информация, необходимая для того, чтобы достать Теодора, но это не помогло бы Кристине, пока он не оказался рядом с ней, когда взяли Теодора. Ее вместе с девушками перемещали из одного дома в другой, и Леон никогда не знал, куда именно, пока не привозил покупателя, который хотел посмотреть на них.

Джош кивнул:

– Это было умным ходом с его стороны – потребовать видеть ее, когда бы он ни сопровождал покупателей на осмотр девушек. И так как он делал это больше года, Тэйер стал менее подозрительным. – Он неожиданно улыбнулся: – Как ты говоришь, люди не чувствуют угрозы в привычных вещах.

– По крайней мере, на этот раз сработало. Леон всегда уходил навестить Кристину в другую комнату, и охранники стали оставлять их вдвоем. Для Леона не составило проблемы дать сигнал нашим людям снаружи, а потом Лукас проник через окно …

Она ненадолго замолчала, затем удивленно покачала головой: – Бедный Леон. Он ненавидел торговлю белыми рабынями больше всего на свете, но должен был оставаться безучастным зрителем в течение трех лет, зная, что к голове его жены приставлен пистолет. Вид этих девушек должен был разрывать его на части.

Джош тихо сказал:

– Я могу понять, что он должен был чувствовать. Если бы кто-нибудь держал пистолет у твоей головы, я бы сделал все, что бы они ни потребовали.

Рейвен поймала его руку, нежно ласкавшую ее щеку, и сжала ее:

– Я знаю.

Джош пытался сосредоточиться на разговоре:

– Я раньше слышал о разных интригах, но Тэйер – это действительно нечто. Он взорвал яхту Треверса, чтобы его жена смогла прилюдно «умереть», а затем использовал самого Треверса, все его сбережения и связи в качестве детально продуманного прикрытия для работорговли.

– Он состоит в родственный связях с Леоном, ты же знаешь, – произнесла Рейвен с отсутствующим видом. – Четвероюродный брат или что-то в этом роде. Он знал, насколько сильно Леон любит Кристину, знал, что тот сделает все – все что угодно – для сохранения ее жизни и здоровья. – Внезапно она вспомнила и спросила: – Ты объяснил мне, как тебе удалось вовремя добраться до того дома. А как же другие?

– Они прицепили мне жучок, – сухо объяснил Джош. – Очевидно, Зак был уверен, что я отправлюсь вслед за тобой – не могу понять, с какой стати – и решил, что они будут следить за мной и не дадут мне навредить себе.

Рейвен захихикала.

Джош раздраженно продолжил:

– Ну ладно, так он объяснил это мне. Похоже, они решили, что я в последнее время не в себе и, вероятно, могу прийти в бешенство в любую минуту. – Он вздохнул. – Зак, черт бы его побрал, много что вычислил, но не был до конца во всем уверен, чтобы довериться мне. Это он тоже подчеркнул – не мог довериться.

– Я слышала, что ты снова нанял их на работу? – полюбопытствовала Рейвен.

– Ну да, я уволил их всех, когда они настигли меня у того дома. Как ты понимаешь, я этому не обрадовался. К тому же, они не позволили мне придушить Хагена, что я тоже не считал благом. Но Зак достал того охранника, а Рафферти и Лукас позаботились об остальных в другой комнате. В общем, я был просто обязан принять их назад.

– Конечно, конечно, – с серьезным видом пробормотала Рейвен.

Джош тоже был серьезен, но его губы подрагивали.

– Удивительно, что они позволили мне взять заряженный пистолет, – обиженно сказал он.

Рейвен широко раскрыла глаза:

– А ты такой большой и взрослый мальчик.

Джош засмеялся:

– Хорошо, но ты должна признать, что они излишне меня оберегают.

– Возможно, – торжественно предположила девушка, – они тебя сильно любят.

Он снова засмеялся, затем вернулся к предыдущей теме:

– У меня есть вопрос. Действительно ли Хаген лгал, говоря, что оперативник видел, как Треверс ранее навещал близнецов?

Рейвен покачала головой:

– Нет, это правда. Как раз перед тем, как Леон вошел с ним в контакт. Очевидно, Леон настоял на этом, желая убедиться, что с девушками хорошо обращаются. Он навестил их один раз, чтобы удостовериться, что все нормально. Шофер, который всегда был человеком Теодора, никогда не говорил ему, где находятся девушки. Он просто привозил его куда надо, а затем, сразу после этого, перевозил девушек в другое место. Но Теодор всегда сам вел машину, когда Леон появлялся с покупателями, так как хотел быть в курсе всего. Он не доверял Леону и опасался, что тот попытается отговорить покупателей от сделки. И так как Кристина была всегда там, Теодор не хотел выпускать их из поля зрения.

Вздохнув, Джош тихо произнес:

– Хаген знал и это.

– Он действительно нечто, не так ли? Частично и поэтому я докопалась до правды. Меня беспокоили внезапные перемены в поведении Леона до тех пор, пока я не вспомнила одну пословицу: горбатого могила исправит. Это относилось и к Хагену. Только наоборот. Леон не должен былизмениться так резко, и Хаген не могизмениться. Это значило, что он не сказал мне всей правды.

Как только я это осознала, то стало ясно: я должна выбросить из головы то, что говорил мне Хаген, и полагаться только на то, в чем была уверена сама – на прошлое Леона. Это мог быть только Теодор. Больше просто некому.

– Ты дошла до истины быстрее меня, – сказал ей Джош. – Я знал только о твоем беспокойстве, и мне самому кое-что казалось неправильным. Возможно, я бессознательно припоминал, что Треверс раньше был другим человеком. Я был убежден лишь в одном: что-то, сказанное отчимом и сестрой, никак не выходило у меня из головы.

– Что именно это было?

– Что Хаген коварен как дьявол, – улыбнулся Джош. – И если Сиринаговорит такое, то это особый случай.

Рейвен задумчиво сказала:

– Не могу дождаться знакомства с ней.

– И она не может дождаться знакомства с тобой. Не удивляйся, если она назовет тебя моим Ватерлоо.

– Ты однажды уже что-то подобное говорил. – Рейвен улыбалась, продолжая удерживать его ладонь на своей щеке. – Если я не ошибаюсь, остался один вопрос: погубила ли я тебя.

Сразу став серьезным, Джош посмотрел на нее настойчивым, но теплым взглядом.

– Я думал об этом и сходил с ума, испуганный до смерти, что ты не такая, как мне показалось. – Он откашлялся. – Потом, когда я должен был – как сказал Хаген? – выставить себя на всеобщее посмешище, я понял, что это не имеет никакого значения. Даже если бы ты была той, за кого себя выдавала, я бы все равно любил и желал тебя. Если это означает, что ты меня погубила, то это так. Нет ничего важнее тебя.

Задрожав, Рейвен быстро прикоснулась губами к его ладони.

– Ты не сломался, – хрипло сказала она. – В тебе столько силы! Не важно, насколько плохо шли дела, ты никогда не переставал верить в нас. Ты никогда не забывал о том, что мы значим друг для друга.

Внезапно переместившись, Джош скользнул вниз и обнял ее, крепко прижав к себе:

– Не было ни одного мгновения, когда бы я не любил тебя, начиная с той ночи, когда мы встретились, – проговорил он низким голосом, отводя от ее лица длинный локон темных волос. Его пальцы повторили изысканную линию ее подбородка.

– Джош … – Руки Рейвен обняли его шею, а губы незамедлительно ответили на прикосновение его губ.

Он поднял голову и, улыбаясь, сказал:

– Кажется, прошли годы с тех пор, как я попросил тебя выйти за меня замуж.

Девушка заразительно рассмеялась:

– Я тоже думаю, что прошло слишком много времени!

Он очертил линию ее груди. Лицо мужчины выражало настойчивость.

– Я имел в виду, что старомодное убеждение однажды меня подвело. Интересно, какой ответ я мог бы получить сейчас …

Рейвен снова затаила дыхание. Ее полуприкрытые глаза потеплели от водоворота жизненных сил, бурливших в ней.

– Ну, ты можешь попробовать выяснить это, – прошептала она.

Он наклонил голову и жгучими ищущими губами нашел ее грудь.

– Моему королевству нужна принцесса, – произнес он, почти касаясь губами ее тела. Легкая вибрация от слов прошла волной до кончиков ее пальцев.

– О?

– Моему дому – хозяйка. – Его руки уверенно ласкали ее.

– Ммм?

– Моей постели – любовница.

Его губы проложили дорожку горячих поцелуев по груди, вверх до горла. Затем дразнящий, жаркий рот стал легко касаться ее снова и снова, и, наконец, он поцеловал ее глубоким пылким поцелуем.

Рейвен с трудом втянула воздух, когда его голова поднялась, похищая ее дыхание.

– А мне нужна жена. – Его голос звучал хрипло, глаза потемнели от страсти.

Голос покинул ее вместе с дыханием, но Рейвен попробовала произнести:

– В радости и горе?

– Навсегда.

Она подняла на него взгляд – сияющий, живой, любящий.

– Думаю, это работает, – мечтательно произнесла Рейвен.

– Ты не сказала «да», – прошептал он, целуя ее снова.

– Я не слышала вопроса.

Его смех прозвучал тихо и неуверенно:

– И правда. Дорогая Рейвен, выйдешь ли ты за меня замуж?

– Да, о да. Я люблю тебя, Джош.

Через некоторое время Джош протянул одну руку и выключил лампу. При этом другой рукой он прижал Рейвен покрепче к себе. Он очнулся от легкой дремоты от мысли, посетившей его до того, как он выключил свет. Немного помедлив, он спросил:

– Дорогая, ты предупредила Хагена, что уходишь?

– Он сам сказал мне об этом. – Рейвен, приятно утомленная, зевнула и пошевелилась, уютно устраиваясь рядом. – И даже очень вежливо поблагодарил за то, что я была таким отличным агентом все эти годы.

Слегка озадаченный, но не слишком обеспокоенный, Джош поинтересовался:

– Почему же он сказал мне, что будет на связи?

Рейвен мгновение лежала без движения, а затем приподнялась на локте. Ее лицо выражало сосредоточенность:

– Джош, когда ты вместе со своими ребятами добрались до того дома, Хаген что-нибудь говорил?

– Он сказал нам, что мы неофициальные лица и не можем быть допущены к операции.

Рейвен наполовину прикрыла глаза:

– И?

– И что мы либо должны работать с ним, либо уйти. – Джош начал понимать ее странное выражение лица, когда смысл сказанного дошел до него, и глуховато закончил: – Бессмысленно говорить, что мы не собирались уходить. Так что …

– Джош, скажи мне, что он вас не выбрал. Пожалуйста, скажи мне, что он не привел вас к присяге!

Он прочистил горло и отважился спросить:

– Это не может быть законным. Или может?

Она со стоном уронила голову на его грудь:

– Черт побери! Я убью его. Клянусь, в этот раз я его прикончу!

Джош рассмеялся:

– Он просто сказал, что мы уполномоченные и приведенные к присяге агенты правительства. Но это временно, в связи со сложившейся ситуацией.

Рейвен подняла голову.

– Это ты так считаешь, – мрачно заключила она.

Джош застыл, не желая верить в такую возможность.

– Даже Хаген, – сказал он, – не может быть таким хитрым. Кроме того, он не выглядел таким уж довольным, когда я пытался придушить его.

Лицо Рейвен просветлело:

– Тогда, может быть, ты в безопасности. А может, и нет. Нам лучше всего отправиться в длительное свадебное путешествие, и как можно дальше. Где он не сможет нас достать.

Джош моргнул:

– Рейвен …

– Он грязно играет, дорогой, просто ты об этом не знаешь. Но если мы исчезнем достаточно быстро, у него не останется времени спланировать задание, которое потребует использования твоих особых талантов. Если нам повезет, то он забудет о тебе к тому времени, как мы вернемся.

– Ты это серьезно, – осознал Джош.

Рейвен выключила свет, и из темноты прозвучал ее голос:

– Южная часть Тихого океана? Мы можем затеряться на островах. Он нас не найдет, если нам повезет.

– Вряд ли он запланировал это.